Взаимоотношения горцев Северо-Западного Кавказа с черноморскими казаками (конец XVIII в. - 1829 г.)

После заключения Ясского мирного договора 1791 г. прави­тельство Екатерины II стремилось к улучшению отношений с Турцией и стало проявлять больше сдержанности в политичес­ких делах с нею. В последующем, при Павле I, внешнеполити­ческий аспект деятельности российского правительства еще боль­ше сместился в сторону Западной Европы. Кавказские дела в это время перемещаются на второй план. Командующему Кав­казским корпусом И.В.Гудовичу было приказано охранять ли­нию по Кубани и Тереку, содержа ее в "исправном и почтитель­ном состоянии", а прилегающие народы и их владетелей "удер­живать в кротости и повиновении ласкою, отвращая от них все, что служит к их притеснению или отягощению", не вмешивать­ся в их внутреннее правление. Из "приверженных" России на­родов и владений рекомендовалось создать некое "федератив­ное" объединение под протекторатом России, чтобы в случае опасности оно могло "соединенными силами" действовать про­тив "покушающихся врагов". Конечно, такая идея, привлека­тельная сама по себе, но утопичная по своей сути, не учитывала конкретных реалий кавказской жизни, в которой налицо было не стремление к объединению, а междоусобия и религиозная рознь.

Огромное влияние на кавказскую политику российского пра­вительства оказало принятие под свой протекторат Восточной Грузии (по Георгиевскому трактату 1783 г.) и окончательное добровольное ее присоединение в 1801 г. Эти политические акты и последовавшая за ними постройка Военно-Грузинской дороги позволили России занять ключевые позиции на всем Кавказе и сказались на выработке ее дальнейшей стратегии в этом регионе. Между тем, созданная присоединением Грузии к России геополитическая ситуация, когда "ноги" (Грузия) огром­ной Российской империи были оторваны от ее "туловища" (ос­тальной части страны), требовала активизации внешнеполити­ческих акций российского правительства на то, чтобы устра­нить такую дисгармонию. Поэтому неизбежными являлись ак­ции, направленные на присоединение народов Кавказа, нахо­дившихся между Грузией и остальной Россией.

Вместе с тем, Россия должна была учитывать агрессивные устремления западноевропейских держав проникнуть на Кавказ и ускорить процесс установления владычества в этом стратеги­чески важном регионе мира.

В первые годы поселения черноморцев на правобережье Ку­бани между ними и закубанскими адыгами наладились добросо­седские отношения. Более того, в 1794 г. бжедухские князья Аслан-Гирей и Девлет-Гирей и хатукаевский владетель Магомет Калабат изъявили желание поступить со своими землями и на­родами под Российскую державу. Однако правительство Екате­рины II не пошло навстречу пожеланиям адыгских владетелей, считая, что это осложнило бы отношения с Турцией, в поддан­стве которой номинально находились все закубанские горцы.

Черноморское казачье войско нуждалось в установлении нор­мальных торговых отношений с горцами, особенно в первые годы своего проживания на Кубани. Для развития торговли были учреждены меновые дворы. К 1826 г. на правом берегу Кубани их насчитывалось шесть: Екатерин од аре кий, Редутский, Мало­лагерный, Великолагерный, Новоекатерининский и Славянский. Еще два меновых двора было открыто на Бугазе (войсковой и казенный), а также карантинная таможня.

Торговые сношения с закубанцами осуществлялись согласно особым правилам, утвержденным Александром I в 1811 г. В них говорилось: "... дабы возбудить сколько можно более сношений и посредством деятельности и выгод торговли внушить народам сим пользу ее и приучить к употреблению наших продуктов и изделий, назначаются два пункта для торговли: один в Керчи -для товаров, привозимых морем из Черномории и Абазии, с полным портовым карантином и таможнею, другой в Бугазе -меновой двор для товаров, привозимых сухим путем". Согласно этим правилам, закубанцы могли беспошлинно обменивать свои товары на русские, за исключением российских банковских ас­сигнаций и всякого огнестрельного и холодного оружия, поро­ха, свинца, железа и стали.

Кроме торговли, через меновые дворы, осуществлялся также торговый обмен на екатершюдарских ярмарках. До 1825 г. яр­марки проходят на площади у крепостных ворот, а затем по санитарно-гигиеническим соображениям были вынесены за го­родскую черту, к роще Круглик, где был сооружен гостиный двор и 240 лавок, которые сдавались в аренду прибывавшим торговцам. Ярмарочная торговля также осуществлялась в курен­ных селениях Брюховецком, Березанском, Кущевском, Старо­минском, Каневском, Старогдербиновском и Новомышастовс-ком.

Черноморское войсковое правительство стремилось наладить всесторонние отношения со своими закубанскими соседями. С учетом политического веса адыгского дворянства оно старалось расположить его к себе и использовать для дальнейшего нала­живания добрососедских отношений. Однако делало это не все­гда удачно. Об этом свидетельствует участие казачьего отряда в так называемой Бзиюкской битве - сражении между шапсугски-ми, абадзехскими и натухайскими тфокотлями, с одной сторо­ны, и шапсугскими и бжедухскими дворянами, с другой, состо­явшейся 29 июня 1796 г. в 18 км от Екатеринодара. Название битвы происходит от ручья Бзиюк (в переводе с адыгского сло­во "Бзикж" означает бзый - яркий и "къо" - долина, то есть Яркая долина). Бжедухским и шапсугским дворянам помогал русский отряд численностью в триста человек с артиллерией. Всего с обеих сторон в Бзиюкской битве приняло участие свы­ше 50 тысяч человек.

В начале битвы военное счастье улыбалось крестьянской пе­хоте, оттеснившей дворянские отряды к тому месту, где в резер­ве находился русский вспомогательный отряд, встретивший наступавших картечным и ружейным огнем. Это решило исход боя; потеряв часть своей живой силы, психологически надлом­ленное ополчение тфокотлей дрогнуло и отступило. Его потери составили четыре тысячи человек, свыше двух тысяч человек попало в плен. Урон дворянско-княжеских отрядов был мень­ше, но зато погиб их руководитель князь Баты-Гирей.

Но князьям и дворянам не удалось сохранить свои привиле­гии, против которых боролись свободные крестьяне, и ликвиди­ровать демократические порядки в землях шапсугов, абадзехов и натухайцев. На собранном вскоре съезде было закреплено общественное преобразование, известное в исторической лите­ратуре под названием "демократического переворота".

Участие русского отряда в Бзиюкской битве имело отрица­тельные последствия для судьбы русско-адыгских отношений. В последующем не без его влияния оно вызвало ряд нападений шапсугских и абадзехских тфокотлей на укрепления Черномор­ской кордонной линии и на казачьи селения.

Однако активизация нападений закубанцев на земли черно­морцев была в основном связана с традициями той части горс­кого общества, которая, не занимаясь производительным тру­дом, искала счастья в жизни путем набегов на сопредельные территории. В их среде создалась специальная система подго­товки наездников-воинов, для которых подвиги, проявленные во время набегов, являлись мерилом уважения и чести. В ходе веков выработалось особое этнопсихологическое сознание, в основе которого лежало, как заметил дореволюционный исто­рик М.Острогорский, "желание приобрести известность храб­рого джигита, прославиться своей удалью по всем долинам и горам, сделаться героем песен, предметом рассказов у очага сак­ли. Кто не хищничал, тот не пользовался уважением в народе. Девушка, не задумываясь, предпочитала седого удальца юноше, богатому и красивому, но ни в чем не отличившемуся".

Слабое развитие экономики и своеобразное отношение к чер­ному труду у определенной группы населения приводили к тому, что хозяйственные недочеты горцы стремились восполнять во­енною добычею, промышляя себе "хлеб насущный кинжалом и винтовкой". Целью военных промыслов являлись не только про­дукты питания, но и захват пленников, которых затем продава­ли в качестве рабов.

В изучаемое время шла постоянная борьба черноморских ка­заков с горскими проникновениями на кордоны и в глубь войс­ковой территории. Причем, на первой стадии этой борьбы рос­сийское правительство запрещало казакам переправляться на левый берег Кубани с целью преследования и наказания заку­банцев за их набеги. Однако безнаказанность нападавших при­водила к возрастанию их агрессивности. Поэтому в конце 1802 г. Александр I решил сменить тактику умиротворения гор­цев с помощью "ласкового обращения" и предписывал наказы­вать за их "дерзости". В предписании генералу И.И.Михельсону он писал, что горцы - "народ необузданный, привыкший к хищ-ничествам, и делая из оного единственное свое упражнение, не иначе может быть воздержан и принужден жить в добром сосед­стве как страхом наказания за всякое их хищничество, ибо по невежеству своему могут приписать немогуществу им ока­зываемое".Со времен управления Черноморским казачьим войском ата­маном Ф.Я.Бурсаком черноморцы стали организовывать "репре-салии", периодически отвечая на набеги воинственных жителей гор военными экспедициями в глубь их территории.

Период до заключения в 1829: г. Адрианопольского мирного договора, когда Закубанье вошло в состав Российский империи, нельзя считать временем народно-освободительного движения горцев Северо-Западного Кавказа за свою независимость. По сути дела, в это время своими набегами на территорию великой державы горцы вынесли себе окончательный приговор. Такая страна, как Россия, не могла позволить себе долго терпеть их набега. У самих же закубанцев не нашлось лидера, способного широко взглянуть на свое геополитическое положение и не драз­нить наездническими выпадами великого соседа. Постоянно за­нятые междоусобными распрями, их князья и .дворяне не смог­ли объединить в единое целое различные субъэтносы адыгейс-i кого народа, не создали государственности, и поэтому не могли выступать в качестве субъекта международного права.