Обама: как управлять раненой империей? 4 страница

Байден и генерал морской пехоты Джеймс Картрайт, заместитель председателя КНШ, предложили компромиссный вариант, в рамках которого американский контингент будет увеличен на 20 тысяч, но при этом США не будут участвовать в мероприятиях по укреплению государственной власти и обеспечению безопасности в Афганистане – следовательно, скорее выведут войска. Они предлагали сконцентрироваться на ослаблении и разобщении Талибана, надеясь в то же время восстановить и подготовить афганские силы. Впоследствии Гейтс и Маллен наказали Картрайта за его раскольничество, блокировав его выдвижение на пост председателя КНШ, хотя Обама уже успел сказать генералу, что даст ему эту должность99.

Беспилотники «Прэдетор» (вверху) и «Рипер» (внизу) во время боевых вылетов в Афганистане. Американские чиновники называли эти беспилотные аппараты инструментом для уничтожения противника с безупречной точностью, но их использование привело к многочисленным жертвам среди мирного населения и вызвало распространение подобной техники по всему миру.

В чем Афганистан по-настоящему нуждался, это в экономических и социальных реформах, а не в увеличении численности американских солдат. Нищета в стране ошеломляет. В 2009 году, несмотря на все американские финансовые вливания, Афганистан был пятой беднейшей страной мира. Разрыв между богатыми и бедными был одним из самых высоких на планете. Доход на душу населения составлял всего 426 долларов в год. 68 % населения жило всего на 1 доллар в день. Лишь 23 % имели доступ к чистой воде. Средняя продолжительность жизни – 43 года. Только 24 % взрослого населения умели читать и писать. Среди женщин грамотных было 14 %. Даже в 2011 году, через 10 лет после начала войны, лишь 30 % девочек посещали школу100. Но, несмотря на всю эту нужду, США ежегодно тратили 100 миллиардов долларов на военные цели в Афганистане и лишь 2 миллиарда – на его развитие. Центр «За прогресс Америки» сообщал, что «СССР тратил на восстановление страны куда больше», чем США101. Но даже столь незначительная сумма была огромной по сравнению с тем, чем располагало афганское руководство. Энтони Кордсмен из Центра исследований международной стратегии, бывший в 2009 году одним из гражданских советников Маккристола, писал, что «зарубежная помощь в 14 раз превышает доходы правительства Афганистана»102.

Положение афганских женщин стало особенно тяжелым с того момента, когда американцы свергли союзный СССР режим, ставший непопулярным в том числе из-за попыток уравнять женщин в правах с мужчинами. Их защита от репрессивной политики Талибана была одной из главных заявленных целей американского вторжения. Но, как напоминали читателям Атик Сарвари и Роберт Крюс, «последние 25 лет вопрос положения афганских женщин находился в центре внимания четырех разных режимов: коммунистов, моджахедов, талибов и возглавляемой американцами коалиции103. Все они считали то или иное решение данного вопроса ключевым для укрепления своей власти». Но в сельских районах мало что изменилось: детская и материнская смертность остается одной из самых высоких в мире, хотя, как и в случае с продолжительностью жизни, наметились некоторые положительные сдвиги104. Однако в подконтрольных талибам районах меньше 1 % девочек посещают школы. Дэвид Уайлдмен и Филлис Беннис писали, что «вооружение одной группы жестоких мужчин для свержения другой такой же группы мало чем улучшило положение женщин. Права афганских женщин продолжали ущемляться и в сфере законодательства, и в сфере здравоохранения, и в быту». В 2009 году Афганистан, по данным ООН, находился на предпоследнем месте по равенству полов. В исследовании учитывались такие факторы, как грамотность, доступ к образованию и продолжительность жизни105. И это после восьми лет американской оккупации и реформ!

В таких обстоятельствах Афганистан меньше всего нуждался в увеличении численности американских войск, и многие люди пытались уберечь Обаму от столь катастрофической ошибки. В начале ноября американский посол в Афганистане Карл Айкенберри в секретном меморандуме предупредил Хиллари Клинтон, что карательная политика уже провалилась, а отправка дополнительных подразделений лишь ухудшит ситуацию. Айкенберри, командовавший американскими войсками в стране 18 месяцев в период с 2006 по 2007 год, сказал: «В последний раз, когда мы направили подкрепления общей численностью в 33 тысячи человек в 2008–2009 годах, уровень насилия и нестабильности в Афганистане возрос». Он четко дал понять, что «большее число солдат не подавит мятеж до тех пор, пока у боевиков остаются тайные базы в Пакистане». Продажность афганского президента Хамида Карзая и бессилие афганской армии и полиции делали ситуацию еще более безнадежной106.

Другие люди, знающие специфику региона, были с ним согласны. В сентябре 2009 года четверо бывших высокопоставленных сотрудников разведки в интервью журналисту New York Times Николасу Кристофу сказали, что «проблема заключается в самом присутствии наших сил в пуштунских районах», а наращивание контингента «лишь докажет пуштунам правоту талибов. Нежелание нашего руководства понять причину гибели многих славных американских ребят, сложивших головы в Афганистане, не приведет ни к чему хорошему»107. Один из этой четверки, бывший резидент ЦРУ в Пакистане Говард Харт, всегда выступал за быстрый вывод американских войск. Он сказал студентам Университета штата Вирджиния, что США могут послать сотни тысяч солдат и потратить «энное число миллиардов» долларов и при этом все равно ничего не добиться. «Они никогда не перестанут драться против нас, – объяснял Харт, – ведь они никогда не переставали драться против Советов и друг против друга»108.

Обама и афганский президент Хамид Карзай беседуют за обедом в кабульском президентском дворце в марте 2010 года. По меньшей мере сомнительный союзник американцев Карзай возглавлял правительство, доказавшее свою жестокость и продажность.

Афганцев возмущало не только присутствие оккупантов, но и применяемая ими тактика, особенно растущее число карательных операций. Их приводили в негодование рейды, во время которых американские и афганские войска врывались в дома, вышибая двери и нарушая афганское табу, запрещающее входить в комнаты женщин. Ночные рейды, число которых после прихода к власти Обамы резко возросло, были нацелены против лидеров Талибана и подозреваемых в мятеже и призваны ликвидировать «теневое правительство» талибов, имевшее влияние по всей стране. Высказывание израильского географа Эяла Вейцмана о применении подобной тактики в Палестине и Ираке в той же, если не большей, мере верно и в отношении Афганистана: «Неожиданное вторжение войны в дома и частную жизнь палестинцев и иракцев было для них огромной травмой и унижением»109.

Что еще хуже, ночные рейды, как и атаки беспилотников, часто по ошибке уносят жизни ни в чем не повинных мирных жителей. В мае 2011 года во время полуночного рейда НАТО неподалеку от Джелалабада в своем доме был убит местный полицейский, которого по ошибке приняли за одного из лидеров Талибана. Солдаты убили и его 12-летнюю племянницу Нелофар, которая спала во дворе из-за невероятной духоты в самом доме. Натовское командование сразу же принесло извинения за трагический инцидент, но убитому горем отцу Нелофар не было дела до их извинений. «Они убили мою ни в чем не повинную дочь, которой было всего 12 лет, и моего шурина, и после этого они говорят мне “извините”? – сказал он. – Как это понимать? Они считают, что одно слово уменьшит мою боль?»110 То, что местный Талибан в том году убил больше мирных жителей, чем оккупанты, ничуть не уменьшило ненависти афганцев к натовским войскам.

Рассказы об американских солдатах, которые переходят все границы, безнаказанно убивая мирных афганцев, стали обыденными, как было и в Ираке. Один 20-летний солдат, который, дезертировав, скрывался в Канаде, так описывал процесс потери человеческого облика:

«Готов поклясться, что от человека в них осталась одна оболочка. Слово “мудак” – акроним, означающий “молодой убийца, действующий как армейский каратель” – это лучшая характеристика для таких, как я. Они становятся тем, кем становятся, из-за расизма, распространенного в армии. Возьмите пустоголового болвана с улиц Лос-Анджелеса, Бруклина или какого-нибудь городишки в штате Теннесси. Таких полно по всей Америке. Они – результат постоянного сокращения расходов на образование. Ну так вот, вы берете такой пустой сосуд, искореняете в нем остатки человеческих качеств, ломаете его, а затем взращиваете в нем дух братства и товарищества в отношении тех, с кем он переживает невзгоды, и забиваете ему голову расистским бредом насчет того, что все арабы, иракцы и афганцы – это хаджи. Хаджи ненавидят вас. Хаджи хотят навредить вашей семье. А хуже всего дети-хаджи, потому что они постоянно попрошайничают. И это лишь малая толика нелепой и опасной пропаганды. Но вас удивит, как сильно она влияет на умы солдат моего поколения»111.

Одна такая группа свихнувшихся молодых людей сформировала «отряд смерти» из 20 человек. Они убивали ни в чем не повинных афганцев, а затем подбрасывали улики, указывающие на то, что действовали в рамках самообороны. Так продолжалось до тех пор, пока один из них не признался в убийствах. Американские власти совсем не обрадовались, когда фотографии солдат, позирующих рядом с телами убитых, появились на страницах еженедельника Spiegel .

С ущербом от присутствия американских войск могло сравниться лишь отвратительное отношение афганского руководства к собственному народу. Когда Мэтью Хох, дипломатический представитель США в афганской провинции Забул, служивший до этого капитаном морской пехоты в Ираке, подал в отставку в сентябре 2009 года, он написал, что правительство Карзая «погрязло в немыслимой коррупции и мздоимстве», а сам Карзай – «президент, чье окружение состоит из наркобаронов и гнусных военных преступников. Они – насмешка над нашими попытками установить в стране законность и пресечь торговлю наркотиками»112.

Посол Айкенберри тоже был против поддержки чудовищно коррумпированного режима Карзая, возглавляемого его друзьями, родственниками и политическими союзниками, которые жирели на деньгах из казны нищей страны, равно как и военачальников, которые были не менее жестокими, женоненавистническими, недемократичными и сторонниками репрессий, как и их предшественники из Талибана. Это были люди, которых бывший член афганского парламента и борец за права человека Малалай Джойя назвала «ксерокопиями талибов»113. Журнал Economist сообщал, что «в тех районах Афганистана, откуда были выбиты мятежники, люди иногда жалели о том, что это произошло, потому что те были менее продажными и жестокими, чем ставленники Карзая»114.

В 2010 году Transparency International назвала Афганистан вторым самым коррумпированным государством мира после Сомали. Он был даже более коррумпирован, чем Ирак. ООН сообщала, что в 2009 году афганцы потратили на взятки полиции и чиновникам 2,5 миллиарда долларов, что равно примерно четверти реального ВВП страны. Средний размер взятки составлял 158 долларов – значительная сумма для страны, где ВВП на душу населения составлял всего 426 долларов115.

В ноябре 2010 года Wikileaks опубликовала часть из четверти миллиона секретных дипломатических сообщений, находившихся в ее распоряжении. Они подействовали как холодный душ, из-за которого множество людей оказалось в очень неловком положении. Коррупция насквозь пропитала всю верхушку Афганистана. Глава антикоррупционной службы Карзая Изатулла Васифи четыре года отсидел в американской тюрьме за торговлю героином в Лас-Вегасе. Карзай делал все возможное для защиты членов своей семьи и сторонников; бывало, что дела закрывались даже тогда, когда их ловили с поличным.

Министр торговли сообщил дипломатам, что Министерство транспорта ежегодно собирало с грузоперевозчиков 200 миллионов долларов штрафов, но только 30 миллионов шли в казну. Люди платили по 250 тысяч долларов лишь за то, чтобы устроиться на работу в это министерство. Американское посольство в Кабуле сообщало, что, когда первый вице-президент Афганистана Ахмад Зия Масуд, занимавший этот пост в 2004–2009 годах, отправился в 2009-м в ОАЭ, местные таможенники нашли при нем 52 миллиона долларов наличными. Масуд отрицал все обвинения, но так и не смог объяснить, каким образом, зарабатывая несколько сотен долларов в месяц, он наряду с другими афганскими руководителями позволил себе приобрести роскошный особняк в элитном районе Дубая на искусственном острове Палм-Джумейра. В другом сообщении говорилось, что Ахмед Вали Карзай, сводный брат президента и самый могущественный человек в Кандагаре, вплоть до его убийства в июле 2011 года находившийся на содержании ЦРУ, «был всем известен как взяточник и наркоторговец»116. Другие союзники Хамида Карзая тоже сколотили состояния на торговле наркотиками. В резиденции губернатора провинции Гильменд англичане нашли около 10 тонн опиума. Его сняли с поста губернатора, но вскоре назначили сенатором117.

Когда у власти находились талибы, они, по крайней мере, держали торговлю наркотиками под контролем. После начала американского вторжения от этого контроля не осталось и следа. Производство опиума взлетело со 185 тонн в 2001 году до 8200 тонн в 2007-м. Торговля опиумом приносила около 53 % всех доходов афганской экономики. В сфере его производства работало около 20 % населения118. Наркобароны жили в роскошных особняках, раскрашенных во все цвета радуги. Эти особняки называли «маковыми дворцами», их сразу можно было узнать по совершенно нетипичной для страны архитектуре, называемой «наркотектурой». Многие афганцы страдают наркотической зависимостью. В 2005 году в стране было 920 тысяч наркоманов. Но с тех пор их число значительно увеличилось119.

При Карзае наркотики стали приносить стабильный доход талибам, которые обложили их 10-процентным налогом, а за дополнительную плату предоставляют караванам охрану. Кроме того, через третьих лиц Талибан получал сотни миллионов долларов от США и НАТО. Журналистка Джин Маккензи писала, что большинство подрядчиков в стране отдает не менее 20 % своих доходов талибам, чтобы те не мешали им работать. Один из них сообщал: «Я строил мост. Командир местных талибов позвонил мне и сказал: “Не строй мост, мы его взорвем”. Я попросил позволить мне за выкуп завершить строительство, а уж потом взрывать мост, если он им так мешает. Мы пришли к соглашению, и я выполнил подряд»120.

В 2010 году американское правительство выплатило 2,2 миллиарда долларов своим и афганским грузоперевозчикам за доставку припасов на американские базы. Перевозчики, в свою очередь, наняли для защиты грузовиков охранные компании, которые часто связаны с правительством. Стоимость охраны составляла от 800 до 2500 долларов за рейс. Компании же зачастую либо инсценировали бои для того, чтобы убедить клиентов в необходимости своих услуг, либо давали взятки талибам, чтобы те не нападали на проезжающие грузовики. Один из натовских чиновников в Кабуле жаловался: «Мы финансируем обе воюющих стороны»121.

Брат Карзая Махмуд был оправдан комиссией, назначенной самим Карзаем для расследования широкомасштабного мошенничества в Банке Кабула, крупнейшем в стране, сотрудники которого получили ссуды на общую сумму более 925 миллионов долларов, которые не то что выдавались без всяких гарантий со стороны заемщика, а даже не были должным образом задокументированы. Среди получателей были министры и члены парламента. Комиссия сообщила, что Махмуд Карзай погасил все свои займы, хотя управляющий Центральным банком информировал парламент, что за Махмудом остался долг в 22 миллиона долларов. Но Махмуд Карзай был не единственным братом со связями. Абдул Хасин Фахим, брат могущественного первого вице-президента, задолжал более 100 миллионов, но при этом заверил комиссию, что у него достаточно собственности, чтобы гарантировать погашение долга.

В июне 2011 года Абдул Кадир Фитрат, глава афганского Центробанка, подал в отставку и покинул страну. После дачи показаний в парламенте и последующего расследования банковских махинаций он столкнулся с возрастающим давлением со стороны союзников Карзая и всерьез опасался за свою жизнь. Генеральный прокурор Афганистана выдвинул против него обвинения. Эти обвинения поддержали глава комиссии Азизулла Лодин, ранее возглавлявший подконтрольную Карзаю Независимую избирательную комиссию, подтвердившую в 2009 году результаты президентских выборов, которые во всем мире были признаны фальсифицированными122.

Масштаб подтасовок на этих и других выборах был чрезвычайно постыдным для США и НАТО. Комиссия ООН по жалобам избирателей заявила, что более миллиона голосов, поданных за Карзая, – 28 % общего числа – фальсифицированы. Заместитель специального представителя ООН Питер Гэлбрейт заявлял: «Эти подтасовки стали величайшей стратегической победой Талибана за все восемь лет борьбы против США и их афганских партнеров»123. Когда впоследствии афганский парламент заблокировал попытку Карзая заменить трех иностранных членов комиссии из пяти его афганскими приспешниками, тот стал угрожать, что уйдет к талибам.

Прямой подкуп избирателей был настолько распространен, что его не удалось скрыть во время парламентских выборов в сентябре 2010 года. Голоса стоили от 1 доллара в Кандагаре до 18 в провинции Газни. Средняя сумма составляла 5–6 долларов. А учитывая, что для победы в некоторых округах требовалось всего 2500 голосов, их покупка была выгодным вложением капитала. New York Times объясняла: «Многие состоятельные независимые кандидаты искали способ купить себе тепленькое местечко в парламенте. Такое местечко означало не только достойную зарплату – около 2200 долларов в месяц, но и невероятные коррупционные перспективы». Регистрационные карты женщин-избирательниц пользовались особенным спросом, поскольку на них не было фотографий, а мужчины часто голосовали за женщин, которым не разрешают покидать дом124.

О многих случаях коррупции и подтасовок Обама был прекрасно осведомлен уже тогда, когда пытался решить, какой курс в отношении Афганистана ему выбрать. 25 ноября 2009 года он встретился с Рамом Эмануэлем, советником по национальной безопасности генералом Джонсом и заместителем Джонса Томасом Донилоном. На встрече он выразил разочарование сложившейся ситуацией: «Мне было бы гораздо легче выйти и произнести следующую речь: “Знаете что? Американцы уже сыты по горло этой войной, поэтому мы направим туда 10 тысяч инструкторов, ибо только так можно с ней покончить”». Вудворд утверждал, что именно это Обама и сказал бы, если бы у него хватило духу пойти против своих военных советников125.

«Дело не в числе, – объяснял Байден. – Дело в стратегии». Но все еще колебавшийся Обама встретился на выходных перед Днем благодарения с советниками СНБ, чтобы еще раз все взвесить. «Не представляю, как вы сможете бросить вызов всем присутствующим там военным», – предупреждал его полковник Джон Тьен, намекая, что все высшее военное командование: Маллен, Петреус, Маккристол и Гейтс – может в знак протеста подать в отставку. Донилон и директор ЦРУ Леон Панетта были с ним согласны. «Ни один президент-демократ в истории все равно не был способен возразить военным советникам и отказать их просьбам, – увещевал Обаму Панетта. – Поэтому просто сделайте это. Делайте то, что они говорят».

Видя, что Обама опять загнан в угол и готов отказаться от трезвого взгляда на вещи, генерал Дуглас Лют, координатор СНБ по Афганистану и Пакистану, напомнил ему: «Господин президент, вы не обязаны это делать». Всего за день до того Колин Пауэлл дал ему тот же совет. «Вы не должны с этим мириться, – сказал он президенту. – Вы Верховный главнокомандующий. А эти парни просто работают на вас. Единодушие их советов не делает советы правильными. Есть и другие генералы. А Верховный главнокомандующий один».

Когда пришло время принять решение, Обаме не хватило мужества и честности, выработавшихся у Джона Ф. Кеннеди после Карибского кризиса. Он решил увеличить контингент на 30 тысяч, дав военным практически все, чего они хотели126.

Позаимствовав у Буша учебник по созданию патриотической атмосферы, Обама выбрал Вест-Пойнт для своей речи 1 декабря, в которой и изложил планы довести численность солдат в Афганистане до 100 тысяч. Он объяснял, что США и их союзники вторглись в Афганистан потому, что страна укрывала членов ответственной за 11 сентября «Аль-Каиды». Но при этом он забыл упомянуть как минимум три важных факта. Первое: в Афганистане было лишь 50–100 членов «Аль-Каиды», которых всего в мире насчитывалось около 300, и большая часть из них с горем пополам действовала с территории Пакистана, получая поддержку со стороны союзных США режимов Саудовской Аравии, Кувейта, Йемена и ОАЭ. Второе: лидер Талибана мулла Омар был против нанесения 11 сентября удара по целям на территории США. Согласно официальному докладу комиссии по 11 сентября, «летом 2001-го, на заключительном этапе подготовки теракта, между главарями “Аль-Каиды” в Афганистане возникли разногласия. Глава Талибана мулла Омар был против того, чтобы атаковать США. Многие помощники бен Ладена тоже были против, но Усама не стал их слушать, и удар был нанесен»127. И третье: террористам не нужна была тихая гавань для подготовки боевиков и планирования тайных операций. Как отмечал Пол Пиллер, бывший заместитель главы Контртеррористического центра ЦРУ, «для организации самых опасных терактов будущего такие базы просто не понадобятся. Даже для терактов с большим количеством жертв нужно всего несколько бойцов. Подумайте сами: наиболее важные этапы подготовки к теракту 11 сентября 2001 года шли не в тренировочных лагерях в Афганистане, а в квартирах в Германии, номерах отелей в Испании и летных школах в Соединенных Штатах»128.

Логика Обамы была непонятна и комментатору CNN Фариду Закарии: «Если там не больше сотни бойцов “Аль-Каиды”, то зачем вести в стране полномасштабную войну?» Напомнив о 100 натовских солдатах, погибших за предыдущий месяц, о ежегодной стоимости войны в 100 с лишним миллиардов долларов, он заявил, что «лишь за предыдущий месяц в стране погибло больше солдат НАТО, чем имелось там боевиков “Аль-Каиды”, а стоимость поисков каждого боевика составляет миллиард долларов ежегодно». В ответ на оправдание войны тем, что талибы являются союзниками «Аль-Каиды», Закария отметил: «Это примерно как если бы мы продолжали воевать во Второй мировой против Италии после падения режима Гитлера и взятия Берлина – просто потому, что Италия была союзницей Германии»129.

Джим Лейси из Военного колледжа Морской пехоты сделал свои собственные подсчеты, исходя из численности войск НАТО в Афганистане – 140 тысяч человек. Ежегодную стоимость поисков каждого члена «Аль-Каиды» он определил в 1,5 миллиарда долларов. «Кто-нибудь из них вообще умеет считать? – вопрошал Лейси. – В каких дальних краях нам искать здравомыслящих стратегов?»130

Историк Эндрю Басевич, в свою очередь, указал на наиболее вопиющее противоречие. Если Афганистан действительно так важен для безопасности США, что он сразу назвал «абсурдом», «зачем же тогда ограничивать американское присутствие в этой стране?.. Почему не послать 100 тысяч солдат вместо 30 тысяч? Почему не “пойти до конца”, вместо того чтобы стремиться к выводу войск в кратчайшие сроки? Почему не повысить налоги и не возобновить призыв в армию?.. Почему не пообещать “победу”? Этого слова не было в президентском послании»131.

Цена войны действительно была астрономической и все время росла. В 2006 году исследование конгресса показало, что присутствие каждого американского солдата в Афганистане обходится бюджету страны в 390 тысяч долларов в год. К 2009 году эта цифра взлетела до миллиона из-за повышения стоимости защищенного от взрывов мин транспорта и разведывательного снаряжения, а также роста цен на перевозку топлива через мятежные районы и горные перевалы до 400 долларов за галлон132.

Обама пытался успокоить своих сторонников-прогрессистов, объявив, что вывод войск начнется в июле 2011-го и закончится к 2014 году. В своей книге «Обещание» Джонатан Элтер сообщил, что Обама сказал Петреусу и Маллену: «Я хочу, чтобы вы были со мной честны. Вы сможете сделать это за 18 месяцев?» Петреус ответил: «Сэр, я уверен, что мы сможем за это время подготовить АНА [Афганскую национальную армию ]». Обама продолжал настаивать: «Если не сможете за 18 месяцев, никто не будет настаивать, что нужно остаться в стране, договорились?» Петреус заверил его: «Конечно, сэр, я согласен». – «Есть, сэр», – вторил ему Маллен133.

Но, как сухо заметил обозреватель Washington Post Дана Милбэнк, «отведенные президентом Обамой 18 месяцев до начала вывода войск из Афганистана длились меньше 18 часов». Через день после его речи правительственные чиновники сообщили сенатскому комитету по вооруженным силам, что дата вывода является лишь предположительной. Тон был задан Гейтсом: «Наши планы заключаются в том, чтобы начать передачу ответственности афганской армии… в июле 2011-го. В декабре 2010-го мы проведем окончательную оценку своих возможностей в данном вопросе». Гейтс сообщил сенаторам, что у президента есть прерогатива отказаться от своего решения. Маллен был с ним согласен, а Хиллари Клинтон добавила: «Я не считаю, что нужно связывать себя обещанием вывести войска»134. В мае 2010 года, во время обеда у Х. Клинтон, на котором присутствовали Карзай и некоторые его ключевые министры, Гейтс заверил их: «Мы не собираемся поспешно выводить войска из Афганистана». «Если честно, – добавил он, – мы вообще не собираемся их выводить»135. И действительно, Пентагон планировал оставить в Афганистане 10–30 тысяч солдат. Его руководство не сомневалось, что Афганистан нуждается в иностранной помощи.

Для вывода войск надо было подготовить, вооружить и снарядить силы АНА и полиции, которые могли бы обеспечить безопасность. Маккристол выступал за то, чтобы их общая численность составляла 400 тысяч. Предположительная стоимость поддержания безопасности в Афганистане достигала 10 миллиардов долларов в год, но страна собирала налоги на сумму всего 2 миллиарда, в результате чего три четверти доходов национального бюджета составляла иностранная помощь. «Кто будет платить зарплату этим солдатам и полицейским, чтобы они сами не подняли мятеж?» – вопрошал Джон Керри136.

В правительственных документах для служебного пользования четко говорилось, что создание подобных сил потребует титанических, если не вовсе невозможных, усилий. После нескольких лет подготовки лишь некоторые подразделения афганской армии и полиции могли действовать самостоятельно. Наблюдалась катастрофическая нехватка грамотного командного состава. Генерал-лейтенант Уильям Колдуэлл, главный инструктор НАТО в Афганистане, сообщил в 2011 году, что 30 % афганских солдат ежегодно дезертирует. Большая часть случаев дезертирства имела место в районах боевых действий – там, где солдаты нужны больше всего. Похожие цифры были и в полиции. Уровень грамотности в рядах афганской армии, по словам Колдуэлла, составлял около 10 %. Коррупция достигла немыслимых масштабов. Условия были отвратительными. Афганские солдаты вырывали раковины из стен новых строений, для того чтобы помыть ноги перед молитвой, и разжигали костры на полу для приготовления пищи и обогрева в казармах, где уже были кухни и отопление. Ремонт был длительным и дорогостоящим137.

Другой проблемой была мотивация. Томас Фридман критиковал Обаму за неспособность набраться духу, для того чтобы отказаться от войны, которой не хотели ни он, ни его советники. «Вы знаете, что у вас неприятности, – писал он. – Вы ведете войну, в которой лишь у одной стороны есть четкие цели, последовательная риторика и твердая решимость сражаться. Эта сторона – Талибан, ваш враг». «Зачем, – спрашивал он, – мы должны рекрутировать и учить воевать солдат нашего союзника, афганской армии?.. Что-что, а воевать афганские мужчины умеют. Возможно, это единственное, что они умеют после 30 лет гражданской войны и столетий сопротивления иностранным захватчикам. И самое главное – кто обучает талибов? Они сражаются не хуже американцев, а ведь многие их командиры даже не умеют читать»138.

Многие задумывались, чем занимаются правительственные войска, если они не учатся воевать и не воюют. Это стало ясно в январе 2011 года, когда афганское правительство подписало с ООН соглашение о прекращении найма в ряды полиции детей, призванное положить конец распространенной и, по словам Washington Post , растущей практике использования мальчиков в качестве сексуальных рабов. По словам New York Times , это «часть афганской традиции “бача-бази” (дословно – “игры мальчиков”), при которой мальчиков с девяти лет, одетых в женскую одежду и обученных танцам, заставляют танцевать перед мужчинами, после чего продают тому, кто больше заплатит. Многие влиятельные мужчины, в особенности руководители армии и полиции, держали при себе таких мальчиков, зачастую носивших форму, и использовали их в сексуальных целях». В Афганистане «бача-бази» получила распространение среди моджахедов в то время, когда американцы поддерживали их в борьбе против Советов. Наиболее широко «бача-бази» была распространена в провинции Кандагар, где, по информации New York Times , «имел место случай, когда талибы вмешались в стычку между двумя главарями боевиков – педофилами, вспыхнувшую из-за одного такого танцующего мальчика». Придя к власти, талибы запретили эту практику139.

Пока афганские командиры занимались всяческими непотребствами, американские солдаты платили страшную цену как физически, так и психологически. Исследование, проведенное врачами Регионального медицинского центра в немецком городке Ландштуль, где проходили лечение большинство раненых перед возвращением в США, показало резкий рост числа солдат, потерявших конечности из-за применения самодельной взрывчатки, что стало обычным в 2009–2010 годах. В 2010 году ампутации были проведены 11 % раненых. 38 % из них были проведены двойные ампутации.