Курсовая работа: История русского дворянства

Оглавление

Введение

Глава 1. Этапы формирования дворянского сословия

1.1 Появление дворянства

1.2 Дворянство в допетровской Руси

Глава 2 Российское дворянство в XVIII в.

2.1 Реформы Петра I и российское дворянство

2.2 Дворянство в послереформенный период

2.3 Взаимоотношения монархии и дворянства в царствование Екатерины II

Глава 3. ЖГД и решение дворянского вопроса

3.1 Разрешение дворянского вопроса в «Жалованной грамоте дворянству 1785 г.»

3.2 Влияние ЖГД на развитие дворянства в XIX в.

Заключение

Условные сокращения и обозначения

Использованные источники и литература

Введение:

В центре моего исследования - определение сущности дворянства, взаимоотношение монархии и дворянства, его роль в развитии социальной структуры российского общества, участие дворянства в местном управлении, окончательное оформление как сословия по Жалованной грамоте дворянству и как она повлияла на дворянство в дальнейшем.

Хронологические рамки работы определяются призванием варягов в 862 г. и изданием Екатериной II Жалованной грамоты дворянству.

Историография :

Заниматься историей дворянства начал Г.Ф. Миллер в 18 в.

Начало же системного рассмотрения дворянского вопроса было положено в XIX в.:

Работа М. Яблочкова "История российского дворянства "была одна из первых наряду с книгой А.В. Романовича-Славатинского "Дворянство в России от начала XVIII в. до отмены крепостного права" по обобщению истории служилого сословия.

Он считал, что вольность была отменена указом от 11 февраля 1763 г., вследствии крестьянских волнений, что было в последствии опровергнуто Романовичем-Славатинским. Яблочков заключил, что вообще нельзя говорить об изменениях в службе дворян после 1762 г., только ЖГД вновь предоставила дворянам право служить по своему усмотрению[1]. Подобное мнение после Яблочкова не встречалось.

Сочинение И.А. Порай-Кошица "Очерк истории русского дворянства от половины IX до конца XVIII в." имело целью охватить историю дворянства в целом, чтобы обосновать причины высокого положения сословия и его значение, однако в основном носило описательный характер. Он полагал, как и другой историк того времени А.В. Романович-Славатинский, что "отличительная черта в истории нашего дворянства, сравнительно с дворянством Западной Европы, состоит в том, что у нас оно всегда было установлением политическим, существовавшим и видоизменявшимся, сообразно целям и потребностям правительства... У нас аристократические элементы сложены были в привилегированную общественную группу государственной властью, которая давала ей ту или другую организацию, повышала и принижала ее, сообразно потребностям государства, применительно к интересам правительства. В этом состоит оадикальное и основное отличие нашего служилого дворянства от феодальной землевладельческой аристократии Западной Европы, нашей идеи благородства, основанной на службе государству и народу русскому и пожалованной самодержцем, от идеи благородства западноевропейского, основанного на крови, на контакте с государственной властью"[2].

Вообще, в отечественной исторической литературе XIX столетия утвердилась методика исследований, позволившая осмыслить Манифест не как прихоть правителя, а как закономерный результат изменения прав привилегированного сословия и роста его политического веса.[4]

В отечественной научной литературе послеоктябрьского времени, опиравшейся на марксистко-ленинскую методологию, не уделялось должного внимания истории российского дворянства, изучение его практически выпало из поля зрения исследователей.

Исключением из этого является С.М. Троицкий и его работа «Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке». В его работе затрагивались сюжеты, связанные с отменой обязательной службы, он рассмотрел в ней аспекты службы дворян, связанные с формирования бюрократического аппарата. Причины усиления дворян он видел в развитии товарно-денежных отношений и постепенном вызревании буржуазных отношений, обусловивших усиление консолидации дворян и рост их хозяйственных устремлений. "Формирование бюрократии было важнейшим фактором, подготовившим "освобождение" правящего класса от обязательного характера государственной службы"[5]. Анализ социального происхождения чиновников привел исследователя к выводу, что и после 1762 г. большинство дворян продолжало службу. Правда этому выводу противоречит заключение, будто бы отмена обязательной службы дворянства отразилась на изменении социального состава чиновничества, "способствуя притоку разночинцев в государственный аппарат"[6]. Но естественно, что реализация Манифеста вызвала как раз противоположные последствия.

Другой работой, где рассматривается данная тема является "Российское законодательство Х-ХХ вв. т. 5. Главный итог в эволюции дворянства, по мнению публикаторов этой книги, "состоит в освобождении господствующего класса от единственной обязанности, в установлении вольности на безделье"[7], в чём они полностью солидарны с С.М. Троицким.

Е.Н. Марасинова в статье "Эпистолярные источники о социальной психологии российского дворянства (последняя треть XVIII в.)" делает акцент на исследовании социальной психологии русской аристократии. Ознакомление с широким кругом эпистолярных источников позволило ей сделать следующие выводы: 1) о существовании оппозиционных к монархии настроений среди вельмож екатерининского времени, - настроений, выражавшихся в форме критического самоотчуждения интеллектуалов из дворян от власти; 2) о глубоком размежевании дво-янства с другими сословиями, пагубности тотального доминирования привилегированного класса в русском обществе для перспектив собственной консолидации дворянства[8].

Говоря о современных исследователях, занимающихся этой проблемой можно упомянуть Фаизову И.В. Её работа "Манифест о вольности и служба дворянства в XVIII столетии" посвящена истории завершающего этапа становления дворянского сословия России, когда Петр III даровал ему вольность. Как дворянство шло к обретению вольности, как оно пришло к беспредельному возвышению своего статуса - главные вопросы, на которые отвечает автор. Явный плюс работы в том, что автор проработала огромное количество источников: она опирается на мемуарную литературу, законодательные акты и анализ личных дел более 9 тыс. дворян XVIII столетия[9].

Вообще, по данной теме поднимались следующие проблемы: закономерность появления Жалованной Грамоты Дворянству, её связь с изменением условного характера земельной собственности дворянства, а также с консолидацией дворянства в условиях абсолютизма, с одной стороны, и с развитием товарно-денежных отношений - с другой, имущественная дифференциация привилегированного сословия и ее связь с проблемой оттока дворян из армии и управленческих структур после вступления в силу закона о . дворянской вольности. Но проблема в том, что все заключения делались в общем виде по ходу изучения общих проблем отечественной истории, а этой теме уделялось лишь второстепенное значение[10].

Анализ источника: Жалованная Грамота Дворянству 1785 г.

Основным источником явился сборник законов "Российское законодательство Х-ХХ вв.", из которого мною использовался текст «Жалованной Грамоты Дворянству».

Эта грамота имела целью систематизировать и закрепить всё законодательство касающееся прав и привилегий дворянства, так что в первую очередь она была направлена на удовлетворение дворянских интересов.

Под впечатлением от пугачёвского восстания, Екатерина в корне поменяла свою политику: от подготовки к освобождению крестьянства от крепостного гнёта к абсолютно продворянской политике закрепления имеющихся и утверждения новых прав дворян, что и привело к изданию ЖГД.

Источник имеет первостепенную важность для раскрытия темы, т.к. в нём дан самый подробный материал о том, что из себя представляло дворянское сословие, и какое место оно занимало в русском обществе.

Создавался он с целью отдалить от трона, не желавшее более служить дворянство, закреплением за ним всех его прав и, позволив создать ему корпоративную организацию.

Особенностью этого законодательного акта является юридическое несовершенство. Значительная его часть включает в себя формулировки, либо противоречащие другим формулировкам текста, либо предполагавшие ничем не ограниченные "исключения" из вводимых правовых норм, либо допускавшие неоднозначное их трактовка. Другой недостаток заключается в том, что этот законодательный акт зачастую противоречит другим, и, следовательно, одна и та же жизненная ситуация регулировалась противоречащими друг другу правовыми нормами.

Ярким примером неоднозначно сформулированного законоположения является статья 6 «Жалованной Грамоты Дворянству»:

«Преступлении, основания дворянского достоинства разрушающия и противныя, суть следующия: 1. Нарушение клятвы. 2. Измена. 3. Разбой. 4. Воровство всякого рода. 5. Лживыя поступки. 6. Преступления, за кои по законам следовать имеет лишение чести и телесное наказание. 7. Буде доказано будет, что других уговаривал или научал подобныя преступления учинить»[11].

Приводимый в статье недостаточно четкий и крайне приблизительный перечень преступлений открывал возможность для различных толкований при применении закона. Особенно неопределенными были такие деяния, как воровство всякою рода, лживые поступки[12].

Глава 1. Этапы формирования дворянского сословия

1. 1 Появление дворянства

Историк Буганов считает, что истоки дворянства нужно искать ещё в эпохе военной демократии, когда у восточных славян сложились - при племенных, родовых старейшинах, потом князьях, военных предводителях - группы приближенных к ним людей: дружинников старших и младших, наиболее храбрых, исполнительных, а постепенно и более богатых за счет военной добычи и княжеских пожалований[13].

Они относились к князю как к товарищу, были его советниками и потому делили с ним власть.[14] Но «в отношении князя дружина была крайне непостоянна. Дружинники переходили от князя к князю, исчезали, появлялись новые. Не было никакой связи между дружинником с князем и земскими боярами, не зависимыми от князя»[15].

Так как в древнее время государственная служба ничем не отличалась от личного служения князю, то этим объясняется что самые разные категории населения, входили в состав слуг князя, в том числе и дружинников. Целый ряд слуг-дружинников помогал князю в разных сферах его деятельности. Наряду со свободными людьми князю служили и холопы, которых было даже в большинстве. Таковы тиуны, ключники, казначеи, посельские. Они, как несвободные, не могут оставить службу или отказаться от того или иного поручения. Вследствие того они тесно связаны со своим князем, который ценил верность своих слуг, доверяя им больше, чем свободным слугам. Такое различное отношение с усилением княжеской власти, привело к тому, что служба вольная стала постепенно перестраиваться по типу невольной.

Другое их название — дворовые люди. Из сказанного выше понятно, что с первого момента возникновения этого термина дворяне были как и вольные слуги, так и холопы. Сначала их положение было невысоким. Они воюют, судят, собирают пошлины, но дальше этого их полномочия не распространяются. Близость к князю привлекала в придворный штат и людей знатных. Дети бояр начинали свою карьеру при княжеском дворе в составе младшей дружины, так как жить близ князя значило жить «близ милости». В числе детских и отроков могли быть также молодые люди боярского происхождения, а также дети бояр. От XIII в., например, имеются прямые указания, что в разряде дворных слуг были дети боярские.[16]

Помимо дружинников, на местах выделялась своя землевладельческая знать. Киевская Русь уже знает князей великих, просто князей, сидевших не в Киеве, а в менее значительных центрах: затем - бояр княжеских и земских (примерно с ХII в. они сливаются в единое сословие), «больших» и «меньших». Они и составляют служилую верхушку народившегося сословия феодалов, потомков родо-племенной знати.

Все эти князья, великие, «светлые», «большие» и «меньшие», бояре тоже с соответствующими градациями,— это дворяне, точнее, высший их слой, нобилитет. Представители этой служилой верхушки, по сообщениям летописей, «Русской Правды» и других источников, выступают в роли княжих мужей — старших дружинников, высших должностных лиц княжеской администрации. Они составляют его высший совет, Боярскую думу, получают от него часть даней и прочих сборов, земли и смердов, имеют право отъезда от одного сюзерена к другому.

Ниже по служебной иерархической лестнице располагались свободные и несвободные, обслуживавшие двор князя и его хозяйство, как домениальное, так и общегосударственное. Это отроки - младшие дружинники, княжеские чиновники; детские, большие и меньшие; слуги (тоже младшие дружинники, личные слуги князей, исполнители их хозяйственных поручений). Все они - люди вольные, независимые. Самую нижнюю ступень занимают собственно дворовые люди, или дворяне, люди и вольные и зависимые, среди них— и холопы, и младшие отроки[17].

Первые упоминания о собственно дворянах относятся к последней четверти XIII— XIII века. В Лаврентьевской летописи под 1174 г. о них говорится в связи с убийством великого князя Владимирского Андрея Боголюбского: с ним расправились собственные «милостьники». Новгородская летопись тоже называет их: «свои милостьници»[18]. Этот термин, по М. Н. Тихомирову, подразумевает «особый разряд княжеских слуг занятых непосредственно в дворцовом хозяйстве»[19].

Термин «дворянин» появляется в летописях последней четверти XIII в.: в Лаврентьевской, Новгородской I; в новгородских актах 1264, 1270 годов. Так что к XIII в. слово «милостник» было заменено на «дворянин»[20].

Таким образом, появился первый составной элемент будущего служилого сословия - дружина. Она помогала князю в государственной, хозяйственной деятельности и заведовала его домашним хозяйством.[21] Они были свободными людьми, особо приближенными к князю-монарху.

В те времена пока ещё не было различия в социальном статусе приближённых к князю людей. Можно даже сказать, что само понятие службы, как неизменного долга и верности, зародилось и воспиталось в холопской среде.

Дворяне являются членами государственного административного аппарата, держатели, владельцы земель и населявших их людей. Так что можно говорить о существовании в ХIII—XIV вв. дворян как сословной категории.[22]

1.2 Дворянство в допетровской Руси

В XIII в. монголы покорили Россию. Они обложили всех податью и внесли всех в перепись, не различая дружинников и земцев. Образовавшись ранее, несколько великих княжеств приобрели большую автономию, в них княжили постоянно одни и те же княжеские роды, так что дружина князя скоро растворились в земщине, даже название дружинника исчезло. Вместе с земским боярством дружинники составили высший класс в народе - боярский. Вместо прежних дружинников около князей стали собираться служилые люди[23].

Из всех великих княжеств только Московскому удалось усилиться за счет других, стать во главе их. Уделы понемногу исчезли, присоединившись к Москве, все служилое сословие бросилось на службу к московскому великому князю, даже удельные князья поступали к нему на службу, находясь с ним сначала в договорных отношениях, а потом становясь его подданными. Когда московские великие князья усилились достаточно и имели уже на своей службе множество служилых людей, они смело могли выступить на борьбу с боярами, стремясь уничтожить их права, ограничивавшие княжескую власть. Уничтожено было право отъезда служилых людей от князя: всякий переход считался уже изменою и наказывался. Этим бояре были закреплены на службе; отъехать им было уже невозможно, делать нечего — нужно было служить своему князю. Василий Темный старших служилых людей назвал боярскими детьми, низших — дворянами, а слово «боярин» сделалось саном, который нужно было выслуживать. Таким образом, служба князю была поставлена выше происхождения от древних бояр. Теперь прежние бояре должны были добиваться при дворе князя служебного значения, а их родовое значение теперь ничего не значило[24].

По мере усиления Московского государства и расширения его границ прилив знати в состав придворного штата московских государей все более усиливается. Численность придворного штата значительно возрастает со второй половины XV в., по мере присоединения к Москве других княжений и с причислением дворовых слуг прежних княжений к московскому двору.

Около этого времени в распоряжении государя состоит такое число дворных слуг или дворян, что жить им всем при дворе становится слишком тесно[25]. К тому же, при обязательной службе они должны были иметь средства отбывать ее[26]. Отсюда — поместная система: дворяне были испомещены на государевой земле, участки которой передавались им в пользование под условием службы. Так появились дворяне-помещики.

В этом новом качестве дворяне еще продолжают стоять ниже бояр и детей боярских, которые в награду за службу получают кормление или земли в вотчину. Продолжает существовать и различие между обязательной службой дворян и вольной службой бояр и детей боярских. Но московские князья очень рано начали бороться с невыгодами вольной службы, главным образом со свободой отъезда. Признавая эту свободу в многочисленных междукняжеских договорах, на практике они борются с ней всеми способами, применяя различные «санкции» к «отъездчикам»: отбирают у них вотчины, понижают их служилую честь и иные меры наказания, вплоть до смертной казни. В предупреждение отъезда московское правительство берет с подозреваемых записи о «неотъезде», гарантируя такие записи порукой и денежными залогами. Когда к началу XVI века почти все прочие княжества были присоединены к Москве, то и отъезжать стало некуда, кроме Литвы, а отъезд в чужеземное государство был, с точки зрения правительства, изменой. Это воззрение проникает и в служилую среду: раскаявшиеся отъездчики просят государя снять с их имени - «мерзячку», — какая тяготела над ними со времени отъезда[27].

В XVI веке свободы отъезда уже не существует, а вместе с тем утратила значение и вольная служба: для вольных слуг возникла обязанность служить и, по типу службы, между дворянами и боярами начинают исчезать различия. Другое различие, в общественном положении, также постепенно сгладилось в течение XVI в. Бояре и дети боярские уже с конца XV в. получают поместья, сначала, правда, только в исключительных случаях. Иоанн III конфисковал вотчины у новгородских бояр в 1484 и 1489 и наделил их поместьями в московском и других уездах. Конфискованные же вотчины роздал в поместье московским детям боярским. Иоанн IV в 1550 г. приказал поместить в московском уезде 1000 детей боярских и наделить поместьями бояр, у которых в этом районе не оказалось вотчин и поместий.

Иван Грозный еще выше поставил служебное значение над родовым. Высший класс служилых людей был назван именем прежних низших служилых людей, дворянами, чтобы показать, что все у служилого человека зависело от его службы царю, и изгладить память о его от древних всесильных бояр. Низшие же служилые люди, как бы в «унижение» новых дворян, были названы боярскими детьми, хотя они от бояр[28].

В первой половине XVI в. в официальных актах дети боярские стоят всегда выше дворян, хотя на деле они юридически уравнялись, а фактически положение детей боярских, вынуждало их нередко даже поступать в холопы. Со второй половины XVI в. дети боярские уже называются дворянами, а когда оба эти термина встречаются рядом, то дворяне нередко ставятся выше детей боярских. В XVII в. это уже обычный порядок[29].

Торжество одного термина над другим знаменует окончательную победу придворной службы дворян над некогда свободной службой детей боярских.

Но теперь лишь на долю немногих дворян выпадал жребий служить при государевом дворе или хотя бы вблизи двора: большинство дворян несло эту службу по городам. Эта дворянская служба была военной и стала обязательной. В 1556 г. Иоанн IV «с вотчин и поместий уложенную службу учинил»: со 100 четвертей земли должен быть выставлен вооруженный человек на коне. Договариваться о службе теперь нельзя: она определена указом. Всем служилым людям начинают вестись списки: прежде, с середины XV в., лишь для более важных придворных чинов (боярские книги), а с середины XVI в. — и для всех прочих (списки дворян и детей боярских по городам). Цель этих списков — приведение в известность военных сил. Поэтому в дворянских списках обозначалось о каждом служилом человеке, «каков он будет на государеве службе конен и оружен и люден», и сверх того показывались поместные оклады и размеры денежного жалования. Для составления таких списков производились периодические смотры или разборы дворян по городам. По каждому городу из среды дворян выбирались окладчики, которые и составляли о каждом служилом человеке сведения о его имуществе, прежней службы и той службы, какую он может отбывать. На основании этих данных и происходил разбор дворян. Различие между ними в том, что первые отбывали службу в качестве сотенных и полковых, а вторые несли рядовую службу[30].

Древнейшие указания о таких верстаниях относятся к 30-м годам XVI в. Вместе с введением дворянских списков постепенно становится нормой, что в число городовых дворян могут заноситься только дворянские дети, а в XVI в имеются уже предписания, чтобы «холопей боярских и неслужилых никаких чинов отцов детей и братью и племянников и пашенных мужиков отнюдь никого детьми боярскими у верстанья не называли и поместными и денежными оклады их не верстали». Этим положено было начало дворянской сословности. Если в среде городовых дворян замечаются качественные различия, то тем большая разница существовала между ними и дворянами, записанными по московскому списку. Московские дворяне стоят значительно выше дворян городовых, и для каждого из последних всегда была цель попасть в список московских дворян. Преимущества московских дворян сводились к тому, что служба их проходила на глазах государя, и из среды их комплектовались все высшие придворные и думные чины. Начало этой категории дворян было положено Иоанном IV, который в 1550 г. приказал испоместить вблизи Москвы тысячу детей боярских и лучших слуг. Позднее состав этой московской гвардии пополнялся как потомками этих выборных слуг, так и некоторыми из выборных городовых дворян. Дети самых крупных московских вельмож начинали службу московскими дворянами, а затем, смотря по родовитости, получали назначения в те или другие придворные чины, начиная со стряпчего и кончая высшими думными чинами. Иные из московских дворян прямо жаловались в бояре. Кроме московских дворян, при царском дворе состоял обширный штат придворных. С XVII в. многие из них обратились в простое придворное звание, в которое возводились московские дворяне в виде отличия.

Таким образом, звание московского дворянина являлось основным и для высших чинов.

Контингент дворян XVII вв. представлял очень пеструю картину. В составе его оказались потомки княжеских фамилий, старых бояр, детей боярских и простых дворян, предки которых нередко всю жизнь были в холопах. Поэтому люди родословные среди дворянства, сохранившие за собой место в высшем правящем классе с таким же презрением смотрели на дворян неродовитых и захудавших, как и на прочие разряды низшего населения, и в местничества выработали даже особый порядок защиты своего общественного и служебного положения от сопоставления и сближения с худородными и захудавшими дворянами[31].

Подытоживая развитие дворянского сословия в допетровский период, можно заключить, что монгольское иго сблизило дружину с земскими боярами и уничтожило их самостоятельность, что и послужило причиной их превращения в служилое сословие, наряду с дружиной[32],занимавшее в то время ключевые посты в управлении страной[33].

Потом, вследствие введения поместной системы, наряду с дворянами-помещиками появились помещики-бояре и дети боярские. Так что для дворян не существовало более никаких юридических преград перейти в разряд вотчинников[34].

Царь опирается на дворян в борьбе против боярства в это время. Поэтому он становится в некотором роде зависимым от них.

В конце XVII в. между такими различными элементами как родословные и худородные дворяне не могло существовать ничего общего, их ничего не объединяло[35], поэтому в те времена внутри служилого сословия было очень много противоречий.

До Петра I московское правительство вело усиленную законодательную и административную разработку сословных повинностей для дворян, для отбывания которых им предоставлялись известные льготы или выгоды, которые впоследствии превратились в их сословные права[36].

монархия дворянство социальный сословие

Глава 2. Российское дворянство в XVIII в.

2.1 Реформы Петра I и российское дворянство

С конца XVII и в течение XVIII в. в положении дворянства как служилого сословия произошли существенные перемены. Старые многочисленные придворные и военно-служилые чины, не имевшие даже общего названия, начинают называться с Петра шляхетством, а позднее — дворянством.

Когда возник вопрос о различии между знатным и прочим шляхетством, то Петр предписал знатное шляхетство по годности считать, т. е. по служебной годности, так как, по его мнению, шляхетство[37] «ради службы благородно и от подлости отлично»[38].

Многие из петровских преобразований существенно отразились на положении шляхетства. Петр создал регулярное войско из гвардейских и армейских полков. Служба в полках для шляхетства была обязательной и бессрочной, как и раньше, но в отличие от прошлого — постоянной, по крайней мере, до окончания Северной войны. Служба начиналась с 15 лет и непременно рядовым. В 1714 г. было запрещено производить в офицеры[39] «из дворянских пород, которые не служили солдатами гвардии и не знают с фундамента солдатского дела»[40]. Вместе с тем усилены наказания для уклоняющихся от службы: у нетчиков отбирались имущества и они подвергались наказанию.

Кроме обязанности службы, на дворян была возложена обязанность учиться, дома или за границей, цифири, геометрии, навигации и проч., необучившимся этим основным наукам было запрещено вступать в брак.[41]

Петр I поощрял занятие дворян промыслами, торговлей и искусствами. Указ о единонаследии предусматривал создание категории безземельных дворян, добывающих себе средства к существованию на таком поприще.[42]

С другой стороны, он ограничил право помещиков-дворян на недра в их имениях. С ведома Берг-коллегии производить разработку полезных ископаемых могли и другие лица. Так что фактически недра помещичьей земли оказались под контролем государства. Петр I не считался со средствами пополнения казны, он легко мог пойти ради этого даже на ущемление прав дворян.[43]

Важнейшим законодательным актом Петра по отношению к дворянству является Табель о рангах. Она полностью устранила прежнюю сословную группировку внутри дворянства и заменила ее новым делением. Исчезновение прежних сословных групп было подчеркнуто введением нового термина для его обозначения — сословия. Так как распространение на прежних дворян боярского титула или на бояр дворянского могло привести к многочисленным обидам и трениям.

Также, Табель о рангах устанавливает жалованье за службу военную и гражданскую.

Переход на денежное вознаграждение служилых людей был известной революцией. Прежде государство расплачивалось со служилыми людьми преимущественно поместьями. От владельца зависело, какой доход он сумеет с него получить. Теперь ему гарантировался определенный доход, если, конечно, не считать, что денежное жалованье не всегда выплачивалось аккуратно и регулярно.[44]

Такой переход имел и определенную пользу для государства. Прежде служилый человек, получивший поместье, всеми правдами и неправдами стремился расширить свои права на него, а затем уклониться от службы. Теперь жалованье в значительно большей мере привязывает его к государственной службе. В этой реформе С.М. Троицкий усматривает даже переход к буржуазным принципам организации государственного аппарата.[45]

Таким образом, правление Петра I сыграло важную роль в укреплении господства дворян в России, было найдено действенное средство поощрения их к государственной службе, благодаря изданию Табели о рангах, и в то же время расширена социальная база абсолютизма, т.к. была создана возможность для проникновения в господствующий класс разночинцев»[46], путём предоставления им возможности получения дворянства при достижении офицерского звания.

Петр Великий изменил отношения дворянского сословия и всех других к верховной власти. Дворяне стали подданными царя и государства, а не слугами одного царя, как было до этого. Служба строго взыскивалась с дворян, хотя в нее и вносились некоторые облегчения.

Пётр заставил дворян служить, но, вместе с тем, они стали играть ведущую роль, по сравнению с другими сословиями, к тому же были наделены многочисленными привилегиями в обмен на службу монарху.

При Петре изменилось, и весьма существенно, положение дворянства в целом: одни древние и знатные роды измельчали; сошли на нет, другие процветали (Голицынгы, Куракины, Шереметевы и т. д.). Заблистали на политической арене ранее малозаметные люди и роды - Нарышкины, Лопухины, Зубовы и т. д. Все они и более и менее знатные, богатые, составили единое сословие "шляхетство"[47].

2.2 Дворянство в послереформенный период

После смерти Петра I намечается переход к смягчению введенных им норм службы и перераспределению прав в сфере дворянской земельной собственности.

Отмена единонаследия правительством Анны Иоанновны при сохранении обязательной службы нарушила определенный Петром I порядок распределения шляхетских кадров в соответствии с потребностями государства и ясно отразила слабую заинтересованность шляхетства в государственной службе при тех окладах, которые должны были возместить служившей шляхте потерю доходов с поместья. Но возобновление права собственности на землю за всеми, кто был его лишён, усилило тяготение к поместной деятельности значительной части военных. В то же время государство желало полностью распоряжаться судьбой дворянина и предлагало ему лишь один жизненный путь - службу, оставляя за ним право выбирать полк, поступить на флот или в канцелярские служащие.[48]

Говоря о Манифесте 18 февраля 1762 г., принятым Петром III, можно сказать, что он имел цель удовлетворить требования дворянства, считавшего себя ущемленным в правах и свободах, поскольку оно обязывалось нести службу государству в результате реформ Петра, но по Манифесту Петр III освободил дворян от этой обязанности.[49]

После Манифеста, благородные дворяне стали покидать места в государственном аппарате, и их посты стали освобождаться, открылась дорога к чинам, а значит, и к дворянству разночинцам.[50]

В это время был достигнут компромисс между аристократией и новым дворянством, путём урегулирования и увеличения их прав, что в немалой степени способствовало спаду переворотства.

Используя неразбериху в правительственных кругах, дворянство требует всё больших привилегий, и монархи вынуждены идти на уступки, раз дворяне их единственная поддержка и именно им (в лице гвардии) они обязаны своему восшествию на престол. Интересы дворянского сословия стали главнейшими для абсолютизма. Поэтому в эпоху дворцовых переворотов было издано множество законодательных документов, расширивших до предела его права.

Любой шаг в сторону от этой политики привёл бы к неминуемому перевороту (что и случилось впоследствии с Павлом I, неучитывавшим в должной мере интересы господствовавшего сословия).

2.3 Взаимоотношения монархии и дворянства в царствование Екатерины II

В 1763 г. Екатерина II поручила Комиссии о вольности разработку законодательства о дворянских привилегиях. Но реализованы задачи комиссии по её мнению не были и комиссия была распущена. Возникает вопрос: почему Екатерина, по словам С.М. Троицкого, "внимательно следившая за настроениями тех, кто возвёл её на престол и являлся её социальной опорой"[51] не подтвердила ни Манифест 1762 г., ни доклад этой комиссии? Вряд ли дело только в том, что, как полагал Троицкий, Екатерину не устраивал пункт Манифеста о праве дворян не служить. Ведь даже из приводимой Троицким записки Екатерины Н.И. Панину видно, что она готова была подтвердить Манифест. И всё же не подтвердила: входившие в состав комиссии высшие сановники ярко проявили свой консерватизм, и нетрудно было заметить, что их воззрения отражали интересы лишь узкого слоя общества. Екатерина же, по всей видимости, уже в то время считалa, что законы о дворянстве должны быть частью общего законодательства о сословиях. В 1765 г. у нее рождается идея созыва Уложенной комиссии[52], но перед созывом она пишет свой знаменитый Наказ.

По мысли Екатерины II, в сословной монархии Д. должно было получить значение той посредствующей власти, которая, по Монтескье, составляет характеристическую черту монархического правления, в отличие от деспотии. Эту мысль Екатерина II выразила в своем Наказе, отметив, что дворянское звание "есть особое нарицание в чести, отличающее простых людей от тех, кои оным украшены"[53]. Дворянские идеи Наказа нашли самую благоприятную почву в сословных вожделениях дворянских депутатов екатерининской комиссии. Большинство дворянских наказов проникнуто требованием различных привилегий в пользу Д. и желанием затруднить доступ в среду Д. из других сословий. В большой комиссии был возбужден вопрос, чтобы доступ в Д. через чины был закрыт, так как вследствие этого "уподляются дворянские роды и затмеваются их преимущества"[54]. В проекте о правах благородных, выработанном частной комиссией, приобретение Д. чином исключено[55].

В противовес тягловой политике прошлого столетия (для отбывания сословных повинностей сословиям предоставлялись льготы) депутатские наказы и речи в Комиссии настойчиво твердили, чтобы эти выгоды признаны были их сословными правами независимо от их повинностей[56].

Уложенная комиссия показала, что дворяне не хотели делиться своими привилегиями с другими сословиями и более того, хотели расширения имеющихся прав за счёт них. Что неизбежно подрывало баланс между сословиями.

Что касается Жалованных Грамот, то Екатерина не случайно ввела грамоты дворянству и городам одновременно, подчёркивая, что дворянство не единственное сословие государства[57].

Таким образом, дворяне получили максимум привилегий и теперь уже не хочет выполнять свою главную функцию – служение престолу. В ответ на это Екатерине II приходится отдалить их от себя, издав ЖГД, где она позволила создать дворянам своё сословное корпоративное объединение. И, соответственно, она была поставлена перед необходимостью решать проблему создания новой опоры самодержавия. Им должно было стать, по её мнению, третье сословие – бюргерство (горожане), состоявшее из разночинцев.

В её правление особенно проявилось стремление к стремление к консолидации на основе единства мировоззрения, взглядов, психологического настроя. В условиях, когда Екатерина II стремилась сосредоточить общественную и культурную жизнь при дворе, распространить на все ее сферы «монаршее благоволение», объединение на основе духовной и интеллектуальной близости было определенным вызовом политике императрицы[58].

Глава 3. ЖГД и решение дворянского вопроса

3.1 Разрешение дворянского вопроса в «Жалованной грамоте дворянству 1785 г.»

В ЖГД впервые вводилось определение дворянства и признаки, по которым можно было различить это сословие от других: «Дворянское название есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем обращая самую службу в достоинство, приобрели потомству своему нарицание благородное»[59].

Главной причиной дарования дворянам стольких прав и их отличия от остальных стала служба монарху: «обращая самую службу в достоинство»[60].

Дворянство было провозглашено «неотъемлемо, наследственно и потомственно»[61]. Лишиться его можно только за особо важные преступления: «1. Нарушение клятвы. 2. измена. 3. Разбой 4. Воровство всякого рода. 5. Лживые поступки. 6. Преступления, за кои по законам следовать имеет лишение чести и телестное наказание»[62]. Т.е. их привилегии были практически неотчуждаемы и навечно закреплены за их обладателем.

Что характерно, «речь в грамоте идёт только о потомственных дворянах. Личное дворянство вообще не упоминается»:[63] «…да и пребудет на веки благородное дворянское достоинство неотъемлемо, наследственно и потомственно тем честным родам, кои оным пользуются»[64]

Здесь наверно сказывается желание Екатерины поддержать именно ту часть дворянства, которая стоит ближе всего к трону, и на поддержку которой она больше всего рассчитывает. Личные дворяне, выходцы из не привилегированных категорий населения такого влияния не имели.

Чем больше привилегий получали дворяне, тем более развивался у них взгляд на себя как на сословие благородное, которое не должно приравниваться к другим. Стремясь обеспечить защиту своего дворянского достоинства и чести, дворяне усилили борьбу за свои личные права и свободы.

Особенно сильно было недовольство дворян тем, что их могли подвергать позорящим наказаниям и пыткам. При Петре I установилось правило, согласно которому шельмование и публичное на площади наказание дворянина влекло за собой лишение его всех титулов и рангов. Если дворянин был обнажен публично и подвергнут телесному наказанию или если его подвергли пытке, имея на это достаточные основания, то он уже не мог оставаться дворянином. Однако тогда не было установлено, что дворянин подлежал лишению прав состояния только по суду. В Жалованной грамоте впервые учитываются все требования дворян и четко формулируется, что дворянин может быть лишен жизни, чести, имения и принадлежности к сословию только по приговору суда:[65] «Без суда да не лишится благородной дворянскаго достоинства, …чести, …жизни, … имения»[66].

ЖГД закрепляет для дворян право быть судимыми только себе равными: «Да не судится благородной, окроме своим равными»[67]. Романович-Славатинский отмечал, что суд равных для дворян существовал только на бумаге. Никаких изменений в судоустройстве не последовало. Что же касается уездного суда и верхнего земского суда, то они и раньше состояли из выборных дворян. В вышестоящих судах (судебных палатах) заседали назначаемые коронные чиновники[68], т. е. те же дворяне, только не обязательно «свои», выборные от той местности, где проживал подсудимый-дворянин.

Также закрепляется важная привилегия дворян в отношении правосудия: «Дело благороднаго, впадшаго в уголовное преступление и по законам достойного лишения дворянского достоинства, или чести, или жизни, да не вершится без внесения в Сенат и конфирмации императорского величества»[69].

Для феодального суда не существовало равенства всех перед законом, дворян судили в особом порядке. Приговор по делу любого дворянина обязательно подлежал рассмотрению в Сенате, причем приговор обвинительный вступал в силу только после его утверждения императрицей, которая могла освободить дворянина от ответственности[70]. Получается для дворян было создано собственное правосудие.

Грамота полностью подтвердила положение Манифеста 18 февраля 1762 г о даровании вольности дворянству: «Подтверждаем на вечныя времена в потомственные роды российскому благородному Дворянству вольность и свободу»[71].

Как отмечалось в дореволюционной литературе, Екатерина II лично была против освобождения дворян от обязательной государственной службы, но делала вид, что навстречу недовольным представителям дворянской знати предпринимает усилия по рассмотрению вопроса о правах и привилегиях дворян — путем назначения комиссии о дворянской вольности. Советскими исследователями сделан вывод, что Екатерина II учреждала подобные комиссии с единственной целью — затянуть решение вопроса об утверждении Манифеста. Таким образом, официальное подтверждение основных положений Манифеста 18 февраля 1762 г. последовало только 21 апреля 1785[72].

Также ЖГД повторила положение Манифеста о вольности дворянства о не применении мер телесного воздействия за проступки. Кроме того, дворяне освобождались от применения к ним пытки: «Телесное наказание да не коснется до благороднаго».

По смыслу статьи, суд не мог применить телесное наказание к дворянину, совершившему преступление: Однако если за совершенное деяние дворянин лишался дворянского звания то суд не был связан выбором меры наказания[73]. Т.е., становясь не служилым, человек уже «не интересовал» государство, и его права становятся такими же, как и у тяглых слоёв населения.

В Грамоте предусматривалось право дворянина продолжать службу либо просить отставку: «Подтверждаем благородным, находящимся в службе, дозволение службу продолжать и от службы просить увольнения по сделанным на то правилам»[74]. Не вполне ясно, мог ли дворянин, получивший это звание от своих предков, вообще не начинать службу. Из смысла статьи следует, что дворянство не освобождалось от обязанности начинать государственную службу. Однако независимо от выслуженного срока дворянин мог прекратить ее, попросив отставку[75].

К тому же, дворянин, не получивший звания прапорщика, не мог участвовать в работе дворянских обществ, т.е. не мог считаться настоящим дворянином: …в собрании дворянства быть может дворянин, которой вовся не служил, или, быв в службе, до обер-офицерскаго чина не дошел; но с заслуженными сидеть не должен, ни голоса в собрании дворянства иметь не может, ни выбран быть способен для тех должностей, кои наполняются выбором собрания дворянства»[76]. Таким образом, получалось, что, только начав службу, дворянин может считаться настоящим.

Дворяне должны нести государственную службу, судя по статьям, до момента отставки: «когда служба дворянства общему добру нужна и надобна, тогда всякой благородной дворянин обязан по первому позыву от самодержавной власти не щадить ни труда, ни самого живота для службы государственной»[77]. Требование не щадить сил и жизни по призыву самодержавия предусматривало использование на военной и другой государственной службе тех дворян, которые могли принести пользу своими знаниями и опытом, а не тех, которые вообще никогда и нигде не служили. Специально подчеркивается, что дворянские звания всегда приобретались и будут приобретаться только добросовестной государственной службой[78].

Здесь вводится защита имущественных прав дворян: «…да не дерзнет никто без суда…самовольно отобрать у благородного имение или оное разорять»[79]. Однако смысл статьи не совсем ясен. Не понятно, от чьих конкретно посягательств предусматривается защита. Главная опасность для дворянских имений всегда исходила от монархов, которые изымали их в пользу государства за плохое несение военной и другой государственной службы, а также за различные злоупотребления по службе. Поэтому статью можно понять таким образом, что впредь самодержавная власть не будет отнимать имения у дворян, если о том не последует решение суда. Однако абсолютных монархов не могли связывать требования законов. Следовательно, содержавшиеся в статье правовые нормы не имели практического значения[80].

Так что когда права дворян и интересы монарха сталкивались, интересы последнего всегда побеждали.

Впервые помещикам-дворянам предоставляютсявозможности по приобретению определенного имущества: «благородным подтверждается право покупать деревни, …домы в городах»; участию в некоторых видах производства: «благородным дозволяется иметь фабрики и заводы по деревням»; а также в торговле: «благородным подтверждается право оптом продавать, что у них в деревнях родится или рукоделием производится, …дозволяется оптом продавать или из указных гаваней за моря отпускать товар, какой у кого родится…, …в вотчинах их заводить местечки и в них торги и ярмонки устраивать». Грамота закрепляет то, что давно уже сложилось фактически: дворяне-помещики имели свои мануфактуры, фабрики в сельской местности, где выпускалась определенная продукция, которую необходимо было реализовывать на рынках. Дворянские имения все более втягивались в товарно-денежные отношения и становились основной экономической единицей государства.

Екатерина II считала занятие торговлей недопустимым и бесславным делом, не совместимым с достоинством благородного дворянина. Раньше, когда дворяне-помещики были заняты службой, подобное занятие и звание дворянина взаимоисключались. Все более активно участвуя в хозяйственной деятельности, дворяне неизбежно вовлекались в товарно-денежные отношения, и самодержавие было вынуждено предоставить им определенные права, связанные с этой хозяйственной деятельностью[81].

Екатерина II отменила, введённые Петром I, ограничения прав помещиков-дворян на недра в их имениях, в манифесте от 28 июня 1782г., указав, что право собственности распространяется на все произведения земли как на поверхности, так и в ее недрах. Каждый собственник мог добывать в своих землях металлы и минералы и обрабатывать их. Жалованная грамота закрепляет это право дворян:[82] «подтверждается благородным право собственности, дарованное милостивым указом от 28 июня 1782 года, не только на поверхности земли, каждому из них принадлежащей, но и в недрах той земли и в водах, ему принадлежащих, на все сокровенные минералы и произрастения и на все из того делаемыя металлы…»[83].

Петр I ввел существенные ограничения прав владельцев на леса, растущие на их землях, разрешив для государственных нужд рубить во всех лесах всякое дерево, не платя за то ничего владельцу леса. Некоторые леса и породы деревьев объявлялись заповедными. Только для нужд государства могли использоваться определенные породы деревьев. Екатерина II указом от 22 сентября 1782г. отменила прежние ограничения, предписав предоставить в полную собственность владельцев имения все леса, растущие в дачах помещиков. Жалованная грамота подтверждает это право:[84] «подтверждения права на леса, растущия в дворянских дачах для свободного их употребления»[85].

Закрепляется освобождение дворян от податей и повинностей, связанных с военными и другими постоями в жилых домах: «По деревням помещичей дом имеет быть свободен от постоя, …благородной самолично изъемлется от податей» [86].

Этими привилегиями дворяне фактически пользовались, но в грамоте они были более конкретно сформулированны[87].

Предоставляются большие права дворянским собраниям: «нашим верноподданным дворянам жалуем дозволение собираться в той губернии, где жительство имеют, и составлять дворянское общество в каждом наместничестве, …дозволяется представить генералу-губернатору или губернатору о своих общественных нуждах и пользах, …подтверждается собранию дворянства дозволение делать представления и жалобы чрез депутатов их как Сенату, так и императорскому величеству, собрание дворянства на суд да не предстанет, но да защищается своим стряпчим»[88].

Последнее право содержит важную гарантию, которую не могли иметь собрания других сословий. В конце XVIII в. самодержавие доверяло дворянству, считая его своей прочной опорой:[89] «собрание дворянства ни в каком случае не подлежит страже»[90].

Дворянские общества выбирали многих должностных лиц в местное управление и даже его главу – капитана-исправника: «Уездный судья и земской исправник избираются Заседатели уезднаго суда выбираются дворянством, т. е. оно имело большое влияние на местное управление.

Одновременно на местных должностных лиц (губернаторов, генерал-губернаторов, государевых наместников) возлагается тщательный контроль за их деятельностью, вероятно императрица опасалась, что эти собрания могут превратиться в сообщества диссидентов, чего, помня о недавних дворцовых переворотах, она допустить не могла:[91] «дворянство собирается в губернии по позыву и дозволению генерала-губернатора или губернатора, …собранию дворянства всякие три года представить из уездных дворянских предводителей двух государеву наместнику или правителю, и, котораго из сих генерал-губернатор или губернатор назначит, тому и быть губернским предводителем дворянства той губернии[92]», а также при каждом выборе дворянством должностного лица в местное управление, «губернатор подтверждает дворянской выбор[93]».

Собрания были подчинены администрации, поставлены под контроль бюрократии, а значит и абсолютизма, т.е. власть бюрократии была поставлена выше прерогатив высшего сословия.

Последующие статьи содержат явное ограничение прав малоимущего дворянства, а также дворян, которые никогда не служили либо служба которых не была достаточно удачной:[94] «собранию дворянства запрещается избирать для тех должностей, кои по силе учреждений выбором наполняются, дворянина, которого доход с деревень ниже ста рублей составляет, и которой моложе двадцати пяти лет, …в собрании дворянства быть может дворянин, которой вовся не служил, или, быв в службе, до обер-офицерскаго чина не дошел; но с заслуженными сидеть не должен, ни голоса в собрании дворянства иметь не может, ни выбран быть способен для тех должностей, кои наполняются выбором собрания дворянства»[95].

Екатерину интересовало только дворянство, служащее успешно, а тех, кто не отличался особым радением, она стремилась мотивировать, даже через ограничение прав. То есть здесь явно прослеживается желание того, чтобы дворяне оставались в первую очередь служилым сословием.

Таким образом, этот документ явился очередным шагом самодержавия по укреплению крепостнического строя. Он не только подтвердил основные положения манифеста 18 февраля 1762 г. о даровании вольности и свободы дворянству, но в значительной степени преумножил привилегии господствующего сословия[96].

Жалованная грамота дворянству свела все преимущества дворян, полученные в разное время. Процесс, определивший статус дворянина, завершился.

Из сословных привилегий вытекали особые достоинства дворянского звания: правительство признавало за дворянами право действовать в сфере его сословных интересов и интересов государства.

Появление дворянских собраний завершило корпоративную организация дворянства.

Государственный интерес был тоже соблюдён в грамоте: она фиксировала лишь реально существующие права и не вводила никаких новых, а также интегрировала органы дворянского самоуправления в государственный аппарат. Так что сложившиеся представления о её сословной политике, таким образом лишь отчасти связаны с тем, что она была на самом деле. Цель её заключалась в создании полноценных сословий в западноевропейском значении этого слова[97].

3.2 Влияние ЖГД на развитие дворянства в XIX в.

В первой половине XIX в. во взаимоотпошениях верховной власти и дворянства ведушим оставалась взаимная поддержка поскольку это соответствовало глубинным интересам обоих сторон. По-прежнему и довольно заметно, росла численность господсвующего класса: в 1816 г в европейской России (без окраин) насчитывалось 150,5 тыс, дворян. В 1858 г. было уже 206,6 тыс. дворян.

Несмотря на все меры поддержки, дворяне, особенно те, которые не сумели приспособиться к развитию буржуазных отношений, разорялись, закладывая свои имения, лишались их. В середине XIX в. более 3,6 тыс. дворян (3.5% их общего числа) были беспоместными; более 41 тыс. (39,5%) имели 20 душ крепостных. Тогда же 66% крепостных (более 7 млн. душ мужского пола) оказались заложенными. Все это свидетельствовало о кризисе крепостного хозяйства, самого Д., что и стало одной из главных причин отмены крепостного права в 1861 году.

Правительство в эти десятилетия продолжая поддерживать дворянство (земли, привилегии, ссуды) одновременно стремилось к его очищению от мелко- и беспоместных выходцев из других сословий, с этой целью увеличен имущественный ценз для участия в выборах (1831), повышены требования Табели о рангах для приобретения потомственного дворянства (с 5 по 8 класса, 1845 г.).

Правящие верхи, как и раньше щедро оделяли их землями и крестьянами - только за треть столетия (1804-1836 гг.) 368 землевладельцев получили более 1 млн. десятин в Новороссии, Поволжье, Приуралье[98].

Но, несмотря на все усилия, предотвратить расслоение дворянства, затормозить ослабление его позиций не удавалось, и реформы 60—70-х годов XIX в. ясно показали, что ему пришлось уступить кое-что существенное из прежних привилегий, закреплённых в ЖГД, главное — право на личность крестьян, доходы от их труда. Но дворянам удалось сохранить значительную часть своих земель. Верхушка дворянства имела вплоть до начала XX в. огромные латифундии — фундамент его экономического и политического влияния. Сохранилась и окрепла корпоративная организация дворянства, также введённая ЖГД. Как и ранее, оно делилась на потомственное и личное.

В полном согласии с Жалованной грамотой 1785 г. «Свод законов Российской империи» гласил:[99] «Дворянское название есть следствие проистекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая саму службу в заслугу приобрели потомству своему нарицание благородное. Благородными разумеют все те, кои или от предков благородных рождены или монархами достоинством пожалованы»[100]. Согласно тому же «Своду законов» потомственное дворянство делилось на те же шесть разрядов, что и в Грамоте:

1) дворянство жалованное, или действительное;

2) дворянство военное;

3) дворянство, приобретённое за получение чина, ордена;

4) иностранные дворянские роды;

5) титулованное дворянство;

6) древние благородные роды (нетитулованные).

Происходила «Социальная диффузия» в дворянском сословии. Из него вымывались различные элементы: некоторые фамилии угасали естественным путем (примерно 100 родов к началу XX в.), растворялись в других сословиях. Некоторые дворяне становились чиновниками, предпринимателями, врачами, учителями, а иногда даже пролетариями, люмпенами. В ряды дворянства, при условии принятия российского подданства, за заслуги по службе, зачислялись представители иностранных фамилий. Немалому числу лиц жаловались княжеские, гpaфские и прочие титулы[101].

Благодаря свободе предпринимательства, провозглашённой во время правления Екатерины II и закреплению этой свободы для дворян в ЖГД, им, наравне с купцами, разрешалось заводить своё производство. Поэтому, что касается источников дохода дворян, то очень прибыльную их статью составляло предпринимательство. В дворянскую среду вошли такие воротилы, как сахарозоводчики Терещенко и Харитоненко, железнодорожные подрядчики Губонин и Поляков, купцы Рукавишниковы и др. Также можно вспомнить Демидовых, Лазаревых, Осокиных. Турчаниновых, Яковлевых. Представители других сословий, занимая важнейшие посты, естественно, получали выслуженное дворянство - таковы обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев, министры финансов Н.X. Бунге И.А. Вышнеградский и др.

Получила дальнейшее развитие корпоративная организация российского дворянства, заложенная в ЖГД. Дворянские сообщества были организованы по губерниям и уездам, по дворянским собраниям, члены которых выбирали губернских и уездных предводителей дворянства, депутатов и секретарей, заседателей дворянских опек, кандидатов на должности по местному (судебному, полицейскому) управлению. Через своих представителей и депутатов дворяне могли обращаться с прошениями и просьбами к царю министрам, местным властям. Дворяне доставляли кaндидатов в мировые посредники, в земские учреждения. Дворянские сообщества играли, таким образом, большую роль на местах, действуя в унисон с правительственными органами.

Получила дальнейшее развитие корпоративная организация российского дворянства, заложенная в ЖГД. Дворянские сообщества были организованы по губерниям и уездам, по дворянским собраниям, члены которых выбирали губернских и уездных предводителей дворянства, депутатов и секретарей, заседателей дворянских опек, кандидатов на должности по местному (судебному, полицейскому) управлению. Через своих представителей и депутатов дворяне могли обращаться с прошениями и просьбами к царю министрам, местным властям. Дворяне доставляли кандидатов в мировые посредники, в земские учреждения.

Недостатком этой организации была eё разобщённость, раздробленность - уездные общества не подчинялись губернским и могли обращаться к местной и центральной администрации. Общедворянского представительного органа не существовало, и попытки отдельных дворян их[102] собраний поставить этот вопрос перед верховной властью не имело успеха. Правда, с конца XIX в. начали созываться совещания губернских предводителей для обсуждения нужд благородного сословия. Но официально их так и не узаконили. Не получило развития и стремление некоторой части дворян к созыву всероссийских дворянских съездов. Лишь в 1906 г. Совет объединенного дворянства - всероссийский орган дворянских обществ[103].

Хотя правительство и позволило объединяться дворянам в общества по ЖГД, но оно поставило их под контроль местных властей, что также было в ней прописано, и не допускало создания общероссийских дворянских собраний, явно не желая объединения сословия в масштабе страны. Но на местах дворянские сообщества играли большую роль, действуя в унисон с правительственными органами[104].

Пока не было сформировано третье сословие, власти по-прежнему опирались на дворянство, и, благодаря тем правам, которое оно «завоевало» за время дворцовых переворотов, оно продолжало благоденствовать, но как только буржуазия стала понемногу выдвигаться на первый план, дворяне начали терять ведущую роль в государстве.

В целом же можно отметить, что последующее законодательство о дворянах полностью строилось на основе статей ЖГД, что говорит о преемственности политики по отношению к дворянам.

Заключение:

К концу 18 века служилое сословие со всеми его правами и привилегиями окончательно оформилось. Оно «было освобождено от всех обязанностей, получило все гражданские и государственные привилегия и влияния на другие сословия»[105].

Неограниченное право распоряжаться земельной собственностью поставило дворянство на особую ступень в обществе.

Исторические ситуации, требовавшие единения правительства и дворянства, сформировали корпоративную организацию дворянства. Несение повинностей свелось для дворян к занятию высших должностей в армии и гражданской службе. Обращение же к хозяйствованию в имениях послужило мотивом полной отмены их обязанностей по службе.

Монархия получила в их лице ещё и могущественное орудие для борьбы с сепаратизмом родовитой аристократии вплоть до 18 в. за дальнейшую централизацию государственного управления.[106]

Новые жизненные требования — расширение государственного строительства, развитие различных отраслей экономики — абсолютизм пытался решать путем укрепления дворянства. За столетие в его состав вошло более 20% «люда не родословного» — тех, кто получал дворянство за службу, а также владельцы заводов, промышленно-промысловых предприятий, представители торговых и купеческих верхов. Результаты развития производства и товарно-денежных отношений использовались абсолютизмом для поддержания устойчивости служилых слоёв населения. [107]

Условные сокращения и обозначения:

ЖГД - Жалованная Грамота Дворянству 1785 г.

1.  Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987.

2.  Яблочков М.Т. История российского дворянства. М., 2007.

3.  Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М., 1974.

4.  Фаизова И.В."Манифест о вольности" и служба дворянства в XVIII столетии. М.,1999.

5.  Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России. М., 2003.

6.  Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М., 1983.

7.  Ключевский В.О. Сочинения. М.., 1989. Т. 5.

8.  Каменский А.Б. Сословная политика Екатерины II // Вопр. истории. 1995. №3.

9.  Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1.

10.  Марасинова Е.Н. Эпистолярные источники о социальной психологии российского дворянства (последняя треть XVIII в.) // История СССР. 1990. № 4.

[1]См.: М.Т. Яблочков. История российского дворянства. М., 2007. С. 22.

[2]Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России. М., 2003. С. 5.

[3]Ключевский В.О. Сочинения. М.., 1983. С. 201.

2См.: Фаизова И.В."Манифест о вольности" и служба дворянства в XVIII столетии.

М.,1999. С. 8.

[5]Троицкий С. М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М., 1974. С. 34.

[6]Там же. С. 36.

[7] Там же. С. 8.

[8]Марасинова Е.Н. Эпистолярные источники о социальной психологии российского дворянства (последняя треть XVIII в.) // История СССР. 1990. № 4. С. 38.

[9] См.: Фаизова И.В."Манифест о вольности" и служба дворянства в XVIII столетии. М., 1999. С. 3.

[10] См.: там же. С. 12.

[11] Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 26.

[12] Там же. С. 55.

[13]См.: Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1. С. 30.

[14] См.: М.Т. Яблочков. История российского дворянства. М., 2007. С. 8.

[15] Там же. С. 13.

[16] См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России. М.., 2003. С. 5.

[17] См.: Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1. С. 29.

[18] Цит. по: там же. С. 30.

[19] Цит. по: там же. С. 30.

[20] См.: там же. С.30.

[21] См.: там же. С. 4.

[22]Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1. С. 30.

[23]Там же. С. 31.

[24]См.: М. Т. Яблочков. История российского дворянства. М., 2007. С. 10.

[25]См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М., 2003. С. 4.

[26]См.: там же. С. 6.

[27] См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М., 2003. С. 5.

[28] См.: М.Т. Яблочков. История российского дворянства. М., 2007. С. 12.

[29] Там же. С. 6.

[30] См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М., 2003. С. 7.

[31] Там же. С. 8.

[32]См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М.., 2003. С. 5.

[33]См.: Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1. С. 30.

[34]См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М.., 2003. С. 6.

[35]См.: там же.. С. 7.

[36]Ключевский В.О. Сочинения. М.., 1989. Т. 5. С. 135.

[37]См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М.., 2003. С. 14.

[38]Цит. по: там же. С. 14.

[39]См.: там же.. С. 15.

[40]Цит. по: там же. С. 15.

[41]См.: там же. С. 12.

[42]Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 15.

[43]Там же. С. 17.

[44]Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 8.

[45] См.: Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М.., 1974. С. 143—144.

[46] Там же. С. 14.

[47] Каменский А.Б. Сословная политика Екатерины II // Вопр. истории. 1995. №3. С. 39.

[48] См.: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М.., 2003. С. 17.

[49] Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 22.

[50] Троицкий С. М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М.., 1974. С. 242.

[51] Цит. по: там же. С. 42.

[52] См.: Каменский А.Б. Сословная политика Екатерины II // Вопр. истории. 1995. №3. С. 45.

[53] Цит. по: Порай-Кошиц И. История русского дворянства. Романович-Славатинский А. Дворянство в России М.., 2003. С. 11.

[54] Цит. по: там же. С. 11.

[55] Там же. С. 12.

[56]Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 103.

[57] См.: Каменский А.Б. Сословная политика Екатерины II // Вопр. истории. 1995. №3. С. 33.

[58] Эпистолярные источники о социальной психологии российского дворянства (последняя треть XVIII в.) // История СССР. 1990. № 4.

[59]Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М.., 1987. С. 26.

[60]Там же. С.27.

[61]Там же. С.27.

[62]Там же. С.27.

[63]Там же. С. 55.

[64]Там же. С. 26.

[65] См.: Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М.., 1987. С. 57.

[66]Там же. С. 27.

[67] Там же. С. 26.

[68] Цит. по: там же. С. 57.

[69] Там же. С. 27.

[70] См.: Там же. С. 58.

[71] Там же. С. 28.

[72] См.: Там же. С. 59.

[73] См.: Там же. С. 58.

[74] Там же. С. 29.

[75] См.: Там же. С. 60.

[76] Там же. С. 36.

[77] Там же. С. 30.

[78] См.: там же. С. 60.

[79] Там же. С. 30.

[80] См.: Там же. С. 60.

[81] См.: Там же. С. 61.

[82] См.: Там же. С. 61.

[83] Там же. С. 31.

[84] См.: там же. С. 62.

[85] Там же. С. 31.

[86] Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 35.

[87] См.: Там же. С. 62.

[88] Там же. С. 33.

[89] См.: Там же. С. 62.

[90] Там же. С. 35.

[91] См.: Там же. С. 63.

[92] Там же. С. 34.

[93] Там же. С. 34.

[94] См.: Там же. С. 63.

[95] Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 35.

[96] Там же. С. 36.

[97] См.: Каменский А.Б. Сословная политика Екатерины II // Вопр. истории. 1995. №3. С. 37.

[98]См.: Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1. С. 37.

[99]См.: там же. С. 38.

[100] Цит. по: там же. С.38.

[101]См.: там же. С.38.

[102]См.: Буганов В.И. Российское дворянство // Вопр. истории. 1994. №1. С. 39.

[103]См.: там же. С. 40.

[104]См.: там же. С. 38.

[105] М.Т. Яблочков. История российского дворянства. М., 2007. С. 13.

[106] См.: Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. М., 1974. С. 201.

[107] См.: Российское законодательство X — XX веков. Т. 5. М., 1987. С. 57.