Курсовая работа: Возникновение социологии

Содержание

Введение. 2

1. Западноевропейская социология XIX—начала XX века. 3

2. Классическая зарубежная социология. 6

3. Современная зарубежная социология. 9

4. Социология в России в XIX — начале XX века. 17

5. Советская и российская социология. 19

Заключение. 24

Список литературы.. 26

Социология в России после трудного становления приобрела статус самостоятельной науки. На этом пути были и открытия, и надежды, и разочарования, маленькие победы и крупные пораже­ния, ибо долгие годы догматический стиль мышления, боязнь но­вовведений сдерживали ее развитие. Но, несмотря на все противо­речия, социологическая мысль выжила и продолжает развиваться.

Между тем, если говорить о социологии, то это теория. И нау­ка не об обществе вообще (общество изучают и социальная фило­софия, и история, и политология, и юридические науки, и культу­рология), а обществе в его социально-человеческом обличий. Даже не просто общество для человека, а человек в обществе — вот что составляет суть социологии. А с чего начинается человек в своем социальном обличье? С сознания, со способности познавать мир, оценивать его с личных и общественных позиций, осмысливать, исходя из определенных ценностей, окружающую действитель­ность и на этой основе строить поведение, учитывая влияние как макросреды (всех общественных отношений), так и микросреды (непосредственное окружение).

Для такого подхода социология использует все богатство фи­лософского знания о сознании вообще и общественном сознании в частности, о деятельности и ее роли в социальной жизни, о влия­нии объективных и субъективных условий на это сознание и пове­дение. Для социального анализа важны и выводы психологичес­кой науки о сознании и поведении каждого индивида, отдельных микро- и макрогрупп.

На основе уже имеющегося знания социология дает свою интер­претацию общественного сознания и поведения людей, формирует свой категориальный аппарат (например, о видах и типах сознания и деятельности), свое видение объективного и субъективного в об­щественных процессах, свое представление о макро-, мезо- и микро­уровнях человеческой деятельности.

История каждой науки свидетельствует, что вначале зарождаются, формируются и развиваются лишь отдельные элементы науки, а затем уже уточняется и закрепляется наименование, объясняющее ее сущность и содержание. Иначе говоря, дело не в термине и не в том, когда и как он появился. Дело в том, что каж­дая наука возникает как ответ на потребности общественного раз­вития. И хотя сам термин социология связан с именем О. Конта, это вовсе не означает, что именно он создал эту науку. Его гений проявился в том, что он сумел обобщить и поновому увидеть те нарождающиеся явления, которые были характерны для конца XVIII — начала XIX столетия.

А выйти на такое обобщение ему помогли непосредственные его предшественники и учителя, которые подготовили большой материал по осмыслению новых явлений в жизни общества. В тру­дах Жан-Жака Руссо (1712—1778), А. Сен-Симона (1760—1825) и др. был осуществлен глубокий анализ реальной социально-эконо­мической ситуации, изложены основы функционирования обще­ственных отношений и, главное, замечено изменение роли челове­ка как активного участника исторического процесса.

В этот период под влиянием Великой французской революции происходило формирование гражданского общества со всеми при­сущими ему качественными характеристиками и гуманистически­ми особенностями, в центр которого постепенно становился чело­век в его специфическом общественном измерении.

Стремительное развитие капитализма, нарастающая волна со­циальных конфликтов, противоречия в функционировании буржу­азной демократии настоятельно требовали не столько абстракт­ного, сколько позитивистского изучения и объяснения социальных процессов и явлений. Происходящее одновременно быстрое раз­витие других общественных наук — истории, экономики, права, социальной философии — лишь высветило новый комплекс проб­лем, которые лежали на грани этих наук и требовали самостоя­тельного рассмотрения.

Термин социология в буквальном смысле слова означает «наука об обществе» или «учение об обществе». Впервые его употребил Огюст Конт (1798—1857). В главных своих сочинениях— «Курс позитивной философии» (Т. 1—6, 1830—1842) и «Система пози­тивной политики» (Т. 1—4,1851—1854)—он высказал рациональ­ную идею о необходимости всестороннего анализа общественных явлений. То, что О. Конт большое внимание уделял познанию не столько сущности, сколько явления, стало основанием для возник­новения позитивистских взглядов и концепций, получило дальней­шее развитие в трудах его последователей.

Конечно, совокупность вопросов, относящихся к социологии, занимала ученых с древнейших времен. Проблемы общественной жизни всегда вызывали живой интерес у историков, философов, правоведов. Но когда четко обозначилась тенденция к дифферен­циации наук, в том числе и общественных, в социологии нашла выражение объективная потребность определить роль и место человека в жизни общества, его социальное положение, взаимо­действие с другими людьми в рамках различных общностей, соци­альных групп и социальных организаций в условиях функциони­рующего гражданского общества.

В ответ на поставленные жизнью вопросы в XIX веке родились различные концепции, стремящиеся объяснить сущность происхо­дящего с тех или иных теоретико-методологических позиций.

На разных этапах развития социологической мысли на перед­ний план выходило то одно, то другое направление. Социологи­ческая теория О. Конта состояла из «социальной статики» и «со­циальной динамики». Главный интерес французского мыслителя был связан с анализом социальной динамики, основным факто­ром которой он считал умственное, духовное развитие. Его замы­сел состоял в стремлении уподобить науку об обществе «социаль­ной физике», чтобы ее исследователь мог так же оперировать конкретными данными, фактами, их взаимосвязями, как это дела­ет естествоиспытатель. Он сформулировал закон интеллектуаль­ной эволюции человечества. Особый интерес представляет его раз­мышление о социальной статике и социальной динамике как, методе, объясняющем его позитивистский историзм.

Другая концепция — биологическая — связана с именем Г. Спенсера (1820—1903), который рассматривал общество по ана­логии с биологическими организмами. Его гениальной догадкой было то, что процесс развития всегда сопровождается дифференциацией структур и функций общества. Чтобы координировать действия отдельных частей общества, необходимо осуществление функций, названных впоследствии управлением. Подобно Ч.Дар­вину Г. Спенсер поддерживал идею «естественного отбора» при­менительно к общественной жизни: выживают те, кто больше все­го приспособлен к превратностям жизни.

Вместе с тем концепция «однолинейной» эволюции, социал-дарвинистские установки Г. Спенсера были подвергнуты критике, преимущественно со стороны психологической школы, которая в истории социологии представлена Л. Гумпловичем (1838—1909), Г. Тардом (1843—1904), Г. Лебоном (1841—1931) и особенно Ф. Тен­нисом (1855—1936), а также в известной степени Дж.С. Миллем (1806—1873).

Отказавшись от биологизации общества, эти ученые пытались преодолеть ограниченности эволюционизма, что в конечном сче­те привело к появлению социально-психологической концепции социологии, к анализу социально-психологических явлений и по­пыткам объяснить роль субъективного фактора в историческом процессе.

Г. Тард известен своей теорией подражания, так как элемен­тарным социальным отношением он считал передачу или попыт­ку передачи верования или желания. Его концепция впоследствии была использована в теории массовых коммуникаций.

Г. Лебон обратил внимание на феномен «толпы», когда разум­ное критическое начало, воплощенное в личности, подавляется иррациональным массовым сознанием.

Ф. Теннис придавал первостепенное значение понятию воли, которая и определяет сущность и направление человеческого по­ведения. А так как он фактически отождествлял волю и разум, то, по его мнению, побуждение к действию осуществляется не госу­дарством или Богом, а рационализмом, ярким воплощением чего является разум.

Географическое направление в социологии представлено Э. Реклю (1830—1905) и Ф. Ратцелем (1844—1904). Так, Ратцель пре­увеличивал влияние природно-географической среды на поли­тическую жизнь общества. Вместе с тем ему удалось проследить некоторые закономерности влияния природных условий на разви­тие народов и их культур в разных географических условиях, что в дальнейшем было использовано геополитиками (например, Ю. Челленом, О. Мауллем, Э. Обетом и др.).

В XIX веке возникла марксистская ветвь социологии, назван­ная по имени своего основателя К. Маркса (1818—1883), которая существует уже более полутора сотен лет. Вместе с Ф. Энгельсом (1820—1895) он сформулировал совокупность идей на основе от­крытого ими материалистического понимания истории, что послу­жило основой для представлений о формационном (стадийном) развитии общества. Особое значение они придавали структурно­му строению каждого общества: базису (производственные отно­шения) и надстройке (политическим, юридическим, религиозным и философским воззрениям). Кроме того, ими была разработана концепция социального конфликта в виде грядущих социалисти­ческих революций, изучены основные классы современного им об­щества — пролетариат, буржуазия, крестьянство — и проанали­зированы все формы классовой борьбы. Особой заслугой Маркса было то, что он отказался от рассуждений об обществе вообще и дал научно обоснованную картину одного общества и одного прог­ресса — капиталистического.

Несмотря на разнообразие теорий, концепций и подходов в различных школах в XIX веке, они все были едины в одном — объектом и предметом социологии является общество, вся обще­ственная жизнь.

Начало XX века внесло существенные поправки в эти представ­ления. Все больше слышалось критических замечаний, что социо­логия претендует на некую роль метанауки, которая стремится вобрать данные всех других наук об обществе и на этой основе делать глобальные выводы. Первым, кто усомнился в такой пос­тановке вопроса, был Э. Дюркгейм (1858—1917). Он полагал, что социология, имея объектом своего изучения общество, не должна претендовать на «всезнайство» об этом обществе — предметом ее интереса должны быть только социальные факты, которые и об­разуют социальную реальность. Исходя из этого он трактовал ре­альность (законы, обычаи, правила поведения, религиозные веро­вания, денежную систему и т.д.) как объективную, ибо они не зависят от человека. Не менее важной особенностью концепции Дюркгейма было то, что он обратился к социальным группам, высоко оценивая роль коллективного сознания. Только благода­ря этому сознанию существует социальная интеграция, ибо члены общества придают значение его нормам и руководствуются ими в своей жизни. Если же индивид не желает следовать этим нормам, возникает аномия, что характерно для всех обществ, переживаю­щих резкое изменение своей структуры. В этой связи применение социологизма как теории общества к исследованию причин само­убийств (есть специальная работа об этом) вскрыло необычные процессы, происходящие как в обществе, так и в индивиде.

Особо следует отметить идеи Дюркгейма о солидарности и о таких ее типах, как механическая и органическая.

Что касается Г. Зиммеля (1858—1918), то он также предложил свою концепцию того, как отделить социологию от других наук об обществе, и определил ее задачей изучение закономерностей, недоступных другим социальным наукам. Социология, по его мне­нию, изучает чистые формы «социации» (или общения), которые можно систематизировать, психологически обосновать и описать их историческое развитие.

Труды М. Вебера (1864—1920) представляют уникальный по своему замыслу и исполнению сплав исторического и социологи­ческого знания. Вебер рассматривал личность как основу социологического анализа. В этом отношении его взгляды противоре­чат точке зрения Дюркгейма, придававшего главное значение ис­следованию общественных структур. Он считал, что такие слож­ные понятия, как «капитализм», «религия» и «государство», могут быть осмыслены только на основе анализа поведения индивидов. Поэтому социолог должен исследовать мотивы поступков лю­дей и то значение, которое они придают собственным действиям и действиям других. Он признавал огромную роль ценностей, счи­тая их мощной силой, влияющей на социальные процессы. Имен­но с этих позиций он использовал такие понятия, как «понима­ние», «идеальный тип», феномен «бюрократии», «религия», что легло в основу его «понимающей социологии». И наконец, он по­святил немало работ проблемам государства, власти, типам гос­подства (традиционное, легальное, харизматическое), что позво­ляет считать его одним из создателей политической социологии.

Нужно отметить социологическую систему В. Парето (1848— 1923). Уподобляя социологию точным наукам, таким, как физика, химия и астрономия, он предлагал пользоваться только эмпири­чески обоснованными измерениями, строго соблюдая логические правила при переходе от наблюдений к обобщениям. Он отвергал этические и ценностные элементы в исследовании, которые ведут к фальсификации, искажению фактов. По сути дела, он сформули­ровал основные требования эмпирической социологии, которая по­лучила распространение в XX веке, начав в 20-е годы свое бурное развитие, обычно связываемое с именами В. Дильтея (1833—1911), У. Мура, К. Девиса и др.

Значительны заслуги Парето в разработке проблем политической элиты, которые во многом были продолжены и развиты Г. Моска (1858—1941).

Таким образом, серьезным вкладом представителей классичес­кой социологии начала XX века было то, что они доказали несос­тоятельность претензий на изучение всего общества и пытались обосновать, что в основе их науки должна лежать деятельность социальных групп и общностей (Э. Дюркгейм), личность во всем многообразии ее социальных действий (М. Вебер) и что критери­ем социологии как науки должны стать эмпирические особым об­разом классифицированные и объясненные факты (В. Парето).

Конечно, этими именами не ограничивается весь тот круг мыс­лителей, которые относятся к этому периоду в развитии социоло­гии. Среди них следует назвать К. Маннгейма (1893—1947), кото­рый в своей концепции социологии знания обращал внимание на изучение тех структур, в которых так или иначе присутствовали взаимосвязи мышления и общества. Именно с этих позиций он подходил к трактовке идеологии, истины, роли интеллектуальной жизни в обществе.

Среди других социологов, которых можно отнести к этому пе­риоду, следует назвать Л. фон Визе (1876—1969), автора книги «Си­стема общей социологии» (1933), посвященной исследованию все­общих форм социальных явлений. Подвергнув критике понятие «общество» как фикцию, он сосредоточил внимание на познании «социального» или «межчеловеческого» в рамках форм отношений типа «Я — Ты» и «Я — Мы», к которым относятся взаимоотноше­ния людей.

На наш взгляд, названные ученые, их школы и их ученики окон­чательно конституировали социологию как науку, вычленив ее место и назначение в системе других социальных наук, и заложи­ли основы для дальнейшего развития и дифференциации социоло­гической науки.

Бурное развитие социологической науки в XX веке породило много течений, которые придерживались самых различных кон­цепций, взглядов как по общеметодологическим позициям, так и по частным проблемам.

В XX веке социология пошла «вширь» — она постепенно охва­тывала страны Восточной Европы, Азии, Латинской Америки, Африки. Сейчас практически нет ни одной страны в мире, где не была бы представлена социологическая наука в том или ином виде.

XX век — это и век развития социологии «вглубь». Она охва­тывала все новые и новые области познания, открывала многие пограничные темы (город, здоровье, демография) или придавала новое социологическое звучание тем проблемам, которые были разработаны другими отраслями человеческого знания (инфра­структура, общение, катастрофы и др.).

В XX веке происходило и конституирование социологического знания в виде открытия специальных кафедр, факультетов, орга­низации научно-исследовательских центров и организаций. Про­фессия социолога становилась востребуемой на рынке труда.

И наконец, следует отметить организационное укрепление со­циологии. В XX веке были созданы первые национальные социологические общества и ассоциации, которые после второй ми­ровой войны (1946) создали Международную социологическую ассоциацию, организовавшую 14 всемирных конгрессов и способ­ствовавшую превращению социологов в один из заметных отря­дов в области социального знания.

Так как в процесс производства и развития социологического знания вовлечены тысячи людей в каждой стране, то вполне по­нятно то многообразие теорий и концепций, которые были произ­ведены на свет в XX веке и продолжают появляться в большом количестве и в настоящее время.

В кратком историческом очерке сложно рассмотреть и даже обозреть все эти теории и концепции. Поэтому мы остановимся на тех из них, которые определяют лицо современной социологии.

Структурный функционализм и примыкающие к нему теории.

Наиболее полно основы этой концепции изложены Т. Парсонсом (1902—1979), опирающимся в своих поисках на идеи Спенсера и Дюркгейма. Базовой идеей является идея «социального поряд­ка», который олицетворяет стремление поддержать равновесие сис­темы, согласовать между собой различные ее элементы, добиться согласия между ними.

Эти представления долгое время господствовали в западной социологии, иногда под несколько видоизмененным названием — структурализм во Франции, который развивали М. Фуко, К. Леви-Стросс и др. Основной подход этой теории состоит в определении частей общества, выявлении их функций, в таком их объединении, которое складывается в картину общества как органического це­лого.

Вместе с тем данная теория вскоре была подвергнута критике, которая была признана и самим ее создателем — Т. Парсонсом. Дело в том, что структурный функционализм практически отвер­гал идею развития, призывая к поддержанию «равновесия» внут­ри существующей системы, согласованию интересов различных подсистем, ибо такой вывод был сделан на основе анализа обще­ственного и государственного устройства США, которое Т. Парсонс считал эталоном и стабильность которого расценивал как большое достижение.

Совершенствовать структурный функционализм был призван неоэволюционизм. Т. Парсонс в совместной с Э. Шилзом работе «К общей теории действия» осуществил заметный сдвиг от анали­за структур к анализу функций. Кроме того, он обратился к про­блеме человека и пытался объяснить процесс усложнения социальных систем через всевозрастающую дифференциацию функ­ций, выполняемых индивидами в системе. Однако попытки улуч­шить структурный функционализм идеей эволюции свелись к ус­ложнению системы и увеличению ее адаптивной способности.

Р. Мертон (р. 1910), пытаясь преодолеть метафизичность струк­турно-функционального подхода, создал теорию социальных из­менений путем введения понятия «дисфункция», т.е. заявил о воз­можности отклонения системы от принятой нормативной модели. Таким образом Мертон пытался ввести в функционализм идею из­менения, но он ограничил изменение «средним» уровнем — уров­нем конкретной социальной системы.

Идея социальных изменений вызвала к жизни необходимость поиска причинно-следственных связей, и самыми различными социологами были предприняты попытки найти их, что реализо­валось в разработке и применении в анализе нескольких видов де­терминизма — от биологического и технологического до экономи­ческого (например, У. Ростоу).

Теории социального конфликта. Данные теории создавались на основе критики структурного функционализма. В основе развития, утверждал Ч.Р. Миллс (1916—1962), лежит конфликт, а не конформ­ность, согласие, интеграция. Общество всегда находится в состоянии нестабильности, потому что в нем идет постоянная борьба между различными социальными группами. Более того, опираясь на идеи К. Маркса, М. Вебера, В. Парето и Г. Моска, Миллс утверждал, что высшим проявлением этого конфликта является борьба за власть.

Р. Дарендорф (р. 1929) считает, что все сложные организации ос­новываются на перераспределении власти, и это происходит не толь­ко в открытой форме. По его мнению, в основе конфликтов лежат не экономические, а политические причины. Источником конфликтов является так называемый политический человек. Ранжируя конфлик­ты (конфликты противников одного ранга, конфликт противников, находящихся в отношении подчинения, конфликт целого и части), он получает 15 типов и подробно рассматривает возможность их «канализирования» и регулирования.

Американский социолог Л. Козер (р. 1913) определяет соци­альный конфликт как идеологическое явление, отражающее уст­ремления и чувства социальных групп или индивидов в борьбе за власть, за изменение социального статуса, перераспределение до­ходов, переоценку ценностей и т.п.

Большинство представителей этого направления подчеркива­ют ценность конфликтов, которые предотвращают окостенение

общества, открывают дорогу инновациям, становятся источником развития и совершенствования. Вместе с тем эта позиция отверга­ет стихийность конфликтов и ратует за возможность и необходи­мость их регулирования.

Бихевиоризм. Творческий импульс этой теории состоит в том, что она на первое место выдвигала сознательную человеческую деятельность, необходимость изучения межличностного взаимо­действия вместо овеществления социальной системы, которая про­исходила в рамках структурно-функционального подхода. Другой особенностью этого направления была постоянная опора на изу­чение конкретного состояния человеческих отношений в рамках определенных социальных организаций и институтов, что позво­ляло теоретические схемы насыщать «кровью и плотью» окружа­ющей социальной реальности.

Бихевиоризм существует в основном в двух крупных теориях — теории социального обмена и символического интеракционизма.

Теория социального обмена. Наиболее яркие ее представители Дж. Хоманс (р. 1910) и П. Блау (р. 1918) исходят из примата челове­ка, а не системы. Они провозгласили также огромную значимость психических качеств человека, ибо для того, чтобы объяснить по­ведение людей, необходимо знать душевные состояния индивидов.

Но главное в этой теории, по Блау, заключается в том, что, так как люди постоянно желают иметь вознаграждения (одобрение, уважение, статус, практическая помощь) за многие их действия, они их могут получить только вступая во взаимодействие с други­ми людьми, хотя это взаимодействие не всегда будет равным и удовлетворяющим его участников.

Символический интеракционизм. В поиске выхода из противо­речий бихевиористского подхода представители данной теории стали интерпретировать поведение с точки зрения того значения, которое личность или группа придает тем или иным аспектам си­туации. Дж.Г. Мид (1863—1931) как создатель теории символи­ческого интеракционизма сосредоточил свое внимание на иссле­довании процессов «внутри» поведения как целого.

Сторонники этого подхода огромное значение придавали язы­ковой символике. Для них характерно представление о деятельности как совокупности социальных ролей, которая олицетворяется в виде языковых и других символов, что послужило основанием для наименования этого направления как «ролевая теория».

Критика этой теории связана с тем, что символические интеракционисты пренебрегают исследованием биологических, генетических факторов, мало уделяют внимания проблемам бессозна­тельного, в результате чего затрудняется познание «движущих сил» человеческого поведения (мотивов, ценностей, установок).

Феноменологическая социология. Особенность этой социологи­ческой теории заключается в том, что она свое начало берет от фило­софской концепции феноменологического направления Э. Гуссер­ля. На основе данной философской теории возникла «социология обыденного сознания», обоснованная в трудах австрийского фи­лософа А. Шюца (1899—1959).

В центре внимания сторонников феноменологического подхо­да оказывается не мир в целом, как у позитивистов, а человек в его специфическом измерении. Социальная реальность, по их мнению, не есть некоторая объективная данность, которая находится вна­чале вне субъекта и только потом посредством социализации, вос­питания и образования становится его составляющей. У феноменологов социальная реальность «конструируется» посредством образов и понятий, выражаемых в коммуникации. Социальные со­бытия, по мнению феноменологов, лишь кажутся объективными, тогда как в действительности они предстают как мнения индиви­дов об этих событиях. Поскольку же именно мнения образуют со­циальный мир, постольку понятие «значение» оказывается в цент­ре внимания феноменологически ориентированных социологов.

В объективно ориентированной социологии значение отража­ет некие определенные связи реального мира. В феноменологичес­кой трактовке значение выводится целиком из сознания субъекта.

Социальная реальность, возникающая в процессе коммуника­ции, состоит из объяснения и приписывания мотивов поведения участниками коммуникативного акта, т.е. то или иное представ­ление, понимание социальной реальности зависит в первую оче­редь от того, насколько пересекаются смысловые поля участни­ков взаимодействия.

Но от чего зависит «разночтение» одного и того же поступка, действия у разных людей? Почему они понимают действия одних и не понимают действия других? Почему люди вообще редко по­нимают друг друга? Феноменологи не дают ответа на этот вопрос, они лишь констатируют, что существуют некоторые параметры, лингвистические и нелингвистические, которые способствуют или препятствуют успешной коммуникации.

В рамках феноменологической концепции сложились две круп­ные школы — социология знания и этнометодология (последний термин сконструирован по аналогии с этнографическим термином этнонаука — зачаточные знания в примитивных обществах).

Что касается социологии знания, то она представлена П. Берге­ром (р. 1929) и Т. Лукманом (р. 1927), которые стремились обосно­вать необходимость «узаконения» символических универсалий об­щества, ибо внутренняя нестабильность человеческого организма требует «создания самим человеком устойчивой жизненной среды».

Г. Гарфинкель (р. 1917), будучи одним из самых ярких и после­довательных представителей этнометодологии, сформулировал ее программное положение: «Черты рациональности поведения дол­жны быть выявлены в самом поведении». В соответствии с этим основная задача социологии — выявление рациональности обы­денной жизни, которая противопоставляется научной рациональ­ности. По его мнению, нужно концентрировать внимание на ис­следовании единичных актов социального взаимодействия, отождествляя его с речевой коммуникацией.

Таким образом, современная зарубежная социология представ­лена различными направлениями. Здесь названы только самые крупные из них, которые в целом определяют лицо современной социологии. Не исключено появление новых теорий и концепций, усложнение концептуального аппарата социологии в целом. Бо­лее того, по мнению известного французского социолога А. Туре­на, в социологии в 1990-е годы в целом главный процесс состоял в изменении предмета исследования и исследовательских ориента­ции. Если в 1960-е годы вся проблематика сосредоточивалась вок­руг понятия социальной системы, то теперь она сосредоточивает­ся вокруг понятия действия и деятеля (актора). В историческом плане можно сказать, что Макс Вебер одержал победу над Эми­лем Дюркгеймом. Классический подход к социологии, в рамках которого она понимается как наука о социальных системах, почти исчез. Влияние наиболее мощных представителей этой тради­ции — Парсонса и Мертона — ослабло. Соответственно изменил­ся и категориальный аппарат: понятия социальных институтов, социализации, интеграции не являются более центральными социо­логическими понятиями. Гораздо большее значение приобретают понятие кризиса и близкие к нему категории — дезорганизация, насилие, беспорядок.

Сейчас большее значение имеют те направления в социологии, которые связаны с критикой функционализма. Эта критика нача­лась еще в рамках франкфуртской школы в Германии. В какой-то мере эту критику представлял и структурализм в философии и со­циологии, в том числе и марксистский структурализм 60—70-х го­дов XX века. Именно отсюда вышел Мишель Фуко, который является ныне одной из наиболее значительных фигур в социальной мысли и социологии. Основное содержание этого направления состоит в дискурсе власти. Главные категории и задачи связаны с выявлением содержания господствующей идеологии, радикализацией протеста, формированием социальных движений и движений протеста. При этом важно не выявление системных детерминант в их последовательности, а понимание того момента, что все транс­формации сконцентрированы в отношениях власти.

Все более популярным вариантом социологического мышления становится теория рационального выбора, которую предложил американский социолог Коулман. Понятие системы им также от­рицается. Главное внимание сосредоточивается на понятиях ре­сурсов и мобилизации. Это также характерно и для постмарксист­ского направления. .

В какой-то мере теории рационального выбора придерживает­ся и М. Крозье, развивающий рационалистические традиции. Он разрабатывает теорию социального деятеля в рамках организации и подчеркивает значение не столько идей, сколько различных стратегий при изучении процесса принятия решений и выявлении их эффективности. В этом же ключе работают социологи (Ж. Сапир и др.), которые увязывают этот круг понятий с экономичес­ким анализом.

Но особенно привлекательными становятся идеи человека как активного социального субъекта, под влиянием которого осуще­ствляются преобразования как в макро-, так и в микроэкономи­ческом плане. В этой связи приведем некоторые определения со­циологии.

«Социология — это научное изучение человеческого поведения и социального окружения человека, которое влияет на это поведе­ние» (Кр. Дуб). «Социология — это наука о методах исследования человеческого поведения» (Ст. Мур, Б. Хендри). «Социология — это систематическое изучение общества и социальной активности человеческого бытия. В качестве специфической дисциплины ее дополнительно рассматривают в виде знания о том, как реальный человек думает и действует в облике социального творца» (Дж. Мейсионис).

Таким образом, несмотря на существование множества концеп­ций, лицо социологии конца XX века во все большей мере опреде­ляют теории, которые восходят к человеку, его роли и активности в современном мире.

Социологическая мысль России начала складываться в рамках других социальных наук, и долгое время ее было трудно вычле­нить из них, не говоря о том, чтобы ее представить в качестве са­мостоятельной дисциплины.

Если исходить из того, что предметом социологии является гражданское общество, то эти идеи в той или иной мере нашли отражение в работах предшественников отечественной социоло­гии — ярких представителей социальной мысли — П.Я. Чаадаева, В.Г. Белинского, А.И. Герцена, Н.А. Добролюбова, М.А. Бакуни­на и др. Их основные выводы в той или иной мере питались идея­ми, рожденными Великой французской революцией и развитыми ее идеологами и последователями, суть которых заключалась в со­зидательной, преобразующей социальной силе человека, создан­ных им коллективов и сообществ. И хотя эти мыслители не созда­ли логически завершенной концепции, однако именно их выводы и умозаключения об обществе, в котором каждый человек может (и должен) стать активной творческой силой, представляют зна­чительный, новаторский для своего времени интерес.

Собственно социологические школы в России развивались в рамках нескольких направлений.

Одно из них — географическое — было наиболее ярко пред­ставлено Л.И. Мечниковым (1838—1888), который в своей основ­ной работе «Цивилизация и великие исторические реки. Геог­рафическая теория развития современных обществ» объяснил неравномерность общественного развития под влиянием геогра­фических условий, главным образом водных ресурсов и путей со­общения. Именно эти факторы, по его мнению, и определяют ос­новную тенденцию развития человечества — от деспотии к свободе, от примитивных форм организации жизни к экономичес­ким и социальным достижениям, покоящимся на кооперативных формах хозяйствования.

Другой социогеограф А.П. Щапов (1831—1876) активно раз­вивал земско-общинную, федеративную теорию русской истории, обосновывал естественно-психологические и социально-террито­риальные особенности жизни русского народа.

Второе направление — органическая школа — представлена Е.В. де Роберта (1843—1915), А.И. Строниным (1827—1889), П.Ф. Лилиенфельдом (1829—1903), Я.А. Новиковым (1830—1912). В основе теории де Роберти лежало понятие «надорганическое», которое

проходит в своем развитии две стадии: простых психофизических отношений, представляющих собой исходный пункт социальности и психологических взаимодействий, которые подразделяются на че­тыре большие группы — науку, философию (или религию), искусст­во и практическую деятельность, под которой и понимается поведе­ние людей в технике, экономике, праве и политике.

Заметное, важнейшее место в социологической мысли принад­лежит социолого-юридическому направлению — ученым, работа­ющим в области права и социологии, — Н.М. Коркунову (1853— 1904), Л.И. Петражицкому (1867—1931), П.И. Новгородцеву (1866—1924), Б.А. Кистяковскому (1868—1920), Б.Н. Чичерину (1828—1904), которых интересовало взаимодействие социальных, физиологических и биологических причин в праве. Петражицкий выступал против традиционных подходов в учении о государстве, праве и морали в обществе, уделив пристальное внимание юриди­ческим и политическим институтам. Заслуги социологов-юристов, особенно Новгородцева, состояли также в том, что они много пи­сали о правосознании, о его роли в регулировании жизни обще­ства, о нормативном и асоциальном поведении.

Марксистская школа в социологии была представлена М.И. Туган-Барановским (1865—1919), А.А. Богдановым (1873—1928), Г.В. Плехановым (1856—1918), В.И. Лениным (1870—1924) и отчас­ти, до определенного времени П.Б. Струве (1870—1944), С.Н. Булга­ковым (1871—1944) и Н.А. Бердяевым (1874—1948), которые, хотя каждый по-своему, развивали свои представления о материалис­тическом понимании истории. Так, Богданов, говоря о самостоя­тельности социологии как науки, активно отстаивал ее тесную и близкую связь с одной из наук о природе — биологией. Он мно­го времени посвятил разработке теорий социальной адаптации (адаптации к знанию и адаптации к идеологии) и социальной ре­волюции. Уже после революции он опубликовал свою работу «Тектология», в которой разработал организационные основы любой социальной системы, любой социальной организации.

Практически все социологи России в XIX — на­чале XX века в прямой или косвенной форме выходили на проб­лемы человека, индивида как социального существа, считая его сознание и поведение основным критерием общественного про­гресса, а в ряде случаев рассматривая этот феномен в качестве од­ного из основных составляющих компонентов, являющихся объек­том социологического изучения. Именно гуманистическая направленность, человеческое измерение общественной науки яв­ляется важнейшей характеристикой состояния и развития отече­ственной социологии в этот период времени. Именно этот аспект и использует автор в своей концепции социологии жизни, которая в развернутом виде учитывает состояние и тенденции развития об­щественного сознания и поведения в тесной связи с объективными условиями существования людей.

Первое десятилетие советской власти в целом характеризова­лось продолжением тех традиций социологической мысли, кото­рые сложились на предшествующем этапе развития, с той лишь поправкой, что марксистская школа стала постепенно претендо­вать на ведущую роль. Под влиянием Н.И. Бухарина (1888—1938) исторический материализм стал отождествляться с социологией. И хотя Бухарин впоследствии был репрессирован, эта точка зре­ния восторжествовала до такой степени, что исторический мате­риализм вообще вытеснил социологию, превратив этот термин на долгие годы в нежелательное, запрещенное слово.

Социология получила поддержку в известной степени и пото­му, что это была официальная позиция, выраженная В.И. Ле­ниным в его проекте развития Социалистической академии, в ко­тором он ставил вопрос о развитии социальных исследований. Были созданы институты, занимающиеся различной социологи­ческой проблематикой. Директором одного из них стал К.М. Тахтарев (1871—1925).

В 1920-е годы серьезное развитие получили отдельные отрасли социологического знания. В области социологии экономики и тру­да плодотворно работали С.Г. Струмилин, А.К. Гастев, П.М. Кер­женцев. В этот период были широко известны исследования Е.О. Кабо, Б.Б. Когана и М.С. Лебединского по изучению быта рабочих, А.И. Колодной по проблемам молодежи, А.Б. Гайстера, П.А. Анисимова по сельским вопросам, И.А. Загорской и А.В. Трояновского по социологии культуры, Л. Паперного и Б. Смулевича по социологии города, Е.Н. Анциферова по социологии искусства.

Справедливости ради следует сказать, что социология в этот период была представлена не только марксистами; труды П.А. Со­рокина, В.А. Чаянова, Н.Д. Кондратьева, Н.И. Кареева, С.Н. Бул­гакова, А.С. Звоницкой, В.М. Хвостова и др. развивали социоло­гию в других ракурсах и на других основах, что, будучи глубоко обоснованным, послужило базой для становления принципиаль­но новых подходов в этой науке.

В эти годы проводились крупные социально-экономические, этнографические и социально-психологические исследования, сре­ди которых особо хотелось бы отметить комплексный труд акаде­мика В.Н. Большакова «Деревня (1917—1927 гг.)», в котором дана живая и весьма противоречивая картина происходящего в советс­кой деревне.

С конца 1920-х годов наступил перерыв в развитии социологи­ческой мысли. До конца 1950-х годов социологию игнорировали и причисляли к «буржуазным» наукам, к ложным теориям, якобы уводящим от достоверного знания. В этой связи интересно отме­тить, что преследованию подверглись не только точные и естест­венные науки — кибернетика и генетика. Социологии же нанесли сокрушительный удар почти на два десятка лет раньше, на грани 20-х—30-х годов XX века.

Справедливости ради (это отмечено в исследованиях Г.С. Батыгина) следует сказать, что слово «социология» не было полнос­тью запрещено. В работах и выступлениях академика Г.Ф. Алек­сандрова можно встретить его неоднократно. Это объясняется при­надлежностью академика к высшей иерархии советско-партийной элиты и возможностью высказываться более свободно по этому вопросу, хотя это (и другое) кончилось для него плачевно. Конк­ретные методы изучения действительности были запрещены, ибо данные этих исследований «портили» или «могли портить» карти­ну официальной идеологии, а приравнивание социологии к исто­рическому материализму позволяло произвольно трактовать яко­бы на научном уровне некоторые социальные проблемы развития общества.

Начиная с конца 1950-х годов социология стала возрождаться, хотя этот процесс происходил не без серьезных изъянов и издер­жек. Крепло убеждение в необходимости организации социологи­ческих исследований, первые шаги сделало социологическое об­разование. Все большее признание получали методы социологии в экономике, политике, в исторических и правовых науках, в язы­кознании, искусствоведении, литературе.

В конце 1950-х годов была создана Советская социологическая ассоциация и некоторое время спустя первое социологическое под­разделение в рамках Института философии — сектор труда и быта рабочего класса.

Однако официальное признание социологии в конце 1950-х го­дов не сразу прояснило суть дела. Хотя были предприняты раз­личные попытки определить специфику и место социологии в сис­теме общественных наук, в конечном счете ей отказывали в суверенности, в относительной независимости, т.е. в том, что при­суще любой науке об обществе.

Но не прекращалась интенсивная разработка теоретических и методических проблем социологии. Особенно плодотворны были результаты в разработке методологических и методических основ со­циологии. Уже в конце 1960-х — начале 1970-х годов появились ра­боты Г.М. Андреевой, А.Г. Здравомыслова, Ю.А. Левады, Г.В. Осипова, В.А. Ядова, посвященные программе, инструментарию, процедуре и организации социологического исследования. На ос­нове или в связи с ними возникли многочисленные интерпретации исходных документов для подготовки и проведения научных исследований. Часть из них (например, «Человек и его работа», «Рабочая книга социолога») была рассчитана на высокопрофес­сиональное изучение объективной реальности с помощью социо­логических методов. Другая часть адаптировала эти документы к решению экономических, политических и культурных задач. Тре­тьи носили сугубо утилитарный, прикладной характер и были на­целены в основном на решение неотложных производственных или учебных проблем. В целом эти издания частично удовлетво­ряли «голод» в литературе, давали возможность повысить квали­фикацию, лучше ориентироваться при подготовке и проведении конкретного исследования.

Одновременно шел трудный и сложный поиск ответов на фун­даментальные вопросы социологической науки, ее связи с други­ми научными дисциплинами. При всей спорности обсуждаемых идей социология открывала новые грани предмета, объекта и нап­равлений исследования. Постепенно начали складываться и формироваться специалисты как по теоретическим и методологи­ческим проблемам социологии, так и по отдельным отраслям со­циологического знания. С конца 1960-х до начала 1980-х годов значительный вклад в исследование по самым различным вопросам социологии был внесен. Что касается теоретических проблем, то публикации этого периода свидетельствуют о том, с каким тру­дом отпочковывалась социология от исторического материализ­ма, что нашло отражение в исследованиях В.П. Давыдюка, В.Я. Елъмеева, А.К. Уледова, Д.И. Чеснокова.

Истории зарубежной и отечественной социологии посвятили свои работы И.И. Антонович, Г.К. Ашин, Д.М. Гвишиани, З.Т. Голенкова, И.А. Голосенко, Ю.Н. Давыдов, В.И. Добреньков, Ю.А. Замошкин, Л.Г. Ионин, В.П. Култыгин, Л.Н. Москвичев, С.И. По­пов, А.В. Шестопал, Б.А. Чагин, С.И. Эпштейн и др. В них дан анализ как общих, так и конкретных проблем развития социоло­гических теорий. Несмотря на специфику ряда публикаций, обус­ловленную обстоятельствами времени, они содержат в себе инфор­мацию, которая вполне может быть использована и в современных условиях.

Большую роль сыграли научные публикации, посвященные ме­тодам социологического исследования, а также сбору, обработке, хранению и использованию социологической информации. Рабо­ты В.Г. Андриенкова, Э.П. Андреева, Ф.М. Бородкина, Г.Г. Татаровой, Г.И. Саганенко, В.Ф. Устинова и других пропагандировали и разъясняли те принципы, на основе которых союз социолога и математика серьезно обогащает социологическую науку, повыша­ет качество и надежность ее результатов. Особая ценность этого союза проявилась в создании банков социологической информа­ции, ибо это ознаменовало переход социологии от описательных методов к широкому внедрению сравнительных (повторных, па­нельных и т.п.) исследований. Банк социологической информации позволяет совершенствовать методику и организацию социологи­ческих исследований, выявлять пробелы в получаемой информа­ции, корректировать и на новых основах группировать данные. И что особенно важно, такой способ хранения и использования ин­формации обогащает и дополняет систему государственной и меж­дународной статистики.

Несомненно, при всех издержках развития социологической науки этот этап подготовил новое видение проблем этой отрасли знания, что нашло отражение в работе социологов в конце 1980-х — начале 1990-х годов, направленных на поиск альтернатив разви­тия в нашей стране.

Именно в этот период появились и окрепли организационно и содержательно новые направления исследований в социологичес­кой науке: социального механизма рыночных преобразований (Т.И. Заславская, В.В. Радаев, Г.Н. Соколова, В.Э. Бойков), поли­тической социологии (А.В. Дмитриев, В.Г. Комаровский), элиты (К.И. Микульский, О.М. Крыштановская, Л.В. Бабаева, Е.В. Охотский, А.В. Понеделков), управленческого и организационного кон­сультирования и социальных технологий (Ю.Д. Красовский, Вал.Н. Иванов, А.И. Кравченко, А.И. Пригожий, В.В. Щербина).

Таким образом, становление социологии как науки в нашей стране прошло сложный путь.

Социологическое знание стремится вобрать в себя все лучшее, что имеется в трудах предшествующих поколений социальных мыслителей. На каждом этапе исторических преобразований социо­логия открывает пути для новых направлений, которые определя­ют ее движение вперед. Среди проблем, ставших ведущими для со­циологии, на современном этапе развития являются: социальное положение человека в обществе и группе, социальная структура, участие в управлении, «человеческие отношения», общественное мнение, социокультурные и межнациональные процессы, экологи­ческие проблемы, межличностное общение и другие вопросы, свя­занные с конкретной исторической и социально-экономической ситуацией в условиях перехода страны к рыночным отношениям. Однако предстоит еще многое сделать как для создания соответ­ствующих учебных пособий, так и для изложения действительной теории развития социологической мысли, свободной от предубеж­дений, идеологических штампов и просто нелепостей, накопивших­ся за долгие годы пренебрежения этим направлением в науке.

Социология — это не только тео­рия, но и методология, т.е. такой уровень теоретического знания, который интерпретирован на языке социологии, позволяющем оперировать информацией, переложенной на язык индикаторов и показателей. Например, сознание может быть представлено через набор таких компонентов, как знание, оценка, настроение, моти­вы, ценности, установки, ориентации и т.п. Именно оперирование этими конкретными показателями позволяет наполнить «кровью» и «плотью» некоторые понятия, которые на уровне социальной философии или социальной психологии не требуют такой детали­зации и конкретизации.

Помимо методологии для социологии очень важна методика познания социальной реальности. И не только потому, что она этим серьезно отличается от других наук, а потому, что она пред­полагает использование статистико-математического аппарата, многообразных специфических методов познания. Строго говоря, социология имеет дело не с самой реальностью, а с восприятием этой реальности отдельными индивидами, социальными группа­ми и слоями. Для этого она выработала систему конкретных прие­мов и инструментов, с помощью которых производится съем ин­формации с последующей его интерпретацией.

Далее, социология как наука должна ответить на вопрос о сво­их исходных началах. Автор не разделяет позицию своих коллег, которые историю социологии начинают с древнейших времен, с Древней Греции или Древнего Востока, а некоторые даже с мифо­логии. При таком подходе допускается путаница, когда социаль­ное отождествляется с общественным. Если придерживаться этой логики, то зачатки социологии следует искать уже в пещерах пер­вобытного человека.

Между тем социология отражает качественный этап в истории человечества, когда общество предстало перед нами в человечес­ком измерении, когда не просто люди, а каждый человек стано­вился субъектом исторического процесса, чему положили начало великие буржуазные революции. Именно с этого периода начина­ется новое осмысление роли человека, всех без исключения людей во всех ипостасях их сознания и поведения и превращение их в ак­тивных участников экономических, социальных, политических и культурных изменений. Конечно, этот процесс происходил посте­пенно, с трудом, со срывами и отступлениями, но несомненно, что человеческое измерение общества пробивало себе путь и затем нашло отражение в научной мысли. Конечно, этот этап в разви­тии социальной мысли не мог начаться вдруг, с открытого лис­та — предпосылки иного подхода к человеку и обществу созрева­ли исподволь. Но этим предпосылкам надо отвести подобающее место, а не делать пещерных людей представителями социологии в период охоты на мамонтов или сбора урожая с ветвей дикорас­тущих плодовых деревьев.

Социология как наука призвана оперировать не умозрительными схемами, а реальными проявлениями жизни, что прежде всего находит отражение в состоянии общественного со­знания, в различных формах и видах деятельности, в возможнос­тях их проявления в конкретно-исторических условиях. Это созна­ние и поведение не отдельного индивида, а социальных общностей и групп, сознание и поведение которых приобретают социальные характеристики, имеют общественное значение, образуют устой­чивые социальные процессы и явления. Именно убежденность в том, что в основе социологии должен лежать реальный анализ со­знания и поведения людей и их зависимости от объективных усло­вий, образует то направление, которое автор называет социологи­ей жизни.

1. Зборовский   Г. Е.. Орлов Г. Г. Введение в социологию. Урал. ун-т, 1992.
2. Осипов Г. В. Социо л огия. М., 1990. Основы социологии. Под общей редакцией А. Эфендиева. М ., 1993.
3. Основы прикладной социологии. Т. I—II / Под ред. Шереги Ф.Э., Горшкова М.К. М., 1995.
4. Рабочая книга социолога / Под ред. Г.В. Ocunoea. M., 1983.
5. Сорокин П: А.- Человек, цивилизация, общество. М., 1992.
6. Фролов С.С. Социология: Учебник для высших учебных заведений. М: Логос, 1998.