Культура марийцев

Материальная и духовная культура марийцев в XVIII в. про­должала носить традиционный национальный характер. Из поко­ления в поколение в марийских семьях и общинах передавалось умение возделывать землю, содержать скот, ловить рыбу, охотить­ся на зверей, изготовлять орудия труда, различную утварь, посуду, одежду, обувь, строить жилища, готовить пищу и многое другое.

Достаточно самобытными были устное народное творче­ство (легенды, предания, сказ­ки и т.д.) и народное искусство (песни, танцы, украшения и т.п.). И всё же главным счита­лось умение возделывать зем­лю-кормилицу. Не случайно в 1767 г. марийцы заявили, что "ныне, так и в будущее вре­мя", нужно проявлять всемер­ную заботу «o размножении хлебопашества», являвшегося "наиглавнейшей надобностью рода человеческого».

В XVIII в. традиционная народная языческая религия со­храняла господствующие пози­ции в марийской деревне. На се­мейных, общинных и более крупных "земляческих" моле­ниях и жертвоприношениях сво­им богам марийские язычники просили Кого Юмо и другие божества дать им счастье, здоровье, урожай, плодородие, ум, богатства и защитить их от "всякого зла", "от худых людей, от злой болезни, от глупых людей, от судьи худаго и от вздорного человека", помочь им своевременно казенные "пода­ти платить" и сохранить свое личное свободное социальное положе­ние.

Формирование самосознания народа невозможно без устоявших­ся понятий родного языка, включающих в себя богатейший опыт предшествующего историко-культурного развития. Не случайно в первой марийской грамматике 1775 г. приведены такие важные име­на прилагательные, которые характеризуют человека: «эрекан»- свободный, "патыр" - сильный, «сай» — хороший, "пиялан" - счастливый, "сулукан" - грешный, а также глаголы, которые определяют его мысли и поступки: "шонем" — думаю, ''полшем" - по­могаю, «утарем» - избавляю, освобождаю, ''инянем" - верю.

Как и у любых других народов, у марийцев основные понятия,
представления и нормы поведения прививались молодому поко­лению через патриархальное родительское и общинное вос­питание. "На словах от старейших" молодые усваивали такие извечные истины, как "не бранитца, не красть, с соседом не ссориться, на друга не мутить" и не распутничать. Результатом такого "народного" воспитания являлось то, что многие марий­цы "между собою весьма дру­желюбны и от вредных раздо­ров всегда уклоняются, богов своих и дни праздничные почи­тают с великим благоговением и то, что запрещает вера и обы­чай, редко преступают". По свидетельству современников второй половины XVIII в., лучшим из основных "черемис­ских размышлений" - представлений марийцев является необходимость почитания и сохранения в своей памяти родителей, неукоснительное соблюдение их образа жизни, "ибо уподобляться своим предкам, сохранять их непорочные нравы похвально и для других народов".

Крупной вехой в культурном развитии марийцев стало возникно­вение письменности и грамотности. Издавна широкое распростране­ние у них имели картинное письмо (пиктография), различные знаки (иероглифы) и числовые обозначения. Знаки "тамги", восходящие к родовым знакам, марийцы вырезали на деревянных брусках и бир­ках ножом, на земле обозначали лопатой, на "личных" деревьях и бревнах вырубали топором. Тамга ставилась на документах, ею обо­значалась принадлежность той или иной собственности; она высту­пала в качестве символа двора, семьи, могла означать число. Едини­цы обозначались простыми вертикальными палочками (I I I), а десят­ки — в виде римской десятки (XXX). Были и специальные обозна­чения для сотен (шудо), тысяч (тужем). Среди счетных документов в широком употреблении были бирки сборщиков податей, домашние и пастушьи, а также полевые, загонные и другие.

Марийская письменность, основанная на русской графике, воз­никла в 1775 г. Именно в этом году Российская Академия наук издала в Петербурге "Сочинения, принадлежащие к грамматике че­ремисского языка". Книга была составлена в Казани под руковод­ством Вениамина Пуцек-Григоровича с помощью марийских учащихся. Кроме грамматики в ней был русско-марийский сло­варь, насчитывающий около ты­сячи слов.

Богатство марийского языка отразилось на основе русской графики и в некоторых словарях XVIII в., отдельные из которых содержали до 11 тысяч слов о са­мых различных сторонах быта и культуры марийцев.

Первые три стихотворения - четверостишия на марийском языке (горном и луговом) появи­лись в 1767, 1782 и 1795 гг. Они были написаны учениками-марийцами Казанской новокре­щенской школы и духовной семинарии и относятся к виршевой поэзии.

В XVIII в. были сделаны и первые заметные шаги в распрост­ранении грамотности и церковного школьного образования. В годы петровских реформ несколько учащихся из числа марийцев обуча­лось при Казанском архиерейском доме. В 20 - 30-е годы марийские учащиеся обучались также при новокрещенских школах Ка­зани и Свияжска.

На основе царского указа 1740 г. в Царевококшайске, как и в ряде других уездных городов Казанской губернии, предусматривалось открытие новокрещенских школ. Лишь спустя несколько лет, в 1749 г., здание Царевококшайской новокрещенской школы было по­строено, а занятия в ней начались в 1750 г. В школу были набраны 50 мальчиков из марийских семей. В 1755 г. Царевококшайская школа вместе с учащимися и учителями была передана в Казань, где просу­ществовала до 1800 г.

Знания в школах давались самые элементарные. Обучение велось на церковнославянском и русском языках. Голод, телесные наказа­ния, болезни были характерными явлениями жизни учащихся. Мно­гие дети убегали из школ. Всего в новокрещенских школах в XVIII в. из числа марийцев было подготовлено до 150 дьячков приходс­ких церквей, 5 - 10 учителей и 20 - 30 волостных писарей. Несколь­ко мальчиков из горных марийцев в конце XVIII в. обучалось в Ниже­городской духовной семинарии.

Таковы в целом памятные вехи истории марийского народа в XVIII веке.