Дипломная работа: Образование ТУАК и основные направления деятельности

План. 1

Введение. 2

Глава 1. Образование ТУАК и основные направления деятельности. 5

1.1 Образование ТУАК.. 5

1.2 Деятели ТУАК. 7

1.3 Научные труды в «ИТУАК». 12

1.4 Основные направления деятельности. 20

Глава 2 Деятельность ТУАК в 1917-1920 гг. 31

Глава 3. История ТУАК в советский период. 43

3.1 Общее положение краеведческой науки. 43

3.2 ТУАК в советский период. 47

3.3 Современные исследования истории и деятельности ТУАК. 55

Заключение. 59

Список литературы.. 61

Приложение. 64

Со второй половины 1980-х годов в нашей стране идет сложный процесс возрождения исторической памяти, избавляющейся от догм большевистской идеологии. Этот процесс ставит перед исторической наукой собой множество научных и практических задач. Создавали архивы и библиотеки, изучали, описывали и публиковали архивные документы, проводили археологические разведки и раскопки, обследовали и охраняли архитектурные и монументальные памятники, осуществляли контроль за их реставрацией, собирали этнографический, фольклорный, лингвистический материал, а также библиографические сведения о видных местных деятелях и уроженцах, организовывали региональные археологические съезды, принимали участие в археологических съездах всероссийских, составляли библиографические указатели литературы о местном крае, развивали экскурсионное дело, пропагандировали и популяризировали исторические знания среди местного населения.

Такая деятельность имела выдающееся значение (особенно - в тех регионах, где не было университетов, в том числе и в Таврической губернии, где университет был открыт лишь в октябре 1918 года) для развития архивоведения, музееведения, памятниковедения, исторической библиографии, археографии, источниковедения, историографии, других специальных (вспомогательных) исторических дисциплин, для развития исторической науки и гуманитарных знаний.

 Работа посвящена роли в развитии науки и культуры знаменитой крымской краеведческой организации, которая в 1887-1923гг. именовалась Таврической ученой архивной комиссией (ТУАК), в 1923-1931гг. - Таврическим обществом истории, археологии и этнографии (ТОИАЭ).

Актуальность данной темы заключается в том что, работы ТУАК важны и имеют большое значение и в наши дни, поэтому их изучение дает представление о событиях 1887-1931гг.

Целью работы является объективная характеристика работы ТУАК и ее деятелей.

 Исходя из этого, автор поставил ряд задач:

1.Образование ТУАК и основные направления деятельности

4.Деятельность ТУАК в 1917-1920г.

5.История Крыма в ИТУАК в советский период

 Основными методами, используемыми в этой работе были: метод научного поиска, анализа и синтеза, описательный метод, метод дедукции.

Важные сведения по теме данного исследования содержатся в работе доктора исторических наук, профессора Андрея Анатольевича Непомнящего «Страницы истории крымского краеведения[1]. В этой монографии впервые создан жизненный и творческий путь крупнейшего крымского краеведа конца XIX – первой половины XX вв. В ней на основе обширного корпуса эпистолярных источников восстановлены его научные связи с крупнейшими отечественными историками из академических центров.

 Книга "Хранители исторической памяти Крыма[2]" профессора С.Б.Филимонова посвящена роли в развитии науки и культуры знаменитой крымской краеведческой организации, которая в 1887-1923гг. именовалась Таврической ученой архивной комиссией (ТУАК).

В течение почти полувека (1887-1931гг.) вопросы истории Крыма, его народов, а также выявления, собирания, учета, охраны и использования многочисленных и разнообразных памятников истории и культуры энергично разрабатывались старейшей и авторитетнейшей в Крыму краеведческой организацией, которая в 1887-1923 годах именовалась Таврической ученой архивной комиссией (ТУАК), в 1923-1931 годах - Таврическим обществом истории, археологии и этнографии (ТОИАЭ). Члены ТУАК-ТОИАЭ зарекомендовали себя подлинными хранителями исторической памяти Крыма.[3]

ТУАК являлась одной из 39 губернских ученых архивных комиссий (ГУАК), существовавших в дореволюционной России. ГУАК были созданы Положением Комитета министров "Об учреждении ученых архивных комиссий и исторических архивов", утвержденном 13 апреля 1884 года императором Александром III. Инициатором создания ГУАК был директор Московского архива Министерства юстиции академик Н.В.Калачов (1819-1885), который стремился привлечь "местных любителей старины" к работе в исторических обществах.[4]

Первые четыре ГУАК "в виде опыта" были учреждены в 1884 году в Орловской, Рязанской, Тамбовской и Тверской губерниях. В 1885г ГУАК образована в Костромской губернии, в 1886 - в Саратовской, в 1887 - в Таврической. Таким образом, ТУАК стала седьмой по времени образования среди ГАУК, существовавших в дореволюционной России, и первой среди ГУАК, существовавших на территории современной Украины.[5]

"Положением" от 13 апреля 1884 года перед ГУАК ставились сугубо архивные задачи: разбирать старые дела губернских и уездных учреждений, выявлять ценные в историческом отношении документы, систематизировать их и хранить в специально создаваемых исторических архивах.[6]

На деле ГУАК определяли круг своих задач значительно шире: как выявление, собирание, учет, охрану, изучение, пропаганду и популяризацию всех разнообразных памятников "местной" истории и культуры. [7]

Состав ГУАК формировался на началах добровольности. Каждая ГУАК насчитывала 100-150 членов. "Непременными попечителями" ГУАК являлись губернаторы, а членами - значительная часть губернской интеллигенции. (Примечательный факт: одним из активнейших деятелей Нижегородской ученой архивной комиссии был знаменитый писатель В.Г.Короленко). Существовали ГУАК на членские взносы, пособия земств и городов, частные пожертвования, средства от реализации своей печатной продукции. Важнейшей формой деятельности ГУАК являлись частые, всегда открытые и потому обычно многолюдные заседания, на которых заслушивались и обсуждались научные доклады и сообщения, решались организационные вопросы и текущие дела. Из 39 ГУАК, существовавших в России к 1917 году, 29 (в том числе и Таврическая) имели свои издания - "Известия", "Труды", "Действия", "Журналы", где публиковались статьи, документы и материалы по "местной" истории, а также делопроизводственные документы ГУАК: протоколы заседаний, годовые отчеты, списки членов.

1.2 Деятели ТУАК.

Одним из известнейших исследователей Крыма второй половины XIX в. был Арсений Иванович Маркевич (1855-1942). После окончания гимназии и Варшавского университета он работает учителем русского языка и словесности в Белоруссии и Литве. В 1883 г. он переезжает в Симферополь, где прожил более полувека. Здесь он прошел путь от учителя гимназии до признанного ученого, создавшего труды по истории Крыма, актуальные до наших дней. С 1 июля 1883 г. Арсений Иванович был назначен на должность учителя русской словесности в Симферопольскую гимназию. Здесь новый сотрудник попал в творческую научную обстановку, быстро сблизился с товарищами по службе. Первым, кто зажег у Маркевича интерес к прошлому Тавриды, был доктор гимназии Н.В. Плешков - один из образованнейших и интереснейших людей старого Симферополя. [8]

А непосредственно к научному изучению Крыма Арсения Ивановича подтолкнул преподаватель истории и географии Симферопольской мужской гимназии Федор Федорович Лашков (1858-1917) известный историк, краевед Крыма. Лашков Ф.Ф. в это время уже активно занимался научными исследованиями в архивах Симферополя[9]. А. И. Маркевич стал усердно изучать крымоведческую литературу. Важной вехой в его исторических познаниях стало путешествие летом 1884г. в Константинополь, Грецию, Египет, Палестину и Малую Азию, способствовавшие прояснению многих моментов исторического прошлого Крыма.

Александр Христианович Стевен(1825-1910)-сын известного основателя ботанического сада Х. Х. Стевена. Он с отличием закончил Симферопольскую мужскую гимназию, а затем физико-математический факультет Петербургского университета. Он испытал влияние отца и его друзей- академиков П. И. Кеппена и А.Я. Фабра, врачей Ф.К. Мильгаузена и А. Ф. Арендта. А. Х. Стевен рано проникся уважением и интересом к историческому прошлому Крыма.[10] Ещё до образования ТУАК он пытался привлечь внимание местных властей к проблеме охраны памятников истории и культуры полуострова, основал при губернской земской управе библиотеку «Таврика», где были собраны книги и рукописи о Крыме на русском и иностранном языках. Ныне это собрание стало основой библиотеки «Таврика» при краеведческом музее АР Крым. А.Х.Стевен был активным общественным деятелем. Он создал благотворительный фонд для безвозмездной выдачи пособий населению, пострадавшему от стихийных бедствий, стал инициатором благоустройства Сакской земской грязелечебницы, основания в Симферополе отделения Русского общества садоводства, учреждения при губернской земской управе первого в России энтомологического кабинета. А.Х.Стевен собрал превосходные археологическую и нумизматическую коллекции, которые подарил ТУАК, поддерживал раскопки Херсонеса, стал инициатором создания археологической карты Крыма; а в 1889-1890 гг. лично участвовал в раскопках курганов в окрестностях Симферополя.

 Александр Львович Бертье-Делагард (1842-1920) внес большой вклад в развитие истории и археологии Крыма. Уроженец Севастополя, военный инженер по профессии, дослужившийся до генерала инженерной службы, он большую часть своей жизни занимался строительством. В Севастополе он устроил первый в городе водопровод, спланировал Приморский и Военный бульвары, восстановил Адмиралтейство, руководил озеленением города, строил береговые укрепления, причалы, порт. В Ялте плодами его трудов были порт и мол, а также водопровод, а в Феодосии - ветка железной дороги и порт.[11]

 Напряженная организаторская работа в области строительства не помешала серьезным занятиям А.Л.Бертье-Делагарда историей, археологией и нумизматикой, причем на весьма высоком научном уровне Он основательно исследовал "пещерные города" Крыма, организовывал, как правило, за свой счет, многолетние полевые археологические работы: разведки в окрестностях Севастополя, обследование Неаполя Скифского, раскопки в Херсонесе, Судаке, на Южном берегу Крыма. А.Л.Бертье-Делагард составил планы или схемы многих других исторических памятников Крыма.[12] По материалам своих исследований он написал ряд содержательных научных трудов, опубликованных в "Записках Одесского общества истории и древностей", вице-президентом которого он состоял, и в "Известиях ТУАК", членом которой он был с 1889 г Особенно интересны его публикации о древностях окрестностей Севастополя, об исследовании археологического комплекса Фу у горы Демереджи, об археологических памятниках Каламита и Феодоро, о Тмутараканском камне.[13]

 В "Известиях ТУАК" была опубликована его фундаментальная монография "Исследование некоторых недоуменных вопросов средневековья в Тавриде". Свое обширное собрание старинных карт, планов, гравюр, богатую библиотеку, на собирание которых он не жалел средств, А.Л.Бертье-Делагард передал в дар Таврической ученой архивной комиссии. Труды А.Л.Бертье-Делагарда высоко ценили современные ему ученые-историки. По словам большого знатока античности профессора М.И.Ростовцева, "Бертье соединяет с большим знанием материала и начитанностью в литературе тонкое техническое понимание памятников и всегда оригинальную их оценку". Свое восхищение " отчетливыми, тонкими по манере, оригинальными, но мысли работами Бертье-Делагарда" высказывал и академик С.Ф.Платонов.

 Исмаил бей Мустафа оглу Гаспринский родился 8 марта 1851.г.[14] в дер. Аджикой в семье офицера русской службы, утвержденного в дворянском достоинстве. Первоначальное образование И. Гаспринский получил в начальной этно-конфессиональной школе. Позже, в 1861-1862 продолжил обучение в Симферопольской казенной мужской гимназии, в Воронежском военном учебном заведении, а затем во 2-й Московской военной гимназии. Не окончив учебы, вернулся в Крым, где стал, учителем начальной школы. В,1871 он уехал во Францию. С 1874 по 1875 проживал в Турции. Вернувшись в Крым, он был избран гласным (депутатом) Бахчисарайской городской Думы, а с 13 февраля 1879 по 5 марта 1884 гг. возглавлял органы местного самоуправления в должности городского головы.

С 1879 г. И. Гаспринский предпринимал неоднократные попытки создать' собственное издательство для единоверцев Российской империи. Известны его предложения организовать выпуск периодических изданий на крымскота­тарском языке «Файдалы эглендже», «Закон» (1881). После дол­гой борьбы, с 10 апреля 1883 г. И.Гаспринскому разрешили издавать и редак­тировать первую крымскотатарско-русскую газету «Переводчик — Терджи-Нан», которая долгое время была единственным тюркоязычным-периоднческим изданием в России, а с начала XX в. - старейшей мусульманской газетой в мире. Она просуществовала почти 35 лет и была закрыта 23 февраля 1918 г.[15]

Через газету его идей, а также информация о положении тюрко-мусульманских народов в Российской империи распространялись во многих стра­нах. Известно, что о деятельности И.Гаспринского часто писали ведущие из­дания Франции и Англии, которые, как известно, имели свои политические и экономические интересы на Востоке. Однако больше всего материалами изда­ния И.Гаспринского пользовалась печать исламских народов. На ее страницах проявился талант И.Гаспринского — редактора, публициста, писателя.[16]

С именем И. Гаспринского связано основание и развитие просветительского движения народов исламского Востока — джадидизм (новый, звуковой метод обучения грамоте), которое радикально изменило суть » структуру начального образования во многих мусульманских странах, придав ему более светский ха­рактер. И. Гаспринским были разработаны основы преобразования мусульман­ской этно-конфессиональной системы народного образования. Его «новые мето­ды обучения» с успехом применялись не только в Крыму, но и в Татарстане, Казахстане, Башкортостане, Туркменистане; Таджикистане] и Узбекистане, Киргизстане, Азербайджане, Турции, Северной Персии и Восточном Китае. Им была написана и издана серия учебных пособий для национальных новометодных школ. Многие из них добивались присвоения им имени И.Гаспринского. С 1905 г. И. Гаспринский и его единомышленники создали либеральную мусульманскую организацию «Иттифак эль муслимин» («Союз мусульман»), сто­явшую на позициях, сходных с программой «партии народной свободы» консти­туционных демократов (партия леволиберального направления). Он был членом ЦК, и непосредственно возглавил Крымское отделение, «Иттифак эль мусли­мин». Осенью 1905 г. он и возглавляемое им отделение организации перешли на позиции «Союза 17 октября» (партия праволиберального направления).

Мировоззренческие принципы и идеи И.Гаспринского зиждились на ос­нове либеральной идеологии, прогрессивного развития общества, дружбы сла­вянских и тюркских народов, конфессиональной терпимости христиан и му­сульман, неприятия наиболее радикальных требований социалистов. Ему были чужды революционные методы изменения общества.

И. Гаспринский - автор нескольких художественных произведений. Сре­ди них необходимо отметить роман «Письма Моллы Аббаса Франсови», час­тью которого является утопическая повесть «Дар аль Рахат мусульманлары»; антиутопическуюскую повесть — «Африканские письма; 'Исторический рассказ «АрсланКыз»; мистическую новеллу - «Горе Востока и некоторые другие. Он явился родоначальником многих литературных и публицистических жан­ров не только у крымских татар, но и у других тюркских народов. И.Гасприиский был награжден несколькими орденами и медалью. Он умер 11 сентября 1914 г. в Бахчисарае и похоронен на территории Зинджерлы медресе.[17]

1.3 Научные труды в «ИТУАК».

Научные сотрудники ТУАК опубликовали в «Известиях» множество научных работ. Интерес вызывает фундаментальная работа А. Л. Бертье-Делагарда «О ТМУТАРАКАНИ» опубликованная в «Известиях Таврической Ученой Архивной Комиссии» №54(Симферополь,1918г).[18]

 В ней он отмечает, «что не так давно А. А. Спицын посвятил «Тмутараканскому камню» обширную статью, в которой приходить к выводу, для него самого, по видимому несколько неожиданному, что «Тмутараканский камень» должен быть признан подлинным»[19]. Надо думать, что больше спора об этой подлинности не будет. Сама по себе надпись на камне лишена значения: что в 1068 году князь Глеб мерил по льду расстояние между Тмутараканью и Керчью и получил 14000 сажен - кому это важно?

 По заявлению самого А. А. Спицын указывается, что суть надписи заключается для историка, прежде всего, в том, что ею достаточно точно определяется местоположение «одного из русских княжеств». Я бы так не выразился: Тмутаракань была не - одно из многих русских княжеств, точное географическое определение которых интересно разве что для специалистов, а была одним из культурных важнейших центров древнейшей Руси и, с вопросом о Тмутаракани связан вопрос, о первых порах русской культуры вообще и об её происхождении.

 Как известно современной исторической науке киевский Начальный летописный свод составлен тенденциозно: все те факты, которые нельзя примирить с доктриною о монархических правах киевской династии Рюриковичей и об исконной связи русской церкви с все­ленскою константинопольскою церковью, или искажаются, или замалчиваются. Именно в виду такого положения дела очень знаменательно молчание киевской летописи о Тмутаракани и болтливости её о Херсонесе.[20]

 О самой Тмутаракани в летописи упоминается впервые только в связи с «сыном Владимира святого и братом Ярослава Мудрого» Мстиславом, причем Мстислав представляется летописцу гораздо более Черниговским, чем тмутараканским князем: хотя, правда, сам же летописец приводит, и сам того не замечая, данные, которые заставляют усомниться в правильности его взгляда.

 А. Л. Бертье-Делагард отмечает что летописец, ссылаясь на греческий источник, сообщает, что в 660 г. «приходила Русь на Царьгород»[21]. Тогда возникает вопрос, какая это Русь? Так как она действует в 852 г., т. е. до призвания варягов, летописец ею не интересуется и упоминает о ней вообще лишь потому, что ему показалось неудобным промолчать о событии, записанном «в летописании греческим». Все внимание летописца сосредоточено сначала на Новгороде и на Киеве, пока устраивалась варяжская династия, потом на Киев и Константинополь, пока устраивалась русская церковь.

 Для того чтобы восстановить подлинную историю древнейшей Руси, независимо от политических вожделений официальных киевских кругов первой половины ХI-го века, учёный должен был обратиться к иным источникам, греческим и, преимущественно, арабским. Согласно этим источникам Русь живет на Черном и Азовском морях, делает грабительские набеги на прибрежные византийские области и даже на самый Константинополь, переправляется на Каспийское море, волоком перетаскивая свои суда из Дона на Волгу, грабит прикаспийские области и торгует всяким добром даже на рынке Багдада. Город Руса, или Руая стоит не то у устья Дона, на Азовском море, не то на берегу Черного моря. Были у руссов свои князья, была у них своя цивилизация, уже в середине IX века они - хоть часть их - принимают христианство и имеют богослужения книги на русском языке.[22]

 Экспансивные стремления черноморской Руси были, по-видимому, очень сильны. Подробно мы, разумеется, не знаем и, вероятно, никогда не узнаем, были ли у Тмутараканской державы, сколько ни будь постоянные границы, и где именно эти границы проходили. Для того чтобы делать далекие походы и сражаться с могучими соседями, надо иметь базу, надо иметь свою область, где бы могли жить в безопасности семьи воинов, где бы пребывало их хозяйство и их имущество. Судя по походам, черноморская Русь была богата людьми и должна была занимать обширную страну. Такою страною могли быть только степи Приазовские и Донские. На юго-востоке по черноморскому побережью жили абхазцы, на восток жили ясы и касоги, на северо-востоке было хазарское царство, на западе в Крыму находились византийские владения.

 Тмутаракань была своего рода Кронштадтом, лежащим на далекой окраине страны, защищавшим её выход к открытому морю. Через Тмутаракань должна была идти вся торговля между севером и югом, по Дону. Вместе с тем, Тмутаракань была и военным центром, чрезвычайно удобным для всех тех экспедиций, которые предпринимались тмутараканскими князьями.[23]

 Так было до Мстислава. И он еще делает в 1022 г. поход на касогов, т. е. на северный Кавказ. Но это было, по-видимому, последний поход; он покорил касогов окончательно, и с тех пор они составляют его дружину. С ними вместе и с хазарами он отправляется завоевывать Северскую землю.

 Нужно прочесть весь рассказ летописи о том, как никому неведомый захолустный князек идет на Киев, как Ярослав набирает варяжскую дружину и терпит поражение, как Мстислав забирает себе всю страну на восток от Днепра, и как Ярослав не смел (так и сказано в летописи) возвращаться в Киев, чтобы понять, что дело обстояло не так как повествует Киевский свод.

 Летопись по поводу битвы у Листвена, в которой Ярославу было нанесено поражение, рассказывает такой анекдоты: «Мстислав поставил против варягов - северян, т. е. жителей черниговской страны, а «с дружиною своею» стал «по крилома»; северяне разбили варягов утром Мстислав «видя лежащие иссечены свои Север и Варяги Ярославль, и рече: Кто сему не рад? Се - лежит Северянин, а се - Варяг, а дружина своя цела»[24]. Едва ли так стал бы говорить князь черниговско-северский, если бы он себя чувствовал именно черниговско-северским князем, если бы Север был ему родным, а не был завоеванным краем.

 В Чернигове Мстислав начал строить Спасский собор. К моменту своей смерти, к 1036 году, он не успел закончить постройки: доканчивать пришлось преемникам Мстислава. Но фундаменты и низы стен возведены между 1026 и 1036 годами. И мы видим, что по самому своему плану и замыслу черниговский Спас никоим образом не может быть связан с Константинопольским зодчеством, но имеет ближайшие аналогии в Абхазии и на Кубани. Все только что изложенные факты, конечно должны были удивить учёного.[25]

 Удивительно вот что: и киевская св. София, заложенная ещё в 1017 году, гораздо раньше появления Мстислава в Чернигове, тоже не может быть возведена ни к херсонским, ни к Константинопольским образцам, а только к тем же абхазским и кубанским и тоже становится вполне понятной, только как звено в эволюции не цареградской архитектуры, а кавказской. Что же это могло означать?

 А это значить, что культурное влияние Тмутараканской Руси не Мстиславом началось, как оно им не кончилось. Гораздо раньше, чем Мстислав усвоил себе северную, северскую политическую «ориентацию», как теперь принято выражаться, гораздо раньше, чем он подчинил своей власти всю «левобережную Украину», существовало культурное течение из приазовского края и из Придонья на северо-запад. Оно подготовило христианизацию Киева, которая, конечно, не случилась так, как представляет киевская летопись, по щучьему веленью - по Владимирову хотению, сразу и внезапно, а был подготовлен… кем? не константинопольскими же греками, и не варяжскими же купцами, чуждыми - и те, и другие – киевлянам! Оно, это тмутараканское течение, принесло в Киев и те художественные формы, которых требовал новый культ.

 Автор сказал только что, что не Мстиславом закончилось культурное кавказское влияние. В самом деле, есть один удивительный текст, который до сих пор, как будто, не оценен по достоинству, - исследователь имеет в ввиду рассказ Киево-Печерского патерика о создании росписи Лаврского собора.

 В Патерике говорится о том, что явились в монастырь «писцы иконные", чудесно вызванные на работу. Вновь всплывает логический вопрос. Откуда? на который автор сам находит ответ. Разумеется: из «богохранимого Констянтиния града».[26] Ведь было бы совершенно неприлично, если бы столь славная святыня оказалась расписанною не греческими, не столичными цареградскими «писцами церковными». Только, несколькими строками ниже, художники оказываются уже «греками и обезами»; и в дальнейшем говорится о «греках и обезах». Обезы - абхазцы: это совершенно недвусмысленно устанавливается, между прочим, повестью о нашествии татар (1224), где обезы названы вместе с ясами и др. племенами, живущими между Каспийским и Черным моря.

Основание Киево-Печерского собора Патерик относить к 6581 (1073) году. Итак, после 1073 года, в конце XI века, абхазцы - художники являются в Киев и привозят с собою мусию, «еюже святый алтарь устроиша». Именно ХI-й век - век процветания мозаичной живописи на Кавказе.

Все это не ново! Верно, все-это высказывалось уже раньше; в последнее время на крупном значении Тмутаракани в начальную пору русской культурной истории особенно настаивал Вл. Пархоменко в своей книжке о начале христианства на Руси; о кавказских образцах для древне русских каменных храмов подробно говорил я в последнем томе Византийского Временника, в своих заметках о поздневизантийских храмовых росписях.[27]

 Автор статьи понимал, что все это не ново. Тогда для чего всё это было сделано. А сделано ли то, что должно быть сделано, если Тмутаракань - первая, культурная древнейшая столица Руси? Проведено ли - да что: проведено, начато ли, хотя бы, археологическое исследование Тмутараканского края, систематическое и научное? Автор об этом ничего не слышал и не встречал сведений об этом в других исследованиях. Так ведь надо же когда нибудь начать! Кому начинать? Ясно: тем, кто сейчас живет на старых насиженных местах. В первую очередь, вновь основанному Ростовскому Историко-археологическому Институту, который должен стать археологическим центром Приазовской области. Но до Тамани и до Кубани ближе из Крыма даже, чем из Ростова. Поэтому учёный призывал к тому, что надо мобилизовать все силы: «Тмутаракань и Черноморскую русскую культуру надо еще открыть, открыть из - под земли, и в этом наша очередная, неотложная задача.»[28]

Также интерес вызывает статья Исмаил бей Мустафа оглу Гаспринского о характере появления в Крыму германских войск напечатанная в Известиях ТУАК 8 мая 1918г. [29]

 «Известия. 8 мая 1918».

 Командующий главной из 4-х наступавших на Крым колонн германских войск Ашауэр откровенен в своих мемуарах, называя Крым "несравненной геополитической позицией". «Овладение этим плацдармом на северном побережье Черного моря, с его идеальными морскими гаванями и находящимися в них судами, - пишет он, - расширяло круг нашего влияния в таком размере, в каком мы и не предполагали и вскоре из Крыма немецкие войска станут перебрасываться на Кавказ».[30]

Между тем, социалисты Ледебур, Гаазе и др. опротестовывают в рейхстаге оккупацию Крыма, как противоречащую Брест-Литовским договоренностям.

 7 мая Крым был разделен на две зоны оккупации: западную, которую занимала 117-я егерская дивизия, и восточную - 15-я дивизия ландсвера. Севастополь (комендантом которого с 3 мая стал упомянутый Ашауэр) выделялся в самостоятельную единицу; его заняли 1-й и 9-й егерские батальоны. 7-й егерский батальон был направлен для усиления оккупационных частей в район Симферополя. "Вместо украинских флагов на русские военные суда... был водружен германский флаг". Как подчеркнул сам автор статьи сам, являясь представителем одной из крымских национальностей немецкие колонисты и татары встречали кайзеровцев как "освободителей".[31]

 Этому он приводит характерный пример: «По приказу Коменданта гор Феодосии и Генерал-Фельдмаршала фон Эйхгорна и на основании Императорского указа II от 28 декабря 1899 г. впредь до особого распоряжения будут судить полевым судом всех находящихся в Крыму лиц:

1) Если они обвиняются в действиях, караемых по Закону Германской империи и совершенных против германских войск или против граждан Крымского полуострова или против учреждения, назначенного Германским Императором.

2) Если они не исполнили или противодействовали приказу германского начальника и за такой проступок не полагается наказания согласно закону о маловажных проступках».[32]

 Дата: 7 мая 1918.

 Крым. «Известия ИТУАК» 10 мая 1918.

1.4 Основные направления деятельности.

 24 января 1887 года в Симферополе была учреждена седьмая по счету в России Таврическая Ученая Архивная Комиссия (ТУАК), на первом же заседании которой подчеркивалось. «В Крыму открываются довольно часто археологические находки, не только письменные памятники, хранящиеся у нас в архивах, но и подобные находки являются весьма ценным материалом для историка и науки, а потому и деятельность комиссии едва ли ограничится собиранием только письменных документов..."[33]. Исходя из этого, сразу же возник вопрос о создании археологического музея при Архивной Комиссии.

Председателем Комиссии был избран Александр Христианович Стевен, который уже на первом заседании 30 мая 1887 года "обратил внимание присутствующих на то, что Крым более богат вещественными памятниками старины, чем письменными, и Таврическая Ученая Архивная Комиссия при самом своем открытии поставила себе целью собирать не одни археографические, но и археологические памятники, а Губернское Земское Собрание предоставило для устройства Археологического Музея помещение в здании Губернского Земства и уполномочило Управу произвести потребный расход для приобретения нужной мебели. Ввиду этого, а главным образом того, что наша Архивная Комиссия осуществит свое значение только в том случае, когда она наряду с исследованием и сохранением разных документов будет собирать и исследовать вещественные памятники древности, которые служат наилучшим освещением истории прошлой жизни Крыма и Таврической губернии"[34].

Начало Археологическому Музею (Музею древностей) было положено пожертвованиями 39 предметов (прил. 1, 2); античные наконечники стрел, стеклянные бусы, медные, серебряные, золотые монеты Боспорского царства, Крымского ханства, Российской империи. Найдены они были в д. Камыш - Бурун Феодосийского уезда (ныне г. Керчь), вблизи Козьмодемьяновского монастыря, в д. Коккоз Ялтинского уезда (ныне с. Соколиное Бахчисарайского р-на). Кроме пожертвований музею передавались дублетные материалы из Керченского музея.

Так, на заседании Таврической Ученой Архивной Комиссии 29 октября 1887 года было подчеркнуто, что Археологическая (императорская) комиссия "предписала директору Керченского Музея выделить из дублетов последнего коллекцию древних вещей, вырытых из тамошних могил, и выслать таковую в Таврическую Архивную Комиссию для Археологического музея; что она предоставляет в распоряжение Таврического губернского музея Судакские и Старокрымские древности ".[35] Комиссия обращалась ко всем лицам, интересующимся историей края, с просьбой жертвовать древние предметы и старые рукописи; комиссия приобретала на свои средства те предметы, "местонахождение которых в пределах губернии не подлежало сомнению".[36]

Одной из главных задач комиссии было неотложное обследование архивов с минимальной гарантией сохранности, т.е. предполагалось оставить только важнейшее. Для сохранения в историческом архиве ТУАК следовало составлять документы, работы и образцы интересные в научном отношении. Для организации этой работы много сделал Арсений Иванович. Ему принадлежит обобщающее исследование по истории крымских архивов до начала деятельности ТУАК.

Членами Комиссии, возглавляемой А. И. Маркевичем, были разработаны и заполнены специальные опросные листы, где описывалось состояние всех архивов губернии. Они включали следующие вопросы: какого ведомства архив, его название, выведены ли под него отдельные строения, сколько истрачено на содержание архива, какие там сохраняются дела, есть ли на них описи, не сохраняются ли дела частных фондов, предлагаемые приемы улучшения работы архивов.

В 1890 году Комиссией было рассмотрено 5640 дел объединенного архива судебных мест Таврической губернии. Из них на сохранение в исторический архив было отобрано только 56 дел. Особенно большую работу в архивах наряду с А. И. Маркевичем проводили А.О. Кошпар, А.И. Синицкий, Ф.Ф. Лашков, Х.А. Монастырский, И.С. Знаменский.

Существуют различные данные об итогах работы членов Таврической ученой архивной комиссии по разработке архивных дел и созданию архива[37]. Нам более достоверной представляется цифра, приведенная А. И. Маркевичем в очерке о 35-летнем юбилее Koмиссии, где приведено количество 152144 архивных дела. Это дела архива Таврического губернского правления, разных архивов ликвидированных судебных учреждений, архивов старокрымской городской ратуши (1804-1871гг.), Феодосийской мещанской управы, архивов Бердянского, Перекопского, Симферопольского, Феодосийского, Ялтинского уездных и Бердянского, Симферопольского городских полицейских управлений. По описям были рассмотрены десятки тысяч дел Бессарабской, Екатеринославской, Кутаисской, Таврической, Ставропольской казенных палат и подведомственных им казначейств, описи дел приставов г. Симферополя, дел Керченского отдела 5-го округа, корпуса пограничной охраны, штаба Измаильской бригады. Были также разобраны дела Бердянской и Керченской таможен, канцелярии 4-го округа Таврического акцизного управления за 1884-1900 гг.

Первое время Комиссия не имела своего отдельного помещения, В зале губернской земской управы по ул. Долгоруковской (ныне ул. Карла Либкнехта) проходили заседания комиссию. Здесь же в углу стояли книжный шкаф и витрина для предметов музея. Позже управа отвела для Комиссии отдельную комнату, где размещался музей, архивные дела Комиссии и вся документация. За Комиссией эта комната была около 5 лет. В связи со строительными работами Таврической Ученой Архивной Комиссии и музею были выделены 3 небольшие комнаты в нижнем полуэтаже здания губернской управы. Несмотря на то, что помещение было темное и неудобное для работы, Комиссия находилась здесь около 10 лет, после чего ей была предоставлена всего одна комната, в которую можно было попасть только через квартиру семейного сторожа управы. Здесь свалены были предметы музея, громоздкие вещи оставлены во дворе, а архив снесен на чердак управы, где находился около 4-х лет[38].

В 1909 году Симферопольская городская дума уступила Ученой Архивной Комиссии помещение по ул. Екатерининской (ныне ул. Карла Маркса). В этом же году музею Комиссии были переданы для хранения материалы из археологического музея Симферопольской мужской гимназии - 356 разных предметов, 229 серебряные и 1821 медная монеты.

Коллекция музея древностей пополнялась за счет пожертвований. В период с 1909 по 1914 годы наиболее значительные поступления в музей были от А. И Маркевича, А. Я Гидалевича, П. А Двойченко, В. В Шкорпила, Г. С. Габаева, Н. Е. Славинского, Е. Э. Кесслер, А. Л Бертье-Делагарда и др. К 1914 году коллекция музея насчитала более 5000 предметов: камни и плиты с крестами и надписями, каменные бабы, амфоры, орудия каменного и бронзового веков, грамоты крымских ханов и мурз, турецких султанов, альбомы с видами старых крымских городов и крепостей, старые гравюры и карты, нумизматическая коллекция, портреты выдающихся местных деятелей, останки древних водосборных сооружений, ручная татарская пушка, копия со знаменитой Чертомлыкской вазы, вещи из раскопок Керчи, Херсонесе, Неаполиса и др., каменные ядра и кремневое оружие, походное кресло Суворова.

Музей древностей был открыт для посетителей в воскресные дни с 12 до 14 часов дня. Материалы, которыми музей располагал, были выставлены для обозрения в стеклянных витринах и на подиумах. Для экскурсий музей открывался и в будние дни, но для этого нужно было предварительно дать заявку.

 Находился музей по-прежнему в тесном и холодном помещении, 6 сентября 1913 года музей посетили Великая княгиня Марина Петровна в сопровождении генерал-лейтенанта барона Сталя, а 16 сентября - Великие князья Олег Константинович и Роман Петрович. Пояснения им давали А. И. Маркевич, Н. Е. Славинский и члены Комиссии П. В. Маслов и П. В. Чиннов.

Вопрос о строительстве помещения для Таврической Ученой Архивной Комиссии и музея древностей поднимался неоднократно. По ходатайству комиссии Симферопольская дума на заседании 30 ноября 1907 года дала согласие на отвод земли для строительства музея, ассигновала 2000 рублей и взяла на себя оборудование музея мебелью. Губернское земство согласилось ассигновать 3000 рублей с началом строительных работ. Были и частные пожертвования. Так, А. Н. Кузьмин предложил городской управе для этой цели 10000 рублей. Но к 1912 году, когда Таврическая Ученая Архивная Комиссия отмечала свое 25-летие, отдельного помещения она не имела.

18 января 1913 года Таврическое Губернское Земское Собрание приняло решение увековечить 300-летие царствования Дома Романовых сооружением в Симферополе музея, где были бы помещены коллекции музея древностей и естественноисторического музея. Специально для решения этих вопросов была создана комиссия. Городская управа предложила для сооружения музея часть Вокзальной площади перед началом Долгоруковской улицы. Было принято также решение ассигновать на строительство музея 60000 рублей.

На заседании Таврической Ученой Архивной Комиссии 19 января 1913 года председатель Комиссии А. И. Маркевич выразил удовлетворение ходом событий и подчеркнул: « Вчерашним глубоко знаменательным постановлением Таврического Губернского Земства осуществилась мысль, впервые высказанная незабвенным А. Х. Стевеном о сооружении в Симферополе особого здания музея, в котором были бы помещены и естественно-исторический музей Таврического земства, и библиотека его "ТАВРИКА", и музей Археологической Комиссии".[39]

Однако этим планам помешала начавшаяся в 1914 году первая мировая война. Музей древностей оставался в прежнем помещении. При музее находилась библиотека по истории и археологии Крыма, насчитывавшая более 6000 экземпляров книг. Библиотека комплектовалась благодаря поступлениям "Известий Таврической Ученой Архивной Комиссии", трудов членов Комиссии, публикаций исследователей Крыма, а также научных трудов Ученых Архивных Комиссий других губерний (ТУАК по времени создания была шестой в России).

Каждый последующий год для Архивной комиссии и ее музея был все более сложным. В «Известии» №12 за 1915 год указывалось что "городской дом, во флигеле которого помещается музей, отведен для помещения в нем запасных и новобранцев, а во дворе происходят занятия солдат, и это очень затрудняло надзор за громоздкими предметами музея, находящимися во дворе, за отсутствием места в музее, вследствие чего некоторые из них очень пострадали»[40]. Музей в зимнее время не отапливался за недостатком каменного угля для топки печей и был закрыт для публики. Забегая вперёд нужно отметить, что годы борьбы за власть в Крыму и гражданская война только усугубили положение музея. В апреле 1918 года велась переписка между Архивной Комиссией, Наркоматом Внутренних дел Советской Социалистической Республики Тавриды и педагогическим комитетом Симферопольской 1-й мужской гимназии о выделении помещения для музея ТУАК. Высказывалась просьба о выделении помещения пансиона, которое крайне необходимо комиссии для помещения в нем части музея, равно как библиотеки и исторического архива.

Многие ученые и краеведы понимали, что в этих событиях могут погибнуть коллекции музея. 18 ноября 1920 г. в Крымский ревком было направлено письмо в защиту музея от ректора Таврического университета В. И, Вернадского. "Ввиду обстоятельств переживаемого времени прошу ревком принять меры к охране Таврической Ученой Архивной Комиссии, ее музея древностей, архива и библиотеки. Учреждения Таврической Ученой Архивной Комиссии имеют тесную связь с научной работой в университете".[41] На письме - резолюция начальнику гарнизона. "Прошу иметь ввиду". В ноябре 1920 года при Крымнаробразе в составе подотдела искусств был организован Крымский областной комитет по делам музеев и охране памятников искусства, старины и природы (Крымохрис). В 1921 году Таврическая Ученая Архивная Комиссии, навсегда рассталась со своим детищем - музей древностей был передан Крымохрису.

ТУАК внёс вклад и в развитие народного образования в Крыму. Архивные поиски, проведенные нами, дополняют ее данными о большом конфликте, который разгорелся в стенах Симферопольской гимназии, когда Арсений Иванович смело, выступил против администрации в защиту передовых педагогов. Сам А.И Маркевич в 1907г. был избран и утвержден членом Таврического попечительства детских приютов, а с 13 июня 1911г. и до 1918г. работал директором симферопольского детского приюта им.графа Адлерберга, отдавал этому много времени и энергии.

Много сил прилагал Арсений Иванович для открытия в Крыму высшего учебного заведения. В революционные смутные годы его идеи стали реальностью. В 1918 г. был основан Таврический университет - филиал Киевского университета Св. Владимира. В октябре 1918г. Маркевича избрали его доцентом, при этом он передал университету свою личную библиотеку. Интересно, что А. И. Маркевич помог некоторым известным ученым - историкам, которые оказались в это трудное время в Крыму, быть принятыми в состав историко-филологического факультета. Только благодаря настойчивости А.И.Маркевича на третьем заседании историко-филологического факультета на работу в университет был принят Иван Андреевич Линниченко (1857-1926). После того, как университет переименовали в пединститут, А. И. Маркевич трудился на должности сверхштатного профессора. До 1930г. он читал здесь курсы по истории, археологии, этнографии и экономике Крыма. Арсений Иванович стал и первым исследователем истории вуза[42].

В те годы у крымских краеведов возникла идея объединиться в общество, что дало бы им возможность систематизировать изучение исторических документов, заняться охраной многочисленных археологических памятников Крыма, которые гибли прямо на глазах. А.И.Маркевич и Ф. Ф. Лашков при помощи директора Симферопольской гимназии Г.И.Тимошевского организовали археологический кружок, при котором был открыт музей для сохранения археологических находок. Проблем, решение которых требовало совместных усилий крымских историков, было много. Несмотря на то, что Крым уже более столетия пребывал в составе Российского государства, все еще не было создано комплексной исторической монографии, которая освещала бы все периоды его истории. Большинство имевшихся трудов были малонаучными. Так своим вниманием историки обошли драматичнейшее последнее столетие истории Крыма (1783-1883): российский период, объективное освещение которого было возможно только на основании местного архивного материала. Вот почему в это время существовал такой огромный интерес у просвещенной крымской интеллигенции к неисследованным еще местным архивным хранилищам.

Краеведы, которые входили в состав археологического кружка, в меру сил и возможностей стремились ознакомиться с некоторыми документами в архивах губернских учреждений, однако часто натыкались на непонимание, а то и просто на недоброжелательное отношение.

Вся многолетняя деятельность ТУАК по изучению архивов подготовила создание 2 мая 1916 г. в Крыму Центрального архива. Заведующим Крымцентрархивом был назначен Б.Д. Греков, (который находился здесь в это время и был товарищем председателя ТУАК), а его заместителем по управлению архивом стал А. И. Маркевич. В основу фонда были положены материалы исторического архива ТУАК.

Итак, подводя итог можно сказать, что со дня образования ТУАК является одним из активнейших краеведческих организаций. Благодаря её усилиям были приведены в порядок архивы многих губернских учреждений, сохранены тысячи архивных документов. Членами ТУАК написаны более 80 трудов по истории Крыма, среди которых такие замечательные исследования, как: "Очерк истории Тавриды в 1805-1814 гг., "Русское судоходство по Черному морю и история Черноморского флота", "Таврическая губерния во время Крымской войны", "Краткий очерк деятельности генералиссимуса Суворова в Крыму". Особое место в творческом наследии занимает библиографическое описание А. И. Маркевича "Tauricа». К сотрудничеству в "Известиях ТУАК" были привлечены крупнейшие историки, археологи и филологи - академик. В В.Бартольд, В.В.Латышев, А.А.Шахматов, Н.Я.Марр, А.И Соболевский, Ф.И Успенский. Деятельность ТУАК, была высоко оценена в научном мире. По оценке профессора В. Е.Крачковского ни «одна из ученых архивных комиссий не поднялась до той высоты, как Таврическая».

В путеводителе по Крыму, изданном в Симферополе в 1914 году, мы встречаем упоминание о музеях, которые были открыты для посетителей в Симферополе естественноисторический музей Таврического Губернского Земства, и музей древностей Таврической Ученой Архивной Комиссии, школьный музей Губернского Земства и ветеринарный музей. По своей истории, полноте коллекций, значимости для губернии в конце XIX - начале XX вв. два первых музея занимали особое место. Именно эти музеи в 20-е годы нынешнего века вошли как отделы в состав Центрального музея Тавриды, который стал предшественником Крымского краеведческого музея.

К началу гражданской войны в Крыму активно работали две научные организации Таврическая Ученая Архивная Комиссия (ТУАК) объединившая в своих рядах архивистов, историков археологов, нумизматов, этнографов, филологов и вообще гуманитариев, и Крымское Общество Естествоиспытателей и Любителей Природы (КОЕЛП). Чтобы иметь представление о жизни научной интеллигенции Крыма в то время рассмотрим деятельность одной из этих организаций в самых общих чертах.

Гражданская война в России в своей классической форме началась в 1918 г., но, первый ее симптом датируется 2 марта 1917г., когда Николай II наивно думая, что таким образом будет предотвращена братоубийственная схватка, отрекся от престола. В этот день оборвалась последняя надежда на стабильность, в Российской империи. Быстро набирая обороты, стала разворачиваться вооруженная борьба за власть в стране в целом и отдельных ее регионах. Зачастую противоречивы и неоднозначны действия отдельных классов, сословий и их представителей. Крайние формы стала принимать борьба между ними.

Скупые строки протоколов заседаний, годовых и денежных отчетов ТУАК повествуют нам об обстановке тех лет. Окончательно редактировались они председателем ТУАК Арсением Ивановичем Маркевичем, но выражали мнение всех членов комиссии, так как их тексты утверждались на ее заседаниях. А И. Маркевич был душой и лидером не только ТУАК, но и всей интеллигенции полуострова в условиях сменявших друг друга режимов. Он был искусным дипломатом, боровшимся за сохранение и возможное благополучие возглавляемого им дела. Он обольщался, разочаровывался, но был, смел и принципиален в выражении своих мыслей, даже не выражая их напрямую.

Открыв заседание 13 марта 1917 г., А И. Маркевич обратился к присутствующим: "Со времени последнего нашего собрания в нашем отечестве произошли события величайшего исключительного значения. Старый уклад русской государственной жизни рухнул, началась новая эпоха в истории России, занялась над нашим отечеством долгожданная заря просвещенной свободы. Все события последних дней мы воспринимали и переживали с волнением, подъемом духа и радостью, а та наука, с которой мы связаны своими симпатиями и занятиями в комиссии, вносит в наши души успокоение и бодрость, она укрепляет и возвышает нашу любовь к родине. Проникнутые сознанием важности переживаемого момента радостными чувствами и светлыми надеждами, в полной преданности новому Временному правительству, будем еще дружнее и энергичнее продолжать свою скромную работу на пользу науки и дорогого отечества".[43]

По предложению председателя комиссия выработала текст телеграмм: а) Председателю Совета министров князю Львову: "Радостно приветствуя солнце свободы, ярко осветившее своими живительными лучами нашу многострадальную родину, Таврическая Ученая Архивная Комиссия спешит засвидетельствовать пред Вашим Сиятельством, как главой нового правительства, что она с полным одушевлением будет продолжать свою скромную работу на пользу науки и дорогой родины в полном согласии с началами, объявленными правительством, облеченным доверием отныне свободного народа"; б) Председателю Государственной Думы М. В Родзянке "Искренне присоединяясь к началам, на коих строит жизнь свободной России облеченное доверием народным ее новое правительство, Таврическая Ученая Архивная Комиссия приветствует в лице Вашего Превосходительства великого гражданина и неустанного борца за свободу отечества".[44]

Постановлено: послать эти телеграммы и текст их сообщить Комиссару Правительства Я. Т Харченко.

А.И.Маркевич избран представителем Комиссии в Симферопольском Городском Общественном Комитете, а кандидатом в её члены П.В.Маслов. Отношение Маркевича к сверженной монархии было двойственным. С одной стороны, его отец, священник на рубеже 60 - 70-х гг. за "политическую неблагонадежность" был смещен с должности в городе Брест-Литовске и сослан пожизненно в небольшой приход местечка Каменск-Литовск. Двоюродный брат матери Екатерины Васильевны, урожденной Серно-Соловьевич, Николай Александрович Серно-Соловьевич был одним из организаторов народнической "Земли и воли", 7 июля 1862 г по личному приказу Александра II был заключен в Петропавловскую крепость, в декабре 1864 г. приговорен к лишению всех прав, к 12 годам каторги и вечному поселению в Сибирь, где и погиб в возрасте 31 года. Сам А.И. Маркевич не смог остаться в Варшавском университете из-за недостатка средств.[45]

С другой стороны, А. И. Маркевич за свои заслуги в преподавании был удостоен высокого чина действительного статского советника, награжден орденами святой Анны и святого Станислава 2 и 3 степени и серебряной медалью "В память царствования Александра III". Противоречивые чувства владели председателем ТУАК, когда он, открыв заседание 30 августа 1918 г., обратился к слушавшему его стоя собранию: "..В прошлое воскресенье в нашем кафедральном соборе отслужена была панихида по скончавшемуся около полутора месяца тому назад от предательской воли и злодейских рук бывшем императоре России и нашем Покровителе Николае II Александровиче. Теперь не время говорить о личности и деятельности этого несчастного человека и государя, справедливый и беспристрастный приговор ему произнесут потомство и история. Но мы должны теперь же вспомнить его любовь к истории России и благодеяния, оказанные им нашей исторической науке. Вспомним также его щедрые субсидии на производство раскопок в Херсонесе. Незабвенно для нас внимание его и к трудам Ученых Архивных Комиссий, которые удостоены, были его покровительства, в частности к нашей Комиссии, и его желание поставить на правильный путь вопрос о давно назревшей уже и насущной реформе архивного дела в России. Не будем неблагодарны и молитвенно почтим его память".[46] Несомненно, в эти минуты припомнилось А. И. Маркевичу 25 апреля 1912 г., когда он был представлен прибывшему в Симферополь Николаю II, и тот сказал, что ему известно, как много потрудилась Комиссия для изучения и сохранения памятников древности и истории здешнего края, и пожелал успеха в ее дальнейших трудах. Вскоре ТУАК стала именоваться: "Состоящая под Августейшим покровительством Его Императорского Величества Государя Императора Николая II"[47]. Итак, проследим по протоколам заседаний ТУАК краткую хронику событий 1917 г.

13 марта.

 Символично, что от почетного члена ТУАК В. С. Иконникова поступил в библиотеку ТУАК его труд "Несколько заметок по вопросам Смутного времени в Московском Государстве"[48].

 13 апреля.

В связи с получением отношения Московского Археологического Общества с призывом защищать и спасать памятники прошлого русского народа и народов, входящих в состав Русского государства, А И. Маркевич заявил: "Необходимо теперь, когда страсти так возбуждены, обратиться ко всему населению губернии с особым воззванием, в котором все жители Тавриды приглашались бы к бережному отношению к памятникам древности, старины и искусства"[49]. Он напомнил, что в первых числах апреля толпа рабочих и солдат пыталась уничтожить памятник Екатерине II в городском саду, но сами солдаты сдержали эту попытку. Было постановлено просить председателя составить текст воззвания.

14 мая.

 Председатель доложил, что воззвание напечатано в трех газетах и в количестве 1000 экземпляров разослано по губернии. В газетах также помещено воззвание к населению с просьбой о присылке в комиссию печатных изданий, касающихся переживаемого Россией переворота (уже поступили в довольно значительном количестве газеты и листовки) и обращение к помещикам с просьбой о присылке ей в дар или на хранение вотчинных и семейных архивов

В. И. Тихий и И. М. Волошинов сообщили, что во время перевозки архива жандармского управления и сыскного отделения в Губернское правление, а затем в Окружной Суд, многие бумаги и карточки валялись близ собора и губернской управы и подбирались прохожими. Было констатировано повышение цен на основные товары.

12 июля.

 Председатель отметил, что ни один из владельцев родовых архивов не ответил на воззвание. Постановлено обратиться в губернский комиссариат с просьбой о принятии мер по предупреждению гибели архивов реформируемых и прекращающих свое существование учреждений волостных правлений, сословных учреждений, жандармских управлений. Председатель доложил о предложении гласного Соломона Самойловича Крыма, члена ТУАК с 17 января 1912 г.

26 мая

Чрезвычайному губернскому земскому собранию создать Комитет по делам научных учреждений и обществ Таврической губернии.

Доложено уведомление члена ТУАК В. Д. Геймана, что 22 июня в Феодосии по постановлению Совета рабочих и солдатских депутатов был стащен с пьедестала солдатами и матросами памятник Александру III. Председатель обратился к Таврическому губернскому комиссару и в Феодосийский Общественный Комитет с просьбой о сохранении статуи как памятника истории и искусства в Феодосийском музее.

По постановлению чрезвычайного губернского земского собрания и чрезвычайного Симферопольского уездного земского собрания из их зала были убраны соответственно портрет и бюст Александра II. Постановлено принять меры к их сохранению.

16 августа.

Председатель доложил об организационном собрании Комитета объединенных научных обществ и учреждений Таврической губернии 25 - 26 июля, на котором председателем избран директор Никитского ботанического сада, профессор, член ТУАК и КОЕЛП Н. И Кузнецов. Заведующий гидрологической станцией "Салгирка", член КОЕЛП и ТУАК, Сигизмунд Александрович Мокржецкий сделал доклад комитету объединенных научных учреждений и русской ассоциации для содействия развитию и распространению наук. С А. Мокржецкий и Евгений Владимирович Вульф, член КОЕЛП и ТУАК, доложили два проекта устава. В основу был положен проект Вульфа. В члены исполнительного бюро избраны Вульф, Мокржецкий, член КОЕЛП и ТУАК Н. Клепинин, в кандидаты Маркевич, члены КОЕЛП Л. С. Вагин, Ф. В. Конради. По докладу Маркевича было принято постановление о необходимости оказания материальной помощи ТУАК, о предоставлении ей более подходящего помещения. Из канцелярии Таврического губернского комиссара поступило 100 рублей. Общество изучения революции 1917 г. обратилось с просьбой оказать содействие в собирании материалов. Констатировано запаздывание поездов[50].

5 сентября

Председатель вновь доложил о неотложных задачах ТУАК по сохранению от гибели архивов, по собиранию материалов революции. Управление учреждаемого Всероссийского Общественного музея войны и революции 1914 - 1917 гг. при Московском городском общественном управлении обратилось с просьбой присылать в музей материалы, относящиеся к войне, революции, экономическому состоянию страны, указать лиц, которые согласились бы идейно помочь музею в собирании материалов. В библиотеку поступил от члена ТУАК Н. П. Лихачева его труд "Земская печать Московского государства в Смутное время". [51]

 28 сентября

Согласно циркулярным предложениям Министерства внутренних дел от 10 июля и 5 августа и отношению Таврического губернского комиссара от 5 сентября избраны в комиссию по регистрации предметов, имеющих художественное или историко-археологическое значение и находящихся в правительственных и общественных учреждениях, составлению их описи, установлению их охраны, передачи их в ТУАК, А. И. Маркевич, И. И. Крестьянполь, И. В. Ларионов Л. Н. Папарупа, Л. П. Колли, И. Б. Шишман, А. К. Самко, Г. X Бояджиев, А. Л. Бертье-Делагард, В. В. Келлер, Мусса мурза Тайганский, Д. Д. Посполитаки, В. В. Шкорпил.

19 октября

При Комиссаре Временного Правительства над бывшим Министерством двора Ф. Головине образован Совет по делам искусств, который обратился с просьбой сообщить о случаях произведенной или угрожающей порче памятников, зданий, хищений предметов старины и искусства. Постановили сообщить о снятии памятника Александру III в Феодосии, об уничтожении памятников Александру II в селе Саки Евпаторийского уезда и в селе Большая Белозерка Мелитопольского уезда, о порче памятника 300-летия царствования Дома Романовых в Бахчисарайском дворце.

 17 ноября

 В ответ на поздравительное письмо в связи с 75-летием со дня рождения почетный член ТУАК А. Л. Бертье-Делагард прислал благодарственное письмо, в котором, в частности, было сказано: "В страшные дни крушения и гибели много священного для нас. Предает нас Русь, забывшая о лучшей жемчужине своей державы, быть может, придется нам покинуть могилы дедов и отцов; но будем надеяться, ибо надежда исчезла из сердец наших, а верить, что когда-либо настанут иные времена и вновь заблестит в русском понимании наша родная Таврида. В наступлении этого сознания путеводной нитью будут многочисленные тома ваших "Известий", может быть, и в моих трудах найдутся для того же полезные крупицы. Вера в это дает нам возможность думать, что мы не бесплодно жили и работали на пользу края и родины»[52].

 11 ноября.

 В № 57 "ИТУАК", вышедшем в 1920 г. (уже после смерти А.Л. Бертье-Делагарда) была опубликована его работа "Исследование некоторых недоуменных вопросов средневековья в Тавриде" с эпиграфом "Родной Тавриде, еще Русской, последнее приношение"[53].

По предложению Гахама Таврического и Одесского Серайя Марковича Шапшала, члена ТУАК с 8 марта 1918 г, Общенациональный Караимский Съезд, проходивший в Евпатории 27 августа, ассигновал на покрытие расходов по напечатанию № 54 "ИТУАК" 1000 рублей. 500 рублей, ассигнованных Временным Крымско-Мусульманским Комитетом, были вручены А. И. Маркевичу членом ТУАК с 8 декабря 1916 г. Абдураимом Муфти Заде. А. И Маркевич доложил о получении 100 рублей от Министерства внутренних дел. Доложено, отношение Секретариата Просветительных Дел Генерального Секретариата Украины от 18 октября с просьбой сообщить сведения об архиве ТУАК, прислать описи и издания. Сведения об архиве были посланы, а относительно присылки "ИТУАК" было отвечено, что они могут быть высланы только за плату. А И. Маркевич, обратившись к собранию по поводу Октябрьского переворота в Петрограде и Москве и связанных с ним расхищением сокровищ Эрмитажа и артиллерийским обстрелом Кремля, сказал: "Три года тому назад ТУАК присоединила свой скромный голос к выражению чувств возмущения и негодования, объявших весь культурный мир по поводу варварского разгрома, уничтожения и расхищения немцами великих сокровищ и знаменитых памятников истории и искусства в Бельгии и северо-восточной Франции.

В настоящее время мы переживаем еще больший ужас, вызванный позорным, небывалым в истории уничтожением, расхищением и непоправимой порчей памятников нашей истории нашей культуры, нашего искусства, величайших всенародных сокровищ России, производящимися, к неизгладимому во веки веков нашему позору, самими же русскими людьми, разум и чувства которых отравлены врагами и предателями России. Разгром множества помещичьих усадеб с уничтожением драгоценных собраний предметов искусства, библиотек, документов и зданий по всему пространству России расхищение дворцов членов бывшего императорского дома, музеев, частных и государственных, и правительственных учреждений, с гибелью десятков тысяч предметов величайшей ценности.

Гибель всех этих наших народных культурных сокровищ усугубляет то горе, которое испытываем мы, переживая гнусное издевательство над нашим прошлым гибель нашего государственного величия, славы и мощи нашего государственного достоинства, переживая распадение нашей Родины, раздираемой на части и внешними и внутренними ее врагами, изменниками и предателям. Предлагаю Комиссии выразить волнующие нас чувства негодования и скорби Российской Академии Наук, Российской Академии Художеств. Московскому археологическому обществу и Археологической Комиссии».[54]

Собрание с полным сочувствием приняло предложение председателя.

14 декабря

Председатель, открыв заседание, сообщил об убийстве в имении Мамак Симферопольского уезда (ныне с. Строгановка Симферопольского района) Федора Федоровича Лашкова и его супруги. Собрание почтило его память вставанием. Председатель произнес речь "Памяти Ф. Ф. Лашкова", одного из основателей ТУАК, автора монографии "Исторический очерк крымскотатарского землевладения". Собрание постановило напечатать сообщение в "ИТУАК", в которых поместить и портрет Ф. Ф. Лашкова. Это были первые жертвы гражданской войны.[55]

Мартовская волнения закончились, и отчет о деятельности ТУАК за 1917 г. констатирует:

"Год тревог и волнений, надежд и разочарований, позора и развала России, сверкнувший искрой свободы и сейчас же покрывший черными тучами и мраком эту зарю нашей свободы, истекший 1917 год был злосчастнейшим годом в истории России и бедственным годом для русской науки, русского просвещения. Даже столичные учреждения с трудом проявляли... свою жизнь и деятельность, а положение разбросанных по лицу русской земли провинциальных научных учреждений стало критическим. Почти безвыходно стало положение губернских ученых архивных, комиссий, необеспеченных ни в правовом, ни в материальном отношении и лишившихся в это ужасное время той поддержки, которую они находили в Российской Академии Наук и Русском Историческом Обществе. В настоящее время ученые архивные комиссии стоят на распутии, сохранив еще значение, как местные ученые общества, но беспомощные и бессильные в деле нашего архивного строительства. Несмотря на ужасные обстоятельства времени, ни в одном году ...не было такого количества ее заседаний, как в истекшем году. Это вызывалось, с одной стороны, ...значительным количеством сообщений, ...а с другой стороны, общим желанием членов Комиссии почаще собираться, чтобы в живом общении и обмене мыслей, связанных с чтением докладов посвященных далекому прошлому Тавриды и России вообще, находить, хотя некоторое успокоение, давать уставшим и больным нервам необходимый отдых и, переносясь в прошлое, хотя на время забывать настоящее.» [56]

Из этого можно сделать вывод о том что, несмотря на все неблагоприятные условия, в которые поставлена работа Комиссии, труды ее, направленные к серьезному исследованию памятников истории и древностей Тавриды, вызывают сочувствие среди местного общества. Материальное положение Комиссии, исчерпавшей почти все свои средства на печатание своих трудов, в настоящее время очень печально, и она с тревогой смотрит вперед, не теряя, однако надежды на то, что и в новом периоде политической жизни России умственные интересы и бескорыстная, самоотверженная работа на пользу науки и Родины будут находить правильную, беспристрастную оценку и будут встречать должную поддержку.

С такими мыслями и настроениями провожали члены ТУАК уходящий в историю 1917-й.

3.1 Общее положение краеведческой науки.

 С 1917 по 1929 год численность краеведческих организаций увеличилась в СССР почти в 10 раз - с 24616 до 227017. 240 из них имели свои периодические и непериодические издания, многие другие - рукописные, машинописные, гектографированные, литографированные и стеклографированные журналы. Количество "организованных" краеведов составляло около 100 тысяч человек.

С 1922 года функционировал (до 1925 года при Российской академии наук, а затем при Главнауке Наркомпроса РСФСР) руководящий (организационно и методически) орган российских краеведов - Центральное бюро краеведения (ЦБК), издававший журналы "Краеведение" (1923-1929гг.), "Известия Центрального бюро краеведения" (1925-1929гг.), другую литературу. Руководящие краеведческие органы, аналогичные ЦБК по задачам, существовали и в других союзных и автономных республиках. (На Украине это был Украинский комитет краеведения, издававший в 1927-1930гг. журнал "Краєзнавство"[57]). Статьи и информационные заметки членов краеведческих организаций широко публиковались на страницах местной периодической печати, начиная от уездных газет и кончая журналами губкомов РКП(б). В 1923 году, одновременно с началом издания журнала "Краеведение", раздел "Краеведение" учреждается в ведущем критико-библиографическом журнале "Печать и революция". С 1926 года такое авторитетное издательство, как "Брокгауз-Ефрон", выпускало серию книг "В помощь краеведу"; в этой серии вышли сыгравшие важную роль в развитии отечественной исторической науки книги К.В.Сивкова "Культурно-историческое изучение небольшого района" и В.И.Селинова "Культуроведение в краеведческой работе: история, археология, музейное дело". [58]

Задачи и пути изучения краеведения обсуждались на созывавшихся краеведческими обществами разномасштабных (областных, губернских, уездных и даже волостных) краеведческих съездах и конференциях, которых в 1920-е годы состоялось более 100. Активизации краеведческого движения способствовали и региональные музейные съезды и конференции, а также чрезвычайно популярные в 1920-е годы конференции по изучению производительных сил. Важнейшие вопросы развития краеведения решались на I-IV краеведческих конференциях РСФСР и СССР в Москве в 1921, 1924, 1927, 1930гг., в работе которых участвовали не только краеведы, но и крупнейшие ученые, а также видные деятели советского государства в частности, Н.К.Крупская, А.В.Луначарский, Ф.Н.Петров, М.Н.Покровский[59].

Это было время, когда организаторы Всесоюзной краеведческой переписи отмечали: "В армии краеведов наблюдается чрезвычайная пестрота: наряду с академиками, имена которых пользуются известностью и заграницей, здесь вы встретите и учащегося в школе II ступени, и лицо, мало знакомое даже с грамотою"[60]. И действительно, членами, например, функционировавшего в 1920-е годы Общества изучения Московской губернии были выдающиеся ученые А.В.Арциховский, С.В.Бахрушин, М.М.Богословский, С.К.Богоявленский, В.А.Городцов, А.В.Орешников, А.И.Соболевский, Ю.М.Соколов, М.Н.Сперанский, М.Н.Тихомиров, А.В.Чаянов, Л.В.Черепнин, А.И.Яковлев, реставратор П.Д.Барановский, основатель Театрального музея А.А.Бахрушин, знаменитый художник А.М.Васнецов, писатель В.А.Гиляровский и др.

 Из самых глухих уголков страны в краеведческие центры шли письма с обращениями[61]. Местные исследователи, испытывая недостаток в бумаге, заявляли, что они будут писать на заячьих шкурках или на бересте, а изучения истории края не бросят.

Рабочие промышленных предприятий принимали решение об отчислении части заработка на нужды краеведения. Ставился вопрос о создании энциклопедии по краеведению. Возглавлявший ЦБК академик С.Ф.Ольденбург в прочитанном в 1928 году и оставшемся малоизвестным докладе.

В статье "Краеведение как историко-культурное явление", опубликованной в 1927 году, видный историк культуры Н.П.Анциферов прозорливо замечал: "От судьбы краеведческого движения зависит многое и в судьбе нашей культуры"[62]. В 1929-1931гг. краеведческое движение, по демократической своей сущности несовместимое с тоталитаризмом, было разгромлено[63].

 Ведущие краеведы были приговорены по печально знаменитой статье 58-10 УК РСФСР к лагерям и ссылке[64]. Разоблачению старых краеведов были посвящены сборники с характерными для тех лет названиями: "За большевистскую партийность в краеведении", "За марксизм в советском краеведении", "Против вредительства в краеведческой литературе", ряд статей, опубликованных в журнале "Советское краеведение". Этот издававшийся в 1930-1936гг. журнал заменил ранее выходившие журналы "Краеведение" и "Известия Центрального бюро краеведения"[65], а также книга С.П.Толстова "Введение в советское краеведение".

Дополняя своих предшественников, изобличавших краеведов в многочисленных грехах а именно: в дворянстве, буржуазности, монархизме, идеализме, академизме, поповщине, контрреволюционности, реакционности, национализме, сепаратизме, великодержавном шовинизме, политизации и децентрализации науки, мракобесии, вредительстве.

С.П.Толстов писал: "Наконец, краеведческие организации не брезговали и прямой шпионской работой. Они изучают и опубликовывают подробные описания пограничных с Польшей районов, собирают в анкетах детальные сведения о состоянии и деятельности партийных и советских организаций, отношения к ним масс и т.д. Изучение велось именно там, где оно нужнее всего было интервентам, в районах крупных ж/д узлов. Брались на учет все бывшие помещичьи имения и т.д.

 Но расчёты испортило ОГПУ. Разоблачая труды одного из организаторов краеведческого движения в стране ленинградского профессора И.М.Гревса, автор "Введения в советское краеведение" заключал: "После всего изложенного выше не требует комментариев вопрос, о какой любви и ненависти говорит почтенный профессор. Любовь к "родине", которая должна залить своим сладеньким пойлом классовую ненависть, - вот путь, на который хочет повернуть советскую школу проф. Гревс. Гревс далеко не одинок»[66].

Его взгляды характеризуют целую полосу в истории советской школы, полосу, когда "любовь к родине" и "родным" древностям составляла стержень краеведческой работы, когда вся экскурсионная деятельность школы не будила учащихся к сознанию действительности, не толкала их к активному участию в борьбе за социализм, а уводила назад, в мир только цветочков и мотыльков, церквей, монастырей, курганов и барских усадеб.

В результате историко-культурное краеведение, как гробокопательско-архивное, было ликвидировано. Во внимание краеведческой работы было поставлено изучение производительных сил. Развернулась работа по "созданию новых классово преданных кадров краеведов". Добровольные краеведческие общества были заменены бюрократическими бюро краеведения (в печально знаменитом 1937 году будут упразднены и они).

Предписывалось неуклонное возрастание количества краеведов - рабочих и колхозников: в 1931 году их должно было быть не менее 20%, в 1932 - не менее 30%, в 1933 - не менее 50%. Вся выпущенная в свет до 1931 года краеведческая литература подлежала тщательному пересмотру на предмет "изъятия политически вредных изданий", а подписчики на эти издания (в частности, на журнал "Краеведение") подвергались административной высылке. Внедрять в краеведение "единственно верное учение" призвано было существовавшее в 1930-1933 годах Общество краеведов-марксистов во главе с печально известным большевиком Н.В.Крыленко, в 1918-1931 годах выступавшим государственным обвинителем на крупнейших политических процессах в СССР. В историческом краеведении (точнее, в том, что от него осталось) утвердился вульгарный социологизм. С очагами вольномыслия, каковыми являлись добровольные краеведческие организации, было покончено.

3.2 ТУАК в советский период

 Сопровождавший разгром краеведческого движения в СССР процесс социологизации и политизации исторической науки наложил отпечаток и на деятельность ТУАК - ТОИАЭ последних лет его существования.

Например, как зафиксировано в остававшихся неопубликованными протоколах заседаний ТОИАЭ, при обсуждении 16 июня 1930 года доклада В.В.Лоренца "Врачебные суеверия крымских татар" председатель ТОИАЭ Н.Л.Эрнст, явно пытаясь уберечь Общество от разгрома, "подчеркивает желание Общества вести работу среди широких трудящихся масс, особенно среди коренной татарской нации, и указывает на огромное значение изучения вопросов национального быта с целью выявления сторон, враждебных новой советской культуре, для их преодоления". [67]

При обсуждении 17 июня 1921 года доклада П.Я.Чепуриной "Старинные караимские дома в Евпатории", "председатель подчеркивает значение изучения караимских домов со стороны вопросов о национальном происхождении караимов и их классовой роли в истории Крыма".[68]

 При обсуждении 4 января 1921 года доклада В.И.Филоненко "Переселение татар в Турцию в 60-х годах по народной песне" председатель подчеркивает социально-историческое значение песни, исполненной социального драматизма, ввиду чего является первоклассным и уникальным материалом по актуальному вопросу о выселении татар. Опубликовать его нужно, конечно, с соответствующим социологическим анализом.

Думается, что в значительной мере благодаря Н.Л.Эрнсту ТОИАЭ просуществовало несколько дольше, чем большинство аналогичных обществ в СССР. Лишь 15 января 1931 года ТОИАЭ "сочло необходимым свое вхождение в Крымское бюро краеведения", формально просуществовавшее до 1935 года.

Во-первых, потому, что, по мнению руководивших, советской исторической наукой чиновников, "членами дореволюционных краеведческих обществ были, главным образом, реакционные элементы - дворяне, буржуазия, царские чиновники, помещики, аристократы, священнослужители, которые разрабатывали темы, чуждые задачам коммунистического строительства".[69]

Во-вторых, потому, что большинство членов краеведческих обществ, в том числе и члены ТУАК, резко отрицательно отнеслись к большевистскому перевороту 1917 года и к последовавшим за ним событиям. Об этом, помимо вышеприведенных, свидетельствуют еще и следующие факты.

Крупнейший советский историк, трижды лауреат Сталинской премии академик Б.Д.Греков (1882-1953), будучи в 1918-1921 годах профессором Таврического университета и товарищем (заместителем) председателя ТУАК, 24 сентября 1919 года участвовал в официальной встрече генерала А.И.Деникина в Симферополе и на обеде, данном Главноначальствующему военными силами на Юге России Симферопольским городским управлением.

 На следующий день, 25 сентября 1919 года, Б.Д.Греков выступал перед симферопольцами с речью, посвященной памяти скончавшегося год назад организатора Добровольческой армии и её Верховного руководителя генерала М.В.Алексеева (1857-1918). А на заседаниях ТУАК в том же 1919 году Б.Д.Греков выступал с речами, посвященными памяти историков М.А.Дьяконова (1855-1919), А.С.Лаппо-Данилевского (1863-1919), С.Ф.Платонова (1860-1933; речь Грекова о Платонове была вызвана поступившей в Крым из Петрограда информацией о кончине знаменитого историка, оказавшейся ложной; академик С.Ф.Платонов умер в ссылке в Самаре в 1933г.), С.Д.Шереметева (1844-1918), т.е. тех ученых, которые в марксистской историографии неизменно характеризовались как "видные представители дворянско-буржуазной историографии, переживавшей накануне Великой Октябрьской социалистической революции глубочайший кризис".[70] При Сталине за участие в вышеперечисленных мероприятиях можно было поплатиться не только карьерой, но головой. Потому, думается, Б.Д.Греков стремился не афишировать факты своей биографии, связанные с пребыванием в Крыму в годы Гражданской войны. И потому напечатанные в симферопольских изданиях в 1919 году статьи Б.Д.Грекова "Задачи университетского преподавания", "Назревший пересмотр некоторых общих понятий в исторической науке" и "Ученая и учебная деятельность А.С.Лаппо-Данилевского" не значатся в опубликованных при жизни Б.Д.Грекова библиографических указателях его трудов и оставались малоизвестными[71].

В-третьих, история ТУАК-ТОИАЭ оставалась долгое время темой запретно-забытой потому, что деятельными членами ТУАК были главы антибольшевистских крымских Краевых правительств генерал М.А.Сулькевич и С.С.Крым, а также расстрелянные красными в ноябре 1920 года министры этих правительств А.П.Барт и А.А.Стевен.

В-четвертых, потому, что вскоре после 1917 года ряд членов ТУАК (в частности, Н.И.Андрусов, о. С.Н.Булгаков, Г.В.Вернадский, С.Э.Дуван, Н.П.Кондаков, С.И.Метальников, С.А.Мокржецкий, В.А.Оболенский, Ф.Э.Фальц-Фейн и др.), зачатую не по своей воле (о. С.Н.Булгаков, например, 27 декабря 1922 года был выслан властями за пределы Советской России), стали "белоэмигрантами".

В-пятых, потому, что ряд активных деятелей ТУАК-ТОИАЭ (О.А.Акчокраклы, Ф.Н.Андреевский, Е.А.Барт, Д.М.Бибиков, У.А.Боданинский, К.Э.Гриневич, П.А.Двойченко, архиепископ Димитрий (Абашидзе), о. А.М.Зверев, А.И.Леонтьев, о. П.И.Медведков, Л.А.Моисеев, П.В.Никольский, о. А.П.Сердобольский, В.Ф.Смолин, Д.С.Спиридонов, о. В.Г.Станиславский, Н.Л.Эрнст и др.) были в 1920-1930-е годы репрессированы.

Наконец, потому, что в трудах членов ТУАК-ТОИАЭ большое внимание уделялось разработке вопросов истории и культуры практически всех народов Крыма, в том числе и тех, которые были из Крыма депортированы: немцы - в 1941 году, армяне, болгары, греки, крымские татары - в 1944-м.

Вот почему многие краеведческие издания 1917-1930-х годов, а также опубликованные на их страницах труды видных и выдающихся ученых зачастую не значатся в изданных библиографических справочниках. Вот почему наличие в той или иной библиотеке Крыма полного комплекта "Известий" ТУАК-ТОИАЭ - явление очень редкое, свидетельствующее о неординарности истории самой библиотеки. Вот почему первая научная статья, посвященная истории ТУАК-ТОИАЭ, была напечатана лишь в 1967 году.

Однако в этой статье, автором которой был деятельный член ТУАК-ТОИАЭ В.И.Филоненко, основанной исключительно на печатных источниках, история ТОИАЭ прослеживалась только до 1929 года. Ошибка эта перекочевала и в "Советскую энциклопедию истории Украины",[72] где в статье о ТУАК-ТОИАЭ со ссылкой на статью В.И.Филоненко сказано, что ТОИАЭ прекратило свою деятельность в 1929г). Вот почему последующие труды, посвященные истории ТУАК-ТОИАЭ, в которых были использованы уже и архивные материалы, стали появляться в печати лишь с конца 1970-х годов[73].

Важнейшим источником по истории ТУАК-ТОИАЭ, наиболее полно и всесторонне отражающим деятельность этой организации, являются протоколы ее заседаний. В 1887-1931гг., за 44 года существования ТУАК-ТОИАЭ состоялось 341 заседание. Как отмечалось выше, 211 протоколов заседаний ТУАК за 1887-1919гг. тогда же были опубликованы, 130 протоколов заседаний ТУАК-ТОИАЭ за 1920-1931гг., остававшиеся неопубликованными, впервые публикуются

В протоколах заседаний ТУАК-ТОИАЭ фиксировалось, как правило, следующее: дата заседания, фамилии председателя, секретаря и присутствовавших лиц, краткое содержание заслушивавшихся докладов и сообщений и прений по ним (к сожалению, встречается немало протоколов, в которых доклады и сообщения лишь названы, а прения по ним не зафиксированы), принятые постановления. Протоколы подписывались председателем и секретарем.

Заслушивавшиеся на заседаниях ТУАК-ТОИАЭ доклады и сообщения довольно четко подразделяются на информационные и научные. Сообщения информационные отражали текущие дела (в том числе процесс комплектования исторического архива, музея древностей и библиотеки ТУАК-ТОИАЭ; эта информация, при тщательном ее изучении, позволяет в полном объеме реконструировать состав указанных собраний). Доклады и сообщения научные вскоре в форме статей и заметок публиковались на страницах, главным образом, "Известий" ТУАК-ТОИАЭ, а также некоторых других изданий.

Сравнительный анализ научных докладов и сообщений, зафиксированных в протоколах заседаний ТУАК-ТОИАЭ, со статьями и заметками, опубликованными на страницах "Известий" ТУАК-ТОИАЭ, позволил установить, что публиковались отнюдь не все доклады и сообщения. И действительно, составленный список докладчиков и сделанных ими сообщений, зафиксированных в протоколах заседаний ТУАК-ТОИАЭ, насчитывает более 1000 номеров, а алфавитный указатель авторов статей и публикаций, помещенных в "Известиях" ТУАК-ТОИАЭ, включает 438 номеров. Таким образом, о 60% докладов и сообщений получить информацию можно лишь только из протоколов заседаний ТУАК-ТОИАЭ. Лишь только из протоколов можно, например, получить информацию о выступлениях на заседаниях ТУАК выдающегося просветителя крымскотатарского народа Исмаила Гаспринского: лишь несколько из зафиксированных в опубликованных протоколах заседаний ТУАК четырех его сообщений были напечатано в форме статьи или заметки на страницах "Известий" ТУАК.

Другой пример. "Список научно-литературных трудов А.И.Маркевича",[74] опубликованный в 1927 году, включает 64 печатные работы и 9 готовых к печати рукописей. А составленный перечень докладов и сообщений А.И.Маркевича, заслушанных на заседаниях ТУАК-ТОИАЭ, насчитывает 305 наименований. Таким образом, составленный перечень докладов и сообщений А.И.Маркевича позволяет, во-первых, существенно обогатить бытующие представления о роли А.И.Маркевича в развитии крымоведения (а это тем более важно, что судьба личного архива А.И.Маркевича, оставшегося после кончины ученого в 1942 году в распоряжении его внучки и содержавшего, как явствует из малоизвестной анонимной заметки "Наследство ученого Маркевича",[75] значительное количество неопубликованных работ и обширную переписку, до сих пор остается неизвестной; впрочем, в той же заметке сообщалось, что "библиотеку по истории, принадлежавшую А.И.Маркевичу, приобрела Бухарестская Академия наук")[76], во-вторых, дополнить библиографию А.И.Маркевича перечнем тех его докладов и сообщений, которые изложены или даже процитированы в опубликованных протоколах заседаний ТУАК (как известно, такие доклады и сообщения признаются публикациями) и, в-третьих, побуждает к поискам опубликованных, но не зафиксированных в вышеназванном "Списке научно-литературных трудов А.И.Маркевича"[77] его работ (а таких работ, как выясняется, немало).

Кроме того, протоколы заседаний ТУАК-ТОИАЭ предоставляют уникальную возможность ознакомиться не только с неизвестными по другим источникам докладами и сообщениями, но и с процессом их обсуждения. Вот что, например, зафиксировано в остававшемся неопубликованным протоколе заседания ТОИАЭ от 11 декабря 1928 года, когда 20-летний С.Н.Бибиков, будущий член-корреспондент Академии наук и директор Института археологии Академии наук Украины, выступал с едва ли не первым в его жизни научным докладом: "Археологические разведки в области каменного века в Крыму"[78], в котором сообщает о результатах своих работ в 1927 и 1928гг о разведках в долине верхнего Бельбека (только средневековые древности), в Байдарской долине (пещеры у дер. Уркуста) - серия стадий микролита и в долине Бодрака - находка классического мустье. В прениях Н.Л.Эрнст вносит некоторые поправки в данные докладчика, подчеркивает трудность разведочных работ и заслуги докладчика. С.И.Забнин делает замечания об улитках в Байдарских пещерах и об отсутствии здесь азильских окрашенных галек. Председатель А.Маркевич приветствует докладчика и предлагает избрать его в число действительных членов Общества. Постановили: избрать.

3.3 Современные исследования истории и деятельности ТУАК.

 В наши дни основным исследователем деятельности ТУАК является профессор С. Б. Филимонов. В своих исследованиях он отмечает, что зафиксированные в протоколах заседаний ТУАК-ТОИАЭ научные сообщения позволяют атрибутировать некоторые опубликованные заметки. Так, например, в № 50 "Известий" ТУАК (Симферополь 1913г.) в разделе "Смесь" были опубликованы заметки: "К истории порчи и разрушения феодосийских башен", "Состояние Перекопской крепости в конце XVIII столетия", "Начальная страница истории Симферопольской гимназии".[79] Все эти заметки были подписаны псевдонимом А.М.

Зная, что на заседаниях ТУАК 19 января, 12 февраля и 25 сентября 1913 года с соответствующими сообщениями выступал А.И.Маркевич, можно с достаточным на то основанием утверждать, что именно он являлся автором трех вышеназванных заметок и тем самым дополнить упоминавшийся выше "Список научно-литературных трудов А.И.Маркевича".[80] (Кстати сказать, Л.В.Шарипова, а вслед за нею и все последующие составители библиографических указателей трудов А.И.Маркевича безоговорочно включили в них вышеназванные заметки; к сожалению, никто из составителей ни словом не обмолвился относительно использованных ими методов атрибуции).

Далее. Если информацию о статьях и заметках, напечатанных на страницах "Известий" ТУАК-ТОИАЭ, можно получить с помощью различных библиографических справочников, то о содержании даже опубликованных протоколов заседаний ТУАК-ТОИАЭ, не говоря уже об остававшихся неопубликованными, справочники молчат.

Продолжая характеризовать значение протоколов заседаний ТУАК-ТОИАЭ, как исторического источника, нельзя не обратить внимание и на следующее. Протоколы позволяют существенно дополнить бытующие представления об истории и персональном составе многих государственных учреждений и общественных организаций Крыма, т.к. при избрании того или иного лица в члены ТУАК и ТОИАЭ обычно указывались место его работы и должность. Например, в протоколах заседаний зафиксировано избрание в члены ТУАК в 1918-1920 годах ряда профессоров Таврического университета, в том числе Д.В.Айналова, С.Н.Булгакова, Г.В.Вернадского, А.П.Кадлубовского, П.П.Кудрявцева, С.И.Метальникова, Н.Л.Эрнста. А в изданных в середине 1990-х годов "Очерках истории" Симферопольского (Таврического) университета и "Биографическом справочнике" о его преподавателях перечисленные профессора, имена которых в научном мире хорошо известны, не значатся даже в списках.

Некролог В.И.Ленина, зафиксированный в протоколе заседания ТОИАЭ от 3 февраля 1924 года: "Открывая заседание, председатель А.И.Маркевич напоминает собранию о потере, которую понесла Республика в лице покойного Владимира Ильича Ленина, который был сам причастен к научной работе, всемерно содействовал развитию русской науки и сохранил кадры научных работников России. По предложению председателя собрание почтило память покойного вставанием"[81].

Что же касается скрупулезно фиксировавшихся в протоколах некрологов рядовых членов ТУАК-ТОИАЭ, то они зачастую приобретают значение уникальных свидетельств жизненного пути (или, по меньшей мере, времени ухода из жизни) многих малоизвестных или вовсе безвестных ныне лиц, способствовавших развитию науки и культуры в Крыму в конце XIX - 1-й трети ХХ вв.

Нельзя не отметить и значимость содержащихся в протоколах списков лиц, присутствовавших на заседаниях. Списки эти позволяют определить, какие именно доклады и сообщения прослушал тот или иной член ТУАК - ТОИАЭ и, таким образом, свидетельствуют об источниках (конечно же, лишь о некоторых из них, но очень важных, в силу авторитетности ТУАК-ТОИАЭ) формирования (или утверждения) его исторических взглядов, нравственных качеств, жизненной позиции. Например, священномученник Сергий, архиепископ Елецкий, в миру - Александр Михайлович Зверев (1870-1937), расстрелянный за свои убеждения по приговору Тройки УНКВД по Карагандинской области от 20 ноября 1937г., будучи членом ТУАК с 7 декабря 1914г., ни разу не выступал ни со своим докладом, ни в прениях по докладам других членов ТУАК. Но, согласно протокольным записям, он присутствовал на шести заседаниях ТУАК (в 1915 и 1920гг.), в том числе на заседании, посвященном памяти Святого Равноапостольного князя Владимира (29 сентября 1915г.) и на вышеохарактеризованном заседании, посвященном памяти А.С.Пушкина (18 октября 1920г.).

 В свое время академик И.Ю.Крачковский, давая оценку научно-культурного значения "Известий" ТУАК, писал, что они "представляют своеобразную энциклопедию по истории и культуре Крыма, которая еще долго будет служить путеводной нитью для всех исследователей края".[82] Такую оценку в еще большей степени заслуживают протоколы заседаний ТУАК-ТОИАЭ, так как именно протоколы, а не "Известия" ТУАК-ТОИАЭ, полно и всесторонне отражают крымоведческую деятельность этой организации. Здесь будет уместно отметить, что из 341 протокола заседаний ТУАК-ТОИАЭ лишь 211 протоколов, т.е. 60%, были опубликованы на страницах "Известий" ТУАК-ТОИАЭ; из зафиксированных в протоколах заседаний ТУАК-ТОИАЭ более 1000 научных докладов и сообщений лишь 438, т.е. 40%, были опубликованы на страницах "Известий" ТУАК-ТОИАЭ.

 Все вышеизложенное придает протоколам заседаний ТУАК-ТОИАЭ значение чрезвычайно ценного, многопланового, но пока еще лишь едва затронутого исследователями источника по истории Крыма конца XIX - 1-й трети XX вв., преимущественно - по истории крымской интеллигенции, науки, культуры и просвещения, истории архивного, музейного и библиотечного дела, истории охраны и использования культурного наследия, истории крымоведения и отечественного краеведения в целом.

На основании проведенного исследования, автор сделал следующий вывод: в целом, Таврической ученой архивной комиссией была проведена разнообразная краеведческая работа. ТУАК не только успешно справлялась с изучением документов, но и, как и в других губернских центрах, деятельность ее вышла далеко за археографические рамки. В ее основе лежала скрупулезная творческая работа энтузиастов. Не имея правительственных субсидий, Комиссия существовала только на членские взносы. Это и определяло ее тяжелое материальное положение. ТУАК приходилось ютиться не только в тесных и темных помещениях, но иногда и в сырых подвалах. С возникновением в январе 1887 г. Таврической ученой архивной комиссии, ставшей координирующим центром краеведческих исследований в губернии, и началом издания "Известий Таврической ученой архивной комиссии", историческое краеведение Крыма поднялось на качественно новую ступень. Издание постоянно действующего печатного органа позволило систематически публиковать научные исследования, как местных, так и известных отечественных ученых. Оживление общественно-политической жизни страны после проведения буржуазных реформ, появление все увеличивающегося числа местных периодических изданий открывало возможность для публикаций и распространения исторических знаний. С этого времени краеведные знания стали доступными для широких слоев населения и перестают быть уделом ограниченного круга образованных людей.Общий анализ развития исторического краеведения показывает, что по сравнению с другими провинциальными регионами страны Крым выделяется, как по общему объему опубликованной краеведческой литературы, так и по качеству и формам работы, о чём красноречиво свидетельствуют 57 томов "ИТУАК", работа 10 музеев Крыма, обилие историко-краеведческих материалов в периодической печати). Для того времени это имело важное научное и культурное значение. Работа, начатая с изучения ТУАК, требует существенного изучения исторической наукой.

1.  Автобиография А. И. Маркевича /Подг. В.Ф. Козлов //Археографический ежегодник за 1987 год.- М.: Наука, 1988.- 412 с.

2.  Вiстi Таврiйськоi вченоi архiвноi комiссii i Таврiйського товариства iсторii, археологii та етнографii (1887-1937). Бiблiографiчний покажчик. /Укл. Л.В. Шарiпова.- Киiв, 1994.- С.33

3. 

4.  Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.43

5. 

6.  Козлов В.Ф. Вопросы исторического краеведения в журнале "Советское краеведение" (1930-1936гг.) // Историческое краеведение в СССР. - Киев, 1991. - С. 49-56.

7.  Кошлякова Е.А. Памяти А. И. Маркевича // Известия Крымского отдела Географического общества Союза ССР. Вып.7.- Симферополь, 1961.- С. 233-238.

8.  Крымская АССР С древнейших времён и до наших дней.-Симферополь: Таврия, 1990.-С.125-126

9.  Крымская АССР (1921-1945).- Симферополь: Таврия, 1990.-320с.

10.  Крымская АССР (1921-1945).- Симферополь: Таврия, 1990.-С.125-126.

11.  Курас І. Ф. Інтеграція репатріантів в українське суспільство і завдання української науки // Проблеми інтеграції кримських репатріантів в українське суспільство / Ін-т політичних і етнонацюнальних досліджень НАН України- Київ, 2004 115с.

12.  Ласунский О.Г. "Дело краеведов" в Центральном Черноземье // Отечество: Краеведческий альманах. - М., 1990. - Вып. 1. - С. 56-65

13.  В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.18-24.

14.  Непомнящий А.А. Арсенiй Iванович Маркевич i розвиток архiвноi справи в Криму // Украiнське архiвознавство: iсторiя, сучасний стан та перспективи. Науковi доповiдi Всеукраiнськоi конференцii.- Киiв, 1997.- Ч.1.- 501 с.

15.  Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2005. – 432 с.

16.  Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-Информ, 2005.- 432 с. Непомнящий А.А. Историография и этнография народов Крыма. Библиография и архивы (конец XVIII начало XX века). - Симферополь: Доля, 2001.-814 с.

17.  Непомнящий А.А. Историческое краеведение в Крыму (2 пол.Х1Х-нач.XX веков). Библиографический указатель.- Симферополь: СГУ, 1995.-64 с

18.  Непомнящий А.А. Розвиток iсторичного краезнавства в Криму у II половинi XIX - початку ХХ столiть. Автореферат дис... канд.iст.наук.- Днiпропетровськ, 1994.- 21с.

19.  Непомнящий А.А. Шарапа В.Ф. Лашков Ф.Ф.- краевед Крыма //МАИЭТ. Вып.3.- Симферополь: Таврия, 1993.- 212 с.

20.  В.Л. Пархоменко. Христианство на Руси. – М.: Научиздат, 1982.- С.32

21.  Тронько П.Е. Развитие исторического краеведения на Украине: Опыт, проблемы, перспективы // Историческое краеведение в СССР... - Киев, 1991. - С.9

22.  У истоков советского краеведения: Из выступлений участников Всероссийских краеведческих конференций 1920-х годов // Памятники Отечества. - М., 1989. - № 1(19). - С. 19-24

23.  . Ушатая. Н.Д. Музей древностей ТУАК. // Известия Крымского республиканского музея. - № 10. – Симферополь:изд Таврия, 1995. – С.28.

24.  Филимонов С.Б. Историческое краеведение в России и документальные памятники (1917-1929 гг.): Автореф. дис. ... док. ист.наук. – М., 1992. – С.3-9

25.  Филимонов СБ. Б.Д.Греков - заведующий Крымцентрархивом // Советские архивы (М.). -1978. - № 3. - С. 28-31

26.  Филимонов СБ. Н.П.Анциферов - участник краеведческого движения 1920-х годов // Анциферовские чтения: Материалы и тез. конф. - Л., 1989. - С. 26.

27.  Филимонов СБ. Об использовании краеведческих изданий 1917г.-Ю-х годов при со-ставлении персональных библиографических указателей трудов видных ученых СССР // Археографический ежегодник за 1985 год. - М., 1986. - С. 289-293

28.  Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004. - 316с.

Рис. 1.. Начало Археологическому Музею (Музею древностей) было положено пожертвованиями 39 предметов: античные наконечники стрел, стеклянные бусы, медные, серебряные, золотые монеты Боспорского царства. Крымского ханства, Российской империи. Найдены они были в д. Камыш - Бурун Феодосийского уезда (ныне г. Керчь), вблизи Козьмодемьяновского монастыря, в д. Коккоз Ялтинского уезда (ныне с. Соколиное Бахчисарайского р-на). Кроме пожертвований музею передавались дублетные материалы из Керченского музея.

Источник: Ушатая Н.Д. Музей древностей ТУАК. // Известия Крымского республиканского музея. - № 10. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.31.

 [1] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.-C 43 .

 [2] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С.-3-6.

1.         [3] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С.-3-6.

2.         [4] Там же.

[5] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С.-3-6.

[6] Непомнящий А.А. Историческое краеведение в Крыму (2 пол.Х1Х-нач.XX веков). Библиографический указатель.- Симферополь: СГУ, 1995.-С.-24.

[7]Там же.-С.-27.

3.         [8] Автобиография А. И. Маркевича /Под. В.Ф. Козлов //Археографический ежегодник за 1987 год.- М.: Наука, 1988.- 412 с.

 [9] Непомнящий А.А. Шарапа В.Ф. Лашков Ф.Ф.- краевед Крыма //МАИЭТ. Вып.3.- Симферополь: Таврия, 1993.- С.175-181.

[10] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней.-Симферополь: Таврия, 1990.-С.125-126

[11] Козлов В.Ф. Вопросы исторического краеведения в журнале "Советское краеведение" (1930-1936гг.) // Историческое краеведение в СССР. - Киев, 1991. - С. 49.

[12]Там же.-С.-50.

[13] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.- 432 с.

[14] Здесь и далее даты даны по юлианскому календарю

[15] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней.-Симферополь: Таврия, 1990.-С.125-126

[16] Там же.-С.-125-126.

[17] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней. - Симферополь: Таврия, 1990.-С.125-126

[18] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.- 432 с.

[19] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.18-24.

[20] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.18-24.

[21] Там же.

[22] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.18-24.

[23] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.21-22..

[24] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.21-22

[25] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.21-22

[26] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.21-22

[27] В.Л. Пархоменко. Христианство на Руси. – М.: Научиздат, 1982.- С.32

[28] В.С. Ляшок «Известия ТУАК» - избранное. – Симферополь: Грифон, 2005. – С.23-25

[29] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней. - Симферополь: Таврия, 1990.-С.128.

[30] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней. - Симферополь: Таврия, 1990.-С.129.

[31] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней. - Симферополь: Таврия, 1990.-С.130.

[32] Крымская АССР С древнейших времён идо наших дней. - Симферополь: Таврия, 1990.-С.130.

 [33] . Ушатая Н.Д. Музей древностей ТУАК. // Известия Крымского республиканского музея. - № 10. – Симферополь:изд Таврия, 1995. – С.28.

 [34] Непомнящий А.А. Историческое краеведение в Крыму (2 пол.Х1Х-нач.XX веков). Библиографический указатель.- Симферополь: СГУ, 1995.-С.-24.

[35] Ушатая Н.Д. Музей древностей ТУАК. // Известия Крымского республиканского музея. - № 10. – Симферополь:изд Таврия, 1995. – С.28.

[36] Ушатая Н.Д. Музей древностей ТУАК. // Известия Крымского республиканского музея. - № 10. – Симферополь:изд Таврия, 1995. – С.29.

[37] Вiстi Таврiйськоi вченоi архiвноi комiссii i Таврiйського товариства iсторii, археологii та етнографii (1887-1937). Бiблiографiчний покажчик. /Укл. Л.В. Шарiпова.- Киiв, 1994.- С.33

[38] Филимонов СБ. Историческое краеведение в России и документальные памятники (1917-1929гг.). — М.: Наука, 1992. — С. 9

[39] Непомнящий А.А. Историческое краеведение в Крыму (2 пол.Х1Х-нач.XX веков). Библиографический указатель.- Симферополь: СГУ, 1995.-С.-24.

[40] Вiстi Таврiйськоi вченоi архiвноi комiссii i Таврiйського товариства iсторii, археологii та етнографii (1887-1937). Бiблiографiчний покажчик. /Укл. Л.В. Шарiпова.- Киiв, 1994.- С.35.

[41] Вiстi Таврiйськоi вченоi архiвноi комiссii i Таврiйського товариства iсторii, археологii та етнографii (1887-1937). Бiблiографiчний покажчик. /Укл. Л.В. Шарiпова.- Киiв, 1994.- С.35.

[42] Маркевич А.И. Краткий исторический очерк возникновения Таврического университета // Известия Таврического университета.- Симферополь, 1989.- Кн.1.

[43] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. . // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь:изд Таврия, 1995. – С.43

[44] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. . // Известия Крымского республиканского

[45] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.- 423 с.

[46] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.- 423 с.

[47] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд Таврия, 1995. – С.43

[48] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.43

[49] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.-С 423.

[50] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.-С 423

[51] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.-С 423.

[52] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.43

[53] Там же, с.45.

[54] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.43

[55] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.43

[56] Гарагуля В.М. ТУАК в гражданскую войну. // Известия Крымского республиканского музея. - № 12. – Симферополь: изд. Таврия, 1995. – С.47.

[57] Тронько П.Е. Развитие исторического краеведения на Украине: Опыт, проблемы, перспективы // Историческое краеведение в СССР... - Киев, 1991. - С.9

[58] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С.-3-6

[59] У истоков советского краеведения: Из выступлений участников Всероссийских краеведческих конференций 1920-х годов // Памятники Отечества. - М., 1989. - № 1(19). - С. 19-24

[60] Учет краеведческих сил // Известия ЦБК (М.; Л.). - 1925. - №6. - С.172.

[61] Филимонов СБ. Историческое краеведение в России и документальные памятники (1917-1929гг.): Автореф. дис. ... докт. ист. наук. - М., 1992. - С. 3-9.

[62] Филимонов СБ. Н.П.Анциферов - участник краеведческого движения 1920-х годов // Анциферовские чтения: Материалы и тез. конф. - Л., 1989. - С. 26.

[63] Первый перелом: [Беседа Ю. Лексина с С.О.Шмидтом, В.Ф.Козловым, С.Б.Филимоновым о краеведении первых послереволюционных лет] // Знание - сила (М.). - 1988. - №11. - С. 66-75

[64] Ласунский О.Г. "Дело краеведов" в Центральном Черноземье // Отечество: Краеведческий альманах. - М., 1990. - Вып. 1. - С. 56-65

[65] Козлов В.Ф. Вопросы исторического краеведения в журнале "Советское краеведение" (1930-1936гг.) // Историческое краеведение в СССР. - Киев, 1991. - С. 49-56.

[66] Козлов В.Ф. Вопросы исторического краеведения в журнале "Советское краеведение" (1930-1936гг.) // Историческое краеведение в СССР. - Киев, 1991. - С. 49-56.

[67] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С. 23-25.

 [68] Там же.

[69] Филимонов СБ. Историческое краеведение в России и документальные памятники (1917-1929гг.): Автореф. дис. ... докт. ист. наук. - М., 1992. - С. 9-12.

[70] Филимонов СБ. Б.Д.Греков - заведующий Крымцентрархивом // Советские архивы М.. -1978. - № 3. - С. 28-31

[71] Там же.

[72] Филимонов СБ. Об использовании краеведческих изданий 1917г.-Ю-х годов при составлении персональных библиографических указателей трудов видных ученых СССР // Археографический ежегодник за 1985 год. - М., 1986. - С. 289-293

[73] Филимонов СБ. Об использовании краеведческих изданий 1917г.-Ю-х годов при составлении персональных библиографических указателей трудов видных ученых СССР // Археографический ежегодник за 1985 год. - М., 1986. - С. 289-293

[74] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.- 422 с. (Библиография крымоведения; Вып.3)

 [75] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.-С 425. \

 [76] Там же.

 [77] Там же, с.426.

 [78] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С. 25-26.

[79] Филимонов СБ. Хранители исторической памяти Крыма: О наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887-1931гг.). - Изд. 2-е, перераб. и доп. - Симферополь: "ЧерноморПРЕСС", 2004.С. 25-26.

[80] Непомнящий А.А. Арсений Маркевич: Страницы истории крымского краеведения. – Симферополь: Бизнес-информ, 2005.- 425 с. (Библиография крымоведения; Вып.3)

[81] Филимонов СБ. Б.Д.Греков - заведующий Крымцентрархивом // Советские архивы М.. -1978. - № 3. - С. 28-31

4.         [82] Ласунский О.Г. "Дело краеведов" в Центральном Черноземье // Отечество: Краеведческий альманах. - М., 1990. - Вып. 1. - С. 56-65