Фонетический облик языка в процессе перевода

Фонетические проблемы перевода

Лекция 14

Частная теория перевода с английского языка на русский и с русского на английский

План:

1. Фонетический облик языка в процессе перевода
2. Правила межъязыкового транскрибирования
3. Традиции латинской транслитерации

Фонетический уровень речевой реализации языка актуален в теории и практике перевода в 3 случаях: при рассмотрении процесса устного перевода; при исследовании транскрипционных соответствий в лю­бом виде перевода; при наличии у звука речи эстетических функций.

В процессе устного перевода переводчик имеет дело с устным, звучащим текстом. От полноценного восприятия переводчиком фо­нетического облика звучащего текста зависит полноценное воспроизведение смысла текста в переводе.

Известно, что человек может воспринимать звучащую речь с раз­ной степенью полноты: фрагментарно, выборочно, достаточно пол­но. Стабилизирующими и страхующими механизмами при этом яв­ляются: механизм человеческой памяти, с одной стороны, и механизм языковой избыточности — с другой.

Для того чтобы в ходе перевода был получен максимально экви­валентный результат, необходимо возможно более полное восприя­тие переводчиком исходного текста. Объективные предпосылки обеспечения полноты восприятия мы только что назвали. Именно они заставляют включать в методику обучения переводчиков тре­нинг памяти и упражнения на отбор первостепенно важной инфор­мации (так называемые «прецизионные слова» у Миньяр-Белоручева и пр.). Отметим, что идея о наличии в речевом высказывании главной и второстепенной информации является скорее методичес­ки обусловленной, чем научно объективной. В процессе устного последовательного перевода, когда переводчик не знает последую­щего контекста, и при дефиците времени, в котором он работает, невозможно отделить главное от второстепенного с большой долей надежности. Приём компрессии, основанный на сохранении смыс­ла прежде всего прецизионных слов, фактически лишь помогает переводчику ре­шиться на какой-либо выбор, пусть даже ошибочный. На самом деле часто «второстепенные» слова и обороты: прилагательные, наре­чия, модальные слова и частицы могут содержать инвариантную для содержания текста информацию, в них может содержаться что-то принципиально новоё, какой-либо намёк и т. д.

Таким образом, представление о наличии в тексте главной и второстепенной информации весьма субъективно, и, пожалуй, мы имеем право говорить лишь о суммарной избыточности формаль­ных средств выражения информационного состава текста. Исполь­зуя приём компрессии, переводчик, строго говоря, действует почти наугад, но он всегда имеет возможность повысить эквивалентность своего перевода, поскольку устный текст, что называется, открыт справа, поэтому в следующие фразы перевода можно внести допол­нение или поправку.

Рассматривая специфику полноты восприятия устным переводчи­ком фонетического облика текста, мы имеем в виду наиболее частот­ный в практике случай — последовательный перевод. Значительно более высокую степень эквивалентности обеспечивает устный пере­вод целого текста. Бази­руясь на таких предпосылках достижения эквивалентности как память переводчика и избыточность речевого оформления информации, ме­тодика перевода целого текста позволяет наиболее точно и достоверно определить главную и второстепенную информацию и даёт переводчику свободу выбора средств её оформления. Переводчик опи­рается на знание содержательной и формальной архитектоники всего текста. Однако даже тренированная память не способна охватить все­го состава содержания, и предлагается увеличить этот ресурс с помо­щью специальных записей (переводческая скоропись).

При восприятии звучащей речи помимо стабилизирующих это восприятие механизмов действуют и дестабилизирующие. Они, как правило, случайны и связаны с устным характером речевой трансля­ции. К таким спонтанным факторам риска в процессе устного пере­вода могут относиться: плохая слышимость речи оратора (акустика в зале, плохая работа техники), неестественно высокая скорость про­изнесения текста, шумовые помехи, препятствующие восприятию. Практика и научные эксперименты показывают, что и в этих случаях переводчик способен восстановить и воспроизвести нерасслышан­ные, непонятые или отсутствующие фрагменты текста. При этом он опирается как на знание предшествующего контекста (при последо­вательном переводе) или всего текста (при переводе целого текста), так и на свой речевой опыт, используя накопленные знания о том, как бывают организованы подобные тексты, какие мысли и форму­лировки в них могут встретиться.

На этапе идентификации звучащей речи осложнением для любой пары языков является также наличие какой-либо окраски в речи ора­тора, отличающей её от литературной нормы, включая как коллек­тивные, так и индивидуальные отклонения. Помехой могут быть шепелявость, картавость автора, его неправильное произношение, если язык конференции для него — иностранный. При переводе с английского на русский идентификация иногда затрудняется из-за диа­лектальной окраски речи оратора. Общую проблему представляет также воспроизведение на слух имён собственных, не знакомых пе­реводчику, поскольку в ряде случаев они безассоциативны и невыводимы из контекста.

В стороне от обсуждаемых нами проблем остается фонетическая чистота и правильность порожденного переводчиком текста, посколь­ку это связано с языковой компетентностью переводчика (знание орфоэпической нормы языка перевода). Отметим лишь, что в уст­ном переводе соблюдение орфоэпической нормы является необхо­димой предпосылкой эквивалентности перевода, поскольку грамма­тически и лексически правильно организованный, но неправильно звучащий текст не будет воспринят реципиентом. Отклонения от орфоэпической нормы в речи переводчика обычно связаны с интер­ференцией родного и иностранного языков.