Курсовая работа: Реформы царской России в Казахстане в XVIII- начале XIX вв

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Карагандинский государственный университет им. Е.А. Букетова

Курсовая работа

По дисциплине: «История Казахстана»

На тему

Реформы царской России в Казахстане в XVIII- начале XIX вв

Выполнила: ст-ка гр. Тур-13

Ткалич Ольга

Караганда 2008

Содержание

Введение

С обретением государственной независимости перед Казахстаном встают сложные, необычные вопросы. Ответы на них могут быть получены, если прежде всего обратиться к историческому опыту, отражающему общечеловеческие и национальные начала. В начале XXI века, когда становится все более очевидным приоритет общечеловеческих ценностей, особое значение приобретает выявление накопленного народами Казахстана гуманистического, демократического и политического потенциала.

Большой научный интерес представляет исследование политико-административной реформы, проводившийся в Казахстане в XVIII- начале XIX вв., вызвавшие, как известно, значительные изменения в социальной, политической и правовой жизни казахского общества этих лет.

Рассмотрение подлинных мотивов и устремлений господствующих социальных групп и правительственных кругов, заложенных в этой реформе, воссоздание целостной политико-административной конструкции преобразований в управлении краем и его регионами, а также историко-сравнительный и социологический анализ содержания реформы представляют актуальную проблему исторической науки. Реальные последствия реформ проведенных царской Россией в Казахстане, нуждаются в дальнейшем изучении, в частности их политические последствия. Именно в этом плане изучение указанной реформы способно дать глубокое знание исследуемого предмета.

После завоевания юго-восточного Казахстана и прилегающих областей Средней Азии в правительственных кругах Российской империи остро встал вопрос о системе управления национальными окраинами. Особенно сложной эта проблема была в отношении Средней Азии и Казахстана с их этнически пестрым составом населения, различным уровнем социального и экономического развития. Опыт прежнего административного управления в Казахстане и был использован царским законодателем в подготовленных реформах.

Цель написания данной курсовой работы – изучение вопросов проведения реформ царской Россией на территории Казахстана.

Исходя из поставленной цели были определены следующие задачи:

1.       изучить предпосылки к проведению политико-административных реформ в Казахстане;

2.       рассмотреть процесс проведения реформ в Казахстане;

3.       изучить особенности реформ под началом О. Игельстрома, М.М. Сперанского и П.К. Эссена;

4.       определить последствия проведенных реформ для Казахстана.

Написание курсовой работы потребовало изучение научной трудов ведущих авторов-историков посвященных вопросам присоединения Казахстана к России и установлению колониальной власти России на территории государств Средней Азии и в частности Казахстана.

Структурно курсовая работа состоит из введения, двух глав и заключения.

В начале XVIII в. с новой силой возобновились попытки царских властей и русского купечества по закреплению достигнутых рубежей на востоке, причем на первый план вышла линия по Иртышу на всем огромном расстоянии от г. Тары до верховьев реки.

Усилению колонизационного движения на Восток, куда шел активный процесс расширения Яицкой линии, а Гурьевский городок обеспечивал охрану торгово-экономических интересов России, способствовали разные обстоятельства. Торговцы, члены дипломатических миссий, путешественники, искатели приключений, возвращаясь из среднеазиатских владений, Восточного Туркестана, Юго-Западной Сибири в русские города, приносили и распространяли порою баснословные сведения «об азиатских странах», лежащих за Иртышом. Не последнюю роль в утверждении политики расширения движения на Восток играли получившие широкую огласку слухи «о золотых россыпях» г. Еркети.

Таким образом, необходимость удержания приобретенных Россией владений, установление со странами Центральной Азии торговых взаимосвязей, сочеталась с возрастающими потребностями страны в природных ресурсах, особенно в золоте, стимулируя стремление Петербургского двора к овладению, во всяком случае к освоению земель, расположенных в стратегически важном направлении, где в постоянном противостоянии сталкивались далеко идущие интересы Джунгарского ханства, достигшего своего могущества в эти годы и казахских ханств, раздираемых внутренними противоречиями в ущерб важной цели — консолидации сил трех жузов. Все это определило интенсивный характер осуществления плана овладения территорией вверх по Иртышу еще при Петре I, искавшем кратчайшие пути к далекой Индии и Китаю. В то же время Россия, как известно, испытывала острую нужду в финансовых средствах, так необходимых для своих грандиозных преобразований, что обусловливалось затяжной для России войной со Швецией.

Говоря о стремлении русского царя к азиатским владениям, следует иметь в виду, что он не ставил перед собою план «захвата» Индии или какой-либо другой страны. Намерение Петра I было продиктовано его желанием установить широкие экономические связи с крупными странами Азии. Однако активизировавшееся при нем продвижение русских военно-разведочных отрядов в районе Северо-Восточного Казахстана вызвало противодействие джунгар, кое-где в пограничной полосе начались столкновения, участились взаимные претензии и конфликты.

Особенно острый характер русско-джунгарские отношения приняли в связи с авантюристскими планами первого сибирского губернатора М. П. Гагарина, приложившего энергичные усилия к овладению г. Яркендом. Убеждая царя в необходимости «построить русские крепости» на пути от Тобольска до Яркенда: первую на Иртыше, близ озера Ямышева и далее, другие же там, где «потребуются по ходу дела», губернатор, тем самым, предложил Петру I план строительства целой цепи укрепленных линий.

Обращаясь к царю со своим «проектом», князь явно недооценивал сложность международных отношений в этом районе, особенно обострившихся в эти годы вследствие завоевательных планов соседней Джунгарии, вызвавших изменение политической- обстановки в ущерб интересам казахских ханств, к тому же район, предназначенный для строительства военно-опорных баз, временно, в силу военного преимущества контролировался ойратскими силами, не собиравшимися лишаться своих приобретений. Получив донесение с указанием на возможность строительства крепостей, Петр I, находясь в Кронштадте на кораблях, готовившихся к морскому сражению со шведским флотом, 22 мая 1714 г. на галере «Святая Наталья» собственноручно подписал указ «О снаряжении экспедиции под начальством подполковника Ивана Дмитриевича Бухгольца для завладения тех мест, где имелось песочное золото».

Таким образом, предпринятая по личному указанию Петра I военно-разведочная экспедиция в глубь казахских степей, где развертывались драматические события, окончилась в целом неудачно, хотя она по своим целям и обстоятельствам явно отличалась от почти полностью истребленного в хивинском походе отряда князя А. Бековича-Черкасского, жуткие последствия которого долгие годы были в центре внимания русского общества.

Экспедиция не достигла своей цели прежде всего вследствие дипломатических оплошностей сибирского губернатора, не сумевшего убедить ойратских владельцев в отсутствии враждебных намерений в отношении этой страны. Больше того, когда русскими солдатами во время жестоких перестрелок было убито несколько джунгарских воинов, между ними распространился нежелательный для России слух, что после окончания строительства Ямышевской крепости Бухгольц «начнет воевать против людей Кунтайши».

М. П. Гагарин урезал силы и средства Бухгольца до того, что последний не имел в довольно многочисленном отряде ни медика, ни аптеки: отсутствие их остро ощущалось в период трехмесячной осады крепости ойратами. К тому же М. П. Гагарин вручил И. Бухгольцу свою собственную инструкцию, переписав все требования из приказа Петра I и добавив от себя: «...ежели неприятель не будет давить крепость, попрося помощи от бога, противиться как можно всеми людьми». Экспедиции не удалось, ввиду отсутствия у ее начальника желания, установить непосредственные контакты с видными казахскими батырами и их отрядами, постоянно действовавшими против иноземных захватчиков и враждебно настроенными против всяких проявлений ойратских военных демонстраций, особенно в районе Иртыша, богатые пастбища которого издавна, с особой внимательностью оберегались кочевниками.

Возвращаясь от разрушенной Ямышевской крепости, отряд Бухгольца достиг устья р. Оми, и, получив долгожданное подкрепление, 20 мая 1716 г., основал Омскую крепость.

Однако разногласия между губернатором и Бухгольцом все возрастали. В результате подполковник, потеряв надежду на продолжение экспедиции и, назначив комендантом Омска майора Вельяминова-Зернова, уехал в Тобольск, оттуда был затребован в Петербург для разъяснения причин неудачи предпринятой им экспедиции, где своими рассказами о степных народах, о природных богатствах, вызвал глубокий интерес Коллегии иностранных дел и Сената к неведомому краю, усилив интерес в столичных кругах к дальнейшему освоению и включению в орбиту государственных интересов России казахских жузов.

Однако задачи колонизации края, освоения несметных его богатств, установление и дальнейшее обеспечение безопасности караванной торговли, а также закрепление за Россией новых районов настоятельно требовали строительства новых и новых укреплений и опорных точек постоянного соприкосновения с кочевой средой. Главное назначение этих военно-инженерных сооружений заключалось в расширении юго-восточных границ, а значит и зоны внешнего влияния российской державы.

М. Гагарин, оставшийся после отъезда Бухгольца в Петербург полным хозяином и уполномоченный действовать теперь по своему усмотрению, будучи неплохо информирован о событиях в Младшем и Среднем жузах, вознамерился продолжить политику «изучения» края военными экспедициями. К тому же сибирский губернатор, в сентябре 1716 г., приняв посланцев Каип-хана Бекбулата Екешева, Байдаулета Буриева, получил самые достоверные известия о внутреннем положении Казахстана. Для него была весьма обнадеживающей просьба Каип-хана: «Ходить войною с одними своими людьми в двадцати или тридцати тысячах или с русскими военными людьми вместе». В середине октября 1716 г. М. Гагарин отправил к Каип-хану боярского сына Микиту Белоусова «с товарищем»; в своем поручении из 9 пунктов губернаторских наставлений он обязывал посла собирать подробнейшие сведения, а самое главное - довести до сведения хана его распоряжение «везде - в городах Сибирской губернии своего ведомства, чтоб с людьми Казачьей орды никакие ссоры не имели».

Тем временем М. Гагарин одну за другой снаряжал и отправлял в степь новые военные экспедиции. Федор Матигоров восстановил и расширил Ямышевскую крепость, ставшую опорным пунктом для дальнейшего продвижения новых отрядов по Иртышу.

Новый всплеск резких обострений казахско-ойратской борьбы ускорил отправку вглубь степных пространств малочисленных, но хорошо оснащенных мобильных групп, перед которыми стояла задача воспользоваться занятостью основных сил казахов в постоянном противоборстве с превосходящими силами противника. Не останавливаясь на достигнутом, М. Гагарин для возведения новых укреплений по Иртышу отправил воеводу Павла Северского и Василия Чередова, последний часто привлекался для выполнения конфиденциальных дипломатических поручений губернатора. Отряд П. Северского летом 1717 г. построил Железинскую, В. Чередова — Колбасинскую крепости, в скором времени опустевшую из-за недостатка жителей. Чередов, следуя далее, выбрал место для возведения новой крепости, Семипалатинской.

Все более углубляясь в жизненно важные центры казахских кочевий, окрыленная бескровными успехами, сибирская администрация, не дожидаясь уже указаний Петербурга, летом 1718 г. снарядила крупную экспедицию во главе с опытным фортификатором Прокофием Ступенным с отрядом из солдат, казаков и артиллерией. Князь, помнивший последствия столкновений с ойратами, строго предписал опытному офицеру «не затевать ссоры» с ойратами, и даже при нападениях с их стороны обороняться и стараться убедить в отсутствии «враждебных намерений против них».

Чем ожесточеннее становилась казахско-ойратская борьба, тем чаще была отправка новых и новых отрядов в сторону Зайсанского озера. Вскоре по личному распоряжению царя была подготовлена еще одна воинская команда под начальством майора И. М. Лихарева, в задачу которого вменялось подробное исследование озера, поиск и «доставление» подробных сведений о «золотом песке»; также ему поручалось разузнать подробности неудачи экспедиции И. Д. Бухгольца. Данное распоряжение говорит, какое значение придавал Петр I подчинению степных ханств, которое он стремился осуществить еще с 1714 г., отправляя Бухгольца на территории Среднего жуза, несмотря на трудности, вызванные войною со Швецией.

Джунгары, неустанно следившие за маршрутом следования экспедиции, открыли огонь по солдатам И. М. Лихарева, добиваясь принудить их к отступлению. Несмотря на значительный урон от русской артиллерии, ойраты достигли своей цели: после трехдневной перестрелки было достигнуто перемирие и, Лихарев, вынужденный отступить, на обратном пути построил в 1720 г. Усть-Каменогорскую крепость, которая, будучи угловой точкой в системе военно-инженерных сооружений России на границе с Цинс-кой империей, опираясь на редуты, маяки и другие фортификационные сооружения, контролировала значительную территорию; в том же году Россия возвела еще несколько крепостей - Черноморецкий, Черноярский, Верблюжский, Осморыжский, Убинский, Семиярский форты, создавая основу для трех военно-политических линий — Сибирской, Иртышской и Колыванской.

Наряду с Абаканским острогом (1707 г.), Бикатунской крепостью (1709 г.) эти укрепления с хорошо обученными гарнизонами, обилием орудий, стратегическим местоположением обеспечивали закрепление за Россией Обь-Иртышского междуречья, вытесняя местных жителей в малоплодородные земли, становясь оплотом колонизации, обезопасив себя казачьими поселениями. При этом, естественно, царизм придавал важное значение недопущению подчинения казахов Джунгарскому ханству, стремясь держать «Киргиз-кайсацкую степь» в орбите политических интересов России.

1.2 Принятие казахами младшего и среднего жузов российского подданства

Годы нашествия джунгарских войск вошли в историю казахов как «Годы Великого бедствия», оставив глубокий след в экономической и политической жизни казахских жузов на долгое время.

Казахи не только понесли материальные и людские потери, но и временно лишились богатых пастбищ в Жетысу. Были нарушены веками установившиеся маршруты кочевок, уничтожены очаги земледельческой культуры в районе Сырдарьи и в Жетысу. Продвижение казахских родов в поисках пастбищ на запад и северо-запад было сопряжено с большими трудностями. Оно обостряло вопрос о кочевых пространствах между Уралом и Волгой, приводило к беспрестанным столкновениям с калмыками и башкирами. Захват джунгарскими феодалами городов на юге Казахстана имел серьезные последствия для экономической и культурной жизни казахского общества. Казахские роды оказались оторванными от торговых и ремесленных центров, крупные феодалы потеряли возможность получать дань с городского населения.

Нашествие Джунгарии ослабило хозяйственно-политические связи между казахскими жузами, в особенности Младшего и Среднего со Старшим. «И Большая орда кочует от них в даль-ном расстоянии к бухарам и с Среднею и с Малою ордами оная не съезжается, у них же хан особливо». Такое положение не могло не оказать влияния на усиление феодальной раздробленности и расшатывание тех начал централизации государственной власти, которые были заложены в годы правления Тауке.

В ходе борьбы с Джунгарским ханством Младший и Средний жузы распались на отдельные владения. Считавшийся старшим ханом, Абулхаир не распространял своей власти даже на весь Младший жуз. Кроме него правителями там были султан Батыр, сын Каипа, и султан Нуралы, сын Абулхаира.

В Среднем жузе были свои ханы. Из них известны Самеке, Кучук. Последний был ханом значительной части найманов и кочевал далеко от русских границ. Ближе к ним располагались кочевья хана Самеке. Кроме них, большим влиянием в Среднем жузе пользовались султаны Абулмамбет и Барак.

Джунгарское нашествие оставило глубокий след и в социальных отношениях казахского общества. Опустошение и разорение страны увеличили количество бедных — байгушей, консы, жатаков и др. Потеряв возможность вести хозяйство самостоятельно, они вынуждены были работать в качестве пастухов, домашних слуг у богатых скотовладельцев. Многие из них в поисках средств существования бежали на запад, к русским границам. Но и здесь им приходилось батрачить на прилинейных казаков или в состоятельных хозяйствах русских поселенцев на границе. Такая же участь ожидала и тех, кого судьба заставила искать прибежище в среднеазиатских ханствах.

Непосредственная опасность нового нападения Джунгарского ханства, несмотря на Аныракайскую победу казахов в 1730 г., не была устранена. Приход к власти Галдан-Цэрэна, проводившего в отношении казахских ханств весьма агрессивную политику, означал усиление опасности такого нападения, да и сами казахские ханы, в том числе и Абулхаир, не отказывались от стремления вернуть взятых в плен джунгарскими феодалами соплеменников.

Напряженные отношения оставались у казахских ханств с Бухарой и Хивой. Правда, к 30-м годам казахским владельцам удалось несколько смягчить противоречия со среднеазиатскими ханствами.

Сложными оставались взаимоотношения казахских ханств с волжскими калмыками и башкирами. Не увенчались успехом переговоры Абулхаира с башкирскими старшинами о прекращении нападений. Добиться мира на западных границах Младшего жуза стало одной из главных внешнеполитических задач хана Абулхаира. Это было крайне необходимо, чтобы развязать руки для борьбы с главным противником - Джунгарским ханством.

Перед правителями казахских ханств стояла важная и сложная задача обезопасить казахские жузы от внешнего врага и преодолеть усиливающийся процесс феодальной раздробленности страны.

В сложных условиях внутреннего развития казахского общества, в окружении джунгар и волжских калмыков, башкир, яицких и сибирских казаков, находясь по существу в экономической блокаде, под постоянным давлением великой империи, правители казахских жузов были вынуждены искать союзника в лице Российской империи.

Укоренившаяся вражда между влиятельными султанами, старшинами, с одной стороны, между практически независимыми ханами трех жузовых объединений, с другой — сводили на нет усилия по консолидации народа, возрождению былой традиции формирования единого народного ополчения.

В этих весьма сложных условиях на долю Абулхаир-хана выпала сложная миссия самому выступить инициатором обращения к Петербургскому двору, взять на себя ответственность произвести коренной перелом во внешнеполитической ориентации уже распавшегося объединенного казахского союза и, не дожидаясь очередного опустошительного нападения ойратских сил на мирные аулы, определить позиции русской императрицы.

Абулхаир, будучи султаном, еще до 20-х годов XVIII в. был довольно известен в русских дипломатических кругах. «Человек достаточного ума и не без лукавства», — ^и как о нем отзывался А. И. Тевкелев. Он, прежде всего руководствуясь стратегическими интересами казахской государственности, с другой стороны, опираясь на российскую администрацию, стремился возвыситься над другими своими конкурентами, вытеснив их с политической арены, пытался объединить силы и возможности для предотвращения ойратской агрессии с ее пагубными для народа последствиями, с целью самому стать единоличным предводителем объединенного ханства, как это было во времена знаменитого хана Тауке. Стремясь практически реализовать эти задачи, летом 1730 г. он отправляет свое посольство через Уфимское наместничество в Петербург к российской императрице с просьбой принять его с улусами в подданство Российской империи, покровительства которой добивались многие малые и большие народы Центральной Азии.

Дипломатическая служба Петербурга к этому времени уже наработала достаточно большой опыт в разработке посольских документов, определяющих основные направления азиатской политики страны и по приему представителей восточных стран.

Принятие в состав России волжских калмыков Аюки, Кабардинского княжества, земель грузинских правителей заметно расширяло сферы дипломатической деятельности Коллегии иностранных дел, и на сей раз посланцам Абулхаира были оказаны всяческие почести, его послы в количестве 7 человек во главе с Кутлумбетом Коштаевым были приняты с радостью и одарены ценными подарками, возвращены в степь в сопровождении внушительной комиссии во главе с переводчиком Коллегии иностранных дел А. И. Тевкелевым, в сопровождении военной охраны, в их числе были два геодезиста - Алексей Писарев и Михайло Зиновьев, направленные «для описания мест».

Документы той эпохи не позволяют датировать время поступления А. И. Тевкелева на государственную службу. Очевиден факт зачисления его в Коллегию иностранных дел несколько раньше персидского похода 1722 г. Петра I. К тому же профессия «толмача восточных наречий» для А. И. Тевкелева была вовсе не нова, и до него, как он сам пишет в своих «Разных бумагах...», его предки применяли свои превосходные лингвистические знания в посольском приказе Москвы.

Для закрепления позиций в присоединенных казахских землях в мае 1734 г. была учреждена «Киргиз-кайсацкая экспедиция», вскоре переименованная в Оренбургскую, которую возглавил обер-секретарь Сената И. К. Кириллов, помощником его назначен А. И. Тевкелев, произведенный из переводчиков в полковники за удачное выполнение правительственной миссии в Младшем жузе.

Идея организации экспедиции принадлежала Абулхаир-хану, поставившему себе цель: построить город, чтобы усилить свое влияние или укрыться в нем «в случае беспорядков» в Младшем жузе, что подтверждает в своих «Разных бумагах» тот же А. И. Тевкелев.

Организаторы этой военной акции для достижения своих целей помимо использования крупного воинского контингента, всерьез рассчитывали на межэтнические раздоры между башкирами и казахами. Перед походом к Ори И. К. Кириллов, между прочим, доносил кабинету о сложности во взаимосвязях двух народов: «...никогда не следует допускать их в согласие, а в потребном случае нарочно поднимать их друг на друга, и тем смирять», — так заранее оправдывалась жестокость в отношении башкирского народа, в которой И. К. Кириллов превзошел себя, между прочим, в немалой степени вызвав удивление Абулхаир-хана, которого также вовлекли в дело подавления восстания башкир. Более того, в инструкции Анны Иоанновны И. К. Кириллову содержалось предписание изучить возможности хозяйственной колонизации края. «Впрочем, что касается до металлов и минералов, кои найтися могут в ближних местах, в Башкирском и Киргиз-кайсацком владениях, в том поступать надлежащим образом, ища интересу нашему пользы...».

Все это в совокупности подтверждает сложность, подчас противоречивость характера, политической сущности начального этапа присоединения прежде всего двух этнотерриториальных объединений — Младшего и Среднего жузов. Если несколько отмежеваться от старых политических штампов, когда эти явления рассматривались как закономерный процесс вхождения инородных народов в состав многонациональной империи и оценивались не иначе, как «наименьшее зло» и побудительные мотивы, к примеру, присоединения двух жузов обуславливались лишь личными амбициями одной личности — Абулхаир-хана, то ввод новейших архивных сведений, сопоставление разнородных суждений представителей русской историографии до 1917 г. и советского периода позволяют с иных позиций, с учетом реального соотношения сил в международных отношениях того периода, выявить специфику столь сложного процесса и снять те однобокие негативные оценки, которые были порождены порою предвзятостью оценки роли Абулхаира в этот исторический этап. Колониальные акции, получившие еще более масштабное развитие, особенно после снятия реальной ойратской угрозы, наоборот, раскрыли более явно те стратегические предназначения, которые были выработаны еще при Петре I, углублены при последующих правителях относительно силового покорения казахских земель.

С самого начала своего присутствия царская Россия начала проводить жесткую колониальную политику на территории современного Казахстана.

Одной из мер по укреплению своей власти на территории Казахстана Россией были выбраны общественно-политические реформы направленные на порабощение казахского народа.

В череде постоянно проводимых в Казахстане реформ особое внимание следует обратить на реформы проводимые с подачи следующих реформаторов:

1.   Игельстром Отто;

2.   Сперанский Михаил Михайлович;

3.   Эссен Пётр Кириллович.

Рассмотрим особенности каждой из реформ проведенных этими деятелями подробнее.

Первой значимой реформой в Казахстане предпринятой царскими властями можно назвать реформу Игельстрома. Как и все последующие реформы эта была начата с банальной экспедиции предпринятой царскими властями.

Так эту экспедицию назвали Оренбургской, ее создали в 1734 году, чтобы «изучить и обустроить восточную окраину России». Новые хозяева страны давали названия новым русским городам, а такое бывает, как известно, при колонизации. Собственно, она и шла, колонизация российского Востока. Оренбург по-немецки «Восточный город».

Отсюда шло завоевание Киргиз-кайсакской (Казахской) степи, которая в то время еще хранила свое древнее имя — Дешт-и-Кипчак. То был последний оплот тюрков. Все, что осталось к XVIII веку от государства Аттилы. Самая далекая окраина. Сюда и подбирались иезуиты. Их действия координировал Рим, операция потом у историков получила условное название «реформа Игельстрома». О той реформе российские и казахские историки пишут мало, стараясь не замечать ее. Напрасно. В ней сфокусирована цель петровских экспедиций, с которых начались исследования Российской академии наук. Хотя О. А. Игельстром был не востоковед, он происходил из Швеции, из поместных дворян, которым стало тесно в Европе.

Отто Игельстром с 1756 года стоял на российской службе, он удачно командовал Кабардинским полком, отличился в русско-турецкой войне, пленил крымского хана Шагин-Гирея, за что получил покровительство престола и место генерал-губернатора в Поволжье. То был прирожденный знаток человеческих душ, едва ли не самый тонкий специалист в этой области у тогдашней России. Чутье у него было прямо-таки звериное, а ум дьявольский. Он «успокоил» Поволжье в два счета — погасил тлеющий религиозный конфликт христиан с мусульманами, с которым долго не могли справиться войска. Причем сделал это тонко и тихо. Русский швед на посту генерал-губернатора поступил просто. Зная, что волнения в губернии исходят от ханов, он силой своей власти стал всемерно поддерживать всех местных ханов сразу, даже самых забитых и слабых.

Ханы возгордились от внимания к ним, подняли головы, и все почувствовали себя главными, незаменимыми. Они стали душить друг друга своими собственными руками. Скрытая ненависть татар и башкир с тех пор навсегда увлекла Поволжье, стала болью тюркского мира, кровоточащей раной, которая не зажила поныне... И позором! Забыто имя Отто Игельстрома, но не забыта вражда, развязанная им.

Престиж ханов падал быстро, силы иссякали еще быстрее, и вот тогда губернатор приблизил тех, кто показал себя верноподданным России. Стал подкармливать только их. Не имело значения, мусульманин то был или христианин, главное — русский царь для него перестал быть врагом. Врагом стал сосед.

Так нейтрализовали потенциальных союзников Турции в Поволжье, что позволило России начать новую русско-турецкую войну.

Дьявольский ум помог Игельстрому на посту оренбургского губернатора выстраивать отношения с каракайсакскими (казахскими) ханами. В тонкой политике, в игре на чувствах, иногда низменных, состояла его «реформа», которая привела к полной утрате независимости Дешт-и-Кипчака, «добровольному» присоединению его к России. Тюрки вновь победили себя сами.

Второй реформой направленной на порабощение Казахстана былатак называемая реформа Сперанского.

Восходя на политический олимп, молодой реформатор, пользуясь покровительством Александра I, который не скрывал своих симпатий политическим установлениям Наполеона I, идеям Ш. Монтескье, А. Смита, И. Бентама, был убежден, что ему удастся создать новый образ правления в России, наподобие “ограниченной монархии” или “умеренной аристократии”.

Понимая, что “всякое правление самовластное насильственно и никогда не может быть законным”, в статье “О коренных законах государства” Сперанский четко ставит вопросы о том, какая сила могла бы в состоянии “уравновесить или ограничить” самодержавную власть, каким образом коренные законы государства сделать неизменными, чтобы “никакая власть преступить их не могла”, чтобы “сила монархии над ними единственно никакого действия не имела”. Такой силой, по мнению реформатора, является народ. Именно он “имеет в самом себе достаточную силу уравновесить или ограничить силу правительства”; поэтому “коренные государственные законы должны быть творением народа” и полагать “пределы самодержавной воле”.

Приступить к составлению общего плана государственных реформ Сперанский смог только в 1808 г. С конца 1808 по октябрь 1809 гг., план реформы в полном объеме был представлен императору. Политическая сущность его заключалась в том, что он ставил своей задачей создание правового государства путем эволюционных, постепенных преобразований, «через правильные законы», с либеральными принципами разделения властей, совмещения сословной иерархии со свободой личности, в рамках единого самодержавного строя. “Весь разум этого плана состоял в том,— писал Сперанский в Пермском письме к императору Александру I в 1813 г.,— чтобы посредством законов учредить власть правительства на началах постоянных и тем сообщить действию этой власти более правильности, достоинства и истинной силы”

При составлении основных законов государственного управления Сперанский предлагал избрать один из двух вариантов государственных устройств.

Первое устройство характерно для народа своевольного, вышедшего из анархии с привратными привычками. Оно предполагает “облечь самодержавное правление внешними формами закона”, при полном его сохранении, т. е. создать систему установлении, имеющих “вид закона”, чтобы “во мнении народном казались действующими, но никогда не действовали на самом деле”.

Второе устройство свойственно природе северного народа, полного добронравного смысла и более твердого разума. Оно предполагает не формально прикрытое внешней формой самодержавие, а утверждение державной власти на законе: “не на словах, а на деле”, исключая такой порядок правления, при котором “одна державная власть будет составлять закон и исполнять его”. Сама законодательная власть, по мнению реформатора, должна быть устроена так, чтобы она “не могла совершать своих положений без державной власти, но чтобы мнения его были свободны и выражали бы собою мнение народное”.

Сперанскому как либералу импонировало второе политическое устройство, на котором он делал больший акцент, одновременно полагая, что при благоприятных условиях можно в самом деле ограничить, умерить самодержавную власть, постепенно приблизиться к идеалу “истинного правления”, правлению дворянско-буржуазной монархии.

Чувствуя дух времени, Сперанский с помощью реформ пытался подготовить российское общество к политической модернизации, соответствующей социально-экономическому и политическому уровню развитых европейских стран, в связи с наметившейся тенденцией России встать вровень с Европой. Тем самым разрешается главное, по его мнению, противоречие — противоречие между феодальными формами политического самодержавного управления и быстро развивающимися буржуазными отношениями, требующими свободы проявления разума и воли. “Какое, впрочем, противоречие, — писал он,— желать наук, коммерции и промышленности и не допускать самых естественных их последствий; желать, чтобы разум был свободен, а воля в цепях; чтобы страсти двигались и изменялись, а предметы их желания, свободы оставались в одном положении; чтобы народ обогащался и не пользовался бы лучшими плодами своего обогащения — свободою” (План государственных преобразований графа М. М. Сперанского. С. 19).

Сперанский был уверен, что логика движения общественного духа, развитие науки, промышленности, просвещения, коммерческой деятельности неизбежно приведут к правовому государству и подлинной свободе, где бы народ, являясь сувереном власти, заставил бы работать законы, систему государственного правления на свою пользу. “Нет в истории примера,—писал он,—чтобы народ просвещенный и коммерческий мог долго в рабстве оставаться. Сколько бедствий, сколько крови можно было бы сберечь, если бы правители держав точнее наблюдали бы движение общественного духа, сообразовались ему в началах политических систем и не народ приспособляли к правлению, но правление к состоянию народов. В этих словах, как и во многих других его высказываниях, выражен прямой совет монарху—сделать первые шаги к истинному правлению, к истинной монархии, основанной на “неизменном законе”.

План государственных преобразований Сперанского предполагал: уравнение русских сословий перед законом, т. е. предоставление в перспективе всем политической свободы (избирательное право, участие подданных в законодательном и исполнительном органе власти, правовое закрепление прав и обязанностей сословий); освобождение крестьян без земли, с правом ее приобретения, ибо “крепостничество не совместимо с цивилизованной государственностью” (реформатор предлагал раскрепощение осуществить в два этапа: путем ограничения крестьянской повинности, замены подушной подати поземельной, личного освобождения крестьян от помещиков и путем “возвращения древнего права перехода”); создание трех высших учреждений: законодательного, состоящего из выборного народного представительства от всех сословий, объединенного двухпалатной Государственной думой, которое “не могло бы совершить своих полномочий без державной власти, но чтобы мнение его было свободно и выражало мнение народное”, а также исполнительного министерства, власть которого была бы поставлена в ответственность от власти законодательной, и судебного, с высшим судебным органом— Сенатом.

Новое политическое устройство Сперанского предусматривало также организацию местной власти путем избрания на многостепенной основе ее представительных органов: губернских, уездных, волостных. По плану Сперанского устройство центрального управления связано с изданием указов «О придворных званиях» и «О экзаменах на чин», устанавливающих порядок производства в гражданские чины. Указы запрещали производить в чины служащих, не прошедших университетского курса по установленной программе, приложенной к указу. Они выражали требования к должностным лицам государственного аппарата иметь специальную подготовку. Соискатели на чин, по мнению Сперанского, должны обладать твердым и обстоятельным образованием и быть воспитанными в национальном духе. При выдвижении на высшие должности “учитываются не выслуга лет, а действительные заслуги и отличные познания”.

Следует отметить, что все реформы, которые планировалось проводить в Российской империи также проводились в Казахстане, как в части России.

Согласно Уставу «Область сибирских казахов» была разделена на округа, округа делились па волости, волости на аулы. В округ входило от 15 до 20 волостей, Б волость от 10 до 12 аулов в аул от 50 до 70 кибиток. При организации округов за основу брались зимние кочевья. Во главе округов стояли окружные приказы. Формально округом управлял старший султан. Во главе волостей стояли волостные султаны, они подчинялись окружному приказу, их власть была исполнительной. Во главе аулов были аульные старшины, они избирались жителями аулов раз в три года, утверждались окружным приказом и подчинялись волостным султанам. Ханская власть отменялась,

Реформы касались суда, они преследовали цель – распространить на Казахстан общеимперские законы. Традиционный суд биев сохранялся на уровне исковых дел: родовых, подродовых, аульных. Уголовные дела - государственная измена, убийства, грабеж, неповиновение властям и подобные им рассматривались на основе имперских законов.

Также надо отметить, что проведение реформ Сперанского вызвало в Казахстане усиление недовольства властью, а самое большое недовольство можно было наблюдать со стороны казахской знати боявшейся потерять свое положение вследствие упразднения знати в рамках реформ Сперанского.

Третьей по значимости реформой проводимой царской Россией стала реформа Эссена.

В 1824 году правительством России был принят «Устав об оренбургских киргизах (казахах)», разработанный оренбургским генерал-губернатором П. К. Эссеном. Так же как и в Среднем жузе, в Младшем отменялась ханская власть. Управление Младшим жузом осуществлялось из Приграничной комиссии. Жуз делился на части во главе с султаном - правителем части жуза, который назначался оренбургским губернатором. Далее шла административная единица - дистанция - это участок между крепостями. Внутри дистанции делились на местности или аулы. Во главе дистанций были начальники дистанций, во главе местностей или аулов - старшины, все они назначались Пограничной комиссией, выборная система здесь отсутствовала. Также в Младшем жузе была сведена должность попечителя прилинейных казахов. Судебная система как и по «Уставу о сибирских казахах» предусматривала ведение всех крупных дел военным судом или Приграничной комиссией, а незначительные дела оставались в ведении местных судов на основе обычного права. Так была ликвидирована ханская власть в Младшем и Среднем жузах.

2.2 Последствия проведения реформ

Одним из направлений реформ 1867-1868 гг. было изменение фискальной политики царского самодержавия в казахской степи. Анализируя кибиточный сбор, взимаемый с казахов Оренбургского ведомства, комиссия Гирса приходит к выводу, что "в сущности кибиточный сбор далеко не достигает той цифры, которая по настоящему состоянию степи следовала бы к поступлению в царскую казну". Исходя из этого размер налога, взимаемы с каждого казаха был в значительной степени повышен, до 2 руб.75 коп. Исходя из всего вышеизложенного, можно выделить следующие направления реформ 1867-1868 гг. в Казахстане: Изменение правового статуса Казахстана в составе Российской империи - постепенное превращение протекторатно-вассальных отношений в колониальные; Реорганизация управления - создание более эффективного административного аппарата и новой системы местного самоуправления, которая должна была сама себя содержать. Превращение Казахстана в базовый лагерь царизма; Усиление налогового пресса для покрытия расходов на содержание войсковых подразделений и огромного количества чиновников. Объявление земель Казахстана государственной собственностью. Создание и развитие административно-территориальной определенности; Распространение общеимперского и уголовного законодательства; Создание новой структуры судебных органов как системы, более гибко реагирующей на выступления населения Казахстана и своим острием направленной против их борьбы. В реформах 1867-1868 гг., наряду с политическими и административными переменами государственного управления в Казахстане, содержались нововведения, касающиеся экономического положения Казахстана.

Так, была введена налоговая система, включающая многочисленные официальные сборы и налоги с кочевников: кибиточная подать по 3 рублядля казахов Оренбургского и Западно-Сибирского генерал-губернств и2,75 рубля - для Туркестанской губернии, далее земской сбор по 50копеек в год с каждой кибитки, сборы на содержание местной администрации и приезжающих царских чиновников, на народное образование, устройство дорог и мостов. Таким образом, на каждую казахскую кибику приходилось до 5-7 рублей официальных сборов, хотя в действительности эта цифра была значительно больше из-за произвола местных властей. С целью усиления колонизации казахских земель и передачи части их для нужд казачьих войск и русских переселенцев, развития горной промышленности, величайшим велением царя вся казахская земля была объявлена государственной собственностью и предоставлялась казахскому народу во временное пользование. Проведенные реформы 1867-1868 гг. способствовали проникновению и развитию буржуазных отношений в Казахстане и сопровождались разрушением прежнего феодально-патриархального строя. Были введены ограничения радиуса летних кочевок, осуществлялся переход казахских скотоводов к постоянным зимним стоянкам, получили развитие земледелие и сенокошение, промышленность и торговля, что повлекло за собой крупные социально-экономические изменения в казахском обществе. С интенсивным развитием капитализма в России и необходимостью расширения внешнего рынка возрос интерес русского капитала к казахскому краю как богатому источнику животноводческого и минерального сырья, новому рынку для сбыта российских промышленных товаров и сфере приложения торгового, финансового и горнозаводского капитала. Все это способствовало расширению взаимных экономических связей между Россией и Казахстаном, проникновению в казахскую степь новых товарно-капиталистических отношений, дало импульс производительным силам сельского хозяйства в степном крае, переходу к новым, более прогрессивным формам хозяйствования и сопровождалось социально-экономическими преобразованиями в казахском обществе. Перед реформами 1867-1868 гг. в Казахстане господствовал феодальный способ производства с общинным землепользованием и сильными патриархально-родовыми отношениями в обществе. Кочевая форма хозяйствования, господствующая в Казахстане и являющаяся главной экономической основой жизни казахов до проникновения капиталистических отношений в казахское общество, с 70-х годов XIX века стало тормозить экономический и общественный прогресс в Казахстане. С развитием новых товарно-капиталистических отношений в казахской степи кочевая форма хозяйствования стала заменяться более прогрессивными формами, такими, как полукочевое и оседлое, однако на значительной территории Казахстана она по-прежнему оставалась доминирующим способом ведения хозяйства. Переходу казахов на новые формы хозяйствования способствовали: политические и административные меры, введенные царизмом в Казахстане (ограничение радиуса летних кочевок); массовое переселение в Казахстан обездоленных русских и украинских крестьян, которые охотно делились с казахскими шаруа более высокой культурой земледелия; периодически повторяющиеся джуты (во второй половине XIX века их было четыре: 1850-1851 гг., 1855-1856 гг., 1879-1880 гг., 1891-1892 гг. Первые кыстау (зимние стойбища) стали устраивать байские хозяйства, а возле них группировались семьи бедных шаруа, находившиеся в экономической зависимости и родственных отношениях с ними.

Обезземелившиеся шаруа в результате разорения и захвата их земель были вынуждены арендовать земли у феодально-байской верхушки, что влекло за собой дальнейшую кабалу и долги.

В первой четверти XVIII века правительство России проводит активную восточную политику, которая охватывает не только Казахстан и Среднюю Азию, но и более отдаленные земли. Военные и разведывателыше экспедиции Бековича-Черкасского, Бухгольца, Лихарева, Ступина и других, русские дипломатические миссии этого периода ясно показывали преобладание России во всем центрально-азиатском регионе.

Большинство казахского населения положительно относилось к происходящим переменам, т. к. казахи испытывали большую потребность в выходе на российский рынок, заключения военного союза и получения помощи от России перед лицом джунгарской агрессии.

Годы "Актабан шубырынды" (великого бедствия) разметали казахские улусы, резко усилив раздробление и ухудшив экономическое положение. Независимым друг от друга улусам необходимы были спокойствие, добрососедство и выход на рынки соседних стран через Россию. Однако казахские правители понимали, что сохранить рав-ноправные отношения с такой страной как Российская империя невозможно. Обращение хана Младшего жуза с просьбой о российском подданстве было первым признанием этой реальности. 10 октября 1731 года было узаконено решение о вассальной зависимости части Казахстана от России. В дальнейшем были приняты и другие акты, признающие подданство ряда казахских владений России. Средний жуз извлек наиболъшие выгоды из этих актов, используя фактор безопасности со стороны России в освободительной антиджунгарской борьбе за возврат восточных кочевий. Эта борьба завершилась в 1755 году полным успехом казахов. В дальнейшем были предприняты даже действия по преодолению раздробленности, что удалось знаменитому хану Абылаю.

С момента принятия российского подданства судьба казахского народа еще теснее переплелась с судьбой народов России. В хозяйственной, политической, обществен-ной жизви казахского народа происходят важные явления. Распространяется оседлость, закладываются основы промышленного и сельскохозяйственного развития, расширяется торговля, отдельные сферы культуры. Но развитие Казахстана шло в русле колониального влияния. Казахский народ был политически и экономически бесправным. Постепенное усиление самодержавного давления, демонтаж вассалышх отношений вызывали национально-освободительную борьбу казахского народа, а позднее и социальную борьбу трудящихся разных национальностей.

Таким образом, реформы проведенные царским правительством в Каазхстане повлияли на устройсто страны только отрацательным образом, о чем говорят последствия – нищета, недовольство народа сложившейся ситуацией, вспыхнувшие на этой почве множественные национально-освободительные восставния.

1.       Абдакимов А. История Казахстана. Учебное пособие. Алма-Ата, 1994, 236 с.

2.       Ахинжанов М.Б. Об этногенезе казахского народа. - Алма-Ата, 1957, 422

3.       Байпаков К.М. и др., История Казахстана в средние века (V-XVII вв.), Алматы: Рауан, 1996, 352 с.

4.       Еынышпаев М. История казахского народа. - Алма-Ата, 1993,

5.       История Казахстана с древнейших времен до наших дней, Очерк, Алмата 1993 г.

6.       Кляшторный СЕ, Султанов Т.И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992.

7.       Кузембайулы А., Абиль Е. История Республики Казахстан. -Алматы, 1998.