Цивилизация и история

С анализом культуры тесно связано понятие цивилизация (лат. civilis – гражданский, государственный). Этот термин используется для обозначения материальной культуры в отличие от духовной; в качестве определения конкретно-исторического периода в развитии культуры как материальной, так и духовной; особой ступени общественного развития, следующего за варварством. Возможность различного истолкования понятия цивилизация порождает определенные трудности в его использовании, что вызывает необходимость предварительного уточнения смысла употребления.

Информационно-компьютерная цивилизация порождает новые формы взаимодействия человека с миром. Известна роль книги как своеобразной точки отсчета письменности, т.е. одного из фундаментальных оснований культуры. Рассматривая эволюцию современной культуры, все в большей степени анализируется такой, на первый взгляд сугубо «технический цивилизационный вопрос», как переход от письменной к экранной культуре. В бурном развитии новых информационных технологий к двум традиционным типам культур – личным контактам (культурой непосредственного общения и книжной культурой) складывается третий тип культуры – экранная культура. Совокупность систем компьютеров с видеотехникой средств связи и каналов передачи информации образует совершенно новый мир – информационный космос. Именно информационный космос во все большей степени становится интеллектуальной опорой XXI века – века гуманитарных, социальных и коммуникативных наук. Информационный космос – радикально новая, не имеющая прецедентов в прошлом составляющая культуры. В нем заключены неограниченные возможности интернационализации культуры, взаимодействия и взаимовлияния различных культур. Трудно говорить о внутригосударственном или национальном космосе информации, как скажем нелепо говорить о какой-то специфической, отдельной национальной математике, физике или науке вообще.

Культура компьютерной страницы несет с собой и новое мышление, и новый тип образования. Здесь характерно «сращивание» логического и образного, синтез понятий нового и наглядного. Совокупность диалогических структур в семантическом поле потенциального общения со всеми культурами прошлого, настоящего и будущего составляет содержание интертекста полилога как деятельности. Но это вовсе не означает какое-то единообразие культур, к которому, якобы, ведет, по мнению некоторых исследователей, развитие компьютерной культуры. Напротив, она возникает и совершенствуется как актуальный диалог между различными людьми и культурами. Диалогичность возможна там, где существует определенная асимметрия, несходство, различие. Диалогичность, и более полилогичность, составляющие одну из наиболее существенных и глубоких свойств экранной культуры, возможны только лишь в условиях многообразия, полисемии, различия, на основе которых и выявляются возможности новой культуры. Единство многообразия ярко и наглядно представлено в информационном космосе.

Понятие «цивилизация» тесно сопряжено с классификацией различных культур по их роли и значению в истории. Подобный подход характерен для русской философии.

Так, известный русский философ Н.Я.Данилевский (1822-1885) последовательно развивал типологию культур (цивилизаций). В своей книге «Россия и Европа» сформулировал теорию культурно-исторических типов. Отрицая саму возможность единой мировой культуры, Данилевский исходил из существования множества различных культур и цивилизаций. Причем каждая из них развивается по единому закону сущего – зарождается, расцветает и увядает. Соответственно, каждая культура в своем развитии проходит несколько этапов (этнографический, государственный, цивилизационный), в результате впадает или в «апатию отчаяния», или в «апатию самодовольства» и гибнет. Совокупность различных народов и племен, говорящих на родственных языках и обладающих некоторыми общими чертами, образуют культурно-исторический тип, т.е. уникальную культуру, характеризуемую своими социально-экономическими особенностями, религией, искусством. В основе исторического развития, как, впрочем, и всего сущего, лежит недоступное познанию божественное целеполагание, которое проявляется во всеобщей согласованности, гармонии сущего. Большое внимание уделял взаимодействию культур. Взаимовлияние культур Данилевский символично подразделял на «пересадку», «прививку», «удобрение». Предпочтительней последнее, так как не затрагивает основ жизнедеятельности культуры и обеспечивает ее развитие. В национальных различиях видел цель и смысл истории, ее движущую силу. Но, тем не менее, полагал, что один народ может выступать в качестве «эталона» на каком-то историческом этапе и служить примером для остальных. Значимость социальной теории, по мнению Данилевского, в том, насколько она созвучна глубоким национальным чаяниям и устремлениям людей. Концепция Данилевского оказала заметное влияние на взгляды Шпенглера, Тойнби, а также Гумилева.

Своеобразная модель культурно-исторического развития была разработана другим нашим выдающимся соотечественником Львом Николаевичем Гумилевым (1912-1992). Основная теоретическая работа Гумилева – «Этногенез и биосфера земли». Основой культурно-исторического процесса являются «этносы», т.е. определенные народы с их своеобразной и неповторимой культурой, которые сохраняют свою целостность и не растворяются в иной культурной среде. Каждый из них, сменяя друг друга, подчинен определенным законам природы. В своих трудах Гумилев с неизменным постоянством, опираясь на естественнонаучные методы исследования, пытается выяснить причины возникновения, развития, увядания и смерти различных культур, присущих историческим этносам. В рассматриваемой концепции синтезированы различные подходы: этнолого-географический, исторический и биоэнергетический. В соответствии с этими различными подходами этносы возникают в результате энергетического посыла космоса. Возникает этническое поле, характеризуемое определенным типом энергетического колебания. В результате, в достаточно ограниченный временной промежуток на определенной территории появляются люди, обладающие развитым свойством «пассионарности» (passion – страсть). Люди, отличающиеся этим свойством, обладают незаурядной энергией и волей. Им присуща высокая целеустремленность, и ради реальных или иллюзорных целей они способны пожертвовать собственной жизнью. Они способны выступать в качестве лидеров и вести за собой остальных. Именно пассионарии формируют этнос, создают его неповторимую культуру в определенных пространственно-временных рамках. Внезапное возникновение пассионариев, их деятельность консолидирует этнос, вызывает его подъем, который со временем достигает своей наивысшей фазы – акмэ (гр. расцвет). Затем, по мере истощения энергетического поля, возникает «фаза надлома». Массу населения составляют в этот период «гармоничные личности», они способны поддержать общественную жизнь, но им чужд героизм, жертвенность в достижении каких-либо целей. Скорее всего, они выбирают тактику приспособления к существующим условиям. Постепенно в обществе увеличивается количество субпассионариев – людей, ориентированных, прежде всего, на достижение собственного благополучия, удовольствия, для которых не существует каких-либо принципов или целей общественного развития. В процессе постепенной замены пассионариев субпассионариями следуют фазы постепенного увядания культуры (инерционная фаза, фаза обскурации), а затем и ее гибель. Этнос распадается на различные части, теряет целостность, его части сливаются с другими этническими группами. Гибель ведущего в данном регионе этноса делает возможным появление нового лидера – одного из периферийных этносов, находящегося в фазе поступательного развития. Таким образом, происходит движение социокультурного процесса.

В социальной философии XX века представления о едином развитии культуры, прежде всего, связаны с именами Раймона Арона (1905-1983), Даниела Белла (1919) и других. Они являются основателями так называемого технологического детерминизма. Эта концепция в объяснении целостного культурно-исторического процесса исходит из примата приоритета техник и научных знаний, новейших технологий. Именно эти факторы и определяют лицо современной цивилизации. Наиболее последовательно рассматриваемую концепцию реализует и обосновывает выдающийся французский философ Раймон Арон. Наиболее известны из них: «Восемнадцать уроков об индустриальном обществе», «Три очерка об индустриальном века», «Разочарование в прогрессе. Очерк о диалектике современности». Общее содержание концепции Р.Арона таково. Развитие науки и техники, появление новых технологий повлекло за собой переход от традиционного, прединдустриального общества к обществу индустриальному, основанному на новой технике и передовых технологиях. Этот переход от одного «социального типа» к другому представляет собой «историческую социальную революцию». Ее основные черты и тенденции развития: постепенное выравнивание доходов различных слоев населения, развитие средств коммуникаций, сближающие различные народы и культура. Именно эти эгалитарситские, нивелирующие, сближающие тенденции, замечает Арон, и послужили основанием для формирования различных концепций общественного прогресса. Но дальнейшее развитие «индустриальной цивилизации» показало несостоятельность формулы общественного прогресса. «Прометеевское честолюбие», проявляющееся в желании овладеть общественными процессами так же, как и природными, наталкивается на непреодолимую преграду, которой является исторический процесс, характеризующийся неповторимостью, непредвиденностью, иррациональностью.

Иллюзии прогресса, порождаемые развитием науки и техники, воплощаются в различных ценностных системах, идеологиях, культурах. Но эти иллюзии недолговечны: они постоянно сокрушаются, сталкиваясь с иррационализмом истории, непредвиденностью истории. Это обстоятельство проявляется в социальном пессимизме и разочаровании в прогрессе, способствующих возникновению социальных конфликтов и потрясений.

Развитие цивилизации, утверждает Арон, выявляет противоречие – чем больше общество овладевает силами природы через посредство науки и техники, тем меньше становится его власть над «собственной судьбой» /R.Aron. Les desillusions du progres. Essai sar dialectique de la modernite. Paris, 1969, p.285/. Это противоречие исторического развития современной культуры – наиболее глубокая антиномия самоосознания индустриальной цивилизации /там же/.