Городские цивилизации эпохи неолита и энеолита

Старый Древний мир своими разными сторонами и в каждой зоне – по-своему как бы врос в «новый» и много в нем предопределил. Однако для литературы самым важным из всего, что дал старый древний мир новому, было письмо… появление в старом Древнем мире письма создало почву, на которой зародилась и развилась литература, как особое явление жизни и культуры… Уже одно это может оправдать отношение к старому Древнему миру как прологу нового: в смысле создания «начал», от которых потом развилась огромная творческая работа человеческого духа, воплощаемая в литературе...»[10]

Н.И. Конрад

С начала неолита и на всем протяжении этого последнего периода каменного века[11] на огромной территории от Тихого океана до Средиземноморья, преимущественно в долинах великих рек семьи, обрабатывающие земельные участки, создают земледельческие общины, связанные с созданием оросительных систем и коллективным использованием водных ресурсов. К этому времени относится и создание монументальных каменных сооружений, которые поражают своей грандиозностью: мегалиты[12], пирамиды, храмовые и дворцовые постройки. На рубеже перехода от неолита к энеолиту – веку металла – возникают города-государства, выполняющие функции сельскохозяйственных, административных и культурных центров. Некоторые из них, в которых имеются культовые сооружения, выполняют и сакральные функции. Иногда в качестве таких сооружений использовались амбары, в которых хранилось зерно. Они посвящались богам-хранителям города. Около них проводились ритуалы, связанные с новыми земледельческими культами, во время которых совершались жертвоприношения, в которых в качестве жертвенных даров использовались продукты земледельческого труда.

По сравнению с общинами эпохи мезолита в общинах энеолита во много раз увеличивается количество людей. Если в эпоху мезолита оно составляло около 300 человек, то в эпоху неолита достигало нескольких тысяч. Так, например, в крупном земледельческом центре на Ближнем Востоке Чатал-Хайюк оно достигало 5000 человек, в шумерском городе-государстве Ур – 6000 человек, в индийском городе-государстве Махенджо-Даро – более 4000 человек, в критском Кносе – 1700-1580 человек. Многие из названных городов имели регулярную планировку, мощные оборонительные сооружения, грандиозные ритуальные и культовые сооружения. Развалины древних городов, таких как Ур, Кносс, Микены, пирамиды и храмы Египта и городов, созданных древней цивилизацией Америки майя, и в наши дни поражают воображение. В городах этой эпохи существовала развитая инфраструктура, жилые кварталы, снабженные водопроводом и канализацией, рынки, зернохранилища, ремесленные мастерские по производству гончарных изделий, сельскохозяйственных орудий, выплавке бронзы и изготовлению из нее различных изделий – от ритуальных сосудов, оружия, украшений различных предметов быта. В этих городах существовала своя письменность, свои системы меры весов, сельскохозяйственные и ритуальные календари, основанные на результатах астрономических наблюдений и развитии математических знаний. В них получили развитие и искусства (музыка, пластика, ювелирные изделия), начался процесс формирования древнейших форм фольклора и эпических сказаний, существовавших первоначально в устной форме. Появившиеся в это время новые формы письменности – клинопись, различные виды иероглифики – использовались первоначально в ритуальных надписях и составлении хозяйственных документов. Позднее содержание шумерских надписей «отличается необычайным разнообразием: от административных актов… царских надписей... и литературных произведений – гимны, плачи, заклинания, молитвы – до кодексов законов, судебных приговоров, пословиц и мифов»[13].

В Шумере такими городами были Урук (3 тыс. лет до н.э.) и Нипур (3300 лет до н. э.); в Китае Аньян (2 тыс. лет до н. э.), столица древнего царства Инь-Шан, который принято считать колыбелью китайской цивилизации, города Сиань (XI-XIII вв. до н.э.) и Хэнань (VIII в. до н.э.), города чжоусского царства; В Индии Хараппа и Махенджо-Даро (2200 лет до н.э.); в Эгеиде критский Кносс (2 тыс. лет до н.э.) и Микены (1400 лет до н. э.). В Египте в этот период (он совпадает с эпохой Древнего царства) все значительные достижения во всех областях практической деятельности и знания были связаны не со строительством городов, а с процессом организации продуктивного земледелия (плотины, каналы) и созданием монументальных сооружений, выполнявших ритуальные (пирамиды, гробницы) или сакральные и культовые (храмовый комплекс Карнака в Фивах, храм царицы Хатшепсут в Дэйр-эль-Бахри, большой скальный храм фараона Рамзеса в Абу-Симбеле и др.) функции.

Превращение земледелия в экономическую, социальную и культурную основу этих древних городов-государств вызвало серьезные изменения и в сфере сознания. Все более активную роль в мифологии начинают играть космогонические мотивы, в центре внимания которых было взаимодействие сил неба и земли. Главным объектом интереса и почитания становится закон неба, а главным даром богов объявляется научение людей обрабатывать землю. В мифологии появляются новые персонажи –культурные герои, в роли которых первоначально выступают боги и первопредки.

Представление о древнем поколении культурных героев могут дать боги, символизирующие мудрость и силу знания. Напри­мер, древнеегипетский бог мудрости, письма и счета Тот; древ­некитайские боги - Ян-ди, научивший людей земледелию, вра­чеванию и счету, и первый властитель, император Фу-си, обу­чивший их пользоваться абстрактными понятиями и начертав­ший восемь знаков триграмм, вместивших в себя все основные образы мира; богиня ведического пантеона - Сарасвати - по­кровительница наук и искусств, изобретательница алфавита, символизирующая красноречие и мудрость. Великолепный в своей поэтичности образ нового типа культурного героя в древ­негреческой мифологии - вечно юный посланец богов Гермес. В гомеровском гимне, посвященном этому богу, повествуется о том, как играючи, шутки ради делает он из панциря черепахи лиру и дарит ее Аполлону, пытаясь смирить его гнев. Услышав игру Гермеса на лире, пораженный Аполлон обращается к не­му со словами: Нет, никогда не владел тем искусством никто из смертных, Ни из бессмертных богов, в Олимпийских чертогах живущих; Кроме тебя одного, сын Зевса и Майи, воришка! Что за искусство? Откуда забвенье забот с ним приходит? Как научиться ему? Три вещи дает оно сразу: Светлую радость духа, любовь и сон благодатный[14].

Удивление Аполлона понятно, он знает лишь "музыку сфер", но ему до встречи с Гермесом было неведомо искусство музы­ки, "трогающее душу". И с момента встречи с Гермесом он уже не расстается с подаренной лирой и выступает в роли Аполлона-кифареда.

В этот период появляется сословие жрецов. Их главной задачей является проведение ритуалов, сопровождающих сельскохозяйственные работы. Они организовывались в соответствии с составленными жрецами календарями. Календарей, как правило, было два, один имел отношение к определению времени сезонных сельхозработ, другой устанавливал время ритуальных жертвоприношений богам и обрядов, связанных с земледельческим культом. Создание календарей было связано с астрономическими наблюдениями, на основе которых были составлены таблицы, они математической обрабатывались с целью определения закономерностей движения небесных тел. Все это вызывало у людей особое отношение к «закону неба» и земледельческому труду, непосредственно с ним связанному. Благодаря этому занятие земледелием воспринимается не только как средство получения в изобилии «благ земных», но и как священный долг каждого человека и средство «духовного воспитания народа»,благодаря чему оно начинает выполнять в организации человеческой жизни не только технологическую, но и культурную функцию.

Выдающийся русский мыслитель П. Флоренский дал удивительно точное определение этой новой функции земледелия, назвав его «хранителем границ культуры». Позднее такое отношение к земледелию приобретает характер традиции. В древнейших тестах Шумера, Китая, Индии, Греции сохранились о ней многочисленные свидетельства. В одной из поэм древнего Шумера даже полезность тех или иных орудий сельскохозяйственного труда оцениваются особым образом. В шумерском тексте, который его переводчик С. Крамер назвал поэмой «Энки и мироздание», повествуется о деяниях бога бездны и мудрости Энки, занимающего в иерархии шумерских небожителей третье место. В этой «поэме» он выступает в роли землепашца самого Энлиля, главы шумерских Богов.

Определив обязанности полей,

Плуг, ярмо и упряжь он направил,

Государь великий Энки, он быку велел идти прямо,

Борозде священной « уста» открыл он,

Полю доброму зерно рожать повелел,

Владыку надевшего перевязь, достойную небесной равнины,

Наделенного силой землепашца самого Энлиля,

Энкиду, хозяина каналов и дамб,

Энки надзирать и следить поставил,

Владыка к доброму полю обратился, ячмень пятнистый в него бросил

Энки пшеницу, бобы и горох вывел,

Многие сорта он ссыпал в груды,

Энки удвоил груды и кучи

Вместе с Энлилем по всей стране он умножил изобилье…[15]

Первые успехи в области земледельческого труда у древних шумеров были связаны с использованием мотыги и плуга. Сохранился шумерский текст «Спор между мотыгой и плугом», в котором определяется значимость каждого из этих орудий в великой «культурной работе» обработки земли, начало которой положил Энки, «землемер могучий» Энлиля.

Плуг говорит: Я землемер могучий Энлиля!

Я истинный пахарь человека...

Мое становление поистине великий праздник

Мой град в степи ,его изобилие-

Гора зеленая благоговением полная

Я наполняю Энлилю житницы...

Мотыга возражает: О плуг, пред тобою я выхожу в поле,

Я для тебя готовлю поле,

Я ровняю края каналов,

Я с полней убираю комья и корни,

Для твоих трудов я готовлю поле...

Дни трудов моих двенадцать месяцев...

Я возвожу грады с дворцами ...

Сады для царей разбиваю...

На берегу реки я строю беседки

Дабы тот, кто на полях днями трудился,

Труженик, что не уходит с поля ночью,

Мог бы в ту беседку подняться,

Дабы там отдохнуть, как в благоустроенном граде[16].

Идея прославления величия неба и земледельческого труда как источника человеческого благополучия и добродетельной жизни лежит в основе многих песен и од древнейшего канонического произведения Древнего Китая, знаменитой «Книги песен», созданой в XVIII-XII веках до н.э. Позднее в одной из авторитетных энциклопедий Древнего Китая в главе «Почитайте земледелие» проводится та же мысль: «Древние мудрые правители руководили своим народом благодаря тому, что прежде всего это был народ, который занимался земледелием: земледелие – это не только извлечение из земли, но и обогащение духа народа»[17]. Выдающийся философ Древнего Китая Сюнь цзы (298-238 гг. до н.э.), в сочинениях которого проблема культуры занимает одно из центральных мест, писал: «Небо и земля – начало всего живого; ритуал и чувство долга – начало порядка. Полное соблюдение ритуала и последовательное выполнение долга, неуклонное совершенствование этих качеств и превращение их в высшую степень преклонения составляют начало совершенного человека. Поэтому когда небо и земля рождают совершенного человека, он приводит в порядок все, что находится между небом и землей…»[18]

В знаменитом древнеиндийском трактате «Артхашаста» («Наука политики») содержится прямое указание на то, что только занятие земледелием способно открыть человеку путь к духовному совершенствованию.

Не менее отчетливо прослеживается мысль о связи земледелия, духовного совершенствования и воспитания добродетельного («лучшего») человека в мифах, эпических и философских текстах Древней Греции. У истоков этой традиции стоял великий эллинский эпический поэт, младший современник Гомера Гесиод. Его земледельческая поэма «Труды и дни» стала каноническим текстом античной культуры. Ее главной идеей является прославление земледельческого труда. Отказ от него заслуживает только презрения. «Позорен не труд, позорно безделье», - утверждает Гесиод. Греки классического периода считали Гесиода и Гомера великими воспитателями эллинов. Земледельческая поэма стала программным документом первой греческой пайдейи – системы воспитания добродетельного человека. Связанные с земледельческим культом боги олимпийской мифологии были одними из наиболее почитаемых. Богине земледелия Деметре были посвящены знаменитые Элевсинские мистерии, занимавшие исключительное место в духовной жизни не только ранней, но и классической Греции, а культ Диониса – бога растительности и виноградарства, славился в Греции знаменитыми «дионисиями» - сезонными сельскими праздниками, а затем и городскими «великими дионисиями», сопровождавшимися процессиями и песнопениями. Одно из песнопений -«песнь козлов» - дало имя античной трагедии[19].

По свидетельству Фемистия, древнегреческого ритора, жившего в IV веке до н.э. и преподававшего философию Платона и Аристотеля, обряды (оргии), посвященные мифическому поэту Орфею, также не чужды были земледелию. Согласно мифу, Орфей «..благодаря одомашненным плодам, которые доставляет земледелие… одомашнил всю природу и образ жизни диких зверей, а также укротил и искоренил заключенное в душах звериное начало. Так, верили, что он завораживал диких зверей пением и совершал все жертвоприношения и обряды, используя в качестве жертвенных даров плоды земледелия. Слава о нем обошла всех людей, и все восприняли земледелие»[20].

Возникновение городов-государств, которые в III-II тысячелетии до нашей эры начали формироваться на основе древних агрогородов, имело одним из важнейших культурных достижений распространение письменности. Она начинает использоваться не только для записи хозяйственных и связанных с ритуалом текстов, но и для записей законов, т.н. «царских списков», в которых фиксировалась смена правящих в городах-государствах династий, результатов «гаданий», фольклора, гимнов и песен, позднее мифологических сюжетов и устной поэзии. Появляется новая, весьма уважаемая профессия писцов, вместе с ней и такие древнейшие институты культуры, как школы писцов и библиотеки, которые создавали правители городов-государств.

Профессия писца стала началом формирования новой интеллектуальной формы человеческой деятельности. Из школ писцов в древних цивилизациях Шумера и Египта вышли выдающиеся строители, организаторы, бухгалтеры, создатели первой из наук – математики, астрономы, летописцы. Профессия писца считалась почетной. В Шумере возникли первые школы «эдуббы», благодаря им письменность, которая на первых порах не имела никакого отношения к литературе и применялась для составления хозяйственных документов, начинает использоваться для записей фольклора: пословиц, поговорок, гаданий, того, что было связано с жизненной традицией. Подобные тексты были своего рода учебными пособиями. Несколько позднее стали записываться тексты, связанные с ритуалами, и эпические поэмы. Уже в древних городах профессия писца становится востребованной и престижной. В письменах Шумера и поэзии Древнего Египта труд писцов прославляется как труд «мудрецов, предрекавших будущее, имена которых сохранятся навеки», как занятие благородное и уважаемое. В шумерском тексте «Труд писцов, собратьев моих» отец-писец, поучая нерадивого сына, говорит:

Труд писцов, собратьев моих, тебе не по нраву!

А ведь они по десять гуров зерна отцу приносят!..

Зерно, шерсть, масло, овец ему приносят!..

Как уважаем такой человек!

Рядом с ним ты – не человек![21]

Другой египетский текст «Прославление писцов» начинается словами:

Мудрые писцы

Времен преемников самих богов

Предрекавшие будущее,

Их имена сохранятся навеки...

Они не строили себе пирамид из меди

И надгробий из бронзы…

Писания становились их жрецами,

А палетка для письма – их сыном,

Их пирамиды – книги поучений,

Их дитя – тростниковое перо…

Их памятники покрыты грязью,

Гробницы их забыты,

Но имена их произносят, читая эти книги,

Написанные, пока они жили,

И память о том, кто написал их

Вечна…

Книги лучше расписного надгробья

И прочней стены…

Написанное в книге возводит дома и пирамиды в сердцах тех,

Кто повторит имена писцов,

Чтобы на устах была истина…[22]

В результате письменность не только играет роль средства передачи и хранения информации, а становится первой формой самосознания.

Основу социальной организации жизни в городе-государстве составлял закон – социальное установление, которое выражало не интересы родовой общины, а интересы города-государства. Жизнь человека определялась в соответствии с тем статусом, который был закреплен за ним в законе. Место традиционных норм родовой морали в городе заменялись обязательными для всех граждан города-государства правами и обязанностями. Законы закреплялись в письменной форме. Древнейший из известных нам свод законов был записан клинописью на глиняных табличках в 2050 г. до н.э. правителем шумерского города-государства Ур – Наму. Триста лет спустя,в 1750 г. до н.э. вавилонский царь Хаммурапи утвердил кодекс, заключавший 300 законов. В городах формируются целые группы людей, занимающихся, выражаясь современным языком, «умственным трудом». К ним относятся не только жрецы и окружение верховной власти, но и писцы, обслуживающие храмовую администрацию, которые являлись подлинными охранителями традиции, так как «они, обучая учеников искусству письма, заставляли их переписывать древние тексты. Храмы, при которых существовали школы писцов, играли значительную роль в поддержании литературной тра­диции, хотя они и не имели собственных библиотек»[23].

Первые большие библиотеки появляются при дворцах правителей. Примером такой библиотеки является хранилище клинописных табличек, принадлежавшее последнему великому царю Ассирии Ашшурбанипалу. Откры­тое во время раскопок Ниневии, оно содержало огромное коли­чество самых разнообразных текстов – от мифологических и ритуальных до литературно-эпических и научных. "Культурной" деятельностью занимались не только жрецы и обслуживавшие храмы писцы, но и представители таких про­фессий, которые были связаны с изгнанием злых духов и ча­родейством, а также врачи.

В период расцвета древних городов-государств создаются предпосылки для начала процесса формирования культурной традиции.

Среди текстов древнего Шумера есть один, представляющий подробный перечень практически всех "атрибутов" этой древ­ней цивилизации, или, как их называли, "законов Me", управ­ляющих, согласно шумерской мифологии, человеком и общест­вом. Он представляет собой запись мифа «Энки и мироздание», в центре ее эпизод, повест­вующий о похищении богиней Инанной табличек с законами Me, которые хранились у бога мудрости Энки. Вот неполный перечень "законов":

1. Верховная власть, 2. Власть богов, 3. Возвышенная и веч­ная корона,. 4. Царский трон, 5. Возвышенный скипетр, 6. Знаки царской власти, 7. Возвышенное святилище, 8. Власть пастыря, 9. Царская власть, 10. Вечная власть госпожи, 11. Божественная госпожа - жреческий сан. 12. Жреческая долж­ность... 15. Истина, 16. Нисхождение в подземное царство, 17. Восхождение из подземного царства, 18. и 19. Евнухи... 21. Боевое знамя, 22. Потоп, 23. Оружие, 24. Половая связь, 25. Проституция, 26. Закон, 27. Клевета, 28. Искусство, 29. Ри­туальный зал, 30. Небесная ниеродула, 31. Гуслим - музы­кальный инструмент, 32. Музыка, 33. Старейшинство, 34. Героизм, 35. Власть, 36. Вражда, 37. Прямота, 38. Разрушение городов, 39. Сетования, 40. Радость сердца, 41. Ложь, 42. Не­покорная восставшая страна, 43. Доброта, 44. Правосудие, 45. Искусство обработки дерева, 46. Искусство обработки ме­талла, 47. Искусство писца, 48. Ремесло кузнеца, 49. Ремесло кожевника, 50. Ремесло строителя, 51. Ремесло корзинщика, 52. Мудрость, 53. Внимание, 54. Священное очищение, 55. Страх, 56. Ужас, 57. Раздоры, 58. Мир, 59. Усталость, 60 По­беда, 61. Совет, 62. Смущенное сердце, 63. Приговор, 64. Реше­ние, 65. Лилис - музыкальный инструмент, 66. 67. 68. Музы­кальные инструменты.

Список достаточно наглядно свидетельствует о том, что культурная традиция еще не оформилась и не отделилась от жизненной традиции, издревле существовавшей в Древней Месопотамии. В ней элементы культурной традиции, связанные с культурой умения, знания и воспитания, еще включены в общий перечень достижений древней цивилизации шумеров, некоторые из которых связаны с древними ритуалами. Например, кажется весьма странным включе­ние в список «законов Ме» проституции, однако обращение к такому классическому тексту, как эпическая поэма «О все видавшем» (поэма о Гильгамеше), снимает недоумение. В одном из ключевых эпизодов поэмы, повествующем об «очеловечивании» дикого человека Энкиду, роль "культурного героя" отводится именно блуднице, которая обу­чает его искусству "жить по-человечески". Познав любовь женщины, он утрачивает часть своей грубой силы и обретает черты разумности и духовности.

Размышления над этим текстом и его соотнесение с сюжета­ми древних мифов может много дать для понимания эволюции культуры в переломный для духовного развития человечества период. Несмотря на отсутствие какой бы то ни было система­тизации, отчетливо видно различие атрибутов, которые имеют отношение к технологии и социальной организации общества и к сфере духовной жизни. Первые из них самопроизвольно группируются вокруг "искусства умения", а также проблемы власти и закона. Вторые оказываются связанными, во-первых, с культом, ритуалом и музыкой, а во-вторых, с чувством, разу­мом (истина, мудрость) и священным (духовным) очищением, т.е. с будущими «институтами культуры». С появлением письменности записывать мифы, фольклор и эпические сказания о прошлом стали не сразу, в устной традиции они существовали еще длительное время и после изобретения письма.

С возникновением цивилизации в мифологии появляются новые персонажи –«культурные герои», в роли которых выступают боги, обучающие людей различным умениям, дарующие им законы и покровительствующие им в строительстве городов, а также благородные правители и мудрецы, обладающие «избытком видения». В результате происходит «сближение» богов и людей, которых объединяет общее стремление к преодолению первобытного хаоса на небе и на земле и обустройству мирового космоса. Боги, выступающие в роли культурных героев, даруют людям Разум. Организованная разумными людьми жизнь становится моделью мирового порядка.

Символом этой новой формы человеческой жизни становится город-государство. В древних цивилизациях все города имели божественных покровителей. За право быть покровителем городам боги спорили друг с другом. В споре побеждал тот, чьи дары людям оказывались более значимыми для них. Покровительство городу считалось для богов особой честью и привилегией. Так, например, одна из самых популярных богинь шумерского пантеона – богиня любви и войны Инанна, покровительница города Урука, решила в качестве благодеяния подарить своему городу свод божественных законы и установлений, которые управляли вселенной с момента ее появления – «таблички МЕ». С этой целью она украла их у бога бездны и мудрости Энки[24].

Известен и популярный миф о споре двух могущественных олимпийских богов Посейдона и Афины за право быть покровителями Афин. Согласно мифу, победила богиня мудрости и справедливой войны Афина, посадившая оливу, а Посейдон, заставивший ударом своего трезубца бить источник, проиграл. Большинство богов присудило победу Афине за лучший, по их мнению, дар афинянам.

Деяния богов, выступавших в роли культурных героев, начинают приписываться мудрым правителям (в качестве которых выступали реальные люди). В результате этой совместной «культурной работы» богов и людей формируется представление о всеобщем космическом законе, общем для людей и небожителей. Знание об этом законе рассматривается как высшее знание, которое доступно только людям, обладающим способностью «видеть все, как одно». Об этом сохранились многочисленные свидетельства в древних текстах. Главную роль в них играют культурные герои, обладающие, по выражению М. Бахтина, «избытком видения».

В древнейшем шумерском тексте правитель Ура Гильгамеш представлен не только как «строитель городов», но и как мудрец, «все прошедший» и «все видавший», наделенный особой памятью, благодаря которой он принес людям «весть о жизни до потопа». «На две трети он – бог, на одну человек»[25].

Космологическая традиция сближения богов и людей в борьбе за преодоление ими хаоса на небе и на земле сохраняется и в период классической древности. Известный афоризм Гераклита (одного из первых величайших философов древней Эллады, создателя диалектики, мыслящего еще вполне мифологически) гласит:

«Люди – боги, боги – люди. Ибо логос один для всех»[26].

Не менее отчетливо это сближение мифа и реальной истории произошло в Древнем Китае. В текстах древнего Китая часто трудно отличить, где кончается миф и начинается исторический сюжет, и обратное. Так, например, первым правителем людей в Древнем Китае считался Фу-си, небесный император, получивший «мандат» на правление от самого Неба. Длительное время императорами именовались только небесные правители, пока создатель первой китайской империи ЦИНЬ Шихуанди ни присвоил себе этот титул.

На этой стадии развития культурного сознания практически невозможно с достаточной отчетливостью различать те или иные сферы зарождающейся духовной культуры (эстетиче­ской, религиозно-нравственной, философско-риторической); они как бы взаимопроникают друг в друга и взаимно друг дру­га дополняют. Поэтому представление о культуре в этот период по-прежнему носит преимущественно традиционный характер. Как образ, так и имя культуры тяготеют к "границам" космоса. Что же касается человеческой жизни – как телесной, так и ду­ховной, – она рассматривается не как нечто самостоятельное, а как «модель» этого космоса, которая пока еще продолжает «замещать» человеческую личность.

Уход в прошлое древнейших городских цивилизаций был связан с гибелью древних городов. Они были разрушены в результате непрерывных столкновений и войн друг с другом и с периодически проникавшими в эти районы кочевыми племенам, а также вследствие грандиозных природных катаклизмов. Из-за землетрясений и последовавших за ними наводнений погибла блестящая Минойская цивилизация на острове Крит. Непрерывные войны ослабили, а затем и погубили цивилизацию Микен – наследницу Крита. Три столетия некогда цветущий край представлял собой безлюдную степь, в которой бродили редкие отары овец. Была утрачена письменность, а с ней и зачатки культурной традиции, и лишь нищие певцы-аэды – хранители древней жизненной традиции – вспоминали о былом величии «златообильных Микен». Блистательные в своей мощи образы гибели двух цивилизаций, предшественников великой Греции – микенской и троянской – представлены в великой поэме Гомера «Илиада».

Легендами овеяна гибель древнейших городских цивилизаций Китая Шан-Инь и Чжоу, которые погубило всевластие негодных правителей и непрерывные войны. В Индии основу великого эпоса «Махабхарата» составляет предание о гибели некоего процветавшего древнего царства в результате кровавой вражды двух родовых кланов куравов и пандавов, презревших «великий закон» жизни (дхарму).

Овеяна легендами гибель древнейшей цивилизации Мезоамерики – империи Майя. По преданию, великие города, созданные народом майя, были покинуты ими неожиданно, то ли по причине упадка земледелия, то ли по причине войн с соседями, а скорей всего из-за утраты надежды на помощь в их бедах богов, несмотря на то, что им в изобилии приносились кровавые человеческие жертвы. Гибель древних городских цивилизаций завершалась периодами упадка и хаоса, продолжавшимися несколько столетий. Многие города были разрушены и до основания стерты с лица земли. Культурные достижения, в том числе и письменность, были утрачены, города приходили в запустение и разрушались. Воспоминания о прошлом «золотом веке» сохранялась лишь в устных преданиях, в которых сюжеты древних мифов соседствовали с описаниями древних ритуалов и подвигов героических предков. Хранителями этой жизненной традиции были бродячие певцы – создатели грандиозных по объему эпических поэм, существовавших в устной форме и передававшихся из поколения к поколению. Наиболее известными из таких произведений устной литературы являются индийская поэма «Махабхарата», древнегреческий цикл эпических поэм Гомера («Илиада» и «Одиссея») и Гесиода («Теогония» и «Труды и дни»), китайская «Книга перемен» («Ицзин»), первоначально использовавшаяся как одна из «гадательных книг». Эти произведения были записаны в классический период. В процессе записи они существенно обновлялись и обрастали комментариями, а затем использовались в качестве канонических текстов, становились материалом для первых философов, принадлежащих к многочисленным и разнообразным школам, которые появились в новых великих цивилизациях, возникших на развалинах древних цивилизаций в I тысячелетии до н.э.

Классические культуры нового Древнего мира

Без идеала над собой человек, в духовном смысле этого слова, не может жить. Ценности же, составляющие этот идеал, открываются в истории, и с прогрессом Культуры они, подобно звездам на небе, одна за другой вступают в горизонт человека. Это не старые, не новые, это просто ценности.

Генрих Риккерт[27]

Главным делом родоначальников классических культур «нового» Древнего мира стала запись, комментирование и осмысление культурного опыта классических цивилизаций «старого» Древнего мира. Как уже говорилось выше, этот опыт был зафиксирован в основном в устной традиции. Письменных документов эпохи древнейших цивилизаций сохранилось немало, но абсолютное большинство из них содержит записи хозяйственного, ритуального содержания и династические списки правителей. Гораздо меньше среди них записей мифов и сказаний о жизни предков.

Иным было содержание эпических поэм, сложившихся после гибели этих древних цивилизаций. В них повествовалось о предках, как правило, выступавших в роли культурных героев, которые в своих великих деяниях были приближены к богам. В свою очередь, древние боги хтонических мифов, когда то символизировавшие природные стихии, также начинают выполнять функции культурных героев. Так формируется идея необходимого единства людей и богов в деле установления и сохранения мирового порядка. Новые города-государства обретают новые функции, выполняя роль метрополий – мировых центров.

Существовало два основных типа подобных городов. Первым из них являлся город-полис. Он представлял собой общину земледельцев. Каждый ее член был обязан не только обрабатывать землю, но и защищать ее от врагов и активно участвовать в общественной жизни государства. Все члены городской общины, за исключением женщин и рабов, имели равные права и обязанности в делах общественного самоуправления. Классическим примером подобных городов полисного типа стали греческие города, среди которых особое место принадлежало Афинам – здесь впервые появилась демократия (правление народа). В этих городах формируется представление о «совершенном человеке» и «лучшем гражданине». Черты этого идеала нашли яркое отражение в знаменитой речи вождя афинской демократии Перикла, произнесенной при погребении воинов

Мы без расточительства и предаемся наукам не в ущерб силе духа. Богатство мы ценим лишь потому, что употребляем его с пользой, а не ради пустой похвальбы. Признание бедности у нас ни для кого не является позором, но больший позор мы видим в том, что человек сам не стремится избавиться от нее трудом… Мы одни признаем человека, не занимающегося общественной деятельностью, не благонамеренным гражданином, а бесполезным обывателем[28].

Иная форма государственности сложилась в I тысячелетии до н.э. в городах-государствах Ближнего Востока, Китая, Индии, Египте. В этих регионах города стали центрами империй. Возникавшие на огромных территориях этих империй города создавались – и по организации и по форме правления – как уменьшенная копия городов- метрополий. Примером таких городов могут служить в эпоху эллинизма многочисленные «Александрии», и прежде всего Александрия египетская, созданные по повелению Александра Македонского на огромной территории от Средиземноморья до Индии. Классическим примером древней метрополии бы Рим. Если создаваемые Александром города были своеобразной копией Афин, то многочисленные города во всех римских провинциях были копией Рима. Как правило, при создании подобных городов не уничтожались местные традиции, обычаи, верования, а осуществлялся процесс интеграции местных культур и классической античной культуры, что придавало ей значение универсальной общечеловеческой традиции. В свою очередь, это стимулировало сохранение и самой традиции даже в эпоху кризиса классической древности и последующей гибели античной цивилизации.

Метрополии воспринимались как «мировые центры» - не только как земледельческие, религиозные и административные, но, прежде всего, как культурные. Существовавший в них образ жизни, законодательные нормы, сосредоточение в них грандиозных строений храмов, форумов, театров, стадионов, библиотек, школ, академий, ремесленных мастерских, рынков и т.д. становились эталоном для нового города – империи. Не менее привлекательны были формировавшиеся в метрополиях идеалы «совершенного человека», «добродетельного правителя» и «образцового гражданина», а также и образ жизни ее населения. Так, в античной цивилизации в качестве таких «образцов» выступали вначале Афины, а позднее Рим.

Философы Афин и риторы Рима считали своим долгом создавать и пропагандировать не только натурфилософские, но и социальные концепции, которые содержали детально разработанные системы воспитания «лучших граждан». Такие системы воспитания были созданы в I тысячелетии до н.э. не только в Греции и Риме, но и в Китае и Индии. В их разработке участвовало несколько поколений философов, объединявшихся в многочисленные философские школы. Материалом и арсеналом, который использовали первые философы, были космологическая мифология и эпические сказания. В результате был осуществлен их своеобразный синтез, позволивший создать идеальные модели миропорядка, в которых присутствовали три органически связанные между собой уровни – небесный, земной и человеческий, объединенные между собой единым законом, общим для богов, земной природы и человека.

Соответственно этому представлению о мироздании как едином целом разрабатывалось и представление о человеке, как неотъемлемой части этого целого, и о его месте в нем. При этом древние мыслители опирались на «способность видеть всё как одно». Человек, обладающий этим качеством, считался мудрецом. Стремление к мудрости объявляется главной добродетелью. Только добродетельный человек является хорошим гражданином. «Без добродетели не быть государству», - говорит великий греческий философ Платон в своем диалоге «Государство».

Стремление к добродетельной жизни является для человека врожденным, но требует развития и совершенствования. Так возникает потребность в создании системы воспитания «лучшего» человека и гражданина. В ее основе идея единства человека и мироздания. Город-государство должен стать моделью мирового порядка (макрокосмоса), а государство с его законами главной целью должно считать воспитание добродетельного (лучшего) человека.

В Древней Индии создатели ведических гимнов, поэты-мудрецы риши, по мнению пере­водчика древнейшего ведического текста «Ригведы»Т. Елизаренковой, были визионерами, они «видели истину». Не случайно, со­ответствующее русскому термину «видение» слово в санскрите означает одновременно и «мысль», «мудрость». В кон­тексте «Ригведы» и в последующей ведической традиции он употребляется как синоним выражения «постигать истину»[29]. В древнеиндийской мифологии одним словом «Дхи» обозначались «видение», «интуиция», «молитва». О значимости этого термина в индийской культурной традиции свидетельствует и тот факт, что одно из древнейших и важнейших божеств индийского пантеона – Пуруша, космический прачеловек , а позднее – высшее сознающее начало, имеет два эпитета: «все, что стало и станет» и «тот, кто видит». Категории «видимое» и «видение» яв­ляются важнейшими в древнейшей философской системе Ин­дии санкхья-йога. В классическом тексте "Йога-сутра" Патанджали, во второй главе, видение рассматривается как единст­венно возможный путь к познанию истины, а видимое тракту­ется всего лишь как опыт, посредством которого осуществляет­ся постижение внутренней сущности Видящего. Таким образом, единство "видимого" и "видения" выступает как единство субъ­екта и объекта. В знаменитом, ставшем классическим тексте Вед, получив­шем наименование «Поучения Снаткумары», где излагаются представления древних индийцев о «пути познания», говорится о том, что извечная мудрость, заключенная, в священных тек­стах Вед, первоначально дается человеку как Имя. И почита­ние Вед следует начинать с почитания их как Имени. Вместе с тем, Имя, взятое само по себе (т.е. как изреченное слово), еще не открывает глубинного тайного смысла, заключенного в священных книгах; для его постижения необходимо «развернуть» имя в законченную систему понятий, которые призваны уточнить значение сказанного в Ведах. В процессе этих размышлений человек осознает свое единство с высшим духовным началом Атманом (Пурушей), объединяющим в еди­ное целое все сущее и обретает закон (дхарма), которому дол­жен следовать в своей жизни. Человек как бы "прозревает", обретая способность «видеть истину». Вчитываясь в заключи­тельные строки Поучения, мы как бы присутствуем при этом акте духовного прозрения:

Это бесконечное – внизу, оно наверху, оно позади, оно спереди,

оно справа, оно слева, оно весь этот мир.

А теперь наставление о самом себе: я внизу, я наверху, я позади,

я впереди, я справа, я – весь этот мир[30].

Примерно в том же духе трактуется роль видения и в тек­стах древнего Китая. Один из наиболее авторитетных текстов «Дао де цзин» начинается с рассуждения о том, что дао – веч­ное, неизменное, непостижимое и бесформенное качало, яв­ляющееся основой всего сущего, выраженное словами «не есть даo, постоянное Дао», так как слово представляет его «только в конечной форме». «Эту действительную сущность, чудесную тай­ну» способен видеть лишь тот, кто «свободен от страстей» и не подвержен обманчивому свидетельству чувств (прежде всего зрения).

Популярнейшим культурным героем древности (и в наши дни) являлся греческий бог-титан Прометей. В классическую мифологию древних греков этот образ пришел из архаической эпохи, где Прометей выступал в роли одного из божественных покровителей племени. В наиболее ранней версии мифа о Про­метее, которая излагается в поэмах Гесиода, он фигурирует как герой, подаривший людям огонь вопреки воле верховного бога Зевса и пострадавший за это. Ему постоянно сопутствует и эпитет «хитроумный», т.е. изобретательный, умелый. В более поздних вариантах этого мифа Прометей выступает уже в качестве культурного героя, наделяющего людей различным умениям, а также способностью «видеть и слышать». Содержание этого мифа излагает великий античный драматург Эсхил в своей трагедии «Прометей прикованный»:

…я их сделал прежде неразумных,

Разумными и мыслить научил…

Раньше люди смотрели и не видели и слыша

Не слышали, в каких-то грезах сонных

Влачили жизнь; не знали древоделья,

Не строили домов из кирпича,

Ютились в глубине пещер подземных

Бессолнечных, подобно муравьям,

Примет зимы и весны – поры цветов –

И лета плодоносного: без мысли

Свершали все, - я им показал

Восходы и закаты звезд небесных;

Я научил их первой из наук –

Науке чисел и грамоте; я дал им

И творческую память, матерь Муз.

И первый я поработил ярму

Животных диких; облегчая людям

Тяжелый труд телесный, я запряг

В повозки лошадей, узде послушных.

Кто, как не я, бегущие по морю

Легкокрылые измыслил корабли…[31]

Приведенный текст достаточно отчетливо указывает на то, что в мифе о Прометее особое место отводится овладению людьми способностями «видения» и «мышления», которые делают людей разумными, способными придать своей жизни организованный, цивилизованный характер. В статье "Прометей и трагедия культуры" Г. Гадамер писал: "... в этом мифе с ранних времен западное человечество несомненно истолковывало само себя в своем культурном самосознании. Он как бы миф европейской судьбы. Рассказать историю его истолкования значит поэтому рассказать саму историю европейского челове­чества"[32].

Конкретное выражение это культурное самосознание человечества нашло в мифопоэтических образах эпической поэзии, созданных на рубеже между каменным и бронзовым веками. Классическим примером такого мифопоэтического воплощения космологической идеи является знаменитый эпизод из XVIII Песни "Илиады" Гомера, повествующий о создании и украшении богом-кузнецом Гефестом "шита Ахилла". Бог-мастер изобразил на нем весь видимый мир: звездное небо и воды океана, очерчивающие ойкумену, и эпизоды чело­веческой жизни, протекающей в этих пределах: труды и дни земледельца, жизнь городов, битву народов, сбор винограда и праздник (хоровод) в честь бога Диониса.

В рамках складывавшихся космологических систем подобные образы трансформируются и приобретают первоначально зна­чение сакральных символов, а затем и абстрактно-философских идей. Именно в таком значении употребляется в «Ригведе» термин «мандала», адекватный античному слову «космос» («круг», «диск», «кольцо», «шар», «орбита», «пространство»). «Мандала» имеет здесь оп­ределенный «круг значений» : 1) космологическое, харак­теризующее ее как «модель вселенной» ; 2) ритуальное, как схема организации ритуального действия; 3) сакральное (символическое), выражающее в зашифрованной форме тот замысел, которому следовал бог-творец, создавая космос; 4) философское (познавательное), характеризующее знание мандалы как знание истины, т.е. «высшее знание».

Переосмысление мифологической традиции в процессе развития кос­мологических и натурфилософских представлений способствовало активизации ду­ховного развития человечества. В последующий классический период великие мыслители, опираясь на интуиции, содержавшиеся в культурных образах, разработали образцы («парадигмы») культуры, в которых натурфилософские модели космоса органически сочетались с системами воспитания «совершенного человека», образцовой чело­веческой личности. Созданные в Китае, Индии и Греции «парадигмы» стали основой формирования общечеловеческой культурной традиции. С.С.Аверинцев, характеризуя значение античной культуры, писал: «Греки создали не только свою собственную культуру – конкретную, исторически неповторимую со своими специфическими характеристиками; одновременно они создали парадигму культуры вообще. Парадигма эта, отрешась от греческой «почвы» еще в эпоху эллинизма, а от обязательной связи с греческим языком – в Риме, оставалась значимой и для Средневековья, и для Ренессанса, и далее вплоть до эпохи индустриальной цивилизации»[33]. Нечто подобное произошло и с парадигмами культуры, созданными в классическую эпоху в Индии и в Китае.

Следует добавить, что значимость культурных парадигм сохраняется и в современную эпоху, хотя отношение к ней в наши дни носит иной, нежели в предыдущие эпохи, характер. Они больше не воспринимаются лишь как объект рефлексии[34], а рассматриваются как культурно-историческое явление и объект научного изучения, имеющий важное значение для формирования человека как целостной личности.

Важнейшим культурным достижением эпохи классической древности было формирование трех основных форм культурной деятельности: техники, философии и науки, искусства. В доисторический период существовали формы человеческой деятельности, которые нередко обозначают теми же терминами. Так, например, в древних технологиях, созданных в эпоху нижнего палеолита, таких как технология создания каменных орудий, добывания огня, охота на крупного зверя, - усматривают начало или архаическую форму того, что в дальнейшем станет техническим прогрессом. В образах древней, буквальной мифологии обнаруживают зачатки некоего «однородного» с наукой, но не тождественного ей знания, а в образах космологического мифа видят модели мироздания, «однородные» с философскими концепциями, созданными мыслителями классической древности, принадлежавшими к различным философским школам[35].

Не менее распространены и аналогии между наскальными изображениями т.н. «палеолитической эпохи» (верхний палеолит) и «художественным познанием» последующих эпох. Они объявляются результатом наличия у человека верхнего палеолита «элементов эстетического видения действительности»[36]. История формирования техники, философии и науки, искусства в качестве самостоятельных институтов культуры, которая начинается в эпоху классических культур Древнего мира, с очевидностью показывает несостоятельность подобных аналогий. Древние технологии, вненаучное знание и т.н. «первобытное искусство» связаны с мифологическим сознанием доисторической эпохи, в котором представление о человеке неотъемлемо от представления о мироздании в целом. Мир представляется человеку в образах мифа, а сам человек воспринимает себя как миф. Единство человека и мифа определяется общим законом для богов и для людей. Высшим знанием, при этом, является знание этого закона. При отсутствии достаточно подробного и специализированного знания природы и человека постижение «всеобщего закона», объединяющего мироздание и человека, было возможно только с помощью эстетической интуиции. Создание мифа стало важнейшим культурным актом, стимулировавшим развитие у человека способности представления о мире как о едином целом. При этом мифотворчество главной своей опорой имело эстетическую интуицию.

Рефлексия буквальной мифологии, которая начинается с вступлением человечества в историческую эпоху, приводит к коренным изменениям в сознании человека. Хотя мифология сохраняет свое значение на всем протяжении не только «древнего», архаического, но и «нового», классического периода существования Древнего мира, однако ее роль в формировании культуры в эти периоды различна. В архаическую эпоху она выступает как доминирующий фактор человеческого сознания, напротив, в классическую эпоху она является лишь почвой и арсеналом формирования нового не мифологического, а рационального сознания. Если «мудрость» человека архаической эпохи состояла в способности «видеть все как одно», то иным было представление о мудрости человека классического периода, суть его составляло известное изречение –«человек, познай самого себя». При этом большинство великих мыслителей классической древности стремились к синтезу этих, казалось бы, противоположных мировоззренческих установок. Это нашло отражение еще в одном принципе – требовании во всем «соблюдать меру». Этот принцип выражал не только идею единства человека и мира, который соответственно космологическому мифу представлял собой гармоническое единство целого и частей, но воспринимался и в качестве основы высшей человеческой добродетели, высшего качества («золотой середины» - меры), наличие которой у человека делает его совершенным.

Во всех классических культурах Древнего мира стремление человека к совершенству расценивается как проявление его культурности, как главный признак, отличающий от «низкого» человека. Непременным условием формирования культурного человека является определенным образом организованная система образования. В классический период в Китае, Индии и Греции появляются детально разработанные системы образования и воспитания и формируются связанные с их практической реализацией институты культуры. Они предназначались для всех свободных граждан. Важнейшей обязанностью правителей объявляется «просвещение народа» и прежде всего той его части, которая имела отношение к системе управления: самих правителей, чиновников, воинов, жрецов.

Большинство выдающихся мыслителей древности, таких как Конфуций и его последователи Сюнь цзы и Мэнь цзы в Китае, Платон и Аристотель в Греции, в Индии создатели СМРИТИ – исторических преданий, многочисленных трактатов ритуального, законодательного, научного, этического и эстетического характера, самым активным образом участвовали в разработке таких систем образования и воспитания. Кардинальной переработке подвергаются традиционные формы ритуалов, с которыми были тесным образом связаны в архаический период и достижения в области культуры умения, знания и искусства. Главной целью различных форм деятельности становится формирование нового типа человеческой личности. Опыт древних технологий используется для формирования у человека стремления делать вещи «наилучшего качества». Овладение знаниями дает человеку возможность освободиться от склонности его разума к «заблуждениям» и иллюзорности («лживости») его чувств. Наконец, осмысление опыта древних искусств открывает человеку возможность соединить посредством гармонии свою жизнь с жизнью мирового космоса. В результате то, чего он раньше достигал посредством занятия магией и мистериальными действиями, становится для него возможным достичь с помощью «силы искусства»[37].

В эпоху классической древности такими вещами стали строительная техника, позволившая возводить грандиозные сооружения, городские и храмовые комплексы; разнообразные машины: ткацкие, паровые, гидравлические, сложные счетные машины, выполнявшие функции, сходные с современными компьютерами, водяные часы; медицинские и оптические приборы, приборы для измерения отрезков дорог; многопалубные корабли. Все эти изобретения были практически забыты в период гибели древних империй и разорения городов-государств, игравших в них роль метрополий, таких как Афины, Александрия Египетская, Карфаген, Рим, Константинополь, столица китайской империи Хань Лоян.

В конце классического периода появляются первые машины, многие из которых стали предвестниками тех машин, которые заново были изобретены спустя две тысячи лет в XVIII веке и предопределили начало технической революции. Не менее значительным был вклад классической древности в развитие культуры знания. Общеизвестно, что в этот период были созданы в Китае, Индии, Греции многочисленные философские школы. Была осуществлена последовательная рефлексия буквальной мифологии, разработана система понятий и методология (диалектика, логика), позволившая заложит основы «культуры разума». В заключительный период классического периода (поздняя классика) были также заложены основы научного знания. Появились отдельные научные дисциплины, связанные с изучением явлений природы, социальной организации и человеческой жизни. Особые успехи были достигнуты в области таких наук, как математика, геометрия, астрономия, физика, механика, оптика, логика, политика, эстетика, этика, педагогика, филология, биология. Они рассматривались как «части» «Метафизики» - философского учения о началах (принципах) бытия и началах познания, опирающегося не на чувственное созерцание, а на умозрение, сущностное видение, сущностное созерцание, позволяющее представить «все как одно»[38].

На основе разграничения «высшего» и «низшего знания» была разработана в классический период система образования и созданы связанные с ней институты культуры: школы, академии и библиотеки с научно-исследовательскими центрами. Города, в которых существовали учебные заведения, библиотеки, работали выдающиеся мыслители и ученые, становились культурными центрами. Примером таких городов были Афины и Александрия. В Афинах в 387 году до н.э. великим античным философом Платоном была создана знаменитая философская школа «Академия». После смерти Платона «самый универсальный ум античности», родоначальник европейской науки Аристотель основал в 334 г. до н.э. в Афинах новую школу «Ликей». С 323 г. до н.э. на протяжении нескольких веков научным центром Древнего мира становится основанная Александром Македонским Александрия Египетская. Здесь в 290 г. до н. э была создана знаменитая Александрийская библиотека, насчитывавшая 700 000 книг, охватывавших весь античный мир, и Мусейон (исследовательский центр), в котором работали выдающихся мыслители, ученые и изобретатели. Среди них были Дионис Фракийский, создатель первой греческой грамматики, великий математик Эвклид, гениальный ученый и механик Архимед (создатель удивительных машин, таких как первый паровой двигатель, водяные часы, механически открывающиеся двери, сменяющиеся по ходу действия театральные декорации и многих других, поражавшие его современников), астроном Гиппарх, создавший первую гелиоцентрическую модель вселенной, географ Эратосфен, которому удалось впервые измерить окружность земли и др.

Одним из важнейших достижений древнегреческой культуры было создание ПАЙДЕЙИ – системы воспитания «калокагатийного» (прекрасного и доблестного) человека и образцового гражданина и образования, основу которой составляла система науки и искусств. Первые попытки синтеза воспитания и знания были предприняты еще в период ранней классики, когда Пифагор предложил положить в основу определения «меры» физического и духовного совершенства человека принцип числовой гармонии. В последующую эпоху, которую принято определять как период греческого Просвещения, выдающийся античный философ Протагор, создатель риторики, сформулировал знаменитое определение человека как «меры всех вещей», так как он является единственным существом, обладающим даром речи. Благодаря речи, «Труд и работа, обучение, воспитание и мудрость образуют венец славы, которая сплетается из цветов славы и возлагается на голову тому, кто его любит»[39]. Последователь Протагора софист Горгий утверждал, что «слово формирует душу как хочет».

Многие софисты занимались преподавательской деятельность, обучая (за плату) состоятельных граждан полиса наукам, способным сделать, по их убеждениям, человека мудрым. В процессе их преподавательской деятельности оформилась система знания, включавшая две группы «искусств (наук)». В первую из них входили три науки: грамматика, диалектика, риторика; во вторую входили геометрия, арифметика, астрономия, музыка. В период поздней классики Аристотель, отвергнув определение человека, данное Протагором, и утверждение софистов, что «мудрости можно научиться», попытался сформулировать принцип организации наук (искусств), опираясь на отличное от софистического понимание как человека, так и отношения между наукой и искусством. В основном своем труде «Метафизика» он утверждал, что скорей вещи служат «мерой» достоверности человеческих знаний, а не человек есть мера всех вещей[40].

В этом же сочинении он предпринимает попытку разграничить науку и искусство путем определения различных форм знания, связанных с ними. Он утверждает: «…искусство в большей мере знание, чем опыт, ибо владеющие знанием способны научить, а имеющие опыт не способны»[41]. «Но все же мы полагаем, - продолжает Аристотель, - что знание и понимание относятся больше к искусству, чем к опыту, и считаем владеющих каким-то искусством более мудрыми, чем имеющих опыт, ибо мудрость у каждого больше зависит от знания, и это потому, что первые знают причину, а вторые нет. В самом деле, имеющие опыт знают «что», но не знают «почему», т.е. знают причину»[42]. Поэтому предпочтение Аристотель отдает тем искусствам, которые связаны со знанием «общего», а не с опытом. Искусства, связанные с опытом, он обозначает термином «техне». В этом случае искусство отличается от науки тем, что оно направлено не на изучение сущего как такового, а на создание вещей. Здесь искусство появляется тогда, когда обобщаются многие эмпирические представления, имеющие дело с единичным, а не всеобщим.

Стремясь уточнить различие между «искусством» в эмпирическом смысле слова и искусством как проявлением мудрости художника, Аристотель вводит понятие «искусства творения» (Метафизика. Кн. 1.Гл. 2), им является любое «техне», направленное на создание с использованием знаний, полученных из умозрительных, теоретических наук (связанных с философией и наукой о числах). Искусства («техне), связанные с «навыком», неприемлемы для «искусства творения». В период поздней классики философ-стоик Зенон разделяет, опираясь на сочинения Аристотеля[43], философию (Метафизику) на логику, физику, этику. Процесс систематики знания и его синтеза с определенной системой воспитания завершается в античном мире, в римскую эпоху с созданием римскими стоиками «культуры humanitas» (в переводе «человеческая культура», термин заимствован у Аристотеля). Ее основу составляет семерка т.н. «свободных искусств»: трех – грамматики, диалектики, риторики, имеющих отношение к философии, и четырех – арифметики, геометрии, астрономии и музыки, имеющих отношение к науке чисел. Изучение этих наук позволяет философии выполнить свое главное предназначение – сформировать «человечного человека», способного разумно организовать свою жизнь и сформировать у него высшие человеческие качества, главным из которых является «человеколюбие»: способность человека отнестись к другому, как к самому себе.

«Культура humanitas» являлась переходной формой от классической культуры античного мира к новой европейской культуре, главной целью которой станет создание условий для культурного самосознания ИНДИВИДА – типа человеческой личности, пришедшего на смену человеку классической эпохи в период эллинизма, последнего этапа развития классической античности. Характеризуя этот период, выдающийся исследователь античности А.Ф. Лосев писал, что «для этого периода «угасания» античной цивилизации и культуры скорее, чем термин «упадок», подходит его определение «как периода индивидуализма и диалектически связанного с ним космополитизма… здесь личность дается уже не как принцип вообще, а как внутренне развернутый принцип. Личность здесь погружается в себя, отходит от внешнего мира, становится аполитичной… личность тут выступает как ОТДЕЛЬНАЯ личность, а не как личность вообще, и ее внутренний мир оказывается самодавлеющим…»[44].

В Китае со времен последнего из древних царств существовала система воспитания и обучения «благородного мужа», включавшая чтение древних текстов и овладение «шестью искусствами»: выполнение ритуалов, понимание музыки, стрельба из лука, управление боевой колесницей, чтение и счет. Эта традиция сохранилась и в классический период. V-III века до н.э. в Китае традиционно определяется как время существования 100 философских школ, в которых осуществлялось изучение и комментирование древних текстов и приобщение к их знанию учеников, в I веке до н. э. «отец китайской истории» Сыма Тань выделил из них шесть главных, среди которых наибольшее влияние на формирование духовной культуры Древнего Китая оказали две из них – конфуцианская и даосская. Все эти школы начинались с частного преподавания. Основу обучения в самой популярной из них – конфуцианской школе ЖУ – составляло изучение «Шести искусств», или канонов (Лю и): «Книги перемен» (И цзин), «Книги песен» (Ши цзин), «Книги исторических документов» (Шу цзин), «Книги ритуалов» (Ли цзы), «Книги музыки» (Юэ цзин), «Хроники царства Лу» родины Конфуция («Цюнь цзю» или «Анналов Весен и Осеней» 722-479 гг. до н. э.). Чтение этих текстов сопровождалось высказываниями учителя. Они были записаны учениками Конфуция и впоследствии вошли в состав конфуцианского канона в качестве текста «Суждения и беседы» («Луньюй»). В конце классического периода Китая, который совпадает с просуществовавшей 400 лет империей Хань культура Древнего Китая переживает свой «золотой век». Это было время, когда возрождается конфуцианская традиция после ее подавления в период правления первого императора Китая Ши хуанди. В это время Конфуций признается всеми основными философскими школами как величайший мыслитель, «учитель десяти тысяч поколений», а созданный им «канон», отредактированный и кодифицированный последователями Пятикнижья, ложится в основу создания высшей школы. Первой из них стала знаменитая академия «Цзися», которая была «центром учености» в IV-III вв. до н.э. В ней работали два выдающихся философа древнего Китая Мен цзы (371-289) и Сень цзы (298-238), которого иногда называют «Аристотелем древнего Китая». Позднее императором У-ди была основана высшая школа «Тай-сюэ» (136 г. до н.э.), которую был обязан окончить каждый китаец, претендующий на какую бы то ни было должность в государственном аппарате.

В классический период в Древней Индии также формируется система образования и воспитания «совершенного человека». Она опирается на представление о нем как о «совершенном творении», получившем обоснование в период упанишад. Вся человеческая жизнь в соответствии с таким представление должна быть организована как единый процесс «знания и воспитания». В течение жизни человек должен пройти четыре ступени (ашрамы), каждая из них предполагает усвоение определенного знания и выполнение определенных обязанностей. Прохождение их является обязательным для представителей трех высших каст.

На первой ступени этого жизненного пути человек выступает в роли ученика-«брахмачария». Для членов трех высших каст: брахманов, кшатриев, вайшьев ее прохождение начинается соответственно в 8, 11, 12 лет. Ученик каждодневно учит наизусть тексты трех вед (тривидья), обучается письму и счету. Его главной обязанностью является выполнять все указания учителя и обслуживать его. Достигнув 20-летнего возраста, он имеет право обзавестись семьей и стать домохозяином – «грихастха». В этот период в зависимости от принадлежности к той или иной касте он изучает различные тексты ведического знания, относящиеся к разделу смрити; а также брахманы – тексты вед, относящиеся к ритуалу, сутры и шастры, прежде всего – ведангу; кшатрии – пураны вед, прежде всего «Махабхарату», и шастры, прежде всего «Артхашастру», вайшьи – шастры, прежде всего «Манудхармашастру», и «Упаведы» - низшее, второстепенное знание, - включающие все формы научного, технического знания. Одновременно все члены высших каст изучают и основы двух «предвечных» философий: санкхьи и йоги.

Следующий, третий, этап связан с уходом домохозяина из семьи. Он удаляется в леса, ведет жизнь отшельника – «анапрастха», питается тем, что дает ему природа, носит грубую одежду. В этот период его главным занятием становится углубленное изучение вед и медитация, позволяющая ему полностью отрешиться от интересов повседневной жизни и сконцентрироваться на самоуглублении и «созерцании» чисто духовных ценностей. На последнем этапе человек ведет жизнь странствующего аскета. Он уже постиг мудрость вед и его единственным занятием становится углубленная медитация, открывающая ему путь к свободе и бессмертию.

В классический период получают развитие ДАРШАНЫ – шесть философских школ, ортодоксальных по отношению к ведической традиции, и одна не ортодоксальная, отрицающая мудрость вед. Наряду с «высшим знанием», которым занимаются философы, существуют и четыре УПАВЕДЫ – науки, каждая из которых примыкает к одной из четырех вед: Айюрведа (медицина) примыкает к Ригведе и Атхарваведе, Дханурведа (военная наука) примыкает к Яджурведе, Стхапатья (механика) примыкает к Атхарваведе, Гандхарваведа (наука музыки) примыкает к Яджурведе. Занятие ими – удел не философов, а ученых.

Образование и воспитание осуществлялось учителями, которые имели нескольких учеников. В конце классического периода в некоторых центрах учености и образования появляются школы, в которых количество учеников доходило до нескольких сотен. Так, например, в одном из таких центров Варанаси была школа, в которой, согласно древним источникам, было 500 учеников.

Большую роль в деле воспитания играли многочисленные искусства[45]. К ним относились часто неожиданные формы деятельности. В Древней Индии, как и в Греции, большим авторитетом и уважением пользовались женщины-куртизанки, нередко обладавшие высоким уровнем образованности и владевшие многочисленными «искусствами». Сохранились древние свидетельства о том, что гетеры Древней Индии должны были владеть в совершенстве 64 «искусствами». В них входили не только музыка, танцы, пение, драматическое искусство, искусство стихосложения, но и загадывание загадок, фехтование мечом, стрельба из лука, гимнастика, плотницкое дело, архитектура, логика, химия, минералогия, знание языков, шифровального дела, изготовление благовоний, плетение букетов, изготовление искусственных цветов, лепка из глины и