Язычество и родовое общество в Китае (государство Шан-Инь)

Государственность в Китае возникла во II тыс. до н.э. В этот древнейший период китайцам так же, как и другим народам, был свойствен культ природы: они поклонялись богам земли, рек, солнца, луны, дождя, ветра и других стихий природы.

Одна из групп была представлена богами небесных светил — солнца и луны, планет и звезд под главенством Цзывэй дади. В другую группу объединялись боги атмосферных явлений: божество грома Лэй-гун и богиня молнии Лэйму няннян, божества ветра, облаков, дождей, «богиня, очищающая небо после дождя», и пр. Отдельные группы составляли семейство драконов-повелителей вод — Лун-ванов. Одним из наиболее важных был сопровождаемый человеческими жертвами культ священных гор. Среди богов выделялось главное верховное божество Шанди.

Т.е. китайцы в период царствования династии Шан (в последние два века существования называвшейся Инь) в 2000 – 1027 годах до н.э., как и другие народы в сходный период своей истории, были язычниками, поклонявшимися стихиям природы и не отделявшими своего существования от бытия внешнего природного мира.

Что касается загробного мира, то китайцы верили, что все его обитатели, боги или демоны, были когда-то людьми и, подобно живым людям, нуждаются в еде и питье, одежде, даже деньгах и заботе ближних. Демонами, по китайским поверьям, становились те из мертвых, которые не получали жертвоприношений и делались от этого злобными и мстительными.

Поэтому очень силен был также культ предков. В основе его лежало представление о том, что душа человека после смерти продолжает жить и может вмешиваться в дела живых. По представлениям китайцев, душа умершего сохраняла свои прежние привычки и наклонности, поэтому вместе с умершим хоронили его слуг и рабов, в могилу клали окружавшие его при жизни предметы утвари, драгоценности, оружие.

Потому что, считая человека природной стихией - внешней, предметной, исключительно телесной, которая не умирает, а возрождается в своём прежнем телесном виде, китайцы представляли себе загробный мир копией земного мира, в котором все и всё возродилось в прежнем облике, и где общественное положение умершего определялось его статусом при жизни, а мертвому царю (как и простому человеку) должно было понадобиться всё то, что было необходимо ему при его земном существовании: хозяйственные предметы, домашние животные, оружие, слуги и т.п., которых поэтому хоронили вместе с ним.

Так, например, в Аньянском городище были найдены усыпальницы иньских царей, где имелось несколько погребальных камер и было захоронено большое количество бронзового оружия и ритуальных сосудов, а также боевые колесницы, запряженные лошадьми, десятки туш домашних животных и множество тел людей.

Для людей эпохи Инь мир мертвых был устроен точно так же, как мир живых: положение в нем каждого усопшего предка определялось его местом на родовом древе. Существовал Верховный Предок, Шанди, который в силу своей отдаленности от мира живых почти не вмешивался в людские дела. Была еще категория «старших предков», уже лишившихся имени и в религии шанцев имевших, скорее, лишь символическое значение.

Общение живых с умершими в иньской религии предполагало экстатические празднества, тесно связанные с человеческими жертвоприношениями.

Эти языческие «экстатические» праздники, т.е. обряды, призваны были своим динамизмом и стихийностью приобщить человека к стихийности и динамизму природы (связать его с ней). Причём, во время праздников совершались и человеческие жертвоприношения, т.к. человек воспринимался не личностью (своеобразной и неповторимой индивидуальностью), а частью природы (такой же, как и все прочие её части), которую вполне допустимо было принести в жертву большему, чем она, объединяющему и координирующему отдельные части природному началу, олицетворённому божеством.

Государство же в Китае этого времени, в полном соответствии с языческими представлениями, было родовым, когда своим (социально близким) человеком признавался человек того же рода, родственник, т.е. по кровному, - природному признаку.

Поэтому свое государство шанские цари мыслили по образу и подобию рода.

Для чувствующих себя спонтанными, свободными стихиями природы язычников психологически более естественной была коллективная форма управления социальной и экономической жизнью, предусматривавшая наибольшую свободу участия каждого взрослого мужчины в управлении обществом.

Поэтому в Китае с древнейших времен соседская община была одной из основ общественного и государственного строя.

Т.е. существовали коллективные формы экономической и низших структур социальной жизни.

Нормы обычного права в деревне предусматривали коллективное пользование жителями деревни угодьями. Даже в более поздний период истории, в императорском Китае, власти признавали в известных пределах самоуправление деревень-общин и предоставляли им возможность самим разрешать свои внутренние конфликты.

В языческий период истории Китая, хотя и не в самом его начале, появилось обожествление царской власти.Царь был признан сыном Неба. Уже с XIII века до н. э. для обозначения царей стали применяться те же иероглифы, которыми прежде обозначалось только верховное божество.

И, таким образом, с возникновением централизованного государства, воспринимавшегося язычниками как одна из природных стихий, глава этого государства, по аналогии с главами других природных стихий, считавшихся богами, приобрёл для своих подданных значение бога.

Естественная для язычников агрессивность государства Шан-Инь, нуждавшегося в постоянном притоке военной добычи, не могла не вызывать сопротивления соседних племен, одним из которых было племя чжоу, обитавшее на западных рубежах шанских владений.

Ведь китайцы государства Шан-Инь, как истинные язычники, признающие своими лишь людей своего рода и не знающие никаких законов, ограничивающих естественную свободу и спонтанность природных стихий и, в том числе, человека, были агрессивны и потому вели войны с соседними племенами. В результате чего государство Шан-Инь потерпело поражение в 1027 году до н.э. и было захвачено племенем Чжоу.