Анализ наказания, по М.Фуко (1926-1984).

«НАДЗИРАТЬ И НАКАЗЫВАТЬ»(1975) — работа Фуко. Подзаголовок книги — "Рождение тюрьмы".

Начиная книгу с описания публичной казни некоего Дамьена, покушавшегося на Людовика XV (1757),

2 марта 1757 года толпа предвкушала по-настоящему впечатляющее зрелище С предателя для начала должны были содрать раскаленными щипцами кожу, а правую руку обжечь серной кислотой. Особенно зевак заинтриговало обещание "на места, где оголится мясо, вылить смесь из раскаленного свинца, кипящего масла, расплавленной резины, воска и серы, а затем тело предателя привязать за руки и за ноги к четырем лошадям и разорвать на части, куски плоти сжечь, а пепел развеять по ветру". То, что зрители увидели, превзошло их ожидания.

Палачи попались неумелые, и в их бестолковых руках Дамьен все никак не мог умереть. Даже лошади работали с ленцой, и разорвать тело им удалось только после того, как палачи сделали надрезы на ногах изувеченного осужденного. Когда после экзекуции торс преступника бросили на костер, стоявшие вблизи зрители с ужасом и восторгом увидели, что Дамьен все еще был жив...

Приводя это описание, а также воспроизводя распорядок дня для Парижского дома малолетних заключенных (1838), М. Фуко приходит к выводу о том, что в течение менее чем века (середина XVIII – первая треть XIX в.) произошло «исчезновение публичных казней с применением пыток»: «Исчезло тело как главная мишень судебно-уголовной репрессии».

В итоге, по мысли М. Фуко, «наказание постепенно становится наиболее скрытой частью уголовной процедуры»; «из наказания исключается театрализация страдания».

Наказание переходит из области «едва ли не повседневного восприятия» в сферу «абстрактного сознания»: правосудие больше не берет на себя публично ответственность за насилие, связанное с его отправлением. По М. Фуко, «техника исправления вытесняет в наказании собственно искупление содеянного зла и освобождает судей от презренного карательного ремесла». Происходит ослабление власти над телом человека; «тело служит теперь своего рода орудием или посредником: если на него воздействуют тюремным заключением или принудительным трудом, то единственно для того, чтобы лишить индивида свободы, которая считается его правом и собственностью. [...] На смену палачу, этому прямому анатому страдания, приходит целая армия специалистов: надзиратели, врачи, тюремные священники, психиатры, психологи, воспитатели».

«На что же направлена в настоящее время (и по сей день) система исполнения наказаний? – вопрошает М. Фуко и сам отвечает, цитируя Мабли: – «Наказание, скажем так, должно поражать скорее душу, чем тело».

Власть и знание.При этом особо важно, по мысли М. Фуко, то, что:

а) власть производит знание;

б) власть и знание непосредственно предполагают друг друга;

в) нет ни отношения власти без соответствующего образования области знания, ни знания, которое не предполагает и вместе с тем не образует отношений власти.

Как утверждает Фуко, отношение «истина – власть» остается «в центре всех карательных механизмов и сохраняется даже в современной уголовно-судебной практике – но совсем в другой форме и с совершенно иными последствиями».

Изменения в политике власти в сфере наказания: «увеличить эффективность власти при снижении ее экономической и политической себестоимости».

Фуко формулирует несколько главных правил, на которых отныне основывалась техника власти наказывать:

1. правило минимального количества: с идеей преступления связывалась идея скорее невыгоды, нежели выгоды;

2. правило достаточной идеальности, сердцевину наказания должно составлять не столько действительное ощущение боли, сколько идея боли – "боль" от идеи "боли";

3. правило побочных эффектов: наказание должно оказывать наибольшее воздействие на тех, кто еще не совершил проступка;

4. правило абсолютной достоверности: мысль о всяком преступлении и ожидаемой от него выгоде должна быть необходимо и неразрывно связана с мыслью о наказании и его результате – законы должны быть абсолютно ясными и доступными каждому;

5. правило общей истины: верификация преступлений должна подчиняться критериям, общим для всякой истины – отсюда, в частности, идея "презумпции невиновности" – научное доказательство, свидетельства органов чувств и здравый смысл в комплексе должны формировать "глубинное убеждение" судьи;

6. правило оптимальной спецификации: необходима исчерпывающе ясная кодификация преступлений и наказаний – при конечной ее цели в виде индивидуализации (особо жесткое наказание рецедивистов как осуществивших намерения очевидно преступной собственной воли).

Но уже в XVII-XVIII вв. общими формулами господства стали «дисциплины» – методы, делающие возможными детальнейший контроль над действиями тела, постоянное подчинение его сил навязывание последним отношений послушания – полезности.

Дисциплина продуцирует "послушные" тела: она увеличивает силы тела (с точки зрения экономической полезности) и уменьшает те же силы (с точки зрения политического послушания).

Искусство наказывать в режиме дисциплинарной власти, по мысли М. Фуко, не направлено на репрессию. Оно нормализует. Через дисциплины проявляется власть Нормы. Она, по Фуко, присоединилась к ранее существовавшим властям: Закона, Слова и Текста, Традиции.

Наряду с падением жестокости, П.А. Сорокин (1889-1968) выявляет и историческую тенденцию падения кар, которая сопровождается следующими характеристиками:

- путь постепенного падения кар представляет собой путь "от неограниченной мести – к тальону, от обязательного тальона – к факультативному, от обязательной мести – к допускаемой, от разрешаемой мести – к системе композиции и прощения";

- происходит и ограничение круга наказываемых лиц: "от коллективной кары, к индивидуальной, и от неограниченной вменяемости к неограниченной невменяемости".