Мир как философская проблема. Многогранность смыслов

Как понимать «мир» в качестве философской категории?

Мы имеем дело с двоякостью смыслов.

С одной стороны «мир» – это покой (отсутствие конфликта, противостояния, войны). С другой стороны «мир» – это универсум, мир в котором мы живем, «весь мир».

Насколько различны данные понимания? Есть ли это принципиально разные употребления слова «мир», или они взаимосвязаны?

Кроме этих двух пониманий можно упомянуть, что «мир» – это община (что отражается в выражении «всем миром»).

Проследим соотношение этих смыслов.

В греческой мысли «мир» – это «космос», то есть весь универсум, существующий как порядок, как противоположность хаосу, как оформленность в противоположность бесформенности, определенность в противоположность беспредельности.

Можно предположить, что первое значение для слова «мир» – это общественный порядок, регулируемое устройство общества, общины. «Мир» – это место где действуют законы, единая структура общества и природы, возводимая к божественному первоначалу.

В первобытное время это могут быть упорядочивающие и организующие законы племени, чей мир есть отгороженное от внешнего хаоса (от темного леса за рекой, ужасающего и полного неизвестности) пространство. В этом смысле мифы о происхождении мира (космогонические мифы) изначально есть мифы о происхождении законов данного племени, они связаны с деятельностью культурных героев, с созданием перволюдей, основавших данную общину, а вовсе не с сотворением мира как природного универсума.

В древнегреческой и средневековой мысли это законы мирового порядка в целом. Потому эта мысль находится в поисках «архэ», правящего первоначала мира, источника единства его законов, творца мироздания. Космос осмысливается как единство природных и человеческих законов, имеющих божественный источник. Единство источника позволяет ему пребывать в мире – в покое, в гармонии. Бытие как оформленный порядок противопоставлено небытию.

В новоевропейской традиции, наконец, космические законы как законы мира переосмысливаются как физические законы Вселенной, и под космосом начинает пониматься бесконечное пространство в котором эти законы действуют. При этом мир как физический мир, всегда упорядоченный и исчислимый, оказывается противопоставлен человеческому миру, в котором действуют страсти и возникают конфликты. Мир-универсум, познаваемый со строгой необходимостью, оказывается противопоставлен миру человеческому как не-войне (неустойчивому равновесию страстей и противоречивых интересов конфликтующих субъектов).

Но и для античной мысли с ее пониманием мира как единого метафизического порядка конфликтность может быть источником этого порядка, а гармония – результатом напряжения между противоположностями, как у Геркалита. Война есть некое испытание законов, служащее для их упрочения. Состязание у греков выступает как необходимое условие установления упорядоченного и оформленного мира.

В XVIII в. И.Кант утверждал, казалось бы парадоксальным образом, что война способствует возрастанию нравственного чувства, затяжной же мир ведет к приземлению нравов и их измельчанию, падению. Это замечание он делает в рассуждении об эстетически возвышенном.

Война издревле составляла почти непременную основу человеческой деятельности, войны были непрерывными и не всегда это были войны, вызванные конфликтом «реальных» политико-экономических интересов, ведение войны почиталось честью, а смерть на войне – наиболее достойной. Греки вели войны за честь и славу так же, как устраивали состязания в поэзии и спорте. Война выступала как необходимое человеческое действие перед лицом богов, доставляющее богам удовольствие, игра, разворачиваемая для богов. Скандинавские мифы говорят о благородных воинах в посмертном мире, как и в земном, непрерывно сражающихся перед лицом богов. Аристократия во все времена ценила войну и с радостью рвалась на войну как к наиболее достойному действию. Война – источник утверждения своей чести и символ власти. Честь утверждается перед лицом смерти, приобретая таким образом подлинную ценность и форму. Средневековые рыцарские турниры – постоянная война за честь без каких-либо внешних интересов. Это действо по утверждению аристократической связи с трансценденцией.

Аристократия ценила войну, потому что она подтверждала ее связь с Богом. Война может считаться ценностью в культуре, в которой господствует метафизическая вера в трансцендентную истину. Ради этой истины можно умереть и смерть за нее достойна. Плебеи во все времена считали войну злом, потому что она мешала их спокойной мирной жизни. Не имеющие прямой связи с Богом, то есть сами по себе не божественные, но боящиеся его и надеющиеся на него, они просят его о мире. Бог для них есть сильный и добрый господин. Если современная культура рассматривает войну как однозначное зло, то это можно связать с ее секуляризацией (утрата связи с трансценденцией) и с устранением сословных различий в пользу плебейского сословия: уничтожается аристократия, все становятся отдаленными от трансценденции плебеями. Секуляризация заставляет бояться смерти, поскольку доступ к трансценденции закрывается и жизнь переходит в имманентный план.

Следовательно, если Кант говорит о нравственной ценности войны, то он имеет в виду возможность возвышения материального мира через контакт со смертью, то есть с трансценденцией, не имея, однако, доступа к вещи в себе. И потому мы можем испытывать это возвышение только как субъективное эстетическое чувство.

Однако если истоком возвышения и развития мысли, как уже было сказано, является война и конфликт, мир же ее приземляет и останавливает развитие, то тем не менее в качестве конечной цели мир оказывается наиболее значимым даже для религиозно-аристократической культуры. Божественная сфера есть сфера мира, конфликт же – это удел человеческого. Ангелы не воюют, и в граде Божием войны нет, а именно он есть цель в том числе и человеческой жизни. Метафизической целью познания, происходящего как череда конфликтов, является достижение тождества познаваемого и познающего, достижение полного мира, единение человеческого и божественного; целью движения является достижение состояния покоя.