Реферат: Взаимоотношения ХАМАС и ООП в 90-х гг. ХХ века

РЕФЕРАТ

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ХАМАС И ООП В 90-х гг. ХХ ВЕКА

Несмотря на то что, с самого начала ХАМАС декларировал свое уважение к Организации Освобождения Палестины (ООП), которую возглавляет Ясир Арафат, на деле исламисты вступили в жесткое соперничество со светскими палестинскими организациями. ХАМАС занял довольно негативную позицию по отношению к руководству ООП, а после того как стало очевидным желание последнего идти на мирные переговоры с Тель-Авивом, отношения еще более ухудшились. Вместе с тем следует отметить, что различные структуры ХАМАС по-разному реагировали на те или иные инициативы ООП. Исламисты на Западном берегу и в секторе Газа отличались неодинаковым подходом к отношениям с палестинскими светскими организациями. Западный берег был более тесно связан со светскими лидерами, чем «газовцы», так как палестинские организации уже давно имели исторические связи с исламскими ассоциациями на Западном береге. Со своей стороны инфраструктура ХАМАС в Газе была более независимой и самостоятельно укоренялась в палестинской среде¹.

Между тем на протяжении 70-х и 80-х годов деятельность религиозных обществ не только не запрещалась израильскими властями, но и даже поощрялась. В таких случаях власти пытались противопоставить исламские организации деятельности светских организаций, входящих в ООП и особенно основной – крыла ФАТХ (Движение национального освобождения Палестины). Подобная политика одно время приносила свои плоды, так как палестинская ассоциация «Братья-мусульмане» официально вплоть до конца 80-х годов придерживалась «мирной линии» во взаимоотношениях с властями и предпочитала заниматься просвещением.

Однако аполитичная деятельность этой ассоциации вызывала ожесточенную критику со стороны радикалов из «Исламского джихада», а также военизированных левых фракций ООП. Кроме того, лидеры ООП довольно «ревниво» наблюдали за усиливающейся популярностью «Братства» в палестинском обществе. Хотя на ранней стадии это соперничество не выходило за рамки мирных дискуссий, уже в 1983 и 1986 гг. произошло несколько столкновений. В 1983 г. вспыхнули беспорядки в университете Бир-Зейта. В 1984 г. в городе Наблусе также прошли столкновения между исламистами и левыми. Стычки имели место даже среди студентов-палестинцев, обучавшихся в египетском Аль-Азхаре. В 1986 г. аналогичные события происходили в Газе. Именно в этом районе споры по поводу деятельности палестинских образовательных заведений, быть им религиозными или светскими центрами, вылились в настоящие побоища и драки. Столкновения даже вынудили израильские власти временно закрыть ряд образовательных заведений. Однако чаще израильские военные власти предпочитали не вмешиваться в такие междоусобицы. В частности, неоднократно израильские силы безопасности преднамеренно и заранее отводились из района, где назревали столкновения².

Официально ХАМАС никогда не исключал сотрудничества с «палестинскими патриотами из неисламских группировок». Хотя после своего создания ХАМАС заявил, что представляет собой исламское палестинское движение, которое стремится утвердить ислам «на каждой части палестинской земли», тем не менее, движение декларировало, что рассматривает борьбу за Палестину не только через религиозную призму, но и как патриотический долг. В первой декларации ХАМАС говорилось, что «патриотизм – есть неотъемлемая часть религиозного убеждения… ООП самое близкое к ХАМАС движение… у нас одна Родина… и один враг»³. При этом ХАМАС использовал более широкую трактовку ислама, выдвигая чисто национальные лозунги. В последующем лидеры ХАМАС подчеркивали, что стремятся к «объединению палестинского сопротивления или, по крайней мере, тесно сотрудничают с различными группами в борьбе за независимость. При этом не принимаются во внимание различия в этническом и идеологическом плане. Перед борьбой все эти различия отходят на второй план»⁴.

Несмотря на то, что идеология «Братьев-мусульман», близкая к движению ХАМАС, отвергала национализм, ограничиваясь исключительно мусульманским социумом и своеобразным исламским космополитизмом, политическое крыло ХАМАС из тактических соображений не исключало сглаживание идеологических противоречий с националистическими и светскими палестинскими организациями. Временная уступка для исламистов в долгосрочном плане означала активизацию усилий по исламизации различных фракций ФАТХ. Руководство ХАМАС стало выдвигать лозунги, говорившие о том, что прежде борьба палестинского народа была безуспешной, потому что палестинцы забыли веру и пали духом. При этом они утверждали, что с уважением относятся к лидеру ООП за его вклад в дело объединения палестинцев, борьбы за независимость и создание первых структур национального государства. Кроме того, высоко оценивался тот боевой опыт, который приобрели палестинские национальные организации. Однако лидеры ХАМАС не признавали превосходство и власть ООП и считали, что «не имеется никакого другого решения палестинской проблемы кроме как через джихад. Все инициативы и международные конференции – это лишняя трата времени и бесполезная игра…»⁵.

Во время первой интифады основные контакты ООП с ХАМАС удавалось поддерживать через личного представителя Я. Арафата и военного лидера ФАТХ Халила аль-Вазира (Абу Джихад). Однако после убийства Абу Джихада группой израильских коммандос в апреле 1988 г. в Тунисе отношения с ХАМАС пошли на спад. Отношение исламистов к ООП стало еще более негативным, после того как в ноябре 1988 г. на 19-й сессии Национального совета Палестины (НСП) – высшего законодательного органа палестинского национального движения под влиянием ООП, несмотря на возражения ряда палестинских организаций, было признано решение Совета Безопасности ООН № 181 от 29 ноября 1947 г., предусматривающее создание Израиля, и прозвучал призыв к созыву мирной конференции на основе решений СБ ООН № 242 и 338. Представители ХАМАС заявили, что ООП отходит от первых принципов «Палестинского Национального Соглашения» и пытается направить интифаду в бесперспективное русло политических дебатов. Вместе с тем руководство ООП попыталось в 1990 г. привлечь некоторых политических лидеров ХАМАС к сотрудничеству и предложило несколько руководящих мест в НСП. Однако последние были согласны только на 40–45% в НСП, что давало возможность оказывать существенное влияние на все решения Совета. Это условие было отклонено. При этом ООП с тревогой следила за постепенным сближением ХАМАС с левыми радикальными палестинскими группами, осудившими «предательство Арафата». В частности, с такими группировками, как «Народный Фронт Освобождения Палестины – Главное командование» (НФО-ГК) и «Демократический Фронт Освобождения Палестины». В январе 1988 г. на оккупированных территориях было распространено заявление от имени НФО и ХАМАС, которое призывало создать новое альтернативное движение, способное вытеснить с политической арены ООП. В том же месяце представители НФО несколько раз заявили о своем союзе с ХАМАС. Лидер НФО Жорж Хабаш подтвердил, что две организации имеют общую стратегию, и он желает видеть ХАМАС в качестве доминирующего движения в национальной борьбе. Кроме того, он подверг критике решение 19-й конференции НСП и подчеркнул, что для него приемлемо только палестинское государство от моря до р. Иордан⁶.

Со своей стороны лидер ООП к тому времени не мог игнорировать вес и влияние исламистов в палестинском обществе и пытался договориться с умеренными лидерами ХАМАС. Летом 1990 г. Я. Арафат провел встречу с представителями политического крыла ХАМАС в Аммане, в ходе которой он пошел на определенные уступки с целью снизить враждебное отношение к ООП. В частности, Я. Арафат официально признал ХАМАС в качестве самостоятельного палестинского движения. Однако встреча не положила конец разногласиям. И прежде всего потому, что несколько структур ХАМАС по-разному отреагировали на данную встречу. Радикальное крыло движения вообще высказалось за прекращение каких-либо контактов с ООП.

Вместе с тем, когда Я.Арафат принял американские инициативы по организации Мадридской конференции в октябре 1991 г., политическое руководство ХАМАС пыталось отговорить лидера ООП от согласия на начало этого процесса. Однако конференция состоялась и была названа исламистами «Конференцией по продаже земли»⁷. Следует отметить, что жесткая позиция и принципиальная последовательность ХАМАС особенно импонировали наиболее бедной части палестинского населения, проживавшего в лагерях беженцев в секторе Газа⁸. В сентябре 1991 г. ХАМАС призвал все палестинские организации отказаться от участия в 20-й конференции НСП в Алжире, на которой было решено сформировать палестинскую делегацию для участия в предстоящих переговорах с Израилем. В 1992 г. официальный представитель ХАМАС в Газе Ибрахим Гавшах обвинил ООП в том, что ее структуры развязали пропаганду с целью дискредитировать ХАМАС. В ответ Я. Арафат подверг критике позицию ХАМАС, которая, по его мнению, подрывает национальное единство палестинцев и разрушает мирный процесс. К началу 1993 г., когда переговоры с палестинской стороной были приостановлены по инициативе Тель-Авива и после витка насилия на оккупированных территориях, противоречия между ХАМАС и ООП заметно спали. Параллельно с этим возобновился диалог политического крыла ХАМАС с ООП в Тунисе и Хартуме и на более высоком уровне, чем прежде. Впервые две организации распространили совместное заявление о необходимости координировать свои усилия в «борьбе за независимость». Более того, со своей стороны, политическое крыло ХАМАС признало ООП единственным и законным представителем палестинского народа. Однако после достижения соглашений в Осло в сентябре 1993 г. противоречия вновь обострились, ХАМАС назвал эти соглашения наиболее «опасным шагом ООП».

В столице Иордании Аммане было распространено заявление ХАМАС по поводу соглашений в Осло, в котором говорилось: «Мы отклоняем этот заговор, направленный на юридическое признание сионистского образования. Подпись Арафата и его признание врага есть измена палестинскому народу и исламской нации»⁹. Как известно, в мае 1994 г. было подписано соглашение в Каире об учреждении Палестинской Национальной Администрации (ПНА). В сентябре 1995 г. в соответствии с договором Осло-2 были определены принципы выборов в палестинский Законодательный Совет¹⁰.

Следует заметить, что динамика противоречивых взаимоотношений исламистов с ООП находилась в прямой зависимости от общего хода мирного процесса. Каждый раз, когда сворачивались мирные инициативы, и напряженность в отношениях между ООП и израильскими властями возрастала, сразу демонстрировалась определенная лояльность ХАМАС к лидерам ООП. А с другой стороны, каждый новый виток мирных переговоров вызывал жесткую критику в адрес Я.Арафата со стороны исламистов.

В то же время исламисты активизировали свои усилия по созданию совместного фронта с другими палестинскими организациями, не принявшими мирные соглашения в Осло. 12 сентября 1993 г. в Абу-Дисе на Западном берегу прошла встреча представителей всех палестинских группировок, вставших в оппозицию к ООП. Встреча проходила под лозунгом «Рука, подписавшая соглашение Газа-Иерихон, будет гореть в Судный день огнем наказания Господа». В ходе заседания лидер ХАМАС на Западном берегу Дж. Хаммами поддержал идею создания левыми группами объединенного фронта, который должен заменить лидерство ООП. Окончательное соглашение по созданию фронта было достигнуто в октябре 1993 г. в Дамаске, где присутствовали представители десяти палестинских группировок. Там же был сформирован руководящий орган «Демократического и Исламского Национального Фронта», в который вошли: ХАМАС, «Исламский Джихад», НФО (Жорж Хаббаш), ДФО (Наиф Хаватма), группа Ахмада Джибрила и еще пять небольших группировок. Все десять организаций объявили, что они не признают решение центрального комитета ООП по соглашению в Осло и объявляют бойкот всем учреждениям ПНА. Вместе с этим из-за идеологических разногласий исламистов с левыми соглашение по выработке совместной стратегии было достигнуто не сразу. В начале 1994 г. стороны пришли к общей идейной платформе на основе «Декларации национальной борьбы» подписанной всеми палестинскими организациями в 1974 г. Принятое соглашение подтвердило курс на поддержку вооруженных акций до тех пор, пока не будет создано Палестинское государство. При этом исламистам удалось внести в текст соглашения пункт, гласящий, что Палестина – это священная земля, которая должна быть освобождена через религиозную обязанность джихада¹¹.

В основе каждой мирной декларации, подписанной с Израилем, Я. Арафат обязывался нейтрализовать любую деятельность на территории, подконтрольной ПНА, способную угрожать безопасности Израиля. Со своей стороны, ПНА в отношениях с исламистами стала вести двойную политику. С одной стороны, руководство ПНА демонстрировало свою готовность бороться с боевыми подпольными группами ХАМАС. Об этом говорят встречи в 1996 г. крупных чинов ЦРУ, ШАБАК и служб безопасности ПНА, в ноябре 1998 г. директора ШАБАК Ами Аялона, начальника палестинской полиции генерала Мухаммада Дахлана и шефа палестинской разведки Амина эль-Хинди в Газе¹². В декабре 1999 г. представитель ХАМАС в Иордании Ибрахим Гавшах признал, что временный спад боевой активности подпольных групп связан именно с эффективным сотрудничеством силовых структур ПНА с ШАБАК (израильская контрразведка)¹³.

С другой стороны, лидеры ПНА не исключали проведения переговоров с теми, «кто готов идти на переговоры», и терпимости к политическому крылу ХАМАС. К примеру, секретарь исполкома ООП Махмуд Аббас (Абу Мазен) заявил, что «существует уже не одна, а несколько ХАМАС. Та, что действует за рубежом, и та, которая работает на палестинских территориях. Последняя ощущает больше ответственности за происходящее, она более умерена и более реалистично представляет обстановку, чем та, представители которой находятся за рубежом и не знают реального положения на родине. Я считаю, что не существует серьезных препятствий для того, чтобы ХАМАС признала мирные договоренности с Израилем»¹⁴. Более того, Я. Арафат вскоре включил в руководство ПНА несколько политиков, близких к ХАМАС. В частности, министром по делам молодежи и спорта стал Таляль Сидер, министром связи Имад аль-Фалуджи¹⁵. Между тем периодическое затягивание мирного процесса и постепенная исламизация интифады стала негативно сказываться на общем имидже ООП на оккупированных территориях. В идеологическом плане ООП уже ничего не могла противопоставить продолжающемуся росту популярности ХАМАС. Представитель ПНА Набиль Шаат заявил, что администрация просто не в состоянии сразу «разоружить исламскую оппозицию». К этому следует добавить и заявление главы службы безопасности Израиля Ами Аялона, который сказал, что «ХАМАС как массовое движение, как идею ликвидировать невозможно»¹⁶. В то же время непримиримое крыло исламистов четко осознавало, что теперь организация будет находиться под прессингом как израильских служб безопасности, так и силовых структур ПНА. Кроме этого, отношение к ООП стало одной из доминант внутренней дифференциации в ХАМАС. В движении были сторонники умеренной точки зрения по отношению к ООП и радикальной, кроме того, существовали еще носители ультрарадикальных взглядов, исходящих от командиров «Бригад Изз ад-Дина Кассама». После вхождения в правительство ПНА Т. Сидера и И.аль-Фалуджи вскоре последовало коммюнике от неких представителей ХАМАС, заявивших, что двое последних исключаются из рядов движения за «измену и предательство»¹⁷.

Внутренние разногласия в ХАМАС ярко проявились во время серии попыток, предпринятых лидерами ПНА в 1994–1995 гг., провести переговоры с некоторыми членами как зарубежного, так и палестинского руководства ХАМАС. В мае 1994 г. представители ПНА утверждали, что делегация от радикального крыла ХАМАС прибыла в Каир из Газы для проведения переговоров с делегацией ПНА при посредничестве египетских «Братьев-мусульман». Однако вскоре И. Гавшах заявил, что сообщения о таких переговорах не имеют под собой почвы. Кроме этого, выступил и официальный представитель «Братьев-мусульман» в Каире и опроверг утверждения о каком-либо посредничестве, заявив, что «Братство» «поддерживает вооруженную борьбу с Израилем, а не соглашательскую позицию ПНА»¹⁸. Вместе с этим уже в октябре 1995 г. девять представителей ХАМАС от Западного берега во главе с Дж. Хаммами прибыли в сектор Газа для встречи с Я. Арафатом. Согласно источникам в ПНА, делегация исламистов на этих переговорах ради национального единства старалась найти взаимопонимание с собеседником. При этом одновременно было распространено заявление, в котором сообщалось, что «ХАМАС не изменил своего отношения к соглашениям в Осло и не исключил из своих действий вооруженную борьбу». Параллельно с этим в Хартуме прошла встреча четырех представителей руководства ХАМАС из Газы с делегацией зарубежного руководства. На переговорах речь шла о выработке единой тактики в отношениях с ПНА. Однако встреча вызвала крайне неопределенную и противоречивую реакцию в движении. В Газе было распространено коммюнике ХАМАС, в котором говорилось, что представители ХАМАС, которые ведут переговоры в Хартуме, не имеют никаких полномочий от руководства. Когда же последние вернулись 11 октября из Хартума, они заявили, что имели такие полномочия, и миссия в Хартуме еще не окончена, так как зарубежные лидеры пока не определились.

С другой стороны, в Дамаске появилось коммюнике, сообщившее, что ХАМАС готов к переговорам с ПНА. Однако вскоре в Аммане И. Гавшах выступил с опровержением, в котором заявил, что сотрудничество с ПНА неприемлемо. К нему присоединились Абу Муса Марзук (лидер зарубежного руководства) и Имад аль-Алами (представитель ХАМАС в Тегеране), которые признали наличие контактов с представителями Я. Арафата, но при этом объявили, что переговоры временно откладываются. В декабре 1995 г. прошла очередная встреча в Каире представителей зарубежного и палестинского руководства ХАМАС с делегацией ПНА, которая состояла из 15 человек, и возглавлял ее Салим Занун, председатель Палестинского Национального Совета. Делегация ХАМАС состояла из 13 человек, восемь было из Газы и пять из-за рубежа (Тегеран, Бейрут, Амман и Пакистан), делегацию возглавил высокопоставленный член зарубежного руководства ХАМАС Халед Мешаль. На переговорах представители ПНА предложили ХАМАС участвовать во всеобщих выборах в Законодательный Совет, но прекратить акции террора. Предложения вызвали споры между выходцами из Газы и X. Мешалем. Однако несмотря на это, вскоре X. Мешаль добился общего единодушия в рядах делегации и отказался от предложений. Он вновь подтвердил, что джихад будет продолжаться, так как соглашения в Осло не могут быть оправданы¹⁹.

Между тем, несмотря на неоднократные заявления зарубежного руководства ХАМАС о единстве исламистов, находящихся как вне Палестины, так и внутри, разногласия подтвердили Дж. Хаммами и лидер «газовцев» Махмуд аз-Захар, которые в отличие от зарубежных лидеров составляли умеренное крыло в отношениях с ПНА. Уполномоченным лицом движения для проведения переговоров с представителями ПНА был назначен официальный представитель ХАМАС в Газе Джамал Абд ар-Рахман Мансур. В марте 1996 г. наиболее умеренная часть политического крыла ХАМАС заявила о создании «Исламской Национальной Партии Спасения» (ИНПС). По мнению М. аз-Захара, партия есть легальная оппозиция ХАМАС и готова принять участие в деятельности ПНА. О создании ИНПС было объявлено в ходе заседания политического крыла ХАМАС в Газе, на котором присутствовало 500 членов движения, в основном из числа «газовцев». Лидеры ИНПС объявили, что намерены бороться с несправедливыми соглашениями «в духе ислама и законными методами»²⁰.

Вместе с этим ультрарадикалы ХАМАС, несмотря на переговоры политического крыла движения, по сути, никогда не прекращали своей деятельности. Кроме этого, следует учитывать, что ХАМАС так и не удалось подчинить общему руководству все боевые подпольные группы, входившие в формирования «Кассам». Некоторые акции подпольных групп, иногда совпадали с периодом очередных переговоров лидеров ПНА с властями Израиля и были напрямую направлены на срыв каких-либо договоренностей. К примеру, теракты в Рамат-Гане и Иерусалиме в июле и августе 1995 г. совпали по времени с переговорами представителей ПНА с официальными представителями Тель-Авива, а также выборами в палестинские административные структуры в соответствии с соглашениями «Осло-2»²¹. Со своей стороны руководство непримиримого крыла ХАМАС выдвигало как обязательное и первое условие для прекращения акций террора освобождение духовного лидера Ахмада Ясина и прекращение строительства еврейских поселений²².

Между тем следует заметить, что даже призывы к компромиссу престарелого шейха Ахмада Ясина не находили отклика у радикалов. К примеру, А. Ясин, будучи под тюремным арестом, в интервью «Аль-Кудс» призвал исламистов ради единства народа к началу переговоров с представителями ПНА. Кроме того, в послании, направленном Я. Арафату, А. Ясин выразил надежду на заключение такого соглашения, которое могло бы установить «твердую и надлежащую опору между ХАМАС и ПНА»²³. Однако со своей стороны в октябре 1997 г. один из представителей руководства ХАМАС Махмуд аз-Захар утверждал, что несмотря на авторитет А. Ясина, члены ХАМАС могут иметь свое мнение по некоторым вопросам²⁴. Довольно часто эскалация антиизраильских акций террора порождала парадоксальную ситуацию. Руководство ООП, а затем ПНА осуждало силовые акции, но вместе с этим умело использовало их в качестве орудия давления на Израиль, представляя себя в качестве единственного и реального партнера по мирным переговорам.

Вместе с этим следует отметить, что политическое руководство ХАМАС старалось избегать акций насилия в отношении деятелей ООП, на проведении которых нередко настаивали некоторые активисты боевых групп. Столкновений удавалось избегать даже в период самых напряженных отношений. В частности, 18 октября 1994 г. произошел беспрецедентный случай, когда около одной из мечетей в секторе Газа между членами ХАМАС и палестинской полицией произошли столкновения. Полиция утверждала, что некоторые хамасовцы после того, как в ходе митинга у них конфисковали мегафоны, обстреляли полицейских. В ответ был открыт огонь, в результате которого погибло 16 человек и 200 было ранено. Со своей стороны представитель ХАМАС заявил, что «никакого огня по полиции не велось, люди реагировали бросанием камней». Инцидент привел к серии взаимных обвинений, однако вскоре при личном вмешательстве Я. Арафата был урегулирован. Стороны пришли к соглашению, что будут воздерживаться от любых провокаций на улицах. Кроме этого, исламисты признали, что полиция ПНА – единственная уполномоченная структура, отвечающая за безопасность в секторе Газа и на Западном берегу. Активисты ХАМАС теперь не должны были появляться в публичных местах с оружием. Однако соглашение касалось только сектора Газы и не затрагивало Западного берега²⁵.

Вместе с этим руководство ПНА прибегало и к силовым акциям против тех подпольных групп, которые вели террористическую активность. Как правило, большинство таких репрессивных мер предпринималось в преддверии проведения каких-либо мирных переговоров или осуществлялось после очередного теракта. К примеру, силовые структуры ПНА по приказу Я. Арафата после серии терактов в 1996 и 1997 гг. провели широкомасштабные аресты и наложили запрет на деятельность 16 благотворительных ассоциаций ХАМАС²⁶. Подобные мероприятия все чаще вызывали недовольство среди части палестинского населения, особенно наиболее неимущих слоев. Уже буквально по прошествии нескольких недель вновь была разрешена деятельность ряда ранее закрытых благотворительных фондов, а из тюрем освобождено 38 активистов ХАМАС и «Исламского джихада»²⁷.

Похожая ситуация складывалась в 1998 г., когда в преддверии мирных переговоров с Израилем руководство ПНА пыталось нейтрализовать террористическую активность подпольных групп, используя как силовые методы, так и переговоры с представителями умеренного крыла ХАМАС. В феврале 1998 г. представители ПНА официально провозгласили начало «Диалога национального единства» для того, чтобы подключить к политическому процессу религиозные организации. Я. Арафат призвал приостановить любую подрывную деятельность и встать на путь легитимной деятельности. При этом руководство ПНА признало, что «ХАМАС располагает широкой политической и социальной структурой, которая занимается проблемами образования, здравоохранения, летними лагерями для детей, предоставляет другие услуги нуждающимся палестинцам». Со своей стороны официальный Тель-Авив подверг критике Я. Арафата, назвав это «двуличным подходом, несовместимым с мирными усилиями». Израиль был поддержан Вашингтоном, представитель госдепартамента США Джеймс Рубин заявил: «Мы не видим для ХАМАС или «Исламского джихада» роли в мирном процессе. Они враги и не могут участвовать в каких-либо серьезных дискуссиях вокруг мира». Несмотря на это, Я. Арафат провел две встречи в Газе и Рамалле с представителями палестинских движений, включая ХАМАС и «Исламский джихад». В этой связи ПНА заявила, что диалог ведется не с экстремистами, а с теми, кто идет на диалог. При этом глава ПНА продемонстрировал это на деле, когда в апреле вновь было арестовано до 100 хамасовцев, близких к радикальному крылу движения²⁸. Со своей стороны еще в мае А. Ясин заявил, что готов пойти навстречу некоторым инициативам Я. Арафата²⁹, однако при этом шейх уточнил, что уступка по соглашению в Осло исключена³⁰.

Очередной кризис наступил в ноябре 1998 г., когда вновь прогремело два взрыва на улице Яффо в Иерусалиме и в Гуш-Катиф в секторе Газа. Власти ПНА тут же обвинили в терактах некие малочисленные группы, за которыми стоят Сирия и Иран. Со своей стороны премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху заявил, что 13% территорий Западного берега в соответствии с соглашениями «Уай-Плантейшн» будут освобождены только после того, когда Я. Арафат даст полные гарантии безопасности Израиля. При этом он вновь высказался за скорейшее начало строительства новых домов для поселенцев в восточном квартале Иерусалима Хар-Хома. Однако министр обороны Израиля И. Мордехай выступил против возобновления строительства, указав на то, что такие решения «сегодня противоречат интересам безопасности», и подтвердил, что Тель-Авив, несмотря ни на что, выведет войска с 13% территорий. Тогда же в Газе прошло совещание с участием директора ШАБАК А. Аялона с начальником палестинской полиции Мухаммадом Дахланом, а также с руководителем палестинской разведки Амином аль-Ханди, которое было посвящено разработке совместного плана по борьбе с подпольными экстремистскими группами³¹. Одновременно с этим Я. Арафат обрушил на исламистов серию повальных арестов и обысков, было арестовано 300 активистов ХАМАС, среди них 30–40 членов «Кассам». Даже А. Ясин был помещен под домашний арест. После этого политическое руководство ХАМАС официально назвало Я. Арафата предателем. Лидер «Хизболла» шейх Насралла пошел еще дальше, он заявил, что «Арафат предал исламскую революцию и заслуживает только смерть»³². Аналитики вновь заговорили о возможном кровопролитии. Однако через несколько недель Я.Арафат перешел к «мягким мерам», встретив понимание шейха Ясина. Вскоре из под домашнего ареста был освобожден и сам шейх. В декабре 1999 г. на митинге, организованном в честь 11-й годовщины создания ХАМАС, на котором присутствовало до 10 тыс. человек, А. Ясин заявил, что приложит все усилия, чтобы добиться единства палестинского народа³³. Весной 1999 г. Я. Арафат пригласил представителей ХАМАС и «Исламского джихада» на заседание высшего руководства ПНА. После окончания заседания А. Ясин указал на то, что ХАМАС готов войти во властные структуры палестинского государства, когда его провозгласят. Однако речь не идет о существующей ныне палестинской автономии³⁴.

После первого этапа переговоров в июле 2000 г. в Кэмп-Дэвиде по статусу Восточного Иерусалима позиция Я.Арафата впервые была публично и без оговорок поддержана ХАМАС и лично А. Ясином. Он указал, что форма переговоров, которую избрал Я. Арафат в Кэмп-Дэвиде, соответствовала интересам палестинского народа. Прежде всего, в этом аспекте важно то, что ХАМАС впервые поддержал сам факт переговоров с Израилем. Последний этап взаимоотношений политического крыла ХАМАС с ПНА характеризовался переменным сближением и отдалением по мере того, как удавалось Я. Арафату выбивать те или иные уступки у Израиля. Со своей стороны ХАМАС все же не изменил своего общего оппозиционного настроя к ПНА и непримиримости к соглашениям Осло. В одном из заявлений зарубежного информационного центра ХАМАС по поводу взаимоотношений с ПНА говорится, что движение будет продолжать переговоры с представителями Палестинской администрации, но для того, чтобы убедить руководство ООП отказаться от мирных переговоров с Израилем³⁵. Вместе с тем затягивание мирного процесса и эскалация насилия приводили к росту радикальных настроений в палестинском обществе и усиливали влияние непримиримых лидеров на выработку общего курса в ХАМАС в отношениях с ПНА.

хамас исламский национальный

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1)  Игнатенко А.А. Халифы без халифата. – М. 1989, с. 148;

2)  Коровиов А.В. Исламский экстремизм в арабских странах. – М. 1990, с. 150;

3)  http://www.tay.ac.il/icss/memo48.php.

4)  Тахан М. Филистин ва аль-муамара аль-кубра. Эль-Кувейт, 1992, с. 389.

5)  http://www.hamas.org

6)  http://www.tay.ac.il/icss/memo48.

7)  ХАМАС: Наша позиция по урегулированию. Б/м. Июнь 1991.

8)  Поляков К.И., Хасянов А.Ж. Палестинское движение сопротивления в период интифады: проблемы и противоречия. – М. 2000, с. 38.

9)  Пульс Планеты, 08.10.1998; Эхо планеты. Март 1996, № 12.

10)  Компас, № 16, 23.04.1998.

11)  Эхо планеты, 1996, № 12.

12)  НГ, 14.04.1998.

13)  Пульс Планеты, 17.09.1997.

14)  http://www.internews.ru

15)  http://www.mirror.kiev.ua/paper

16)  http://wvvw.hainas.org /27nov99pdf/;

17)  http://www.hamas.org /19janOOpdf/;

18)  http://www.hamas.org /28dec99pdf/.