ОСНОВЫ ФИЛОСОФИИ 10 страница

Рыночные отношения подрывают устои общинного владения землей и ведения хозяйства. На рынке противостоят собственники продуктов, произведенных для продажи. Трудовые усилия отдель­ных семей закрепляются частной собственностью на произведен­ные ими продукты. Работа на рынок стимулирует их предприимчивость. Частнособственнические отношения содействуют появле­нию и развитию экономического мерила общественного богатства. Деньги становятся заветной мечтой и могучим стимулом экономи­ческой деятельности. Массовое производство и прибыль — важ­нейшие ценности индустриального общества.

Экономические отношения характеризуются или сотрудниче­ством собственников (взаимопомощь владельцев общинных наде­лов, классовая солидарность помещиков, общая озабоченность акционеров судьбой банка или промышленного концерна) или зависимостью неимущих и малоимущих от богатеев (рабство, крепостничество, наемничество). Экономические отношения затра­гивают самые существенные стороны бытия человека Для одних они — источник богатства и праздного образа жизни, для дру­гих — лишений и подневольного труда.

Общественное производство страдает от поляризации имуще­ственных отношений, когда на одном полюсе концентрируется богатство, а на другом — нищета. Выступая против концентрации богатства в руках немногих граждан, Гольбах полагал, что иму­щество должно распределяться относительно равномерно. Ссылаясь на Бэкона, он сравнивал богатство с навозом: «Если собрать его в большую кучу, он не принесет никакой пользы и даже по­вредит плодородию почвы; но распределите его хотя бы самым тонким слоем по поверхности земли, и он оплодотворит все поле» (24. Т. 2, С. 420).

Экономические отношения распространяются не только на ма­териальные блага, но и на саму личность. Развитая личность – это главное общественное богатство.

Людям далеко не безразлично, продают ли они свою рабочую силу или трудятся на собственном предприятии, должны ли они, выходя на рынок рабочей силы, подстраиваться под него или же они как свободные граждане реализуют свой трудовой потенциал по своему усмотрению на собственном предприятии. Лишь в пос­леднем случае работник может рассчитывать не на возмещение своей рабочей силы, а на присвоение результатов своего труда. На этом в конечном счете и основан идеал социальной справедли­вости.

Экономические отношения включают в себя и отношения обме­на, распределения и потребления, которые в своей сущности оп­ределяются особенностями собственности. Обмен результатами деятельности предполагает рынок, регулирующий отношения меж­ду товаровладельцами. Собственник определяет, как и в каких пропорциях распределяются произведенные богатства, а также и то, в какой мере каждый из работников имеет возможность присваивать себе созданные в производстве вещи и удовлетворять свои потребности.

Экономические отношения исторически развиваются. Их развитие обусловлено переменами в общественном производстве, не­обходимостью так стимулировать работников производства, как этого требует содержание и характер труда. Для современного производства не приемлемы рабство и крепостничество. Не будет производительно трудиться рабочий и в том случае, если его не обеспечить современным жильем, бытовыми удобствами и питанием. Помещенный в общежитие и посаженный на картофель, работник не развивает высокой производительности труда и становится в тягость самому обществу.

Маркс различает три типа экономических отношений: «От­ношения личной зависимости (сначала совершенно первобытные) — таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, осно­ванная на вещной зависимости, – такова вторая крупная фор­ма, при которой впервые образуются система всеобщего обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивида и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние, – такова третья ступень» (44. Т. 46, ч. 1. С. 100-101).

Кризис индустриального общества («личная независимость, основанная на вещной зависимости») убеждает, что «культивирование всех свойств общественного человека и производство его как человека с возможно богатыми свойствами и связями, а потому и потребностями, – производство человека как возможно бо­лее целостного и универсального продукта общества (ибо для того, чтобы пользоваться множеством вещей, человек должен быть способен к пользованию им, т.е. он должен быть в высокой степени культурным человеком)» — обязательное условие дальнейшего развития общественного производства в условиях научно технической революции и глобальных экологических проблем.

Социальная несправедливость в экономической сфере, ограничение индивида в доступе к мировым культурным ценностям, в разумном, научно обоснованном потреблении и быту сужают экономическую основу производства и подрывают производительную силу общества. Не промышленное оборудование само по себе, а экономические отношения (собственность, обмен, распределение и потребление) обусловливают культивирование способностей и потребностей человека, его воспроизводство в качестве производительной силы и высокоразвитого гражданина общества.

4. Общественное разделение труда и классы

Воспроизводство человека как биологического существа и природные условия жизнедеятельности накладывают отпечаток на его труд. На ступени дикости и варварства формируется половозрастное разделение труда и начинается специализация в хозяйственной деятельности. Такая специализация развивается в двух направлениях; земледелие и скотоводство. Климатические и почвенные условия подсказывают первобытному человеку способы решения своих хозяйственных проблем. Содержание общественного труда детерминирует особенности развития потребностей и способностей у земледельцев и скотоводов. Вместе с тем, обнаруживается у них и различный интерес к средствам труда и изобретаются принадлежности как сельскохозяйственного, так и скотоводческого инвентаря. В этих двух видах средств труда закрепляется его (труда) первое общественное разделение.

И земледелие, и скотоводство дают достаток родовым общинам и сами по себе стимулируют традиционный образ жизни. Даже формирование ремесла как отдельной отрасли хозяйства не выводит земледельческие и скотоводческие общины за пределы традиционного общества. Особенно поражают своей устойчивостью индийские земледельческие общины, которые даже в начале XX в. сохранили удивительную способность к стабильности.

Только товарно-денежные отношения перевернули душу общинника, смутили его покой и заставили искать новые формы организации общественной жизни.

В основе товарно-денежных отношений лежит общественное разделение труда и формирование этнических объединений, специализирующихся на земледелии, скотоводстве, ремесле и торговле. Особую роль играют так называемые торговые народы. Выступая посредниками между народами в обмене результата ми деятельности, они стремительно расширяют свой кругозор, социальный опыт, улучшают имущественное положение. Для них важными ценностями становятся знание языков и правил счета, письменность и сведения по астрономии. Условия жизни этих народов стимулируют специализацию в умственной деятельности.

Отделение умственного труда от физического – закономерное следствие дальнейшего углубления общественного разделения труда. Кооперация родовых общин в решении хозяйственных вопросов (строительство плотин, каналов, культовых объектов и т.п.), объединение общих усилий для отражения набегов кочевников и т.п. подчеркивают значимость умственной деятельности и требуют от организаторов общественной жизни профессиональной подготовки. Вместе с профессиональной группой работников умственного труда начинает формироваться и особая социальная группа, претендующая на руководство обществом и требующая для себя соответствующего вознаграждения.

Появление классов знаменует собой переход общества от варварства к цивилизации. Имущественное неравенство закрепляется законом.

В традиционном обществе земледельческая община сглаживает классовые противоречия. С ее интересами вынуждены считаться как ее старейшины, так и представители центральной и региональной администрации. Религия освящает незыблемость общинных порядков, обычаев и обрядов. Каждый должен знать свое место и жить общим интересом.

Но там, где возобладали торгово-промышленные отношения, сформировалось производство на рынок и частная собственность стала господствующей, расцвело рабство. Оно повлекло за собой нечеловеческие отношения между людьми, которые очень скоро оказались в глубоком противоречии с нравственностью, разумом и культурой. Одновременно Древняя Греция и Рим продемонстрировали, что без общественного разделения труда, интенсивных товарно-денежных отношений невозможно освобождение индивида из под пут земледельческой общины и развертывание личностного бытия человека. Достижения культуры древних греков и римлян были бы невозможны без общественного признания предприимчивости, товарно-денежных отношений, частной собственности и гражданских прав личности.

Общественные и индивидуальные потребности многообразны, и индивид не в состоянии собственными руками произвести все те изделия, которыми он желает воспользоваться. Для того чтобы потреблять качественно разнообразные блага, у индивида нет иного пути, как специализироваться в одной какой либо способности, в одной профессии. Но для этого он должен быть юридически свободным, только так он сможет выбрать ту специальность, которая соответствует его наклонностям и интересам.

Введение в феодальной Европе сословных ограничений прикрепление крестьян к земле относительно быстро обнаружило свои изъяны. Даже аристократия, не говоря уже и представителях третьего сословия, сознавала, что без равенства всех перед законом невозможно развитие производительных сил, профессиональное разделение труда и повышение заинтересованности работника в совершенствовании своей квалификации.

Индустриальные методы решения хозяйственных проблем уг­лубили профессиональное разделение труда и тем самым значительно повысили его производительность. В настоящее время из­вестно, примерно, 16 тысяч профессий и ежегодно появляется около 500 новых.

Но индустриальное общество оставило в неприкосновенности классовое разделение труда. Только на смену помещикам и крепостным пришли предприниматели и рабочие.

Бурное развитие общественного производства в XIX в. поставило две проблемы перед общественной мыслью: каковы причины богат­ства и как избавить общество от нищеты. За первую проблему взял­ся английский экономист А. Смит, написавший классическую работу «Исследование о природе и причинах богатства народов», в которой развивалась трудовая теория прибавочной стоимости. За вторую – английский экономист А. Маршалл, автор книги «Принципы экономической науки». «Теперь мы, наконец, всерьез ставим перед собой вопрос а неизбежно ли вообще существование так называемых «низших классов», иными словами, есть ли необходимость в существовании множества людей, от рождения обреченных на тяжелый труд, чтобы обеспечивать другим людям возможность вести изысканный и культурный образ жизни, тогда как их собственная нищета и изну­рительная работа лишают их возможности получить свою долю или хотя бы какую-то ее часть в этой жизни».

В своем творчестве Маркс объединил эти две проблемы. Обще­ственное богатство растет за счет эксплуатации рабочих, присвоения прибавочной стоимости. Ликвидировать нищету, по Марксу, можно лишь уничтожив капиталистов. Объединив две разные проблемы и дав им одно решение, Маркс незаметно для себя загнал общество и историю в тупик если источник богатства в эксплуа­тации, то последняя неустранима и даже ликвидация класса капиталистов не спасет рабочих от эксплуатации. Изменится лишь «хозяин». Опыт «реального социализма» наглядно показал, как можно эксплуатировать рабочих на государственных предприятиях, одновременно используя и рабский труд (в лагерях) и крепостную барщину (в колхозах). Не удивительно, что трудящиеся ответили на это массовым «тихим» саботажем («туфтой») — снижением производительности труда в 2 – 4 раза по сравнению с индустриальными странами, а также утратой интереса трудиться. Все это приводит к стагнации, застою.

Основоположник кембриджской школы Маршалл обратил внимание на то, что от нищеты и бедственного положения трудящихся страдают не только они, но и общество, так как нищета ведет к вырождению бедняков, а малообеспеченные слои не имеют каких бы то ни было «шансов полностью использовать свои умственные способности» (45. T. 1. C. 57).

Маршалл сформулировал закон, согласно которому потребление ниже необходимого уровня приносит обществу не экономию, а потери. Вследствие этого индустриальное общество, если оно желает развивать свои производительные силы, просто обязано обеспечить для всех трудящихся потребление выше необходимого и постоянно поддерживать повышение уровня потребления.

Развитые индустриальные страны достигли определенных успехов в реализации этой рекомендации английского экономиста. Индустриальное общество, отвечая не требования времени, в итоге смогло получить положительные результаты для всего общества в сфере массового производства и потребления.

Острота классового разделения общества сглаживается ростом удельного веса лиц, занятых умственным трудом, дальнейшей дифференциацией общества, ростом стоимости рабочей силы и необходимостью для современного производства повышения квалификации его персонала. Главное богатство общества – высококультурный специалист. Его формирование возможно лишь в том случае, если каждому индивиду предоставлены условия для свободного саморазвития, самообразования, досуга и доступа к высшим духовным ценностям.

Что же касается полного упразднения классов и социальных групп, то это пожелание относится к области социальных утопий. Такое общество так же невозможно, как невозможен сложный одноклеточный организм. Надо полагать, что и в дальнейшем социальный организм будет усложняться, а не превращаться в нечто одноклеточно-тоталитарное.

Соответственно, невозможна ликвидация разделения труда. Предоставление каждому индивиду одинаковых возможностей в доступе к достижениям культуры, можно надеяться, будет способствовать развитию профессиональных способностей в соответствии с наклонностями личности и общественной необходимостью.

5. Общественная власть и государство

В социально-практический способ бытия органически входит государство. Насколько противоречива его роль и насколько раз лично к нему отношение, можно видеть из его определений. Выдающийся отец церкви V в. Августин Блаженный называл государство «большой шайкой разбойников». Гоббс сравнивал государство с Левиафаном, библейским чудовищем неземной силы. Гегель писал: «Государство — это шествие Бога в мире». В. И. Ленин: «государство — это машина для подавления одного класса другим». И наконец, Н. Бердяев: начало государства – иррационально. Выступая против зла, государство «сеет зло и бывает новым источником зла и тогда нужна новая власть, чтобы положить этому предел».

Как видно из приведенных определений, государству приписываются разнообразные свойства: грабительский характер, мистическая сила, бездушность машины, репрессивность, иррациональность и парадоксальность: одной рукой оно карает зло, а другой – его порождает. Естественно, что все эти определения не являются плодом фантазии и каждое из них фиксирует некоторые черты реального учреждения, называемого государством.

Истоки государства находятся в общественной власти, т.е. власти общества. Сама по себе власть — это способность влиять на людей и контролировать их действия. Гольбах отмечал: «Власть представляет собой весьма действенное средство решающим образом влиять на судьбу большого числа индивидов и вместе с тем пользоваться ими как орудиями для осуществления своей личной воли, для умножения своих богатств и своего счастья». Немецкий социолог М. Вебер считал, что власть – это возможность «осуществлять свою волю вопреки сопротивлению тех, кого это затрагивает, либо при согласии их».

Общественная власть — это особое воплощение воли, известное отчуждение от сообщества людей их самостоятельности в выборе целей и средств их достижения и присвоение ее общественным учреждением. Такое отчуждение – естественное развитие родового коллектива. Немощность детей оборачивается властью родителей. На одном полюсе формируется ответственность свое образного опекуна, на другом – умение прислушаться к голосу старшего и опытного.

Усложнение хозяйственной, культовой, бытовой жизни родового коллектива делает исполнение властных функций постоянной обязанностью. Власть как бы отделяется от самого коллектива и возвышается над ним. А это переворачивает отношения в родовом сообществе. Теперь не сородичи со своими индивидуальным особенностями накладывают отпечаток на власть, а власть как особая общественная функция подбирает соответствующих людей: опытных, авторитетных, волевых, обладающих организа­торскими способностями и умением подчинять людей, завоевывать их расположение и симпатии.

Родовая власть, хотя и отделяется от родового сообщества, все же опирается на авторитет, на мнение народного собрания. Но она в силу своей самостоятельности нуждается в гарантиях для своей весомости и эффективности. Такой гарантией может быть только учреждение. Первые опыты по созданию общественных учреждений выливаются в советы старейшин. Деятельность таких советов регулируется обычаями и традициями, и ее эффективность находится в прямой зависимости от авторитета родовых и племен­ных вождей.

Следующий шаг в развитии общественной власти заключается в ее самоопределении. Таким самоопределением может быть толь­ко ее собственная воля, право, закон. Общественная власть предъявляет свои права на руководство общественными делами и дек­ларирует эти права с согласия или без согласия народа. Государ­ство — это правовая общественная власть, власть, опирающаяся на материальную силу своего административного, судебного и военного аппарата. С государства начинается профессиональная деятельность по управлению общественными делами.

И здесь наблюдается привычная для развития общества карти­на. Объективные условия жизни людей пробивают себе дорогу через борьбу страстей, амбиций, интересов, личных убеждений и т.д. и в конце концов материализуются в общественном устройст­ве, в данном случае – государстве. Отныне отношения между людьми формализуются, их личные качества и достоинства не имеют непосредственного значения, важнее формальная роль, статус. Система управления мало считается с личным обаянием того или иного гражданина. Насилие над этим гражданином, над его телом, угроза тюрьмы, долговой ямы и лишения жизни — вот что становится ведущим в государственной системе управления. Тело человека превращается в символ его бессилия перед отчужденной от него государственной властью. С телом человека можно делать все — морить голодом и газами, избивать и пытать, вешать и расчленять. В насилии – сила государства.

Утвердившись с помощью правовых норм, законов и вооруженных отрядов, государство превращает жителей определенной территории в своих подданных и облагает их налогом.

Основная функция государства — поддержание нормальных условий для хозяйственной жизни. Для этого общество в лице государство борется с незаконными вооруженными отрядами. Го­сударство от имени народа издает правовые акты. В них содер­жатся положения, направленные на регулирование администра­тивных, имущественных, финансовых и прочих отношений меж­ду гражданами и различными учреждениями. В уголовном кодек­се предусматриваются меры наказания за преступление против государства, собственности граждан, а также против их прав и достоинства.

Государство выполняет и ряд хозяйственных функций. Располагая крупными финансовыми и другими возможностями, государство берет на себя инициативу по созданию новейших отрас­лей производства, требующих больших капиталовложений, по решению крупных комплексных народнохозяйственных задач.

В условиях растущих интеграционных связей между различными странами государство выполняет и внешнеэкономические, и внешнеполитические функции. Международное сотрудничество становится настоятельной потребностью для экономической и куль­турной жизни различных континентов.

Человечество знает различные формы государственного прав­ления: тоталитарные и демократические. Тоталитаризм означает жесткое подчинение центральной власти различных сфер жизнедеятельности общества. Он может выступать как тирания, оли­гархия, деспотия, абсолютная монархия, политический режим авторитарной личности, диктатура. Для демократии, наоборот, характерно народовластие. Демократия сочетает централизованность управления и автономию граждан в решении местных, городских и сельских проблем. Опорой демократии являются представительные органы власти.

Представительные органы власти формируются легитимно, на правовой основе, и они стоят на страже закона. Они — гарант правопорядка, соблюдения правовых норм в отношениях между гражданами. Правовое государство, если и не обеспечивает интересы всех слоев общества, то во всяком случае дает максимум возможного в этом отношении при наличии классов. Сохранение в правовом государстве баланса властей — законодательной, исполнительной и судебной — и четкое разделение их полномочий обеспечивает стабильность общества, создает предпосылки для его нормального функционирования.

Магистральной линией правового государства является разви­тие общественного самоуправления. Союз самоуправляющихся общин, видимо, лучшая форма организации общества, исключаю­щая политическое насилие и вмешательство в личную жизнь граж­дан. Самоуправление несовместимо с бюрократическим аппаратом, представители которого только тем и занимаются, что всю жизнь управляют другими, не забывая в первую очередь собст­венных интересов. Хотя управление общественными делами тре­бует профессиональной подготовки, а крупное промышленное производство неотделимо от авторитета руководителей, существование значительной профессиональной группы чиновников в условиях свободной ассоциации граждан не обязательно. Государство как политическая организация общества в самоуправлении регионов получает противовес центристским тенденциям.

6. Социально-практический способ бытия и общественное сознание

Один из героев драмы А. Майкова «Три смерти» спрашивает своего учителя Сенеку: «Отчего так создан свет, что где два есть человека – и два есть взгляда на предмет?»

Ответ на поставленный вопрос, видимо, в том, что в отличие от животного образа жизни социально-практический способ бытия индивидуализирует каждого человека и посредством этого приобретает дополнительные силы. Различия в мыслях – не помеха для общества, а, наоборот, путь к отбору лучших решений тех проблем, с которыми оно сталкивается.

В обществе каждый индивид думает по-своему, у каждого своя судьба и свое самосознание. Без напряжения своих творческих сил индивид не может реализовать свое естественное право на особое место в сообществе. И он отстаивает и защищает это право.

Не отрицая права индивида на интеллектуальную собственность и приоритет в художественном творчестве, изобретениях и открытиях, тем не менее не следует абсолютизировать индивидуализацию общественного бытия. В конечном счете все люди — продукт социального развития, включены в исторический процесс и своими поступками выражают содержание и характер исторической эпохи.

Речь и язык объективировали внутренний мир индивида и превратили его желания и намерения, мечты и фантазии в предмет коллективного осознания, переосмысления и доработки. Тем самым индивидуальное становится общим достоянием. Мифы о Геракле и Прометее, Дедале и Икаре, Эдипе и Электре и т.д. прошли через поколения и связали воедино разрозненные духовные движения отдельных людей.

Мысли индивидуально высказываются лишь по форме, а по существу каждая мысль — результат общения индивидов, их сотрудничества и диалога. Общественный диалог лежит в основе появления всех оригинальных идей.

В общественный диалог включены не только современники, представители одного поколения. Наш современник советуется и с Платоном, и с Гегелем, и с В. С. Соловьевым. В своем раздумье о смысле жизни, о судьбе человечества люди невольно вступают в мысленный контакт и с теми, кто придет им на смену. И они духовно пытаются проникнуть за временной горизонт, предварить будущую оценку собственных деяний.

Таким образом, сознание общественно прежде всего потому, что оно — продукт сотрудничества многих индивидов. Вне такого сотрудничества невозможны ни художественные произведения, ни нравственные нормы, ни научные теории.

Индивидуально рожденные мысли становятся общественными только в том случае, если они отвечают общественным интересам. Общественные потребности и интересы заставляют людей удерживать в своем уме то, что им близко и чем они могут руководствоваться в своих действиях или же чем они могут удовлетворять свое любопытство. Так, подвиги Геракла и Прометея, Дедала и Икара постоянно находят отклики в благородных и героических душах. Эдип и Электра стали символами трагической беззащитности личности перед мировым роком, а Пандора – символом легкомысленной женщины, приносящей несчастье.

Общественные потребности и интересы опосредуют отношение взаимодействующих идей к общественному бытию. Их адекватность общественным запросам придает им социальную ценность масштабность распространения и эффективности воздействия на индивидов и социальные группы.

Общественные дела влияют и на характер отражения общественного бытия в общественном сознании.

Первобытный человек с его включенностью в природу и в родовую жизнь и сознание имеет синкретичное, целостное, такое где понятийное, образное и ценностное неразрывно связаны, где теоретическое неотделимо от практического, а сакральное от земного. Это мифологическое сознание. Родовому образу жизни отвечает родовое сознание, в котором центральное место занимает не личность одного бога, а род богов.

Раскол общества на классы, дифференциация общества, усложнение всей системы общественных отношений ведет к усложнению самого сознания, грамматических форм и смыслов, выражаемых посредством их. Иерархии земной соответствует и небесная иерархия. Меняются мифологемы и парадигмы мысли. Выделяется понятийное мышление, а бог наделяется мудростью, властью и всемогуществом, которых он ранее был лишен. Подчас фигура монарха и бога соединялись.

Римский историк Тацит, выражая общий настрой своей эпохи сообщает, что Веспасиан, римский император, исцелил слепого в Александрии своей слюной, а хромого — простым прикосновением своей ноги, по воле бога Сераписа, который, явившись указанным людям, повелел им обратиться за чудесным исцелением к Божественному правителю.

С эпохой эллинизма в обстановке общего декаданса происходит еще одно событие — рождается личность. С этих пор филосо­фия из натурфилософии становится персональным познанием и мудростью, а главными ее проблемами — проблемы личного сознания и личной судьбы: добра и зла, жизни и смерти, ответственности и воздаяния и т.д. Меняется и религиозное сознание: появляется христианство как персоналистическая религия, ставшая, однако, общественным сознанием.

Итак, в своей сущности все мысли, выдвигаемые индивидами, общественны и по способу выражения, и по содержанию. Речь и язык делают их надындивидуальными и включают в систему циркулирующих в народной среде суждений. Такое возможно лишь потому, что своим содержанием они выражают и отражают общественное бытие. Общественны и их отбор и перевод в социальную память. Общественные потребности и интересы придают философским, религиозным, нравственным и другим высказываниям ценность и социальную значимость.

Будучи надындивидуальным, общественное сознание реализуется в духовной жизни каждого человека, и в этом смысле оно обязательно для него. Нравственные нормы, художественные вкусы, юридические кодексы, религиозные мифы – все это духовная основа для развития общества.

Усвоив гегелевскую методологию, Маркс и Энгельс писали: «История есть не что иное, как последовательная смена отдельных поколений, каждое из которых использует материалы капиталы, производительные силы, переданные ему всеми предшествующими поколениями; в силу этого данное поколение, с одной стороны, продолжает унаследованную деятельность при совершенно изменившихся условиях, а с другой – видоизменяет старые условия посредством совершенно измененной деятельности» (44. Т. 3. С. 44-45).

В условиях реальной жизнедеятельности входят не только вещественные компоненты, но и духовной, идейный материал. И здесь полезно послушать самого Гегеля. «Созданное каждым поколением в области науки и духовной деятельности есть наследие, рост которого является результатом сбережений всех предшествующих поколений, святилище, в котором все человеческие поколения благодарно и радостно поместили все то, что им помогало пройти жизненный путь, что они обрели в глубинах природы и духа. Это наследование есть одновременно и получение наследства, вступление во владение этим наследством. Оно является душой каждого последующего поколения, его духовной субстанцией, ставшей чем-то привычным, его принципами, предрассудками и богатством; и вместе с тем это полученное наследство низводится получившим его поколением на ступень предлежащего материала, видоизменяемого духом. Полученное, таким образом, изменяется, и обработанный материал именно потому, что он подвергается обработке, обогащается и вместе с тем сохраняется» (20. Т. IX. С. 11).

Отношение людей к духовному наследию неоднозначно. Они, продолжая унаследованную деятельность, с удивлением обнаруживают, что их идеалы не соответствуют изменившимся условиям и переживают духовный кризис. Другие, вырастая в новых условиях и своей деятельностью развивая их, приемлют в духовном наследии то, что до этого казалось неразумным и даже безнравственным.