ДОКУМЕНТ

Закон Мура развития вычислительных систем

После изобретения интегральной схемы развитие компьютерной техники резко ускорилось. Этот эмпирический факт, замеченный в 1965 году соучредителем компании Intel Гордоном Е. Муром, назвали по его имени Законом Мура. Столь же стремительно развивается и процесс миниатюризации компьютеров.

Диаграмма Закона Мура. Количество транзисторов МС удваивается каждые 2 года.

Произвольное и согласное рассуждение и мнение собравше­гося шляхетства о правлении государственном. 1730 г.

Верховный тайный совет, при объявлении о кончине импера­тора Петра Второго, купно объявил о избрании на престол ца­ревны Анны Иоанновны, герцогини Курляндской; и хотя они тогда собранный генералитет спрашивали, согласны ли оному избранию, однакожь они в том уже надлежащий порядок из­брания преступили; ибо сие не есть наследства порядочного объявление, но избрание, и такое, какого от начала государ­ства в Руси не бывало. А хотя избрания три были, яко царя Бориса Годунова, Василия Шуйского и Михаила Романова: но все оные никаких наследников к тому не имели. Избрания же и оные два порочны, что избирали не порядком: в первом было принуждение, во втором коварство. А по закону естест­венному избрание должно быть согласием всех подданных, некоторых персонально, других чрез поверенных, как таков порядок во многих государствах утвержден, а не четырем или пяти человекам, как то ныне весьма непорядочно учинено.

Второе, весьма сего тяжчайшее: что они дерзнули собою еди- новластительство отставить, а ввести аристократию, объявляя нам ее величества письма и пункты, якобы она сама по сво­ей воле учинила, и принуждают нас, под образом слышания, оное подписками утвердить, якобы мы той их явной пре- дерзости согласовали; и как они, то принуждение закрывая, объявляют: если кто против того имеет что представить, что­бы о том им объявили. А понеже, как выше, показано, что они над пристойным и закон самовольно власть себе похити­ли, выключа достоинство и преимущество всего шляхетства и других санов, что нам должно и необходимо нужно с при- лежностию рассмотреть, и по тому представить, что к пользе государства надлежит, и оное свое право защищать по край­ней возможности, не давая тому закоснеть, а паче опасаться, что они, если видя нас в оплошности, на больший беспоря­док не дерзнули...

1. Расскажите об исторических событиях, которые упомянуты автором документа. 2. Какими действиями верховников были не­довольны дворяне? 3. Почему широкие слои дворянства возму­тила попытка верховников выступить от лица всех дворян? 4. Почему попытка ввести аристократическое правление вместо самодержавия испугала дворянство?

§ 47. «Золотой век» Екатерины II

Правление Екатерины II продолжалось более трех с по­ловиной десятилетий (1762—1796). Оно наполнено многи­ми событиями во внутренних и внешних делах, осущест­влением замыслов, продолжавших то, что делалось при Петре Великом. «Петру Первому — Екатерина Вторая» — такие слова выбиты на постаменте знаменитого памятни­ка первому императору России работы Э. Фальконе. Екате­рина II, деятельная и неординарная правительница, име­ла право на подобное сопоставление. Достижения и побе­ды времени ее царствования носят во многом отпечаток ее личного участия, направляющего внимания. Натура та­лантливая, образованная, литературно одаренная, она умела многое — и управлять огромной империей, к чему страстно стремилась со времени прибытия в Россию, и ла­дить с людьми, и, что очень важно, приближать к себе лю­дей талантливых, одаренных, поручать им важные дела в соответствии с их способностями.

Разумеется, в своей политике Екатерина II опиралась на русское дворянство, особенно его «сливки» — гвардию.

Недаром российские дворяне и при ее жизни, и после кончины говорили и писали о «золотом веке» Екатери­ны Великой, матушке-государыне, мудрой правительнице. Этот венок славы сплетали и русские одописцы, писатели — Державин и др., и зару­бежные корреспонденты русской им­ператрицы, прежде всего француз­ские философы-просветители.

XVIII век — эпоха «просвещенно­го абсолютизма», «союза философов и монархов». В ту пору широкое хож­дение получили теория и практика, согласно которым отжившие инсти­туты феодального общества можно преодолеть нереволюционным, а эво­люционным путем, самими монар­хами и дворянами, при помощи мудрых советников-философов, про­чих просвещенных людей. Само­держцы, как предполагалось, были или должны быть людьми просвещенными, своего рода учениками идеологов Просвещения. Таковыми являлись и Фридрих II прус­ский, и Екатерина II российская, и Иосиф II австрийский, и некоторые другие правители.

Власть. Уложенная комиссия. При императрице Елиза­вете ликвидировали ненавистный Кабинет министров, вве­денный Анной Ивановной, и восстановили в прежних правах петровский Сенат, снова получивший «преждебыв- шую свою силу и власть в правлении внутренних всякою звания государственных дел». Ранее ликвидированные Берг-коллегия, Мануфактур-коллегия, Главный магистрат снова приступили к делам.

Екатерина II.

По-прежнему правители создавали при своей особе уч­реждения, стоявшие над всеми другими, из приближенных и доверенных деятелей. Это елизаветинская Конференция при высочайшем дворе, Совет при высочайшем дворе Пет­ра III, Непременный совет при Екатерине II. Последняя ре­формировала Сенат (1763): прежде единое учреждение раз­делили на шесть департаментов, каждый из них ведал определенным кругом дел. Сильно возросла роль генерал- прокурора — он теперь не только наблюдал за работой Се­ната, но и самостоятельно решал сенатские дела. Екатери­на назначила на эту должность князя JI.A. Вяземского, известного своей честностью и неподкупностью.

Дальнейшая централизация, бюрократизация управле­ния нашла свое выражение в ликвидации гетманства на Левобережной Украине (1764). Ею стали управлять прези­дент Малороссийской коллегии и генерал-губернатор Ма­лой России. На эти должности Екатерина II назначила П. А. Румянцева, выдающегося полководца и государст­венного деятеля, человека решительного и энергичного. Важный момент в политике «просвещенного абсолютиз­ма» — созыв в 1767 г. Комиссии для составления нового Уложения. Необходимость нового свода законов чувствова­лась давно. После Соборного уложения 1649 г. накопилось большое количество указов царей и Боярской думы, импе­раторских манифестов и указов. Уже при Петре I, в самом конце XVIII столетия, работала комиссия по подготовке текста нового Уложения, но из этого ничего не получи­лось. Мысли о созыве депутатов из разных сословий для законодательной работы высказывали публицисты и авто­ры проектов: И. Т. Посошков, Д. М. Голицын, В. Н. Тати­щев. В 50—60-е гг. составлялись списки депутатов. Нако­нец, созвали Комиссию.

«Наказ» для нее написала сама императрица. Она опи­ралась на сочинения французских просветителей XVIII в. (Монтескье и др.), других мыслителей. Сенат разослал его по учреждениям, центральным и местным. В Москву съехалось более 500 депутатов от дворян, торгово-ремес- ленного населения, государственных крестьян, казаков, нерусских народов. Послали своих депутатов коллегии, Сенат и Синод. Крепостные крестьяне и духовенство представительства не получили. От дворян было 189 чело­век, от учреждений — 28, города дали 216 депутатов, крестьяне — 24.

Депутатам их избиратели вручили наказы, в которых ставились насущные вопросы, выдвигались требования. Дворянство говорило о земле, жаловалось на побеги своих крепостных, конкуренцию купцов в предпринимательской, торговой сферах. В городских же наказах, наоборот, пред­принимательство и торговля рассматривались как исключи­тельное право городских сословий, прежде всего купечества. С этой точки зрения их недовольство вызывают торгово-про- мышленные занятия дворян и крестьян. Крестьяне жалова­лись на недостаток земель, их захваты дворянами и посад­скими жителями, заводовладельцами и богатыми односель­чанами. О том же сообщали наказы башкир, татар и иных народов Поволжья, других районов. Все жаловались на тя­желые подати и повинности.

Комиссия открылась в конце июля 1767 г.

Члены Комиссии читали и обсуждали наказы с мест и статьи будущего Уложения, подготовленные в частных ко­миссиях. Число участников работы довольно быстро уменьшалось: депутаты-чиновники из центра и провинции работали в основном в своих присутственных местах; пос­ле перевода Комиссии в Петербург депутаты-москвичи остались в своих учреждениях; депутаты из высших уч­реждений почти не ходили на заседания.

В связи с начавшейся войной с Турцией общая Комис­сия в январе 1769 г. была распущена. Правда, частные ко­миссии продолжали работу над материалами по организа­ции управления и суда, и они были использованы позд­нее, при проведении областной реформы и подготовке жалованных грамот дворянству и городам.

Дальнейшие реформы Екатерины II. В последующие годы императрица и ее окружение, Сенат и другие ведом­ства, проводя курс на дальнейшее укрепление абсолютиз­ма, централизацию и бюрократизацию управления, прини­мают меры в интересах различных сословий. Дворяне по­лучают щедрые пожалования — земли и крепостных крестьян. Одновременно издали манифесты, способствовав­шие занятиям предпринимательством и торговлей, и это отвечало интересам дворян, купцов, ремесленников и крестьян. Один из указов (1775) говорил о свободе откры­тия промышленных предприятий, другой указ (1779) вдвое повышал оплату труда приписных крестьян на заво­дах, а их владельцев, что было гораздо существеннее, освободил от обязательных поставок железа и снарядов в казну. Правительство лавировало, давало льготы не толь­ко дворянству и богатому купечеству, но и ремесленному, крестьянскому сословиям.

Слабость власти на местах в полной мере выявилась в го­ды восстания Пугачева. Екатерина ликвидировала Запорож­скую Сечь, казацких старшин или выслали, или ублажили землями и офицерскими чинами. Рядовые казаки образова­ли Черноморское казачье войско, которое в 1791 г. пересе­лилось на Кубань. Другая часть запорожцев ушла в Турцию, на Дунай, и здесь появилась Задунайская Сечь. Волжское казачье войско тоже лишили его земли и вольностей, пере­селили на Терек (1776) и подчинили Военной коллегии. В 1781 г. исчезла автономия Малороссии — вместо деления на полки и сотни появились по российскому образцу губер­нии и уезды: казацкие полки включили в регулярную ар­мию, а старшины получили права и привилегии русских дворян. На Дону (1775) ввели Войсковое гражданское пра­вительство типа губернской администрации, общероссийское законодательство.

Реформу управления Екатерина II провела и на основной территории России. «Учреждение о губерниях» 1775 г. возвестило появление 50 губерний, более мелких, чем ра­нее существовавшие 23 обширные губернии. Возглавлял каждую из них губернатор, а группу из двух-трех губер­ний, или наместничество, — наместник или генерал-губер- натор. Всеми делами в губернии руководило губернское правление. Казенная палата ведала промышленностью, до­ходами и расходами, Приказ общественного призрения — школами, больницами. Судебные учреждения (палата уго­ловного суда, палата гражданского суда, сословные суды — для дворян, горожан и государственных крестьян) отделя­лись от администрации.

Губернии делились на уезды во главе с капитан-исправ- никами. Города составляли особые административные еди­ницы во главе с городничими или комендантами; только в обеих столицах, Петербурге и Москве, во главе админист­рации стояли обер-полицмейстеры.

Областная реформа, по сути дела, распространила кол­легиальные порядки из центра в провинцию. Создавалась более единообразная и стройная бюрократическая система, подчиненная наместникам и губернаторам, центральным коллегиям и императрице.

В 80-е гг. XVIII в. ликвидировали ряд коллегий (Ма­нуфактур*, Камер-, Берг-, Юстиц-, Вотчинную, Главный магистрат). В 1785 г. выдали жалованные грамоты дворян­ству и городам. Первая из них свела воедино все приви­легии господствующего сословия, прежде всего провозгла­сила их монопольное право на земли и крестьян, а также право сословного суда, право на устройство заводов и тор­говлю, организацию корпораций в губерниях и уездах (дворянские «общества»), выборы должностных лиц и др.

По второй грамоте горожане делились на шесть разря­дов: купцы и мещане (мелкие торговцы и ремесленники), дворяне и чиновники, духовенство. Их права и привиле­гии, неодинаковые по объему и значению, зависели от со­словного разряда, имущественного положения.

Конец эпохи «просвещенного абсолютизма». Личность Екатерины II. С кончиной императрицы Екатерины II (7 ноября 1796 г.) закончилась целая эпоха русской исто­рии. Долгое и памятное для ее подданных правление Ека­терины II наложило весьма существенный отпечаток на историю России. Став по счастливой случайности женой наследника русского престола, оказавшегося недостойным его, устранив императора-супруга с помощью гвардии, она была провозглашена самодержицей всероссийской. В ту
пору ей было 33 года (родилась 21 апреля 1729 г.). Ека­терина достигла заветной цели, самой желанной для нее с момента приезда в Россию почти 15-летней девочкой. Она, перейдя на новой родине в православие и освоившись с русским языком, старалась понравиться всем, и не только при дворе.

Очень умная и наблюдательная, Екатерина много чита­ла. Запас наблюдений над природой человеческой пополнял­ся непрерывно — жизнь при дворе давала обильный матери­ал для впечатлений, зачастую не очень радужных. Она ста­ралась не замечать невнимание одних, оскорбления других, стремилась искать у всех, больших и малых, независимо от достоинств и пороков, расположения к себе. «Я хотела быть русской, — писала она, — чтобы русские меня любили».

И она достигла желаемого. Екатерина прилежно соблю­дала церковные обряды, читала книги по русской истории (не только их, конечно), хорошо знала западноевропей­скую историю, философию, юриспруденцию и т. д. Ино­земные послы при дворе Елизаветы отмечают ее обширные познания.

«Или умру, или буду царствовать», — не скрывала Екатерина от друзей свои планы еще в конце правления Елизаветы. Достигнув высшей власти в России, она, пре­одолевая все препятствия, недоброжелательность сына — наследника Павла Петровича и его сторонников, сумела привлечь на свою сторону и гвардию, и все дворянство.

Им она жаловала за поддержку очень многое — сотни тысяч кресть­ян и десятин земли, всякие привиле­гии.

Конечно, Россия дала много не­мецкой принцессе — и безмерную власть, и связанные с ней славу и бо­гатство, столь же неизмеримые, и всякие удовольствия. Но и она сде­лала для государства Российского немало. Сама императрица и ее спо­движники (а она умела их выбирать и привлекать к делу, как и Петр Ве­ликий, которому она старалась сле­довать во всем) сумели, опираясь на народные силы, достичь блестящих успехов и во внешней политике, и в военных акциях, и во внутреннем устройстве, и в культурных начина- Павел I в молодости, ниях.

При Екатерине II существенно увеличились территория страны, население (на 75%), доходы (более чем вчетверо). Победы на суше и море прославили русское оружие, во­инское искусство. Столь же впечатляющи успехи в хозяй­стве и культуре. Но нельзя не видеть при всем этом тяже­лого положения трудовых слоев населения. Недаром в правление Екатерины II произошло самое мощное в исто­рии феодальной России народное восстание во главе с Е. И. Пугачевым.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:

1. Сравните политику Екатерины II и предшествующих ей пра­вителей с точки зрения продолжения реформаторской деятель­ности Петра I. 2. На кого опиралась императрица в ходе своего правления? 3. О чем говорит история создания и прекращения деятельности Уложенной комиссии? 4. Время Екатерины II на­зывают «золотым веком» дворянства. Какие для этого есть ос­нования? 5. Какие изменения произошли в положении других сословий? 6. Охарактеризуйте личность Екатерины II и ее роль в истории России. Какие качества позволили ей добиться успе­ха в государственной деятельности?

ДОКУМЕНТЫ_______________________________________

I 4 Из «Жалованной грамоты дворянству». 1785 г.

О личных преимуществах дворян

1- е. Дворянское название есть следствие, исключающее от ка­чества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в достоинство, приобрели потомству своему нарицание благо­родное.

2- е. Не токмо империи и престолу полезно, но и справедливо есть, чтоб благородного дворянства почтительное состояние сохранялось и утверждалось непоколебимо и ненарушимо; и для того изстари, ныне, да и пребудет навеки благородное дворянское достоинство неотъемлемо, наследственно и потом­ственно тем честным родам, кои оным пользуются, и следст­венно:

3- е. Дворянин сообщает дворянское достоинство жене своей.

4- е. Дворянин сообщает детям своим благородное дворянское достоинство наследственно...

8-е. Без суда да не лишится благородный дворянского досто­инства...

12-е. Да не судится благородный, окроме своими равными... 15-е. Телесное наказание да не коснется до благородного... 17-е. Подтверждаем на вечные времена в потомственные роды российскому благородному дворянству вольность и свободу...

21- е. Благородный имеет право по призвании своем писаться, как помещиком его поместий, так и вотчинником родовых, наследственных и жалованных его вотчин.

22- е. Благородному свободная власть и воля оставляется, быв первым приобретателем какого имения, благоприобретенное им имение дарить или завещать, или в приданые или на про­житок отдать, или передать, или продать, кому заблагорассу­дит.

Из «Жалованной грамоты городам». 1785 г. О гильдиях и о гильдейских выгодах вообще

92. Дозволяется всякому, какого бы кто ни был пола, или лет, или рода, или поколения, или семьи, состояния, или тор­га, или промысла, или рукоделия, или ремесла, кто за собою объявит капитал выше 1000 рублей до 50 ООО рублей, запи­саться в гильдию...

99. Записавшимся в гильдии подтверждается дозволение при рекрутском наборе или наряде работников, вместо наличного рекрута или работника платить по скольку указом подписа­но (есть или будет), располагая деньги по числу душ, с кото­рого набор или наряд в тот год назначен. Буде же кто запи­савшийся в гильдии добровольно сам пойдет или сына запи­шет в военную службу, то оное не запрещается...

100. Записавшимся в гильдии подтверждается дозволение вступать в казенные подряды и откупы...

102. В первую гильдию вписать всякого пола и лет, кто объя­вит капитал выше 10 000 рублей и до 50 000 рублей...

104. Первой гильдии не токмо дозволяется, но и поощряется производить всякие внутри и вне империи торги, товары вы­писывать и отпускать за море, оные продавать, выменивать и покупать оптом или подробно, на основании законов.

105. Первой гильдии не запрещается иметь или заводить фаб­рики, заводы и морские всякие суда.

106. Первой гильдии дозволяется ездить по городу в карете парою.

107. Первая гильдия освобождается от телесного наказания...

108. Во вторую гильдию вписать всякого пола и лет, кто объявит капитал выше 5000 рублей и до 10 000 рублей... 114. В третью гильдию вписать всякого пола и лет, кто объявит капитал выше 1000 рублей и до 5000 рублей...

1. Сравните привилегии дворян и купцов первой гильдии. 2. Ка­кие цели преследовало правительство Екатерины II, издавая эти законы?

§ 48—49. Внешняя политика России

во второй половине XVIII в. Великие русские полководцы и флотоводцы

Войны с Турцией, Речью Посполитой и Швецией. В хо­де Семилетней войны агрессия Пруссии была остановлена. В этом заключался весьма существенный итог войны. Дальнейшее ослабление Пруссии и тем самым усиление Австрии, Франции, нарушение баланса сил в Европе не со­ответствовали интересам России. Поэтому правительство Екатерины II и не стало возобновлять войну с Пруссией, вывело войска из ее владений. К тому же ждали кончины польского короля Августа III, а вопрос о его преемнике имел для России существенное значение. В его решении она могла бы опереться на понимание Пруссии, противо­стоять интригам Франции, Австрии и Турции.

Со смертью Августа III (октябрь 1763 г.) русская импе­ратрица и прусский король поддержали общего кандидата в польские короли — Станислава Понятовского, заклю­чили в Петербурге в 1764 г. договор о союзе. В том же го­ду Понятовского избрали королем, несмотря на противо­действие Франции, Австрии, Испании и Саксонии.

Вопрос об уравнении в правах католиков и так назы­ваемых диссидентов (некатоликов из числа православных и протестантов) вызвал взрыв противоречий в Речи Поспо­литой. В 1768 г. вопрос о диссидентах (а среди них боль­шинство составляли православные из украинцев и белору­сов) сейм под нажимом нового короля решил положитель­но — они могли теперь, как и католики, занимать все должности и т. д.

Но Барская конфедерация (объединение магнатов и шляхты), названная по месту ее организации — городку Бар в Подолии, — это решение не признала и подняла мя­теж против короля. Начались военные действия между конфедератами и русскими войсками, введенными по просьбе Понятовского. В этой русско-польской войне кон­федераты потерпели несколько поражений. Но в события вмешалась Турция — султан потребовал вывода русских войск из Речи Посполитой, отказа от поддержки диссиден­тов. В 1768 г. он объявил войну России, и крымские та­тары совершили опустошительный набег (оказавшийся для них последним) на южнорусские поселения.

России пришлось воевать на двух фронтах. Она была не готова к борьбе на юге. Но, несмотря на это, война нача­лась — уверенность придавали серьезные факторы: прево­сходство России над Турцией в экономическом развитии, выучке и храбрости солдат, искусстве полководцев, а среди них уже заявили о себе П. А. Румянцев, А. В. Суворов и иные военачальники. Правящие круги России приняли сме­лое решение — вести войну на Дунае, в Молдавии и Вала­хии, принадлежавших тогда султану.

В 1769 г. русские войска заняли значительную часть этих княжеств, в том числе города Яссы, Бухарест.

В следующем году блестящие победы одерживает армия Румянцева. В серии сражений — у Рябой Могилы 17 июня 1770 г., при Ларге в ночь на 7 июля и Кагуле 21 июля — он наголову разгромил турецко-крымские ар­мии, намного превосходившие его войско по численности.

Так, в Кагульском сражении с русской стороны участ­вовало 27 тыс. человек, с турецкой — 150 тыс.

Одновременно 24—26 июня 1770 г. русский флот А. Г. Орлова и Г. А. Спиридова, совершив тяжелейший пе­реход из Кронштадта в Эгейское море, полностью уничто­жил турецкий флот в Чесменской бухте, у Хиосского про­лива.

В 1771 г. удалось занять Крым, блокировать пролив Дарданеллы. Турция оказалась на краю катастрофы. Но Франция, непримиримый противник России, толкала сул­тана к продолжению войны. Успехи русского оружия сильно тревожили Австрию, Англию, а также союзника Екатерины II — Фридриха II.

В этой сложной обстановке состоялся, по настойчивому предложению Пруссии и Австрии, первый раздел Речи Посполитой (1772 г.), где к этому времени было сломлено сопротивление барских конфедератов. Россия получила часть древнерусских земель, утерянных в эпоху ордынско­го ига, — восточную часть Белоруссии, Австрия и Прус­сия присоединили украинские и польские земли.

Между тем кампания на Дунае продолжалась, и турки по-прежнему терпели поражения. В 1773 г. Суворов раз­громил 15-тысячное турецкое войско у Туртукая, в 1774 г. с 8 тыс. солдат — армию из 40 тыс. у Козлуджи. Русские войска двинулись на юг, за Балканы, и султан запросил мира.

Его заключили 10 июля 1774 г. в деревне Кючук-Кай- нарджи в Болгарии. По его условиям к России отошли земли между Днепром и Бугом, Азов в устье Дона, Керчь и Еникале на восточной оконечности Крыма, Кинбурн у входа в Днепровско-Бугский лиман, на Северном Кавказе земли до Кубани, Кабарда. Крым становился независи­мым. Россия получила право строить флот на Черном мо­ре, а ее торговые суда — проходить через проливы Босфор и Дарданеллы.

Турция, за спиной которой стояли европейские держа­вы, была недовольна результатами войны, особенно поте­рей контроля над Крымом. 8 апреля 1783 г. правительство Екатерины II включило Крым (Тавриду) в состав России. На полуострове сразу же начали строить крепости, в том числе Севастополь — базу русского Черноморского флота. Давний враг Руси, очаг постоянной опасности грабитель­ских набегов, Крым превратился в опорный пункт России на Черном море.

В русском Причерноморье началось быстрое развитие хозяйства, строительство городов (Херсон, Николаев, Ека- теринослав и др.). Возрос авторитет России в международ­ной политике, ее влияние на Балканах, на Кавказе. По Георгиевскому трактату 1783 г. под протекторат (покрови­тельство) России перешла Грузия.

В августе 1787 г. Турция, потребовав возвращения Крыма, ухода русских войск из Грузии и получив отказ, снова объявила войну. Ее войска и флот напали на Кин- бурн. В ожесточенном сражении Суворов разбил турецкий десант, высаженный на Кинбурнской косе. Полководец, дважды раненный в ходе жаркого боя, не покинул своих «чудо-богатырей». В кампанию следующего года армия Г. А. Потемкина штурмом взяла Очаков.

В этом же году в войну против России вступила Шве­ция. Ее король Густав III хотел вернуть земли, утерян­ные после Северной войны, требовал передать Турции все земли, завоеванные Россией. Но серия поражений на су­ше и море вскоре отрезвила шведского монарха, и по мир­ному договору (август 1790 г.) он отказался от всяких на­дежд на реванш.

Турки в 1788 г. потерпели сокрушительное поражение на море у острова Фидониси от русской эскадры, в аван­гарде которой смело действовал «Ушак-паша» — грозный для турок Ф. Ф. Ушаков. В следующем году Суворов одер­жал новые победы над многочисленной турецкой армией — у Фокшан и Рымника. Во втором из этих сражений рус­ский полководец имел, считая и отряд австрийского прин­ца Кобурга, 25 тыс. человек против 130 тыс. турок. Дру­гие русские отряды заняли Аккерман, Вендоры, форт Гад- жибей, на месте которого позднее появилась Одесса.

В 1790 г. последовали новые победы Ушакова в Керчен­ском проливе и у острова Тендра (у Гаджибея), Суворова под Измаилом. Эта крепость, считавшаяся неприступной, была взята штурмом 11 декабря.

В 1791 г. турецкие войска потерпели поражение у Ба- бадага и Мачина, на этот раз от М. И. Кутузова. У мыса Калиакрия Ушаков вновь разгромил турецкую эскадру. 22 декабря того же года Турция вынуждена была подпи­сать в Яссах договор о мире. Россия по нему получила земли между Бугом и Днестром; подтверждались условия Кючук-Кайнарджийского и Георгиевского трактатов. Тем самым Россия закрепила свое присутствие в Северном Причерноморье.

В ходе войн 60-х — начала 90-х гг. Россия показала высокий уровень военного и военно-морского искусства. Оно опиралось на экономическую мощь государства, его международное влияние. Для него характерна глубокая проработка стратегических замыслов. В армии на смену линейной тактике приходит усилиями Румянцева, Суворо­ва и других военачальников более маневренная тактика колонн и рассыпного строя. В действиях войск и флотов полностью оправдали себя решительность и маневрен­ность, опора на солдат, их сознательность и любовь к Оте­честву. В войнах той славной эпохи вознеслась слава ве­ликих русских полководцев.

Румянцев. Представитель старинного дворянского рода, Петр Александрович Румянцев родился 4 января 1725 г., незадолго до кончины Петра Великого. Его отец был при­ближен к первому императору (он выполнял его поруче­ния), участвовал в главных сражениях Северной войны, войн 30—40-х гг. XVIII в., умер в 1749 г. Сын далеко превзошел отца как военачальник — не только чинами, но и, главное, талантами. Он впервые отличился в Семилет­ней войне — его огненная натура проявила себя в битвах при Гросс-Егерсдорфе, Пальциге, Кунерсдорфе, взятии Кольберга, действиях армии в Восточной Пруссии и Поме­рании. В начале правления Екатерины II Румянцев стал главой Малороссийской коллегии, управлял Левобережной Украиной.

С началом войны с Турцией в 1768 г. граф Петр Алек­сандрович возглавил одну из двух армий — вторую, кото­рая, действуя из Елизаветграда, должна была помогать первой армии А. М. Голицына.

Румянцев разбил на Украине отряды крымских татар, потом двинул полки на запад, к Бугу, Днестру, на помощь Голицыну. Его действия помогли первой армии взять Хотин. Вскоре Голицына, не отличавшегося решительностью, заме­
нили — первую армию возглавил Румянцев. Он развернул быстрые наступательные действия — его войска освободили от турок Молдавию, действовали в Валахии, по Дунаю. В 1770 г. полководец одержал свои самые блистательные по­беды над врагом. Его главный козырь — наступление, реши­тельный бой.

— Слава и достоинство наше, — говорил он на военном совете перед битвой у Ларги, — не терпят, чтобы сносить присутствие неприятеля, стоящего в виду нас, не наступая на него.

За победу при Кагуле Румянцев получил звание генерал-фельдмарша­ла, добавление к своей фамилии За­дунайский. Он внес очень большой вклад в победный исход войны. Ре­шающую роль сыграл его переход от маневрирования войсками, вытесне­ния противника из городов и крепо­стей к наступательной стратегии ге­нерального сражения, от линейной тактики к тактике колонн и рассып­ного строя.

Его слава гремела по всей Европе. Когда весной 1776 г. Румянцев при­ехал вместе с великим князем Пав­лом Петровичем в Берлин, то Фрид­рих II, войска которого он не раз бил в ходе Семилетней войны, отдавал ему почести — его армия в ходе маневров разыграла «сражение при Кагуле».

Во второй половине 70-х — первой половине 80-х гг. Румянцев занимался делами Малороссии и Крыма. Во вто­рой русско-турецкой войне место главнокомандующего за­нял Г. А. Потемкин, вошедший в силу при дворе; Румян­цева оттеснили на второй план, потом вообще отстранили от участия в войне. Он долго и тяжело болел и умер 8 де­кабря 1796 г. Похоронили его в Александро-Невской лав­ре в Петербурге.

Потемкин. Младший современник Румянцева, Григорий Александрович Потемкин родился 13 сентября 1739 г. в семье мелкопоместного смоленского дворянина. Человек честолюбивый и начитанный, он учился в Московском университете. Сначала Потемкин числился среди лучших учеников, но потом — в отстающих. И его исключили из университета «за леность и нехождение в классы» (на де­ле — за дерзость по отношению к начальству). Но он про­должал много читать, размышлять.

Вскоре молодой смоленский дворянин отправился в Пе­тербург, пленивший его роскошной и суетной жизнью. Он служил вахмистром и ординарцем у принца голштинского, принял участие в дворцовом перевороте 28 июня 1762 г., и его заметила императрица Екатерина. Потемкин стал полу­чать чины, продвигаться по службе, отличился в русско-ту­рецкой войне 1768—1774 гг. — сначала в армии Голицына, потом у Румянцева, в сражениях у Хотина и у дунайских крепостей, при Рябой Могиле, JIapre, Кагуле и в других мес­тах. Молодого генерала хвалили оба командующих.

К концу войны начался его фавор у императрицы. Он становится генерал-адъютантом, членом Государственного совета и, по словам современников, «самым влиятельным лицом в России». Человек широкой души, размашистый, но беспорядочный и неряшливый в делах, он отличался глубо­ким умом государственного деятеля, энергией, твердостью и преданностью своей повелительнице. И она высоко его цени­ла, несмотря на то что он нередко падал духом от неудач. Более того, умная и расчетливая императрица, приблизив­шая к себе немало талантливых людей, подчеркивала, что она правит Россией с Потемкиным. Она дала ему титул гра­фа, а венский двор по ее просьбе — светлейшего князя.

Князь Григорий много сил и времени уделял важней­шим делам в Петербурге и Новороссии. Его заслуга — за­селение Причерноморья трудовым и военным людом, стро­ительство городов и гаваней, создание Черноморского флота. В записке на имя Екатерины он доказывал необхо­димость присоединения Крыма и выдвинул свой план ре­шения этого вопроса. После присоединения Крыма Потем­кин получил к своей фамилии прибавление Таврический. Он стал генерал-фельдмаршалом, президентом Военной коллегии, т. е. военным министром. В армии Потемкин

решительно отверг прусскую мушт­ру, неудобные для солдат одежду, косы, пудру («туалет солдатский должен быть таков, что встал, то го­тов»). Потемкин запрещал наказы­вать солдат без всякой нужды, но требовал строгой дисциплины от них, а от командиров — заботы об их питании, одежде, здоровье.

Потемкин провел в армии важные реформы. Он увеличил состав кава­лерии, сформировал ряд полков — гренадерских, егерских, мушкетер­ских, сократил сроки службы и т. д. Г. А. Потемкин. Военная деятельность Потемкина
ставит его в один ряд с Петром I, Румянцевым, Суворо­вым, хотя он не равен им как полководец. В русско-турец­кой войне 1787—1791 гг., помимо руководства осадой и штурмом Очакова, этого «южного Кронштадта», он внес немалый вклад в разработку и осуществление стратегиче­ского плана военных действий. Отличаясь, как впослед­ствии Кутузов, некоторой медлительностью, осмотритель­ностью и расчетливостью, он предпочитал действовать на­верняка, берег солдат. Впрочем, светлейший князь высоко ценил Румянцева и Суворова с их смелостью и натиском, завидовал их таланту. Некоторые военные историки XIX в. отмечали незаурядность, даже гениальность Потемкина как военного деятеля.

Потемкин радовался победам Суворова. Именно свет­лейший убедил императрицу дать Суворову титул графа Рымникского и орден Святого Георгия I степени. Тот в от­вет, благодаря Потемкина, писал (в письме правителю его канцелярии): «Он честный человек, он добрый человек, он великий человек, счастье мое за него умереть». Поддержи­вал Потемкин и Ф. Ф. Ушакова.

Скончался Потемкин в конце войны с Турцией — 5 ок­тября 1791 г. в степи по дороге из Ясс в основанный им Николаев. Императрица, получив горькую весть, сказала: «Теперь вся тяжесть правления на мне одной».

Суворов. Александр Васильевич Суворов, служивший под командованием и Румянцева, и Потемкина, был моло­же первого и старше второго — родился 13 ноября 1730 г. в дворянской семье. Его дед Иван Григорьевич служил ге­неральным писарем Преображенского полка при Петре I, а отец Василий Иванович — денщиком и переводчиком первого императора. Сам Александр, мальчик нервный и впечатлительный, мечтательный и любознательный, отли­чался врожденными способностями, но хилым здоровьем. В детстве и юности он много и жадно читал, больше все­го — по военному делу, грезил о славе Юлия Цезаря и Александра Македонского. Он закалял тело и дух, волю, причем не щадил себя. Однажды его, 11-летнего мальчи­ка, увидел Петров любимец — Абрам Ганнибал, «арап Петра Великого», и благословил в солдаты. Тот поступил вскоре в Семеновский лейб-гвардейский полк, и началась служба. Суворов познал ее во всех солдатских тяготах и тонкостях.

В начале Семилетней войны он служил, очевидно по про­текции отца, по провиантскому ведомству, имея чин премь­ер-майора, но мечтал о другом — о «поле». С помощью от­ца Суворов смог перейти в действующую армию. В чине под­
полковника он участвовал (скорее, как «очевидец», по сло­вам современника) в Кунерсдорфской битве. Наконец, он по­пал в корпус легкой кавалерии генерала Берга, начальником его штаба. Подполковник Суворов сразу же проявил себя не как штабной бюрократ, а как лихой кавалерийский коман­дир. Его боевые схватки с противником высоко оценил Берг, увидевший в нем «быстрого при рекогносцировке, отважно­го в бою, хладнокровного в опасности».

Суворов во главе отрядов не раз громил пруссаков. Он, как и весь корпус, действовал смело и дерзко, по-партизан- ски. О Суворове рассказывали чуть ли не легенды: попадая в переплеты (окружение и т. д.), он всегда выходил из них с честью, приводил пленных, узнавал о позициях и силах противника. Его действия в районе Кольберга немало способ­ствовали успеху Румянцева.

После Семилетней войны Суворов получил чин полков­ника, возглавлял полки. В эти годы он разрабатывал ос­новы своей боевой тактики, смелой и наступательной, ме­тоды воспитания солдат в духе любви к Отечеству, бес­страшия и «трудной простоты» в ведении боя при любой погоде, в любой местности. Суворов придавал огромное значение нравственному началу, отвергая уставные «чуде­са», плац-парадные премудрости в духе прусской муштры. Солдат, учил он, должен гордиться своим званием, Отече­ством:

— Братцы! Вы — богатыри! Неприятель от вас дрожит! Вы — русские!

Строгая дисциплина, которую он требовал от всех, должна быть основана на совести, воле, разуме. Солдат обязан постоянно трудиться, быть чистым, умеренным.

Началась русско-польская война 1768—1772 гг., и Суворов, уже в чи­не бригадира, разбил конфедератов в ряде сражений у Орехова (под Брес­том), Ланцкроны (на юге Польши), Сталовичей (под Несвижем), Крако­ва. Его стремительные марши и уда­ры сыграли решающую роль в исхо­де этой войны, которая фактически завершилась после взятия Суворо­вым Кракова. Затем его направили против турок, о чем он давно просил: слава побед Румянцева не давала ему покоя.

Весной 1773 г. Суворов, уже гене­рал-майор, воевал на Дунае и одер­жал здесь первые и блестящие побе­
ды: в мае и июне 1773 г. у Туртукая и в июне 1774 г. у Козлуджи. Причем во всех сражениях его не смущало ни трех-, ни пятикратное превосходство противника в силах, ни собственная болезнь (лихорадка). Его тактика — точ­ный расчет, быстрота, решительность, главный козырь — бить врага «с храбростью и фуриею российских солдат».

После турецкой войны Суворова послали на войну про­тив Пугачева. Но он прибыл в Заволжье, когда предводите­ля восстания уже схватили. Генерал-поручик Суворов кон­воировал пленного самозванца с отрядом, потом усмирял последние очаги движения, стараясь делать это «без крово­пролития, но паче императорским милосердием».

Некоторое время после кончины отца Суворов занимался своими имениями, а в них было около 3,4 тыс. крепостных обоего пола. Человек бережливый и экономный, он по при­меру покойного родителя внимательно следил за поступле­нием оброков, прикупал новые земли с крестьянами. Потом служил в Крыму и на Кубани, в Астрахани и Казани, ко­мандовал дивизиями.

В русско-турецкой войне 1787—1791 гг. военный гений Суворова проявил себя в полном блеске — победы на Кин- бурнской косе и под Фокшанами, Рымником и Измаилом прославили его имя по всей Европе. «Нападательная так­тика» Суворова, обобщенная им в знаменитой «Науке по­беждать», показала все свои преимущества и для воена­чальников, и, главное, для солдат.

В конце правления Екатерины II Суворов отличился еще в одной русско-польской войне — при подавлении вос­стания Т. Костюшко. Генерал Суворов в 1794 г. разбил отряды мятежников под Кобрином и Брестом, затем штур­мом взял Прагу — предместье и главную крепость Варша­вы. После этого столица Речи Посполитой капитулирова­ла. Гуманное отношение Суворова к побежденным приве­ло к быстрому усмирению Польши. Победитель получил новое звание, и об этом сообщила ему императрица:

— Вы знаете, что я без очереди не произвожу в чины. Но вы сами произвели себя в фельдмаршалы.

Сторонник «благомудрого великодушия», Суворов не мог согласиться с репрессиями и контрибуциями, которые обрушили на Польшу русская императрица и особенно прусский и австрийский монархи; его отозвали в Петер­бург. Он получил назначение главнокомандующим в Ново- россию. Суворов прибыл в свою ставку — городок Тульчин на Украине, где «экзерцировал» солдат, готовя их к войне с Францией. Но обстановка скоро круто перемени­лась.

После смерти Екатерины II на престол вступил ее сын Павел Петрович. Новый правитель намеревался упрочить положение страны и один из путей к этому видел в прекра­щении дорогостоящих внешнеполитических акций своей предшественницы. Павел вывел войска из Закавказья, куда они вступили, чтобы помочь Грузии в борьбе с турками. Он также прекратил подготовку к войне с Францией. Павел стремился проводить миролюбивую внешнюю политику, но предпринял, как он считал, и меры к укреплению русской армии. Эти меры заключались в различных нововведениях по образцу прусской армии, к которой император испытывал явное пристрастие. В частности, вместо удобных мундиров времен Потемкина перешли на прусскую форму с напудрен­ными буклями и башмаками.

Все подобные начинания вызвали неодобрение Суворова («Русские прусских всегда бивали, что же тут перенять», — говорил он), и фельдмаршал оказался в ссылке в своем име­нии в Новгородской губернии под надзором полиции.

Однако вскоре Павлу I пришлось многое исправлять. Безудержная экспансия революционной Франции вызвала у него серьезные опасения. Французы во главе с генера­лом Наполеоном Бонапартом при помощи местных рево­люционеров захватили и безжалостно грабили Италию. Вскоре Бонапарт начал подготовку к походу в Египет. Подготовка велась втайне, и преднамеренно распускались ложные слухи о направлении предстоящего удара. Утверж­дали, к примеру, что французы хотят вместе с Турцией напасть на Россию со стороны Черного моря.

Павел I решился вступить в антифранцузскую коали­цию. Главным союзником России стала Австрия. По на­стоятельным просьбам венского двора Павел был вынуж­ден поставить во главе русско-австрийских сил в Италии непобедимого Суворова. 69-летний полководец привел свою армию в Италию весной 1799 г. и в течение четырех месяцев при незначительной помощи австрийцев очистил ее от оккупантов.

На реке Адде Суворов разбил французов, после чего был взят Милан. Затем последовала блестящая победа над превосходящими силами противника на реке Треббии. Увеличив свои войска в Италии и назначив главнокоман­дующим талантливого генерала Жубера, французское пра­вительство попыталось взять реванш. Жубер расположил силы на склоне горы у города Нови. 4(15) августа 1799 г. в течение 15 часов продолжалось кровопролитное сраже­ние. Несмотря на выгодную позицию, противник не смог сдержать натиск русских. Французы потеряли в битве до 13 тыс. человек, в том числе погиб и Жубер. Лишь про­
тиводействие австрийских генералов не позволило Суворову полностью уничтожить силы неприятеля.

Феноменальные успехи суворовс­ких «чудо-богатырей» вызывали у союзников России все более сильные опасения. Австрийский император приказал Суворову следовать в Швей­царию, где русские войска совмест­но с австрийцами также сражались с французами. Начался Швейцар­ский поход Суворова. Преодолевая сопротивление противника, полково­дец перешел перевал Сен-Готард. У знаменитого Чертова моста русские сорвали попытку неприятеля остановить их продвижение.

Спустившись в Муттенскую долину, Суворов узнал, что русский корпус в Швейцарии, покинутый в решающую ми­нуту австрийцами, разбит. До 60 тыс. французских войск окружили 20-тысячный отряд Суворова и пытались при­нудить его к сдаче. Австрия не только не оказывала воен­ной помощи, но и всячески затягивала снабжение русских продовольствием и всем необходимым. Однако Суворов на­нес несколько поражений противнику и вывел свои силы на территорию Австрийской империи.

За Итальянский и Швейцарский походы великий рус­ский полководец получает титул князя Италийского и зва­ние генералиссимуса. Однако в Петербурге он был встре­чен императором довольно прохладно и вскоре скончался (6 мая 1800 г.).

Ушаков. Рядом с великими русскими полководцами XVIII в. стоят фигуры славных флотоводцев России — Спиридова, Сенявиных, Клокачева и многих других. Не­сомненно, самый выдающийся из них — гениальный Уша­ков. Его талант был сродни суворовскому.

Выходец из мелкопоместной дворянской семьи, Федор Федорович родился в 1744 или 1745 г. Его родители име­ли владения в Романовском и Рыбинском уездах на бере­гах Волги. С детских лет под влиянием отца-преображен- ца и любимого дяди, ушедшего из гвардии в монахи, он мечтал о службе Отечеству, причем не где-нибудь, а на мо­ре, на кораблях — близость великой русской реки оказа­ла свое воздействие.

В 1761 г. Ушаков поступил в Морской кадетский корпус и через 5 лет закончил его. В корпусе тогда преподавали вы­сокопрофессиональные специалисты, знатоки своего дела.

Из него вышли многие знаменитые люди, прославившие Россию географическими и иными открытиями, победами на морях, достижениями в науке.

По окончании учебы Ушаков плавал на парусниках во­круг Скандинавии, по Дону, Азовскому и Черному морям, по Средиземному морю. Он осваивал тонкости кораблевож­дения и кораблестроительства, охранял Крым от турок, рус­ские торговые суда — от средиземноморских пиратов, ко­мандовал кораблями разных классов. Ушаков постоянно за­ботился о подчиненных, учил их, воспитывал как сынов, патриотов Отечества, в то же время требовал строгой дис­циплины и порядка. Как и Суворов, он исходил при этом из мудрого правила: «Трудно в ученье — легко в бою».

Ушаков служил и в Петербурге командиром яхты са­мой Екатерины II. Но такая служба его не удовлетворяла. Он отпросился в море, на корабль — там его дом, весь его мир. С 1783 г. Ушаков служил на Черноморском флоте. Он руководил строительством портов и кораблей в Херсо­не, а затем получил в командование большой линейный корабль «Святой Павел», вошедший в состав севастополь­ской эскадры. Вскоре Ушаков одержал свои первые побе­ды в ходе русско-турецкой войны. У острова Фидониси, в районе Гаджибея (будущей Одессы), он, командуя авангар­дом эскадры адмирала М. И. Войновича, смело напал на флагманский корабль турок, разгромил его. В результате весь турецкий флот обратился в бегство.

В марте 1790 г. Потемкин, главнокомандующий Черно­морским флотом, назначил Ушакова его военным началь­ником («по военному употреблению»). Последовали бле­стящие победы контр-адмирала Ушакова у Керчи, острова Тендра, наконец, у мыса Калиакрия (31 июля 1791 г.), где он уничтожил почти весь турецкий флот. Его дейст­вия как флотоводца отличали смелость, стремительность, ломка шаблонной линейной тактики (выделение и свое­временное использование резерва из легких фрегатов, не­ожиданные для противника маневры, повороты судов «без соблюдения порядка» их номеров, т. е. заранее предназна­ченного им места в линии баталии). На флоте он делал примерно то же, что Румянцев и Суворов в армии.

В 1793 г. Екатерина II произвела Ушакова в вице- адмиралы. Но его вскоре начали оттеснять новые люди, не жаловал его и император Павел I. Но с началом войны про­тив Франции его, как и Суворова, призвали к новому делу.

Когда Павел узнал, что Бонапарт начал поход в Египет, стало ясно, что рано или поздно Османская империя окажет­ся в зависимости от Франции, а это означало, что возник­нет угроза для России с юга. Ушаков как самый опытный в стране адмирал получил указ двигаться на соединение с ту­рецким флотом и совместно отразить натиск французов. Осенью 1798 г. русско-турецкая эскадра вышла в Средизем­ное море. Целью похода стали Ионические острова, протя­нувшиеся вдоль западного берега Балканского полуострова. Они были тогда захвачены французами и имели большое значение для их действий в Средиземном море. Русские де­санты, с восторгом встреченные греческим населением, быст­ро выбили французские войска со всех островов. Однако крупнейший остров архипелага — Корфу имел первоклас­сные крепости и большой гарнизон.

Взятие морских крепостей считалось тогда делом поч­ти безнадежным. В то же время знаменитый английский адмирал Г. Нельсон осаждал также занятую французами крепость Мальту. Имея сил во много раз больше, чем Ушаков под Корфу, обеспеченный всем необходимым, он осаждал Мальту два года и, так и не дождавшись ее па­дения, уехал в Англию. Ушакову на осаду Корфу потре­бовалось всего три месяца. 18 февраля (1 марта) 1799 г. начался штурм крепости на острове Видо, прикрывавшей Корфу. После блестяще проведенного артиллерийского обстрела был высажен десант русских моряков и турецких отрядов. В результате ожесточенной схватки крепость сда­лась. Затем капитулировал и гарнизон Корфу.

Освободив Ионические острова, Ушаков проявил себя как выдающийся дипломат и государственный деятель. Под его руководством было созвано собрание представите­лей местного населения, которое провозгласило первое в Новое время греческое государство и разработало его кон­ституцию. По настоянию Ушакова конституция учитыва­ла интересы не только высших, но и средних слоев гре­ческого общества.

Весной 1799 г. эскадра Ушакова появилась у берегов Италии. Русские десанты быстро очистили побережье Южной и Средней Италии от французских гарнизонов. Об их подвигах ходили легенды. Однажды русский отряд в 120 человек встретил колонну французов и итальянских республиканцев численностью более тысячи человек. Не дожидаясь подкрепления, русские решительно атаковали противника. На поле боя осталось более 300 убитых сол­дат неприятеля, многие попали в плен, остальные в пани­ке бежали. Вскоре русские освободили Неаполь, затем вступили в Рим. Моряки проявили себя не только как му­жественные воины. Современники отмечали, что именно ушаковские десанты не допустили в Италии массовых расправ над республиканцами и французскими солдатами со стороны отрядов из итальянских крестьян во главе с ду­ховенством, которые мстили за насилие оккупантов.

Пришлось Ушакову столкнуться в Италии с трусостью и помехами, чинимыми союзниками по антифранцузской коа­лиции. При осаде Генуи австрийские войска позорно бежа­ли с поля боя, бросив на произвол судьбы небольшой рус­ский отряд. Однако моряки, несмотря на многократное чис­ленное превосходство противника, проложили штыками себе дорогу к берегу и на лодках были перевезены на корабли.

И австрийцы, и англичане стремились присвоить себе плоды усилий русских в Италии. Получая от Суворова, Ушакова, других лиц сообщения о поведении союзников, император Павел все больше и больше приходил в негодова­ние. Нельсон, например, хотел использовать силы Ушакова для штурма Мальты, чтобы занять самому этот важнейший пункт Средиземного моря. Вскоре Павел приказал отвести русский флот из Средиземного моря.

Во внешней политике России вновь произошел крутой поворот. Павел начал сближение с Францией и подготов­ку к войне с Англией. Император решил нанести удар по «главной жемчужине британской короны» — Индии, из которой Великобритания получала тогда очень многое. Из Оренбурга по направлению к Индии двинулся отряд рус­ских казаков. Однако этот поход был прерван при изве­стии о смерти императора Павла I 11 марта 1801 г.

Ушаков пришелся явно не ко двору при преемнике Павла Александре I. Он был переведен на Балтийский флот и назначен на второстепенную должность. Тогда возобладало мнение, что России вообще не стоит иметь большие морские силы. Окруженный завистниками из чис­ла «сухопутных» адмиралов, флотоводец не мог выдержать долгой борьбы с многочисленными врагами. В 1807 г. он вынужден был уйти в отставку. Умер Ушаков в 1817 г. в своем имении в Тамбовской губернии.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:

1. Охарактеризуйте цели и направления внешней политики Рос­сии при Екатерине II. Насколько внешнеполитические цели того времени соответствовали тому, что делалось во внешней политике России с конца XVII в.? 2. Оцените итоги внешней по­литики Екатерины II. 3. Какие повороты испытала внешняя политика России в правление Павла I? 4. Какие действия П. А. Румянцева раскрывают в нем выдающегося полководца? 5. Охарактеризуйте вклад Г. А. Потемкина в решение внешнепо­литических задач России во второй половине XVIII в. Какие личные качества позволили ему войти в историю страны? 6. Ка­кие качества характеризуют личность А. В. Суворова? Что со­ставляет сущность его военного искусства? 7. Охарактеризуйте жизнь и деятельность Ф. Ф. Ушакова. Чем можно подтвердить слова учебника: «Его талант сродни суворовскому»? 8. Что, на ваш взгляд, роднит таких людей, как Румянцев, Потемкин, Су­воров, Ушаков? Какие черты русской военной школы прослежи­ваются в их подходе к организации военного дела?

§ 50. Русская церковь в XVIII в.

XVII столетие — начало синодального периода в истории Русской православной церкви. Ее поставили под жесткий контроль светской, гражданской власти, и она преврати­лась, по существу, в часть бюрократического аппарата го­сударства. Это — с одной стороны. С другой — церкви пришлось выдержать напор сектантских вероучений, ста- роверия, вольнодумных идей и течений, вплоть до атеи­стических.

В соответствии с политическим и экономическим кур­сом Петра I после кончины патриарха Адриана (1700) во главе церкви оказался не новый владыка, а управляющий патриаршим престолом Стефан Яворский, митрополит ря­занский. Называли его официально «местоблюстителем и администратором патриаршего престола». В среде русско­го духовенства человек новый (за несколько месяцев до своего назначения его перевели из Киева), он, не будучи сторонником полного подчинения церкви светской власти, вынужден был скрепя сердце делать все, что приказывал царь. Его функции ограничивались делами духовными, да и те контролировал Монастырский приказ во главе с И. А. Мусиным-Пушкиным. Это учреждение воссоздали в 1701 г., и главной его заботой являлся сбор в казну дохо­дов с церковных земель, регламентация расходов на духо­венство. Петровский указ, один из многих, не жалел чер­ных красок, рисуя жизнь и быт монашествующей братии: «Нынешние монахи не только не питают нищих от трудов своих, но сами чужие труды поедают. Начальники впали в роскошь, а подначальных держат в нужде; из-за вотчи­ны происходят ссоры, убийства и обиды многие».

В монастырях власти устанавливали штаты, монахов посылали на государственные работы. Из обителей изыма­ли ценности на нужды войны. Деятельность служителей церкви рассматривали как часть государственной службы, весьма ответственной к тому же.

Среди духовных лиц немалое число перешло в оппози­цию к нововведениям Петра. Они, например, приняли участие в заговоре царевича Алексея. За «старое» в цер­ковной и гражданской жизни выступали консерваторы из церковников и дворян, им сочувствовал тот же Яворский. Другие, их было тоже немало, наоборот, поддерживали Петровские реформы. Среди таких духовных лиц выделя­лись Афанасий, архиепископ холмогорский и важский, митрополиты Тихон казанский, Иов новгородский, епис­коп нижегородский Питирим. Феодосий Яновский, став­ший по воле царя архимандритом нового Александро- Невского монастыря в Петербурге (1 (12), проводил пыш­ные и торжественные богослужения, склонен был к роскоши, жестоко преследовал непослушных иереев.

Незаурядной фигурой был митрополит ростовский Дмитрий, как и большинство крупных церковных деяте­лей той поры, также выходец из Малороссии. Он поддер­живал преобразования Петра, особенно в первый период его царствования. Известен его ответ на вопрос ярых при­верженцев старины, готовых умереть за свои бороды: «А что отрастет, отсеченная ли голова или сбритая боро­да?» Вместе с тем Дмитрий осуждал стремление царя пол­ностью подчинить себе церковь. Из-за этого митрополит к концу жизни (умер в 1709 г.) сблизился со сторонниками Алексея Петровича. Дмитрий ростовский прославился и как автор многих проповедей и других литературных про­изведений. В середине XVIII столетия он был причислен к лику святых.

Наиболее выдающимся из плеяды петровских сподвиж­ников был, несомненно, Феофан Прокопович. Сын киев­ского купца, он родился в 1681 г. Элеазар (таким было его мирское имя) рано потерял отца и мать. Воспитывал его дядя — ректор Киево-Могилянской академии Феофан Прокопович. Элеазар учился в этой академии до 1696 г. Он рано проявил одаренность, остроту памяти, живость ума и характера. Завершал учебу в польских школах, сде­лался там униатом, иначе не получил бы образования, вступил в монашество. Учился Элеазар и в Риме филосо­фии, поэзии, красноречию; читал классических писателей и средневековых отцов церкви. Он ознакомился с католи­ческим вероучением, церковной организацией. В 1702 г. Элеазар возвратился в Малороссию, вернулся в правосла­вие, отрекшись от униатства, и постригся в монахи под именем Самуила. Начав преподавать поэзию в родной Ки­евской академии, он переменил имя (1705) — стал Феофа­ном в честь дяди, умершего еще в 1692 г.

В поэтике, риторике Прокопович показал себя убежден­ным противником схоластики, сторонником естественности, жизненности. Петр I, побывавший в Киеве (июль 1706 г.), услышал его приветственное слово в Софийском соборе. Царь оценил блестящего молодого проповедника с его жи­вой речью, откликом на современные события. Вскоре Фео­фан стал префектом академии, учителем философии, ариф­метики, геометрии, физики. После Полтавской баталии он в восторженном панегирике прославил победу Петра и его во­инства. Спустя два года Феофан сопровождал царя в Прут- ском походе (1711) в качестве проповедника. По возвраще­нии его назначили игуменом Киево-Братского монастыря, ректором академии, профессором богословия. И в этой дис­циплине Прокопович вместо католической схоластики про­водит принципы критического и исторического методов, применявшиеся протестантскими богословами. У него сразу же нашлись противники, обвинявшие его в неправославии.

Петр вызвал его в Петербург (1715). Здесь Феофан со­ставлял и произносил проповеди, приветствия царю и др. Ему поручили псковскую епископскую кафедру. Возвыше­ние Феофана очень обеспокоило его противников: Феофи- лакта Лопатинского — ректора Славяно-греко-латинской академии, Гедеона Вишневского и др., по словам Феофа­на, «латынщиков», т. е. сторонников католическо-схола- стического направления. Их поддержали братья Лихуды, Стефан Яворский. Однако донос на Прокоповича с обви­нениями в отступлении от православия не убедил Петра. Феофан стал епископом псковским и нарвским, а всем до­носителям во главе с Яворским пришлось испытать уни­жение — извиняться перед Прокоповичем.

Феофан между тем, вместо того чтобы ехать в Псков, остался в столице как доверенное лицо Петра в церковных делах. Он исполнял разные поручения царя: писал пропо­веди и иные сочинения, составлял указы и законы. Среди них — Духовный регламент (1721), по которому учреж­дался Синод — высшее учреждение, по существу, одна из коллегий, управлявшая русской церковью. Тем самым патриаршество в России ликвидировалось. Опасность пат­риаршего сана, по откровенному признанию Регламента, состояла в том, что простой народ может подумать о его носителе: «То второй государь, самодержцу равносильный или больше его, и что духовный чин есть другое и лучшее государство». Петр, участвовавший в составлении Регла­мента, редактировавший его, хорошо усвоил уроки столк­новения своего отца Алексея Михайловича с патриархом Никоном, да и более ранние примеры противостояния го­сударей московских с духовными пастырями.

Церковь поставили под неусыпный контроль светской власти через обер-прокурора Синода и его местных аген­тов — инквизиторов. Во всем этом Ф. Прокопович рьяно проводил идеи Петра I, став одним из убежденных идео­логов российского абсолютизма. В трудах его самого и других церковных деятелей проводились идеи в духе рационализма (критика библейских текстов, житий святых с их чудесами). Устраивались диспуты со старообрядцами, в ходе которых их нередко уличали в невежестве, суеверии.

Правда, обличения раскольников мало помогали и при Петре, и после него, как и репрессии против них, слеж­ка, доносы. То же самое происходило и с гонениями на нехристианские верования, религии, например, на юго- востоке страны, в Сибири (насильственное крещение ино­верцев и т. д.).

Эпоха преемников Петра отмечена колебаниями в поли­тике властей по отношению к церкви. Противники реформ более энергично, чем при покойном императоре, выступали против нововведений, их главного защитника — Ф. Проко- повича, других сподвижников Петра. Прокоповича называ­ли то протестантом, то агентом папы римского, выдвигалась программа контрреформ, вплоть до возрождения патриарше­ства. Но власти придерживались более или менее твердо прежнего курса — на сохранение Синода как коллективного органа управления церковью.

По-прежнему и правительство, и духовное ведомство преследовали вольнодумцев, раскольников, сектантов. В пер­вой четверти столетия среди обнищавших слоев населе­ния, а их было немало, находили отклик призывы Григо­рия Талицкого, переписчика книг, не платить налоги, не слушать указы царя-«антихриста» Петра (1700). А члены кружка (обнаружен в Москве в 1713 г.) «еретиков-иконо­борцев» Дмитрия Тверитинова продолжали традиции Феодосия Косого и других вольнодумцев прошлого, отри­цали почитание икон, креста, православную догматику, обрядность (причастие и т. д.), все церковные учреждения. Они считали, что сами верующие могут духовно покло­няться Богу без посредничества священников, без церков­ных атрибутов (иконы, пение).

Быстро росло число старообрядцев и их поселений в Поволжье, Белоруссии, на Украине, Дону. Приобрела из­вестность как центр старообрядчества Выговская беспопов­ская пустынь на севере во главе с братьями Андреем и Семеном Денисовыми. Они склонялись к компромиссу с властями, не осуждали Петра, Синод, «никоновские ново­введения». Но не все с ними соглашались. Часть привер­женцев «поморского согласия», не признавая компромисса с властями, выделилась в особые толки (направления) — федосеевцев (по имени основателя дьячка Феодосия Ва­сильева) и филипповцев (от стрельца Филиппа).

Синодальное управление церковью после кончины С. Яворского (1722) по-прежнему носило коллегиальный характер. Главную роль в управлении церковью долгое время играл архиепископ новгородский Дмитрий Сеченов. Он считался первоприсутствующим в Синоде (из семи чле­нов). Главной заботой Синода было обеспечение престижа духовенства, сохранение немалых его богатств. На этой почве происходили столкновения высшего духовенства с обер-прокурором Синода (например, князем Я. П. Шахов­ским при Елизавете Петровне) и другими светскими ли­цами.

В руках церкви к середине XVIII в. числился без ма­лого миллион душ крестьян мужского пола. Они давали сотни тысяч рублей дохода. Ей же принадлежали богатые торгово-промысловые села — Подол (Подольск), Егорьев, Макарьев, Ковров и др. Эксплуатация монастырских крестьян приобретала нередко откровенно грабительский характер, и они все чаще поднимались на восстания. Сно­ва и снова встает на повестку дня вопрос о секуляризации церковных владений. Ее оформили сначала указом Петра III от 21 марта 1762 г. и затем, уже окончательно, указом Екатерины II от 26 февраля 1764 г. Архиереи, монасты­ри, церкви лишились 2 млн крестьян обоего пола. Число монастырей уменьшилось, их содержание стало заботой государства. Бывшими монастырскими крестьянами стала управлять специальная Коллегия экономии, и они превра­тились в экономических крестьян, близких по правам и обя­занностям к государственным. Их перевели на оброк, что улучшило положение тех, кто раньше сидел на барщине и вносил натуральные платежи. В результате секуляризации увеличились доходы казны (более 600 тыс. рублей в год).

С протестом против конфискации церковных земель выступил ростовский митрополит Арсений Мацеевич. Он же требовал ликвидировать Синод и снова избирать пат­риарха, главу русской церкви. Митрополит совершил об­ряд отлучения от церкви всех покусившихся на имущест­во церкви, в том числе и Екатерины II. Синод лишил его сана, передал его дело в гражданский суд. Мацеевича от­правили в ссылку, и он, как некогда патриарх Никон, оказался в монастыре. Но и там неукротимый пастырь продолжал обличать Екатерину, ее политику, за что был вновь судим и умер в каземате Ревеля.

Светская власть делом Мацеевича показала, что она окончательно лишила «священство» возможности даже словом противостоять «царству».

Более терпимо власти стали относиться к старообряд­цам, сектантам. Они ликвидировали Раскольническую контору (1763); учрежденная еще в 1725 г., она собирала налог с бород и двойную подушную подать с «ослушни­ков». В конце столетия старообрядцам разрешили заво­дить свои церкви и вести в них службу по старопечатным книгам.

Широко распространялись вероучения сектантов — христоверов, духоборов, молокан и др. Как и еретики- вольнодумцы XIV—XVI вв., они отрицали институт церк­ви, почитание икон и свят