Репрессии 30-х годов
В национальной политике компартии с конца 20-х годов центральное место заняла борьба с местным "буржуазным национализмом" у малочисленных народов. Сталин считал его главной опасностью и призывал уничтожать, в то время как Ленин в свое время подчеркивал, что главную опасность в установлении правильных, нормальных взаимоотношений между народами представляет русский великодержавный шовинизм. Это непосредственно коснулось и судьбы марийского народа. Забота и тревога за состояние родного языка, стремление всячески помочь своему народу развивать хозяйство и культуру стали считаться национализмом, требующим сурового наказания.
В обвинениях марийского и других угро-финских пародов в национализме проявилась одна особенность: интеллигенцию этих национальностей стали обвинять в симпатиях к Финляндии, в связях с финской разведкой. Ведь они - писатели, ученые, журналисты -знали, говорили и писали, что марийцы являются родственными финнам по происхождению и языку. Обвинения, разоблачения "финских агентов" почему-то ранее других проявились именно в отношении мари.
В январе 1930 г. были арестованы и после годичного тюремного заключения ысланы из МАО видные представители марийской интеллигенции, "финские шпионы" Л.Я. Мендияров (зав. марийским отделением Восточного пединститута), В.М. Васильев (ученый-языковед и этнограф), Т.Е. Евсеев (директор областного музея), Ф.Е. Егоров (преподаватель-историк), Н.И. Иванов (директор Йошкар-Олинского педтехникума) и "эстонский шпион" А.Ф. Сайн, специалист молочного дела, в это время работавший в Казанском сельскохозяйственном институте, женатый на эстонке и несколько лет проживший в Эстонии. Их обвинили в том, что они вели шпионскую работу, готовили диверсии по заданиям финской и эстонской разведок, пропагандировали националистические, антисоветские и антирусские взгляды, хотели оторвать Марийскую автономную область и другие финно-угорские территории от СССР и присоединить к Финляндии.
Тогда же была разгромлена "горномарийская националистическая группа". Вина ее членов заключалась в следующем. Они считали, что руководящие органы области мало уделяют внимания развитию горных мари, их языка и культуры, поэтому ставили вопрос о выходе горных марийцев из МАО и непосредственном вхождении в Нижегородский край на правах национального автономного округа.
После этого было еще несколько дел по обвинению местных работников в марийском национализме.
Но настоящий погром был устроен в 1937 г. Еще в августе 1936 г. был арестован директор МарНИИ В.А. Мухин, которого обвинили в том, что он является руководителем (после ареста Мендиярова и его "группы") марийской буржуазно-националистической организации. Затем поодиночке и группами арестовали, можно сказать, всю марийскую интеллигенцию, всех активных общественных деятелей, писателей, деятелей культуры, ученых. Председателя Марийского облисполкома И.П. Петрова объявили руководителем националистов. Арестованных подвергали страшным пыткам, многие умирали на допросах, другие подписывали ''признания". По ложным обвинениям были расстреляны любимые народные писатели С. Чавайн, И. Шабдар, Тихон Ефремов, Олык Ипай, художник К. Егоров, почти все артисты Маргостеатра во главе с режиссером Маюк-Егоровым, общественные деятели, создававшие автономную область - Петров, Мухин, Эшкинин и многие-многие другие. Йыван Кырля, Никон Игнатьев, Сергей Черняков и сотни, тысячи других были отправлены в концлагеря и там погибли.
Репрессии коснулись, конечно, не только известных людей. Тысячи простых крестьян, рабочих пропали в сталинских лагерях. В Ронгинском районе в нескольких деревнях (Кур-Сола, Шуми-Сола, Ашламаш) были расстреляны как "враги народа, готовившие восстание с целью свержения советской власти", все мужчины старше 16 лет. Местные палачи получали из Москвы планы по количеству репрессированных, перевыполняли их и просили дополнительно увеличить задания. В окрестностях Йошкар-Олы известны десятки мест массовых захоронений расстрелянных, среди них общим памятником стало Мендурское кладбище по Кокшайскому тракту.
Особые "марийские дела" были сфабрикованы в Уфе, Свердловской и Кировской областях, по которым расстреливались марийские работники.
Легче всего было обвинить в национализме людей, пропагандировавших любовь к родному языку. Поэтому были репрессированы не только писатели, но и почти все учителя марийского языка. Марийские книги были изъяты из библиотек и сожжены.
Культуре народа, его национальному самосознанию, развитию языка был нанесен огромный, непоправимый урон. Репрессии, как и раскулачивание, уничтожили лучший слой марийского народа. Точное число потерь установить трудно. В конце 1937 г. была проведена в СССР перепись населения. И оказалось, что количество марийцев в стране сократилось в сравнении с 1926 годом на 27 тысяч человек (с 428 до 401 тысячи). Конечно, это было результатом раскулачивания, голода и репрессий (результаты переписи были запрещены к опубликованию; в 1939 году была проведена новая, "исправленная", перепись, которая дала положительные показания по всем народам: численность марийцев указана в 480 тысяч человек).
Репрессии 30-х годов были вторым жестоким ударом по марийскому народу за его многовековую историю, если первым считать карательные экспедиции московских войск при подавлении национально-освободительной войны второй половины XYI в.
МАРИЙСКИЙ НАРОД В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945 гг.)