Индуизм 3 страница
Итак, мир и все живое существует циклично, и его существование и небытие – это «день и ночь» Брахмы (мир гибнет, когда Брахма засыпает, и воссоздается, когда он пробуждается). Цикл «день и ночь» Брахмы называется кальпа и длится 24 тыс. «божественных» лет, или 8 млрд. 640 млн. «человеческих» лет (одна тысяча лет жизни людей приравнивается одному дню богов). Первая половина кальпы (4 млрд. 320 млн. лет) делится на 1000 периодов, называемых махаюга. Юга (досл. «упряжка», «пара», «поколение») - это период, в течение которого закон (дхарма) постепенно теряет свою опору – вначале он держится на четырех «стопах», затем на трех, на двух и, наконец, на одной. Продолжительность юги также стоит в отношении 4:3:2:1 :
1. Крита(Сатья)-юга (золотой век – начало закона) – 1 млн. 728 тыс. лет;
2. Трета-юга (торжество закона) – 1 млн. 296 тыс. лет;
3. Двапара-юга (подобие закона) – 864 тыс. лет;
4. Кали-юга (железный век – конец закона) – 432 тыс. лет.
Четыре юги (4 млн. 320 тыс. лет) составляют 1 махаюгу, а 1000 махаюг, повторяющихся друг за другом, - ½ кальпы, т.е. «день» Брахмы. В конце этой половины кальпы происходит уничтожение (пралая) материального мира и сонма богов, а затем наступает «ночь» Брахмы – вторая половина кальпы, по завершении которой следует новое творение и начинается новая кальпа.
Брахма живет 100 «собственных» лет. Когда эти 100 лет истекают, происходит великое уничтожение (махапралая): гибнут космос и главные боги, торжествует первозданный хаос. Однако спустя столько же лет, сколько длилась жизнь Брахмы (т.е. 100 лет), хаос упорядочивается, рождается новый Брахма и начинает творить мир. Нынешний Брахма находится на 51-м году своей жизни.
«День» Брахмы также делится на 14 периодов. В каждый из этих периодов человечеством правит один из законоучителей, носящий имя Ману («человек») – он же первопредок, прародитель людей. Согласно Ведам, бог солнца Вивасват и богиня Саранью родили двух сыновей: Ману, царя людей, давшего им земные законы, и Яму, первого человека, который умер и после смерти стал царем умерших предков людей, владыкой ада и судьей, стоящим на страже закона. Предание (пураны и эпос) насчитывает 14 Ману (7 бывших и 7 будущих). От каждого из них человечество ведет свое начало в соответствующий мировой период – манвантару («период Ману»), охватывающий 71 махаюгу (306 млн. 720 тыс. человеческих лет). Первый из 14-ти Ману, Сваямбхува, царствовал в период Сатья-юги, он сотворил семь великих мудрецов махариши. 7-й Ману, Вайвасвата, прародитель живущих в настоящее время людей, родился в начале нынешней Кали-юги и почитается как творец знаменитых «Законов Ману» (Ману Смрити). (8-й, т.е. первый из будущих Ману, сын тени Саранью, будет иметь имя Саварни).
Согласно традиции, сейчас идет 6-е тысячелетие периода Кали-юги, который начался в пересчете на наше летосчисление в полночь с 17 на 18 февраля 3102 г. до н.э.; она входит в 28-ю махаюгу 7-й манвантары (ею правит Ману Вайвасвата) нынешней кальпы, которая называется Вараха («вепрь» - т.к. Вишну воплотился в ней в этом виде) и является первым днем 51-го года жизни нынешнего Брахмы.
МИМАНСА («размышление»). Миманса делится на два направления: пурва-миманса, которое более тесно связано с ритуалом, и более позднее уттара-миманса, которое ставило перед собой задачу исследования познания. Основы пурва-мимансы были сформулированы Джаймини в «Миманса-сутре» (или «Джаймини-сутре»), созданной около 200 г. до н.э. Главный комментарий к ней принадлежит Шабаре (Шабарасвами). Из других учителей мимансы наиболее известны Кумарила Бхатта и Прабхакара.
Миманса сформировалась как результат исследования вед, связанного с необходимостью сохранения сложного и обширного текста, который долгое время передавался исключительно в устной форме, и правильного совершения ритуалов. Исходя из убеждения в вечности и самодостаточности Вед, последователи мимансы выдвинули учение об изначально существующих звуках речи как особых субстанциях, доступных восприятию лишь в своих случайных проявлениях. Артикулированная речь только выявляет эти звуки священного ведийского текста, но не производит их сама, подобно лучу света, который только выхватывает из тьмы предметы, но не создает их. Почти все направления индийской мысли выступали против этой теории вечных звуковых сущностей, однако представители мимансы развивали ее с необычайной изощренностью. Понимание Вед как особой священной сущности, не зависимой от Творца и, следовательно, лишенной ошибок и изъянов, вело в мимансе к защите ведийского ритуализма. Согласно мимансе, конечное освобождение от воплощенного состояния — мокша — не может быть рационально объяснено и достижимо с помощью знания или каких-либо сознательных усилий. Основное внимание должно быть направлено на неукоснительное соблюдение общественного и религиозного долга — дхармы, заключающегося в выполнении обрядов и в подчинении всяческим ограничениям и запретам, налагаемым кастой. И само по себе следование дхарме, вне зависимости от стремления индивида, ведет к постепенному уничтожению кармы и конечному освобождению, которое сначала понималось как ничем не ограниченное блаженство, а позднее – как прекращение рождений и, следовательно, страданий.
Теория познания мимансы, ставившая своей целью обоснование авторитета Вед, исходила из достоверности познания в условиях, признаваемых нормальными (неповрежденность органов чувств и наличие объектов). В этих условиях акт восприятия естествен и знание соединяется с верой, а при наличии каких-либо сомнений нет веры и, соответственно, нет знания. Как и большинство других древнеиндийских философских систем, миманса различает два вида познания – непосредственное и опосредствованное. В непосредственном познании выделяются две стадии: неопределенное знание – о том, что объект есть, и определенное познание, относящее объект к определенному классу. Объекты, воспринимаемые таким образом, не иллюзорны, реальны и обладают различными признаками, позволяющими восприятию сначала заключить о том, что объект есть, а затем и истолковать его. Однако миманса признает и другие источники познания помимо восприятия: логический вывод (анумана), сходство-сравнение (упамана), свидетельство, или авторитет (шабда), постулирование (артхапатти), невосприятие (анупалабдхи – апелляция к отсутствию объекта).
Метафизика мимансы строится на признании реальности материального мира и других объектов (души, боги и т.д.), о которых человек узнает на основании восприятия или иных источников познания. Мир создается из атомов в соответствии с моральным законом кармы, который управляет миром. Для своей организации в мире, атомы не нуждаются в признании божественного Абсолюта как их причины: если для ранней мимансы было характерно упоминание Абсолюта, то ее более поздние представители настаивали на отсутствии доказательства бытия Абсолюта (несмотря на безоговорочное следование Ведам и признание существования духовного и материального начал во Вселенной).
Душа понимается в мимансе как вечная и бесконечная субстанция, связанная с телом, но не умирающая с ним; она обладает сознанием как неким качеством, возникающим только в определенных условиях (когда душа соединяется с телом и перед органами восприятия находится объект). Теория причинности мимансы исходит из признания особой невидимой силы, производящей следствие. Миманса также учит об особой потенциальной энергии, возникающей в душе при выполнении ритуала; накопление этой энергии влечет за собой как результат в будущем наслаждение плодами исполнения ритуала.
Итак, наиболее важные философские идеи, содержащиеся в упанишадах, следующие:
- божественной первопричиной мира и бытия, источником всего сущего и его скрытой сущностью является Брахман – Высшая, Конечная Реальность, Абсолют;
- Брахман вечен и существует вне формы и качеств (ниргуна);
- Материальная вселенная есть иллюзия (майя);
- Трансцедентный Брахман и имманентный атман – бессмертная, истинная сущность человека, идентичны и едины; Брахман есть Атман;
- Существует фундаментальное единство и идентичность всего сущего – и одушевленной, и неодушевленной материи;
- Индивидуальная душа (джива) проходит через цикл рождений (сансара), при этом каждое последующее рождение и существование определяется действиями (карма) в предыдущей жизни;
- Душа способна достичь освобождения (мокша) через знание (джняна). (С точки зрения джняна-марги, ведийская религия есть незнание и мрак, зыбкий плот, на котором невозможно пересечь океан существования).
Эпос и пураны
В то время как жрецы, поэты-мистики и философы составляли недоступные и непонятные для большинства индийцев ведийские самхиты, брахманы и упанишады, основное население Индии увлеченно слушало сказочные истории о богах и богинях, добрых и злых духах, змеях и тиграх, волшебниках и колдунах, царях и героях, божествах и демонах. Этот богатейший литературный и религиозный материал прорвался на поверхность в двух великих индийских эпосах Махабхарата и Рамаяна и многочисленных пуранах, в которых мы видим развитие теизма и становление культов Высших Богов и Высшей Богини, окончательно утвердившихся в период классического, т.е. современного ортодоксального индуизма.
Изучение литературы шрути (вед, брахманов, араньяк и упанишад) являлось только привилегией касты брахманов. Для низших каст нормы и предписания индуизма были унифицированы в литературе, получившей название смрити («то, что помнят», «ставшее преданием») – т.е. передаваемая по памяти традиция, восходящая к авторитетам.
В категорию смрити входят санскритские эпосы Махабхарата и Рамаяна, пураны (предания), а также нормативные тексты дхарма-шастры и сутры. Эта литература не так священна, как ведийская. Ее авторство принадлежит людям, и она изначально была открыта для всех, независимо от касты и пола. Тем не менее, практическое значение литературы смрити для индуистской идеологии ничуть не меньше, а даже больше, чем шрути. Великие индийские эпосы Махабхарата и Рамаяна, обозначаемые термином итихаса-пурана («древняя история»), часто называют «пятой ведой», поскольку они в полном смысле составляют «сердце индуизма»: шрути и смрити – два глаза дхармы, а пурана – ее сердце. В эпосе и пуранах также излагаются нормы и предписания брахманизма, но здесь они уже воплощаются в образы конкретных героев, выступающих в роли носителей определенных форм поведения и ставших либо примерами для подражания, либо объектами для осуждения.
Величайшими творениями индийского эпоса являются «Махабхарата» и «Рамаяна», которые по праву считаются сокровищами мирового культурного наследия. Невозможно точно определить, когда были составлены Махабхарата и Рамаяна, - они создавались на протяжении нескольких поколений и веков. Можно предположить, что законченную форму они приобрели в 400-200 гг. до н.э., хотя и после этого подвергались дополнениям и обработкам вплоть до 500 г. н. э. Оба эпоса написаны в стихах, и долгое время, как и веды, передавались изустно и были записаны только в первые века н.э.
Махабхарата («Великое сказание о потомках Бхараты») является самым длинным из всех известных мировых эпосов. Она состоит из 100 тысяч двустиший (шлок). Текст разбит на 19 различных по размеру книг (парвана) – от 28 тыс. строк до всего лишь 240 строк каждая. Последняя книга – Харивамша (родословная Хари), посвящена жизнеописанию Кришны. Две книги имеют философское содержание – это 6-я, Бхагавадгита (часть Бхишмапарвы) и 12-я – Шантипарва.
Традиция приписывает авторство Махабхараты легендарному поэту-риши Вьясе, который якобы сначала продиктовал ее богу Ганеше, а затем своим ученикам. При этом Вьяса выступает не только автором эпоса, но и отцом и дедом его основных действующих лиц. Единого текста Махабхараты нет. Помимо двух основных вариантов – североиндийского и южноиндийского, она существует в десятках региональных версий на различных местных языках. Самый ранний из дошедших до нас текстов относится к 15 веку.
Основной сюжет и центральный эпизод, вокруг которых разворачиваются события Махабхараты, - это гражданская война за царство между родственными семьями двоюродных братьев Пандавов и Кауравов, потомков Бхараты (легендарного основателя царской Лунной династии, праправнука бога луны Сомы-Чандры), и великая битва на поле Курукшетра (около современного Дели).
Сама история занимает только около четверти объема Махабхараты. Две трети посвящены теогонии, космологии, государственному управлению, искусству войны, этике, философским интерлюдиям (самая известная из них Бхагавадгита) и тысячи сказок, мифов и легенд, которые рассказываются действующими лицами то просто ради азвлечения, то с целью иллюстрации своих идей. Это подлинная энциклопедия индийской жизни, поэтому недаром говорится, что «все, что здесь написано, можно найти где-нибудь еще, но того, чего нет здесь, нет больше нигде».
Коротко сюжет Махабхараты заключается в следующем. Потомок великого правителя Бхараты царь Вичитравирья скончался бездетным, оставив после себя двух вдовствующих цариц – Амбику и ее младшую сестру Амбалику. Для того чтобы исполнить закон левирата (бездетная вдова имела право забеременеть от брата своего покойного мужа) и продолжить славный царский род, был призван из леса великий святой, отшельник Вьяса (легендарный автор Махабхараты). Вьяса был добрачным, незаконнорожденным сыном царицы Сатьявати – матери умершего бездетного царя Вичитравирьи, и, таким образом, по матери приходился ему братом. Отцом Вьясы был святой Парашара. Вьяса согласился исполнить свой долг и продолжить род правящей династии.
Вид темнокожего аскета с длинными спутанными волосами и исходивший от него запах показались вдовствующим царицам настолько отталкивающим, что во время полового акта Амбика от отвращения закрыла глаза. В наказание за неуважение к святому у нее родился слепой сын Дхритараштра. По той же причине Амбалика в момент зачатия от Вьясы смертельно побледнела, отчего ее сына назвали Панду, т.е. «Бледный». Оба царевича воспитывались дядей, регентом Бхишмой.
По закону старший царевич Дхритараштра должен был занять трон, но он не мог стать царем, т.к. был от рождения слеп (признако особенно плохой кармы). В силу этих обстоятельств правителем был провозглашен его младший брат Панду. Дхритараштра вскоре женился, и у него родилось 100 сыновей и одна дочь.
Царь Панду не мог спать со своими женами Кунти и Мадри, потому что в свое время был проклят за убийство пары антилоп в момент их соития и, согласно наложенному проклятию, сам должен был умереть во время полового акта. Поэтому Панду не имел детей и наследников на царский трон. По этой причине он через какое-то время отрекся от трона и удалился со своими женами в леса Гималаев, а вместо него правителем стал его старший слепой брат Дхритараштра.
Тем временем в лесном уединении жены Панду с его согласия (он не хотел умереть бездетным) родили для него от различных богов пять сыновей, которых Панду признал своими – Пандавами: Юдхиштхиру (сын бога Дхармы), Бхиму (сын бога ветра Ваю), Арджуну (сын Индры), Накулу и Сахадеву (сыновья Ашвинов – двух сыновей бога солнца Сурьи). Вскоре Панду скончался – проклятие все-таки сбылось благодаря настойчивости жены Мадри, которая в отчаянии сожгла себя на погребальном костре мужа.
Овдовевшая Кунти и пять братьев Пандавов вернулись в столицу царства Хастинапуру, где были представлены правящему там Дхритараштре, который с радостью принял своих племянников и отнесся к ним с большой нежностью и заботой. Пандавы росли и воспитывались во дворце Дхритараштры вместе со ста его сыновьями Кауравами.
Прошли годы. Между Кауравами и Пандавами началось соперничество за трон. Слепой Дхритараштра назначил своим преемником старшего из пяти братьев Пандавов – Юдхиштхиру, но это вызвало такую вражду и открытую ненависть со стороны Кауравов, что Дхритараштре пришлось отправить Пандавов из столицы, якобы на отдых, а на самом деле в изгнание. Спустя какое-то время по тайному приказу старшего сына Дхритараштры Дурьодханы был устроен ночной поджог жилища Пандавов на новом месте, и все думали, что они погибли в огне. На самом деле Пандавы были заранее предупреждены о заговоре и только благодаря этому спаслись от гибели.
Когда Пандавы вновь появились во дворце, царь Дхритараштра, дабы избежать нового неминуемого конфликта, разделил царство между своими сыновьями Кауравами и Пандавами – в северном царстве в столице Хастинапуре стал править его старший сын Дурьодхана, а в южном, в Индрапрастхе (современный Дели) – старший из братьев Пандавов Юдхиштхира. Некоторое время между двоюродными батьями сохранялся хрупкий мир.
Однажды Дурьодхана посетил с визитом Индрапрастху и по неосмотрительности упал в дворцовый бассейн, чем вызвал неуместный смех царицы Драупади – общей жены пяти Пандавов. Оскорбленный Дурьодхана, зная о пагубной страсти Юдхиштхиры к азартным играм, пригласил его приехать в Хастинапуру и сыграть с ним в кости. Ставкой в этой игре было царство. Юдхиштхира, охваченный азартом, проиграл Дурьодхане все – царство, имущество, себя, братьев и даже их общую жену красавицу Драупади, которую кауравы тут же подвергли публичному унижению. Ее за волосы вытащили в зал дворца и на глазах у всех присутствующих пытались сорвать с нее одежды. Опять вмешался Дхритараштра и попытался предотвратить назревшую войну. Но Дурьодхана остался непреклонен. Он предложил Юдхиштхире сыграть еще раз, при условии, что проигравший должен будет прожить 12 лет в изгнании в лесу и еще один год инкогнито и только после этого на законных основаниях сможет вернуться в свое царство. Юдхиштхира опять проиграл, и с этого начался период изгнания Пандавов и Дарупади.
Далее в Махабхарате подробно повествуется о многочисленных приключениях, которые произошли с Пандавами во время долгих лет их лесного отшельничества. 13-й год они провели инкогнито при дворе царя Вираты и на 14-й выдвинули Кауравам законное требование вернуть им их царство. Дурьодхана отказался, и обе стороны стали готовиться к войне.
На поле Курукшетра две армии сошлись для решающего сражения, которое продлилось 18 дней. Накануне сражения происходит знаменитый диалог Кришны и Арджуны, изложенный в отдельной книге Бхагавадгита:
Перед началом битвы, благодаря хитроумному маневру Кришны, выступающему в роли возничего Арджуны, Арджуна видит перед собой своих родичей, учителей и друзей, которых ему предстоит убивать; его охватывает чувство ужаса и отчаяния, он откладывает свой лук и стрелы и отказывается вступать в бой, нарушая тем самым долг воина (т.е. для Арджуны потребность уяснения своего места в нравственном миропорядке и стремление к обретению правил поведения вырастают из осознанного противоречия между практическим долгом и нравственными требованиями более высокого уровня). Тогда Кришна наставляет его в дхарме, и начинает с того, что говорит о неразрушимости и неуничтожаемости души в отличие от тела, которое подвержено рождению и смерти. Душа человека вечна, рассуждает он. Никто не может убить душу. Смерть человека означает только переход души из одной телесной оболочки в другую. Но сами люди смертны. Зачем же тогда печалиться по поводу смерти человека? Зачем печалиться, когда кого-нибудь убивают, особенно если это происходит в честном бою? В таком убийстве нет греха; наоборот, кшатрий навлекает на себя грех, если он отказывается сражаться. Ведь долг кшатрия - сражаться; если он убивает врага, он приобретает славу, если его убивают в сражении - душа его наслаждается райским блаженством в царстве богов. Следовательно, победа или гибель в честном бою для кшатрия по своим результатам одинаково почетны. Но если он откажется сражаться, он навеки обесславит себя как трус, а бесчестье хуже смерти. При этом Кришна подчеркивает, что человеку следует совершать действия, вытекающие из его семейного, религиозного и общественного состояния и долга, абсолютно бескорыстно, т.е. не ожидая от них никакой награды, пользы, «плода»; примером такой бескорыстной деятельности является прежде всего сам Кришна, который, будучи всемогущим божеством (величайшей из аватар Вишну Нараяны) и ни в чем не нуждаясь, все-таки воплощается на земле и совершает предписанные шастрами действия, чтобы восстановить пошатнувшуюся дхарму и сохранить в мире гармонию и порядок. В диалоге Арджуны и Кришны особо подчеркивается важность обретения внутренней свободы от деяния, т.к. сам путь деяния ведет к насилию и греху; поэтому деяние, реализующее развитие, должно всегда уравновешиваться аскетическим отказом от деяния. Эта идея получает развитие в последующей части диалога, в которой Кришна излагает учение о йоге как средстве, обеспечивающем достижение особого состояния психического равновесия. В самом конце беседы Кришна спрашивает своего ученика, понял ли он его наставление, или он все еще пребывает в заблуждении, на что Арджуна заверяет своего возничего, что заблуждений и сомнений больше нет: он готов выполнить свой варновый долг – сражаться и убивать, не беспокоясь о «плодах» и пользе.
Великое сражение началось. Оно имело поистине вселенские масштабы, т.к. в нем участвовали не только все цари и воины, но и все боги и герои. И здесь в самый критический момент финальной битвы - поединка на палицах между Дурьодханой и Бхимой - Кришна советует Арджуне пойти на хитрость, поскольку он знает, что в честном бою одержит верх Дурьодхана, и победа Пандавов, купленная такой дорогой ценой, ускользнет от них теперь уже навсегда. На сей раз Кришна убеждает Арджуну, что бесчестная победа лучше, чем поражение в честном бою. Скрепя сердце, Арджуна соглашается. Выбрав удобный момент, Арджуна хлопнул себя по левому бедру, побуждая тем самым Бхиму бить противника ниже пояса, что решительно запрещалось правилами такого поединка. Улучив подходящий момент, Бхима с громадной силой метнул свою палицу в ноги противнику, и Дурьодхана рухнул на землю с раздробленными бёдрами. Исход поединка предрешил и исход битвы: все Кауравы были уничтожены, а Пандавы, одержавшие победу, возвратили свое царство, и им впоследствии правили потомки Арджуны.
Через какое-то время Дхритараштра (несмотря на то, что он помирился с Пандавами), его жена, и мать Пандавов Кунти решают удалиться в лес и прожить там остаток дней отшельниками, но вскоре все они трагически погибают в лесном пожаре. Охотником по ошибке был убит ближайший родственник, лучший друг и созник Пандавов Кришна – земное воплощение бога Вишну. Несмотря на победу, Пандавы полны печали от потери практически всех родственников и ближайших союзников. Юдхиштхира отрекся от трона и вместе с братьями и Драупади отправляется в Гималаи на вершину горы Меру в царство Индры. Драупади и все его 4 брата умирают в долгом и трудном пути. Один Юдхиштхира в сопровождении верного пса продолжает путь.
У ворот рая Юдхиштхиру встречает Индра и приглашает к себе на небеса, но Юдхиштхира отказывается идти туда один, без своего пса. Но пес оказывается воплощением Дхармы (бога нравственного закона, отца Юдхиштхиры) и сам ведет его в рай. Там, к величайшему изумлению, Юдхиштхира встречает своего главного врага Дурьодхану, который попал в рай благодаря исполнению своего воинского долга и смерти на поле боя. Сам Юдхиштхира – сын Дхармы и идеал нравственного поведения, должен будет еще раз переродиться на земле по причине сохранившихся у него земных привязанностей.
Рамаяна («Сказание о Раме») описывает события, которые происходят раньше тех, что описаны в Махабхарате, хотя сам эпос составлен позже. Он значительно меньше по объему и состоит из 24 тыс. двустиший, разбитых на 7 книг (канда). Авторство Рамаяны на санскрите приписывается мифическому поэту древности, святому Вальмики. Легенда утверждает, что в первой половине жизни он был разбойником, но потом обратился к вере. Свое имя он получил от муравейника (вальмика), который образовался над ним за то долгое время, что он пребывал в медитации.
Помимо санскритской версии (поэмы Вальмики), Рамаяна дошла до нас в еще нескольких вариантах, самым популярным из которых является Рамачаритаманаса Тулсидаса (1543-1623) на хинди (санскритскую версию читают только интеллектуалы и спациалисты). Кроме того, есть поэмы Камбаны (9-12 вв.) на тамили и Буддхараджи на тегулу. Все они значительно отличаются друг от друга, примерно треть материала каждой из версий отсутствует в других.
Существуют региональные версии Рамаяны в странах ЮВА – характерно, что народы этих стран полагают, что сюжеты Рамаяны происходили именно в их стране (6 королей Таиланда брали имя Рамы и считали себя его земным воплощением). В 3-5 вв. Рамаяна проникает в Китай и вводится в состав китайского буддийского канона, а с 7 в. - в Тибет и Монголию.
Рамаяна стала любимой поэмой индийцев. Ее стихи они знают с детства и пересказывают наизусть. Сюжет Рамаяны довольно прост. Красивый и отважный юноша Рама, старший сын царя Дашаратхи и наследник престола, в честном поединке сильнейших добивается руки прекрасной Ситы. Однако младшая жена старого раджи уговаривает его отдать престол ее сыну Бхарате. Рама встречает известие о своем изгнании с полным спокойствием и готовностью безропотно подчиниться воле отца. Сита и его брат Лакшмана уговаривают Раму позволить им сопровождать его и разделить предстоящие тяготы многолетнего изгнания. Вместе они покидают дворец царя и селятся в лесу, в хижине ашрама святого Агастьи неподалеку от истока реки Годавари. Жизнь отшельников была полна опасностей и приключений. Рама и Лакшмана уничтожили многих злых духов и демонов, преследовавших благочестивых лесных святых, и сделали жизнь в лесу спокойной и безопасной. Они подружились со многими брахманами, которые, чтобы скрасить досуг, рассказывали им многочисленные развлекательные и поучительные истории. Так протекли 10 лет жизни героев в изгнании.
Проблемы начались с того дня, когда в их лесную обитель пришла Шупранакха – безобразная ракшаси (демоница), сестра могущественного царя ракшасов Раваны. Покоренная красотой и благородством Рамы, она принимает облик прекрасной женщины, пытается соблазнить Раму и просит его жениться на ней. Рама отказался, сказав, что уже женат, и посоветовал ей обратиться с этим предложением к холостому Лакшмане. Когда и тот отказал ей, она вернулась к Раме, что вызвало безудержный смех Ситы. В бешенстве Шупранакха приняла свою страшную истинную форму и пригрозила поглотить Ситу. Тогда Лакшмана отсек ей уши и нос, и в таком обезображенном виде она возвратилась домой к могущественному брату Раване. Тот, вне себя от гнева, клянется отомстить за унижение сестры и похитить жену Рамы Ситу.
По приказу Раваны демон Марича превратился в золотого оленя изумительной красоты и появился перед хижиной Рамы. Сита умоляет мужа поймать для нее это чудесное животное. Подозревая, что это могут быть происки демонов, Рама просит Лакшману в его отсутствие ни при каких обстоятельствах ни на секунду не оставлять Ситу одну. Он пускается в погоню за оленем и сражает его стрелой. Перед смертью олень-демон громким голосом Рамы зовет Лакшману на помощь. Услышав эти крики, вне себя от страха за жизнь мужа, Сита умоляет Лакшману поспешить на помощь Раме, но Лакшмана помнит о данном обещании не оставлять ее одну и отказывается. Тогда Сита обвиняет его в дурных намерениях и угрожает убить себя. Лакшмана вынужден пойти на поиски Рамы и находит его целым и невридимым. Возвратившись домой, они обнаруживают, что Сита исчезла.
Во время их отсутствия Равана, превратившись в отшельника, пришел к хижине Ситы и попросил у нее подаяние. Затем он открылся ей и стал уговаривать стать его женой. Когда та в ярости отказала ему, обозвав шакалом, «надеющимся заполучить львицу, следующую за своим львом», он принял облик гигинтского демона и унес ее по воздуху на волшебной колеснице в свое царство на остров Ланка. Там он поместил ее в заточение в прекрасной уединенной роще Ашокавана, спланированной архитектором богов Вишвакарманом подобно раю. Убежать оттуда было невозможно, т.к. роща была окружена высокими стенами, к тому же Сита находилась под неусыпным присмотром демониц. Равана дал Сите один год, чтобы она могла подумать и сделать окончательный выбор – либо стать его женой, либо умереть. Но, несмотря на все уговоры и угрозы, Сита оставалась непреклонной. Раване было в свое время предсказано, что если он возьмет женщину силой, то тут же умрет, поэтому ему ничего не оставалось делать, как ждать решения Ситы.
Рама и Лакшмана отправляются на поиски Ситы. В пути Раме помогают животные и духи, в том числе царь обезьян Сугрива и предводитель его войска, могучий и верный бог-обезьяна Хануман - сын обезьяны Анджаны и бога ветра Ваю (или Маруты), который отличался неимоверной физической мощью. Он мог совершать многокилометровые прыжки, становиться маленьким как мышь, или огромным, как гора. Хануман перелетает через пролив, который отделяет Индию от Цейлона, и в царстве Раваны находит Ситу, тоскующую по своему возлюбленному. Хануман предлагает Сите перенести ее по воздуху на своей спине в Индию, к Раме, но Сита, как это ни покажется странным, отказывается. Для нее – идеальной индуистской жены – важнее всего не желание спастись, убежав из плена к любимому мужу, а преданность ему и забота о его репутации. Предложение Ханумана для нее неприемлемо по двум причинам: во-первых, ей пришлось бы прикоснуться к другому мужчине (к спине Ханумана), а это противоречит понятию преданности мужу, а во-вторых, ее побег лишил бы Раму славы ее освобождения и поражения Раваны. Для Ситы на первом месте стоят достоинство, честь и слава мужа, а не собственная безопасность и даже жизнь.