Реферат: Анпилов Виктор Иванович

Председатель исполкома Координационного совета движения "Трудовая Россия", член "теневого рабоче-крестьянского правительства", член ЦК РКРП, член Оргбюро ЦК, секретарь ЦК РКРП, секретарь Московского оргбюро РКРП, член Думы "Всенародного вече СССР", член Координационного совета движения "Отчизна".

"Лидер коммунистов Советского Союза", "Че Гевара российских будней", "Даниэль Ортега московских митингов", "человек-трибуна", "Фидель Кастро "Трудовой России", "хриплая флейта уходящей коммунистической эпохи" - и это все о нем, о Викторе Ивановиче Анпилове.

Анпилов - необычное явление в текущей российской политике, заметная фигура оппозиции, явно неоднозначная и противоречивая, вызывающая самые различные, полярные оценки. Кто-то уже примеряет на него рясу попа Гапона, "толкающего людей на кровавые столкновения", а кто-то - звезду "Героя Советского Союза". В общественном сознании его имя прочно ассоциируется с митингами, пикетами, шествиями и "маршами", "штурмами" и "осадами":

Товарищ Анпилов,

раздайте патроны,

И в бой нас веди,

генерал Макашов!

Демократическая пресса изливает на него лавину проклятий и насмешек, им пугают детей, да что там детей, все общество - "вот придет к власти Анпилов и ему подобные...". Вместе с тем он свой, близкий, понятный другим, ему фанатично поклоняются, за ним идут, его превозносят. Вот он четким, размашистым шагом идет к трибуне, взмах руки, сжатый кулак в знак приветствия ("вместе победим!") - и рукоплещет зал. Он бесспорный лидер, пусть даже небольшой части людей, и, кажется, в этом ему не отказывает никто. А какими эпитетами его "награждают": "неукротимый", "неистовый", "неугомонный", "одержимый Аввакум"... О нем ходят легенды. Что же в Анпилове от правды, а что от вымысла?

Родился Виктор Анпилов 2 октября 1945 г. на Кубани в селе Белая Глина Белоглинского района Краснодарского края, в колыбели российской партийной номенклатуры. Виктор Иванович отметил однажды, что "наверняка купался в одной и той же речке с Горбачевым". Газета же "Вести городов Юга" сделала вообще сенсационное сообщение: "Соседом Горбачева по станице был не кто иной, как Виктор Ампилов. В босоногом детстве он лазил в сад к будущему политическому противнику и воровал яблоки" (сообщение так и называется "Ампилов (везде через "м") в саду у Горбачева"). В семье было шестеро детей, Виктор - младший. Его предки по отцу были гончарами, приехали на юг России из Воронежской губернии. По материнской линии предки были крестьянами и мастерами кузнечного дела. Дед Виктора в 30-е годы был раскулачен. Отец вернулся с войны инвалидом и назвал сына в честь победы Виктором ("победителем"). Виктор был в детстве, по его собственному признанию, "хулиганистым и гордым". Уже с четвертого класса начал работать - летом, в школьные каникулы, на уборке урожая в своем родном колхозе "Путь к коммунизму". "Работал неплохо. Даже сейчас там помнят, что Виктор не отлынивал",- вспоминает Анпилов. Именно тогда, по его мнению, он получил первый урок марксизма. В любом деле старался быть первым. "На селе растяп не уважают, ценят людей "с огоньком". И девушки любят именно таких". В начале 50-х годов произошел случай, повлиявший на дальнейшую судьбу Виктора. Его отца незаслуженно уволили с работы и тот написал письмо Сталину. Письмо рассмотрели. Ивана Анпилова восстановили на работе. С тех пор Анпилов-младший стал идейным сталинистом.

Виктор рано (в 14 лет) уехал из дома. Учился с 1960 г. в ремесленном училище г.Таганрога, в 1962-1964 гг. работал слесарем-сборщиком на Таганрогском комбайновом заводе. Одновременно продолжал учебу в вечерней средней школе рабочей молодежи. Тогда же получил свою первую премию "за успешное сочетание учебы и работы". И столкнулся с первыми ударами судьбы: "в столовой училища засмотрелся на огромных размеров картину Шишкина "Утро в сосновом лесу", а когда обернулся, пирожков, которые я получил как дежурный, не оказалось - их просто украли. Потом я в течение месяца должен был отдавать всей группе пирожки". Потом - армия, служба в ракетных войсках Прикарпатского военного округа (1964-1967). Там увлекся языками, учил стихи Байрона на английском языке. Одно время увлекался естественными науками, атомной физикой, штудировал труды Резерфорда, стараясь понять энергетические тайны распада атомного ядра и вместе с этим много читал классику, увлекался поэзией, латынью. Но все же пошел по гуманитарной стезе. В течение года после армии (1967-1968) работал корреспондентом белоглинской районной газеты "Путь Октября", а затем его направляют по комсомольской путевке в столичный университет на международное отделение факультета журналистики.

По воспоминаниям однокурсников, Виктор выделялся своей темпераментностью, задиристостью, "вечно в спорах, как косточка в абрикосе". Вызывал уважение: был старостой курса, только что из армии, самостоятельно выучил английский, "щелкал" испанский, вступил в КПСС (в 1971 г.). "Учился одержимо и так же одержимо участвовал в стройотрядах, полевых работах и студенческой самодеятельности", "мог просидеть у костра всю ночь, а на следующий день все равно работать по-настоящему".

Виктор "бредил" революционной Латинской Америкой, был заядлым испанистом, переводил Федерико Гарсиа Лорку и Хуана Руиса, играл в студенческом театре в небольших пьесах на испанском, чаще всего исполял роли положительного советского студента. Запомнились и его сатирические работы в ДДТ (добровольный драматический театр "ДУСТ"), неизменно собиравшем аншлаги в общежитии на Ленинских горах. Многие из знавших тогда Анпилова склонны проводить аналогии с теми "любительскими спектаклями", которые разыгрываются им сегодня на площадях и улицах Москвы. Учась на третьем курсе, Виктор со своими друзьями журналистами-международниками уже делал передачи для Чили на московском иновещании. Сами писали сценарии, сами озвучивали.

Вспоминая Виктора-студента с симпатией, некоторые однокурсники, впрочем, не удивляются его нынешней политической позиции: "Нет, он не был ни яркой личностью, ни интеллектуалом. Скорее, довольно дружелюбным, иногда даже слишком открытым чудаком - бурно-эмоциональный, вечно чем-то воодушевленный". "Ему всегда не хватало интеллекта, хотя он всегда тяготел к интеллектуалам, зато через уши выплескивалась идейность". Его сегодняшний коммунистический выбор, как отмечают многие, кто знал его раньше, не дань конъюнктуре: "он действительно такой".

По окончании журфака МГУ Виктор работал на радио, "вещал" на Латинскую Америку. Профессиональный уровень его передач, по некоторым оценкам, был "чудовищен" (говорят, что материалы молодого журнлиста проходили 5-6-кратную правку). Зато энергия вырывалась из Анпилова - однажды он рассказал кубинским слушателям о том, как покорил московскую вершину - взобрался по строительным лесам на купол Храма Василия Блаженного). Одновременно Анпилов совершенствует свой испанский. Он умудряется прочитать "Библию" на испанском языке, цитирует наизусть большие куски их Гарсиа Лорки, Пабло Неруды, Николаса Гильена. В результате Анпилов оказался самым известным московским журналистом на Кубе (каждый день именно его голос в эфире!). Постоянные тренировки у неподключенного микрофона привели к тому, что Виктор Иванович один из первых, до появления прямого эфира, начал работать у микрофона без текста. Более того, кубинцы настолько доверяли Анпилову, что передавали его обзоры в прямом эфире. Многда доверительные рассказы Виктора Ивановича транслировались по кубинскому телевидению, тогда телезрители могли на экранах видеть заставку - с фотографией Анпилова на фоне Красной площади. Когда в 1988 г. М.Горбачев посетил Гавану и среди его сопровождавших был Анпилов, оказалось, что кубинские коммунисты Виктора Ивановича почитают значительно больше, нежели Президента СССР.

В 1973-1974 гг. Виктор Иванович работает переводчиком в Кубинском институте нефти в Гаване (по линии Государственного комитета внешнеэкономических связей СССР). "На Кубу,- вспоминает Анпилов,- я попал очень просто. Сразу после вечеринки - прощального вечера - я взял телефонный справочник и стал самоуверенно названивать в различные организации: не нужен ли переводчик с прекрасным знанием испанского языка? Сначала меня посылали подальше - мол, с улицы не берем, но вот одно ведомство "Союзгазпром" за это предложение ухватилось".

По возвращении в Союз он в течение нескольких месяцев был "на вольных хлебах", зарабатывал переводами по случаю, затем в течение трех лет работал корреспондентом районной газеты "Ленинец" в г.Видное Московской области. В 1977 г. он перебирается в Москву, становится корреспондентом, а затем политическим комментатором испанской редакции Гостелерадио СССР. В 1984 г. он отправляется собкором в "героическую Никарагуа" во время военно-морской блокады страны со стороны США. Поездку туда, в "горячую точку", Виктор считал своим долгом журналиста. По его собственному признанию, его всегда влекли обостренные, крайние ситуации. В Никарагуа Анпилов постоянно выезжал в районы боевых действий, был с телекамерой в самых жарких боях, делал репортажи. Зимой 1984/85 гг. голос Анпилова по радио в привычной "заводной" манере рассказывал о борьбе сандинистов с "контрас". С "легкой руки" его сандинистских товарищей Виктора стали называть военным корреспондентом. Вспоминая то время Виктор говорит:

"Там были друзья, люди, готовые тебя защитить. Помню, я очень устал после боя. Это было в районе Матагальпы. Иду с автоматом в горы с батальоном имени Боливара. В рюкзаке несу аккумуляторы, еще какую-то тяжесть. Уже нет сил идти. Уже и сердце колотится, жарко. Подходит ко мне сержант и подбадривает: "Виктор! Вниз смотрит только поросенок, когда он ищет пищу. А человек смотрит вверх. Этим мы и отличаемся!" Совсем простой парень, а научил: надо смотреть вверх!"

Именно в те годы Виктор "буквально пропитался духом Че Гевары и команданте Фиделя". Он всегда преклонялся перед латиноамериканскими коммунистами. "Я просто обожаю Эрнесто Че Гевара,- признается Анпилов,- прошел на Кубе его дорогами. Я люблю Че за его честность, открытость, за то, что он в одно и то же время был министром и мог грузить сахар в трюмы...". Но все же идеалом для него был и остается "наш русский труженик" С.М.Киров - "у него есть, что брать, учиться настойчивости, убежденности".

Возвращение в Москву было неожиданным и досрочным. Так его описывает коллега Анпилова, в то время член партбюро при советском посольстве Владимир Долгов: "Анпилов за что-то невзлюбил своего оператора (говорят, за безыдейность) и искал возможности от него избавиться. Выход был найден простой. Анпилов пригласил коллегу к себе в гости, поставил бутылку водки и завел антисоветские разговоры. Подвыпивший оператор говорил начистоту. Гостеприимный хозяин между тем незаметно записывал его высказывания на магнитофон. Затем передал кассету с записью в посольство с просьбой направить "куда следует"... Однако в 1985 г. отозван из Никарагуа был Анпилов и стал работать комментатором Всероссийской телерадиокомпании "Радио России". В 1990 г. уволился, мотивируя свое решение тем, что "здесь восторжествовал курс на капитализацию СССР и очернительский уклон в освещении истории страны".

"Точку приложения своей энергии", по собственному признанию, Виктор Иванович нашел в политической деятельности. Свою цель в политике он трактует очень просто: "добиваться, чтобы у каждого моего соотечественника была возможность бесплатно учиться, работать, увидеть другие страны". "Когда сосредоточиваешься полностью на партийной работе, когда, порой конспирируясь, живешь на деньги своей общественно-политической организации, когда осипший мегафон становится волшебной флейтой крысолова, ведущей за собой толпы, когда сынишка, лаская папин слух, говорит, что "он за Ленина", то это означает, что для человека политическая борьба стала делом жизни",- так написал об Анпилове журналист Дмитрий Беловецкий.

"В 85-м я (да и все наверное),- говорит Виктор Иванович,- поверил Горбачеву, но потом, в 87-м, понял, что Горбачев - предатель. Я резко включился в создание оппозиции курсу Горбачева. Сначала (в 1990) вошел в ОФТ (Объединенный фронт трудящихся)". Анпилов - один из организаторов Ленинградского инициативного съезда коммунистов (20-21 октября 1990 г.) и один из создателей Движения коммунистической инициативы (ДКИ). Он резко разоблачает "антисоветский" характер реформ М.Горбачева, его политику "перестройки социализма в капитализм".

Весной 1990 г. Анпилов баллотируется на выборах в народные депутаты РСФСР. По воспоминаниям депутата Моссовета В.Кузнецова, Виктора Ивановича "с невероятными трудностями" выдвинули кандидатом в депутаты России. Группа добровольцев представляла его программу в рабочих районах. "Банда "качков" по указке "сверху" провоцировала побоища в фойе и залах, где выступал Анпилов. Ему угрожали. Он пробивался и на "Москву-Сортировочную", и на "ЗИЛ", и на Литейно-механический завод, где "страстно разоблачал провальную практику прежних диктаторов - верхушку КПСС", "срывал маски с демократов, вчерашних большевиков".

Проиграв на выборах "экс-взглядовцу" Владимиру Мукусеву, Анпилов тогда же побеждает в Солнцевском районе на выборах в Моссовет и становится депутатом. В апреле 1991 г. Виктор Иванович переходит в профессионалы-политики. Он, имеющий достаточно престижную работу, приличный заработок, оставляет международную редакцию "Останкино" и в мае 1991 г. выдвигается кандидатом в мэры Москвы (в паре с В.С.Четвериковым, доцентом Высшей юридической школы МВД СССР), но не собирает нужного количества подписей в поддержку для регистрации своей кандидатуры.

Анпилов в Моссовете "не перестает бороться": "Я с самого начала работы в Моссовете понял, что Попов резко взял курс на капитализацию. Как-то в перерыве заседания я подошел к нему и сказал: А ведь, Гавриил Харитонович, вопрос о собственности без красненького не решить". Без крови, то есть. Он меня сразу понял и ответил без тени смущения: "Видимо, вы правы". Надо сказать, что Попов ко мне с уважением относится...". Анпилов же видит свой долг в том, "чтобы обличать этих руководителей, выявлять их суть, бороться за то, чтобы демократическим путем убрать их с магистрального пути развития человечества. А путь этот - не частная собственность. Это плановое хозяйство и, конечно же, общественная собственность". По словам депутатов, в Моссовете Виктор Иванович запомнился "крайне ортодоксальными" выступлениями, огульной критикой "так называемых демократов", призывами вернуться в "светлое будущее". Свою позицию Анпилов характеризует так: "Я как народный депутат никогда не занимался заговорами "с целью насильственного захвата власти". Наоборот! Я стремился к тому, чтобы люди, захватившие власть обманным или незаконным путем, были известны обществу, равно как и их дела".

19 августа 1991 г. Виктор, по его словам, "встретил нормально" - заявление ГКЧП "по духу отвечало его убеждениям". По мнению Анпилова, "настоящий путч начался тогда, когда Горбачев вошел в зал заседаний Верховного Совета РСФСР, украшенный трехцветным флагом. Путч обозначился и тогда, когда 22 августа Гавриил Попов на заседании Моссовета предложил присвоить Ельцину звание Героя Советского Союза с вручением Ордена Ленина. Увы, столь значительное предложение нашего мэра не прошло. А было бы неплохо, если бы главный разрушитель СССР стал Героем Советского Союза".

Осень 1991 г. Демократы в эйфории победы. Кажется, что коммунизм низвергнут навсегда. Но вот уже 14 сентября по призыву Совета рабочих Москвы Анпилов собирает в самом центре столицы, у Красной площади осколки разбитой московской партийной организации, ведет коммунистов и их беспартийных сторонников на первую "живую цепочку" в защиту Музея и Мавзолея В.И.Ленина, а затем и на постоянно действующее открытое партийное собрание, сгруппировавшее вокруг себя сторонников создания Российской коммунистической рабочей партии (РКРП). Соратник Виктора, член Оргбюро ЦК РКРП В.Тюлькин свидетельствует: "Анпилов с нуля начинал, когда многие растерялись. Но единицы борцов превратились в десятки, десятки - в сотни, а сотни превратились в сотни тысяч. В историю коммунистической партии он уже вошел. Ну, а чтобы войти в историю государства, здесь уже должна вся партия как следует поработать".

Анпилов участвует в работе Учредительного съезда РКРП, проходившего в два этапа ( 23-24 ноября 1991 г. в Екатеринбурге и 5-6 декабря 1992 г. в Челябинске), избирается на нем членом ЦК партии, членом Оргбюро ЦК (ответственный за работу в Москве). С декабря 1991 г. он секретарь Московского оргбюро РКРП, в ноябре 1991 г. - главный организатор движения "Трудовая Москва" (позднее - 25 октября 1992 г.-"Трудовой России"), член его Координационного совета и фактический лидер движения.

С ноября 1991 г. до лета-осени 1992 г. в Москве по нарастающей поднимается волна "антиправительственных" митингов и демонстраций протеста. Во главе колонн - неизменный Виктор Анпилов. Он один из активнейших организаторов "марша голодных очередей", "похода на Белый Дом", демонстрации 23 февраля 1992 г., Всенародного вече 17 марта и 24 октября, "антифашистского марша" 9 мая, "осады империи лжи" в Останкино 12-22 июня 1992 г. с требованием предоставить "слово народу" на телевидении. Об умении Виктора вести людей за собой свидетельствует главный редактор газеты "День" А.Проханов: "Анпиловым восхищаюсь. Это редкий по нашим временам темперамент, характер. За ним идут огромные массы людей. Он бесстрашно может с мегафоном в руках, до хрипоты в голосе провести многотысячные толпы от Крымского моста до Кремля. Люди в него верят. Я вижу его одухотворенное лицо, затем я вижу, как он устал, какая на нем нагрузка страшная, как он иногда изведен бывает. Такая у него несгибаемая воля... Я всегда бываю горд, когда я стою с Анпиловым на одной трибуне и мы идем в одном марше". А вот что считает сам Виктор Иванович: "Чтобы повести за собой, нужны страстность и сила убеждения. Сейчас многие еще бездействуют, но не потому, что смиренны, а потому, что обмануты. Нужно помочь им открыть глаза на происходящее. У нас очень свободолюбивый и стойкий народ, он доказал это тысячелетней историей борьбы с поработителями и захватчиками. Видимо, энергия действия, свойственная народу, есть и у меня в характере". И еще: "Ставить вопросы надо решительно, резко, без интеллигентской расплывчатости и боязливых виляний. Тогда люди за нами пойдут!".

Уже зимой 1991 г. происходит первое столкновение Анпилова с ОМОНом. 15 декабря в центре Москвы он был задержан милицией "за организацию несанкционированного митинга". При задержании, по свидетельству работников МВД, "оказывал сопротивление, ложился на землю, призывал окружающих дать милиции отпор". По словам самого "задержанного", "пятнадцать "демократических" омоновцев затащили его после митинга у Музея В.И.Ленина в свой автобус и жестоко избили". Тогда по факту задержания и избиения Анпилова прокуратурой Ленинского района Москвы было возбуждено уголовное дело. Последовали заявления о якобы непричастности московского ОМОНа к инциденту с народным депутатом, о том, что это дело рук охраны Президента Б.Ельцина. Вскоре без объяснения причин дело было прекращено.

Со второй половины 1992 г. митинговая активность масс явно идет на спад. Падает и авторитет Анпилова. Проваливается кампания весны-лета 1992 г. по сбору подписей за отставку Президента Б.Ельцина. Не пытаясь проанализировать причины неудачи, Виктор Иванович и его ближайшее окружение обвиняют активистов кампании в якобы уничтоженных подписных листах. Затем в июне 1992 г. последовало двухнедельное "останкинское стояние". 15 июня анпиловцы "пробивают брешь" в обороне демократов. Егор Яковлев, председатель телецентра, вынужден принять представителей оппозиционных партий и движений. Это было неожиданностью для пикетчиков. У них даже не оказалось полных текстов требований, и "они положили на стол переговоров два лозунга". Лишь Анпилов сумел внятно изложить свои позиции. Кроме политических требований была высказана претензия, "что сотрудницы телецентра показывают участникам пикета голые задницы". Через 4 часа Е.Яковлев обещает уже с июля представить лидерам оппозиции регулярный эфир. Обещание он сдержал и некоторое время трансляции дискуссий с участием оппозиции проводились, правда не с теми, кто добился этого. Во всяком случае Анпилову слова не дали. А закончилось пикетирование кровавыми столкновениями "обитателей Освобожденной территории СССР" у Останкинской телебашни с милицией. Поползли слухи об убитых и многочисленных раненых. Тогда призывы ряда товарищей по партии к холодному рассудку действия на "вождя" не возымели. По их свидетельствам, "в Останкино все было построено на эмоциях, на бесконечном нагнетании страстей. После чего "вождя" прятали, оставив в залог его амбициям жизни и здоровье других людей". Эмоциональность Анпилова в таких крайних, обостренных ситуациях действительно выхлестывает через край, он как бы зажигается от толпы, чувствуя себя в своей стихии, и постоянное нагнетание возбужденности - это в его стиле. "Но вы побывайте в цехах, послушайте как рабочие высказываются о нынешней политике...Вот уж там эмоций не сдерживают,"- говорит Виктор. На обвинения своих политических противников в том, что его призывы на митингах в определенный момент могут "взорвать" общество, подталкивают его к гражданской войне, Анпилов невозмутимо отвечает: "Я не стремлюсь к конфронтации и нагнетанию страстей, - зачем без нужды лезть в кулачный бой, когда можно мирным и спокойным образом решить вопрос?...Да, мы выступаем резко. Это преступное правительство, и мы будем бороться с ним. Но законными методами и в рамках закона. Мы прекрасно сознаем, что нас пытаются спровоцировать, чтобы потом взвалить вину за возможные последствия. Поэтому выверяем каждый шаг. Мы делаем политику чистыми руками, все наши акции допустимы в рамках правового государства".

Социальная база возглавляемой Анпиловым "Трудовой России" постепенно сужается. От него отшатывается часть "левой" интеллигенции, примкнувшая было к движению осенью 1991 г., но неприемлющая возврат в прошлое, возвеличивание Сталина и сталинизма, начинающая понимать, что положительный результат борьбы под руководством Анпилова по сравнению  с затраченными усилиями и жертвами ничтожен. Не находит Анпилов поддержки и у рабочего класса, выразителем интересов которого себя считает. На Люблинском Литейно-механическом заводе литейщики как-то сказали ему: "Ты же рвешься к власти, и ты будешь такой же, как все они...". "Вот так,- рассказывает Анпилов,- мне рабочие и сказали". Виктор Иванович признает, что коммунистам не удалось пока "достучаться" до основных производителей - рабочих, инженеров, ученых. Он объясняет это информационной блокадой и верит, что коммунисты обязательно завоюют массы. Как считает соратник Анпилова рабочий завода "Серп и молот" Владимир Шебаршин: "если оппозиции дать пятнадцать минут ежедневной информационной программы, то не надо будет никаких митингов и шествий, все увидят лживость нынешнего правительства, и оно само по себе провалится".

"Вождя" нередко "заносит". Говорят ему: "нет повода для проведения митинга", а он все равно настаивает на нем. Бросает в толпу "зажигательные" листовки, типа: "Товарищи! Антисоветская банда Горбачева, обманом захватившая власть, развалила СССР, развязала войну между братскими народами, отдала трудящихся на растерзание спекулянтам. Предательству нет предела! Пора действовать! Смелее товарищи! Люди труда ждут от нас решительных действий!". И не находит былой единодушной поддержки. Б.Николаев, рабочий: "Я не верю Анпилову. Боюсь, он человек, призванный "выпускать пары" у народа. Он водит нас кругами. Почти полумиллионное Вече собрали 17 марта (1992 г.- авт.) в Москве, а власть осталась у кучки оккупантов...". Неправильная оценка политической ситуации, забегание вперед, стремление выдать желаемое за действительное, "троцкистская игра в захват власти" рождали и такие анпиловские лозунги как: "К 1 мая возьмем власть в свои руки!", "7 ноября водрузим Красный флаг над Кремлем" и т.д. Большинство его оппонентов все же склоняется к тому, что Виктор Иванович действительно верит в те лозунги, которые "бросает" в толпу. Отвечая на вопрос, верит ли он сам в коммунизм, Анпилов говорит: "Я не признаю слепой веры, все нужно подвергать сомнениям. Но если научная идея выдержала испытание временем, если ее подтверждают факты и научные исследования, значит она плодотворна. И достойна того, чтобы ее защищать". Коммунизм, по его мнению, "стал частью нашего сознания, сидит у нас в генах, корнями уходит в русскую общину, в исконно существовавшее представление о коллективизме и справедливости".

По свидетельству многих, Анпилов "борется за идею, не думая, чем станет кормить народ на следующий день после захвата власти. Он даже не коммунист - он анархист". Любопытно, что один из видных представителей российского анархистского движения также определяет место Анпилова в рамках "чистого анархо-коммунизма". А сам Анпилов: "...я бескомпромиссен и везде говорю: я коммунист. Нравится. Не нравится...Я коммунист и хочу счастья для своего народа".

Деятельность Анпилова, его стиль руководства приводят к концу 1992 г. к фактическому расколу как в РКРП, так и в "Трудовой России". Ряды его сторонников покидают Р.Косолапов, создавший "Ленинскую платформу в РКРП", А.Макашов, М.Титов и многие другие. Они обвиняют Анпилова и его окружение в "сектантских, изоляционистских" позициях в отношении объединительных процессов в коммунистическом движении, в "фактическом отгораживании "верхов" РКРП от национально-освободительного движения русского и других народов страны, от патриотической оппозиции в лице Фронта национального спасения. Анпилову были предъявлены претензии и за "жесткий авторитарный, нетоварищеский стиль руководства", "чрезмерное увлечение односторонней митингово-пикетной тактикой", за "вождизм" и "возникший сугубо на митинговой основе культ личности в Москве", за "демагогию и авторитаризм", окружение себя исключительно "лояльными людьми" в руководстве движением для установления "диктата" над ним, нетерпимость к инакомыслящим и т.д. 3 января 1993 г. сторонниками Анпилова было проведено пикетирование штаба "Трудовой Москвы". В него не пускали членов Координационного совета движения, поясняя при этом: "Не пускаем потому, что вы не согласны с Анпиловым". А происходило это за два дня до того, как по требованию властей "Трудовая Москва" должна была покинуть помещение штаба. И невольно у многих тогда рождался вопрос, так и оставшийся до сих пор без ответа: "Анпилов действительно не понимает, что он делает в угаре своей "славы" или...?".

Звучат обвинения Анпилова в сотрудничестве с КГБ, и не только со стороны демократов. Но Виктора Ивановича это не расстраивает: "коммунист, если он настоящий коммунист, должен думать о самом главном - безопасности своего государства. И если бы каждый коммунист был агентом КГБ в этом смысле, то вряд ли бы развалился Союз".

Несмотря на всю серьезность выдвигаемых против него обвинений, Виктор Иванович продолжает оставаться на руководящих постах и множит их число. 22 февраля 1992 г. его избирают членом Координационного совета Всероссийского патриотического движения "Отчизна", 17 марта 1992 г. - членом Думы "Всенародного Вече"; в октябре того же года на II-м Всероссийском съезде Советов рабочих, крестьян, специалистов и служащих в Нижнем Новгороде - членом "теневого советского правительства" наряду с А.Макашовым, А.Тулеевым и другими. На учредительном съезде "Трудовой России" 25 октября 1992 г. его переизбирают членом Координационного совета, а на первом заседании совета нового состава - членом исполкома и его председателем.

Анпилов является также учредителем и редактором газеты "Молния", выходившей с 1990 г. сначала как газета ДКИ и ОФТ, затем как "газета рабочего движения", а с июня 1992 г. ставшая официальным органом ЦК РКРП. "Молния" в мае 1993 г. печаталась шестидесятитысячным тиражом. По словам Виктора Ивановича, она издается на пожертвования граждан: "на милостыню народную живем, благодаря этому часть тиража распространяем бесплатно". Он же является одним из инициаторов сбора подписей в поддержку проекта "Советской Конституции", разработанного группой под руководством члена ЦК РКРП народного депутата России Ю.Слободкина (с 16 февраля по 16 мая 1993 г. было собрано 1 млн. 90 тыс. подписей).

В связи с назначением Моссоветом выборов мэра г.Москвы на декабрь 1992 г. 27 сентября Анпилова выдвигают кандидатом в главы администрации (в паре с известным прокурором, обличителем М.Горбачева В.Илюхиным) на традиционной "живой цепочке" защитников Музея и Мавзолея В.И.Ленина. Затем его кандидатуру поддерживает полуторатысячное собрание избирателей Октябрьского района столицы. Правда, выборы так и не состоялись. Кстати, в его предвыборной программе тогда впервые прозвучал тезис о национально-пропорциональном представительстве в органах власти и средствах массовой коммуникации, о разделении власти не только по социальному, но и по национальному признаку.

Обвинения же в "вождизме" Виктор Иванович отвергает, хотя и признает: "Вопрос о вождизме очень сложный. Чтобы стать физиком - необходима молодость! И чтобы стать вождем - надо быть молодым. К сожалению, я уже не молодой человек...". "У нас найдется много прекрасных лидеров,- считает Анпилов. - Взять хотя бы известного партийного деятеля из Кузбасса Теймураза Авалиани. Любую государственную работу, не задумываясь, я доверил бы тому же депутату Леониду Сухову". "Людьми государственными, по большому счету переживающими за судьбу народа", Виктор Иванович считает также С.Умалатову, В.Илюхина, В.Носова, - "так что люди у нас есть".

РКРП Виктор считает "самой мощной российской компартией", постоянно противопоставляет ее Компартии России (КП РФ) под руководством Г.Зюганова, заявляет, что "сила ее непрерывно растет", что "РКРП - партия борьбы", неизменно подчеркивает ее классовый характер. "Зюганов - умнейшей души человек, но "топляк", - считает Анпилов,- занял соглашательскую по отношению к правительству Ельцина позицию, увлек за собой и коммунистов". Не случайно Анпилов стремится к демонстративным противопоставлениям: когда 13-14 февоаля 1993 г. под Москвой состоялся II съезд Коммунистической партии РФ, в ДК ГПЗ-1 прошел альтернативный съезд коммунистов, организованный РКРП. И даже численность прибывших делегатов бла соразмерной: 695 и 539, соответственно. Сущность программы РКРП проста: "восстановление в стране советской власти и отпор наступлению "дикого" капитализма". Его самолюбию льстит, что демократы считают РКРП из всех нынешних компартий "самой опасной как для демократии, так и для отечественных предпринимателей; и не только за счет жестокости методов, но и вследствие хитрой игры на самых простых инстинктах толпы". Свое будущее Виктор видит в партийной работе и к государственным постам не стремится. Собирается также продолжать занятия журналистикой в качестве редактора "Молнии".

Анпилов постоянно в центре внимания. И власти нередко ему в этом "подыгрывают", поднимая его время от времени пошатнувшуюся популярность. Сам Президент РФ Б.Ельцин в августе 1992 г. "возбуждает" против него уголовное дело "за призывы к свержению существующего государственного строя" в ходе останкинской кампании и по фактам его выступлений в г.Туле. В своей "Исповеди на вынужденную тему: По ком плачет тюрьма?" Виктор Иванович отвечает обвинителям словами Евангелия от Матфея: "Горе вам, законники и фарисеи, что уподобляетесь гробам крашеным, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людьми праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония".

1 Мая 1993 г. Праздничная первомайская демонстрация на Октябрьской площади столицы. Анпилов с другими "вождями" оппозиции увлекает колонну "несанкционированным" маршрутом по Ленинскому проспекту. Итог - кровавые (уже третьи! по счету, но невиданные по жестокости и количеству жертв) столкновения демонстрантов с ОМОНом у площади Гагарина. Власти обрушивают на оппозицию обвинения в умышленной провокации, в подстрекательстве и развязывании гражданской войны, требуя привлечь организаторов манифестации к уголовной ответственности. 8 мая, после объяснений в Прокуратуре РФ по поводу трагических первомайских событий, Виктора неожиданно похищают "восемь крепких молодых людей", надев ему наручники и мешок на голову, вывозят из Москвы в район станции Крюково, избивают (зафиксированы повреждения грудной клетки и перелом пальца на левой руке, множество синяков). По окончании же демонстрации 9 мая в столице, обошедшейся без эксцессов, отпускают недалеко от подмосковной деревни Соколово, отобрав документы и 300 тыс. рублей из партийной кассы. В больнице Анпилов, не способный говорить, пишет на листе бумаги: "Нас не запугать. Победа будет наша". Позде он вспоминал: "Ждал убийства и мысленно прощался со своими товарищами, вспомнил своих бразильских и сирийских друзей." Анпилов становится героем первых полос практически всех крупных изданий, как оппозиционных, так и демократических. "Таинственность" истории рождает множество версий и слухов, вплоть до участия в похищении "сторонников Зюганова", "разборок" "Памяти" и др. Прокуратура Солнцевского района Москвы возбуждает уголовное дело по факту незаконного лишения свободы депутата В.Анпилова. По мнению одного из лидеров оппозиции, народного депутата России В.Исакова, "кто-то очень хотел, чтобы и на праздничной манифестации 9 Мая произошел конфликт... Расчет был на то, что, узнав о похищении Анпилова, его сторонники взорвутся, набросятся на милицию, и это даст повод обвинить демонстрантов. Но они оказались мудрее". Близкие и соратники пострадавшего считают, что Анпилову мстил ОМОН ("профессионально били пистолетом по пальцам"), но замначальника ОМОН Москвы Михаил Сергеев назвал эту версию "глупостью". Сам же Виктор Иванович считает, что его "вывели из строя, чтобы выключить из расследований побоища 1 Мая на Ленинском проспекте". А спустя несколько дней, 24 мая, специальная сессия Моссовета отказалась большинством голосов дать согласие прокуратуре города на привлечение В.И.Анпилова к административной ответственности за изменение маршрута движения колонн 1 мая, признав, что "он действовал в силу крайней необходимости". В августе в интервью газете "Megapolis-Express" опальный заместитель министра снутренних дел, объясняя причины своей отставки, назвал в качестве одной из них отказ от выполнения приказа - "7 мая мне по АТС-1 позвонил Ерин и потребовал, чтобы я 9 мая изолировал Анпилова, дабы исключить его участие в праздничном митинге".

И вот уже на "проповеди" у Музея В.И.Ленина "красный диакон" В.Пичужкин называет Анпилова патриотом, мучеником и заявляет: "Программа РКРП - это Святое Писание, Анпилов - Иисус Христос, а ГКЧП - Двенадцать Апостолов". Там же один из ближайших сподвижников Виктора Ивановича поэт Борис Гунько призывает своих единомышленников начать сбор подписей за присвоение первому секретарю МГК РКРП В.И.Анпилову звания Героя Советского Союза - "за беззаветную преданность Родине в борьбе против антинародного режима Ельцина". По замыслу Б.Гунько, награду должен вручить постоянно действующий Президиум Съезда народных депутатов СССР, возглавляемый С.Умалатовой. (Сажи аккредитировалась в качестве специального корреспондента махачкалинской газеты "За Родину, за Сталина".) Не смущает его и то, что в Георгиевском зале Кремля, где обычно вручают такие награды, сейчас "засел антинародный режим" - "ведь в войну партизанам ордена вручали прямо на передовой, а сейчас тоже война". Узнав, что среди бывших героев Советского Союза есть эмигранты, Б.Гунько написал оду "Новым героям" и посвятил ее В.Анпилову:

"Как крысы с корабля,

Отбросив златозвездную медаль,

Вы отвалили в мерзопакостную даль,

Но здесь иной герой начал крутить педаль".

И вот июнь 1993 г. И вновь Останкино. Анпилов снова "в строю". Он требует, как и год назад, "слово - народу!" и теперь уже грозится приковаться со своими сторонниками цепями к ограде телецентра. Круг замкнулся... Что дальше?

А дальше были противостояние сентября и кровавый октябрь. В них Анпилов принял самое решительное участие - он был одним из "полевых командиров боевиков мятежного парламента". Мнения о роли Анпилова в событиях разделилсь. Анатолий Денисов (Социалистическая партия трудящихся) называет его провокатором, Татьяна Корягина считает, что он невольно спровоцировал действия президента: "Мы имеем дело с высокопрофессиональной разработкой спецслужбами использования в их целях характера лидера "Трудовой России": его импульсивность и заангажированность на героические поступки... что именно героика активного, вплоть до вооруженного, сопротивления президенту позволила получить в глазах общественности моральное оправдание расстрела Дома Советов и гражданского населения у Останкино и в центре Москвы, у парламента".

Эти обвинения будут восприняты сторонниками Анпилова, как "политический донос", в котором "принципиальный нражданский подход подменяется соображениями обывательской добропорябочности". Однако прислушаемся к аргументам этой несколько путанной (прошедшей путь от ближайшего сподвижника Бориса Николаевича Ельцина до самых непримиримых его критиков), но безусловно искренней дамы: "Анпилову принадлежала чуть ли не главная роль в том, чтобы имя Станислава Терехова оказалось связано с захватом штаба СНГ. Еще накануне происшедшего, примерно 20-21 сентсября... Анпилов уговаривал С.Терехова поехать туда для разговора с офицерами штаба. Терехов отказался по причине занятости в тот день. Но если бы он в те дни до этого штаба доехал, то это легко можно было бы интерпретировать как часть "плана" по подготовке штурма".

Так описывает этот эпизод "Бюллетень левого информцентра": "Человек, реально способный организовать массовые действия, в т.ч. в военной среде, - подполковник С.Н.Терехов - был устранен путем несложной провокации с участием Б.М.Гунько и В.И.Анпилова. Стоит отметить поведение масс во время объявления Гунько и Анпиловым о захвате Союзом офицеров штаба ОВС СНГ - большинство простых граждан проявили политическую мудрость и не позволили втянуть себя в провокационные действия".

Далее Корягина сообщает: "Лично ко мне В.Анпилов обращался примерно через неделю после 21-22 сентября с тем, чтобы X чрезвычайный Съезд народных депутатов России принял бы решение о вооружении народного ополчения... Я... ответила, что если мы - депутаты - примем такое решение, то это будет означать предательство интересов народов России". Известие, прямо скажем, не неожиданное - в сентябре же на проходившем в Нижнем Новгороде заседании Всероссийского ЦИК советов рабочих, крестьян, специалистов и служащих на вопрос "Как брать власть?" Анпилов публично ответил: "Нужно привести в Москву ополчение". И сам брался собрать в Москве 300 тысяч человек, надеясь, что еще 200 тысяч даст провинция.

"Известна роль,- продолжает Корягина,- взятая В.Анпиловым на себя при прорыве блокады Дома Советов 3 октября и последующем походе демонстрантов с требованием прямого эфира и определенными попытками попасть внутрь здания телевидения вечером того же трагического дня". Здесь Татьяна Ивановна не точна: Анпилов, организуя митинг на Октябрьской площади, "опоздал", шел к Белому дому во второй колонне и рпибыл туда, когда осада была снята, а мэрия взята. До него бл отдан и призыв идти в Останкино. Анпилов лишь присоединился к тем лидерам и вождям, которые повели народ "на штурм телецентра".

Тем не менее санкция на арест Анпилова была дана Генеральной прокуратурой. Виктора Ивановича задержали первым из скрывающихся лидеров обороны Белого дома. 7 октября газета "Известия" торжествено заявила: "Альфа вышла на след Анпилова... Вместе с ним были засечениы и около полутора десятков вооруженных единомышленников. На задержание Анпилова... были срочно брошены офицеры из президентского отряда "Альфа". Все оказалось банальней - в тот же день сотрудники Тульского Управления Министерства безопасности РФ задержали анпилова на даче одной москвички неподалеку от Тулы. Охраны и оружия при нем не было. Сопротивления Виктор Иванович не окаал. При обыске у него конфисковали рукопись, в которой он излагал собственную версию последних событий. Московский лидер РКРП был помещен в камеру (3 метра на 3 метра) в Лефортовской тюрьме, в которой, по иронии судьбы, когда-то находилась лидер "ДС", а ныне верная "ельцинистка" Валерия Новодворская. Камера на двоих. Сокамерник Анпилова Проходит по другому делу. Помня, что свои университеты предшественники Анпилова проходили в тюрьмах, он потребовал представить ему учебник японского языка для совершенствования. Не теряя времени, он хочет черех несколько месяцев в подлиннике читать Акутагаву, Кобо Абэ и других классиков японской литературы. Беря на себя повышенные обязательства, Виктор Иванович грозит выучивать языки всех стран, которые будет посещать президент Ельцин.

Еще до ареста Анпилов призвал партии призыв бойкотировать выборы, рассматривать участие в них, как "пособничество преступникам". После аналогичного заявления Нины Андреевой образ коммунистов, участвующих в выборвх, стал достаточно европеизированными совсем не страшным. Результаты этого превзошли ожидания.

Между тем в столице прошла московская региональная конференция РКРП. Первым секретарем вновь избран Виктор Иванович (заочно).

Решив однажды, как и испаноязычные кумиры его молодости, посвятить всего себя борьбе, Виктор Анпилов сознательно идет на некоторый аскетизм в образе жизни и материальные лишения. Он принципиально не пьет спиртное, живет на одну зарплату (партмаксимум равен зарплате квалифицированного рабочего, в апреле 1992 г. это было примерно 4 тыс. рублей).

Виктор женат с 1975 г. Его жена, Вера Емельяновна, из Сибири, из рабочей семьи, по образованию химик. Окончила Томский госуниверситет, химический факультет, в настоящее время занимается домом. Полностью поддерживает деятельность мужа, хотя и испытывает за него постоянную тревогу. Семья подвергается угрозам и письменно, и по телефону. Дочь Анпилова Настя (1976 г.р.) учится на вечернем факультет Лингвистического университета (бывший ИНЯЗ им. М.Тореза), в школе училась хорошо, участвовала во всех олимпиадах по английскому языку, биологии, истории. По истории отец у нее даже консультируется. Работает. Сыну Сереже идет шестой год. Он очень хорошо знает, чем занимается папа, и когда его спрашивают: "Ты демократ?", отвечает: "Я за Ленина!" и готовится занять место в рядах РКРП.

Хобби Виктора Ивановича - все та же политика. В редкое свободное время он любит общаться с товарищами, читать Евангелие. Охотно его цитирует. Любит читать стихи. Одно время его любимым поэтом был Лермонтов, а из зарубежных - Николас Гильен, Гарсиа Лорка, Байрон, Хосе Марти. Сейчас ему более созвучен Сергей Есенин. Петь любит и умеет. Предпочтение отдает русским народным, казацким и испанским песням. Виктор свободно владеет испанским и английским языками, знает также японский и латынь. В русской истории его идеал - Дмитрий Донской: "на вздыбленном коне, с разящим мечом в деснице и с боевым стягом своей непобедимой дружины".

Список литературы