Контрольная работа: Маргиналы в современном российском обществе

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Тюменский государственный нефтегазовый университет

Институт транспорта

Кафедра социальных наук

Контрольная работа

по дисциплине: Социология

На тему: Маргиналы в современном российском обществе

Тюмень, 2010

Содержание

Введение

1. Понятие маргинальности и его эволюция

2. Процесс маргинализации

3. Теория маргинальности в современной российской социологии

Заключение

Введение

Безработица в нашей стране стала следствием глубинных структурных изменений. Можно сказать, что это следствие общей маргинальной ситуации. В ее развитии на сегодняшний момент можно выделить два этапа: 1991 — середина 1990-х годов (наиболее неопределенное, практически неуправляемое состояние общества) и середина 1990-х — настоящее время (период относительной стабилизации "хаоса", формирования более устойчивых социальных отношений). Данное исследование относится ко второму этапу. Это период, когда многие явления рыночной экономики стали неотъемлемой частью новой реальности, безработица "легитимировалась" в сознании людей как элемент современных социальных отношений и заняла свою позицию в их системе.

Масса безработных в экономически активном населении увеличилась с 1992 года более чем в два раза. Быстрее всего растет доля безработных в возрасте 30-49 лет, составлявшая в 1997 году уже более половины всех безработных.

Новая городская маргинальность - следствие не экономической отсталости, застоя или упадка, а неравенства, возникающего в контексте общего экономического прогресса и процветания. Возможно, самым удивительным свойством новой маргинальности является то, что она распространяется в эпоху капризного, но постоянного роста, который несет очевидное улучшение материального положения наиболее привилегированным членам обществ «первого мира». Несмотря на ритуальные разговоры политиков о «кризисе», во всех ведущих капиталистических странах увеличивается валовой национальный продукт, и все три последних десятилетия растет совокупное благосостояние. Роскошь и нищета, изобилие и нужда, богатство и лишения произрастают буквально рядом.

1. Понятие маргинальности и его эволюция

Маргина́л, маргина́льный челове́к, маргинальный элемент (от лат. margo — край) — человек, находящийся на границе различных социальных групп, систем, культур и испытывающий влияние их противоречащих друг другу норм, ценностей, и т.д. В современном русском языке это слово часто также употребляется как синоним понятия деклассированный элемент — представитель социального «дна».

Маргинальность (позднелат. marginali — находящийся на краю) — социологическое понятие, обозначающее промежуточность, «пограничность» положения человека между какими-либо социальными группами, что накладывает определённый отпечаток на его психику. Это понятие появилось в американской социологии в 1920-е для обозначения ситуации неадаптации иммигрантов к новым социальным условиям.

Маргинальная группа людей — группа, отвергающая определённые ценности и традиции той культуры, в которой эта группа находится, и утверждающая свою собственную систему норм и ценностей.

История возникновения и функционирования термина "маргинальность" чрезвычайно важна для его понимания. Она сравнительно коротка, но предельно насыщена разнонаправленными интеллектуальными поисками, оригинальными находками.

Сам термин "маргинальный" употреблялся уже давно для обозначения записей, пометок на полях; в другом смысле он означает "экономически близкий к пределу, почти убыточный" .

Как социологический он существует с 1928 года. Американский социолог, один из основателей чикагской школы Роберт Эзра Парк (1864-1944 гг.) впервые употребил его в своем эссе "Человеческая миграция и маргинальный человек", посвященном изучению процессов в среде иммигрантов. Правда, предысторией возникновения термина можно считать термин "промежуточный элемент" ("interstital element"), употребленный другим исследователем этой школы в 1927 году при изучении иммигрантских групп в городской социальной организации.

Роберт Парк известен прежде всего исследованиями развития городской среды (в частности, иммигрантских сообществ в американских городах) и расовых отношений межкультурного взаимодействия. Их результатом стало формирование представления о типе "пограничного" человека, характерном для интенсивных миграционных процессов в американском обществе.

У Парка понятие маргинальности (от латинского margo — край, граница, предел) означало положение индивидов, находящихся на границе двух различных, конфликтующих между собой культур, и служило для изучения последствий неадаптированности мигрантов, особенностей положения мулатов и других "культурных гибридов".

Исследовательские позиции Парка определяет созданная им "классическая" социально-экологическая теория. В ее свете общество представляется как организм и "глубоко биологический феномен", а предмет социологии — образцы коллективного поведения, формирующиеся в ходе его эволюции. Согласно этой теории, общество, помимо социального (культурного) уровня, имеет так называемый биотический, лежащий в основе всего социального развития. В концепции "маргинального человека", предложенной Парком, биотический уровень и основанный на нем экологический порядок становятся важными теоретическими предпосылками. В экологическом порядке выделяется макроуровень (пространственное расположение институтов) и микроуровень (способность человека передвигаться, пространственное взаимодействие, миграция). Таким образом, основой экологического порядка является миграция как коллективное поведение. По мнению ученого, социальные изменения основаны на глубинных, биотических преобразованиях и связаны прежде всего с физической, пространственной (а затем и социальной) мобильностью. Социальные перемещения, изменения социоэкономического статуса являются предметом теории социальной дистанции; исследования культурной мобильности и позволили Парку сформулировать понятие маргинального человека .

В его теории маргинальный человек предстает как иммигрант; полукровка, живущий одновременно "в двух мирах"; христианский новообращенный в Азии или Африке. Главное, что определяет природу маргинального человека — чувство моральной дихотомии, раздвоения и конфликта, когда старые привычки отброшены, а новые еще не сформированы. Это состояние связано с периодом переезда, перехода, определяемого как кризис. "Без сомнения, — отмечает Парк, — периоды перехода и кризиса в жизни большинства из нас сравнимы с теми, которые переживает иммигрант, когда он покидает родину, чтобы искать фортуну в чужой стране. Но в случае маргинального человека период кризиса относительно непрерывный. В результате он имеет тенденцию превращаться в тип личности" . И далее он замечает, что в природе маргинального человека "моральное смятение", которое вызывают культурные контакты, проявляет себя в более явных формах; изучая эти явления там, где происходят изменения и слияние культур, мы, поясняет ученый, можем лучше изучать процессы цивилизации и прогресса.

Парк приходит к выводу о том, что маргинальная личность воплощает в себе новый тип культурных взаимоотношений, складывающихся на новом уровне цивилизации в результате глобальных этносоциальных процессов. "Маргинальный человек — это тип личности, который появляется в то время и том месте, где из конфликта рас и культур начинают появляться новые сообщества, народы, культуры. Судьба обрекает этих людей на существование в двух мирах одновременно; вынуждает их принять в отношении обоих миров роль космополита и чужака. Такой человек неизбежно становится (в сравнении с непосредственно окружающей его культурной средой) индивидом с более широким горизонтом, более утонченным интеллектом, более независимыми и рациональными взглядами. Маргинальный человек всегда более цивилизованное существо" .

Таким образом, первоначально рассмотрение проблем маргинальности связано с "культурологическим подходом" Роберта Парка, давшим немало плодотворных идей современным исследователям.

Идеи Парка была подхвачены, развиты и переработаны другим американским социологом — Эвереттом Стоунквистом в монографическом исследовании "Маргинальный человек" ( 1937 г .). С его именем чаще всего связывают окончательное закрепление и легитимацию концепции маргинальности в социологии.

Стоунквист описывает маргинальное положение социального субъекта, участвующего в культурном конфликте и находящегося "между двух огней". Такой индивид находится на краю каждой из культур, но не принадлежит ни одной из них. В качестве образцов подобного поведения Стоунквист исследует расовые гибриды (англо-индийцев, капских цветных Южной Африки, мулатов в Соединенных Штатах, цветных Ямайки, метисов Бразилии и др.), культурные гибриды (европеизированных африканцев, денационализированных европейцев, иммигрантов и т.д.). Объектом внимания Стоунквиста становятся типичные черты подобной личности и проблемы, связанные с ее неприспосабливаемостью и приспосабливаемостью, а также социологическое значение маргинального человека. Он рассматривает маргинального человека как ключевую личность (key-personality) в контактах культур . Маргинальная среда — это область, где две культуры переплетаются и где осваивающая пространство культура комбинирует, объединяет особенности обеих культур. И в центре этого переплетения — маргинальный человек, борющийся за то, чтобы быть лидирующей личностью "между двух огней". Стоунквист определяет маргинального человека в терминах личности или группы, которые движутся из одной культуры в другую, или в некоторых случаях (например, в результате женитьбы или через образование) соединяются с двумя культурами. Он находится в психологическом балансировании между двумя социальными мирами, один из которых, как правило, доминирует над другим. Так же, как и Парк, сосредотачиваясь на описании внутреннего мира маргинального человека, Стоунквист применяет следующие психологические характеристики, отражающие степень остроты культурного конфликта:

•  дезорганизованность, ошеломленность, неспособность определить источник конфликта;

• ощущение "неприступной стены", неприспособленности, неудачливости;

• беспокойство, тревожность, внутреннее напряжение;

• изолированность, отчужденность, непричастность, стесненность;

• разочарованность, отчаяние;

• разрушение "жизненной организации", психическая дезорганизация, бессмысленность существования;

• эгоцентричность, честолюбие и агрессивность .

Исследователи отмечают близость его характеристик "маргинального человека" и определенных Дюркгеймом характерных черт общества, находящегося в состоянии аномии, как следствия разрыва социальных связей. Однако Стоунквиста, признававшего, что в каждом из нас множество социальных двойников, что дает основание ассоциации с маргинальностью,

Стоунквист выделял три фазы эволюции "маргинального человека":

• индивид не осознает, что его собственная жизнь охвачена культурным конфликтом, он лишь "впитывает" господствующую культуру;

• конфликт переживается осознанно — именно на этой стадии индивид становится "маргиналом";

• успешные и безуспешные поиски приспособления к ситуации конфликта.

В дальнейшем концепция маргинальности была подхвачена "бесчисленным количеством социологов" и, принятая как должное многими, часто критикуемая за отсутствие научного ригоризма, стала "эластичной" . В 40 — 60-е годы она особенно активно разрабатывалась в американской социологии. Проблема маргинальности больше не ограничивается культурными и расовыми гибридами, как у Стоунквиста. Сама теория Стоунквиста подверглась критике. Например, Д. Головенски считал понятие "маргинальный человек" "социологической фикцией". А. Грин утверждал, что маргинальный человек это всеобъемлющий термин (omnibus term), который, включая все, не исключает ничего, и поэтому должен употребляться осторожно и только после того, как его параметры определены.

Обзор истории и развития термина «маргинальность» в западной социологии позволяет сделать следующие выводы. Возникнув в 30-е годы в США как теоретический инструмент для исследования особенностей протекания культурного конфликта двух или более вступающих во взаимодействие этнических групп, концепция маргинальности утвердилась в социологической литературе и в последующие десятилетия в ней обозначились различные подходы. Маргинальность стала пониматься не только как результат межкультурных этнических контактов, но и как следствие социально-политических процессов. В результате достаточно четко выделились совершенно различные ракурсы понимания маргинальности и связанных с этим комплексов причинно-следственных процессов. Их можно обозначить ключевыми словами: "промежуточность", "окраинность", "пограничность", по-разному определяющих основные акценты в изучении маргинальности.

2. Процесс маргинализации

Процесс маргинализации идет по двум векторам: 1 «определение» выносится обществом в отношении других индивидов и групп, являющихся нетипичными либо предлагающими иные интерпретации реальности; 2 «самоопределение» индивидов и групп как маргиналов.

1)  Маргинальность извне: приписывается обществом. Данные процессы описываются через термины «маркирование нетипичности», «навешивание ярлыков». Общество приписывает индивиду, группе, явлению статус «маргинальных», что означает возведение барьеров для интеграции чужаков в социум.

Мысль, что отклонение создается обществом , достаточно распространена в современной социологической традиции. «Социальные группы создают отклонение, создавая правила, нарушение которых составляет отклонение , применяя эти правила к отдельным индивидам и наклеивая на них ярлык аутсайдеров ».

Клеймение индивида имеет важные следствия в отношении дальнейшего социального участия и самоимиджа этого индивида. Так, «социальное исключение» как процесс нарушения прав, ограничение доступа к жизненно важным ресурсам имеет в своей основе представление, что данные индивиды и группы «не такие, как все», а следовательно, не могут пользоваться всей полнотой прав, их статус должен быть особо оговорен.

Для осуществления процесса маргинализации необходим субъект, который ставит «диагноз» в отношении индивидов и групп, выносит свое «определение» относительно их нетипичности или несоответствия норме. Обычно этими субъектами становятся агенты социальных норм: журналисты, идеологи, ученые, врачи, учителя. Следующий шаг «определение» становится достоянием общественного мнения. Далее следует отказ «маргиналам» в социальной интеграции. Отметим, что это «мягкий» отказ: в отношении маргинальных групп редко применяются силовые решения, такие как физическое уничтожение, тюремное заключение или принудительное лечение. Субъект конструирования не заинтересован в полном исключении группы из социально-экономических, политических и социокультурных связей. Изменения касаются положения и роли этих групп. В частности, приписывание маргинального статуса дает субъекту конструирования возможность требовать исполнения роли при резком снижении социального статуса «маргинала», «издержек» со стороны агента социальной нормы. Примером этому может быть ситуация во многих республиках СНГ, где русские, продолжая работать в качестве специалистов в промышленности, получают ярлык «маргиналов» как «инородцы», что является основанием для нарушения их социально-экономических и гражданских прав.

Таким образом, главный результат конструирования маргинальности «извне» это искусственно создаваемые барьеры для социальной интеграции, выпадение из «мейнстрима», «забывание», концептуальное «незамечание» маргинальных групп.

2)  Маргинальность изнутри: самоидентификация. Этот процесс может идти как самостоятельный; идти параллельно приписыванию маргинального статуса извне; быть следствием получения ярлыка маргинала.

Маргинальная самоидентификация основывается на ранее выделенных критериях чувстве собственного несоответствия «норме» и продуцировании иных определений реальности. Типичными реакциями на навязывание маргинального статуса являются в одних случаях интернализация «маргинального» статуса, когда «диагноз» становится для человека субъективно реальным. Тогда возникает чувство вины, принятие «терапевтических» мер, направленных на интеграцию в социум, и «возврат к нормальности» приносит немалое субъективное удовлетворение. Другой тип реакции на «клеймение» — отрицание диагноза, декларирование своей «особости» либо стремление к переопределению ситуации.

3) Девиация. Это связано с накоплением «отрицательной энергии», которая либо оказывается деструктивной для самих членов подобщества, либо выплескивается в «большое общество» в виде насилия, неуправляемых действий. Примерами этого являются в первом случае так называемые деструктивные религиозные культы, во втором различные организации нацистского толка.

4) Интеграция. Ранее маргинальная, группа постепенно завоевывает сильные социальные позиции, ее точка зрения, ее определение реальности постепенно становятся общепринятыми. Маргиналы этого типа являются первопроходцами, реформаторами, проводниками новых социальных норм, направлений в искусстве; новые веяния моды также всегда проходят этап маргинальности, прежде чем стать достоянием большинства. Здесь важен механизм формирования общественного мнения, и агентами его изменения, по мнению Э. Ноэль-Нойман, являются те, кто не боятся изоляции, способны на фоне «спирали молчания» высказать мнение, противоположное официальному (общепринятому). Это люди особого типа, для которых «возмущение общественности лучше, чем отсутствие внимания» .

3. Теория маргинальности в современной российской социологии

Сегодня происходит последовательное углубление на разных этапах этих процессов и тенденций. Оценки ученых — их современников вряд ли можно считать только лишь мрачными метафорами. Как отметил Н.И. Лапин, Россия переживает универсальный социокультурный кризис. "Разрушение Союза породило множество трещин в общественном теле самой России — вертикальных (производственно-отраслевых, социально-профессиональных) и горизонтальных. Эти трещины столь многочисленны и опасны, что позволяют говорить о кризисе интеграции — одном из глубочайших за всю историю" . Особенность ситуации в том, что кризис идентичности в России сопряжен с ходом радикальных реформ. "Реформы воздействуют на кризис, но не так, как ожидалось... Взаимодействуя, они искажают динамику друг друга, ведут к неожиданным результатам. Это свидетельствует о том, что пока не возник механизм саморазрешения кризиса, его патологический характер сохраняется".

И сегодня в гораздо большей степени перед нами не структура общества, как "некое стабильно функционирующее целое", а "поток, лавина, обвал, подвижка целых социальных пластов, а то и континентов" . Наше общество переживает системный кризис, поразивший все его структуры. Дополняя дюркгеймовскую характеристику аномии (отсутствие четкой системы социальных норм, разрушение единства культуры, вследствие чего жизненный опыт людей перестает соответствовать идеальным общественным нормам) — можно сказать, что ведущим признаком кризиса является "стихийное" разрушение социальных структур — социальных, экономических, политических, духовных.

Динамичные, необычайно спрессованные во времени и пространстве изменения российского общества побуждают исследователей современного социума заглянуть в арсенал терминов и понятий для его изучения, по-новому отнестись к тем из них, которые ранее употреблялись совсем редко, пересмотреть старые ярлыки и, найдя в них необычный ракурс, дать новые метки. Такова судьба и термина "маргинальность" — одного из "модных словечек" нашей переходной эпохи.

В советской социологической литературе проблема маргинальности изучалась недостаточно, главным образом, в связи с проблемами адаптации, социализации, эталонной группы, статуса, роли. Это отразилось на разработанности понятия в применении к нашей действительности.

Интерес к проблеме маргинальности заметно возрастает в годы перестройки, когда кризисные процессы начинают выносить ее на поверхность общественной жизни.

Многозначность, многоаспектность понятия маргинальности, его глубина и наддисциплинарность не могли не привлекать внимание исследователей современных социальных процессов. Обращение к теме маргинальности начинается с углубленного исследования этого феномена в русле общепринятых концепций и постепенного осмысления его в контексте современной российской реальности. Стремительное изменение последней существенно меняет акценты в формировании взглядов на «российскую маргинальность» до рубежа 90-х годов (на «взлете» перестройки), после «революционной ситуации» 1991 года и после некоторой стабилизации процессов трансформации в середине 90-х.

Следует отметить, что традиция понимания и использования самого термина в отечественной науке связывает его именно со структурной маргинальностью, т.е. концепцией, характерной для Западной Европы. Примечательно, что одна из первых крупных работ отечественных авторов «На изломе социальной структуры» (упоминавшаяся выше), посвященных маргинальности, вышла в 1987 году и рассматривала эту проблему на примере стран Западной Европы.

Особенности современного процесса маргинализации в странах Западной Европы связывались прежде всего с глубокой структурной перестройкой системы производства в постиндустриальных обществах, определяемой как последствия научно-технической революции. В связи с этим интересно привести выводы о характерных чертах и тенденциях маргинальных процессов в Западной Европе, сделанные в вышеупомянутой работе (еще и потому, что в них можно угадать основные контуры современной ситуации нашей действительности):

• основная причина развития маргинальных процессов — кризис занятости;

• маргиналы в Западной Европе — это сложный конгломерат групп, в который наряду с традиционными (люмпен-пролетариями) входят новые маргиналы, характерными чертами которых являются высокая образованность, развитая система потребностей, большие социальные ожидания и политическая активность, а также многочисленные переходные группы, находящиеся на различных этапах маргинализации и новые национальные (этнические) меньшинства;

• источник пополнения маргинальных слоев — нисходящее социальное перемещение групп, еще не отторгнутых от общества, однако, постоянно теряющих прежние социальные позиции, статус, престиж и условия жизни;

• в результате развития маргинальных процессов вырабатывается особая система ценностей, для которой, в частности, присущи глубокая враждебность к существующим общественным институтам, крайние формы социального нетерпения, склонность к упрощенным максималистским решениям, отрицание любых видов организованности, крайний индивидуализм и т. д. При этом отмечается, что свойственная маргиналам система ценностей может распространяться на широкие общественные круги, вписываясь в различные политические модели радикального (как левого, так и правого) направления, и влиять на политическое развитие общества.

Анализ процессов социального расслоения, проведенный Институтом социологии РАН в 1993 году, позволил определить новые критерии в оценке маргинальных слоев, образующихся в результате этого процесса. Один из них — работники умеренно автономного труда (состав: специалисты в городе, руководители, в т.ч. высшего уровня, новые слои, рабочие, служащие, ИТР). Основание: в этой группе отсутствует определенная направленность автономии труда, т. е. работники этого типа могут иметь как большие возможности продвижения, так и никаких .

Предпринимались попытки рассмотреть маргинальность в качестве набора социально-психологических характеристик, развивающихся под влиянием безработицы как "фактора социального исключения, при котором утрата профессионального статуса влечет за собой ухудшение позиции индивида в его референтных группах" .

К середине 90-х годов исследования и публикации по проблеме маргинальности в России набирают количественный рост и перерастают на новый качественный уровень. Развиваются заложенные в начале перестройки три основных направления, которые определяются достаточно четко.

Публицистическое направление. В качестве примера можно назвать работу И. Прибытковой. Опубликованная на Украине в 1995 году, эта работа вполне в духе традиции, начатой еще в конце 80-х годов. Первая часть статьи представляет собой обзор ранних американских исследований маргинальности (маргинальной личности) и некоторые основания для интерпретации маргинальности как характеристики "социально поляризированного общества", который мог бы послужить введением в научный анализ проблем маргинальности в "социально поляризированном обществе". Однако он становится лишь приложением к рассуждениям автора о том, что в публицистике конца 80-х годов (Е. Стариков, Б. Шапталов) можно было бы назвать "маргинальным послеоктябрьским комплексом", изложенным в присущем этому жанру стиле.

Социологическое направление. Основная часть работ по маргинальности сосредотачивается на анализе этого явления в социальной структуре. В этом направлении работали ряд диссертантов . Интересен анализ маргинальности в сфере труда в условиях перехода предприятий на новые принципы работы, предпринятый С. Краснодемской. Основная проблема, которую ставит автор, — пути и организационные формы абсорбции (поглощения, временного удержания) «маргинально отвергнутого населения» в условиях изменения структуры занятости. Выводы автора позволяют говорить о социально-профессиональной маргинальности как следствии новых экономических процессов. З.Х. Галимуллина рассматривает маргинальность как следствие универсальных характеристик структурных преобразований. Она выделяет два типа маргинальности — маргинальность-переходность и маргинальность-периферийность. Расширение маргинализации — следствие деструктивного этапа социальной трансформации, альтернативой которому автор видит реинтеграционные процессы в обществе. Оптимистическая перспектива проблемы видится автором в приобретении маргиналами нового статуса, социальных связей и качеств. Одновременно делается пессимистический вывод о нарастании процессов маргинализации в обществе в ближайшие годы. В.М. Прок, рассматривая маргинальность как явление социальной стратификации, уточняет различие понятий маргинальности и маргинализации. Маргинализация, по ее мнению, представляет собой процесс смены субъектом одного социально-экономического статуса на другой, или процесс распада одних социально-экономических связей и зарождение новых. При этом автор выделяет два направления, обусловленные восходящей и нисходящей мобильностью.

В 1996 году вышла первая работа, целиком посвященная социологическому анализу этого феномена. Автор, анализируя историографию понятия, обобщает специфику различных подходов и представляет свое видение двухуровневого и многоаспектного характера маргинальности в России, ее связи с особенностями мобильности в переходном и кризисном обществе.

Можно отметить также ряд публикаций, развивающих проблематику исследований маргинальности в указанном направлении. З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян, И.В. Казаринова обосновывают модель маргинального слоя среди работающего населения и попытку определения количественных характеристик. Основным критерием маргинализации авторы признают утрату индивидом субъективной идентификации с определенной группой, сменой социально-психологических установок. Показывая перспективы потенциальной маргинальности, авторы исследуют стратегии поведения различных групп, выделенных по этому критерию. А.В. Заворин, рассматривая маргинальность в связи с процессами дезорганизации социальных систем, определяет ее как "точки разрыва" в трех смыслах, представляя ее как феномен пограничных явлений социальной структуры; разрыва социальных связей; затруднений при идентификации . Главная проблема, которую ставит автор, обратимость/необратимость маргинализации, пути и возможности демаргинализации. Один из них — "социальное лечение" маргинальности как болезни на ранних стадиях маргинализации общества; другой — сужение границ "маргинального прорыва", управляемость конструктивного направления маргинальности, формирующейся как сила, способная изменить положение дел в депрессивной или переломной общественной ситуации. В статье И.П. Поповой ставится проблема маргинализации экономически и социально активного населения, для которых вводится понятие новых маргинальных групп (постспециалисты, новые агенты, мигранты). Маргинальность рассматривается в основном как феномен вынужденного радикального изменения социального статуса больших групп населения, изменения социально-профессиональной структуры общества в результате кризиса и реформ. Автор уточняет некоторые теоретические вопросы: критерии, степень, закономерности и перспективы преодоления маргинальности,

Культурологическое направление. Публикаций в этом направлении отмечено немного. Интерес представляет работа Ю.М. Плюснина, описывающая классическую ситуацию маргинальности на примере взаимодействия этносов малых народов Севера с "вмещающей" культурой русского этноса . Эта ситуация рассматривается как следствие естественного процесса расширения и углубления взаимодействия культур, интенсификации межкультурных контактов в результате интеграции региональных экономик. Автор анализирует внешние и внутренние предпосылки и факторы развития личности по маргинальному типу в процессе социализации. Противоречия обусловливаются большой дистацией между совмещением традиционной и институционализированной моделями воспитания, совмещение которых происходит в процессе социализации. Ю.М. Плюснин описывает последствия патологической по характеру социализации представителей малых северных народов, выражающиеся в "обобщенной — личностной, поведенческой, установочной, ценностной — деформации индивида", феномен "вторичной аккультурации" маргинальной личности, приводящий к развитию типа неофита-националиста.

Ряд работ поднимает традиционную проблематику молодежи как маргинальной группы, рассматривая ракурсы ее процессов маргинализации в России. В качестве примера можно назвать публикацию Д.В. Петрова, А.В. Прокоп.

Следует отметить ряд пограничных тем, в которых можно увидеть потенциал взаимодействия с эвристическим полем концепции маргинальности. Это темы одиночества и нетипичности, разрабатывавшиеся соответственно С.В. Куртиян и Е.Р. Ярской-Смирновой. Определенные черты этого поля можно обнаружить в философской проблематике "аномального человека" — учащегося-инвалида, разрабатываемой В. Линьковым.

Подводя итог многообразию современных взглядов на проблему, можно сделать следующие выводы. В начале 90-х годов явно растет пристальный интерес к этой проблематике. При этом сказались и отношение к ней как к теории, свойственной именно западной социологии, и публицистическая традиция. Тем не менее, констатация этого явления в нашем обществе, его специфические черты и масштабы, определяемые уникальностью ситуации "революционного перехода", определили потребность более четкого определения его параметров, теоретических подходов к его исследованию.

Ко второй половине 90-х годов складываются основные черты отечественной модели концепции маргинальности. Интересные и разнонаправленные усилия разных авторов, увлеченно работающих в данном направлении, привели к некоторым консолидированным характеристикам во взглядах на эту проблему. Центральным пунктом в смысловом определении понятия становится образ переходности, промежуточности, что отвечает специфике российской ситуации. Главное внимание направлено на анализ феномена в социальной структуре. Маргинализация признается широкомасштабным процессом, с одной стороны, приводящим к тяжелым последствиям для больших масс людей, потерявших прежний статус и уровень жизни, с другой, ресурсом формирования новых отношений. При этом процесс этот должен быть объектом социальной политики на разных уровнях, имеющей различное содержание в отношении различных групп маргинализированного населения.

Заключение

Мы можем сделать пессимистичный и оптимистичный выводы из сказанного выше. Первый состоит в том, что для некоторых безработных ограниченность социальных и индивидуальных ресурсов, определяющих будущее, делает их действительно «выпавшими» из связи времен в период социальной трансформации. Это определяет маргинальность их положения на достаточно длительное время.

Оптимистичный вывод заключается в понимании тех сил, используя которые можно увеличить свои шансы на выход из маргинального положения. Современный российский рынок труда имеет смысл сравнить со сложной развивающейся системой, в которой есть не только актуальная, но и потенциальная структура, характеризующаяся неустойчивыми альтернативами. Какая из них станет реальностью, зависит от многих факторов, в том числе от самих участников рынка труда.

В нынешней ситуации все большее значение приобретает их способность к саморегуляции и самоорганизации. Не случайно, анализируя возможные сценарии динамики занятости и безработицы в ближайшие годы, специалисты приходят к выводу, что наряду с макроэкономическими факторами будет возрастать значение собственно политики на рынке труда, ключевой задачей которой должно стать повышение и поддержание «высокой способности к занятости» рабочей силы.

Список использованной литературы

1.  Балабанова Е.С. и др. Маргинальность в современной России, Москва: Моск. обществ. науч. фонд, 2000, 121, 208 с.

2.  Навджавонов Н.О. Проблема маргинальной личности: постановка задачи и определение подходов// Социальная философия в конце ХХ века. Деп. рук. М., 1991. С. 149.