Процесс Московской эпохи.

Система приказного суда.

Последним видом судебных инстанций, получивших особое развитие в XVII в., стали приказы. Легальной основой приказного суда стал уже Второй судебник, но Соборное уложение, в частности его гл. X "О суде", придала ему еще больший порядок. В ст. 1 этой главы читаем: "Суд государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Руси судить боярам и околничим, и думным людем, и диаком, и всяким приказным людем, и судьям и всякая расправа делать всем людем Московского государьства от большаго до меньшаго чину вправду". Статья 2 постановляла: "А спорные дела, которых в приказех зачем вершить будут не мочно, взносить из приказов в доклад к государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руси, и его государевым бояром и околничим, и думным людем".

Судопроизводство Московской эпохи постепенно включает в себя уже начала, малоизвестные предыдущему периоду. Так, состязательность процесса постепенно утрачивается, процесс становится письменным, ст. 28 Второго судебника постановляла: "...и дьяку истцовы и ответчиковы речи велели записывати перед собою". Уложение особо обращает внимание на то, что истцы и ответчики обязаны самостоятельно осуществлять свои процессуальные права (ст. 17 гл. X Соб. ул.). Единство процесса разрушается. Процесс делится теперь на: суд (состязательный процесс) и розыск (обвинительный, инквизиционного типа). Основное различие между этими двумя видами процесса не таково, как между гражданским или уголовным; и тот и другой в равной мере поглощали собой современную классификацию. Однако если в первом случае (суд как таковой) судебная инстанция играла весьма пассивную роль (сродни современной), предоставляя сторонам самостоятельно доказывать свое право, то во втором случае (розыск) суд уже активно занимается вопросом выяснения материальной истины. Таким образом, можно сделать вывод, что обращение к тому или иному виду процесса всецело зависело от интереса государства. Смотря по тому, было ли само государство заинтересовано, замешано в каком-либо деле, учинялся тот или иной вид судебного разбирательства.

Характерным отличием суда и процесса Московской эпохи от процесса, например, Западной Европы (в частности, Польши) было то, что московский процесс не знал сословных ограничений. Суд и процесс долго продолжали сохранять свойства всесословного. Единственно язва сословности (польская зараза) видна при сопоставлении следующих редакций актового материала: "А на кого взмолвит детей боярских человек пять или шесть добрых. или человек пять-шесть добрых целовальников" (ст. 12 Первого судебника); "а на кого взмолвят дети боярские человек десять или пятнадцать добрых или черных людей человек пятнадцать или двадцать добрых же крестьян и целовальников..." (ст. 58 Второго судебника). Видно, что в делах поклепных разница уже обнаружилась, но она еще не существенна. Но весьма показательна редакция ст. 14 Второго судебника (о судебном поединке), в комментарии к которой М.Ф. Владимирский-Буданов авторитетно заметил: "Когда при великом князе Василии Ивановиче (III. - М.И.) дети боярские не хотели биться с крестьянами, требуя, чтобы противники выставили детей же боярских, то суд принял это за отказ от поля и обвинил детей боярских" [Хрестоматия. 1901. 2 : 124].