Реферат: Истоки когнитивной лингвистики

План работы

1. Когнитивизм – интегральная наука

2. Когнитивная семантика – исследование ментальных структур

3. Категоризация и концептуализация мира

4. Понятие концептуализации и языковая картина мира

5. Знаковые отношения: от денотата к концепту

6. Формы концептуализации действительности

Библиография

Когнитивная наука является наукой о системах представления знаний и обработке информации. Как указывает Р. Шепард, когнитивная наука представляет собой науку об общих принципах, управляющих мыслительными процессами.

В центре внимания оказывается весь багаж человеческих знаний и опыта. Когнитивная наука интегрирует данные различных наук, в частности, моделирование Искусственного Интеллекта, лингвистики, нейронаук, философии и психологии. На основе доклада В.З. Демьянкова выделим несколько магистральных направлений и задач когнитивной науки:

1) построение теории "переработки" естественного языка человеком при учете особенностей текстов, а также, опираясь на описание процессов логического вывода на естественном языке, – "речевого размышления";

2) объяснение того, как работает мышление человека;

3) сведение воедино того, "что известно о мышлении в различных научных дисциплинах": в психологии, лингвистике, антропологии, философии, компьютерологии. Она должна ответить на следующие вопросы: что такое разум? Как мы осмысливаем свой опыт? Что такое концептуальная система? Как она организована? Обладают ли все люди одной и той же концептуальной системой?

Как можно увидеть из предлагаемого списка задач, когнитивная наука является междисциплинарным направлением, в рамках которого предпринимаются попытки исследовать когницию через выявление ее механизмов, используя при этом современную вычислительную технику. Когниция, в этом смысле, представляет собой то же самое, что и знание, но "с абстрагированным набором сущностей той же природы". Когниция – "это аспекты познания, связанные с приобретением, использованием, хранением и выработкой знаний". При этом, как указывает Е.С. Кубрякова, этот труднопереводимый на русский язык термин "чаще всего обозначает познавательный процесс или же совокупность психических (ментальных, мыслительных) процессов", направленных на восприятие мира, категоризацию поступающей извне информации.

В каком-то смысле когнитивная лингвистика, как отмечает Е.В. Рахилина, возникла как альтернатива генеративному подходу Н. Хомского, поскольку, хотя ему и принадлежат слова о том, что задача лингвистики – изучение когнитивных способностей человека, эта идея так и не была никогда реализована им на практике. Однако сохранилась общая мысль, способствовавшая оформлению когнитивной лингвистики в новое направление, а именно то, что языковые способности человека – это часть его когнитивных способностей.

Еще Н. Хомским были сформулированы проблемы, связанные с восприятием и переработкой информации человеческим мозгом:

1) что представляет собой знание языка, что существует в сознании / мозгу говорящего на разных языках;

2) как возникает эта система знаний в сознании / мозгу;

3) как эта система знаний используется в речи;

4) каковы физические механизмы, используемые в качестве материальной базы для этой системы знаний и для применения знаний. Современный лингвист решает их исходя из теснейшей и неразрывной связи языка с мышлением, деятельностью и социальными отношениями людей.

Таким образом, язык в когнитивном подходе становится лишь небольшой частью познаваемого нами мира, и для того, чтобы иметь целостную картину необходимо привлечение не только наших психических, умственных способностей, но и знаний о мире, социального контекста высказывания, способов организации и трансляции знаний и т. п. Эта идея была предвосхищена еще Вильгельмом фон Гумбольдтом, понимающим язык как "мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека".

Язык мыслится как весьма важная для человека форма существования знания, в котором отражена действительность. Исходя из концепции Р. Джакендоффа, изложенной им в книге "Семантика и познание", необходимо различать реальный мир, как источник наших знаний, и мир отраженный (projected world) или мир, проецируемый нашим сознанием. Зарубежными теоретиками и практиками когнитивной семантики, решается вопрос о соотношении семантики и действительности. "Проецированная" в семантику действительность отличается от мира реального. Поэтому один и тот же предмет или категория может мыслиться и, далее, вербализоваться разными народами и языками по-разному. В представлении Вильгельма фон Гумбольдта "разные языки – это не различные обозначения одной и той же вещи, а различные видения ее". Отталкиваясь от этой идеи, мы можем утверждать, что, исследуя какой-то определенный язык, мы вторгаемся неизбежно в область психологии, культуры, мышления и всего своеобразия данного языкового социума. В терминах автора этой мысли, мы эксплицируем знания, хранящиеся и передаваемые от поколения к поколению, во всех их взаимосвязях, и в фокусе нашего внимания оказывается "народный дух". Следовательно, когнитивная лингвистика, как указывает М.В.Черепанов, "представляет собой не что иное, как один из новых подходов к решению традиционной проблемы взаимодействия феноменов языка и мышления".

В настоящее время принято различать сущности из мира "идеальное" и мира "действительность". Эксплицируя концепт, А. Вежбицкая определяет его как объект из мира "идеальное", отражающий существенные представления человека о мире "действительность", "сама же действительность дана нам в мышлении (не в восприятии) именно через язык". Такое различение двух "миров" дает лингвисту возможность заглянуть в ранее потаенную комнату, или рассмотреть "человека в языке".

Как известно, долгое время приоритетным в лингвистике было изучение внешних проявлений языка, языка экстериоризированного. Гораздо более трудная задача состоит в изучении интериоризированного языка, после того, как он репрезентирован в голове человека. В связи с этим были найдены новые принципы языкознания, в которых отмечается преобладание интеграционных тенденций; это – экспансионизм – выход в другие науки, антропоцентризм – изучение языка с целью познания его носителя, функционализм – описание всех функций языка и экспланаторность – стремление объяснить все языковые явления

Когнитивная наука объединила все дисциплины, связанные с изучением человеческого мозга и его работой по нескольким направлениям – логическому, нейрофизиологическому, лингвистическому и психологическому.

Когнитивный подход антропоцентричен по своей сути, поскольку позволяет описывать семантику языковых единиц с точки зрения всей суммы знаний, полученных в ходе познавательной деятельности человека, включая и знание функционального использования объекта и его место в ряду окружающих индивида объектах. В основе когнитивного подхода лежит выявление всех типов знаний, которые заложены в структуре отдельных лексем и их блоков и используются в коммуникативной деятельности.

В рамках когнитивной лингвистики выделяется особый раздел, занимающийся вопросами понимания и использования языка, – когнитивная семантика, отличающаяся от традиционной семантики постановкой проблем и методами их решения основе когнитивной семантики лежит концептуальный анализ языка, который включает исследование разнообразных видов ментальных структур, а также различные способы репрезентации этих структур в сознании человека.

Ч. Филлмор, в рамках теории семантических полей, выделяет следующие типы ментальных структур: 1) контрастивные множества и таксономии, которые известны также как антонимы и гиперо-гипонимические ряды. В первых благодаря семантическим оппозициям, зная значение одного из конституиентов группы, можно домыслить и понять значение остальных ее членов. Классическим примером таксономии, характеризующейся отношениями иерархии (господства), основанными на родо-видовой концептуальной общности их членов, является организация лексического поля наименований растений; 2) парадигмы – группы слов, объединенных одним интегральным семантическим признаком, но различающихся друг от друга другими признаками. При этом каждый такой признак участвует в различении более чем одной пары слов. Используя это правило, можно сказать, что отношения между "мужчина" и "женщина" являются парадигматическими, так как их семантическое различие участвует в различении таких слов, как "мальчик" и "девочка", "хозяин" и "хозяйка", "артист" и "артистка" и многих других; 3) одной из важных структур семантического поля является партономия. В такой структуре слова соединяются отношениями "часть-целое". Одним из ярких примеров партономии может служить иллюстрация структуры названий частей тела (ноготь – часть пальца, палец – часть кисти, кисть – часть руки, рука – часть тела); 4) аналогом семантического поля в когнитивной семантике чаще всего выступает фрейм. По мнению Ч. Филлмора, наиболее значимым является именно этот тип структуры. Он понимает под этим термином систему концептов, соотносимых таким образом, что для того, чтобы понять любой из этих концептов, надо понять всю структуру, в которую входит тот или иной концепт. "Фреймом, – пишет автор, – можно считать набор слов, каждое из которых обозначает определенную часть или аспект некоторого концептуального или акционального целого". Фрейм – это все множество хранимых в памяти ассоциаций, имплицирующих комплексную ситуацию; его можно сопоставить с "кадром", в рамки которого попадает все, что типично и существенно для данной совокупности обстоятельств.

Теория фреймов была введена М. Минским и "стала одной из значительных когнитивных моделей, появившихся за последние годы". Фрейм, как подчеркивает А.В. Плешакова, не является чужеродным понятием для лингвистов. Среди лингвистических истоков теории фреймов она называет падежную грамматику Ч. Филлмора, теорию "фундаментальных реляций" Дж. С.Милля, теорию семантического поля И.Трира, теории лексического толкования, разработанные в модели "Смысл – Текст" (Ю.Д. Апресян, И.А. Мельчук) и др. В психологии понятию фрейм соответствует понятие гештальта, прототипа.

Гносеологический аспект в жизни индивидуума играет первостепенную роль. Что я могу знать о мире, как он устроен, каковы механизмы взаимодействия одного элемента с другим. Человеческий разум проникает в различные сферы бытия, раскладывая по "полочкам" получаемую информацию. Категоризация, или в более широком смысле концептуализация мира, является одной из неотъемлемых качеств человеческого духа. Но как подчеркивает Р.М. Фрумкина, категоризация отличается от концептуализации весьма важными моментами. Термин категория пришел в лингвистику из психологии и культурно-антропологической традиции. Процесс категоризации поясняется автором на примере нахождения обобщающего слова в применении к ряду объектов, объединенных, по крайней мере, одним общим признаком (кукла, кубик, шарик - это все игрушки). Категоризируя, человек структурирует мир. В свою очередь, структурированность и упорядоченность мира заставляет человека находить, выделять и обозначать тот или иной объект реальности. Таким образом, под категоризацией в психологической и психолингвистической традиции понимается "… способ установления и выражения в языке преимущественно иерархических отношений, т. е. таких, как общее-частное, класс-член класса". Но, как отмечает автор, остальные аспекты "преломления наивной картины мира в языке остаются в тени" (там же). Субъект – наблюдатель – пространство мира, говорящий – время действия в мире, говорящий – ситуация и т.п. описываются словом концептуализация, а не категоризация.

Понятие категории, как одной из познавательных форм мышления человека, восходит к Аристотелю, который видел в категории наиболее общий род высказываний и утверждал, что все категории (качество, количество, действие и т.п.) – высказывания относительно такого подлежащего, как "сущность".

Введенное Аристотелем понятие о категориях трудно переоценить, и невозможно поставить под сомнение его значимость для всех наук и научного мышления, однако с развитием когнитивного подхода, как отмечает Кубрякова Е.С. в "Кратком словаре когнитивных терминов", "взгляды на сущность процесса категоризации были подвергнуты радикальному пересмотру".

Кубрякова Е.С., как и многие другие исследователи, связывают истоки нового понимания категоризации с именем Л. фон Витгенштейна, который, как указывает автор "в своем блестящем анализе значений слова "игра", пытался показать, что все подобные значения связаны лишь "фамильным сходством", т. е. наличием у попарно сравниваемых значений какого-нибудь общего признака". Такой подход, в частности, дал, на наш взгляд, ответ на один из поставленных когнитивной наукой вопросов о процессе, содержании и мотивации категоризации, плодотворно развитый затем Дж. Лакоффом и нашедший свое отражение в так называемом прототипическом подходе и прототипической семантике.

Теория прототипов была разработана американским психологом Э. Рош. В исследованиях как отечественных, так и зарубежных лингвистов мы можем найти много ссылок на ее работы.

В своих трудах Рош отталкивается от положения структурности и организованности мира. Именно эта упорядоченность отражается в наших представлениях в виде категорий. Упорядоченность находится во всем, в том числе и в самой категории, в которой Рош выделяет центральную часть, именуемую прототипом, и периферийную сферу, т. е. множество членов, которые соотносятся с прототипом по-разному. При этом в сознании конкретного языкового социума прототипом будет тот объект категории, который обладает "психологической выделенностью", или салиентностью (от англ. salience). В качестве примера можно привести категорию фруктов, в которой для американцев прототипом будет являться апельсин, а для русских – яблоко. Члены категории могут обладать неравным статусом, т. е. не полностью повторяющимися признаками, и соотноситься друг с другом не по принципу наличия необходимых критериев, а по принципу их "фамильного сходства" или близкого расположения в сети значений к прототипу.

Проблема категории тесным образом связана с проблемой концепта – многомерного ментально-вербального образования, включающего в себя как минимум три слоя: понятийный, образный и телесно-знаковый. Категории образуются вокруг концептов, входят в них и являются их "строительным материалом". Концепты в свою очередь образуются благодаря процессу познавательной деятельности человека, под которым подразумевается осмысление окружающей действительности. Таким образом, мы подходим к понятию концептуализации, которое следует в современной когнитивной лингвистике отличать от понятия категоризации.

Как концептуализация, так и категоризация связаны со структурированием знаний. Но эти оба понятия, как указывает Е.С. Кубрякова "различаются по конечному результату и / или цели деятельности. Первое направлено на выделение неких минимальных единиц человеческого опыта в их идеальном содержательном представлении, второе – на объединение единиц, проявляющих в том или ином отношении сходство или характеризуемых как тождественные, в более крупные разряды".

Концептуализация – это, своего рода, видение, восприятие и организация мира, и каждый естественный язык отражает определенный способ "понимания" мира и, соответственно, носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков.

Говоря о концептуализации, мы обращаемся к проблеме языковой картины мира, активно исследуемой в современной лингвистике. Большинство лингвистов используют этот термин в качестве условного обозначения отраженной в языке концепции мира, которая свойственна определенному этносу в определенный исторический период его развития. "В каждом естественном языке отражается определенный способ восприятия мира, навязываемый в качестве обязательного всем носителям языка".

В целом представление о концептуализации наших представлений о мире и о роли языка в этом процессе связано со сменой базовой установки рассматривать язык "в самом себе и для себя" на лингвистику антропологическую, предполагающую изучать язык в тесной связи с человеком, с его духовно-практической деятельностью.

Рассматривая вопрос о картине мира, исследователи, прежде всего, различают концептуальную и языковую картины, отмечая при этом, что в создании концептуальной картины мира участвуют разные типы мышления, делая ее богаче языковой картины мира. Картина мира не отражает мир как зеркало, а интерпретирует его являясь результатом миропонимания, мировидения. Обе картины мира связаны между собой. Так Б.А. Серебренников пишет: "Язык означивает отдельные элементы концептуальной картины мира. Это означивание выражается обычно в создании слов и средств связи между словами и предложениями… язык объясняет содержание концептуальной картины мира, связывая в речи между собой слова". Одна из функций языковой картины мира, как отмечает автор, – это "экспликация средствами языка концептуальной картины мира". Языковая картина мира выражает концептуальную картину мира, используя слова и их значения, словоизменительные и словообразовательные формативы, синтаксические конструкции. В языковой картине мира мы находим два противоположных представления о мире, выраженных средствами лексической семантики (интегральная языковая картина мира) и грамматической семантики (дифференциальная языковая картина мира). Каждая картина мира (как концептуальная, так и языковая) имеет свои средства выражения. В сфере грамматической семантики языковая картина мира представлена грамматическими категориями (родом, числом, падежом и т. п.), в области лексической семантики она репрезентируется понятийными полями, семантическими полями, лексико-семантическими группами, ассоциативными полями.

Содержательным элементом языковой картины мира по Ю.Н. Караулову является семантическое поле, единицей же концептуальной картины мира – константы сознания. Он говорит о том, что концептуальная картина мира представляет информацию, выраженную в понятиях, а основу языковой модели мира составляют знания, находящиеся в семантических полях, категориях, состоящих из слов и словосочетаний, по-разному организованных в рамках этого поля того или иного естественного языка.

Заменяя введенный Л.В. Щербой термин "обывательский" на "наивный" по отношению к языковой картине мира, Ю.Д. Апресян обобщает взгляды большинства исследователей четырьмя моментами:

"1. Каждый естественный язык отражает единую систему взглядов, своего рода коллективную философию по-своему, которая навязывается в обязательном порядке всем носителям языка.

2. Свойственный языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти специфичен, и это не может не отразится на восприятии мира тем или иным языковым сообществом.

3. С другой стороны он "наивен" в том смысле, что во многих существенных деталях отличается от научной картины мира. Но при этом наивные представления отнюдь не примитивны. Они отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир.

4. В наивной картине мира можно выделить наивную геометрию, наивную физику пространства и времени и т. п. Анализируя пары слов типа хвалить и льстить, обещать и слушать, смотреть и подсматривать и др. под. можно извлечь представление об основополагающих заповедях русской наивно-языковой этики. Вот некоторые из них: "нехорошо преследовать узкокорыстные цели" (домогаться, льстить, сулить); "нехорошо вторгаться в частную жизнь других людей" (подсматривать, подслушивать, соглядатай, любопытство); и т. п.".

Итак, понятие языковой картины мира включает две связанные между собой, но различные идеи: 1) языковая картина мира отличается от "научной" и 2) каждый язык "рисует" свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки. С этой точки зрения, реконструкция языковой картины мира составляет одну из важных задач современной лингвистической семантики. Реконструкция языковой картины мира производится путем системного семантического анализа лексики языка. Концептуальная же картина мира эксплицируется на основе анализа мыслительных образований – концептов.

Процесс концептуализации – это "поиск смысла". Смысл же относится к плану содержания языкового знака. Вопрос о соотношении собственно языкового и речевого значений, т. е. смысла, исследовался разными учеными. С.Д. Кацнельсон считал, что в значении нужно разграничивать формальное понятие и содержательное. А. А. Потебня различал "ближайшее" и "дальнейшее" значение.

Поиски "посредников" между собственно языковым значением и обозначаемой действительностью привели к теории референции, одного из ключевых понятий когнитивной парадигмы. Такими посредниками оказываются стереотипы сознания – прототипы, фреймы, сценарии. В. Н. Телия, предлагая ретроспективный анализ развития новой парадигмы, указывает на несколько главных вех становления ее. Первая из них – утверждение логика Г. Фреге о том, что "смысл предопределяет объем признаков денотата. Если задан смысл имени, то этим определяется и наличие денотата". Различение интенсионала и экстенсионала, предложенное еще Р. Карнапом, является второй важной вехой. При этом под интенсионалом подразумевались все "те смыслы, которые несет знак, а под экстенсионалом – вся область его референции". Далее произошло расширение понятия интенсионала за счет включения в него интенций говорящего, таких как необходимость, намерение, возможность, вероятность и т. п. В интенсионале выделили импликационал (т. е. пресуппозицию) и эмоционал (т. е. сопутствующие чувства) и т. п. Речь идет о знаковых отношениях. Резюмируя сказанное, В. Н. Телия указывает на причины ввода понятия "концепта". "Помимо понятия и смысла в описании знакового отношения должно быть введено понятие концепта, экстенсионалом которого является типовой образ (прототип или гештальт-структура), посредством которого формируется как сам концепт, так и условия его референции. Понятие, по определению, – это только существенные признаки объекта, поэтому оно не обеспечивает референцию к несущественным; смысл – это … отражение конкретной ситуации со всеми присущими ей подробностями в тех или иных модальных "рамках"; прототип соответствует некоторой универсальной или культурно-национальной форме знания, он корреспондирует с понятием и формирует смысл и условия референции". Автор высказывает гипотезу, что именно денотат и есть та сущность, которая "соотносит" "смысл" и референт, когда они "означены" в языковых формах.

В настоящее время учеными выделяются четыре когнитивные модели (cognitive models) или формы концептуализации действительности, без которых невозможно образование новых понятий и получение нового знания: пропозициональные, образно-схематические, метафорические и метонимические. Пропозиция является "особой оперативной структурой сознания и / или особой единицей хранения знаний в голове человека". Являясь одним из особых типов репрезентации знаний, пропозиция передает представления о связях между объектами, об истинном положении дел в мире, будучи смысловым инвариантом высказывания, которое может и должно пониматься (интерпретироваться) однозначно. Толкование фразы "учителям должны повысить жалование" производится в контексте глаголов пропозициональной установки (я знаю, что учителям должны повысить жалование – алетическое понимание; я считаю, что учителям должны повысить жалование – деонтическое понимание).

Образ-схема – это "повторяющийся динамический образец наших процессов восприятия и наших моторных программ, который придает связность и структуру нашему опыту".

Таковы, например, схемы, вместилище, путь, препятствие, процесс, сходство, часть-целое, центр-периферия. По мнению Дж. Лакоффа и М. Джонсона базовые концептуальные структуры опираются на наш физический опыт. Каждая образ-схема описывается в терминах телесного опыта, структурных элементов и базовой логики. Центральную роль в построении радиальных категорий играют трансформации образ-схем, то есть некоторые преобразования, которые переносят образно-схематические значения с одной пространственной ситуации на другую и с пространственных ситуаций на непосредственные. Так как образная схема связана, по теории Дж. Лакова, не просто с человеком, а лишь с его пространственными ощущениями и моторными реакциями, хотя есть и "набор абстрактных понятий, который можно отнести к image scheme "количество", "время", "пространство", "каузация", "тождество" и т. п. Е.В. Рахилина предлагает переводить термин image scheme не как образная схема, а как топологическая и при этом указывает еще на один компонент – функциональный, играющий в некоторых случаях незаменимую роль в анализе значения. В ее статье приводится пример Анны Вежбицкой с яблоком, которое нужно есть определенным образом, держа в руке, и, как указывает автор, "именно данное обстоятельство, а вовсе не топология, определяет языковое поведение этого слова – например, числовое, сочетаемость с прилагательными и под.". Еще один инструмент для образования нового значения – метафора, состоящая из области-источника, области мишени и непосредственно преобразования из области-источника в область-мишень. Исследователи языковой картины мира подчеркивают, что "картина мира не есть зеркальное отображение мира", а именно картина, то есть интерпретация, акт миропонимания, и что она зависит от призмы, через которую совершается это миропонимание. Одной из таких призм может быть метафора, "обладающая свойством "навязывать" говорящим на данном языке специфический взгляд на мир", а с другой – она "вплетается" в концептуальную систему отражения мира.

Л.Г.Лузина приводит шесть типов метафор на основе анализа работ Лаккофа, Джонсона, Лангакера. Наконец, последним источником полисемии является метонимия – перенос названия по смежности.

1.    Арутюнова,Н.Д. Предложение и его смысл: логико-семантические проблемы / Н.Д.Арутюнова. – М.: Наука, 1976. – 384 с.

2.   Арутюнова, Н.Д. Введение / Н.Д. Арутюнова // Новое в зарубежной лингвистике. Логика и лингвистика (Проблемы референции). М., 1982. Вып. 13.

3.   Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: курс лекций по английской филологии / Тамбов: Изд-во Тамб. Ун-та, 2001. 123 с.