Курсовая работа: Проблема согласования библейского повествования о творении мира и современных научных данных

Курсовая работа

на тему:

"Проблема согласования библейского повествования о творении мира и современных научных данных"

Москва 2001 год

Введение

Обращение к проблеме, вынесенной в заголовок данной работы, связано с ожесточенной полемикой, посвященной этой проблеме и происходящей внутри Русской Православной Церкви последние несколько лет. К сожалению, уже слышатся обвинения в ереси (например, в [5, c. 154]) и угрозы анафематствования [52, c. 61–63]. Полемика происходит между так называемыми «эволюционистами» и «креационистами», и самое печальное в том, что этот спор имеет своим основанием явное недоразумение.

(Я бы так просто не писал. Спор имеет своим основанием нечто очень глубокое, некую невозможность следовать путем царским, то есть чтобы все было в меру. А так же спор имеет своим основанием то, что зачастую забывают о живых людях, ради выяснения некой «истины»)

Пиком этой полемики стало прошедшее 29–30 октября 1999 г. научно-методическое совещание на тему «Преподавание в православных школах вопросов творения мира, жизни и человека», проведенное Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата. Ознакомление с материалами этого совещания (благодаря интернетовскому сайту Отдела и вышедшим двум книгам: [69] и сборник со статьями [12–14] и др.) показало, что стороны говорили на совершенно разных языках, и совещание изначально было обречено на провал. Для выхода из такого критического положения в данном споре необходимо найти общий язык, общее основание, на котором только и возможно решение проблемы.

Если можно, то сообщите где размещены материалы…

Целью этой работы является рассмотрение моделей согласования библейского повествования о творении мира с современными научными данными (далее просто – Согласование), предложенных указанными сторонами, выявление их недостатков и достоинств и разработка альтернативной модели, которая постарается примирить враждующие стороны, взявши у последних положительные моменты и отказываясь от их крайностей. Для автора предпочтительным является не вдаваться во взаимные обвинения сторон, и поэтому здесь не будет произведен разбор многочисленных ересей, найденных противоборствующими лагерями друг у друга (особенно, этим отличаются «креационисты»). Главной задачей здесь является определение оптимальных критериев, опираясь на которые можно непротиворечиво согласовать Шестоднев с научными данными. Поэтому в работе также будет уделено большое внимание сравнению того первозданного мира, который описывается в первых главах Библии, и того мира, который изучается учеными. Основой данному исследованию служат Священное Писание и толкования его св. отцами, а также работы современных церковных писателей.

Материал по теме курсовой работы собирался на протяжении восьми лет (часть его вошла в список использованной литературы). Но и за это достаточно большое время невозможно было собрать все печатные работы, посвященные проблеме Согласования, т.к. их выходило очень много, особенно в конце девяностых годов. Все это показывает огромный интерес среди российских православных христиан к данной проблеме. Это вызвано, видимо, тем, что после эйфории, связанной с разрушением в начале 90-х коммунистической системы и появлением долгожданной свободы вероисповедания, наступило отрезвляющее время осознания того, во что нужно верить. Среди всего прочего это относится и людям, занимающимся наукой, для которых одним из главных вопросов стал вопрос о том, как их вера согласуется с их научными представлениями. Именно для них, в основном, и предназначается литература, посвященная Согласованию. Но литература бывает разная. И обилие в ней обвинений и анафематствований вместо конструктивного обсуждения проблемы совсем не способствуют утверждению в вере. Хотелось бы, чтобы данная литература не оттолкнула людей науки от Церкви.

1. Анализ основных моделей согласования шестоднева и научных данных

Как уже было сказано, среди всего разнообразия взглядов на соотношение между Шестодневом и современным естествознанием можно выделить два основных (причем диаметрально противоположных) направления, которые условно можно назвать «эволюционистской» и «креационистской» моделями Согласования. Разбору главных положений данных моделей и посвящена данная глава.

«Эволюционисты»

Попытки Согласования по «эволюционистской» модели представлены в работах [12–14,18, 21, 25, 30–31, 33–36, 40–41, 50, 59 и др.].

Сразу надо отметить, что данные попытки обычно предпринимались людьми, с одной стороны, верующими (причем активно участвующими в церковной жизни, иначе не было бы и попыток), а с другой стороны, также активно занимающимися наукой. Видя, что Церковь попрекают в том, что Её вере, основанной, в частности, и на первых главах книги Бытия, противоречат данные науки, например, геологии, эти люди старались опровергнуть подобные обвинения. Как христианам, им требовалось дать ответ в своем уповании. И естественным ответом являлось утверждение о том, что, как истина не может противоречить Истине, так и научные данные нисколько не могут противоречить Библии.

Ну, тут нужна оговорка, что в ее божественной части. Библия это книга богочеловеческая. Она не погрешает в том, что касается нашего спасения, а в географии, математике, астрономии и т.д. может и ошибиться. У Осипова есть на эту тему лекция. Да и в Его «Путь разума кой-чего есть». Да… Там же о науке, религии и творении мира есть.

А чтобы показать это, делалась (ещё со второй половины 19-ого века) корреляция событий первой главы книги Бытия с событиями в истории Вселенной и Земли, которые установлены наукой.

Изначально в таком подходе к проблеме заложены следующие недостатки. Во-первых, здесь всегда подразумевается (как это характерно для новой и новейшей истории), что наука и научность является критерием истины; и все другие воззрения должны сверяться с этим критерием.

Ну… простите, не совсем так. По определению наука это есть познание мира в целях преобразования мира человеком. То есть вопрос об истине тут если и стоит, то второстепенно.

Во-вторых, библейское повествование всегда сопоставляется не с конкретными фактами, а уже с переработавшими их гипотезами (хотя это вполне естественно, т. к. гипотезы являются некоторыми обобщениями, а с последними легче работать, чем с отдельными разрозненными фактами), что предполагает сильный субъективный фактор. Отсюда также вытекает и третья проблема, заключающаяся в том, что с отвержением одной гипотезы и появлением новой должна была меняться и схема Согласования (ср. [19, с. 30, 62]). Все это, конечно, сильно компрометирует такой способ Согласования. Но, с другой стороны, часто бывало, что появившиеся новые гипотезы (например, гипотеза Большого взрыва) очень соответствовали, как казалось, библейскому рассказу о миротворении, и поэтому попытки такого сопоставления продолжались и продолжаются до сих пор.

Вот тут Вам бы не плохо просмотреть (обязательно!!!) на моем сайте материал «О научном знании» в разделе о науке.

Основой модели «эволюционистов» является расширенное толкование Священного Писания, в котором шесть дней творения понимаются не как астрономические сутки, а как длительные промежутки времени, сопоставимые с теми миллиардами и миллионами лет, о которых говорят космология и геология (например, [36, с. 8, 4–15; 12, с. 176]). Благодаря этому стало возможным не отказываться от парадигмы современного естествознания, а именно от представления об эволюции Вселенной. Последнее и является причиной названия данной модели Согласования и её приверженцев, даже если они и не употребляют слово «эволюция»: признание достижений современной науки невозможно без признания эволюционного развития природы. Центральной же научной моделью, на которой основывается согласование, стала (с середины ХХ века) модель Расширяющейся Вселенной [30, 31, 13, 59], принятая большинством ученых мира.

Для примера приведем один из вариантов сопоставления событий Шестоднева с событиями в истории нашей Вселенной в свете современных научных данных, взятый из работы протоиерея, профессора, доктора геолого-минералогических наук Глеба Каледы [30,31]. Для удобства и краткости основные моменты данного сопоставления представим в виде таблицы (с некоторыми сокращениями):

Как видно, при таком расширенном понимании дней творения сопоставление событий Шестоднева с событиями геологической истории Земли, а также истории Вселенной в целом, показывает достаточное их сходство. В Библии говориться о начале нашего мира, и у науки есть модель «Большого взрыва»; согласно с книгой Бытия свет появился уже в самом начале, теперь и наука к этому же подошла, сначала теоретически, а потом и эмпирически, обнаружив реликтовое излучение; наука утверждает, что в истории Земли более простые формы жизни сменялись более сложными, об этом говориться и в Писании: сначала появились растения, потом животные, причем млекопитающие («скоты») последними, ну а позже всех появился и венец творения – человек.

Несмотря на такую более или менее удовлетворительную корреляцию событий, при внимательном рассмотрении можно увидеть некоторые существенные нестыковки. Самой крупной из них, видимо, является сотворение Солнца, Луны и звезд в Четвертый День, после сотворения Земли. Прот. Глеб Каледа, в приведенном выше согласовании, осознает эту проблему и указывает лишь, что принимаемая ныне модель образования Солнечной системы О.Ю. Шмидта, «хотя и не совпадает с библейским рассказом, но значительно ближе к нему, чем теория Канта-Лапласа или Джинса» (более ранние в истории науки), т. к. в ней предполагается образование планет Солнечной системы не из вещества, отделившегося от Солнца, а, наоборот, захваченного им [30, c. 27]. С указанной проблемой связана и другая, указанная палеонтологом, кандидатом геолого-минералогических наук А.В. Гоманьковым: появление растений, которые по определению являются фотосинтезирующими, до Солнца [12, c. 188].

Правда, здесь часто возникает некоторое недоразумение: для многих авторов (не являющихся специалистами-геологами) [21, 33, 36, 50, 59, с. 26–27], также обращающих свое внимание на данную трудность, здесь не возникает никакой проблемы. Они утверждают, что просто в Библии говорится не о сотворении Солнца, Луны и звезд, а о том, что их лишь в Четвертый День стало видно с Земли. Дескать, Моисей, находясь на Земле, не мог их видеть, т. к. в это время по данным геологии (?, что ж сами геологи, отец Глеб или А.В. Гоманьков, об этом не говорят) Земля была покрыта толстым слоем облаков. Но в каменноугольный период (что коррелируется с Четвертым Днем) эти облака рассеялись (некоторые добавляют, что Солнце, появившись, тотчас сожгло существующую тогда растительность, и образовался мощный каменноугольный пласт; ср. [50, с. 30; 36, с. 21], что является совершенно неверным, если разговор идет об образовании каменного угля). А Солнце и звезды, заканчивают они, конечно же, появились до сотворения Земли.

Также есть спорный момент, считать ли «ложный» квантовый вакуум, в результате распада которого произошел Большой взрыв, как «ничто» (о котором говорится в Писании: 2 Мак. 7, 28) [13, с. 136; 43, с. 68] или нет. Другие трудности связаны с несоответствием порядка появления растений и животных в книги Бытия с палеонтологической летописью. Такие несоответствия указаны в книге диакона Даниила Сысоева [51, с. 62–64] (которые взяты из работы протестантского автора, креациониста Г. Морриса [39, с. 108–111]), а также в работе [12, с. 185, 187–188]. Например, появление плодовых деревьев в Третий (Быт. 1, 11) и животных в Пятый день (Быт. 1, 20) противоречит палеонтологическим данным, которые говорят о том, что плодовые деревья появились намного позже, чем упомянутые животные [12, c. 185]. В Пятый День появились пресмыкающие, рыбы, и вместе с ними птицы (Быт. 1, 21), хотя по данным палеонтологии появление этих существ сильно расходится во времени (птицы появились много позже) [12, с. 187–188].

Таким образом, уже по приведенным выше расхождениям нельзя сказать, что существует полное согласие между нынешней научной картиной мира и Моисеевым рассказом. Но так как уже были примеры того, что наука со временем подходила к тем выводам, о которых уже давно говорилось в Библии («Большой взрыв» как начало мира, реликтовое излучение как свидетельства существования света до Солнца), то «эволюционисты» надеются, что указанные проблемы также разрешаться в ближайшем будущем.

Удовлетворительно, по их мнению, согласовывая Шестоднев с научными данными, представители данного направления Согласования не видят также никаких препятствий для признания в свете Библии существования эволюции животного мира (как составной части эволюции Вселенной в целом) [13, 35 и др.], а некоторые даже признают происхождение человека по телу от обезьяны (например, [31, c. 49]). Вся эволюция в целом понимается здесь как след творческого действия Бога при творении мира, как проявление всемогущества Божия [31, с. 45; 13, с. 131] и даже как соработничество твари и Творца [35, с. 83–86].

«Креационисты»

Именно признание эволюции и является тем воззрением, непримиримыми противниками которого выступают «креационисты» [5, 6, 10, 11, 37, 44, 51–56, 66–67, 70]. Их подход, в отличие от «эволюционистов», состоит в буквальном понимании текста первых глав книги Бытия (например, [5, с. 160]). Поэтому для «креационистов» неприемлемо отождествление дней творения с геологическими периодами. Для них Шестоднев – это ровно шесть наших астрономических суток в 24 часа (например, [6, с. 252]). И, следовательно, эволюции, которой требуется много времени (миллионы лет) для своего осуществления, не было (ср. [55, с. 70]). Эволюции не было ещё и потому, что до грехопадения Адама и, следовательно, до его сотворения не было смерти в животном мире (а последняя необходимо подразумевается в процессе естественного отбора, одного из движущих факторов эволюции, если бы последняя была бы) (ср. [51, с. 48; 37, с. 144–145; 5, с. 171–174]). Т.е. палеонтологическая летопись (на основании которой и установлена эволюция животного мира) с её сменой одних организмов другими путем вымирания до тех пор, пока не появился человек, не есть история Земли до творения первых людей, а есть свидетельство чего-то совершенно другого, причем произошедшего уже после грехопадения. Кроме того, в Библии ничего не говориться о том, что можно было бы понять как упоминание о биологической эволюции, в современном смысле, и, тем более, о происхождении человека из обезьяны. Такие взгляды «креационизма», зародившегося как направление изначально в среде американского фундаментализма, одного из протестантских евангелических течений, а потом попавшего на православную почву, благодаря последнему обстоятельству теперь имеют под собой крепкое святоотеческое основание. Действительно, большинство святых отцов буквально понимало Шестоднев (см. [47, с. 30; 52, с. 48–51 и др.]) и говорило об отсутствии смерти в первозданном мире (см. ниже), а многие их толкования о творении животных «по роду их» никак нельзя согласовать с пониманием эволюции (например, в [52, с. 52]). Более того, многие святые, современники Дарвина и его теории (например, св. прав. Иоанн Кронштадтский и др.), были резко против последней (см. [37, с. 133–138]).

Благодаря полному отвержению эволюции в мире и пониманию дня творения как наши 24 часа (мы говорили с о. Даниилом на эту тему. Корректнее говорить так: как наши астрономические сутки, поскольку раньше сутки не были =нашим.), «креационистами», следовательно, отвергаются и большинство современных естественнонаучных моделей происхождения мира, как космологических, так и геологических. Ведь если модели основаны на длительной эволюции Вселенной, Земли, животного мира и проч., а эволюция не существует, значит, и модели эти не верны. Они не отвергают научные факты (ведь факты истинны, и, следовательно, не противоречат Истине, данной нам в Священном Писании), но с сомнением относятся к признанным научным интерпретациям этих фактов. Поэтому «креационисты» сами ищут и обрабатывают факты, и находят, что правильно проинтерпретированные факты находятся в полном согласии с буквальным пониманием Шестоднева (ср. [56, с. 97; 5, с. 160]).

По поводу поиска и обработки фактов креационистами лучше говорить «пытаются» (!), поскольку научной их деятельность назвать нельзя в силу несоответствия сути работы с научными основами познания мира. См. Статьи про Пелюкси и про Ответ на ответ на сайте (я их вам давал).

Так, они считают мир молодым, с возрастом около 7500 тысяч лет (например, [5, с. 181]), в противовес мнениям большинства ученых, возраст Вселенной которыми оценивается в двадцать, а возраст Земли в пять миллиардов лет, чему соответствуют малые скорости, процессов, например, геологических. Поэтому «креационисты», во-первых, не признают популярную сейчас модель «Большого взрыва» [55, с. 39–41; 51, с. 6–7], согласно которой Вселенная уже совсем не молодая; во-вторых, критикуют существующие методы определения абсолютного возраста, дающие миллиарды и миллионы лет земной истории [55, с. 55–61; 56, с. 17–18; 51, с. 16–19], а, в-третьих, отвергают тот принцип, согласно которому скорости процессов на протяжении всей земной истории те же, что и сейчас [51, с. 242–243]. Более того, «креационистами» активно ищутся (интенсивно пытаются найти!) и, по их мнению, находятся факты молодости Земли [55, с. 61–70, 51, с. 19–24 и др.]. Для объяснения же образования тех объектов, которыми занимается геология, они прибегают к такому событию Библии, как Всемирный Потоп [55, с. 168–177; 51, с. 239–245 и др.]. Именно Потоп, по их мнению, привел к образованию той земной коры, строение которой можно сейчас изучать. И именно он вызвал гибель множества уже смертных (после грехопадения Адама) животных, остатки которых потом распределились среди слоев осадочных пород (с картиной как бы эволюции). А т. к. во время Потопа скорости процессов были намного больше, чем сейчас (ср. [51, с. 242–243]), то за год, который Ной пробыл в ковчеге, успело пройти множество геологических процессов, сформировавших внутренний (непонятно, до какой глубины, но, видимо, в пределах земной коры) и внешний лик Земли.

По поводу потопа смотреть статью «Христианский Взгляд На Мироздание Или Распространение Слухов-Борисов» из тех, что я дал.

К сожалению, научное обоснование того, что Потоп являлся важнейшим геологическим фактором, разработано очень слабо и на очень малом количестве геологических объектов (обычно рассматриваются только образование некоторых осадочных пород, немного тектонические процессы и чуть-чуть вулканизм). Более того, встречается очень много несуразностей, связанных, в основном, просто с незнакомством с геологическими объектами. (Здесь следует заметить, что если большая часть богословской аргументации «креационистов» связана с их православными приверженцами, то т.н. «научные доказательства», в основном, идут от их «американских товарищей». Обычно, это книга Генри Морриса «Библейское основание современной науки», вышедшая на русском языке в 1995 году, а также другие работы [8, 68 и проч.]). Хотя, казалось бы, при такой большой претензии на разработку общей модели образования Земли, какая имеется у «креационистов», необходимы учет всех сторон и явлений, связанных с «жизнью» Земли, и более строгие доказательства своих взглядов.

Основной недостаток обеих моделей.

Познакомившись вкратце с взглядами противоборствующих сторон, отметим, что, несмотря на их столь противоположные воззрения, они парадоксальным образом имеют одно очень большое сходство. Это сходство заключается в том, что в обеих моделях происходит смешение двух состояний нашего мира (в физическом плане), т.е. состояния первозданного мира и состояния мира падшего, между которыми находится грехопадение первых людей.

Так, «эволюционисты» непосредственно переносят все космологические и геологические события, изучаемые современной наукой, в мир до грехопадения, который описан в первых главах книги Бытия (начало творения мира – это «Большой взрыв», появление друг за другом разных живых организмов – это эволюция, естественно, вместе со смертью и т.д.; см. выше). Но допустимо ли это делать? Те же ли законы природы были до падения прародителей? И, вообще, распространяется ли наше научное познание за момент грехопадения?

«Креационисты» вроде бы отвечают на эти вопросы отрицательно (за исключением о. Олега Петренко, который пишет, что «все физические законы нашего мира и до, и после грехопадения первых людей остаются неизменными и справедливыми от начала существования Вселенной» [44, с. 11];). В предисловии к очень интересному сборнику статей под названием «Шестоднев против эволюции. В защиту святоотеческого учения о творении» редактор сборника диакон Даниил Сысоев пишет: «Мы разделяем мнение иеромонаха Серафима (Роуза): «Шесть дней творения – не естественный (выделение в оригинале – Н.С.) процесс, они суть то, что произошло прежде, чем начались все мировые естественные процессы. Они суть дело Божие; по своему определению они чудесны и не вписываются в естественные законы, управляющие тем миром, что мы видим сегодня»» [69, с. 6]. Или в том же сборнике другой автор пишет: «С христианской точки зрения законы нынешнего состояния мира и мира первозданного принципиально отличаются друг от друга, ибо все созданное Богом изначально было совершенным и бессмертным, а нынешнее состояние материального мира, природы и человека является извращенным вследствие грехопадения, противоестественным и временным» [6, с. 235]. А вот что пишет наиболее плодовитый автор на поприще «креационизма», священник Зарубежной Церкви о. Тимофей: «Отдавая отчет, что наука бессильна сказать что-либо определенное о первобытном состоянии тварей, об обменных процессах в тогдашних организмах, мы не будем строить схоластических построений» [56, с. 56] (хотя его позиция не совсем ясна, т. к. в другой своей книге он пишет, что законы количественного сохранения: массы, энергии, заряда и т.п., действуют с момента сотворения мира, а с грехопадения начали действовать лишь законы качественного распада: дегенерации и вымирания [55, с. 168]). И, наконец, приведем слова непосредственно самого отца Серафима (Роуза), ставшего «знаменем» нынешнего православного «креационизма» (ср. [5, с. 152]): «Кто из нас, людей грешных, может определить, каким был «закон природы» до преступления Адама? Конечно же, естественные науки, целиком повязанные своими наблюдениями над нынешним состоянием творения, не могут его (т.е. закон природы – прим. ред. издания) исследовать» [47, с. 47].

Но в дальнейшем во взглядах «креационистов» наблюдается некоторая непоследовательность. Так, с одной стороны, отмечается, что нынешний наш мир – это не первозданный мир Шестоднева, а поврежденный в результате грехопадения, и ныне известные законы не распространяются за момент грехопадения. И значит, наука, изучая исковерканную грехом природу, ничего не может сказать о том, что было до грехопадения. С другой же стороны, эта греховная поврежденность мира, судя по работам «креационистов», не была слишком сильной в физическом плане, если не сказать того, что сами они этих различий почти что не замечают. По их описаниям, от грехопадения и до потопа наша планета оставалась такой же, как и в первозданном своем состоянии. И там, и там она была большой теплицей, окруженной водно-паровым слоем («вода над твердью»), с ровным теплым климатом, и в ней не было дождя, но все орошали подземные источники, не дули ветры, туда не пропускалось вредное жесткое космическое излучение, там было повышенное атмосферное давление, поэтому все росло в изобилии (огромные животные и растения) и все были вегетарианцами, т. к. не требовалась высококалорийная пища (ср. [55, с. 163–168; 56, с. 21–23, 100; 51, с. 114–117]). И хотя о. Даниил Сысоев и оговаривается, что модель паровой оболочки «является всего лишь человеческой мыслью, а не Божественной истиной», он тут же говорит, что «из этого не следует, что она ложная» [51, с. 117]. Лишь Потоп, как результат разрушения водно-парового слоя, уничтожил эту «райскую» жизнь и радикальным образом изменил лик Земли, приведя её в нынешнее состояние, которое мы сейчас наблюдаем. Такой непрерывный переход от сотворения до потопа можно прочитать, например, у свящ. Тимофея [56, с. 21–23], где приводится пространное описание первобытного мира, которое начинается словами: «Креационная модель полагает, что мир сотворен сразу в шесть дней…» (с. 21) и кончается следующим: «Вся эта красота была погублена всемирным потопом» (с. 23). Здесь даже не упоминается падение прародителей. В другом месте у о. Тимофея первозданная земля прямо отождествляется с допотопной, если судить по заголовку [55, с. 163]. Конечно же, указанные авторы помнят о грехопадении и даже описывают его серьезные последствия для физического мира (смерть вошла в мир, появляются законы дегенерации и вымирания) [55, с. 168; 51, с. 153–154], но как-то отдельно от последовательности «сотворение – потоп», в другом месте, так, что создается двойственное впечатление: толи важно это событие для нашего мира в плане естествознания, толи нет? Более того, сами описания последствий грехопадения опять же производятся так, что кажется, что мир вроде бы и не очень-то изменился: да, у розы до преслушания Адама не было шипов (ср. [51, с. 153]), но роза-то была той же самой, какою мы ее знаем сейчас. Да, земля была более плодородной, но в остальном она была той же самой, что и сейчас.

И таким образом, при упоре на Потоп, граница между миром, только что сотворенным, и миром проклятым (пусть и допотопным) здесь не проводится явно, а, наоборот, происходит описание первозданного мира в терминах нам известных законов падшей природы («высокое атмосферное давление», «жесткое космическое излучение» и проч.). Т.е. происходит то же самое, что и у «эволюционистов», но только на основе буквального понимания текста книги Бытия: представляется ситуация, описанная в первых ее главах, и подбираются процессы нам известного падшего мира, необходимые для того, чтобы эта ситуация осуществилась. (Кстати, при таком отождествлении нашего мира и мира догреховного и при таком строго буквальном понимании первых глав Библии, здесь, как и у «эволюционистов», возникает, видимо, нерешаемая проблема согласования существования нашей гелиоцентрической планетной системы с библейским геоцентрическим пониманием мира, т.е. появление Солнца лишь на Четвертый День.) Такое же смешение происходит, когда «креационисты» говорят о днях творения как о наших 24 часах. Но разве можно переносить время нашего тленного мира на тот, нетленный с его неизвестным нам временем!? Тот же отец Серафим (Роуз) писал, что «эти «Дни» находятся совершенно вне понимания их нами, знающими только тленные «дни» нашего падшего мира» [47, с. 25].

Наиболее ярко разбираемое смешение проявилось в заявлении основных направлений «креационистский» исследований, сделанном о. Тимофеем; особенно это касается следующего направления: «Разработка удовлетворительной научной модели первозданной земли (выделено мною – Н.С.) и ранней ее истории, включающей всемирный потоп и возможные последующие менее масштабные катастрофы» [56, с. 98]. Причем через страницу утверждается, что эта модель уже разработана учеными креационистами (которых, как ученых нет!!!) (с. 100), и приводится описание той «теплицы», которое разбиралось выше. И как же это заявление совместить с тем убеждением «креационистов» в том, что законы первозданного мира науке не доступны?

Несмотря на то, что «креационисты», как было показано выше, сами переносят явления нашей падшей природы (пусть без употребления слова «смерть», «тление») на первозданную природу, они ещё и критикуют за это же «эволюционистов». И удивительней всего то, что и в этой критике происходит указанное выше смешение, но только в противоположном направлении. Справедливо критикуя «эволюционистов» за то, что они «ввели» смерть в мир до грехопадения, «креационисты» делают обратную ошибку. Они, в пылу спора, уже к явлениям грешного мира подходят с мерками мира первозданного, и на основании этого отвергают все модели в отношении падшей природы, полученные при анализе фактов этой природы. Это весьма странно, т. к. если эволюция никак «не вмещается» в мир до грехопадения, то это совсем не означает, что в падшем мире не существует тех фактов, обобщая которые, можно создать модель (пусть и неправильную) эволюции падшего мира. Это так же очевидно, как и то, что если в первозданном мире не было землетрясений, то это совсем не означает, что и на нашей грешной Земле этого быть не может. [Здесь не утверждается, что эволюция в природе существует (это чисто научная проблема, если о ней говорить только в рамках падшего мира). Но говориться лишь о том, что все научные гипотезы, относящиеся, естественно, только к падшему миру, надо и проверять на основе данных, относящихся опять же к падшему миру, а не ссылаться на библейское повествование о первозданном мире, т. к. в физическом плане эти миры, видимо, сильно отличаются. Единственным исключением здесь является сам виновник этих отличий, человек, история которого нам известна достаточно полно из Священного Писания. Он пришел (будучи изгнанным) на проклятую землю из рая, а для науки это означает, что она будет долго и всегда бесплодно изучать то, откуда человек взялся. Хотя и здесь, конечно, не надо забывать о том, что и сам человек, его природа, сильно исказились грехом].

К сожалению, указанная выше не совсем честная критика «креационистами» «эволюционистов» (потому что, в чем сам виновен, не обвиняй другого) усугубляется еще и тем, что «креационисты», отвергая какое-либо развитие падшей природы, а, следовательно, и все научные модели, связанные с этим, слишком категорично ставят во главу угла, как уже говорилось, Потоп. А это все-таки надо еще очень долго и четко доказывать, не потому что многие ученые вообще не способны это принять, а потому что эта модель очень и очень слабо разработана, т. к. в нее почти не вовлечен тот огромный материал, накопленный наукой (правда, я могу говорить лишь о геологии). И именно эта недоказанность, с одной стороны, и категоричность, с другой, вызывают такое отторжение «потопной» модели у большинства верующих ученых.

Тут как-то о. Даниила поймали: Он сказал, что с сотворения ни одна мировая константа не изменилась, и после заявил, что радиоуглеродный метод врет, поскольку период полураспада менялся… Но сделанное замечание он никак не ответил.

Таким образом, в обеих моделях Согласования происходит смешение свойств одного состояния мира, которое было до греха прародителей, и другого состояния мира, уже поврежденного грехом. И отсюда, видимо, и происходит то непонимание друг друга у сторон полемики, которое приводит к ожесточенным и бесполезным спорам. Одни («креационисты»), видя, что свойства падшего мира (смерть, тление и др.) переносятся на первозданный мир, естественно восстают против этого, т.к. такие взгляды противоречат христианскому миропониманию. Другие же («эволюционисты»), видя, что буквальное применение Шестоднева к явлениям нашего мира, поврежденного грехом, приводит к уничтожению всей науки (понимаемой не как ряд гипотез или моделей, а как сокровищница огромного количества фактов и наблюдений, так тщательно и заботливо собираемых в течение всей истории человечества и как некое знание, которое работает, то есть на основании этого знания можно что-то делать, делать гипотезы, которые сбываются), встают уже на защиту самой науки. И пока обе эти стороны не поймут, что библейское повествование о творении мира и данные науки говорят о разном, о двух разных физических состояниях нашего мира, и что ни наука не может проникнуть в первозданный мир и покуситься на христианское миропонимание, ни первые главы книги Бытия не могут нам сказать что-либо относящееся к нашему эмпирическому миру, до тех пор известные всем споры не утихнут, и над Церковью будет висеть угроза очередного и опять бессмысленного разделения.

Указанный общий недостаток обеих моделей делает их не совсем приемлемыми для следования им. Необходимо более последовательное проведение принципа различения состояний нашего мира до и после грехопадения для построения оптимальной модели Согласования, попытка чего и будет сделана в последующих главах данной работы.

Но перед тем, как предлагать новую модель, видимо, все-таки требуется четче обосновать необходимость выделения для нашего мира указанных двух состояний, т.е. выявить свойства как бы двух миров: первозданного и падшего.

2. «Два мира»

В чем же состоит различие состояний нашего мира до греха и после него? Чтобы приблизительно понять это, надо сравнить то, что нам открыто о первозданном мире в Писании и в толкованиях и прозрениях св. отцов, с тем, что произошло согласно опять же Писанию (и св. отцам) сразу после падения прародителей, и с тем, что всем известно из собственной жизни на Земле (в том числе, и благодаря научным изысканиям). Сравнение будет проводиться по следующим пунктам: 1) порядок творения мира (кратко); 2а) состояние тела человека; 2б) физическое состояние остального мира. Последние пункты, как будет показано ниже, тесно между собой связаны, но для наглядности их лучше рассматривать раздельно, хотя это и не всегда будет получаться.

2.1 Порядок творения

Уже при прочтении одной только, взятой отдельно от всего текста Писания, первой главы книги Бытия, где рассказывается о творении мира, видно, что первозданный мир был не такой, как сейчас. Несмотря на неадекватное выражение языком падшего человека того, как происходило творение мира (ср. [3, с. 5]), в библейском повествовании можно все же выделить некоторую последовательность событий, актов творения. Они такие: 1) создание пространства и времени («в начале…») и в них «неоформленной» материи (пустая и безвидная земля); 2) создание света; 3) создание тверди (неба) и разделение вод; 4) создание суши; 5) создание растений; 6) создание небесных светил; 7) создание различных животных; 8) создание человека. Эта последовательность, как уже говорилось, несколько напоминает (можно поставить в некое соответствие) ту последовательность, которую установила наука при изучении истории Земли. Но даже при простом сравнивании двух этих последовательностей видны многие явные их несоответствия (см. выше); особенно же, это касается сотворения небесных светил после Земли. Относительно этого необходимо сказать, что первенство Земли при сотворении, видимо, указывает на то, что первозданный мир был всё-таки геоцентричным, не только ценностно, как «дворец» господина мира, человека, но и непосредственно физически (натянуто. Вы говорите что туда с наукой лучше не соваться и сами применяете к тому миру наши пространственно-физичесике категории). Это одно из самых значимых (физически) различий двух миров, первозданного и падшего, которое никак нельзя не заметить. Об этом говорит хотя бы то, что вопрос о согласовании этой геоцентричности в Шестодневе с научными данными (начиная с Коперника) всегда был самым острым, и удовлетворительного ответа на него до сих пор не получено, что и понятно.

2.2 Физическое состояние человека и мира

Первозданный мир.

Одним из достовернейших знаний человека в нашем падшем эмпирическом мире является его знание о том, что он смертен. Но до грехопадения, сразу же по сотворении, в первозданном мире, человек не был таким. Церковь учит, что смерть не является свойством человеческого существа, и что человек не сотворен смертным, и он не умер бы телом, если бы не согрешил (см. 109 правило Карфагенского собора). Это непосредственно следует из заповеди о невкушении плодов с дерева познания добра и зла: «И заповеда Господь Бог Адаму, глаголя: от всякого древа, еже в Раи, снедию снеси; от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него; а в оньже аще день снести от него, смертию умрете» (Быт. 2, 16–17), где предостережение: «смертию умрете», говорит о том, что для человека, при исполнении данной заповеди, возможно было и не умереть. Более того, в книге Премудрости Соломоновой прямо сказано о нетленности первозданного человека, «яко Бог созда человека в неистление» (Прем. 2, 23).

Святые отцы в своих писаниях и проповедях подробно раскрыли учение о первозданном состоянии человека, в частности о физическом состоянии его тела. Так свт. Иоанн Златоуст говорил (О статуях, XI, 2): «Если хочешь знать, каким Бог сотворил наше тело вначале, то пойдем в рай и посмотрим на человека первозданного. То тело не было такое смертное и тленное; но как светло блестит золотая статуя, только что вышедшая из горнила, так и тело то было свободно от всякого тления» [27, с. 130]. А прп. Макарий Великий указывал, что»… От начала, по установлению Господню, князем этого мира и владыкой видимых вещей был человек. Его огонь не одолевал, и вода не потопляла, и зверь не вредил ему, и яд на него не действовал» [32, с. 222]. (Стоит отметить, что, вообще, «определяющим в аскетике св. Макария является учение о двух «состояниях» человека, т.е. до падения и после» [32, с. 222].) Очень схоже с прп. Макарием описывал состояние человека до грехопадения и прп. Серафим Саровский в известной беседе с Мотовиловым: «Адам сотворен был до того не подлежащим действию ни одной из сотворенных Богом стихий, что его ни вода не топила, ни огонь не жег, ни земля не могла пожрать в пропастях своих, ни воздух не мог повредить каким бы то ни было своим действием. Все покорено было ему как любимцу Божию, как царю и обладателю твари» [4, с. 134]. По прп. Максиму Исповеднику: «Первому человеку было все дано, что могло облегчить ему задачу объединения всего в Боге. Он не имел нынешнего грубого и тленного (животного) состава тела, ибо элементы его тела еще не были подвержены противоборству, этому источнику разложения, тления, страдания. Состав тела его был легким и нетленным, и человек мог не обременять себя заботой о поддержании его чувственным питанием» [17, с. 77]. То же пишет и свт. Игнатий Кавказский (Брянчанинов): «Тело Адама, легкое, тонкое, бесстрастное, бессмертное, вечно юное, отнюдь не было узами и темницею души: оно было для нее чудною одеждою» [23, с. 298]. Можно приводить много и других высказываний св. отцов, в которых высоко оценивается то нетленное состояние человека до грехопадения, о котором люди сейчас не могут даже и догадываться, имея перед собой примером лишь свое тленное тело.

Но отсутствовали ли тление и смерть и в остальном первозданном мире (или конкретно, были ли, например, животные смертны до грехопадения Адама)? Т.е. отличался ли тот мир от нашего эмпирического также как человек первозданный от человека падшего? Несмотря на то, что в первых главах книги Бытия на данные вопросы не дан прямой положительный ответ, в них всё-таки существует несколько мест, которые, видимо, указывают именно на это. Во-первых, это благословение Богом человека: «И благослови их Бог, глаголя: раститеся и множитеся, и наполните землю, и господствуйте ею, и обладайте рыбами морскими, и зверми, и птицами небесными, и всеми скотами, и всею землею, и всеми гадами пресмыкающимися по земли» (Быт. 1, 27–28), которое лучше рассматривать совместно с другим местом из второй главы Бытия: «И взя Господь Бог человека, егоже созда, и введе его в рай сладости, делати его и хранити» (Быт. 2, 15). Но если бы смерть существовала до грехопадения, то это делало бы господство, обладание и хранение человеком первозданного мира просто невозможными, т. к. истинным господином была бы именно смерть, в любой момент могущая забрать любое живое существо у «мнимого» господина, человека, как это происходит сейчас. И, более того, если известно, какое было отношение ко всей твари у святых уже на падшей земле, что прп. Исаак Сирин определил как «милующее сердце», т.е.: «Возгорение сердца у человека о всем творении, о человеке, о птицах, о животных и всякой твари. При воспоминании о них очи человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умиляется сердце его и не может он вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварью. А посему и о бессловесных и о естестве пресмыкающихся молится с великой жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его по уподоблению в сем Богу» (сл. 48; цит. по [65, с. 91–92]), то тем более это было и в первозданном мире, где господство человека, как образа Божьего, основывалось на его любви к каждому Божьему творению. И могла ли эта любовь первого человека, пребывающего в блаженстве, вынести смерть живых тварей?

Во-вторых, это сразу следующее за благословением повеление Господне о «вегетарианской» пище человеку и всем животным: «И рече Бог: се, дах вам всякую траву семенную сеющую семя, еже есть верху земли всея, и всякое древо, еже имать в себе плод семени семенного, вам будет в снедь; и всем зверем земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду пресмыкающемуся по земли, иже имать в себе душу живота, и всяку траву зелену в снедь. И бысть тако» (Быт. 1, 29–30), что, по крайней мере, говорит о том, что в первозданном мире не было того пожирания друг друга животными, какое сейчас наблюдается в нашем мире.

Кроме того, Св. Писание говорит, что каждое творение Шестоднева было положительно оценено: «И увидел Бог, что это хорошо», а на шестой день была дана оценка и всему творению: «И вот, хорошо весьма». Здесь возникает вопрос: могла ли соответствовать эта оценка присутствию смерти в первозданном мире? Представляется, что всё-таки нет.

И опять же обратившись к книге Премудрости Соломоновой, можно прочитать, что «Бог смерти не сотвори» (Прем. 1, 13). Видимо, это относится ко всем живым существам, а не только к человеку; поэтому с большой долей вероятности можно полагать, что весь первозданный мир был свободен от смерти. Но полную уверенность в этом можно приобрести, лишь обратившись к святым отцам, которые, согласно прп. Григорию Синаиту (цит. по [47, с. 49]), по благодати Божией созерцали «составление видимых вещей». И действительно, последние в большинстве своем (из тех, кто обращался к этому вопросу) говорят именно о нетленности всего мира и, в частности, животных до грехопадения (см. [38, с. 178–183]). О смерти животных в первозданном мире говорили лишь блж. Августин [1, с. 132; 2, с. 62] и блж. Феодорит Киррский ([58, с. 472]; последний следовал, видимо, своему учителю, Феодору Мопсуестийскому, по которому и человек до грехопадения был естественно смертен; см. [32, с. 193]).

Укажем лишь некоторых св. отцов, говоривших о нетленности первозданного мира. Так, согласно свт. Кириллу Александрийскому, Бог создал все твари в нетлении [32, с. 187]. Прп. Симеон Новый Богослов пространно говорит об этом (слово 45): «Бог в начале, прежде чем насадил рай и отдал его первозданным, в пять дней устроил землю и что на ней, и небо и что в нем, а в шестой создал Адама и поставил его господином и царем всего видимого творения. Рая тогда еще не было. Но этот мир бысть от Бога, как бы рай некий, хотя вещественный и чувственный. Его и отдал Бог во власть Адаму и всем потомкам его <…> Адам был создан с телом нетленным, однакож вещественным, а не духовным еще, и поставлен Творцом Богом, как царь бессмертный над нетленным миром, не только над раем, но и над всем творением, сущим под небесами <…> Видишь, что вся эта тварь в начале была нетленною и создана Богом в чине рая?» [49, с. 367–381]. И уже совсем недалекий от нас по времени свт. Феофан Затворник также утверждает, что «тварь, как и человек, сотворена прекрасной, доброй и чуждой смерти. Отдана она во власть человеку, как царю ее, для того чтобы тот, будучи сам чист, свят и бессмертен, поддерживал ее и хранил в чистоте и добре» [45, с. 255]. В заключение этих святоотеческих свидетельств о нетлении первозданного мира хочется привести слова блж. Августина (хоть он и говорит об изначальной смертности животных), относящиеся к одному лишь из аспектов бытия человека до грехопадения, но которые можно отнести и ко всему там происходившему: «А кто не верит, что так могло быть, тот имеет в виду только так называемый естественный порядок природных вещей, каковой возник уже после греха и наказания человека; но мы не должны примыкать к числу тех людей, которые верят только тому, что привыкли видеть» [2, с. 142].

Главным основанием мнения о нетленности первозданного мира, вероятно, является понимание человека как царя, возглавителя вселенной, или как «микрокосма», что часто встречается у св. отцов в их рассуждениях о человеке (а для некоторых святых, например для свт. Григория Богослова, человек, наоборот является «макрокосмом» в «микрокосме» – вселенной; подробно о понятии человека – «микро–» или «макрокосма» см. в [38, c. 161–171]). Так, по свт. Григорию Нисскому, «человек есть некий малый мир, содержащий в себе те же стихии, которыми наполнена вселенная» (цит. по [38, c. 161]). Человек в таком случае является отображением всего тварного мира, его средоточием. Поэтому состоянию человека должно соответствовать состояние всей вселенной. Как писал о. Павел Флоренский: «Человек связан своим телом со всею плотию мира, и связь эта так тесна, что судьба человека и судьба всей твари неразрывны» (цит. по [16, с. 74]). Такая связанность человека с миром и проявляется в приведенных выше высказываниях св. отцов, когда они говорят о том, что нетленный человек должен прибывать именно в нетленном мире. То же, но, как это будет показано ниже, даже ещё с большей силой, говорится и в отношении грехопадения, когда благодаря греховному изменению человека изменился и весь мир (из современных см. также [65, с. 84; 19, с. 63; 20, с. 198, 9, с. 20; 46, с. 90] и др.).

Мир после грехопадения.

Грехопадение прародителей явилось тем событием, которое радикально изменило характер существования нашего мира. При сравнении первозданного мира с миром падшим особую важность для данной работы приобретают последствия грехопадения в плане физических явлений. И хотя эти последствия можно условно разделить на те, которые проявились непосредственно в самом человеке, и те, которые видны в окружающем его мире, но, как уже говорилось выше, все они тесно взаимосвязаны.

Главными последствиями грехопадения в отношении физического мира стали смерть и тление: «И заповеда Господь Бог Адаму, глаголя: от всякого древа, еже в Раи, снедию снеси; от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него; а в оньже аще день снести от него, смертию умрете» (Быт. 2, 16–17); «Яко Бог созда человека в неистление…; завистию же диаволею смерть вниде в мир» (Прем. 2, 23–24) и «единем человеком грех в мир вниде и грехом смерть» (Рим. 5, 12). В человеке это проявилось как появление у него грубой, дебелой, смертной и тлеющей телесности: «И сотвори Господь Бог Адаму и жене его ризы кожаны, и облече их» (Быт. 3, 21). А одним из проявлений этой дебелости стала болезненность деторождения: «И жене рече: …в болезни родиши чада…» (Быт. 3, 16). Кожаные ризы согласно свт. Григорию Богослову, как и многих других отцов, означает облечение человека в «грубейшую, смертную и противоборствующую плоть», в другом месте он пишет: «облекся в кожаные ризы – тяжелую плоть – и стал трупоностцем» (цит. по [24, с. 318]). То же читаем и у прп. Иоанна Дамаскина в «Точном изложении православной веры» (книга 3, глава 1): человек по падении «облекся в смертность, то есть смертную и грубую плоть, – ибо это означает облачение в кожи» [26, с. 73]. И свт. Филарет Московский, ссылаясь на свт. Григория, пишет, что «слова: сделал Бог Адаму и жене его одежды кожаные, предполагают и то, что Бог дал падшим человекам плоть скотоподобную» [64, с. 72] Свт. Иоанн Златоуст так рассуждает по поводу состояния тела после грехопадения (О статуях, XI, 2): «Многие из язычников и еретиков говорят даже, что тело и не сотворено Богом. Оно де не стоит того, чтобы сотворил его Бог, говорят они, указав на нечистоту, пот, слезы, труды, изнурения и все прочие несовершенства тела. Но <…> не говори мне об этом падшем, уничиженном, осужденном человеке» [27, с. 130]. В другом же месте говорит (О воскресении мертвых, 6–7): «Грядущая жизнь уничтожает и истребляет не тело, а приставшее к нему тление и смерть. Итак, воздыхание бывает не ради тела, а ради присущего ему тления. Тело и на самом деле тягостно, обременительно и грубо, не по собственному естеству, а от приставшей к нему позднее смертности, само же тело не есть тленно, но нетленно. <…> Не говори мне о мокроте, желчи, поте, нечистоте и о прочем, на что указывают порицающие тело, потому что это принадлежало не естеству тела, а прившедшей после тленности» [28, с. 477]. Понятно, что св. отцы в приведенных цитатах говорят о том теле человека, которое всем нам известно по собственному опыту. Т.е. наше тело, даже в его безгрешных проявлениях (как пот, например), стало таким, каким мы его сейчас наблюдаем, лишь после падения прародителей.

Мир же (земля) в результате грехопадения подпал под проклятие. Вот как об этом повествует Св. Писание: «И Адаму рече: яко послушал еси гласа жены твоея и ял еси от древа, егоже заповедал тебе сего единого не ясти, от него ял еси: проклята земля в делех твоих,… терния и волчцы возрастит тебе» (Быт. 3, 17–18). Видимо, об этом же говорится в книге Иова [43, с. 23]: «Земля изменилась, как глина под печатью, и стала, как разноцветная одежда» (Иов. 38, 14, в синодальном издании). Также и у пророка Исаии [9, с. 20; 57, с. 29]: «Восплакася земля, и растленна бысть вселенная, восплакашася высоции земли. Земля бо беззаконие сотвори живущих ради на ней, понеже преступиша закон и измениша заповеди, разрушиша завет вечный. Сего ради проклятие пояст землю, яко согрешиша живущие на ней» (Ис. 24, 4–6). О порабощении тлению всей твари вместе с человеком сказал с особой силой апостол Павел: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровение сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих.» (Рим. 8, 19–21).

А вот что о плодах грехопадения Адама в плане физического состояния мира говорят св. отцы. Например, у св. Феофила Антиохийского в его апологетическом сочинении «К Автолику» (кн. 2, 17) читаем о повреждении животных: «В шестой день Бог сотворил животных четвероногих, зверей и гадов… Звери получили свое имя от того, что они одичали, а не потому, чтобы изначала были злыми или ядовитыми, ибо ничего злого не было изначала сотворено Богом, но все было прекрасно; грех же человека испортил их, ибо с преступлением человека, и они преступили. Если владыка дома хорошо ведет себя, то необходимо и слуги живут благочинно, если же господин согрешит, то и слуги также будут грешить; таким же образом произошло и то, что с согрешением человека, который есть господин всего, и служащие ему твари уклонились ко злу. Но когда человек опять возвратится в сообразное со своей природой состояние, тогда и те животные восстановятся в первоначальный образ кротости» [62, с. 482–483].

О подчинении греху всей твари в результате падения первого человека говорит и прп. Макарий Великий: «…Поставлен он [Адам] господином и царем всей твари… по его пленении, пленена уже с ним вместе служащая и покорствующая ему тварь; потому что чрез него воцарилась смерть над всякою душою…» [42, с. 161]. Также и прп. Максим Исповедник пишет, что: «человек, хозяин всей видимой вселенной по благодати Бога, своего Творца, извратил путем злоупотребления природные устроения своего духовного существа и обратил свои побуждения к противоестественному, чем по праведному суду Божию навлек на себя и на всё настоящее мироздание царящие теперь изменчивость и преходящесть». И «Из-за греха эта вселенная стала полем смерти и гибели» (цит. по [61, с. 122]).

Толкуя место о проклятии земли свт. Филарет Московский пишет: «Сие проклятие можно изъяснить о скудости плодов земных <…> Но если тварь, как говорит Апостол, совоздыхает и сболезнует, и чает освобождения от порабощения тлению (ср. Рим. 8, 19–22), и если для жительства правды новое потребно небо и новая земля (ср. 2 Петр. 3, 13), то настоящее проклятие земли должно простираться более, нежели на одно её плодородие. Только мы не можем определить точно, сколь велико действие сего проклятия, потому что не видали её в состоянии первобытного благословения. Вся земля подвергается проклятию, заслуженному человеком: ибо в начале для него вся земля получила благословение. Будучи сотворен владыкою твари, он, в своем падении, увлекает за собой и всё своё владычество» [64, с. 69]. В другом месте свт. Филарет Московский, говоря о самом первом одобрении творения Богом (Быт. 1, 4), пишет: «Бог от вечности видит и находит сообразным со своею премудростию и благостию свои творения. Моисей вводя Бога человекообразно по совершении каждой части творения одобряющего её, удостоверяет нас о совершенстве каждой твари, в своем роде, и для своей цели, хотя бы мы её и не знали, и тайно нас укоряет нарушением совершенства тварей (Рим. 8, 20)» [64, c. 8]. На одобрение же растений (Быт. 1, 12) святитель замечает: «Когда Бог произносит Свое одобрение на все царство растений, человек не должен восставать против сего, находя некоторые из них вредными и ядовитыми. Если бы падение человека не растлило всей земли, то мы бы видели в них только пользу и благо» [64, c. 14].

Свт. Иоанн Златоуст, объясняя слова ап. Павла (Толк. Рим., XIV, 5), говорит: «Суете бо тварь повинуся не волею, но за повинувшаго. Что значит – суете тварь повинуся? Сделалась тленною. Для чего же и по какой причине? По твоей вине, человек. Так как ты получил смертное и подверженное страданиям тело, то и земля подверглась проклятию, произрастила терния и волчцы <…> Дальше (апостол) говорит, в какой надежде (тварь покорилась суете). Яко и сама тварь свободится. Что значит: сама? Не ты один, но то, что ниже тебя, что не имеет ни разума, ни чувства, – и то будет с тобою участвовать в благах. Свободится, говорит (апостол), от работы истления, то есть, не будет уже тленною, но сделается соответственною благообразию твоего тела. Как тварь сделалась тленною, когда тело твое стало тленным, так и тогда, когда тело твое будет нетленным, и тварь последует за ним и сделается соответственною ему» [29, с. 664–665] И в другом месте: «Посему я <…> сам опять стану беседовать с вами от Писания и доказывать, что не одно солнце, но и весь этот мир тленен. <…> Не о небе и земле в частности скажем вам, но укажем на апостола, который о всей вообще твари внушает нам это же самое и ясно говорит о том, что вся тварь ныне раболепствует тлению, (разъясняя также), для чего раболепствует, когда освободится от него, и в какое перейдет состояние. Сказав: не достойны страсти нынешнего времени к хотящей славе явитися в нас, он присовокупил: чаяние бо твари откровения сынов Божиих чает: суете бо тварь повинуся не волею, но за повинувшего ю на уповании (Рим. 8, 18–20). Смысл слов такой: тварь соделалась тленною; это и значит: суете повинуся. А сделалась тварь тленною потому, что так повелел Бог; а Бог повелел так для рода нашего. Как она должна была питать человека тленного, то и самой надлежало ей быть такою же; потому что телам тленным не следовало обитать в природе нетленной» [27, с. 128].

Св. Хризостому вторит и блаж. Феофилакт Болгарский: « «Суете», т.е. тлению, «повинуся тварь», т.е. сделалась тленной чрез тебя, человек. Поелику ты получил тело смертное и подверженное страданиям, то и земля произрастила терния и волчцы, и небо состарившееся имеет нужду в перемене. Каким же образом тварь сделалась тленною чрез другого? Потому что она и создана была всецело для человека. Выражение: «не волею» означает, что все было попечением Божиим, а не могло состоять в воле твари <…> Итак, и сама тварь «освободится»; не ты один, но и гораздо низшее тебя, не имеющее ни души, ни чувства, и это, говорю, будет участвовать с тобою в благах и не будет уже тленным, но сделается уже соответственным тебе. Когда тело твое стало тленным, то и тварь сделалось тленною. Так точно, когда тело твое сделается нетленным, то и тварь станет нетленною» [63, c. 53].

А вот что пишет прп. Симеон Новый Богослов (слово 45): «[После преступления Адама] не проклял Бог рая… а проклял лишь всю прочую землю, которая тоже была нетленна и все произращала сама собой… Тому, кто сделался тленным и смертным по причине преступления заповеди, по всей справедливости надлежало жить на земле тленной и питаться пищею тленною…» [49, с. 371]. То же и у прп. Григория Синаита: «Текучая ныне тварь не создана первоначально тленною; но после подпала тлению, повинувшись суете, по Писанию, не волею, но не хотя, за повинувшего ее, на уповании обновления подвергшегося тлению Адама (Рим. 8, 20)» [15, с. 181–182]. И свт. Феофан Затворник говорит, что: «после падения человека, чтобы он, обладая прекрасной тварью, не возгордился, Господь предал тварь за человека и её господина проклятию-суете, изменчивости и смерти, однако не на веки, а на время, с надеждой восстановления ее в первобытное состояние (в свободу от тления), когда и люди освободятся от этого же тления и явятся во славе чад Божиих. <…> Изменчивость и смерть – следствие греха, вырывают вопли как у твари, так и из души человека» [45, с. 255]. Наконец, приведем пространную цитату из писаний свт. Игнатия (Брянчанинова): «Земля, созданная, украшенная, благословенная Богом, не имела никаких недостатков. Она была преисполнена изящества. «Виде Бог, по совершении всего мироздания, вся, елика сотвори: и се добра зело» (Быт. 1, 31). Ныне взорам нашим представляется земля совсем в ином виде. Мы не знаем ее состояния в святой девственности; мы знаем ее в состоянии растления и проклятия, знаем ее, уже обреченную на сожжение; создана была она для вечности. Боговдохновенный Бытописатель говорит, что земля, в первоначальном состоянии своем, не нуждалась в возделывании (Быт. 2, 5): сама производила преизобильно и превосходного достоинства хлебные и другие питательные травы, овощи и плоды. Никаких вредных произрастений не было на ней; растения не были подвержены ни тлению, ни болезням; и тление, и болезни, и самые плевелы явились после изменения земли вслед за падением человека, как должно заключать из слов Бога изгоняемому из рая Адаму: «Терния и волчцы возрастит тебе» земля (Быт. 3, 18). По сотворении на ней было одно прекрасное, одно благотворное, было одно приспособленное к бессмертной и блаженной жизни ее жителей. Перемены погоды не существовало: постоянно была она одинаковою – самою ясною и благорастворенною. Дождей не было: источник исходил из земли, и напаявал лицо ее (Быт. 2, 5, 6). Звери и прочие животные пребывали в совершенном согласии между собою, питаясь произрастениями (Быт. 1, 30). Гнев Творца изменил землю. «Проклята земля в делех твоих» (Быт. 3, 17), – сказал Он человеку, поправшему заповедь Его: и отъятие благословения у земли выразилось немедленно разнообразным всеобщим расстройством ее, предвозвещающим сожжение ее, соделывающим это сожжение как бы естественною необходимостью. Пало на землю проклятие, и засвистели ветры, забушевали бури, засверкала молния, возгремел гром, явились дожди, снега, грады, наводнения, землетрясение. Животные утратили повиновение и любовь к человеку, утратившему повиновение и любовь к Богу. <…> Малые черты первоначального состояния земли, сохраненные для нас книгою Бытия, показывают, какое огромное, какое горестное, непостижимое для нас изменение совершилось над землею по падении человека» [23, с. 291–292].

Как видно из приведенных цитат, св. отцами опять делается акцент на теснейшей связи состояния человека с состоянием окружающего его мира, когда с падением прародителей происходит падение и всего мироздания.

Что еще добавить к описанию падшего мира? Не сюда ли относятся и все научные данные о нашей природе? Множество природных катаклизмов: землетрясений, извержений вулканов, наводнений и прочих, куда, конечно же, должен относиться и Всемирный потоп, описанный в Библии, все это видит ученый в своих исследованиях. Как бы резюме всех научных наблюдений выглядят слова того же святителя Игнатия: «Земля, после согрешения праотцев наших, проклята Создателем, и непрестанно выражает это проклятие в своих смятениях и своем нестроении. То колеблется она, то поглощает целые грады и веси; то выступают на поверхность ее свирепые воды, и губят целые страны; то проходят по ней бури с вихрем, молнией, громом, градом, оставляя следом своим разрушение. Человечество, живущее на ней, находится в непрестанной борьбе, и частной и общественной, представляя собой обширное зрелище разнообразного страдания, неумолкающего труда, бесчисленных грехов, страшных преступлений, вавилонского столпотворения. Добродетель едва находит на ней тесный и скорбный приют. Неумолимая и ненасытная смерть ходит по ней, и постоянно истребляет поколения человеческие, которые закон размножения, установленный для рода человеческого Творцом, заменяет поколениями новыми. И будет ходить она, и пожинать людей, доколе сама не погибнет вместе с разрушающимся миром. Животные, населяющие землю, восстали одни против других, непощадно истребляют друг друга. Самые стихии находятся в непримиримой вражде и непрерывном борении между собою. На земле все сражается, все страдает, все стремится к взаимному уничтожению. Какое грозное и непрерывное смятение! Какое повсеместное и ожесточенное столкновение!» [22, с. 85]. Но, по словам свт. Филарета Московского, «сие повреждение земли, столь естественно следующее за повреждением человека, есть вкупе и наказание для него и милость. Тогда, как отъемлется у покоренной суете твари часть совершенства, заграждается часть путей к её злоупотреблению. И какое наставление для грешника – видеть грех, опустошающий вселенную» [64, с. 69]. Не к ученым ли в большей мере относится последнее предложение?

Подведем некоторые итоги сравнения. До грехопадения человек, и, следовательно, созданный для него весь мир были нетленны, не претерпевали никаких нестроений и изменений. Более того, первые люди и последующая им остальная тварь обладали такими свойствами, каких нельзя представить нам сейчас, имея лишь пред глазами мир падший. Для тела человека это выражалось в том, что оно, будучи материально, в огне не горело, в воде не тонуло и т.д. Можно добавить, что Земля, являя собой прекрасный дворец царя-человека, видимо, находилась действительно в центре всей вселенной. И всё это человек должен был привести к Богу. Но вместо этого, в результате грехопадения, весь мир низвергнулся, подпал под проклятие и вместе с человеком изменился, стал тленным, испортился. Люди вместо своего легкого нетленного тела получили грубую, тяжелую плоть, стали «трупоносцами». Появились все те атрибуты тела, которые нам хорошо известны: пот, желчь, нечистоты и проч. Видимый тварный мир, в соответствии с человеческим телом, также стал грубо-телесным, в нем появились разлад, нестроения, разрушения. Земля из центра мирозданья превратилась в одну из маленьких планет, вращающуюся вокруг небольшой звезды под названием Солнце на окраине галактики Млечного пути, как это утверждают астрономы. Стихии стали противоборствовать человеку, вредить ему, животные перестали ему подчиняться, вся вселенная восстала против своего падшего царя. Более того, видимо, и само время, как один из главных атрибутов бытия мира, с нарушением последнего изменилось, стало другим, чем было в мире первозданном (см. хотя бы мнение иеромонаха Серафима (Роуза)).

Но возникает закономерный вопрос: отразилось ли подчинение всей твари тлению и на законы тварного мира, или все же эти законы остались неизменными и существуют такими же, какими были с момента творения? На этот вопрос отвечали по-разному. Одни говорят, что законы остались теми же [38, с. 177, 183; 44, с. 11]. Другие все-таки склоняются к тому, что законы падшего мира отличаются от законов мира первозданного, хотя и имеют некоторое подобие (см. выше, а также [34, с. 79]). Представляется, что последняя точка зрения более последовательна: грех изменил и законы бытия видимого нами мира. Ведь как можно с помощью известных науке законов описать то состояние человека, когда его и огонь не жег, и вода не топила, и т.д.? Или: возможно ли нетление и отсутствие смерти в мире, где действуют такие физические законы? Более того, ученые установили эти законы, основываясь на изучении падшей грубой материи. А какие законы управляли той легкой нетленной материей, это установить науке не под силу. Приведем еще одну краткую цитату, цитату из работы одного известного церковного деятеля, Антония, митр. Сурожского: «Мир от сотворения до падения – мир нам абсолютно неизвестный» [3, с. 5]. А вот мнение на этот счет прп. Симеона Нового Богослова (Слово 38), где ясно говорится о появлении новых законов в тленном человеке, а, следовательно, и в тленном мире после грехопадения: «Слова и определения Божии делаются законом естества, почему и определение Божие, изреченное Им вследствие преслушания первого Адама, т.е. определение ему смерти и тления, стало законом естества, вечным и неизменным» [49, с. 319]. И эти законы будут неизменны до тех пор, пока не появятся новое небо и новая земля.

Таким образом, исходя из выше сказанного, мир первозданный достаточно сильно отличается от мира падшего (см. также [20, с. 190–206]). Поэтому те свойства, которые принадлежат одному, ни в коем случае нельзя переносить на другой. Т.е. нельзя напрямую применять к нашему эмпирическому миру то, о чем говорится в первых главах книги Бытия, и, наоборот, те научные данные, которые имеются о нашей проклятой земле, нельзя переносить на землю первозданную. В этом-то и должен состоять главный принцип согласования Шестоднева с современными научными данными. При таком подходе можно не опасаться, что наука будет угрожать своими открытиями вере в Божественное творение мира, а с другой стороны, ученым в своих исследованиях падшего мира не надо будет бояться анафематствования за то, что их разработки не совпадают с событиями Шестоднева. (Как уже говорилось выше, единственным исключением здесь является человек, происхождение которого известно только из Откровения; поэтому приоритет Библии над наукой в данном случае очевиден.)

В связи с этим удивительно современно (в плане известного спора «креационистов» и «эволюционистов») говорил русский религиозный философ Евгений Николаевич Трубецкой в работе «Смысл жизни»: «Из этих (религиозных – Н.С.) сомнений сравнительно легко разрешаются те, которые коренятся не в самом религиозном сознании, а исходят из внешней ему области сознания научного. Я имею в виду указания на несоответствие между учением Библии и христианства о начале мира, а следовательно, – о рае и о грехопадении – с данными научного естествознания. Коллизия между наукой и христианским откровением здесь призрачна по той простой причине, что откровение и наука в данном случае трактуют о разных планах бытия. Все утверждения Откровения о вселенной до грехопадения (здесь и далее курсив автора) относятся к такому ее состоянию, где весь космический строй был иной. Там действовали законы природы, отличные от тех, которые обнаруживаются данными нашего научного опыта. За пределами этих эмпирических данных наука ничего не знает и знать не может. Вопрос, предшествовал ли известному ей космическому строю какой-либо другой, где не было ни смерти, ни борьбы за существование, т.е. вопрос о том, была ли когда-либо иная, ныне неизвестная науке эмпирия, всецело выходит из пределов ее компетенции. Очевидна ошибка тех ученых или философов, которые, исходя из «данных научного опыта», пытаются дать тот или другой ответ на наш вопрос, – все равно положительный или отрицательный; она заключается в том, что они придают научному опыту то абсолютное значение, которого он на самом деле не имеет. Опыт одного плана бытия не может служить основанием для суждения о бытии вообще. Поэтому ни космография, ни биология, ни какие-либо иные естественные науки не призваны судить о том, действовали ли когда-либо до возникновения известной им вселенной иные, не известные науке законы взаимоотношения духа и тела и законы жизни. В особенности странно противополагать откровению опыт нашей планеты; ибо утверждения христианского учения о состоянии вселенной до грехопадения относятся вовсе не к земной планете в тесном смысле слова, а к земному бытию вообще, т.е. ко всей сфере телесного существования и телесного воплощения. Попытки богословов вычитать в Библии космографическое учение о нашей планете или солнечной системе по меньшей мере столь же произвольны, как космографические опровержения Библии учеными. Те и другие свидетельствуют о совершенном недозволительном смешении двух планов бытия, которые должны быть строго различаемы» [60, с. 227–228].

3. Альтернативная попытка Согласования

3.1 Основные положения модели

Из такого различения двух планов бытия нашего мира следует, что Шестоднев и последовательность событий во вселенной, изучаемой наукой, мыслятся как два, следующих один за другим, этапа в истории всего тварного мира (см. [20, с. 191]). Первый этап кончился грехопадением, именно с момента грехопадения начался второй этап. Причем на первом этапе мир обладал такими законами и свойствами, какие на втором уже этапе, после изменения твари в результате преслушания человека, не могут наблюдаться. Так, дни творения не следует рассматривать ни как наши сутки, ни как миллиарды и миллионы лет, предполагаемые наукой. Их длительность нам совершенно неизвестна, потому что мы не имеем никакого представления о времени первозданного мира. Также ничего нам не известно и о земле Шестоднева, кроме того, что она появилась до Солнца, Луны и звезд и занимала центральное место в первозданном мире, как место жительства человека, как бы это не странно звучало для современного человека, со школы знающего о Копернике, о строении Солнечной системы и о космологической модели Шмидта. Также надо спокойно принимать свидетельство Св. Писания и о последовательности творения растений и животных, не оглядываясь при этом на палеонтологические данные, и верить во все прочее, что написано в первых главах книги Бытия, т. к. о первозданном мире нам известно только оттуда да еще от святых отцов, которые в своих созерцаниях и прозрениях с помощью Божьей достигали и видения первобытной земли.

Все же научные данные о мире и, в частности, о начальных моментах нашей вселенной (какие уже были или какие еще только будут получены) относятся уже ко второму указанному здесь этапу. Даже известная модель «Большого взрыва» или другие, ей альтернативные (например, инфляционная модель [43, с. 68; 44, с. 25]), говорящие вроде бы о самом начале мира, имеют дело лишь с теми фактами, которые произошли уже после грехопадения.

Очевидно, что по логике данного рассуждения для самого человечества второй этап начался с момента облечения Адама и Евы в кожаные одежды и изгнания их из рая на землю. Но согласно общепринятым представлениям об образовании вселенной (не беря в расчет мнения «креационистов»), от начала доступного науке мира (т.е. от момента грехопадения) до появления человека в нем (т.е. до изгнание из рая) прошло около 20 миллиардов лет, за которые произошло множество событий, одним из которых является образование Солнечной системы и, следовательно, Земли. Библия же говорит, что первые люди были изгнаны из рая почти что сразу после своего согрешения (Быт. 3:23–24). Здесь возникают сразу два вопроса. Первый: как согласовать малый промежуток времени пребывания людей в раю перед их изгнанием с теми предполагаемыми миллиардами лет эмпирически познаваемой падшей вселенной? (С точки зрения «креационистов» здесь вопроса нет, т. к., с одной стороны, ими не признаются эти огромные промежутки времени, а с другой стороны, ими почти не рассматривается изменение мира после грехопадения.) А второй: как понять «повторное» образование Солнца и Земли (уже согласно научным моделям) после грехопадения, ведь они уже были сотворены, о чем прямо сказано в первой главе книги Бытия?

По поводу второго вопроса можно лишь только сказать, что Солнце, Земля и прочие небесные тела «повторно» образовались в такой же мере, как «заново» образовалось тело человека после грехопадения: оно было легким и нетленным, стало же грубым и тленным. Оно как бы «заново» появилось, с совершенно другими свойствами (см. выше). Может быть, также «заново» появилась и вселенная в ее новом падшем виде. Ведь, согласно святоотеческой аналогии, рассмотренной выше: «каков человек – таков и мир», в первозданном мире и Земля, и Солнце также были нетленны, созданные из легкой первозданной материи, подстать материи человеческого тела. А после грехопадения эта материя стало грубой, какой мы ее сейчас и наблюдаем. Весь вопрос в том, как происходило это огрубление материи вселенной. Может быть, был прав еп. Василий (Родзянко), считавший, что момент грехопадения проявился в том событии, которое космологи называют «Большим взрывом» [7, с. 5, 64]: прежний первозданный мир низвергнулся, взорвался, разлетелся на осколки [7, с. 64]. И лишь Промысел Божий не дал миру окончательно исчезнуть, но восстановил его и вновь его украсил [7, с. 6–7, 64], правда эта красота является уже падшей, тленной, в соответствии с тленным человеком. Что же касается положения Земли на краю галактики Млечного Пути, то можно, по крайней мере, говорить о том, что при греховном изменении всей вселенной изменились не только свойства материи, но и её структура: всё стало с ног на голову, и то, что было в центре мира, оказалось на периферии.

При ответе же на первый вопрос необходимо помнить, что после грехопадения рай так и остался в первоначальном нетленном состоянии. Выше приводились слова прп. Симеона Нового Богослова о том, что «[После преступления Адама] не проклял Бог рая… а проклял лишь всю прочую землю». (Отсюда понятно, что без толку искать рай на нашей падшей земле: на дне Персидского залива или где-нибудь ещё, потому что он остался в том первозданном состоянии, которое люди не могут сейчас уже познать или каким-либо образом воспринять.) Как видно из Писания, Адам и Ева после грехопадения ещё некоторое время были в раю (Быт. 3: 7–21). За это время произошли следующие события: сначала Адам и Ева сделали опоясания из смоковничных листьев (Быт. 3:7), потом прятались от Бога среди деревьев (Быт. 3:8), затем Богом был произнесен приговор змию, жене и Адаму (Быт. 3:14–19), и, наконец, Господь сотворил первым людям кожаные одежды (Быт. 3:21), и они изгнаны были из рая на падшую землю (Быт. 3:23–24). Как можно оценить этот промежуток райского времени? Как долго он длился? Как говорилось выше, время во вселенной в результате грехопадения тоже необходимо изменилось. И поэтому нам, живущим минутами падшего времени, совершенно неизвестно, какое время было и есть в раю, единственном сохранившемся островке первозданного мира. Можно лишь предположить, что, пока происходили известные события между грехопадением людей и их изгнанием из рая, в падшем мире параллельно могли твориться другие события, а именно образование (с точки зрения науки) нашей вселенной, в ней формирование множества звезд, в том числе и Солнца, и, наконец, Земли, в числе других восьми планет Солнечной системы. Это же относится и к протеканию геологических процессов, а также и к возникновению органического мира. Причем здесь не важно, какая научная гипотеза образования космических или земных тел здесь принимается, та ли, которая основывается на эволюции всей падшей вселенной в целом, или же та, которая отвергает любое развитие поврежденной грехом природы. В науке ведь главное, чтобы эти гипотезы были подтверждены фактами, а не просто голословно утверждались. Для веры же это не имеет никакого значения, потому что во всем действует Промысел Божий, который даже через проявления неживой природы может привести человека к Богопознанию.

Наконец, осталось лишь сказать о согласовании библейского повествования с научными исследованиями происхождения человека. Люди пришли на падшую землю из того бытия, которое не может быть никогда познано научными методами – из рая. Отсюда следует, что научные модели происхождения человека будут всегда сталкиваться с той же самой непреодолимой трудностью, что и космологические модели: они никогда не смогут сказать, что было предшествующей стадией для человека, как и для вселенной, перед тем моментом, как их появление зафиксировали ученые. В плане антропологии это видно в бесплодных поисках предка человека. Именно здесь находятся естественные границы научного метода познания. Но о том, что не доступно науке, как раз и может нам рассказать Св. Предание.

Ну что касается столь резкого различения двух миров, то лично мне это не понравилось еще у вл. Василия (если он писал сам свой труд). То есть получается, что мир творится неким духовно-материальным, а благодаря грехопадению становится только материальным? И материализуется все: Космос, животные и т.д.? Хоть это и некий выход из ситуации, все же он очень натянут (на данном этапе) и требует очень серьезного обоснования. Прежде всего необходимо выработать понятийный аппарат, поскольку одними и теми же терминами мы, все-таки описываем тот мир и наш. Необходимо поговорить о пространственно-временных категориях, о физике двух миров и т.д., чтобы развести их четко и обоснованно. Раз Вы затрагиваете два мира и два подхода к ним (богословие и наука), то только отцами не отделаешься… Я может прочту еще посерьезней, и при встрече задам несколько вопросов.

согласование шестоднев грех мир

3.2 Оставшиеся проблемы

В главах Библии, где описывается истории мира и человека уже после грехопадения, упоминается одно природное событие, которое является очень интересным с естественнонаучной точки зрения. Этим событием, шедшим, конечно же, по воле Божьей, но уже и по законам нашего падшего мира (и поэтому оно уже доступно научным исследованиям), был Всемирный Потоп (Быт гл. 6–9). И хотя не стоит поспешно принимать точку зрения «креационистов» о главенствующей роли Потопа в деле преобразования Земли (т. к. ими это очень плохо обосновано, со стороны геологии так просто неудовлетворительно), необходимо понимать, в согласии со Св. Писанием, что данное событие, видимо, оказало значительное влияние на земную природу, т. к. в библейском повествовании указывается на возникновение после Потопа впервые такого физического явления, как радуга, и на резкое сокращение тогда же длительности жизни людей в сравнении с допотопным человечеством. Это, к сожалению, ещё плохо изучено. Хотя даже если ограничиваться только сверхъестественной причиной данного события, то, судя по масштабам последнего (все-таки действительно всемирного), должны были остаться хоть какие-то следы Потопа, которые можно было бы изучить научными методами. Это было бы очень интересно и важно с апологетической точки зрения, т.к. нахождение следов Потопа стало бы в современном малорелигиозном мире еще одним свидетелем правоты библейского повествования.

Заключение

В данной работе рассмотрены две основные модели согласования библейского повествования о творении мира с современными данными: «эволюционистская» и «креационистская», разобраны некоторые их недостатки и предложена альтернативная модель, в которой была предпринята попытка преодоления этих недостатков.

Представляется, что рассмотренные модели, к сожалению, являются двумя крайностями, приводящими в тупик диалог между религией и наукой. (я бы так категорично не заявлял, я бы сказал: затрудняющие диалог) «Эволюционисты», «притягивая» (а если сказать: пытаясь найти некое соответствие, тогда и о противоречиях нет речи, поскольку никто ничего не утверждает так, как креационисты. Именно так я понял статью о. Глеба. Он проследил некие соответствия, но не более.) библейский текст к современным научным гипотезам, входят в противоречие с некоторыми положениями христианской веры, особенно же это касается признания ими существования смерти в мире до грехопадения. «Креационисты» же, естественно, не принимая этого, и отвергая эволюцию животного мира (основанную на смене поколений животных, т.е. на существовании смерти), а, следовательно, и эволюцию в целом в первозданном мире, отвергают и все основные научные модели, где заложен принцип развития, и предлагают свою малообоснованную потопную модель Земли. Последнее вызывает протест уже у «эволюционистов», которые заодно не приемлют и во многом правильные богословские аргументы «креационистов». Так образуется замкнутый круг, который вызывает нескончаемые и бесплодные споры.

Тут важно разнести: Богословская аргументация для богословов по богословским проблемам (то есть по тем, что принципиальны по отношению к нашему спасению), а научная для ученых в области изучения нашего видимого мира. Зачастую эволюционисты (ученые) в богословие не лезут!!!!!, а вот креационисты все выдают за науку и кричат, что все доказали!!!. Пожалуйста укажите об этой проблеме в дипломе, хоть и времени уже нет. Без разбора этого вопроса многое путается.

Причиной такой бесплодности полемики явилось неразличение как той, так и другой стороной (хотя к «креационистам» это относится в меньшей степени) двух этапов в истории тварного мира, между которыми находится грехопадение прародителей (не только двух этапов, а и того, что я сказал абзацем выше!!!). Ведь в результате данного события мир резко преобразился, исказился, и его законы и свойства стали другими, чем до грехопадения. Это устанавливается путем сравнения свойств человеческого тела и физического мира в целом, какие были в первозданном мире и есть в мире падшем (этому сравнению посвящена большая часть данной работы). Поэтому нельзя переносить научные модели нам известного падшего мира на первозданный мир, как это делают «эволюционисты», или строить модель первобытной земли, используя опять же процессы из нашего мира, просто лишь соблюдая букву Писания.

В предложенной в данной работе альтернативной модели последовательно проводится мысль о двух состояниях тварного мира: первозданного и падшего. Отсюда следует четкое (и онтологическое, и гносеологическое) разграничение области веры и научной области в плане физических явлений. К первой относится только то, что описывается в первых главах книги Бытия до изгнания первых людей из рая (естественно при церковном толковании этого). К последней же – все места Библии, имеющих естественнонаучное значение, начиная с момента изгнания прародителей из рая на падшую землю, а также, естественно, все научные наблюдения в окружающем нас мире. Такое разграничение позволяет удовлетворительно согласовать библейское повествование о творении мира с любыми современными научными данными, поскольку каждая сторона имеет свою неприкосновенную область. Причем это не поменяется даже при смене научной парадигмы, что часто происходит в истории науки.

В предложенной модели остается нерешенным еще один крупный вопрос, который связан с той областью, где вера все же соприкасается с научным знанием, а именно это событие Всемирного Потопа. Несмотря на то, что «креационисты» присваивают данному событию главную роль в формировании нынешней поверхности Земли, и, видимо, земной коры в целом, необходимы все-таки еще тщательные исследования для того, чтобы найти следы этого грандиозного катаклизма и оценить его значение в геологической истории планеты.

Литература

1.  Августин, блж. О книги Бытия, буквально < «книга не оконченная»> // Творения блаженного Августина епископа Иппонийского. – Брюссель: «Жизнь с Богом», 1974. – Ч. 7. – С. 96–141. – Репр.: Киев, 1912, изд. второе. – (Библиотека творений св. отцев и учителей Церкви Западных, издаваемая при Киевской Духовной Академии).

2.  Августин, блж. О книге Бытия, буквально, в 12 книгах // Творения блаженного Августина епископа Иппонийского. – Брюссель: «Жизнь с Богом», 1974. – Ч. – С. – Репр.: Киев, 1912, изд. второе. – (Библиотека творений св. отцев и учителей Церкви З а п а д- н ы х, издаваемая при Киевской Духовной Академии).

3.  Антоний Сурожский, митр. Мысли при чтении Свящ. Писания // Альфа и Омега, М., 1997, №3 (14), с. 5–15

4.  Беседа преподобного Серафима Саровского о цели христианской жизни // Угодник Божий Серафим. – в 2 т. – Б.М., Изд. отдел Спасо-Преображенского Валаамского Ставропигального монастыря, 1993. – Т. 1. – С. 122–148

5.  Буфеев К., свящ. Ересь эволюционизма // Шестоднев против эволюции: В защиту святоотеческого учения о творении: Сборник статей / Под ред. диак. Д. Сысоева. – М.: Паломник, 2000. – С. 151–232 – (Пособие для учителей и учащихся).

6.  Буфеев С. Почему православный не может быть эволюционистом // Шестоднев против эволюции: В защиту святоотеческого учения о творении: Сборник статей / Под ред. диак. Д. Сысоева. – М.: Паломник, 2000. – С. 233–278 – (Пособие для учителей и учащихся).

7.  Василий (Родзянко), еп. Теория распада вселенной и вера отцов: Каппадокийское богословие – ключ к апологетике нашего времени: Апологетика XXI-го века. – М.: Паломник, 1996. – 237 с.

8.  Виланд К. Камни и кости: Неопровержимые свидетельства против теории эволюции. – М.: «Паломник», 2000. – 47 с. – (Христианский взгляд на мироздание).

9.  Говорун С. Притча о блудном сыне // Альфа и Омега. – М., 1997. – №3 (14). – С. 16–29.

10.  Головин С.Л. Эволюция мифа. Как человек стал обезьяной. – М.: Паломник, 1999. – 128 с.

11.  Головин С.Л. Всемирный потоп: Миф, легенда или реальность: Популярное введение в библейский катастрофизм. – М.: Паломник, 1999. – 127 с. – (Христианский взгляд на мироздание).

12.  Гоманьков А.В. Книга Бытия и теория эволюции // Той повеле, и создашася. Современные ученые о сотворении мира. – Клин: Фонд «Христианская жизнь», 1999. – с. 172–188.

13.  Гоманьков В.И. Научные и библейские представления о возникновении и эволюции Вселенной // Той повеле, и создашася. Современные ученые о сотворении мира. – Клин: Фонд «Христианская жизнь», 1999. – с. 129–148.

14.  Гоманьков В.И. Антропный космологический принцип и христианский антропоцентризм // Той повеле, и создашася. Современные ученые о сотворении мира. – Клин: Фонд «Христианская жизнь», 1999. – с. 149–165.

15.  Григорий Синаит, св. Главы о заповедях и догматах, угрозах и обетованиях; ещё же о помыслах, страстях и добродетелях, и ещё о безмолвии и молитве // Добротолюбие в русском переводе/ Изд. дополненное: Т. 5. – Репр. – М.: Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1992. – С. 180–216.

16.  Давыденков О., свящ. Догматическое Богословие: курс лекций. – М.: Изд-во ПСТБИ, 1997. – Часть 3. – 292 с.

17.  Епифанович С.Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. – М.: «Мартис», 1996. – 220 с.

18.  Закон Божий для школы и семьи со многими иллюстрациями / Сост. прот. С. Слободской. – Репр. – М.: Международный издательский центр православной литературы, 1995. – 723 с.