Средневековый Китай.

Китая.

План:

1. Средневековый Китай.

2. Право средневекового Китая.

В средневеко­вом Китае государство испытывало на себе влияние частых в это время народных восстаний. Так, распад Ханьской империи в III в. привел к столетней внутрен­ней смуте. Последовавшее затем воссоздание государствен­ного единства было связано с процессами централизации в Северном Китае, где была основана династия Цзинь (265— 420 гг.).

Этому способствовали реформы, основателя Цзиньской династии Сыма Яня, на основании которых большая часть земли была объявлена императорской, т. е. государствен­ной собственностью, а самостоятельные крестьяне — по­датными держателями государственных наделов. Они под­разделялись на податных первого разряда — мужчин и женщин от 16 до 60 лет, получавших "наделы в пользование” (70 му -1 му — 1/16 га земли - для мужчин и 30 му для женщин) и “податные наделы" (соответственно 50 му и 30 му), уро­жай с которых целиком передавался государству в качестве налога и платы за землю; и податных второго разряда — всех других членов крестьянских семей от 13 до 15 и от 61 до 65 лет, получавших наделы в половинном размере. Недо­стигшие податного возраста и превысившие его никаких наделов не получали. Податные крестьяне, получавшие го­сударственный надел, несли также трудовые повинности.

Реформа не означала уравнительного передела земли. Чиновники, например, в зависимости от ранга получали земельные участки от 1 до 5 тыс. му, которые не облага­лись налогами и повинностями и должны были обрабаты­ваться крестьянами-арендаторами (от 1 до 15 дворов на каждого чиновника, в зависимости от ранга последнего).

Новый вариант надельной системы (система "равных полей") был введен в 485 году в Северном Китае при дина­стии Северная Вэй, а затем в VI и VII вв., при династии Суй и сменившей ее династии Тан. Эта система была рас­пространена впоследствии на весь Китай. Крестьяне от 15 до 70 лет получали от государства земельные участки с целевым назначением — под посевы зерновых, конопли, посадку тутовых деревьев. Большая часть земельного уча­стка (40 му для мужчин и 20 му для женщин), предназна­чавшаяся для посева зерновых, предоставлялась лишь во временное пользование и отбиралась государством у крес­тьянина после превышения им податного возраста или в случае смерти. Другая незначительная часть земельного участка передавалась по наследству.

Надельная система означала не только укрепление традиционной системы эксплуатации податного крестьян­ства. Она способствовала распространению фактического прикрепления крестьян к земле через сельскую общину с ее круговой порукой, коллективной налоговой ответствен­ностью перед государственной казной.

Эта система не только не затрагивала существующе­го крупного частного землевладения, но и способствовала его увеличению. Например, система "равных полей" дава­ла право земельному собственнику, эксплуатирующему труд зависимых работников, получать наделы и на них.

Танское законодательство формально запрещало продажу надела. Но многочисленные оговорки (надел можно было, например, продать в случае переезда семьи, с це­лью совершения похоронных обрядов и т. д.) способствова­ли росту концентрации земли у частных лиц, усилившейся впоследствии, когда эти формальные запреты были фак­тически сняты. Это увеличивало имущественное неравен­ство крестьян, их зависимость от частных земельных соб­ственников. Вместе с тем в Танской империи система "рав­ных полей" способствовала на определенном этапе укреп­лению ее экономики, оживлению торгово-ремесленной деятельности в городах, определенной стабилизации поли­тической обстановки.

Неизбежным следствием роста крупного землевладе­ния стало усиление в Танской империи тенденции клано-вого сепаратизма. Эта тенденция усилилась и в связи с вве­дением должностей военных губернаторов (цзедуши), об­леченных огромными военными полномочиями для борьбы с непрекращающимися набегами кочевников и пр. Губерна­торы превратились со временем во всесильных наместни­ков, крупных землевладельцев, мало считающихся с цен­тральной властью.

Система надельного землепользования потерпела пол­ный крах в VIII в. в связи с новым "злом скопления зе­мель", массовым обезземеливанием крестьян и уменьше­нием резервов казенных земель, предназначенных для раз­дачи сельскому населению. Чтобы как-то восстановить на­рушенное' равновесие, предотвратить социальный взрыв в 780 году в Китае была введена новая система "двухразово­го налога", при которой все дворы в строгой зависимости от своего имущественного положения были поделены на категории и должны были платить налог соответственно размерам своего землевладения, при этом не учитывались ни возраст, ни трудоспособность облагаемых налогом лиц. Одновременно были сняты запреты с продажи, отменены переделы земли, что создавало новые возможности для роста основанного на эксплуатации малоземельных и без­земельных крестьян-арендаторов и различных категорий зависимых работников крупнопоместного землевладения.

Начиная со второй половины VIII в. около половины общего числа земледельцев в Китае существовало за счет обработки чужой земли, подвергалось частнособственнической эксплуатации. Другую половину составлял широкий слой самостоятельных мелких производителей, отдававших свой прибавочный продукт в виде налога государству.

Массовое обезземеливание мелких землевладельцев вело к социальным взрывам, восстаниям, войнам, в ходе которых гибли правящие династии. В результате цикли­чески восстанавливался удельный вес самостоятельных кре­стьянских хозяйств, традиционная система их эксплуата­ции.

Определенное равновесие государственного и крупно­го частного землевладения было достигнуто, например, с утверждением, после периода смут и мощных крестьянс­ких восстаний конца IX — начала Х в., династия Сун (X— XIII вв.). Этому равновесию способствовали реформы сунского сановника Ван Аньши в XI в., когда были приняты новые законы, направленные на восстановление и разви­тие крестьянских хозяйств, на упорядочение налоговой системы на основе введения земельного кадастра. Предус­матривались меры по улучшению условий крестьянского земледелия, строительству ирригационных сооружений и пр.

Реформы Ван Аньши были продиктованы главным об­разом стремлением обеспечить возрастающие потребности императорской казны. Вместе с тем в реформаторском дви­жении ясно проявилось и стремление остановить "погло­щение" крестьянских земель, ограничить рост крупного частного землевладения, засилие чиновничьей элиты.

В конце XIII в. Китай был покорен монголами. В 1279 году установилось правление монгольской династии Юань. Монгольское завоевание привело к тяжелым последстви­ям для экономики и культуры Китая, но не подорвало ос­нов традиционной системы хозяйства. Монголы поставили себе на службу китайскую бюрократическую организацию, приспособленную для выкачивания налогов с податного .крестьянства. Интересно отметить, что именно в это вре­мя резко возросла в Китае численность рабов, оброчных невольников.

Под напором национально-освободительной борьбы и мощного крестьянского движения XIV в. монгольское гос­подство пало.--В стране установилась новая всекитайская династия Мин (1368—1644 гг.), которая всемерно стреми­лась поддерживать равновесие государственного и частно­го землевладения.

В XVII в. в Китай вторглись манчжуры, которые уста­новили там манчжурскую династию, правившую вплоть до революции 1911—1913 гг. До революции просуществовало в Китае и рабство, ликвидированное в это время законо­дательным путем.

Сословно-классовая структура. Рассмотрение вопро­са о лицах как субъектах права в традиционном обществе тесно связано с выявлением правовых различий отдель­ных социальных слоев, сословий, групп населения. Китай­ское традиционное право не знало европейской концеп­ции прав личности, гражданина, индивида, берущей свое начало еще в античном мире. В китайских кодексах и офи­циальных документах правовое положение личности опре­делялось термином "сэ" (цвет), указывающим на принад­лежность индивида к той или иной социальной группе, члены которой обладали теми или иными правами и строго фик­сированными обязанностями.

Сословные различия в средневековом Китае выступа­ли более зримо, чем классовые. Они свято охранялись за­коном и традицией, которые закрепляли объем прав и обя­занностей представителей не только отдельных сословий, но и различных разрядов титулованного ранжированного чиновничества. Существовали также строгая и мелочная регламентация их поведения в быту, различия в .одежде, обрядах и пр.

Несмотря на те или иные изменения, в социальной структуре традиционного Китая во все времена выделя­лись в основном три сословие-классовые группы: "благо­родных", "добрых" и "подлых" людей.

Первая сословно-классовая группа включала в себя привилегированных, "благородных" лиц — светскую и ду­ховную знать, военное и гражданское чиновничество. Они были освобождены от трудовых повинностей и телесных наказаний, а некоторые и от налогов. Представители этого сословия были не только крупными частными землевла­дельцами, они же присваивали и значительную часть сумм, поступающих в казну. Так, например, к концу царствова­ния династии Мин (1368—1644 гг.) общее число "родствен­ников" императора, обладающих высокими титулами, ран­гами, почетными званиями, превышало 100 тыс. человек. На их содержание в виде жалования тратилась значитель­ная часть налоговых поступлений.

В особом положении находился непривилегированный слой богатых купцов, ростовщиков, крупных землевла­дельцев-богачей, которые пополняли ряды господствую­щего класса. Сословные перегородки, отделяющие их от "благородных", могли быть преодолены, так как в Китае еще в начале новой эры утвердилась официальная прак­тика покупки почетных званий и ученых степеней. Это был самый простой способ приобретения богачами права на переход в категорию неслужилых чиновников. Они так­же пользовались определенными привилегиями, напри­мер, правом откупа от телесных наказаний, правом смяг­чения наказания за совершенное преступление путем за­чета ранга и пр.

В средневековом Китае старая родовая аристократия в значительной мере уступила свои позиции новой служилой аристократии — чиновничеству. Образованная сословная группа — шеньши стала мощной консервативной силой, опорой центральной власти, традиционно эксплуатировав­шей податных крестьян. Шеньши делились на две катего­рии. Первую составлял относительно небольшой по числен­ности слой лиц, непосредственно причастных к власти, — окружение правителя, его сановники и весь иерархичес­кий бюрократический государственный аппарат, вторую — огромная армия кандидатов в этот слой, получивших кон­фуцианское образование, но не имеющих должностей. Они не были прямо облечены государственными полномочия­ми, но играли огромную роль на местах, в общинном уп­равлении, что в значительной мере способствовало цент­рализации государственной власти Китая.

Формально путь к чиновничьей должности был открыт для всех, получивших по канонам конфуцианской науки образование и сдавших экзамены. Фактически получить образование и особенно чиновничий ранг могли только дети богачей, самих чиновников. Такой порядок обеспечивался до VIII в. системой рекомендаций местными правителями на чиновничью должность "достойных людей".

Деление на девять чиновничьих разрядов, в основу которых была положена система оплаты службы чиновника зерном (в размере от 200 до 10 тыс. даней - Дань — 103,5 литра зерна), сложилась еще в период Воюющих царств. Эти девять рангов, каждый из которых состоял из двух классов, неизменно сохраня­лись вместе с делением на высших, средних и низших чи­новников. От ранга зависели не только пост, место в слу­жебной иерархии, но и престиж и жалованье чиновника. В конце III в. жалованье чиновникам зерном и деньгами было заменено наделами земельных участков различной вели­чины, которые передавались для обработки арендаторам. Арендная плата, таким образом, заменяла жалованье. С VIII в. вплоть до революции 1911—1913 гг. чиновники получали жалованье зерном и деньгами. Служебные наделы и "кор­мления" могли служить лишь дополнением к их вознаграж­дению. Приравнивался к статусу чиновника в Китае и ста­тус даосских и буддийских монахов.

Представители второй непривилегированной сословно-классовой группы относились к простонародью, "мелкому люду". Это в основном мелкие земледельцы и ремесленни­ки, на которых и лежало основное бремя налоговых вып­лат и трудовых повинностей. В III—VIII вв., в период суще­ствования государственной надельной системы, основная масса крестьян фактически превратилась в арендаторов государственных земель.

К третьей сословно-классовой группе "подлых людей" относились неполноправные свободные и бесправные — государственные и частные рабы. Крах надельной систе­мы, развитие крупной земельной собственности привели к росту числа безземельных и малоземельных крестьян-арен­даторов, нередко прикрепляемых к земле.

Неполноправная сословная группа состояла вплоть до XIII в. из лиц, находившихся в зависимости от "сильных домов". Они использовались в качестве вооруженной силы, полукрепостных арендаторов, батраков, домашней прислуги. Арендаторы частных земель и батраки, как и рабы, долж­ны были беспрекословно выполнять приказания хозяина. Их били палками, сажали в частные тюрьмы, а иногда и безнаказанно убивали. Они не имели права обращаться в суд с жалобой на хозяина. Государственные органы стояли на страже интересов землевладельцев, оказывали им со­действие в розыске и возвращении беглых арендаторов и батраков, не внесших вовремя арендную плату или не отра­ботавших сроков, указанных в контракте. Лишь в 1727 году было формально запрещено самовольное наказание хозя­евами зависимых от них работников.

Государственный строй. В средневековом Китае полу­чили дальнейшее развитие черты восточной деспотии, ко­торые ярко проявились еще в древнем Китае.

Традиционные основы системы высших и местных ор­ганов управления укреплялись и совершенствовались в это время главным образом за счет определенного разделения функций отдельных органов управления: общеадминистра­тивных, надзорно-контрольных, судебных и военно-коман­дных. Те или иные звенья этой системы подвергались пе­рестройке, менялись их полномочия и названия в связи с изменением задач, стоящих перед государством.

В зависимости от усиления централизации или под воз­действием децентрализаторских тенденций изменялось и соотношение полномочий центральных и местных органов власти, как это имело место, например, в VIII в. в танском Китае, когда военные губернаторы фактически преврати­лись в бесконтрольных местных правителей.

Фундамент процветания централизованной империи в Китае заложили императоры династии Тан (618—907 гг.), когда за счет земельной реформы, дававшей системати­ческие поступления налогов в казну, а также использова­ния бесплатной рабочей силы, трудовых повинностей в империи строились дороги, каналы, дворцы, храмы, це­лые города, а вместе с тем бурно развивалось ремесло и торговля, находившиеся под жестким контролем государ­ства.

Во главе сложной, но достаточно стройной системы государственного управления в Танской империи стоял император, при котором существовал Государственный со­вет из наиболее видных сановников, среди которых было значительное число его родственников. Все бразды прав­ления были в руках двух высших чинов, канцлеров — ле­вого (старшего) и правого (младшего), каждый из которых ведал тремя из щести ведомств (министерств): чинов (на­значений), обрядов, налогов (доходов), военного, судебно­го (наказаний) и общественных работ.

Эта классическая конфуцианско-танская модель выс­ших органов управления существовала в Китае столетия­ми, получив особенно разностороннее воплощение в минс­ком Китае, после ликвидации монгольского господства (1368—1644 гг.). Возглавлявший этот аппарат император сосредоточивал в своих руках высшую законодательную и судебную власть. Трон переходил по наследству старшему сыну императора, другие сыновья получали княжества — уделы, земли которых считались их собственностью. Импе­раторский двор, включавший большое число слуг, жен, евнухов, играл важную роль в государственном управле­нии. Одновременно развивался и усложнялся специальный иерархически организованный центральный аппарат чинов­ников, на вершине которого находились, как и в танском Китае, главы шести ведомств, своеобразных министерств, а также цензората, высшего надзорно-контрольного орга­на, и пяти комиссариатов, высших военно-командных ор­ганов.

С XV в. стало усиливаться политическое влияние ев­нухов, которых правители привлекали на должности госу­дарственных чиновников, стремясь тем самым предотвра­тить развитие сепаратизма, создание чиновниками-вель­можами" своих собственных династий. Евнухи-чиновники наделялись императорами полномочиями, выходящими за рамки дворцовых дел, что привело со временем к созда­нию двух центров власти— дворцового ("внутреннего") и ведомственного ("внешнего"). Их противоречия могли ис­пользоваться императорами в своих целях до тех пор, пока один из них не достигал такого могущества, при котором император устранялся или становился марионеткой ново­явленного диктатора-евнуха или главного советника.

Деятельность шести центральных ведомств в минском Китае сначала координировалась Большим секретариатом, во главе которого стояли два советника, чиновники 1-го ранга. Секретариат существовал до 1380 года. Угроза кон­центрации власти в руках главного советника привела к пе­редаче его функций непосредственно в руки императора.

Центральные органы управления в соответствии со своими главными задачами и в это время делились на ве­домства: чинов (назначений), доходов (налогов), обрядов, военное, судебное (наказаний) и общественных работ. Ве­домство чинов отвечало за назначение, перемещение, сме­щение всех гражданских чиновников и служащих управ­ленческого аппарата. Престиж чиновничьей должности в средневековом Китае был столь велик, что именно это ведомство и его глава считались главными среди других. Ведомство доходов вело учет населения и сельскохозяй­ственных земель. Оно определяло размеры налоговых поступлений, отвечало за сбор налогов. Каждый отдел этого ведомства осуществлял свою деятельность в пределах од­ной из 13 провинций.

Ведомство обрядов занималось церемониями и обря­дами, направленными на возвеличивание императорской власти, а также религиозными жертвоприношениями. Оно состояло из отделов церемоний, жертвоприношений, при­емов и предписаний, издаваемых в целях унификации куль­тово-обрядовой деятельности, что было нацелено в конеч­ном счете на то же укрепление власти императора.

К ведению военного ведомства относилось назначение, перемещение и увольнение всех военных чиновников, снаб­жение армии и почтовая служба. Судебное ведомство, или ведомство наказаний, состоящее по образцу ведомства доходов из 13 территориальных отделов, контролировало правосудие по всей империи. Его деятельность пересека­лась с деятельностью цензората. и ревизионно-следствен-ного столичного суда.

Автономное положение, независимое от основной ад­министративной иерархии как в центре, так и в провинци­ях, занимали цензорские, надзорные органы различных категорий. Цензорат возглавляли два главных цензора — чиновники 1-го ранга. В его аппарат входило более ста инспектирующих цензоров, разделенных на группы по про­винциям. Ни один из органов минского государственного аппарата не располагал столь большими полномочиями, как цензорат, держащий под своим наблюдением всех чинов­ников и их деятельность, имеющий право не только выяв­лять их злоупотребления, ошибки, но и непосредственно исправлять их, применять карательные санкции.

Местное управление. Империя Тан была разделена на десять провинций (дао), которые в свою очередь подразде­лялись на области (чжоу) и уезды (сянь). Все администра­тивные единицы различались по размерам сумм уплачивае­мых налогов и соответственно делились на категории, что отражалось на статусе и количестве работавших в них чи­новников, назначаемых из центра и контролировавшихся им.

Административно-территориальное деление в минском Китае строилось на тех же принципах, но деятельность военно-бюрократического аппарата, его органов (связан­ных отношениями взаимной ответственности перед импе­ратором, соподчинения, контроля) на местном уровне, как и на уровне общеимперском, была значительно усложне­на, в том числе и за счет усиления военных функций, что явилось прямой реакцией на недавнее иноземное господ­ство. Местное управление в минском Китае строилось так, чтобы исключить сепаратизм, сосредоточение власти в ру­ках одного человека, чтобы деятельность местных органов не только систематически проверялась, но и перепрове­рялась.

В провинции действовала триада управленческих ор­ганов: административных, военных и надзорно-контрольных, во главе которых стояли уполномоченные, чи­новники высоких рангов. Для координации деятельности этих управлений, а также для контроля за ними сначала из цен­тра в разные части страны направлялись специальные им­перские уполномоченные, которых называли "посланцы мира". С XV в. они приобрели звание "великих координато­ров", которые назначались императором в провинции, а также в зоны особой стратегической важности на длитель­ные сроки. Раз в год "великий координатор" должен был посещать столицу для отчета и решения текущих дел. В это же время стал складываться институт "верховных ко­мандиров", которые координировали деятельность ряда "великих координаторов" и, главное, ряда провинциаль­ных военных управлений, если возникала опасность, свя­занная с внешним вторжением или мятежом.

Административное управление в каждой провинции возлагалось на двух уполномоченных — "левого" и "право­го", которые имели штат помощников. В их обязанности входили: учет людей и земель, сбор налогов, наблюдение за строительными работами и распределением воды.

В особом положении среди трех управленческих про­винциальных служб находилось надзорное управление, призванное контролировать весь местный управленческий аппарат, вести борьбу с коррупцией и злоупотреблениями чиновников. Ему, как и другим управлениям, принадлежа­ли и самостоятельные судебные функции. Это управление контролировало разрешение судебных дел в других управ­лениях, выполняло роль апелляционного суда.

На местах действовало большое число чиновников, непосредственно представлявших имперские органы. Так, в каждую из провинций на один год посылался специаль­ный представитель имперского цензората, от которого требовалось надзирать за всеми местными службами, прини­мать от населения жалобы, приостанавливать или исправ­лять те или иные действия местного управленческого орга­на, направлять императору доклады о деятельности мест­ных чиновников, давать советы местным властям и "вели­ким координаторам". Из столицы посылались цензоры и с более узкой сферой деятельности, например военной, ко­торые должны были следить за рекрутским набором, пре­следовать дезертиров, а если начиналась военная кампа­ния, следить за военными операциями, посылать импера­тору соответствующие отчеты.

На всем протяжении средневековой истории Китая в низовых территориальных единицах сохранялись органы самоуправления. Общинные старосты следили за порядком, за обработкой земли. Все жители деревенской общины были связаны круговой порукой благодаря системе десятидворок, созданной для сбора налогов, несения трудовых по­винностей и пр.

В состав минской империи включались удельные кня­жества, закрепляемые за сыновьями, внуками императо­ра. Они не обладали ни административной, ни судебной властью, а при некоторых минских императорах имели лишь военные полномочия. Им шла определенная часть местных налогов.

На особом положении в империи были некоторые са­моуправляющиеся провинции, населенные представителя­ми других народов. Местные вожди этих территорий, рас­положенных вдоль юго-западных границ Китая, оставались правителями после утверждения их китайским императо­ром. Они включались тем самым в особую группу местных чиновников, которым по образцу китайских чиновников присваивались ранги, но не выплачивалось жалованье от императора.

Суд. В средневековом Китае судебные дела рассмат­ривались как в собственно судебных органах, так и в орга­нах административных, выполняющих судебные функции. В минском Китае сложилась относительно стройная иерар­хическая судебная лестница, на высшей ступени которой стоял сам император, на низшей — выборный старейшина деревни. Большинство дел решалось в уездных управах— ямынях, где вершил суд уездный начальник. В случае не­достаточности доказательств дело или откладывалось, или передавалось специальному следственному судье по уго­ловным делам, который по своему чиновничьему рангу при­равнивался к уездному начальнику. Дела, связанные с тяж­кими преступлениями — убийством, крупным хищением, лихоимством, поступали в область или провинцию, где дей­ствовали особые судебно-правительственные органы: "уп­рава административных дел", осуществлявшая контроль за правильным исполнением административных дел; "управа по военным делам", где расследовались дела военных; "уп­рава по рассмотрению судебных дел", т. е. по делам друго­го населения. Эта стадия в принципе была завершающей для рассмотрения большинства судебных дел. Только в том случае, если дело не было окончательно решено в облас­ти или провинции, оно направлялось в тот или другой сто­личный судебно-следственный орган. В эпоху Мин это были Ведомство наказаний (син бу), Храм большой истины (да-лиса), Центральный ревизионно-следственный уголовный суд, в который поступали дела особой сложности. Здесь выносились решения от имени императора, которому док­ладывали о всех смертных приговорах. Император имел право объявлять амнистии, а также смягчать наказание.

Армия. Принципы организации армии менялись на раз­ных этапах развития средневекового государства в Китае под влиянием как внутриполитических, так и внешнеполи­тических факторов.

В Тан мужчины до достижения 60 лет считались воен­нообязанными и привлекались на службу в армию, как и для выполнения других обязанностей. Дезертирство, укло­нение от военного похода к месту сражения каралось смер­тной казнью.

С VIII в. императоры все чаще стали прибегать к услу­гам наемной армии, содержать конницу, комплектовавшую­ся из тюрков, уйгуров и пр. Реформами Ван Аньши в XI в., главный смысл которых заключался в создании крепкого централизованного государства, вместо найма вводился рекрутский набор войска, с помощью которого создавалась регулярная армия, находящаяся на содержании государ­ства. Рекрутский набор существовал и в более поздние времена.

В Минской империи сохранялась старая система "войск округов" и пограничных гарнизонов, основной состав кото­рых формировался из военнопоселенцев, имевших надел, несущих службу до глубокой старости, а иногда и до са­мой смерти.

Во все времена регулярные войска опирались на под­держку местных военных отрядов, общинных формирова­ний, призванных охранять порядок. Состоящие в основном из зажиточных крестьян, эти отряды особенно активно действовали во время крестьянских волнений. Минские императоры широко прибегали к вспомогательным воен­ным формированиям союзных государств, которые они или нанимали, или принуждали к несению службы во фронто­вых районах.

Во времена Мин армия непрерывно росла, в XVII в. она насчитывала 4 млн. человек. Региональные военные со­единения располагались по провинциям и в жизненно важ­ных военных областях. Из базовых военных соединений пе­риодически отбирались и специально готовились особые войска, несущие службу в столице, среди которых выде­лялись отряды личной императорской гвардии, призванной охранять императорский дворец. Другую специальную ка­тегорию военных объединений составляли войска эскорта, приписываемые к каждому принцу.

В целях управления все воинские соединения были распределены между пятью военными округами, руково­димыми находившимися в столице главными военными ко­миссариатами. Начальники главных военных комиссариа­тов, осуществлявшие контроль над военно-территориаль­ными округами, входили в правительство.

Постоянного главнокомандующего в армии не было. В случае начала военных действий один из высших военных чинов или сановников назначался генералом или даже ге­нералиссимусом. Постепенно, однако, развивалась система постоянного тактического командования, при этом личный состав концентрировался вдоль границ, портов и других стратегических пунктов.

Местные командующие войсками в минском Китае контролировались специальными чиновниками, назначае­мыми на определенный срок из центра. В XV в. была созда­на должность "главного военного координатора", осуще­ствлявшего контроль над всеми местными тактическими военными службами.