Дипломная работа: Компаративные (адъективные) идиомы современного английского языка как средство речевого воздействия

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

Компаративные (адъективные) идиомы современного английского языка как средство речевого воздействия

О Г Л А В Л Е Н И Е:

Введение.. 3

1. Содержание фразеологизмов: между значением и выражением... 6

1.1. Понятие и классификация фразеологических единиц (ФЕ) в языке. 6

1.2. Феномен фразеологического значения. 11

2. Компаративы в системе дискурса.. 19

2.1. Сущностные характеристики  компаративов. 19

2.2. Дискурс как социальное действие и коммуникативный акт. 29

2.3. Типология дискурса.. 35

3. Английские компаративные идиомы  в системе речевого воздействия.. 40

3.1. Проблема речевого воздействия. 40

3.2. Компоненты социокультурной ситуации общения. 42

3.3. Перлокутивные неудачи.. 48

Заключение.. 52

Список литературы... 53

 
Введение

Сравнительно недавнее становление фразеологии[1] как лингвистической дисциплины является одной из причин еще недостаточно полной разработки многих проблем в этой области. До сих пор среди лингвистов отсутствует единое понимание объекта фразеологии и как следствие этого - неупорядоченность фразеологической терминологии. Отсутствие единой точки зрения на объем фразеологии не позволяет получить четкого представления о том, какие устойчивые словесные комплексы характерны для того или иного языка или для определенного множества языков.

Поиски четких критериев, позволяющих объединить различные типы фразеологических единиц, всегда представлялись сложной проблемой, в силу чего появились такие известные во фразеологии критерии фразеологичности, как воспроизводимость, устойчивость, семантическая уникальность и другие.

Единицы фразеологического фонда представляют собой особый, специфический слой лексики, обладающий разнообразной структурой, выполняющий разные функции в речи и наделенный особой семантической спаянностью. Семантика фразеологических единиц очень тесно связана с контекстом и, как правило, наделена экспрессивным компонентом значения. (Елисеева, 2003:31) Однако вопрос об экспрессивности ФЕ до сих пор разработан недостаточно.

Предварительный анализ имеющегося исследовательского опыта в изучении компаративных фразеологических единиц (КФЕ) показывает, что существенным достижением современных лингвистических учений является закономерный интерес к изучению структурно-семантических особенностей КФЕ. Однако недостаточно изучен в науке феномен КФЕ в русле дискурсионного анализа.

Актуальность исследования КФЕ в системе дискурса обусловлена тем обстоятельством, что при их анализе в научный поиск вовлекается целый комплекс взаимосвязанных теоретических вопросов, каждый из которых нуждается в тщательном изучении: определение фразеологической единицы в языке, понятие и границы фразеологического контекста, признаки компаративных идиом и их классификация, сущность и типология дискурса и другие. Эти вопросы освещены в литературе аспектабельно и нуждаются в дальнейшем уточнении и развитии.

Отсутствие единых подходов к ключевым понятиям фразеологии в русле дискурсионного анализа обуславливает значительные затруднения классификации различных типов КФЕ и особенностей их использования в речевом акте.

Данная работа является попыткой оценки компаративных (адъективных) идиом, входящих в состав фразеологии в английском языке с точки зрения их речевого воздействия, что является целью данного исследования.

В работе ставятся и рассматриваются следующие задачи:

1)   осуществить теоретический обзор подходов к определению содержания фразеологизмов в плане значения и выражения;

2)   осуществить анализ фразеологических компаративов в английском языке, определить границы фразеологического контекста, типы дискурсов, в которых используются компаративные идиомы;

3)   показать выразительные возможности компаративных идиом и особенности их функционирования в речевом акте.

Теоретической и информационной основой работы являлись исследования известных отечественных и зарубежных лингвистов, в числе которых: Ю.Ю. Авалиани, Э.С. Азнаурова, Н.Н. Амосова, И.В. Арнольд, В.Л. Архангельский, В.В. Виноградов, В.Г.Гак, В.Гумбольдт, В.П.Жуков, А.А.Залевская, А.А.Коралова, А.В. Кунин, А.И. Молотков и другие.

Изучение фразеологического богатства языка широко освещается в трудах отечественных и зарубежных лингвистов. Прежде всего определим понятие фразеологической единицы (ФЕ). По мнению А.В. Кунина, ФЕ - это устойчивые сочетания лексем с полностью или частично переосмысленным значением. (Кунин, 1972:160). Наиболее общими признаками ФЕ называют «языковую устойчивость, семантическую целостность и раздельнооформленность» (Арнольд, 1973:160).

Учеными не выработано единого принципа классификации ФЕ. Согласно классификации А.В. Кунина (1972), в составе фразеологии входят три раздела: идеоматика,  идеофразеоматика, и фразеоматика. В раздел идиоматики входят собственно ФЕ, или идиомы, то есть устойчивые сочетания лексем с частично или полностью переосмысленным значением. С переводческой точки зрения А.В.Кунин (1964) предлагает английские ФЕ делить на две группы:

1) фразеологические единицы, имеющие эквиваленты в русском языке;

2) безэквивалентные фразеологические единицы.

Н.Н.Амосова (1966) на основе контекстологического метода анализа выделяет «уникальные» образования английского языка («идиомы» и «фраземы»), а также различные виды серийных и моделированных устойчивых фраз («узуально ограниченные сочетания», «грамматическо-стилистические конструкции», «фразеолоиды», «паремии»), которые выводятся автором за пределы фразеологии.

Согласно классификации Дэвиса Томпсона, все фразеологические единицы можно разделить на три группы: фразеологические сочетания, фразеологические единства и фразеологические сращения.

Томпсон предложил одну из наиболее известных и широко распространенных в лингвистической науке классификаций, основанную на различной степени идиоматичности (немотивированности) компонентов в составе фразеологизма. Выделяется три типа фразеологизмов:

a) Фразеологические сращения

Устойчивые сочетания, обобщенно-целостное значение которых не выводится из значения составляющих их компонентов, то есть не мотивировано ими с точки зрения современного состояния лексики.

Комментируя эту группу идиом, следует отметить, что фразеологические сращения - это абсолютно неделимые, неразложимые устойчивые сочетания, общее значение которых не зависит от значения составляющих их слов: kick the bucket (разг.) - загнуться, умереть; = протянуть ноги; send smb. to Coventry - бойкотировать кого-либо, прекратить общение с кем-либо; at bay - загнанный, в безвыходном положении; be at smb.’s beck and call - быть всегда готовым к услугам; = быть на побегушках; to rain cats and dogs - лить как из ведра (о дожде); be all thumbs - быть неловким, неуклюжим; Kilkenny cats - смертельные враги.

Фразеологические сращения обладают рядом характерных признаков:

1. в их состав могут входить так называемые некротизмы – слова, которые нигде, кроме данного сращения, не употребляются, непонятны вследствие этого с точки зрения современного языка;

2. в состав сращений могут входить архаизмы;

3. они синтаксически неразложимы;

4. в них невозможна в большинстве случаев перестановка компонентов;

5. они характеризуются непроницаемостью - не допускают в свой состав дополнительных слов.

b) Фразеологические единства

Устойчивые сочетания, обобщенно-целостное значение которых отчасти связано с семантикой составляющих их компонентов, употребленных в образном значении.

Например:

Swim against the current - плыть против течения, то есть делать то, что не свойственно другим, быть в оппозиции к другим.

Такие фразеологизмы могут иметь «внешние омонимы», то есть совпадающие с ними по составу словосочетания, употребленные в прямом (неметафорическом) значении.

Например:

It was very tiresome as I had to swim against the current - Было очень утомительно плыть против течения

В отличие от фразеологических сращений, утративших в языке свое образное значение, фразеологические единства всегда воспринимаются как метафоры или другие тропы.

Так, среди них можно выделить устойчивые сравнения -

To stick like a luch - как банный лист

метафорические эпитеты -

Mirtal grip - железная, мертвая хватка

Гиперболы -

The gold mountain - золотые горы

питоты

Catch at a straw - попасться на крючок

Есть и фразеологические единства, которые представляют собой перифразы, то есть описательные образные выражения, заменяющие одно слово.

Например:

Broad shoulders - косая сажень в плечах

Некоторые фразеологические единства обязаны своей экспрессивностью каламбуру, шутке, положенным в их основу.

The hole of the bublik - дырка от бублика

Выразительность иных строится на игре антонимов -

Например:

More or less - более или менее

на столкновении синонимов -

Например:

Out of the frying pan into the fire - из огня да в полымя

Фразеологические единства придают речи особенную выразительность и народно-разговорную окраску.

c) Фразеологические сочетания

Устойчивые обороты, значение которых мотивировано семантикой составляющих их компонентов, один из которых имеет фразеологически связанное значение: потупить взор (голову), в языке нет устойчивых словосочетаний потупить руку или ногу.

Глагол - потупить - в значении - опустить - имеет фразеологически связанное значение и с другими словами не сочетается.

Фразеологически связанное значение компонентов таких фразеологизмов реализуется только в условиях строго определенного лексического окружения.

Мы говорим The Indian summer, но никогда не скажем The Indian month, The Indian autumn, etc.

Фразеологические сочетания нередко варьируются.

Например:

Be in one's blood=have something in one's blood быть наследственным

Be (hit, operate, run) on all ( four, six, etc. ) cylinders

Быть в прекрасной форме, работать не покладая рук

Эту классификацию фразеологизмов часто дополняют, выделяя так называемые фразеологические выражения, которые также являются устойчивыми, однако состоят из слов со свободными значениями, то есть отличаются семантической членимостью.

Например:

To be or not to be - быть или не быть

В эту группу фразеологизмов относят крылатые выражения, пословицы, поговорки.

Многие фразеологические выражения имеют принципиально важную синтаксическую особенность: представляют собой не словосочетания, а целые предложения.

В выделении четвертой, последней из рассмотренных, группы фразеологизмов ученые не достигли единства и определенности. Различия объясняются многообразием и неоднородностью самих языковых единиц, которые по традиции зачисляют в состав фразеологии.

Существует и другие классификации ФЕ, в основу которых положены их общеграмматические особенности.

Вместе с тем, традиционные классификации фразеологизмов при выделении подклассов абсолютно не учитывают связь некоторых идиом с ситуацией общения.

Ни мотивационная, ни чисто структурная характеристики (деление идиом на идиомы-предложения, идиомы-словосочетания и пр.) не дают никакой содержательной информации о функциональных свойствах идиом в речевом акте. С другой стороны, и выделяемые по семантическим параметрам классы идиом типа «обозначение эмоций», «богатство-бедность», «истина-ложь» и т.п. также игнорируют связь рассматриваемых единиц с ситуацией общения, или с тем, что часто называется прагматическими параметрами ситуации. Таким образом, одна из наиболее важных функций идиом - дискурсивная функция - до сих пор не попадала в поле зрения исследователей.

Анализ дискурсивной функции идиом предполагает осмысление феномена присущего ФЕ: феномена значения.

1.2. Феномен фразеологического значения

В соответствии с предложенными классификациями фразеологизмов, А.В. Кунин выделяет три основные разновидности фразеологического значения: идиоматическое, фразеоматическое и идиофразеоматическое (Кунин, 1986: 122-123). ФЕ терминологического происхождения попадают в класс идиофразеоматизмов (если наряду с ФЕ в сфере терминологии действует терминосочетание - прототип) или идиом. Для идиофразеоматизмов и идиоматизмов характерно переосмысленное значение.

Термин фразеологическое значение был предложен в 1964 году А.В. Куниным и В.Л. Архангельским независимо друг от друга.

В.Л.Архангельский выдвинул тезис о том, что фразеологическое значение обладает особым качеством, отличается от лексического значения и представляет особую лингвистическую категорию. Этот тезис был принят многими фразеологами и послужил толчком для углубленного и интенсивного изучения проблемы фразеологического значения.

Большинство фразеологов школы В.В.Виноградова исходят из соизмерения значения идиом и свободного сочетания слов. При таком подходе устанавливается разница между содержательной стороной двух сущностей, совпадающих по лексико - грамматическому составу - между свободным сочетанием слов и переосмысленным. Эта разница рассматривается как значение. Иными словами, операции с планом содержания проводятся через сопоставление того смыслового содержания, которое падает на долю слов - компонентов идиом и значения слов - компонентов свободного сочетания слов, а определение специфики плана содержания идиом целиком и полностью зависит от манипулирования этими компонентами.

Согласно теории эквивалентности, ФЕ приписывается лексическое значение, так как кроме раздельнооформленности  они в лексико-семантическом отношении ничем существенным не отличаются от слова или, во всяком случае, обладают значением во всех отношениях аналогичным лексическому значению слова (Молотков, 1965: 78-79).

Сторонники фразеологического значения считают, что признание лексического значения у фразеологизмов ведет к полному игнорированию структуры выражения (Кунин, 1970: 307-309). Фразеологическое значение отличается от лексического значения слова своеобразием отражения предметов, явлений, свойств окружающей действительности, особенностями мотивировки своего значения, характером участия компонентов в формировании целостного значения фразеологизма (Жуков, 1978: 52).

Таким образом, можно согласиться с А.В. Куниным и В.Л. Архангельским и выделить фразеологическое значение, под которым понимается «инвариант информации, выражаемой семантически осложненными, раздельно оформленными единицами языка, не образующимися по порождающим структурно-семантическим моделям переменных сочетаний слов» (Кунин, 1986: 122).

Фразеологическое переосмысление предполагает в свою очередь определение понятие фразеологической номинации.

Под номинацией понимается «процесс и результат наименования, при котором языковые элементы соотносятся с обозначаемыми ими объектами» (Гак, 1977: 237). Вторичной лексической номинацией В.Г. Гак и В.Н. Телия считают использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции наречения. По их мнению, в языке «закрепляются такие вторичные наименования, которые представляют собой наиболее закономерные для системы данного языка способы наименования и восполняют недостающие в нем номинативные средства» (Телия, 1977: 1929).

Фразеологическая номинация обладает рядом особенностей по сравнению с лексической номинацией. Эти особенности в первую очередь связаны с механизмом фразеологизации, исследуемым в теории ономасиологического процесса[2].  В ней различают два основных направления. Согласно одному подходу, возникновение фразеономинации представляется процессом медленным и постепенным, длящимся годами до момента приобретения ФЕ общеупотребительной воспроизводимости (Б.А. Ларин, Б.И. Ройзензон, С. Г. Гаврин, А.В. Кунин и др.). Согласно второму - это процесс быстрый, одноактный, работа человеческого мозга, приводящая к материализации, закреплению в звуковой оболочке фразеосочетания некоторого относительно целостного идеального содержания (М.М. Копыленко, З.Д.Попова, 1981:15-16).

Техника переосмысления заключается в том, что старая форма используется для вторичного или третичного наименования путем переноса названий и семантической информации с денотатов прототипов ФЕ или фразеологических вариантов соответственно на денотаты ФЕ или фразеосемантических вариантов (Кунин, 1986: 132-133). Важнейшими типами переосмысления являются метафора и метонимия.

В качестве метафоры понимают «механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т.п., для характеризации или наименования объекта, входящего в другой класс объектов, аналогично данному в каком-либо отношении» (Лингвистический энциклопедический словарь, 1980). Передачу информации ФЕ осуществляет «сжатыми средствами», выражая во внутренней форме характерные черты некоторой ситуации, закрепленной в языковом сознании носителей данного языка и возникающей в виде образа при произнесении звуковой оболочки (Телия, 1996: 60).

Механизм метонимических переосмыслений представляет собой перенос наименований явлений, предметов и их признаков по их смежности или- шире - по их связи в пространстве и времени (Арутюнова,1990:30).

Наряду с метафорическим и метонимическим переосмыслением, важную роль для понимания фразеологического значения играет понятие внутренней формы.

Понятием внутренняя форма наука обязана лингвистической концепции В. фон Гумбольта, который считает внутреннюю форму явлением многогранным, вытекающим из духа народа или национальной духовной силы. Подобное определение внутренней формы получило в дальнейшем  различные толкования. Прежде всего, возникло противопоставление внутренней формы языка внутренней форме языковых единиц, причем внутренняя форма  языковых единиц понимается резными лингвистами по-разному. Одни ученые (Потебня, 1958; Гвоздарев, 1977) определяют внутреннюю форму как ближайшее этимологическое значение языковых единиц, другие (Гак, 1977; Мелерович, 1972) считают внутренней формой «контрастный признак, связывающий название с его источником» (Гак, 1977:46). По словам В.В. Виноградова, «внутренняя форма слова, образ, лежащий в основе значения и употребления слова, может уменьшиться только на фоне той материальной и духовной культуры, той системы языка, в контексте которой возникло или преобразовалось данное слово или сочетание слов» (Виноградов, 1972:17-18).

Внутренняя форма направлена на воссоздание некоторой существенной связи для цели вторичной номинации или передачи системы связей (целостной ситуации), она также способствует возникновению в сознании ассоциативных связей. Кроме того, типизированная ситуация, выражаемая внутренней формой, несет в себе «определенную целостную ориентацию, закрепленную за ней надиндивидуальным сознанием предшествующих поколений, выработанную общественной практикой в процессе исторического развития данного общества» (Латина, 1991:137).

Под внутренней формой фразеологической единицы принято понимать «... диахроническую связь фразеологического значения оборота и его этимологическое значения» (Кунин, 1974: 42). Несомненно, однако, что внутренняя форма фразеологизма является также и элементом содержательной стороны в синхронном аспекте семантики» (Варина, 1974:22).

Удачным представляется расширенное определение внутренней формы ФЕ, предложенное В.П. Телия: «внутренняя форма идиом есть ассоциативно-образный мотивирующий комплекс, организующий содержание в языке». (Телия, 1986:12)

Наряду с понятием «внутренняя форма» для формирования  фразеологического значения важным представляется также понятие  «фразеологическая образность». Как считает А.А. Коралова, лингвистический образ - это созданное средствами языка двуплановое изображение, основанное на выражении одного предмета через другой (Коралова, 1978:130). Два плана изображения описывается у многих исследователей: это определяемый и определяющий компоненты А.К. Долинин), определяемая и определяющая части (А.М. Мелерович), характеризуемый и характеризующий компоненты образности (О.А. Леонтьевич). Некоторые ученые (например, О.А. Леонтьевич) включают в структуру фразеологического образа и общий признак, объединяющий фразеологическое значение одноименного сочетания слов - tertium comparationis (Ширина, 1989:24).

В самом фразеологическом значении имеются две стороны: план содержания (десигнант), в котором следует различать сигнификативный, денотативный и коннотативный аспекты, и план выражения, то есть материальная оболочка ФЕ. Этот двуаспектный характер значения представляет собой единство содержания и формы. (Кунин, 1970:310).

Под денотативным компонентом значения понимается часть знака, отражающая в обобщенной форме предметы и явления внеязыковой действительности. Денотативный компонент в своей основе понятие, которое характеризует внеязыковой объект. (Стернин, 1984:48)

Сигнификативный компонент значения соотносится с комплексом признаков, составляющих непосредственно содержание понятия. (Арсеньева, 1989:38)

Коннотативный аспект - это «стилистическая окраска ФЕ, их эмоционально-экспрессивная сторона, то есть отношение носителя языка к внеязыковым сущностям, или усиление эффективности языкового воздействия, лишенного оценочного элемента» (Кунин, 1970:310). Коннотативный аспект особенно важен для фразеологической семантики, что объясняется двуплановостью семантической структуры всех ФЕ, построенных на образном переосмыслении. Коннотацию можно рассматривать как дополнительную информацию по отношению к сигнификативно-денотативному значению, как совокупность семантических наслоений, включающих в себя оценочный, экспрессивный, эмоциональный и функционально-стилистический компоненты (Арсеньева, 1989: 40-42).

В настоящее время принято отмечать такую важную функцию фразеологического значения как коннототивно-культурологическую. Содержанием последней является отношение, существующее между образно-мотивированной формой языковых единиц и включенной в нее культурно значимой ассоциации (Телия, 1996: 233). Выделение этой функции связано с пониманием ФЕ как «народных стереотипов»: «фразеологизмы возникают в национальных языках на основе такого образного представления действительности, которая отражает обиходно-имперический, исторический или духовный опыт языкового коллектива, который безусловно связан с его культурными традициями, ибо субъект номинации и речевой деятельности - это всегда субъект национальной культуры» (Телия, 1981: 13).

В целом фразеологическое значение - феномен исключительно сложный, его нельзя рассматривать как механическую сумму составляющих его компонентов. Семантическую структуру ФЕ можно представить как микросистему, все элементы которой в тесной связи и взаимодействует между собой.

2.1. Сущностные характеристики  компаративов

Сущность и место компаратива в системе философских и языковых категорий представляются недостаточно ясными, что вызывает немало трудностей при анализе языкового материала. Компаратив как морфологическая форма признаковых слов связан прежде всего с пониманием содержательного плана и средств выражения категории степени в целом, с пониманием интенсивности признака, в частности.

Категория степени связана с процессом изменения  неопределенной величины в одном или нескольких подобных качественных предметах и может характеризовать с помощью различных языковых средств степень проявления того или иного признака, который представлен значением абстрактной, ассоциативной величины (высокий, выше, высоковатый, очень высокий и т.д.).

Степень признака связана, прежде всего, с мерой. Степень признака выявляет превосходство над неопределенной мерой количественного признака определенного качества.  В основе формирования субъективно неопределенной, ассоциативной величины есть идея некоторой субъективно устанавливаемой средней величины, некоторого среднего эталона, и мера тогда выступает как идея соотношения с этой средней величиной, идея соответствия, превосходства, равенства. Эти эталоны составляют содержание меры (ср.: маленький, средний, большой). Содержание же степени есть превосходство над эталоном, то есть над мерой.

Анализируя категорию степени, мы используем термин интенсивный признак, поскольку этот термин составляет содержательную сущность данной категории.( Беловольская, 1999)

Интенсивный (напряженный) качественный признак назван в любом качественно определенном предмете, признаке предмета, признаке действия, действии или состоянии, обозначенном глаголом или глагольными формами. Этот признак имеет статичный характер, если находится в содержании несопоставляемых единиц, он внешне характеризует качественно определенные единицы языка, фиксируя факт проявления разного статичного качества, и раскрывается наиболее ярко в системных отношениях языковых единиц: в антонимических, например: высокий - низкий, жара - холод, хороший - плохой, хвостик - хвостище, увеличиваться - уменьшаться; синонимических: громадный - крохотный, холодный - прохладный - теплый - горячий и др. 

Содержание и выражение интенсивного признака связано с модальной логикой, которая слагается из логики абсолютных оценок, формулируемых обычно с помощью понятий «хорошо», «плохо», и «оценочно безразлично», и логики сравнительных оценок, в которых используются понятия «лучше», «хуже», «равноценно». (Ивин 1976:25)

Сравнительная степень по своему содержанию, формированию и функционированию отличается рядом особенностей, которые тем или иным образом привлекали внимание ученых-лингвистов. Так, в работах проф. Чесноковой Л.Д. отмечено, что семантике сравнительной степени присущи два значения: «больше» и «больше или меньше», которые зависят от ее формы: простой сравнительной степени свойственно только значение «больше», а сложной форме - значения «больше или меньше», благодаря семантике вспомогательных слов, причем важно, на каком языковом уровне решаются вопросы о семантике членов парадигмы сравнительной степени. (Чеснокова 1992:146).

В науке есть несколько определений сравнительной степени, или компаратива:

1) Компаратив, - это форма прилагательного, обозначающая, что названный ею качественный признак представлен в большей степени, чем тот же признак, названный формой положительной степени. (Грамматика русского языка 1980: 562)

2) Степени сравнения - грамматическая категория качественных прилагательных и наречий, выражающая относительную разницу или превосходство в качестве, присущем предметам или действиям. (Розенталь, Теленкова 1985: 341)

3) Компаратив - грамматическая категория прилагательного и наречия, обозначающая большую степень проявления признака по сравнению с тем же признаком, названным в положительной степени. (Ожегов, Шведова 1999: 288)

Анализ результатов исследований ряда работ в области словообразования (Жаворонкова, 1965; Сергеева, 1966; Айрапетова, 1978; Джамашева, 1989) а также анализ словаря Longman Dictionary of Contemporary English (далее LDCE) посредством метода словарных дефиниций позволяют сделать вывод о том, что в современном английском языке существует система различных словообразовательных средств для выражения значения компаративности.

На лексическом уровне выражению значения неравенства и превосходства способствуют следующие группы слов, построенные при помощи определённых словообразовательных моделей:

1) слова, выражающие значение превосходства, высшую степень обладания качеством:

super- + Adj: supersonic;

super- + N: superstar, superman, superglue;

ultra- + Adj: ultrasonic;

ultra- + N: ultrasound;

all- + Adj: allpowerful; almighty;

arch- + N: archenemy, archbishop;

N + -most: topmost;

Adj + -most: northernmost;

2) слова, выражающие значение очень высокой интенсивности признака:

hyper- + Adj: hyperactive, hypersensitive;

hyper- + N: hypertension, hypermarket;

over- + Adj \ P II: overactive, overlong, overmanned, overdressed;

over- + N: overdose, overkill;

macro- + N: macrocosm, macroeconomics;

3) слова, обозначающие высокую интенсивность, чрезмерность, перевыполнение, а также успешность, превосходство осуществляемого действия:

over- + V: overact, overbook;

en- + V: enlarge, enrich;

out- + V: outclass, outgrow;

4) слова, передающие значение ослабления степени интенсивности признака, отсутствие определённого качества, а также неполностью выполненное действие:

sub- + Adj: subordinate, subnormal;

sub- + N: subcommittee, subgroup;

under- + Adj \ P II: underage, underdeveloped;

under- + V: underrate, underpay;

N + -less: boundless, bottomless;

5) слова, передающие значение различия, несходства признаков или действий:

dis- + Adj: dissimilar;

dis- + N: dissimilarity;

dis- + V: dissociate;

6) в отдельную группу можно включить слова, образованные при помощи префиксов mini-, micro-, потому что эти аффиксы могут выражать противопо-ложные значения:

mini - + N; выражают как значение недостаточно высокой интенсивности признака у одного объекта по сравнению с другими: minibreak (непродолжительный отдых), minimart (маленький магазин, работающий допоздна), так и высокую интенсивность признака: miniskirt (очень короткая юбка).

Кроме перечисленных выше словообразовательных моделей, образованных путём аффиксации, значение неравенства может выражаться и при помощи словосложения: all-time, all-star, best-seller, super-rich, super-superior, well-built, well-born, king-size, top-secret, top-ranking, top-class и др.

В сфере равенства в системе суффиксации имеют место следующие семантические группы, получающие своё выражение в языке посредством определённых словообразовательных моделей:

1) сходство по форме:

N + -oid - ovoid, humanoid;

N + -ar – circular;

N + -ate – spatulate;

N + -ic – cubic;

2) cходство по качествам, признакам, внешним характеристикам:

N + -like – ladylike, childlike;

N + -esque – safariesque;

N + -ly – manly; queenly;

N +-ish – boyish, babyish;

3) сходство по манере, характеру, стилю передаётся словообразова-тельными моделями с суффиксами:

N + -esque – Kafkaesque - в стилe Кафки;

N + -ian, -an – Dickensian;Ttolstoyan;

N + -ic – Byronic

Значительную часть компаративов составляют сложения, обозначающие цвет: снежно-белый - snow-white, кроваво-красный - blood-red, угольно-черный - coal-black и т.д. Цвет, возможно, самое яркое визуальное качество, воспринимаемое человеком и имеющее для него первостепенное значение.

В современном английском языке есть группа немаркированных кор-невых слов, которые выражают значение компаративности имплицитно: champion, elite, patriarch.

Есть ряд существительных, имеющих в структуре своего значения се-мы «различия» (difference) или «противопоставления» (contrast, comparison). Значение сходства или полного соответствия передают такие существительные, как: similarity, identity.

По мере отвлечения значения слова от предметно ориентированных признаков, оно включается в ассоциативные связи адгерентного характера. Адгерентные ассоциации возникают в сознании благодаря действию аналогии, переключающей ассоциативные связи в иноприродную сферу (Телия, 1981: 239). Имена, в основе которых лежат адгерентные ассоциации, имеют отвлеченную семантику, например, dog-poor - нищий, букв. бедный как собака, stone-deaf - совершенно глухой, букв. глухой как камень.

Отметим, что в русском языке сложные прилагательные c такой семантикой практически не встречаются. Данная семантическая схема реализуется на уровне других лексических или синтаксических единиц, например фразеологизмов: гол как сокол (нищий), глухой как пень, глухой как тетерев. Круг объектов для толкования признаков глухой, слепой, старый, древний, дешевый значительно различается в языковых системах.

Изучение компаративных оборотов правомочно как с точки зрения многообразия формальных средств выражения сравнения, так и с точки зрения синонимического варьирования семантики сравнения. Такого характера исследование в языке проводилось, и не раз. Однако в тени оставались фразеологические единицы с компаративным значением.

Сравнительная степень имеет не только синтаксическое, морфологическое, но и фразеологическое проявление, поскольку для объективной действительности и языковой системы неважно, какая единица избирается для коммуникативного акта: словообразовательная, лексическая, лексико-грамматическая, синтаксическая или фразеологическая, важно, что эта единица отражает определенное смысловое содержание и реализует коммуникативную задачу высказывания.

Следуя данной логике, компаративные идиомы можно рассматривать как особый тип ФЕ, обладающий богатой системой средств выражения степени и сравнения, что позволяет им выступать эффективным средством речевого воздействия в системе дискурса.

Компаративные ФЕ со значением усиления, синтаксическая идиоматика, фразеологические интенсификаторы были предметом изучения многих отечественных лингвистов.

Впервые вопрос об интенсивности во фразеологии английского языка был затронут в работе Логана П.Смита «Английские идиомы», которая была напечатана в трудах «Society for Pure English» в 1922 году, а затем включена автором в его книгу «Слова и идиомы. Исследования в области английского языка» («Words and Idioms. Studies in the English Language», первое издание в 1925 году). Смит констатирует факт наличия в языке небольшой группы ФЕ - компаративных оборотов со значением интенсивности и перечисляет их. Английский ученый приводит список из 23 компаративных ФЕ, в качестве примера приведем некоторые из них: as dull as ditch water, as good as gold, as large as life, as mad as March hare, as pleased as Punch, as cool as cucumber, as cross as two sticks и др. (Смит, 1959).

Н.П. Гераскина, А.Ф. Артемова в диссертационных исследованиях рассматривают структурно-семантические преобразования ФЕ, направленные на усиление их значения (Гераскина, 1978, Артемова, 1991).

Так, А.Ф.Артемова (Артемова, 1991), изучая значение ФЕ и их прагматический потенциал, указывает на тот факт, что интенсивность ФЕ как средства воздействия на слушателя связывается не с любой количественной  квалификацией явления, а только с такой, которая демонстрирует отклонение от нормы. Автор поясняет это утверждение на следующем примере: Women jump to conclusion that men do not. Выражение to jump to conclusion характеризует, как считает А.Ф.Артемова, одну из черт, присущих женщинам, которые в отличие от мужчин, не всегда приходят к правильным заключениям и не всегда задумываются над совершаемым действием, часто поддаваясь каким-либо импульсам. /Ср. to come to conclusion/ ФЕ to jump to conclusion  можно интерпретировать в аспекте степени  меры как to come to conclusion very quickly (Артемова, 1991:75). Однако фразеологизм, по мнению А.Ф.Артемовой, актуализирует не столько действие «приходить к заключению», сколько его высокую степень, и не столько реальное действие - приходить к заключению очень быстро», сколько представление о таком действии. Иными словами - из мира наблюдения и указания смысл перемещается в мир воображения и переживания.

И.И.Туранский (Туранский, 1990) затрагивает вопрос о компаративных ФЕ (КФЕ), выполняющих функцию усиления и предлагает классифицировать их по трем принципам:

I. По семантическому содержанию он делит их на четыре группы:

1. Структуры, в которых основанием для сравнения служат физические свойства неодушевленных предметов: as light as gossamer.

2. Компаративные структуры, в основе которых - сравнение с природными явлениями: as free as the wind.

3. Структуры, включающие названия представителей фауны, когда основанием для сравнения служат наиболее типичные черты, повадки, образ жизни, доминирующие физические качества: as slow as a tortoise, as obstinate/ stubborn as a mule.

4. Аллюзии, связанные с библейскими, мифологическими сюжетами и с историческими личностями: as rich as Croesus.

II. В зависимости от использования или отсутствия аллитерации класс компаративных ФЕ подразделяется на:

1. КФЕ, в структуре которых используется прием аллитерации: as blind as a bat, as pleased as Punch, as thick as thieves;                                  

2. КФЕ без аллитерации: as happy as a lark, as black as sin, as like as two peas.                                                      

III. На основе соответствия или несоответствия русского и английского вариантов КФЕ могут быть разбиты на три подгруппы:         

 1. Демонстрирующие полное соответствие в сравниваемых языках (работать как сумасшедший - to work like crazy).

2. Характеризующиеся частичным соответствием (мягкий как воск - as soft as  butter;  ср.: as yielding as wax).

3. С отсутствием какого - либо соответствия  между рассматриваемыми вариантами (as dull as ditch-water - скука зеленая). (Туранский 1990: 93)

Важное замечание по поводу компаративных ФЕ делает А.Ф.Артемова: «сравнительные фразеологические единицы, образность в которых не выражена так имплицитно как в метафорических, выполняют больше усилительную функцию. Иными словами, усилительная функция в них доминирует над также присутствующей эмоционально - оценочной» (Артемова 1991:79).

Данная функция КФЕ активно используется в системе дискурса.

2.2. Дискурс как социальное действие и коммуникативный акт

Определяя функцию КФЕ в системе дискурса, прежде всего следует раскрыть понятие самого дискурса. К сожалению, выполнить эту задачу непросто. Понятие дискурс трактуется чрезвычайно широко. К ведущим разработчикам теории дискурса относят голландского лингвиста Т.ван Дейка. Он определяет дискурс как коммуникативное событие, при этом люди используют язык для передачи своих идей и мыслей, что, в свою очередь является частью более сложных социальных действий (Dijk, 1997). Таким образом, в понимании Т. ван Дейка, дискурс  - это использование языка, передача мыслей и убеждений, т.е. речевое воздействие.

Большинство исследователей подчеркивают, что дискурс - сложное коммуникативное явление, включающее текст и контекст необходимый для понимания текста. Контекст есть экстралингвистические знания о мире, мнения, установки, цели адресата, отношения коммуникантов (Н.Д. Арутюнова, Ю.Н. Караулов, В.В.Петров).

В литературе можно найти огромное количество типологий и классификаций контекста, возникающих в зависимости от целей каждого исследователя. Так, принято выделять микро- и макроконтекст, где микроконтекст - это минимальное окружение единицы плюс дополнительное кодирование в виде ассоциаций, конннотаций и т. д., а макроконтекст - окружение единицы, позволяющее установить ее функцию в тексте как в целом. Говорят также об эксплицированном (эксплицитном) вербальном и невербальном и имплицированном (имплицитном) контекстах; по функциональному принципу выделяют разрешающий, погашающий, компенсирующий и другие типы контекта. О. С. Ахманова перечисляет такие виды контекста, как бытовой, театральный, топонимический, метафорический; совершенно особо контекст трактуется в теории литературы и исследованиях по эстетике.

Основываясь на языковых индикаторах, можно выделить три типа контекста: лексический, грамматический и смешанный (лексико-грамматический).

При лексическом типе важно лексическое значение слов-индикаторов, под влиянием которых и происходит выбор семантически связанной с ними части значения ядра. Грамматический контекст возникает тогда, когда в роли индикатора выступает какая-либо грамматическая функция. Чаще всего используется смешанный (лексико-грамматический) тип контекста, где важно и лексическое значение, и грамматическое оформление индикаторов.

В тех случаях, когда в качестве индикатора выступает не материальный отрезок речи, а условия, в которых происходит речевой акт, мы имеем дело с речевой ситуацией или экстралингвистическим, «неязыковым контекстом».

Речевой контекст используется в первую очередь в лингвистике текста, а также в конверсационном анализе и дискурс-анализе.

Г. Парре (Parret 1983: 94-98) выделил следующие пять теоретических моделей речевого контекста.

Экзистенциальный контекст (existentional context) подразумевает мир объектов, состояний и событий, - все то, к чему отсылает высказывание в акте референции.

Ситуационный контекст (situational context), формирующий социологическое, а подчас этнографически и антропологически ориентированное, широкое социально-культурное направление прагматики, содержит набор факторов, частично определяющих значения языковых и прочих знаковых выражений. Ситуации как контексты представляют собой обширный класс социально-культурных детерминант, среди них: тип деятельности, предмет общения, уровень формальности или официальности, статусно-ролевые отношения, место общения и обстановка, социально-культурная «среда» и т. п.

Акциональный контекст (actional context) представляет особый класс ситуаций, которые конституируются самими речевыми действиями - речевыми актами.

Психологический контекст (psychological context) включает в прагматику ряд ментальных и когнитивных категорий, что предопределяется принятием деятельностной точки зрения на дискурс, согласно которой все речевые акты интенционально обусловлены. Интенции, верования и желания рассматриваются как психологические, когнитивные регулятивы, ответственные за программы действий и взаимодействий.

Центральным смысловым звеном контекста является его феноменальное ядро (phenomenal context), отражающее онтологическую структуру общения и деятельности, доступную всем его участникам; индивидуально же контексты отличаются своими эпистемическими составляющими (epistemic contexts), т. e. знаниями, мнениями, установками и верованиями (contextual beliefs), которые оказываются важнее с психологической точки зрения говорящего/ слушающего. (Макаров, 1998: 151)

Е.А. Добрыднева понимает под контекстом «фрагмент текста, монологического или диалогического, в котором фразеологическая единица выступает в определенной конструктивной связи с другими элементами речи (Н.Н.Амосова), с актуализаторами (А.В. Кунин) и в котором с позиции говорящего «гарантируется» понимание и интерпретация адресатом фразеологического смысла, как узуального, так и окказионального (Добрыднева, 2000: 96).

Поддерживая точку зрения Е.А. Добрыдневой о необходимости разграничения языкового и речевого контекстов фразеологизмов, отметим, что, их разграничение на основе принципа узуальности-окказиональности нецелесообразно. С ее точки зрения, языковой фразеологический контекст - это «такой фрагмент текста, в линейном пространстве которого лексико-грамматическое окружение фразеологической единицы благодаря своим системно обусловленным свойствам «поддерживает» и одновременно ограничивает потенциальный спектр возможных реализаций фразеологического значения», а речевой фразеологический контекст - это «нетипичное, неординарное, лексико-грамматическое окружение фразеологической единицы, которое видоизменяет системное значение данного номинативного знака, нарушая его узуальную смысловую дистрибуцию (Н.Ф. Алефиренко) и подвергая окказиональному семантико-прагматическому варьированию». (Добрыднева, 2000: 96).

Мы полагаем, что языковой контекст фразеологизма - это один из совокупности наиболее типичных контекстов, поддерживающих основное, языковое значение фразеологической единицы, не входящих в противоречие с языковой компетенцией говорящих на данном языке.

Речевым контекстом фразеологизма следует признать любой конкретный контекст, окружающий фразеологизм при его использовании в речи, что позволяет говорить о большом разнообразии речевых контекстов, формирующих конкретные речевые смыслы фразеологизмов.

Можно выделить и так называемый нулевой контекст, не приводящий к интерпретации семантики ФЕ.

Данное понимание фразеологического контекста не расходится с пониманием дискурса как связного текста в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте, речь рассматриваемая как целеноправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания. «Дискурс - это речь, погруженная в жизнь» (ЛЭС 1990:136).

Э.Бенвенист считает существенной чертой дискурса его соотнесение с конкретными участниками акта, т.е. говорящим и слушателем, а также с коммуникативным намерением говорящего каким-либо образом воздействовать на слушателя. (Benveniste, 1985)

Субъекты понимают языковые выражения только в том случае, если они интерпретируют контексты, в которых данные выражения появляются (Parret 1980: 73). При этом анализ прагматического контекста участниками общения есть постоянный процесс (ван Дейк 1989: 30).

Таким образом, фразеологический контекст в дискурсе не есть нечто заданное перед актом общения. Причем процессы жизнедеятельности и дискурс постоянно меняют контекст. Индивидуальное знание коммуникантов, их концептуальная система - это «непрерывно конструируемая и модифицируемая динамическая система данных (представлений, мнений, знаний)» (Каменская 1990: 19; ср.: единая информационная база - Залевская 1985: 155).

В неразрывной связи с понятием дискурса мы также можем увидеть суть такого лингвофилософского и логического объекта, как концепт. В философии М. Хайдеггера концепт не может быть оторван от языка, который понимается как «дом бытия». «Под процессом концептуализации понимается определенный способ обобщения человеческого опыта, который говорящий реализует в данном высказывании. Ситуация может быть одна и та же, а говорить о ней человек умеет по-разному, в зависимости от того, как он ее в данный момент представляет - и вот эти представления как раз и называются концептуализациями». (Апресян, 1995: 91)

Понимая концепт как исходную идею, подчеркнем, что концепты имеют идиоэтнический характер и закрепляются в языке, не всегда совпадая со словом (противоположная точка зрения у А. Вержбицкой). Именно концепты ложатся в основу первичной лексики языка в онтогенезе и филогенезе.

Определение дискурса в зарубежной лингвистике происходит, как минимум, с трех позиций. Первый подход, осуществляемый с позиций формально ориентированной лингвистики, определяет дискурс просто как язык выше уровня предложений или словосочетания - «language above the sentences or above the clause»  (цит. по Макаров 1998:69). Второй подход дает функциональное определение дискурса как «всякого употребления языка»: the study of discourse is the study of any aspect of language use» (Макаров 1998:69). Этот подход предполагает обусловленность анализа функций дискурса изучением функций языка в широком социокультурном контексте. Третий подход подчеркивает взаимодействие формы и функции: «дискурс как  высказывания» - «discourse as utterances» (Макаров 1998:70). Это определение подразумевает, что дискурс является не примитивным набором изолированных единиц языковой структуры  «больше предложения», а целостной совокупностью функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка.

Можно согласиться с А.М. Каплуненко относительно того, что по сравнению с текстом дискурс является более широким и универсальным лингвистическим объектом, охватывающим не только самое языковую структуру речевого произведения, но также типовые параметры коммуникативной ситуации, особенности коммуникантов, стратегию построения коммуникации. В отличие от дискурса, текст  представляет собой более специфическое и узкое явление, не выходящее за рамки собственно структурно-смысловых параметров речевого произведения (Каплуненко 1991).

Очевидно, что многозначность дискурса предопределила множество подходов к его классификации.

2.3. Типология дискурса

Существует множество классификаций дискурса, хотя любая из них имеет в значительной степени условный характер. Самое главное разграничение в этой области - противопоставление устного и письменного дискурса. Это разграничение связано с каналом передачи информации: при устном дискурсе канал - акустический, при письменном - визуальный.

Устный дискурс - это исходная, фундаментальная форма существования языка, а письменный дискурс является производным от устного. Большинство человеческих языков и по сей день являются бесписьменными, т.е. существуют только в устной форме.

Развитие технологии привело к появлению более сложного репертуара форм языка и дискурса - таких, как печатный дискурс, телефонный разговор, радиопередача, общение при помощи пейджера и автоответчика, переписка по электронной почте. Все эти разновидности дискурса выделяются на основе типа носителя информации и имеют свои особенности. Общение по электронной почте представляет особый интерес как феномен, возникший примерно 15 лет назад, получивший за это время огромное распространение и представляющий собой нечто среднее между устным и письменным дискурсом. Подобно письменному дискурсу, электронный дискурс использует графический способ фиксации информации, но подобно устному дискурсу он отличается мимолетностью и неформальностью.

Более частные различия между разновидностями дискурса описываются с помощью понятия жанра. Это понятие первоначально использовалось в литературоведении для различения таких видов литературных произведений, как, например, новелла, эссе, повесть, роман и т.д. М.М.Бахтин и ряд других исследователей предложили более широкое понимание термина «жанр», распространяющееся не только на литературные, но и на другие речевые произведения.

Наличие схематических представлений, разделяемых языковым сообществом, решающим образом влияет на форму порождаемого дискурса. Это явление было заново «открыто» в 1970-е годы, когда появился целый ряд альтернативных, но весьма близких по смыслу терминов. Так, американские специалисты в области искусственного интеллекта предложили термины «фрейм» (М.Минский) и «скрипт» (Р.Шенк и Р.Абельсон). «Фрейм» в большей степени относится к статическим структурам (типа модели квартиры), а «скрипт» - к динамическим (типа поездки на дачу или посещения ресторана), хотя сам Минский предлагал использовать термин «фрейм» и для динамических стереотипных структур. Английские психологи А.Сэнфорд и С.Гаррод пользовались понятием «сценарий» (scenario), очень близким по смыслу к термину «скрипт». Очень часто никакого различия между понятиями «скрипт» и «сценарий» не проводится; при этом в русском языке используется обычно второй термин.

В соответствии с целями дискурса или «направленностью коммуникативных действий в разговоре» М.Л.Макаров выделяет такие типы дискурса как нарративный, директивный, пропагандисткий, аргументативный (Макаров 1998).

Одним из самых популярных подходов к дискурс-анализу стала теория речевых актов. В структуре речевого акта с минимальными вариациями выделяются локутивный, иллокутивный и перлокутивный акты.

Локутивный акт (locutionary act) сводится к речепроизводству как таковому (saying that p).

Иллокутивный акт - центральное понятие теории речевых актов (ТРА) Сущность иллокутивного акта отражается в речевом акте (РА) как его иллокутивная сила. Дж. Серль, активно развивающий идеи Дж. Остина  о речевых актах и разработавший собственную теорию, указал на весьма важное обстоятельство формирования иллокутивной силы. Реализуя интенциональный аспект коммуникации, говорящий в первую очередь  исходит из конвенциональных условий, поскольку, желая получить определенный результат, он должен заставить адресата «опознать свое намерение получить этот результат» (Серль, 1986: 160).

Отраженность в дискурсе психических состояний его участников Дж. Р. Серль объясняет в рамках предлагаемой им концепции интенциональных состояний. Выразить интенциональное состояние - значит показать, каким способом сознание субъекта направлено на мир, или, другими словами, каким способом сознание представляет мир. Существуют три основных аспекта, на которые может быть направлено сознание, а значит и интенциональные состояния, выражающие эту направленность. К таким аспектам относятся: события и их последствия, агенты и их действия, объекты и их аспекты или приписываемые им качества.(Федорук, 2001: 120)

А.М.Каплуненко показал, что ФЕ по их семантико-коммуникативной природе являются носителями определенной иллокуции (Каплуненко 1992).

Таким образом, употребляя определенное языковое средство, в частности, ФЕ, адресант исходит из соотношения между а) собственными коммуникативными целями, б) соответствующими правилами коммуникации и в) уместностью ФЕ в контексте данных целей и правил.

Перлокутивный акт (perlocutionary act) выражает результат речевого воздействия, которого говорящий интенционально достигает, выполняя локутивный и иллокутивный акты (what one does by saying that p; или, по Баху и Харнишу, S affects Я in a certain way): поздравляет, убеждает, угрожает, обещает, заключает пари, выносит приговор и т. д. Перлокутивный акт шире иллокутивного эффекта (illocutionary effect on the hearer), т. e. понимания высказывания адресатом в функции, предписанной говорящим: перлокуция не столь жестко связана с самим высказыванием и обусловлена прагматическим контекстом. Перлокуция, таким образом, характеризуется определенной относительностью и зависимостью от широкого контекста. (Макаров, 1998: 163)

При обнаружении случаев, когда один иллокутивный акт осуществляется опосредованно, за счет другого в теорию речевых актов была введена категории косвенных речевых актов (indirect speech acts), которые, как оказалось, играют существенную роль в речевом воздействии. Косвенное побуждение может быть выражено либо с помощью вопроса, либо с помощью утверждения о выполнении предварительных условий или о выполнении условия пропозиционального содержания или же о выполнении условия искренности, а также о существовании веских причин для осуществления требуемого действия.

Язык, выполняя функцию общения, служит не только средством передачи информации, но и средством воздействия на человека, принимающего эту информацию. В процессе общения актуализируется автоматизированный речевой опыт, а следовательно, и индивидуальные свойства общающихся.

Понятие речевого воздействия используется в современных отечественных и зарубежных концепциях как объяснительный механизм речевого общения, потому что в конечном счете это - речевое влияние на личность и поведение человека с целью его формирования и регулирования. Воздействие подразделяется на прямое, косвенное, скрытое, непосредственное и долгосрочное. Прямое и косвенное речевые воздействия реализуются с помощью языковых средств, путём сообщения каких-либо сведений, побуждения к какому-либо действию (например, к ответу, восклицанию и т.д.), высказывания просьб, пожеланий, приказов и т.д. Прямое и косвенное воздействие осуществляется автором преднамеренно. Скрытое - неосознанно, непреднамеренно. Прямое и косвенное речевое воздействие изучается в рамках стилистики, риторики и других наук, скрытое воздействие - в рамках скрытой прагмалингвистики.

Грамматические значения потенциально существуют в смысловой структуре языковых единиц, но обнаруживаются лишь в конкретном речевом акте. Автор выбирает ту или иную языковую, единицу и одновременно актуализирует скрытые грамматические значения. При этом отражается конкретное представление говорящего об оптимальном речевом воздействии на данного получателя в данных условиях протекания речевого акта. Поскольку этот выбор детерминирован также и всем предшествующим речевым опытом общающихся, постольку он несет в себе сигналы индивидуальности личности. На основании этих сигналов, обработанных по соответствующей методике, можно составить прагмалингвистический речевой портрет автора.

К средствам прямого, косвенного и скрытого речевого воздействия на участников коммуникации можно отнести:

1) выбор лексических единиц (использование словосочетаний с ярко выраженными эмоциональными составляющими, учёт оценочной составляющей стилистически нейтральных слов, различного рода коннотаций и ассоциаций при формировании речевого высказывания, выбор слов фиксирующих отношения «свой / чужой»), использование вновь созданных или заимствованных слов;

2) выбор формальной оболочки текста (аллитерация, ритм, рифма, просодические средства);

3) выбор насыщенности и размера шрифта, средств выделения, способы размещения печатного текста на плоскости;

4) выбор синтаксических конструкций, включающих и невключающих в фокус внимания участников и элементы конкретной речевой ситуации (использование пассивного залога вместо активного, номинализация, упрощение или усложнение синтаксиса, упорядочение составных частей сочинительных конструкций);

5) выбор макроструктур текста (диалогизация, монологизация); 6) речевые средства запуска когнитивных операций метафорического и метонимического переноса, олицетворения и построения аналогии, и другие средства.

Речевое воздействие невозможно осуществлять без учета компонентов социокультурной ситуации общения.

3.2. Компоненты социокультурной ситуации общения

Коммуникативные переменные (или компоненты) ситуации общения можно объединить в две большие группы: «обстановка» (время и место коммуникативного процесса, внешнее окружение, среда с ее физическими параметрами) и «сцена» (культурное определение данного акта общения, его места в коммуникативном процессе). Participants: к участникам общения относятся «говорящий», как инициатор взаимодействия, «адресат», как намеренно выбранный говорящим объект коммуникативного воздействия, «слушатель» (аудитория), как свидетель общения говорящего и адресата, получающий информацию в силу простого присутствия, либо как пассивная или активная «аудитория» в случаях массовой коммуникации.

Ends - включает два взаимосвязанных понятия: предполагаемый «результат» и индивидуальные и общие «цели» коммуникантов. Act sequence - модель культурно обусловленной «последовательности коммуникативных действий».

Key - «ключ» определяет психологическую, эмоциональную тональность коммуникативного события.

Instrumentalities - это «каналы» передачи информации (устная и письменная речь, параязык, трансляционные средства) и «формы речи», т. e. системообразующие компоненты собственно языковой коммуникации (языки и подъязыки: диалекты, арго, социолекты; функционально-стилистические варианты).

Norms - «нормы», принадлежащие, с одной стороны, самой интеракции, а с другой стороны, - ее интерпретации.

Genres - речевые «жанры» обычно предполагают закрепление за культурно определяемыми формами общения структурно организованного лингвистического материала (стихи, сказка, лекция, дебаты и т. д.). (Макаров, 1998: 205)

Приведем одну из известных классификаций коммуникативных переменных (Henne, Rehbock 1982: 32-33):

1. Род или жанр разговора

1.1.естественный (спонтанный, неподготовленный и предварительно спланированный или подготовленный);

1.2. вымышленный, художественный;

1.3. инсценированный;

2. Пространственно-временные отношения (ситуация)

2.1. общение «лицом к лицу»: одновременно и вблизи;

2.2. опосредствованное общение: одновременно, но на расстоянии, например, разговор по телефону;

3. Состав участников разговора

3.1. межличностный диалог в диаде;

3.2. разговор в малой или большой группе;

4. Степень официальности разговора

4.1. непринужденное, фамильярное общение;

4.2. нейтральное, неформальное общение;

4.3. полуофициальное общение;

4.4. официальное общение;

5. Социальные отношения собеседников

5.1. симметричные;

5.2. асимметричные (антропологически: по возрасту, полу и т. д.; социокультурно, например, по отношениям в социальных институтах; профессионально - по должности или по уровню компетенции; по разным функциям в самом разговоре, например, в интервью);

6. Направленность коммуникативных действий в разговоре

6.1. директивная, побудительная;

6.2. нарративная, повествовательная;

6.3. дискурсивная, аргументативная (объединяющая бытовой и научный диалог);

7. Степень знакомства собеседников

7.1. близкие люди;

7.2. хорошо знакомые люди, в дружеских отношениях;

7.3. знакомые люди;

7.4. поверхностно, случайно знакомые люди;

7.5. незнакомые, чужие люди;

8. Степень подготовленности коммуникантов

8.1. неподготовленные;

8.2. подготовленные в силу обычая, привычки;

8.3. специально подготовленные к данному диалогу;

9. Фиксированность темы

9.1. «свободная» тема;

9.2. фиксированная тематическая область;

9.3. особо фиксированная конкретная тема;

10. Отношение общения к практической деятельности

10.1. включенное в практическую деятельность;

10.2. не включенное в практическую деятельность.

Разговорная речь классифицируется и по целям:

1.  беседа, личный разговор;

2.  разговор «за чашкой чая», застольная беседа;

3.  игровой разговор;

4.  профессиональная беседа, разговор «по месту работы»;

5.  разговор продавца с покупателем;

6.  конференции, дискуссии;

7.  разговор в средствах массовой коммуникации, интервью;

8.  обучающая беседа, урок;

9.  совещание, консультация;

10.  официальный разговор с должностным лицом;

11.  судебное разбирательство.

Существуют классификации по формам речевой коммуникации (Адмони 1994: 71-73; Гойхман, Надеина 1997: 13):

1. Терапевтический диалог

1.1. психотерапевтический;

1.2. «врач - пациент»;

2. Дискуссия, обсуждение, совещание

2.1. в учебном заведении;

2.2. деловое общение (финансы, управление, бизнес);

2.3. прочие официальные институты;

2.4. духовные беседы;

3. Слушания, заседания

3.1. судебные заседания, следствие;

3.2. политические и экономические слушания;

4. Массовая коммуникация

4.1. политические и литературные интервью;

4.2. политические и литературные дискуссии;

4.3. ток-шоу;

5. Обучение

5.1. школьный урок;

5.2. занятия в высших и прочих учебных заведениях;

6. Общение в семье

6.1. общение с детьми как социальное взаимодействие;

6.2. семейные беседы;

7.  Литературный диалог

7.1. литературоведческий;

7.2. драматургический (театр).

Ряд коммуникативных переменных совпадают полностью или частично с социальными характеристиками участников общения. Например, официальность дискурса соответствует формальности группы, симметричность или асимметричность социальных отношений участников задана ролевой структурой и соотношением личностных статусов.

Компаративные идиомы активно используются участниками речевых актов в различных коммуникативных сферах.

Например, в бытовой и литературной сфере часто используются зоо-сравнения типа: as blind as a bat, as bold (brave) as a lion, as busy as a bee, as cheerful as a lark, as cold as a frog, as cunning - as a fox, as dumb as a fish, as fat as a pig, as fierce as a tiger, as fleet as a deer, as free as a bird, as gaudy as a peacock (butterfly), as gentle as a lamb, as graceful as a swan, as greedy as a wolf (a pig, a dog), as gruff as a bear, as innocent as a dove, as mad as a March hare, as merry as a cricket, as obstinate as a mule, as quiet as a mouse (lamb), as silly as a sheep (goose), as slippery as an eel, as patient as an ox, as water off duck’s back и другие.

Использование тех или иных КФЕ зависит от: темы дискурса, степени официальности разговора, социальных отношений и статуса участников общения. Что приемлемо прозвучит в семейной обстановке, вряд ли найдет понимание собеседников в деловом или научном дискурсе.

Объединение КФЕ по тематическому признаку отражает объективно существующие группировки предметов и явлений предметного мира. Исследуя конкретное КФЕ следует учитывать экстралингвистические обстоятельства, послужившие причиной возникновения КФЕ.

Не менее важной представляется задача исследования КФЕ в плане их качественного развития, раскрытия семантических связей между прямым и переносным значением словосочетаний, рассмотрения структурно-семантических, функциональных и стилистических особенностей.

Выделение тематического маркера (ТМ) КФЕ в значительной мере условно. Основная роль ТМ - соотнесение КФЕ с исходной коммуникативной областью, сферой речевой деятельности. В качестве ТМ могут выступать следующие компоненты:

компаративы, выражающие значение превосходства;

компаративы, выражающие значение очень высокой интенсивности признака;

компаративы, выражающие сравнение.

По типам участников речевого акта можно предложить следующую классификацию КФЕ:

1) социальный статус участников коммуникации;

2) состав участников;

3) принадлежность к социальной группе (малая, большая, формальная, неформальная).

В качестве критерия классификации КФЕ в различных типах дискурса, с нашей точки зрения, может быть также принята категория успешности/неуспешности использования КФЕ в акте коммуникации. Иначе говоря, коммуникант, принимая решение об использовании КФЕ в речевом акте, руководствуется принципом эффективности речевого воздействия. Эффективность в данном случае понимается как ожидаемый эффект от употребления КФЕ.

Исходя из трактовки речевого акта как конвенционального действия, предложенного Дж.Серлем в статье «Что такое речевой акт?», ученый постулирует 5 основных условий успешности иллокутивных актов:

1) условия нормального входа и выхода;

2) условие пропозиционального содержания;

3) предварительные условия;

4) условие искренности;

5) существенное условие (Серль, 1986: 160-166).

Соответственно, в случае, если эти условия не соблюдены (произвольно или намеренно), или соблюдены частично, коммуниканта может постигнуть перлокутивная неудача.

3.3. Перлокутивные неудачи

Под перлокутивной неудачей (ПН) можно понимать недостижение инициатором общения коммуникативной цели, отсутствие взаимодействия, взаимопонимания и согласия между участниками общения. О. Н. Ермакова и Е. А. Земская (Ермакова, Земская, 1993), рассматривая коммуникативные неудачи (КН), отмечают, что КН возникают в процессе общения в результате не предусмотренного говорящим нежелательного эмоционального эффекта: обиды, раздражения, изумления и др.

В зависимости от содержания ответного речевого хода обычно различают два типа реакций коммуниканта: 1) положительная реакция; 2) отрицательная реакция, или реплика. Реплика означает по существу коммуникативную неудачу, поскольку коммуникант не получает или не сразу получает на свой вопрос адекватный ответ.

Типология реплик была разработана В.Вейном. Приняв за основу концепцию Дж.Серля о 4-х-уровневой структуре речевого акта, В.Вейн классифицирует реплики в соответствии с тем актом, при реализации которого произошло нарушение условий успешности. Таким образом, он выделяет четыре типа реплик с последующим их делением: реплики на акт произнесения, реплики на пропозициональный, иллокутивный и перлокутивный акты. (Weyne, 1994)

В.Вейн предлагает расширить предложенный Дж.Серлем перечень условий успешности речевого акта условием понимания иллокутивного акта и наличие у спрашивающего права задавать вопросы. К предварительным условиям добавляются еще два: адресат знает ответ; спрашивающий надеется, что адресат сообщит ответ. В то же время В.Вейн не разграничивает условие искренности и существенное условие, акцентируя при этом желание говорящего получить ответ. (Weyne, 1994: 116-133)

К числу перлокутивных неудач (ПН) можно отнести, к примеру, угрозу, предполагающую тактику коммуникативного давления. Коммуникативное давление предполагает пренебрежение индивидуальным лицом собеседника, вторжение внутрь личной сферы индивида, установление превосходства личной сферы говорящего над сферой адресата, что вполне отвечает прагматическим характеристикам неудачной речевой ситуации. ПН имеют место, когда в ситуации угрозы обменная реплика или невербальное действие не соответствуют намерениям говорящего.

Реакция на угрозу может быть вербальной и невербальной и выражаться в бездействии или противодействии выдвигаемому требованию. Как противодействие может расцениваться и бездействие при отсутствии испуга - естественного эмоционального состояния вследствие обещания адресантом негативных последствий. Отсутствие испуга как неадекватный перлокутивный эффект может быть представлено не только через противодействие, бездействие, но и в интерпретирующем контексте.

Характеризуя эмоциональное состояние партнеров, к ПН иногда относят изменение эмоционального состояния адресата, как правило, в худшую сторону. Подобное часто наблюдается в ответных репликах в ходе обмена, когда коммуниканты меняются ролями и коммуникативный акт строится по модели «угроза (инициатива) - угроза (реакция)».

При угрозе ПН могут быть вызваны неверной оценкой ситуации одним из коммуникантов, чаще по причине незнания истинного положения вещей; реакцией на статус партнера, наделяющего себя правом угрожать и осуществлять угрозу.

ПН в речевой ситуации угрозы могут возникать в результате метакоммуникативных реакций адресата, если под метакоммуникацией, согласно М. Л. Макарову, понимать ту часть общения, которая направлена на самое себя, на общение в целом и его различные аспекты: языковую ткань дискурса, его стратегическую динамику, структуру обменов и трансакций - фаз интеракции, мену коммуникативных ролей, представление тем, взаимодействие с контекстом, регуляцию межличностных и социальных аспектов взаимодействия, нормы общения, процессы обмена информацией и ее интерпретации, эффективность канала коммуникации. (Макаров, 1998)

Очевидно, что использование собеседником КФЕ типа: as fat as a pig, as silly as a sheep (goose), as slippery as an eel и т.п. вполне может послужить причиной перлокутивной неудачи.

Проведенный анализ методологических и теоретических аспектов исследования компаративных ФЕ позволяет сделать следующие выводы:

1. Категория компаративности является функционально-семанти-ческой категорией, включающей понятие равенства/неравенства, большей или меньшей степени качества и находящей выражение как в грамматической категории степеней сравнения прилагательных и наречий, так и на лексическом и на синтаксическом уровне.

2. Для полного и всестороннего анализа коммуникативных параметров КФЕ необходимо привлечение метода дискурсивного анализа, согласно которому, дискурс представляет собой интерактивную деятельность участников общения, установление и поддержание контакта, эмоциональный и информационный обмен, оказание воздействия друг на друга.

3. Теория речевых актов выражает ключевую идею совершения высказыванием речевого воздействия. Употребляя КФЕ, говорящий исходит из соотношения между собственными коммуникативными целями, соответствующими правилами коммуникации и уместностью КФЕ в контексте данных целей и правил.

4. Сила речевого воздействия с помощью КФЕ определяется интенциональным состоянием говорящего, выражающим определенную ментальную направленность субъекта к действительности.

5. Успешность речевого акта в значительной степени зависит от соблюдения ряда предварительных условий.

1.   Авалиани Ю.Ю. К семантическим основам фразеологии специальных сфер / Ю.Ю. Авалиани, Л.И. Ройзензон.  // Вопросы семантики фразеологических единиц славянских, германских и романских языков. - Новгород, 1972. - Вып.2.  - С.3-6.

2.   Адмони В. Г. Система форм речевого высказывания. - СПб., 1994.

3.   Айрапетова М.П. Категория сходства в системе словообразования современного английского языка// Автореф. дис. … канд. филол. наук. - М., 1978.

4.   Амосова Н.Н. Основы английской фразеологии /Н.Н.Амосова. - М.: Просвещение, 1963.

5.   Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка// Ю.Д. Апресян Избранные труды, Т.1 /Ю.Д.Апресян.- М., 1995.

6.   Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка: (Стилистика декодирования) /И.В.Арнольд. - Л., 1973.

7.   Арсеньева Е. Ф. Сопоставительный анализ фразеологических единиц: на материале фразеологических единиц, семантически ориентированных на человека в английском и русском языках /Е.Ф. Арсеньева. - Казань: Изд-во Казан.ун-та, 1989. - 123с.

8.   Артемова А.Ф. Значение фразеологических единиц и их прагматический потенциал: Дис. … д-ра филол. наук: 10.02.04 / РГПУ им. А.И.Герцена. – Санкт-Петербург, 1991. - 308 с.

9.   Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс /Н.Д.Арутюнова // Теория метафоры. - М.: Прогресс, 1990.

10.      Архангельский В. Л.   Вопрос о дистрибуции фразеологических единиц / В.Л.Архангельский. // Вопросы изучения русского языка: Доклад 6-й научно-методической конф. Северо-Кавказского зонального объединения кафедр русского языка. - Ростов н/Д, 1963. С. 17-22.

11.      Архангельский В.Л. О понятии устойчивости фразы и типах фраз / В.Л.Архангельский. - В кн.: Проблемы фразеологии. М., Наука, 1964.

12.      Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов / О.С.Ахманова. - М., 1966.

13.      Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества / М.М.Бахтин. - М.: Искусство, 1979. - 424 с.

14.      Беловольская Л.А.  Категория недискретного количества и ее грамматический статус /Л.А.Беловольская. - Таганрог, 1999.

15.      Богданов В. В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты. - Л., 1990.

16.      Варина В.Г. Некоторые проблемы внутренней формы языка /В.Г.Варина. // Лингвистика и методика в высшей школе. - М., 1974. - вып. 6. - С. 17-25.

17.      Ворно Е. Ф. Лексикология английского языка /Е.Ф.Ворно, М.А. Кащеева и др. - Л.: Учпедгиз, 1955.

18.      Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове /В.В.Виноградов. – М.: Учпедгиз минпроф РСФСР, 1947.

19.      Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. /В.В.Виноградов. - М., 1963.

20.      Виноградов В. В. Русский язык /В.В.Виноградов. - М.: Высш. шк., 1972. – 613 с.

21.      Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке /В.В.Виноградов // Академик А.А. Шахматов (1864 -1920): [Сб. ст] / Под ред. С.П. Обнорского. - М.-Л. , 1974.

22.      Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография /В.В.Виноградов. - М., 1977. - С. 47-68.

23.      Выготский Л.С.Мышление и речь / Л.С.Выготский. - 5-е изд. испр. - М.: Лабиринт, 1999. - 352 с.

24.      Гак В.Г. Сопоставительная лексикология /В.Г. Гак. - М.: Междунар. отношения, 1977. - 246с.

25.      Гойхман О. Я. Основы речевой коммуникации / О.Я.Гойхман, Т.М. Надеина Т.. - М., 1997.

26.      Грайс Г.П. Логика и речевое общение / Г.П.Грайс // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1985. - Вып.16. - С. 217 - 250.

27.      Грамматика русского языка, в 2-х т. - М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1980.

28.      Гераскина Н.П. Фразеологические конфигурации в парламентских выступлениях (на материале субстантивных фразеологических единиц в современном английском языке): Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04 / МГПИИЯ им. М. Тореза. - Москва,  1978. – 179 с.

29.      Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / В.Гумбольдт. – М.: Прогресс, 1984. - 398 с.

30.      Гуревич В. В. Фразеологический русско-английский словарь /В.В.Гуревич, Ж.А.Дозорец. - М., 1995.

31.      Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация /  Т.А. ван Дейк. – М.: Прогресс, 1989. - 312 с.

32.      Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века / В.З.Демьянков // Язык и наука конца XX века. - М.: Российский госуд. гуманит. университет, 1995. - С. 239 - 320.

33.      Джамашева Г.З. Типологическая категория компаративности// Автореф. дис. … канд. филол. наук. - Ташкент, 1989.

34.      Добрыднева Е.А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразеологии /Е.А. Добрыднева. - Волгоград: Перемена, 2000. - 224 с.

35.      Дубинский И. В. Приемы использования фразеологических единиц в речи // Автореферат дис. ...канд. филол. наук. Баку, 1964.

36.      Елисеева В.В.Лексикология английского языка. Учебник /В.В.Елисеева. - СПб: СПбГУ, 2003.

37.      Ермакова О. Н., Земская Е. А. К построению типологии комму-никативных неудач (на материале естественного русского диалога) // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993. С. 30–64.

38.      Жаворонкова И.А. Лексические, словообразовательные и грамматические средства выражения превосходной степени качества имен прилагательных в современном немецком языке // Уч. зап. ГПИ им. Горького. Вып. № 65. - Горький, 1965. С. 90-107.

39.      Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов /В.П.Жуков. - М., 1978.

40.      Залевская А. А. Информационный тезаурус человека как база речемыслительной деятельности /А.А.Залевская // Исследование речевого мышления в психолингвистике. - М., 1985. - С. 150-171.

41.      Зеленин Д.К., Отчет о диалектологической поездке в Вятскую губернию /Д.К.Зеленин. - "Сб. ОРЯС", 1903, т. 76, кн. 2.

42.      Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре /Д.К.Зеленин. - М., "Индрик", 1994.

43.      Ивин А.А. Основания логики оценок /А.А.Ивин. - M., 1976.

44.      Каменская О. Л. Текст и коммуникация /О.Л.Каменская. - М., 1990.

45.      Каплуненко А.М. Историко - функциональный аспект идиоматики (на материале фразеологии английского языка)// Дис. … д-ра. филол. наук: 10.02.04 / МГЛУ – Москва, 1992. – 351 с.

46.      Карасик В. И. Язык социального статуса /В.И.Карасик. - М., 1992.

47.      Карасик В.И. О типах дискурса /В.И.Карасик // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000. - С.5-20.

48.      Копыленко М.М. Очерки по общей фразеологии: (фразосочетания в системе языка) /М.М.Копыленко, З.Д.Попова. - Воронеж, Изд. Ворон. ун-та, 1981.

49.      Коралова А.А. Характер образности фразеологических единиц /А.А.Коралова // Сб. начн.тр. МГПИИЯ им. М.Тореза. – М., 1978. – Вып. 131. С. 77-90

50.      Кунин А. В. О переводе английских фразеологизмов в англо-русском фразеологическом словаре /А.В. Кунин // Тетради переводчика. М., 1964. С. 3-19.

51.      Кунин А. В. Основные понятия фразеологической стилистики /А.В. Кунин // Проблемы лингвистической стилистики: Тез. докл. науч. конф. / 1-й МГПИИЯ. М., 1969, С. 71-75.

52.      Кунин А.В. Английская фразеология (теоретический курс) /А.В. Кунин. - М., "Высшая школа", 1970.

53.      Кунин А.В. Фразеология современного английского языка /А.В. Кунин. -  М.:    Изд-во Международ. отношения, 1972. - 215 с.

54.      Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высш.шк., 1986. –396 с.

55.      Кунин В.В. Англо-русский фразеологический словарь /А.В. Кунин. - М., 1997.

56.      Литературный энциклопедический словарь /Под общ. ред. В.М.Кожевникова и П.А.Николаева.- М.: Советская энциклопедия, 1987.

57.      Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе / М.Л.Макаров. - Тверь: Изд-во Тверского госуд. университета, 1998. - 199 с.

58.      Молотков А.И. Понятие формы фразеологизма / А.И. Молотков Сб. «Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе». Тезисы докладов межвузовской конференции  30 мая–2июня 1965г. в городе Череповце, 1965.

59.      Ненина Р.Н. Стилистическое использование фразеологических единиц в английской разговорной речи (на материале английской драматургии ХХ века)// Автореф. дис. …канд.филол.наук. - М., 1874. - 19с.

60.      Ожегов С.И. О структуре фразеологии. Лексикографический сборник/ С.И.Ожегов. Вып.II, 1957.

61.      Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская Академия наук. Институт русского языка им. В. В, Виноградова /С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова. - М.: Азбуковник, 1999.

62.      Остин Дж. Л. Слово как действие/ Дж.Л.Остин // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1986. - Вып. 17. - С.22 - 129.

63.      Райхштейн А. Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии/А.Д. Райхштейн. - М., 1980.

64.      Розенталь Д. Э. Словарь - справочник лингвистических терминов /Д.Э.Розенталь, М.А.Теленкова. - М.: Просвещение, 1986.

65.      Романов А. А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения /А.А.Романов. - М., 1988.

66.      Сергеева Е.Н. Абсолютивная степень интенсивности качества и её выражение в английском языке // Проблемы лингвистического анализа. - М.: Наука, 1966. С. 69-83

67.      Серль Дж. Классификация иллокутивных актов / Дж.Серль // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1986. - Вып. 17. – С. 170 – 194.

68.      Серль Дж. Р. Что такое речевой акт?// Новое в зарубежной лингвистике. Вып.17.- М.: Прогресс, 1986. С.151-169.

69.      Смит Л.П. Фразеология английского языка /Л.П.Смит / Перевод с английского А.Р.Игнатьева. - М., 1959.

70.      Солодуб Ю.П. Современный русский язык: Лексика и фразеология (сопоставительный аспект): Учеб. для филол. фак. и иностр. яз. По спец. 032900-рус. яз. и лит. / Солодуб Ю. П., Альбрехт Ф. Б. - М.: Флинта: Наука, 2002. - 259с.

71.      Стернин М.Н. Лексическая система языка /М.Н. Стернин. - Воронеж, 1984.

72.      Сусов И. П. Семантика и прагматика предложения /И.П.Сусов. - Калинин, 1980.

73.      Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды /В.Н. Телия // Языковая номинация. Виды наименований. – М.: Наука, 1977. – С. 129-221.

74.      Телия В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке /В.Н. Телия. – М.: Наука, 1981. – 269 с.

75.      Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц /В.Н. Телия. - М.: Наука, 1986. - 143с.

76.      Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспект /В.Н. Телия. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 285с.

77.      Туранский И.И. Семантическая категория интенсивности в английском языке: Монография / И.И.Туранский. - М.: Высшая школа, 1990. – 172 с.

78.      Федорюк А. В. Функционально-прагматические аспекты фразеологических интенсификаторов в современном английском языке: Дис. …канд. филол. наук:10.02.04. - Иркутск, 2001.

79.      Фразеологический словарь русского языка / Л. А. Воинова, В. П. Жуков, А. И. Молотков, А. И. Федоров. М., 1967.

80.      Харитонова В.И. Комментарии // Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. М., "Индрик", 1994. С.307.

81.      Чеснокова Л.Д. Категория количества и способы ее выражения в русском языке /Л.Д.Чеснокова. - Таганрог, 1992.

82.      Шанский Н.М. Основные свойства и приемы стилистического использования фразеологических оборотов /Н.М.Шанский //РЯШ.-1957.-№ 3.

83.      Язык и литература. - Л.: Изд. Научно-исследовательского ин-та сравнительного изучения литератур и языков Запада и Востока при Ленинградском гос. ун-те, т. I, 1926, вып. 1-2.

84.      Benveniste E. On Discourse /Е. Benveniste //The Theoretical Essays: Film, Linguistics, Literature. - Manchester Univ. Press, 1985.

85.      Collins V.H. A book of English Proverbs. Greenwood press, 1974.

86.      Dijk van T.A. The Study of Discourse. Discourse as Structure and Process. Discourse Studies: A Multidisciplinary Introduction / van T.A.Dijk. - London - Thousand Oaks - New Delhi: SAGE Publications. - 1997. - Vol.1. - 352 p.

87.      Dundes A. Essays in Folkloristics. New Delhi: Manohar book, 1978. - VI, 270 p.

88.      Henne H. Einführung in die Gesprächsanalyse. - 2., verb. u. erw. Aufl / Н.Henne, Н.Rehbock. - Berlin; New York, 1982.

89.      Langacker R.U. Foundations of Cognitive Grammar / R.U.Langacker. - Stanford: Stanford University Press, 1987. - 539 p.

90.      Leech G.N. Principles of Pragmatics / G.N.Leech. – London – New- York; Longman Linguistic Library, 1983. - 250 p.

91.      Longman Dictionary of Contemporary English - 3d ed. - Harlow: Longman Ltd Group, 1995.

92.      Oxford Russian Dictionary. - Oxford New York, 1995.

93.      Parret H. Contexts of Understanding /Н. Parret. - Amsterdam, 1980.

94.      Parret H. Semiotics and Pragmatics: An Evaluative Comparison of Conceptual Frameworks /Н. Parret. - Amsterdam; Philadelphia, 1983.

95.      Rayner J.L. Proverbs and Maxims / J.L. Rayner. - Lnd, 1933.

96.      Sacks H. A Simplest Systematics for the Organization of Turn – taking for Conversation / H.Sacks, E.A.Schegloff, G.Jefferson // Language, 1974. - Vol.50. – P. 696 – 735.

97.      Schank R.C. Scripts, Plans, Goals and Understand Plans, Goals and Understanding: An Inquiry into Human Knowledge Structures / R.C.Schank, R.P.Abelson. - Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum Associates, 1977. - 248 p.

98.      Weyne W. Le couple question- reponse: prototype et archetype// Travaux de linguistique. 1994. № 28. P.113-131.

[1] Фразеология (ф. phraseos - выражение + logos - учение). Под термином фразеология понимается в настоящее время, с одной стороны, раздел языкознания, который изучает словосочетания, и, с другой стороны, совокупность всех устойчивых сочетаний слов данного языка (Ворно, Кащеева, 1955: 123).

[2] Ономасиология - раздел семасиологии, изучающий принципы и закономерности обозначения предметов и выражения понятий лексическими и лексикографическими средствами языков (Ахманова, 1966: 288).