Реферат: Борьба с преступностью

Введение. 2

Правовые основы и принципы международного сотрудничества государств в борьбе с преступностью.. 3

Правовые основы сотрудничества государств в борьбе с коррупцией. 26

Заключение. 38

Список использованных источников. 39

Введение

Преступность стала сегодня одной из самых серьезных проблем в мире. Она создает угрозу для развития и безопасности государств. Многочисленные преступные группировки осуществляют свою деятельность на международном уровне, и рассматриваю государственные границы не как барьеры, а как коммерческие возможности. Поэтому предупреждение преступности является первоочередной задачей государств. Это нашло свое отражение в сплочении в рамках ООН. ее специализированных учреждений, в международных неправительственных организаций, усилий, политической воли и ресурсов государств для совместной борьбы с транснациональной преступностью, особенно с таким ее видом, как, экономическая преступность.

В условиях развивающихся в мире интеграционных тенденций, результатов технологического и социального прогресса, достигнутых человечеством в последние десятилетия XX века, преступность обретает новые формы. В ее распоряжении сосредоточены огромные силовые и финансовые средства, новейшие достижения науки и техники. Возникают и быстрыми темпами развиваются новые виды преступлений, особенно в экономической сфере, такие как, компьютерные, информационные, банковские преступления, для которых не существует национальных границ, а опыт борьбы с ними у международного сообщества в целом, и у отдельного государства, еще недостаточен.

Масштабнее и более изощренными стали и такие, ранее известные преступления международного характера как контрабанда, коррупция, фальшивомонетничество, отмывание средств, полученных преступным путем и др.

Преступления, совершаемые в экономической сфере на национальном и международном уровнях, в совокупности стали занимать ведущее место (после наркотической преступности) в общем числе преступлений международного характера.

Если раньше, три десятилетия назад, мы могли говорить и утверждать, что борьба с преступлениями, совершаемые на национальном уровне в экономической сфере в значительной мере является прерогативой национальных силовых и правоохранительных органов, то сейчас эта борьба требует усилий международного сообщества, поскольку последствия этих преступлений" их "конечный результат" проявляется за национальными границами.

Сегодня ни одно, даже самое могучее государство не в состоянии эффективно противостоять транснациональной преступности. Необходимо широкое международное сотрудничество - Важную роль в объединении и координации усилий стран в борьбе с транснациональной преступностью, в том числе и в экономической сфере, на национальном и международном уровнях, призваны играть международные организации, особенно ООН.

В рамках настоящей работы мы рассмотрим правовые основы международного сотрудничества в борьбе с преступностью, документы, регламентирующие его и принципы, заложенные в них.

Во второй главе подробнее рассмотрены правовые основы борьбы государств с коррупцией.

Правовые основы и принципы международного сотрудничества государств в борьбе с преступностью

Международная борьба с преступностью - одна из многих областей сотрудничества государств. Как и все сотрудничество, она развивается на единой базе исторически сложившихся в международном праве основных или общих принципов их общения. Эти принципы дисциплинируют сотрудничество, подчиняют себе правила и процедуры взаимодействия государств во всех областях, так как наделены свойством императивности.

Как высший критерий законности, они служат нормативной основой правотворческого и правоосуществительного процесса во всех сферах сотрудничества государств, в том числе и в их совместной борьбе с уголовной преступностью. Основные принципы составляют фундамент международного правопорядка, который создается и поддерживается государством. Сам уровень правопорядка зависит от степени признания ими этих принципов, следования их указаниям.

Самыми авторитетными международно-правовыми документами, где они были впервые собраны, стали Устав Организации Объединенных Наций, принятый в 1945 году, а также специальный документ с пространным названием "Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН", принятый в 1970 году. Декларация призвала государства "руководствоваться ими в международной деятельности и развивать свои взаимоотношения на основе их строгого соблюдения.

В обоих документах названы 7 принципов. Сейчас их больше. В Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанном в 1975 году в Хельсинки всеми странами континента тех лет, а также США и Канадой (всего 35 государств), названы десять принципов. Первые пять: неприменение силы и угрозы силой, нерушимость государственных границ, территориальная целостность государств, мирное урегулирование конфликтов, равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой - объединены в общую группу принципов, обеспечивающих мир и безопасность на Земле.

В приведенном перечне каждый из десяти принципов силен его взаимосвязанностью со всеми остальными: "ослабление единства основных принципов подрывает их эффективность в целом. Только в единстве, в тесном взаимодействии они могут функционировать должным образом.

Ссылки на общие принципы - все вместе или два - три из них - есть во многих таких соглашениях. Например, в преамбуле Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, подписанной в Риме 10 марта 1988 года, ее участники призываются к строгому соблюдению общих принципов международного права. В принятой в том же году Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ указано, что "... стороны осуществляют свои обязательства по настоящей Конвенции в соответствии с принципами суверенного равенства и территориальной целостности государств и принципом невмешательства во внутренние дела других государств" (ст.2, ч.2).

Три из общих принципов, а именно сотрудничества, невмешательства во внутренние дела друг друга и соблюдения основных прав и свобод человека - необходимо рассмотреть, так как они действуют в сфере международного сотрудничества в борьбе с преступностью не только как общие, но и как специальные.

Общие принципы международного права в сотрудничестве государств в борьбе с преступностью.

Принцип сотрудничества государств кодифицирован в упомянутой выше Декларации 1970 года, где его нормативное содержание раскрыто следующим образом: "Государства обязаны сотрудничать друг с другом, независимо от различий их политических, экономических и социальных систем, в различных областях международных отношений с целью поддержания международного мира и безопасности и содействия экономической стабильности и прогрессу, общему благосостоянию народов... ".

В равной мере это касается и сотрудничества государств в борьбе с преступностью. Хотя уголовная преступность не представляет фатальной угрозы безопасности государств и миру в целом, тем не менее, для каждой из них она - огромное зло. Вспомним, например, что американские президенты, начиная с Линдона Джонсона, первым назвавшего в 1967 году в послании Конгрессу преступность проблемой N 1 для Америки, ежегодно повторяют ту же самую ее оценку.

По результатам опросов общественного мнения, в аналогичную проблему превращается преступность сейчас и в России. Тревожных масштабов достигла преступность и во многих других странах. На ее сдерживание каждая из них затрачивает много сил и средств. Но иначе и не может быть. В противном случае преступность, особенно транснациональная, может подмять или подчинить себе все государственные институты, принять вселенские масштабы и формы, установить свою власть и свои законы в мире.

По оценкам Интерпола, в настоящее время политические режимы в 11 странах мира могут пасть под напором наркомафии.

Противостоять преступности государства пытаются сообща путем постоянного и конструктивного сотрудничества. Иной альтернативы нет. Поэтому сотрудничество государств в борьбе с преступностью и без предписаний рассматриваемого принципа давно приобрело характер непреложного императива. Это подтверждается большим количеством заключенных государствами двусторонних и многосторонних договоров по борьбе с преступностью, общее число которых сегодня уже не поддается подсчетам.

Отдельные исследователи преступности отрицают обязательность международного сотрудничества в борьбе с нею. Действительно, за исключением ничтожного числа видов преступлений, таких, как морское пиратство, пиратское радиовещание из открытого моря и некоторые другие, совершаемых, как говорят, на "ничейной" (нейтральной) территории - в международных водах, все остальные преступления совершаются в границах территориальной юрисдикции какого-либо конкретного государства. Каждое из них само, без помощи других государств, в состоянии разыскать, изобличить и наказать виновного (если, конечно, захочет это сделать и если удастся его "достать"), то есть если он не скрылся за границу. Если совершенное им деяние не представляет большой опасности, государство может вообще отказаться от преследования и наказания виновного.

Следовать или не следовать в таких случаях принципу "неотвратимости ответственности за совершенное преступление" - внутреннее дело каждого государства. Однако лиц, совершивших тяжкое преступление, государства всегда стремятся не оставлять безнаказанными, даже если для этого нужно обратиться за помощью к другим странам.

Рост числа таких случаев в мировой практике борьбы с преступностью превратил такое сотрудничество из необязательного в "насущную необходимость"[1]

Подобная убежденность была выражена в преамбуле Европейской конвенции о международной действительности приговоров по уголовным делам, подписанной в 1970 году в Гааге государствами - участниками Европейского Совета, в которой они отметили, что "... борьба с преступностью начинает вырастать в международную проблему".

Принципы невмешательства государств во внутренние дела друг друга.

Сотрудничество государств в борьбе с преступностью неуклонно расширяется за счет включения в него новых проблем, требующих их совместного регулирования. Объектом такого регулирования становятся и отдельные вопросы, традиционно относимые к "внутренним делам" государств, но в решении которых все они (или их большинство) оказались крайне заинтересованы.

Исходя из собственного суверенитета, государства сами определяют, что именно из сферы своих "внутренних дел" собственной компетенции и в каких пределах можно и следует передать на международное регулирование. При этом "государства воздерживаются от того, чтобы объектом договора становились вопросы, составляющие исключительно внутреннюю компетенцию государств"

1. Каждое государство само определяет для себя проблемы и направления сотрудничества с другими странами, правовые и организационные формы, в которых готово его поддерживать, объем своего участия в каждой из форм.

2. Государства также сами определяют объем принимаемых на себя обязательств по каждому заключаемому договору, фиксируя это путем внесения в него оговорок.

Например, СССР при подписании Гаагской конвенции 1970 года о борьбе с захватом воздушных судов сделал оговорку о непризнании обязательной для себя юрисдикции Международного суда ООН по возможным спорам между двумя или более государствами, касающимся толкования или применения этой Конвенции (ст.12) [2]

3. Даже решения, принимаемые в борьбе с преступностью в рамках международных организаций - например: ООН, ИКАО, Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) или Интерпола - не носят для государств характера вмешательства в их внутренние дела, так как имеют по своей правовой силе только рекомендательный характер.

Обратимся теперь к договорам, формирующим политику и практику государств в их совместной борьбе с преступностью.

Выше нами было проведено разделение этих договоров на две группы:

а) договоры, а правильнее сказать, многосторонние конвенции по борьбе с преступлениями отдельных видов;

б) договоры, преимущественно двусторонние (многосторонних соглашений этого типа - единицы), регламентирующие процедурные институты сотрудничества - правовую помощь по уголовным делам, экстрадицию, ведомственную (административную) помощь (о них см. ниже).

Каждый из договоров первой или второй группы по-своему воздерживается от вмешательства во внутреннюю компетенцию стран - участниц.

Принцип невмешательства во внутренние дела государств как главное положение этой политики сформулирован в договорах первой группы. Так, в ст.18 Международной конвенции по борьбе с подделкой денежных знаков сказано, что "... настоящая Конвенция оставляет незатронутым тот принцип, что действия, предусмотренные в статье 3 (определены деяния, подпадающие под действие Конвенции. - Прим. автора), должны быть в каждой стране квалифицируемы, преследуемы и судимы согласно общим правилам ее внутреннего законодательства".

В каждой из конвенций первой группы есть обязательная статья, содержащая варианты той же нормы. Приведем ее так, как она подана, например, в п.4 ст.36 Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года: "Ничто содержащееся в настоящей статье не затрагивает принципа, что преступления, к которым она относится, определяются, преследуются и караются Стороной согласно внутреннему праву данной Стороны".

Аналогичная по содержанию и почти совпадающая по формулировке норма есть и в Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ (Вена, 1988 г) - ст.3, п.11: "Ничто в настоящей статье не затрагивает тот принцип, что описание правонарушений, о которых в ней говорится, входит в компетенцию национального законодательства каждой стороны и что преследование и наказание за такие правонарушения осуществляются в соответствии с этим законодательством".

По-иному, но та же норма сформулирована в ст.7 Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (Гаага, 1970 г), где указано, что уголовное преследование лиц, совершивших предусмотренное Конвенцией преступление, проводится "в соответствии с законодательством данного государства". Такая же норма есть и в Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (Монреаль, 1971 г). В обеих Конвенциях рассматриваемая норма содержится в ст.7.

В ст.10 Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства (Рим, 1988 г), указано, что уголовное преследование лиц, совершивших любое из названных в ней преступлений, проводится "согласно законодательству данного государства".

Такая же норма есть в Европейской конвенции о пресечении терроризма (Страсбург, 1977 г) (ст.7), а также в Международной конвенции о борьбе с захватом заложников (ст.8, п.1).

Итак, в международной борьбе с преступностью принцип невмешательства во внутренние дела проявляется прежде всего в том, что: а) каждое из участвующих в сотрудничестве государств при его поддержании опирается на собственное законодательство; б) заметно ограничивает возможность договорных норм вторгаться в национальное законодательство.

Это выражается также в том, что нормы договоров первой группы, формирующих уголовно - правовую базу сотрудничества в борьбе с преступностью, по своей конструкции (структуре) являются незавершенными и неготовыми к их использованию в практических целях. Для этого у них нет даже санкции, без которой не может считаться законченной ни одна норма репрессивного характера. Государства - участники сначала должны доработать, завершить конвенционные нормы и только потом ввести их в свое внутреннее уголовное законодательство. Лишь после такой законотворческой процедуры нормы международного права могут реализоваться "в пределах территориального верховенства государств, где функционирует национальное право". В результате этой процедуры они из норм международных превращаются в нормы внутреннего права государства - уголовного или уголовно - процессуального.

Таким образом, введение в действие на территории государства не завершенных по своей конструкции норм требует со стороны каждого из них дополнительного нормотворчества и принятия специального правового акта, превращающего безадресную международную норму в норму внутреннего уголовного права, адресованную субъектам соответствующих внутригосударственных отношений. Этот результат достигается путем издания государством правового акта, которым в его уголовное законодательство вносится соответствующее изменение или дополнение.

Что же касается договоров второй группы, то в них в защите своего суверенитета от вмешательства извне государства идут еще дальше.

Договоры этой группы регулируют только процедуры, порядок поддержания контактов между странами по конкретным случаям оказания правовой помощи по уголовным делам, экстрадиции, оказания ведомственной помощи. Определяются условия сотрудничества, порядок и каналы направления просьб, язык, на котором написаны отправляемая за границу просьба и ответ на нее, оговариваются возможные причины отказа в оказании правовой помощи по уголовным делам, выдаче обвиняемых и преступников, оказания ведомственной (административной) помощи.

Нормы договоров этой группы (за редким исключением) практически не требуют дополнительного нормотворчества от подписавших их государств. Они самоисполнимы и в своей самоисполнимости не затрагивают внутренних интересов государств, не вторгаются в сферу их внутренней компетенции и внутренних дел.

Принцип уважения прав и свобод человека - "обязательство государств уважать и соблюдать эти права без какой-либо дискриминации в отношении всех лиц, которые находятся в сфере их юрисдикции, то есть на которых распространяется их власть"

Первое место правовых актов занимает Всеобщая Декларация прав человека 1948 года[3]. Она провозглашалась "в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и все государства, с тем чтобы... содействовать уважению этих прав и свобод и обеспечению... всеобщего и эффективного признания и осуществления (из Преамбулы Декларации)".

Сборник важнейших документов по международному праву. Ч.1., Общая. М., С.96 - 102, а также: Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Изд. ООН. Нью-Йорк, 1992. С.275 - 279.

Согласно ст.5 п.2 Международного Пакта о гражданских и политических правах 1966 года <*> "никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека... не допускается". Эта норма образует фундамент, на котором должны функционировать все остальные нормы. От требования этой нормы должны вести отсчет все остальные. Поэтому не удивительно, что с нею перекликаются многие нормы и самого Пакта, и других международно-правовых документов.

В обоих цитируемых документах есть норма, прямо адресованная органам полиции, милиции и уголовной юстиции. Это ст.9 Всеобщей Декларации прав человека: "никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию". Аналогична по содержанию, но более развернута ст.9 Пакта о гражданских и политических правах: "Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей.

Никто не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом".

Далее в п.2 этой статьи указывается, что "каждому арестовываемому должны быть сообщены причины его ареста и суть обвинения. Арестованный или задержанный по уголовному обвинению должен быть срочно доставлен к судье или другому должностному лицу, осуществляющему на местах судебную власть".

В уголовном процессе многих западных стран органы предварительного расследования наделены широкими полномочиями по применению мер пресечения. Большими правами по задержанию пользуется и полиция. Продолжительность полицейского задержания во многих странах не регламентирована. Однако окончательное решение о предварительном заключении отнесено к компетенции судей.

Статьей 9 Пакта вводится понятие "разумного срока", в течение которого арестованный (или задержанный) имеет право на разрешение его дела или же на освобождение. При этом, как следует из текста той же статьи, содержание под стражей лиц, ожидающих такого разбирательства, "не должно быть общим правилом". Но и освобождение может быть поставлено в зависимость от представления гарантий явки в органы следствия, суд или для исполнения приговора суда.

В соответствии с п.4 той же ст.9 каждый, "кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей", вправе требовать судебного разбирательства его дела, чтобы именно суд мог безотлагательно решить вопрос о законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно.

И наконец, последнее положение статьи 9 Пакта, которое практически незнакомо российскому правосудию: "каждый, кто был жертвой незаконного ареста или содержания под стражей, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой". Такая норма, введенная в законодательство ряда стран, конечно, не в силах остановить служителей правоприменительных органов от незаконных арестов или взятия под стражу, так как компенсация производится не за счет должностных лиц, а из государственных бюджетных средств. И все же присутствие такой нормы в Пакте о гражданских и политических правах, а также в законодательстве стран позволяет надеяться жертвам незаконных арестов или задержаний хотя бы на компенсацию причиненного им морального и физического страдания.

Заметное место в рассматриваемых международно-правовых актах отведено также защите прав лиц, предстающих перед судом.

Согласно ст.14 Пакта о гражданских и политических правах все люди равны перед судами и трибуналами. Каждый человек имеет право на справедливость и публичное разбирательство его дела компетентным, независимым и беспристрастным судом.

Каждый обвиняемый в уголовном преступлении имеет право считаться невиновным, пока виновность его не будет доказана по закону судом (презумпция невиновности - ст.14, п.2). При рассмотрении предъявленного ему обвинения каждый человек имеет право быть подробно осведомленным на языке, который он понимает, о характере и основаниях предъявленного обвинения; иметь время и возможность для своей защиты и встречаться с выбранным им самим защитником; быть судимым в его присутствии, без неоправданной задержки, пользоваться помощью защитника даже при отсутствии средств для оплаты его труда; иметь право на вызов своих свидетелей, как и свидетелей, показывающих против него; пользоваться помощью переводчика при незнании языка, на котором ведется процесс; не подвергаться принуждению к даче показаний против себя или к признанию себя виновным.

Генеральная Ассамблея ООН в 1975 году приняла специальную Декларацию о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания[4]. Но с принятием этой Декларации как документа, не имевшего обязательной силы, антигуманная и преступная практика не была остановлена.10 декабря 1984 года Генеральная Ассамблея ООН приняла Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

Составители Конвенции учли разноликость действий, которыми на практике часто маскируются пытки и жесткость обращения с задержанными, подозреваемыми и заключенными. А поэтому в первой же статье Конвенции было дано определение понятия "пытка": это "любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдания, физические или нравственные, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняется государственным и должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия".

Конвенция обязала подписавшие ее государства принять эффективные законодательные, административные, судебные и другие меры для предупреждения каждого из них. И при этом твердо придерживаться позиции, что "никакие исключительные обстоятельства, какими бы серьезными они ни были, не могут служить оправданием пыток" (ст.2 Конвенции).

В ст.4 Конвенция потребовала от государств рассматривать все акты пыток как преступление. Подлежат наказанию также попытки применения пыток, соучастие или участие в них. Суды не должны пользоваться доказательствами, полученными под пыткой, за исключением случаев, когда это необходимо сделать против лица, обвиняемого в применении пыток.

Согласно ст.16 Конвенции государства должны предотвращать на своей территории любые другие акты жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство человека обращения и наказания, которые не подпадают под определение пытки, данное в ст.1 Конвенции, когда такие акты совершаются государственным должностным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия.

Среди документов, направленных на защиту прав и основных свобод человека, должного внимания заслуживают Минимальные стандартные правила обращения с заключенными. Они были приняты на I Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в 1955 году в Женеве и одобрены Экономическим и Социальным Советом ООН (ЭКОСОС) [5].

Проблема наказания и ресоциализации осужденных, а в их числе и приговоренных к лишению свободы, выходит за рамки нашего исследования. Тем не менее, эти Правила необходимо здесь не только назвать, но и рассмотреть ряд их норм. И вот почему. Вопреки своему названию Правила касаются содержания в местах изоляции от общества двух категорий лиц:

лиц, находящихся под арестом, следствием или ожидающих суда, содержащихся либо в полицейских участках (следственных изоляторах), либо в тюремных заведениях, но не как осужденные. Эта категория лиц названа в Правилах "подследственными заключенными" (ст. ст.84 - 93);

лиц, приговоренных судом к лишению свободы. Они названы в Правилах "осужденные заключенные".

Правилами подчеркивается их разный правовой статус: "подследственные заключенные", вина которых или еще не установлена следствием, или не признана судом, должны содержаться в иных условиях и режиме, отличном от содержания "осужденных заключенных". Это отличие подчеркивается Правилами четко: до приговора суда они "считаются невиновными" (ст.84, п.2) и к ним следует применять особый режим:

содержать отдельно от осужденных;

молодых (именно молодых, а не только несовершеннолетних. - Прим. наше, Г. Н) заключенных содержать отдельно от взрослых "и в принципе в отдельных заведениях".

Правилами определяются другие условия, делающие содержание "подследственных заключенных" отличным от содержания осужденных. В частности, им разрешается получать пищу от родственников или приобретать ее за собственный счет, носить собственную одежду, приобретать также на собственные деньги газеты, книги, письменные принадлежности и другие предметы, позволяющие с пользой занять их время. Но при этом в Правилах содержится предостережение "не забывать о безопасности и нормальном течении жизни в заведении" (ст.90).

Подследственным заключенным должна предоставляться возможность трудится, а их труд должен оплачиваться (ст.89). Им также разрешается "в разумных пределах" пользоваться возможностью общаться с родственниками и друзьями, "пользующимися незапятнанной репутацией" (ст.37), принимать их в тюрьме, подвергаясь при этом только тем ограничениям и надзору, которые необходимы для должностного отправления правосудия, соблюдения требований безопасности и обеспечения нормальной работы заведения (ст.92).

Каждый подследственный заключенный вправе обращаться за бесплатной юридической помощью, встречаться с адвокатом, передавать ему конфиденциальные документы, подготовленные им. Его встречи с адвокатом должны происходить в присутствии, но за пределами слуха сотрудников полицейских или тюремных органов (ст.93).

Все страны должны воплотить Стандартные минимальные правила в своем национальном законодательстве, а воплощенные, они должны всякий раз доводиться до сведения каждого задержанного при его помещении в соответствующее учреждение на период досудебного заключения.

По нашему мнению, специальных принципов к настоящему времени можно назвать четыре:

1. Ограничение сотрудничества только делами о преступлениях общеуголовного характера.

2. Неотвратимость ответственности за совершенное преступление.

3. Гуманность.

4. Выполнение запрашиваемых зарубежными правоохранительными органами действий - процессуальных или оперативно - розыскных - только по своему национальному законодательству.

В международных договорах о борьбе с преступностью называются и другие специальные принципы. Но при этом всегда речь идет о принципах, сфера действия которых бывает ограничена каким-либо институтом сотрудничества. Например, в экстрадиционной практике известны такие принципы, как невыдача собственных граждан, неприменимые к лицам, прошедшим через процедуру выдачи высшей меры наказания, и др. По поводу этих принципов, а это действительно специальные принципы, надо заметить, что, во-первых, как мы уже указали выше, они действуют только применительно к одному - двум международно-правовым институтам, а во-вторых, и здесь каждый из них не является общепризнанным: одни государства следуют им, другие - нет.

Принцип ограничения сотрудничества только делами о преступлениях общеуголовного характера. Сотрудничество в борьбе с уголовной преступностью проводится только по преступлениям, получившим за рубежом название общеуголовных. Это название охватывает самую значительную часть преступлений, имеющихся в уголовном законодательстве стран. Но в их число не входит ряд видовых групп преступлений, прежде всего политических или преступлений, в основе которых был политический мотив их совершения. Поэтому политические преступления, а также лица, их совершившие, не подпадают под действие международных соглашений государств о совместной борьбе с уголовной преступностью.

Сотрудничество также не поддерживается по воинским преступлениям. А в ст.3 Устава Интерпола, кроме двух названных групп преступлений, по которым члены этой организации не должны оказывать содействия друг другу, указаны также дела расового и религиозного характера. Подобные преступления создают в отношениях между странами весьма деликатные ситуации. Поэтому в их разрешение практика вносит свои разумные коррективы: в помощи по делам расового или религиозного характера отказывается, только если их совершители руководствовались исключительно политическими мотивами, преступления носили явно выраженный или скрытый политический характер.

Принцип неотвратимости ответственности за совершенное правонарушение принят в уголовной юстиции всех стран как необходимое условие поддержания в обществе духа нетерпимости к преступлениям и преступникам, как выражение исконной веры человечества в то, что всякое зло должно быть наказано. И человек, преступивший законы общества, должен ответить за это. Наказание изобличенных в совершении преступления лиц и есть претворение в жизнь этого принципа.

Угрозой наказания виновных не исчерпывается роль этого принципа в обществе и государстве. Этот принцип оказывает и большое предупредительное воздействие на неустойчивых людей. Известный итальянский криминолог Чезаре Беккариа отметил, что одно из самых действенных средств, сдерживающих преступления, заключается не в жестокости наказаний, а в их неизбежности... Уверенность в неизбежности хотя бы и умеренного наказания произведет всегда большее впечатление, чем страх перед другим, более жестоким, но сопровождаемый надеждой на безнаказанность В рассматриваемой сфере международного сотрудничества принцип неотвратимости ответственности за совершенное преступление несет на себе значительно большую нагрузку. Более ста лет назад известный российский автор В.П. Даневский высказал эту мысль так: каждое преступление, где и кем бы оно ни совершалось, есть посягательство на общий юридический порядок, объемлющий все государства, поэтому никакое преступление не должно быть оставлено безнаказанным, и каждое государство, держащее преступника во власти, должно наказать его". Поэтому именно этот принцип стал и фундаментом, на котором развивается сотрудничество, и скрепляющим его цементом, и двигателем, толкающим государства к новым совместным действиям, поиску эффективных средств и методов борьбы с преступностью. А главное - он заставляет государства заключать международные соглашения, создающие правовую базу их постоянного сотрудничества, учреждать международные организации.

На II Международном конгрессе полиции в 1923 году в Вене, где происходило создание будущего Интерпола, один из выступающих (представитель полиции Австрии Бруно Шульц) сказал, что "международное сотрудничество в борьбе с преступностью преследует двоякую цель - идеальную и реальную. Первая - добиться признания идеи о том, что преступник является преступником везде и как враг общества нигде не должен заслуживать снисхождения, ему всюду должно быть отказано в праве убежища. Он должен быть подвергнут уголовному преследованию независимо от того, из какой страны прибыл или где совершил преступление.

Эта мысль должна получить всеобщее признание.

Реальная цель - практическое осуществление этой идеи, сплочение государств в единый международный фронт борьбы с преступностью[6].

На международном уровне в наши дни принцип неотвратимости ответственности за совершенное преступление реализуется в самом факте сотрудничества государств в борьбе с преступностью. Думается, что именно поэтому этот принцип не упоминается в преамбулах заключаемых договоров.

Лишь изредка такую ссылку на рассматриваемый принцип можно встретить в отдельных договорах, например в преамбуле Европейской конвенции о пресечении терроризма 1977 года (Страсбург). Ее подписание страны - участницы мотивировали желанием "принять эффективные меры для обеспечения того, чтобы лица, совершающие такие акты, не избежали преследования и наказания". Этот принцип в Конвенции выделен специально, так как не во всех странах и не всегда к каждому случаю терроризма проявляется одинаковое резко негативное отношение.

Отсутствие в договоре ссылки на этот принцип не означает, что государства игнорируют его. В этом можно убедиться на примере сразу двух родственных конвенций - Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (1970 год, Гаага) и Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (Монреаль, 1971 год). По обеим Конвенциям участвующие в них государства правомочны осуществить свою юрисдикцию над преступником, задержанным на его территории, независимо от места совершения им преступления и его гражданства. Юрисдикция государства состоит в том, что оно согласно каждой из Конвенций может взять преступника под стражу или принять другие необходимые меры, произвести расследование. При поступлении от другого государства требования о выдаче преступника оно либо выдает его запрашивающему государству, либо "без каких-либо исключений и независимо от того, совершено ли преступление на его территории" или нет, оно должно "передать дело своим компетентным органам для целей уголовного преследования" (ст. ст.6 и 7 Конвенции 1970 года и также ст. ст.6 и 7 Конвенции 1971 года).

Без всякого указания на этот принцип неотвратимости ответственности воплощен в институте экстрадиции, широко используемом в международном сотрудничестве в борьбе с преступностью. В договорах государств, где речь идет об экстрадиции, предусматривается, что в том случае, когда преступник не может быть выдан просящему об этом государству, отказывающая в выдаче страна обязана возбудить против него уголовное преследование по собственному законодательству. Речь идет в данном случае о широко известном на Западе требовании, включаемом в договоры, - "aut dedere, aut punire" (или выдай, или накажи сам).

В заключение отметим, что значение рассматриваемого принципа выходит за обрисованные рамки. Он не только движет сотрудничество государств в борьбе с преступностью, когда оно действует на подготовленной правовой базе. Этот принцип императивным образом воздействует на поведение заинтересованных государств и при отсутствии между ними договорных связей. В частности, он удерживает их от беспричинных отказов в выдаче требуемого преступника или об оказании правовой помощи по уголовному делу. Государства, руководствуясь рассматриваемым принципом, чаще всего выполняют поступившую просьбу на условиях взаимности или так называемой международной вежливости.

Принцип гуманности. Энциклопедические словари приводят широкое значение термина "гуманность": человечность, человеколюбие, уважение к людям, их человеческому достоинству.

На протяжении веков гуманность в принципе была чужда целям уголовной юстиции - карать виновных. Это само по себе исключало проявление к ним человеколюбия, уважение их человеческого достоинства. Да и сейчас, когда идеи гуманизма оформились в одноименный принцип уголовной политики многих государств, их органы уголовного преследования оказались в весьма противоречивой ситуации: с одной стороны, им надлежит обеспечивать защиту всех членов общества от преступных посягательств отдельных членов того же общества, применять к последним справедливые меры наказания.

С другой стороны, и к ним они должны применять тот же принцип гуманности.

Несмотря на кажущуюся ненужность упоминания в сфере борьбы с преступностью требования гуманного отношения к виновным, принцип гуманности закреплен в современном уголовном законодательстве многих стран как полное отрицание применения неоправданно жестоких и мучительных их наказаний. Гуманность проявляется прежде всего в наличии в уголовных законах стран нескольких санкций за одно и то же деяние, что дает возможность избрать в каждом конкретном случае меру наказания, необходимую и достаточную, и в то же время наименьшую из тех, которые в данном случае допустимы. Когда новым законом, принятым после совершения преступления, за такое деяние устанавливается более мягкое наказание, действие этого закона распространяется и на данного преступника, если он еще не был осужден.

Далее, в странах существует широкая практика смягчения наказания и даже освобождения от него несовершеннолетних (при определенных обстоятельствах), престарелых людей, беременных женщин, неизлечимо заболевших осужденных. Широко применяется амнистия, помилование, меняется отношение к смертной казни, которая уже отменена примерно в половине стран мира[7].

Л.Н. Галенская справедливо отметила связь принципа гуманности, действующего в сфере борьбы с преступностью, с принципом неотвратимости наказания за совершенное правонарушение: совершитель преступления не должен оставаться безнаказанным. Но само наказание не должно быть только карой за содеянное, а включать в себя и "цели ресоциализации преступника", чтобы "по возвращении к нормальной жизни в обществе правонарушитель оказался не только готовым, но и способным подчиняться законам и обеспечить свое существование".

Еще в 1950 году Генеральная Ассамблея ООН Резолюцией 415 приняла решение возглавить все усилия мирового сообщества по борьбе с преступностью, приняла на себя ответственность за ее предупреждение, в том числе и ресоциализацию правонарушителей в целях предотвращения рецидива с их стороны. Эта работа стала постоянной в программах ООН и ее Экономического и Социального Совета. В порядке периодического контроля состояния дел в странах, знакомства с динамикой преступности и принимаемыми странами мерами борьбы с нею ООН стала регулярно, один раз в пять лет, проводить Международные конгрессы по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями.

В свете принципа гуманности необходимо обратить особое внимание на заключительную часть названия этих конгрессов - "обращение с правонарушителями". Английское словосочетание "treatment of offenders", используемое в первоисточнике, означает режим обращения, обхождение с преступниками, некарательное воздействие на них с целью их исправления. И это лучше всего передает содержание принципа гуманности в проводимой ООН политике ресоциализации правонарушителей, особенно осужденных к лишению свободы, с целью их возвращения к жизни в обществе в качестве законопослушных его членов.

Поэтому принцип гуманности не может быть отброшен государствами в их совместном уголовном преследовании виновных в совершении преступления лиц и реализации принципа неотвратимости ответственности за содеянное ими зло.

Он прямо или косвенно присутствует во многих международно - правовых документах, предписывающих или рекомендующих государствам придерживаться согласованных правил в обращении с лицами, попавшими в сферу уголовного преследования в качестве подозреваемого или обвиняемого, задержанного или арестованного, осужденного или заключенного, или же просто проходящего по делу свидетеля.

Содержащие в себе принцип гуманности документы можно разделить как бы на два блока:

а) Первый блок международных документов с гуманистической направленностью действия касается именно обращения с лицами, арестованными или взятыми под стражу в порядке меры пресечения, а также лицами, осужденными к лишению свободы. Это:

Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, принятые I Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 года и одобренные ЭКОСОС как рекомендация к их применению практическими органами;

Процедуры эффективного выполнения Минимальных стандартных правил, касающихся обращения с заключенными, принятые и рекомендованные к исполнению Экономическим и Социальным Советом ООН в 1984 году;

Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятый Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 43/173 в 1988 году

Стандартные минимальные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), принятые Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 45/110 в 1990 году.

б) Второй блок - это документы, нацеленные на то, чтобы в практике правоохранительных органов по борьбе с правонарушениями были навсегда изжиты пытки и факты жестокого, бесчеловечного обращения и наказания лиц, с которыми приходится иметь дело сотрудникам этих органов, особенно лиц, лишенных свободы. Все лица, лишенные свободы, имеют право на гуманное обращение и уважение достоинства, присущего человеческой личности (ст.10, п.1 Международного пакта о гражданских и политических правах; принцип 1 Свода принципов защиты всех лиц... 1988 года).

Принятию специальных международных документов по этому вопросу предшествовало требование запрещения пыток и жестоких методов обращения с людьми, сформулированное впервые в ст.5 Всеобщей Декларации прав человека 1948 года и ст.7 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Причины появления таких статей в названных документах, а также принятия вслед за ними и двух специальных международных актов говорят сами за себя, а вот скорость их следования одного за другим с небольшими интервалами указывает на то, что каждый предыдущий не возымел действия, на которое был рассчитан. Особое беспокойство было проявлено мировым сообществом, когда такая участь фактически постигла первый специальный документ, которым стала Декларация о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, принятая Генеральной Ассамблеей ООН в 1975 году в качестве рекомендации странам. Через девять лет, в 1984 году, ООН приняла посвященный этой проблеме более действенный документ - Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. От Декларации она отличалась не только объемом (33 статьи, в Декларации - 12), но и, главным образом, тем, что все ее положения имели обязательный характер для подписавших ее стран. В частности, Конвенция обязала всех ее участников в рамках их национальной юрисдикции принять эффективные меры по недопущению применения пыток и аналогичных видов обращения и наказания. Для этого они должны были провести криминализацию всех названных в ст.1 действий по применению пыток и действий, представляющих собой участие, соучастие, подстрекательство или попытку к совершению пытки.

Правовые основы сотрудничества государств в борьбе с коррупцией

Потребность в единой антикоррупционной политике определяет развитие международно-правовой базы в сфере борьбы с коррупцией. Основная масса международных документов по данной проблематике была принята в последнее десятилетие. Международное антикоррупционное нормотворчество осуществляется на нескольких уровнях.

Глобальный уровень представлен главным образом документами Организации Объединенных Наций, играющей ведущую роль в формировании глобальной антикоррупционной политики.

В поле зрения ООН проблема коррупции находится уже более двух десятилетий. О важности проблемы коррупции и необходимости противостоянии ей упоминается еще в материалах V Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Женева, 1975). В дальнейшем на форумах ООН данная проблема обсуждалась неоднократно^[8]. В то же время коррупция рассматривалась в документах тех лет как проблема национальная, во многом зависящая от культурных особенностей и традиций той или иной страны. Понимание международного, глобального характера феномена коррупции пришло несколько позже, с интенсификацией интеграционных процессов в мировой экономике.

В резолюции VIII Конгресса ООН (Гавана, 1990 г)"Коррупция в сфере государственного управления" отмечалось, что "проблемы коррупции в государственной администрации носят всеобщий характер и что, хотя они оказывают особенно пагубное влияние на страны с уязвимой экономикой, это влияние ощущается во всем мире"^[9]. Помимо вышеупомянутой резолюции, в 90-е годы на уровне ООН были приняты: Резолюция Генеральной Ассамблеи "Борьба с коррупцией", Международный кодекс поведения должностных лиц (1996) и Декларация ООН о борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих операциях (1996). Важной вехой стало принятие Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (2000), содержавшей ст.18 о криминализации коррупции. В 1999 г. Центр по международному предупреждению преступности Управления по контролю над наркотиками и предупреждению преступности ООН совместно с Исследовательским Институтом ООН по преступности и правосудию (ЮНИКРИ) разработал Глобальную программу против коррупции, предусматривающую план действий на национальном и международном уровнях по противостоянию коррупции. Программа дополняется регулярно обновляемым вышеназванными институтами объемным руководством-инструментарием (anti-corruption toolkit).

Несмотря на многочисленные антикоррупционные инициативы ООН, подкрепленные документами региональных международных организаций (Совета Европы, ОАГ и др.), сохранялась потребность в разработке единого специального акта, который бы заложил основы глобальной антикоррупционной политики в новом столетии. В Венской декларации о преступности и правосудии "Ответы на вызовы XXI века", принятой X конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (апрель 2000 г), подчеркивалась "настоятельная необходимость разработать эффективный международный документ против коррупции"[10]. В связи с этим в своей резолюции 55/61 от 4 декабря 2000 года Генеральная Ассамблея признала целесообразность разработки эффективного международно-правового документа против коррупции, независимого от Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности и постановила учредить специальный комитет по разработке такого документа в Вене в штаб-квартире Центра по международному предупреждению преступности Управления по контролю над наркотиками и предупреждению преступности.

Специальный комитет по разработке Конвенции завершил работу в обозначенные сроки и представил проект на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН. Конвенция ООН против коррупции была принята 31 октября 2003 года, а в декабре того же года подписана представителями государств на конференции в г. Мериде (Мексика).

Важную роль в формировании антикоррупционной международно-правовой базы также призваны сыграть документы ассоциированных с ООН организаций, таких как Международный Фонд и Всемирный Банк, Всемирная Торговая Организация.

Примером выработки глобальных антикоррупционных документов является принятие в 1997 г. Конвенции Организации Экономического Сотрудничества и Развития (ОЭСР) по борьбе с подкупом должностных лиц иностранных государств при заключении международных коммерческих сделок. Разработанная в значительной степени под влиянием американского законодательства, Конвенция предписывает осуществить криминализацию транснационального подкупа, содержит ряд рекомендаций, в частности о принятии мер ответственности к компаниям, участвующим в коррупционной деятельности, устранении возможных налоговых преференций для взяткодателей.

Первым шагом в оформлении правовых основ борьбы с международным взяточничеством стало принятие в 1977 г. Закона США о коррупционной деятельности за рубежом (Foreign Corrupt Practice Act). История появления данного закона связана с тем, что в 1976 г. Федеральная комиссия США по ценным бумагам и биржам опубликовала отчет, содержащий информацию о том, что более 450 американских компаний, включая 177 компаний, входящих в рейтинг журнала "Форчун-500", признали факт совершения ими сомнительных платежей иностранным должностным лицам. Принятие указанного закона, безусловно, означало переход борьбы с коррупцией на новую качественную ступень, так как по существу были созданы условия как для пресечения коррупционной деятельности американских компаний за рубежом, так и для создания определенных барьеров в незаконной деятельности должностных лиц зарубежных государств. Закон был разработан в кратчайшие сроки и принят Конгрессом единогласно в 1977 г.

После принятия Закона о практике иностранной коррупции американская администрация настаивала на принятии аналогичных мер и другими членами ОЭСР. Представители США ссылались на то, что закон 1977 г. ставит американские компании в невыгодное положение. Из членов ОЭСР только Швеция и Норвегия поддержали идею принятия международно-правового акта о криминализации актов коррупции, совершаемых за рубежом. Большинство европейских стран, включая Францию, Великобританию и ФРГ, а также Япония заявили, что они не могут позволить себе это.

Тем не менее, в 90-х годах XX века страны ОЭСР пришли к выводу о необходимости принять коллективные меры по противодействию международному взяточничеству. Совет ОЭСР создал рабочую группу по вопросам борьбы с подкупом при заключении международных коммерческих сделок. Одной из главных задач Группы был систематический анализ действий государств-членов ОЭСР по применению Рекомендаций ОЭСР в этой области.27 мая 1994 г. Совет ОЭСР принял Рекомендации о борьбе с подкупом при заключении международных коммерческих сделок. В 1997 году данные рекомендации были пересмотрены и усовершенствованы. На основе рекомендаций был подготовлен проект Конвенции, принятый 21 ноября 1997 г. В декабре 1997 года Конвенция была подписана 28 странами-членами ОЭСР и пятью странами, не входящими в эту организацию. По состоянию на июнь 2003 года участниками Конвенции являются 35 государств.

Уголовно-правовое значение данного документа состоит в том, что Конвенция дает определение международного взяточничества и предписывает его криминализацию. В статье 1 Конвенции говорится: "Каждая сторона будет принимать все необходимые меры к тому, чтобы установить, что в соответствии с национальным законодательством сознательное предложение, обещание или предоставление прямо или через посредников любых материальных, денежных или иных преимуществ со стороны любого юридического или физического лица в пользу должностных лиц иностранных государств, или для таких должностных лиц или для третьих лиц в обмен на определенные действия или бездействие данного должностного лица в связи с выполнением своих служебных обязанностей в целях получения или сохранения деловой выгоды, а также получения ненадлежащих преимуществ при осуществлении международных деловых операций образует состав уголовно наказуемого преступления".

Положения Конвенции подкреплены переработанными Рекомендациями Совета ОЭСР по борьбе со взяточничеством в международных деловых операциях от 23 мая 1997 г. Рекомендации содержат обширный перечень профилактических мер по борьбе с транснациональным подкупом. Реализация данных рекомендаций осуществляется прежде всего в налоговом, банковском и гражданском законодательстве. Особое внимание уделено сфере государственных закупок и независимого аудита.

Региональный уровень представлен документами региональных международных организаций, таких как Совет Европы, Европейский Союз, Организация Американских Государств (ОАГ), СНГ, Шанхайская организация сотрудничества и др. Для Российской Федерации наибольшее значение имеют антикоррупционные инициативы в рамках СНГ и европейских организаций.

С сожалением следует отметить то обстоятельство, что в рамках СНГ не проводится работа по выработке совместной антикоррупционной политики, отсутствуют многосторонние конвенции и декларации по данному вопросу. Данный факт тем более удивителен, если учитывать остроту проблемы коррупции для стран СНГ и наличие у ряда государств Содружества (Украины, Казахстана и др.) специального антикоррупционного законодательства.

Исключительное значение для России имеют антикоррупционные документы европейского сообщества. Как известно, Российская Федерация территориально расположена на двух континентах – Европе и Азии. Однако исторически и культурно Россия принадлежит европейской цивилизации. Данный факт никем всерьез не оспаривался. Интеграции России в общеевропейское пространство в исторической перспективе нет альтернативы. Предпосылкой интеграции также являются экономические обстоятельства: Европейский Союз является крупнейшим торгово-экономическим партнером Российской Федерации, Россия является ведущим экспортером энергоресурсов в европейские страны, на страны ЕС приходится большинство туристических, личных и деловых поездок российских граждан. В силу масштабов России и ее глобальной роли в мировом сообществе ее полновесное вступление в Европейский Союз, предполагающее значительное ограничение государственного суверенитета, представляется невозможным. Однако создание общеевропейского экономического и правового пространства, что предусмотрено в договоре между ЕС и Российской Федерацией, уже в ближайшее время делает реальным своеобразное ассоциированное членство РФ в ЕС.

Подчеркивая особую важность своих взаимоотношений с Европейским Союзом, в октябре 1999 года Россия утвердила Стратегию развития отношений с ЕС до 2010 года. Стратегия "определяет задачи развития отношений России и Европейского Союза на следующее десятилетие и средства решения этих задач" и нацелена на "строительство единой Европы без разделительных линий, а также взаимосвязанное и сбалансированное укрепление позиций России и ЕС в международном сообществе XXI столетия". Соглашение о сотрудничестве между ЕС и РФ устанавливает цель партнерства: обеспечение соответствующих рамок для постепенной интеграции между Россией и более широкой зоной сотрудничества в Европе. Статья 84 Соглашения устанавливает: "Стороны сотрудничают с целью предотвращения противоправной деятельности, в частности… противоправной деятельности в сфере экономики, включая проблемы коррупции".

Среди представляющих интерес для России антикоррупционных документов ЕС следует назвать "Конвенцию о защите финансовых интересов Европейского Сообщества" 1995 г. Конвенция и прилагаемые к ней протоколы определили понимание Сообществом понятий мошенничества, коррупции и отмывания капиталов. Коррупция понимается в Конвенции как взяточничество, однако понятие мошенничества не совпадает с российским (форма хищения), а определяет должностное злоупотребление, отражая, таким образом, широкое понимание коррупции. Протокол №1 к Конвенции Евросоюза "О защите финансовых интересов Европейского Сообщества" определил понятие уголовно-наказуемой коррупции, и основания ответственности за коррупционные преступления. Так, в протоколе дается предельно широкое определение понятия "служащий сообщества". Его расшифровка дается в статье 1-1 б, которая гласит, что это "любое лицо, исполняющее должность служащего или агента, нанятого по контракту в соответствии со статусом государственного служащего Сообщества, а также лица, направленные в распоряжение Сообщества странами-членами Европейского Сообщества, а равно (в порядке ассимиляции) члены органов, созданных во исполнение договоров, учредивших Европейское Сообщество, и сотрудники этих органов, в том случае, если статус служащих Сообщества к ним неприменим". Столь широкое определение понятия государственного служащего Евросоюза приводит к тому, что ответственными за преступления, предусмотренные данной Конвенцией, будут практически все лица, работающие в аппарате, обеспечивающем работу Союза. Причем критерием определения должностного лица служат не исполняемые этим лицом функции, а место его работы и способ его найма. Подразумевается, что если лицо было принято на работу в определенное учреждение в соответствии с определенной процедурой, его статус уже достаточен для этого, чтобы при злоупотреблении своими полномочиями причинить вред интересам Сообщества. Исследователи считают, что под действие данных нормы подпадают сотни тысяч человек.

Среди мер, принимаемых ЕС для укрепления своей антикоррупционной политики, отметим также принятие Конвенции "О борьбе против коррупции среди функционеров Европейского Сообщества и функционеров стран-участниц Европейского Союза". Данная Конвенция была подписана в 1997 г. в рамках межправительственного сотрудничества на базе Маастрихтских соглашений. Охват этой Конвенции шире, чем у Протокола №1 Конвенции "О защите финансовых интересов ЕС". Конвенция 1997 года включила в понятие европейской коррупции те деяния, которые причиняют вред не только финансовым интересам Сообщества. В преамбуле Конвенции сказано: "в целях усиления судебного сотрудничества в уголовной области между государствами-участниками необходимо продвинуться далее упомянутого протокола (Протокола №1 Конвенции 1995 года) и принять Конвенцию, согласно совершаемым актам коррупции... ".

Учитывая нарастающий объем экономических, политических культурных контактов с Европейским Союзом, имеющих цель формирование "Большой Европы" без разделительных линий, восприятие европейских антикоррупционных стандартов представляется актуальной для России задачей.

Другой важной составляющей сотрудничества на европейском континенте является участие России в деятельности Совета Европы и связанных с ним институтов. Совет Европы является первой межправительственной межрегиональной организацией, созданной после Второй мировой войны и объединившей к настоящему времени 41 государство. Если Евросоюз является преимущественно "детищем" Западной Европы, что обусловливает его сегодняшнюю природу, то Совет Европы имеет несколько другую основу, несмотря на то, что источником его формирования явились те же процессы и силы, которые участвовали в создании ЕС. В настоящее время Совет Европы представляет собой организацию, аккумулирующую общеевропейские проблемы вне зависимости от того, является ли государство-член Совета Европы одновременно членом ЕС. Российская Федерация является членом Совета Европы с 1996 года. Россия принимает активное участие в деятельности Совета Европы, его Парламентской ассамблее. Российские граждане получили возможность обращаться за защитой своих прав в Европейский суд по правам человека в Страсбурге, зарекомендовавшем себя эффективным инструментом защиты прав жителей Европы независимо от их гражданства.

Совет Европы придает большое значение гармонизации законодательства его членов в разных областях, входящих в сферу компетенции организации. Достигается это путем принятия соответствующих норм как рекомендательного характера (резолюции, рекомендации, декларации), так и юридически обязательного (конвенции, соглашения, протоколы) ^[11]. Борьба с преступностью и, в частности, с коррупцией является одной из главных сфер деятельности Совета Европы. На 19 Конференции министров юстиции европейских стран (Ла Валлетта, Мальта, 1994 г) было отмечено, что коррупция представляет собой угрозу демократии и правам человека. Совет Европы призвал государства-члены адекватно отреагировать на эту угрозу. В свете этих рекомендаций в сентябре 1994 г. Комитет министров Совета Европы создал Междисциплинарную группу по проблемам коррупции (MAC), которой было поручено изучить соответствующие меры, которые могут быть включены в Международную программу действий по борьбе с коррупцией. Результаты работы группы легли в основу Программы действий по борьбе с коррупцией, одобренной Комитетом министров в 1996 г. Комитет министров 6 ноября 1997 г. на 101 сессии принял Резолюцию (97) 24 о двадцати руководящих принципах борьбы с коррупцией, в которой подчеркивалась необходимость оперативно завершить разработку международно-правовых документов во исполнение Программы действий по борьбе с коррупцией. В той же резолюции названы 20 принципов борьбы с коррупцией на общеевропейском пространстве. Как всякий набор принципов, упомянутые положения лишь определяют те отправные точки, которыми должны руководствоваться государства-члены при построении своей антикоррупционной политики. На их основе были выработаны два значительных международно-правовых документа, заложивших во многом основы общеевропейской антикоррупционной политики.

Речь идет, во-первых, об уголовно-правовой Конвенции о борьбе с коррупцией, которая была принята в 1999 году и уже подписана подавляющим большинством стран-членов Совета Европы. Россия подписала данную конвенцию в январе 1999 г., но до сих пор не ратифицировала.

Во-вторых, это гражданско-правовая Конвенция о борьбе с коррупцией, принятая в сентябре 1999 года. Этот документ предусматривает гражданско-правовые меры компенсации ущерба, причиненного актами коррупции. Подписание этой Конвенции странами-участницами проходит медленнее, чем подписание уголовно-правовой Конвенции. Связано это во многом с тем, что многие государства, где уровень коррупции чрезвычайно высок, не имеют даже примерных навыков определения размера вреда, причиненного коррупцией, а их гражданское законодательство не имеет механизмов для взыскания подобного рода ущерба. Рассматривая меры, принятые Советом Европы для борьбы с коррупцией, следует упомянуть о модельном кодексе поведения для публичных должностных лиц, который был одобрен Советом Европы в 2000 году. Он определяет этические условия, в которых должна осуществляться государственная служба, устанавливает стандарты этического поведения для публичных должностных лиц и стандарты информирования общественности об их поведении. В Государственной Думе РФ весной 2002 года был рассмотрен и принят в первом чтении законопроект аналогичного кодекса для российских чиновников. Не дожидаясь данного закона, Президент РФ 12 августа 2002 г. подписал указ "Об утверждении общих принципов служебного поведения государственных служащих".

Ряд антикоррупционных инициатив Совет Европы осуществляет совместно с Еврокомиссией. Под эгидой этих двух организаций в 1996 году была учреждена структура, названная проектом "Спрут". В рамках этого проекта осуществляются меры по противодействию не только коррупции, но и организованной преступности. Основной задачей является информационный обмен между участниками проекта (а в эту программу входят почти два десятка стран) в области борьбы с организованной преступностью, техническое обеспечение сотрудничества между государствами в этой области, организация семинаров и учебных визитов для повышения квалификации работников судов и других правоохранительных органов. Также в рамках данного проекта осуществляется подготовка рекомендаций и даже законопроектов для оптимизации мер по противодействию организованной преступности и коррупции в государствах-членах проекта.

Заключение

В заключение выполненной работы отметим, что международное сотрудничество в борьбе с транснациональной преступностью, в том числе и в сфере экономической, осуществляется странами, прежде всего с целью защитить свое национальное хозяйство, национальный, политический, территориальный и экономический суверенитет от посягательств со стороны транснациональной организованной преступности. При этом, в современном мире, главной проблемой экономической безопасности государства является достижение баланса между вхождением экономики страны в мирохозяйственные связи и ее самодостаточностью для обеспечения устойчивого прогрессивного роста производства, повышения его эффективности на основе современных достижений научно-технического прогресса, политической и социальной стабильности общества и т.п.

Таким образом, можно говорить о взаимодействии двух экономических систем - национальной и международной.

Транснациональная организованная преступность нарушает этот баланс, создает угрозу устойчивости этого баланса. Следовательно, международные организованные преступные группы, совершая преступные деяния в сфере национальной экономики отдельного государства, тем самым совершают преступные деяния и в отношении международной экономической системы в целом.

Необходимость объединения усилий государств в борьбе с транснациональной преступностью породила тенденции и в интернационализации правовых средств этой борьбы, то есть, создание международно-правовой основы деятельности государств в этой борьбе, в качестве этой основы выступает растущее число международных соглашений, относящихся к сфере международного права и, особенно, его отрасли - международного уголовного права.

Список использованных источников

1.         Десятый Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Сборник документов. М., 2001

2.         Иногамова-Хегай Л.В. Международное уголовное право. М., 2003.

3.         Жданов Ю.Н., Лаговская Е.С. Европейское уголовное право. Перспективы развития. М., 2001.

4.         Максимов С.В. Коррупция. Закон. Ответственность. М., 2000.

5.         Пекарев В.Я. Правовые аспекты борьбы с коррупцией на национальном и международном уровнях. М., 2001.

6.         Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Изд. ООН. Нью - Йорк, 1992. Смертная казнь. Анализ мировых тенденций. Международный обзор уголовной политики. Изд. ООН. Нью - Йорк, 1990. N 38.

7.         Ашавский Б. Организация Объединенных Наций против коррупции // Чистые руки. 1999. №1.

8.         Sielaff W. Interpol - Europole - "Kriminalistik" (Hamburg). 1974. N 7.

9.         Schultz Bruno. Nachrichtendienst uber internationale Verbrecher. Archiv fuer Kriminologie. Leipzig. Band 76. 1924.

[1] Sielaff W. Interpol - Europole - "Kriminalistik" (Hamburg). 1974. N 7. S. 304.

[2] Ведомости Верховного Совета СССР. 1971. N 327. Ст. 12, п. п. 1 и 2.

[3] Текст Пакта. См.: Сборник важнейших документов по международному праву. Ч. 1., Общая. М., 1996. С. 143 - 163 (или Ведомости Верховного Совета СССР. 1976. N 17. Ст. 291)

[4] Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Изд. ООН. Нью-Йорк, 1992. С. 259 - 260

[5] Резолюции ЭКОСОС 663 (XXIV) от 31 июля 1957 года, 2076 (XII) от 13 мая 1977 года и 1984/47 от 25 мая 1984 года.

[6] Schultz Bruno. Nachrichtendienst uber internationale Verbrecher. Archiv fuer Kriminologie. Leipzig. Band 76. 1924. S. 33

[7] Смертная казнь. Анализ мировых тенденций. Международный обзор уголовной политики. Изд. ООН. Нью-Йорк, 1990. N 38.

[8] См.: United Nations action against corruption and bribery. September 1997. http://transparency.ca/Readings/ti-b13.php

[9] Цит. по: Ашавский Б. Организация Объединенных Наций против коррупции // Чистые руки. 1999. №1. С. 88

[10] См.: Десятый Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Сборник документов. М., 2001. С. 360

[11] См.: Жданов Ю.Н., Лаговская Е.С. Европейское уголовное право. Перспективы развития. М., 2001. С. 57-58.