Контрольная работа: Религия как феномен культуры

Факультет Моделирования и конструирования одежды

Курс 2007 год набора

Беляева Ирина Владимировна

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА № 1

Дисциплина: Культурология

Тема: «Религия как феномен культуры»

Л.А. Закс

(Ф. И. О. преподавателя)

Дата сдачи__________________________________

Результат к/р_______________________________ ______________

(дата возврата)

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

ГЛАВА 1. РЕЛИГИЯ И ЕЕ ЦЕННОСТИ НА РАЗНЫХ УРОВНЯХ КУЛЬТУРЫ

ГЛАВА 2. РЕЛИГИОЗНЫЕ ВЕРОВАНИЯ В ПРОЦЕССАХ СТАНОВЛЕНИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ И КУЛЬТУРЫ

2.1 Религия и культура древних цивилизаций

2.2 Культура и особенности мировых религий

2.3 Христианство и культура

2.4 Религия и современная культура

Заключение

Список литературы

ВВЕДЕНИЕ

Религия всегда играла важную роль в духовной жизни человечества.

В отношении к культуре религию, веру рассматривают по-разному. Существует атеистическая позиция, согласно которой религия – это мракобесие, “опиум народа”, результат слабости человека, его невежества.

Так, Б. Рассел, утверждал, что нормальному культурному современному человеку не нужна вера в бога, сохранил бы из религии кое-что полезное для введения в рамки поведения людей [8, с.27].

Другая позиция состоит в том, что без религиозной веры, нет и не может быть настоящей культуры. Так, И. Ильин писал, что возможна нехристианская культура, но совершенно невозможна культура безбожная, ибо: “...культура творится не сознанием, не рассудком и не произволом, а целостным, длительным и вдохновенным напряжением всего человеческого существа, отыскивающего прекрасную форму для глубокого содержания...” [3, с.34]. А это возможно, только когда инстинкт человека “приобщен к духовности в порядке любви и веры. Вера есть духовный язык инстинкта”. Ж. Маритен отмечал, что культура есть произведение духа и свободы, присоединяющих свое усилие к природному, и “Поскольку это развитие не только материально, но и принципиально морально, само собой разумеется, религиозный момент играет здесь главную роль...” [5, с.114].

Такая религиозная вера существует прежде всего как вера в Бога. Именно Бог выступает как высшая ценность: как абсолютная истина, абсолютное добро, абсолютная красота, как смысл человечности и человеческой свободы и, в то же время, как ее высший предел. Религия, вера в Бога оказывается при этом выражением живого человеческого чувства, возможности и необходимости единения людей, основанного на идеалах святости, справедливости, любви, милосердия. Только в отношении к этой наивысшей ценности являются ценностями все остальные блага жизни и культуры.

Актуальность данной темы связана с тем, что в последние десятилетия в нашей стране на всех уровнях наблюдается движение к возрождению религиозной веры и ее ценностей. И такое возрождение начало казаться чуть ли не панацеей от массового нравственного оскудения.

И вот уже появились первые симптомы активного насаждения религиозности. Это и введение Закона Божьего в некоторых школах, и попытка (в том числе и через средства массовой информации) установить тесную связь религии и нравственности как прямую зависимость, в том смысле, что религиозность влияет на нравственность именно и только положительно, а отказ от веры в Бога якобы неизбежно ведет к безнравственности.

В данной работе рассматриваются следующие вопросы:

·  сравниваются два уровня религиозной культуры со своими специфическими особенностями;

·  рассматривается становление основных мировых религий как важной ступени развития культуры и цивилизации.

ГЛАВА 1. РЕЛИГИЯ И ЕЕ ЦЕННОСТИ НА РАЗНЫХ УРОВНЯХ КУЛЬТУРЫ

Любая религия обычно выражена в определенных обрядах и осуществляется через посредников: шаманов, пророков, священнослужителей. Связь эта воплощена в определенных ценностях – святынях, которым поклоняются верующие, а также в священных символах.

В любом религиозном сообществе существуют представления и предписания, касающиеся того, как должен верующий вести себя в его взаимодействиях с миром, с другими людьми. При этом религиозные моменты жизни так или иначе связаны с существующей эстетической и художественной культурой (в том, что касается форм выражения и воплощения религиозности в религиозных сооружениях, действиях, текстах), а также с моралью, нравственностью (в том, что имеет отношение к нормам поведения, оценке и самооценке намерений и действий).

Все эти опосредования и связи достаточно прозрачны и просты тогда, когда речь идет о родоплеменных божествах. В первоначальных моментах существования и культуры, и религии – почти нет зазора между внешним и внутренним, внутренним содержанием и его внешним выражением.

Все многократно усложняется, когда происходит оформление в отдельности религии, морали, науки и искусства и когда становится возможным их противопоставление друг другу: разрывы между красотой и верой, верой и нравственным чувством, верой и знанием. Когда Божество, с одной стороны, обретает более личностный характер и образ, а с другой стороны – все в большей мере становится Богом не этого малого сообщества, а в отношении к большим группам населения или даже ко всем людям.

Поэтому очень трудно говорить о культурном смысле религии вообще. Проще это сделать применительно к низшему уровню культуры. На этом уровне любая религиозная вера прежде всего полезна, удобна, выгодна для человека. Она необходима для комфортности его жизни, престижна в его кругу, может способствовать его успеху. Человек будет, скажем, ходить в церковь, молиться, выполнять религиозные обряды и даже вести себя в соответствии с божественными заповедями потому, что ему от этого лучше живется. Но в тех случаях, когда религиозные предписания начнут мешать его делам, его комфортному бытию, они легко могут быть отринуты, проигнорированы.

На втором уровне религиозная вера выступает как раз в её самоценности. Человек испытывает потребность в Боге, в вере в него, безотносительно к жизненным благам. Бог для него – действительно высшая ценность, а религиозные ценности – приоритетны в отношении ко всем другим. Религиозная вера во всех ее проявлениях выступает как нормальное бытие. Религиозные обряды, ритуалы выполняются в соответствии с этим. Религиозные заповеди, предписания воспринимаются в качестве обязательных для выполнения, ибо это ведет к спасению души, которое более ценно, чем удовольствия или практический успех.

На этом уровне возможна действительная истовость веры, которая может доходить до фанатизма. Вера на этом уровне требует всего человека.

Именно на этом уровне религиозная мораль и религиозное искусство считаются высшими в сравнении с любыми светскими проявлениями нравственной и эстетической культуры. И вообще, для людей этого уровня весь смысл жизни и культуры сосредоточивается в Боге и вере в него.

На этом уровне вера как долг, как норма, как осознаваемая высшая ценность может входить и входит в противоречие с чувствами, желаниями, стремлениями человека, которые истолковываются другими или же им самим как грешные, ведущие к ослаблению веры. И эти желания, стремления, чувства оказывается необходимо подавить во имя веры. Точно так же в этом случае оценивается человеком отношение других людей к Богу и к вере.

На высшем уровне культуры религиозная вера индивидуализована, глубоко содержательна и духовно высока. Бог на этом уровне – это возвышенный идеал и самая глубокая доминантная ценность человека. Вера выявляется прежде всего как чувство осмысленности жизни, ее продолженности в вечность. Речь идет об осмысленности жизни вообще и, в частности, собственной жизни, направленной к Богу. Направленной не потому, что так удобно человеку, не потому, что такова норма его бытия, а потому, что таково его искреннее желание, внутреннее стремление. И эта направленность к Богу обща, но не абстрактна. Для христианина, например, она выражена в любви к людям. Идеал веры на таком уровне воплощен в образе Иисуса Христа, Богочеловека.

Для такого уровня религиозной культуры характерна внутренняя устремленность человека к единению с Богом, к слиянию с ним. Но, во-первых, такого уровня, если и достигают, то немногие. Во-вторых, и у этих немногих возникают сложные и порой трагичные проблемы. Люди, хотя бы приближающиеся к такому уровню культуры, часто вступают в противоречие с официальной религиозностью, с церковью, религиозной традицией.

Человек описываемого уровня культуры остается как бы один на один с Богом, без посредников-священнослужителей. Но стремление слиться с Богом и жить по-божески в небожеском мире трагично во всех отношниях. Очень остро это чувствовали датский мистик XIX века Серен Кьеркегор, а е, в ХХ веке, немецкий философ Мартин Хайдеггер. Невозможность слиться с Богом, невозможность жить в этом земном мире по истине мира другого, приводит к порывам отчаяния, к глубокой, хотя и мудрой скорби.

ГЛАВА 2. РЕЛИГИОЗНЫЕ ВЕРОВАНИЯ В ПРОЦЕССАХ СТАНОВЛЕНИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ И КУЛЬТУРЫ

В самую древнейшую эпоху, когда человек еще становился человеком, уже существовали некие предметы, объекты, которые трудно назвать божествами в более поздних смыслах, но которые были значимы для жизни людей ничуть не менее, чем боги, и которые являлись предметами веры и поклонения, хотя и не безусловного (тотемы, фетиши, талисманы, обереги, амулеты и т.д.).

Появление веры в так называемые “потусторонние”, сверхъестественные силы нередко пытались позже объяснить слабостью человека перед силами природы, его зависимостью от них, страхом, невежеством. Что-то от истины в такого рода объяснениях есть, но именно что-то и не более. Дело в том, что первичные верования вовсе не являлись верой в потустороннее и сверхъестественное. Древнейший человек характеризовался очень слабой выделенностью из природы, слабой противопоставленностью ей. Фундаментальное различие в отношении современного и древнего человека к окружающему миру состоит в том, что для современного – мир явлений (именно окружающий!) есть в первую очередь “Оно”, а для примитивного, древнего человека он есть “Ты”.

Современный человек различает мир одушевленный и неодушевленный, живой и неживой. А для древнего человека – неодушевленного мира не существовало. Жизнь была везде: в человеке, звере, растении, камне, в ударе грома, блеске молнии, шуме ветра.

Родоплеменная организация жизни людей постепенно, по мере своего развития, несколько изменила характер верований. Возникли устойчивые культы и ритуалы. Причем при закреплении их закреплялись отличия в культах и ритуалах одних групп людей от других. Развитие веры в единых для рода или племени животных или растительных предков, с одной стороны, отразило возникшую социальную организацию, а с другой, само явилось социально организующим и цивилизующим моментом. То же можно сказать и о культе вождей и о выделении жрецов (шаманов, колдунов), как особых людей, общающихся с предками и духами. Шло постепенное относительное отделение мира людей от другого, окружающего их мира, а также мира этих людей от мира людей других. Появились представления о своих и чужих предках, божках, духах и об их возможных столкновениях, о большем или меньшем их могуществе.

2.1 Религия и культура древних цивилизаций

Это было время, когда люди начинали осознавать свою выделенность из природы и отдельность от других людей. Древние египтяне преобразовали, окультурили долину Нила, и уже различали, с одной стороны, “людей”, а с другой не только животный и растительный мир, но и ливийцев, азиатов, африканцев. Люди отличались и от богов, ибо людьми считались те, кто жил в Египте, одевался и вел себя по-египетски.

В то же время от древности долго оставалось представление о том, что люди, боги и другие элементы вселенной – единосущностны. Небо могло мыслиться и как корова и как женщина. Бог мог предстать в виде сокола, крокодила. Все явления природы были разными, но имели как бы одну основу и могли переходить из одного состояния в другое. И мерки человеческого поведения становились точкой отсчета для понимания внечеловеческих явлений лишь потому, что они были известнее, ближе, понятнее. И боги вели себя, как люди, бывая то благосклонными, то враждебными, то равнодушными.

Верования помогали жить людям, свободным от инстинктивных программ поведения. Они помогали взаимодействовать с окружающей средой и упорядочивать отношения между людьми внутри сообществ. Они задевали ориентиры поведения и формировали саму жизнь сообщества и жизнь индивида в сообществе.

Таким образом, верования стали элементом устойчивости человеческих отношений с миром и, в то же время, формами (ритуальными, культовыми) цивилизованной жизни, отличной от животно-растительного существования и, все более, от первобытнодикого. И в этом смысле процессы цивилизации и окультуривания жизни в общем совпадали, т. е. верования были моментом становления и цивилизации и культуры.

Высший же уровень культуры, т. е. собственно культура (в том понимании, о котором шла речь выше), даже в древних цивилизациях, уже не говоря о более ранних периодах, становится возможным не сразу, далеко не для всех и далеко не полностью.

Ведь выход на этот уровень, во-первых, предполагает появление ценностей, не замкнутых на полезности, практически не сводимых к норме, к должному и, тем не менее, выражающих то, чего страстно желает, к чему стремится отдельный человек, что становится его идеалом. Во-вторых, уровень полноценной культуры предполагает наличие высокой (не утилитарной) ценности отдельного человека в обществе, в котором человек мог бы выступать в качестве высшей ценности для другого человека.

Но языческие верования, даже самые прекрасные (типа греческой олимпийской религии), были, в общем, неустойчивы в отношении к очеловечиванию человека. Дело не в том, что они сохраняли возможность человеческих жертвоприношений, не в грозности, неумолимости и порой жестокости многих языческих божеств. В языческих верованиях не было устойчивых представлений об идеальной жизни, как о жизни прежде всего духовной. Древнеязыческие религиозные верования все же были ориентированы на более или менее прагматичное бытие. О спасении души верующего, а тем более всех верующих, не было и речи, так же, как и о духовном единении людей, в этом мире или в ином. В языческих верованиях не было заложено представлений о смысле человеческой жизни, как о жизни приобщенной к вечному духовному бытию.

2.2 Культура и особенности мировых религий

религия культура цивилизация

Монотеизм, т. е. религии, основанные на вере в единого Бога, появляется в истории человечества вслед за политеизмом, многобожием. В разных регионах земли развиваются разные варианты монотеистических верований, среди которых наиболее широкое распространение получили буддизм, ислам и христианство. Во всех этих религиях утверждается возможность обретения человеком блаженного состояния, приобщения его к вечности, к истинной жизни. При этом земное существование человека видится как некий переходный момент, значимость которого оценена по-разному в каждой из указанных религий и даже внутри каждой из них в разные исторические периоды.

Так, для буддизма исходным стало то, что жизнь в мире полна страданий. Источник страданий – это само рождение человека, а смысл и характер каждого нового рождения определяются поступками, совершенными в прошлой жизни. Тяга к земным благам осложняет существование, ведет к недостойным поступкам и, таким образом, предопределяет несовершенство новых воплощений человека, цепь которых непрерывна. Надо разорвать эту цепь, уяснив иллюзорность этой жизни, и достичь истинного знания, истинного существования, освободившись от земной суеты.

Состояния нирваны достичь трудно. И от простого буддиста требуется меньше: быть правдивым, щедрым, заботиться о монахах и учителях, стараться не делать зла, не иметь злых помыслов. Тогда он будет лучше жить на земле и получит надежду на блаженство в грядущем.

В целом можно говорить, что буддизм (в сравнении с языческими религиями) проявил в себе изменение отношения “человек – бог”, воплотил тенденцию к духовному единению людей через одну веру, к обретению ими единого смысла жизни, единых норм человечности, единых ценностей бытия. И буддизм стал важным моментом культуры огромного региона.

То же самое, хотя и по другому, выразилось в развитии ислама и христианства. Разница между религиями оказалась существенной, ибо в ней сказалось различие между людьми Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока и средиземноморско-европейских областей.

Различие определилось разной природной средой и разной историей, разницей в типах развивавшихся культур. Общества Средиземноморья, Европы, даже славянского мира и Арабского Востока оказались более динамичными, подвижными. Юго-Восток Азии был более традиционным, консервативным, с очень медленным развитием производства, основой которого было примитивное сельское хозяйство в условиях, требовавших постоянного кропотливого труда для обеспечения жизни. По-видимому, представления о круговоротах, циклах, перерождениях, о том, что все повторяется, а в сущности, все есть одно, шли от видения круговоротов в природе, природной цикличности, столь важной для такого сельского хозяйства. И эти представления проецировались на все бытие, в том числе и на человеческую жизнь.

Тяжесть труда и быта, их неизменность, продуцировали мысли о самоограничении, о стойком покое, покое как блаженстве. Юго-азиатскому Востоку были присущи: относительно недвижная экономика, четко фиксированная сословность, ритуальность, церемониальность поведения, созерцательно-мистичное отношение к миру, сочетавшееся с мелочной регламентацией жизни.

Однако на цивилизации Ближнего Востока с определенного момента начали больше влиять именно культуры средиземноморского бассейна и его окружения. Ислам как мировая религия развился не без воздействия христианства, но и на основе местных ближневосточных религиозных культов, повлиявших еще ранее на культуру Древней Индии и на появление христианства (зороастризм, иудаизм).

Родоначальник ислама пророк Мухаммед пришел к убеждению, что все в мире суета, кроме единого Бога. Пророк понял и необходимость внесения крупных изменений в нравственную и правовую сторону жизни арабов. Бог являлся ему и во сне и наяву. Бог сам сообщил ему, что он пророк. От Бога пророк получил возможность дать людям Коран (Чтение). Аллах оказался богом более единым, чем у христиан (нет Троицы). У Аллаха исходно не было человеческих черт. И человек, согласно исламу, не сотворен по образу и подобию Бога. Человек зависим от Бога во всем и не может влиять на него: ни рассердить, ни обидеть.

Исламский Бог – абсолютная ценность, которая выше всего, в том числе и всякой нравственности. Хорошо то, что предписано Богом; плохо то, что им запрещено. Воля Аллаха – это и есть единственное добро. Нравственные законы и нормы провозглашаются как божественные заповеди и становятся, таким образом, обязательными для всех правоверных. Добродетель может быть вознаграждена, ибо и это в воле Аллаха. И после смерти, по его воле, оказывалась возможной новая жизнь: блаженная для одних и невыносимо ужасная для других, злых и порочных.

При всех различиях в разных вариантах Ислама (шииты, сунниты и др.) для него характерно изначальное единство религии и права, оформленных норм поведения. Законы провозглашаются от имени Аллаха, но следят за их исполнением правители. Ислам регламентирует жизнь людей. Известно, как надо судить, как наследовать, как торговать, как вступать в брак и т. д. При этом существуют разные толкования Корана и, в общем, есть ислам как бы для избранных и его бытовые варианты.

Поведение в обыденной жизни регулируется Шариатом – комплекс религиозно-юридических норм, принципов и правил, соблюдение которых означает праведную жизнь, угодную Аллаху. В массовом сознании Шариат воспринимается и как Божественный Закон, и как образ жизни мусульманина.

Симптоматично и то, что ни в одной из этих религий нет богочеловека.

2.3 Христианство и культура

Христианство, третья из рассматриваемых мировых религий, отличается именно верой в Иисуса Христа, не как в пророка, а как в Богочеловека. Как известно, христианская Троица представляет собой единство Бога Отца (Вседержителя, творящего, судии и т. д.), Бога Духа Святого (от Отца исходящего) и, наконец, Бога Сына, Иисуса Христа, единосущного с Богом Отцом и Богом Духом Святым, и, в то же время, являющегося воплощением божеского в человеческом. Последнее очень важно. Ведь христианство недаром называется по имени Христа. Христос – это Богочеловек, побеждающий смерть, воплощающий надежды на коренное изменение мира, на преодоление его язв.

Для христианства история есть направленное движение. Христианская история есть однократный, неповторимый, определенный в конечном счете Богом процесс, который имеет четкое начало (сотворение), а также конечную цель – приход Мессии, Страшный Суд. Содержание же этого процесса – драма человека, отпавшего от Бога, впавшего в грех, которому потустороннее вечное блаженство может дать лишь милость Божия.

А эта милость может быть дарована только, если имеешь веру в Спасителя, а также в Церковь как носителя веры. И судьба каждого человека, таким образом, является моментом судьбы человечества.

При всех отличиях различных направлений христианства (католичества, православия, протестантизма) – незыблемой остается вера в единого Бога, вера в Спасителя. Христианский Бог – единый, всемогущий, всеблагой – дает надежду на спасение любому человеку: и униженным, бедным, несчастным, и знатным, могущественным. И не только праведникам, но и грешникам, Условие одно: вера в Христа Спасителя, и для согрешившего – искреннее раскаяние, покаяние. Христианский Бог – не просто творец и владыка всего, отстоящий от людей, но Бог, ставший Богочеловеком, пострадавший за грешных людей, и своей болью, своей смертью спасающий каждого. Всем страждущим он дает надежду и утешение. Каждая душа соотносится с Богом через веру, посредством молитвы. И в то же время жизни людей придается всеобщий смысл. Земная жизнь становится моментом небесной истории, вечного существования. Люди, их души обретают бессмертие. И именно в связи друг с другом. Ибо спасение души обеспечивается на земле не только через внутреннюю веру, молитву, но и через действенное отношение человека к другим людям, через поведение.

Христианством утверждаются всеобщие нормы нравственности, которые надо соблюдать. И если в Моисеевых ветхозаветных заповедях нормы эти в основном запретительного характера (не убивай, не прелюбодействуй, не кради и т. д.), то в Новом Завете они дополняются. Человеку предписывается, не творя зла и не противясь злу силой, – любить даже врагов, прощать, не судить других людей, творить милостыню, быть милосердным, и вообще стремиться быть совершенным, как совершенен Отец Небесный.

В христианском мировоззрении держится убеждение, что Бог будет судить о человеке по делам его. Зло будет наказано, за него воздастся. Но и добро будет оценено. Даже если были отступления от идеала христианского поведения, всегда возможно искупление, можно заслужить прощение, если не на земле, то на Небе. Промысел Божий существует для людей вообще. Но каждый в каждом случае имеет-таки возможность выбрать – путь греха или путь спасения.

В земной жизни, в условиях физического и социального неравенства людей, живущих в мире полном лжи, несправедливости, горя и зла, мировые религии утверждают, что все люди исходно равны, что у каждого есть возможность иной, более совершенной жизни. В условиях причинно- следственных и социальных зависимостей, человеческого рабства и буддизм, и ислам, и христианство по-разному провозглашают и отстаивают свободу духа. Свобода эта – не своеволие, не произвол индивида.

2.4 Религия и современная культура

Неоднозначность оценок религии в качестве явления культуры на сегодняшний день совершенно очевидна. Обожествленный разум человека как бы исчерпал веру в конкретного Бога.

В ХХ веке для многих из тех, кто хотел бы сохранить религию, возродить религиозность, божество как бы устраняется, или становится просто безличным воплощением высших духовных ценностей, необходимых для обеспечения гармонии в обществе.

Мыслителями ХХ века был произнесен приговор традиционной религии. Но это был приговор и традиционной культуре в целом, старой морали, прежним эстетическим представлениям. При этом понимание религии, то вроде бы кардинально изменяется, и она начинает описываться как “осознанная до конца вера в идеальные ценности” (С. Франк). И тогда она фактически отождествляется со вполне светской культурой на ее высшем уровне. То утверждается, что в наше время вся человеческая культура должна служить задаче строительства дома Божьего [10, с.81].

Но и в том и в другом случае сохранение человеческой культуры, ее смысл, ее развитие ставятся в зависимость от веры.

К ХХ веку, была достигнута высокая степень абстракции ценностей жизни, определяющих ее смысл: абстракции Бога (будь то Христос, Будда или Бог мусульман), абстракции идеального типа общества (будь это коммунизм или Всеединство Вл.Соловьева), абстракции идеального Человека (или группы, слоя, класса). И именно в этот исторический момент появилось странное представление о том, что Бог умер. Ф. Ницше, ярче всех выразивший эту странность, был, по-видимому, более прав, чем даже сам предполагал.

Если это так, то выбор между верой и неверием должен быть сделан обязательно и конечно, в пользу веры в Бога.

Но, во-первых, вера в Бога так же, как и вера в коммунизм, вовсе не гарантия нравственного совершенства, а неверие вовсе не непременный признак безнравственности. Самая искренняя вера в ценности абсолютного порядка как раз и вела чаще всего к страшным результатам в жизни общества.

Нужна ли в перспективе человечеству вера в единого Бога? О перспективе говорится не за тем, чтобы погадать: так будет или этак. А затем, чтобы думая о сегодняшних шагах, которые предпринимаются обществом через государственные или иные организации, не забывали о будущем, том будущем, при котором в едином человечестве сохранятся очень и очень разные люди и даже разные их группы. Что же в качестве идеала может их объединять, какие ценности могут быть основой разнообразного, богатого единства, к чему-то направленного и осмысленного? Таким идеалом, такой высшей ценностью и мерой может быть только отдельный человек. Его жизнь, его творчество, его свобода – это и есть смысл жизни, творчества и свободы человечества.

Признание ценности личности, ее прав, свобод сверхприоритетными характерно для конца ХХ века. Но характерно и то, что оно имеет в основном, так сказать, теоретико-утопический смысл, смысл благого пожелания. Мы все еще не в состоянии обеспечить уровень культуры общества, достаточно высокий для того, чтобы отдельный человек, воспитываясь, выходил на такой уровень. Это относится и к нравственной, и к эстетической культуре.

Естественно, что очень многое зависит от того, каким становится человек в процессе воспитания, что пробуждается в нем, что становится устойчивым. Что ставится на место ценностей прежних поколений, на место прежних богов, прежних идолов. Как отмечал Э. Фромм: “Идолами бывают не только изображения в камне и дереве. Идолами могут стать слова, машины, вожди, государство, власть и политические группы. Наука и мнение ближних тоже могут быть идолами; для многих идолом стал сам бог” [11, с.217].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поскольку вера в Бога (по крайней мере в мировых религиях) видится в качестве осмысляющей, облагораживающей, одухотворяющей силы, то кажется очевидным, что религия не просто феномен культуры, а необходимый элемент ее высшего уровня. Но эта очевидность – только следствие того, что религия рассматривается в качестве идеала, при отбрасывании всех внутрирелигиозных противоречий, при забвении того, как каждая из религий реализуется в неидеальном мире, при отвлечении от вопросов об основании веры и о различиях между религией как идеальной верой и религией как верой социально-организованной и оформленной в конкретной церкви, в конкретных культах, в окостеневающих формах, в попытках консервации духа (вместо его развития).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.  Большаков В. П. Культура как форма человечности. Учебное пособие. – М., 1996.

2.  В преддверии философии. – М.: Наука, 1984. Ильин И. Собр. соч. – М.: Русская книга, 1993. – Т.1. –

3.  Кликс Ф. Пробуждающееся мышление. – М.: Прогресс, 1983.

4.  Маритен Ж. Философ в мире. – М.: Высшая школа, 1994.

5.  Планк М. Религия и естествознание // Вопросы философии. – 1990. – № 8.

6.  Православие и новая духовность. – Рига: Центр. Совет Древнеправославной Померанской Церкви Латвии 1992.

7.  Рассел Б. Почему я не христианин? – М.: Политиздат, 1987.

8.  Суждения и афоризмы. – М.: Политиздат, 1990.

9.  Трубецкой Е. Н. Смысл жизни. – М.: Республика, 1994.

10.   Франк С. Культура и религия // Философские науки. – 1991. – № 7.

11.  Фромм Э. Психоанализ и религия. В кн.: Сумерки богов. – М.: Политиздат, 1987. – С. 217.