Доклад: Развитие японского социума под влиянием НТП

За свою историю человечество пережило несколько технико-технологических революций. Последняя из них, начавшаяся в середине XX столетия, приобретает сейчас качество информационной революции. Компьютерно-информационные структуры (мультимедиа) уже становятся реалиями современной жизни в передовых индустриальных странах мира, в том числе и в Японии, превращающейся в мирового лидера. Как ожидается, к 2010 году в стране должно завершиться строительство высокоэффективной фиброоптической сети, которая охватит каждый японский дом, семью, компанию, предприятие.
   В связи с тем что в настоящее время подлинно «информационного общества» как такового не существует ни в США, ни в Европе, ни в Японии и пока только намечаются пути, которые должны привести к нему, небезынтересно представить, как информационная революция повлияет на сознательную жизнь. Дополнительный материал для размышлений на эту тему может дать новейшая история Японии.
   В Японии еще в начале 70-х годов на общенациональном уровне была выдвинута концепция создания к 2000 году информатизационного общества. Более четверти века вынашивался этот проект [I]. Только в 1995-1999-е годы две правительственные организации - Совет по телекоммуникациям и Министерство внешней торговли и промышленности - представили на рассмотрение правительства свои проекты строительства высокоэффективной сети, что дало повод для дискуссии о том, готовы ли японцы воспринять новые требования жизни.
   На протяжении всей истории Японию несколько раз захлестывали «цунами» технических революций. Важно подчеркнуть, что для каждого периода решающим являлось то, что японцы никогда не рассматривали иноземную культуру как определенную систему и не обращали внимания на стоявшую за ней идеологию [2]. Вот почему они могли заимствовать отдельные фрагменты этой культуры, которые были им необходимы для улучшения своей жизни, хотя иногда под действием тех или иных местных факторов заимствованное японцами позитивное начало превращалось в негативное, привнося в их многовековую национальную традицию разрушительные тенденции.
   Первый период технизации японского государства охватывает VI-IX века, когда шло широкое заимствование культуры китайского народа. В Японии было положительно воспринято и получило всенародное признание множество различных технических новшеств. Особенно больших успехов японцы смогли добиться в овладении техникой отливки по частям огромных медных скульптур, что принесло им большие выгоды.
   Следующая волна технических инноваций относится к середине XVI - середине XVII века. В этот период наряду с внедрением в привычный для японцев ритм жизни новых, теперь уже европейских технологий, таких, как изготовление оружия, строительство кораблей, способных преодолевать открытые морские пространства, и т. д., иностранцы стали насильственно насаждать в стране западную идеологию. В этой ситуации стремление властей сохранить политическую независимость возобладало над тенденцией воспользоваться большим числом технических новшеств Старого Света, и в результате Япония самоизолировалась.
   «Мэйдзи исин» (реставрация власти императора в стране) положила конец японской политике «закрытых дверей», принесшей японскому государству, помимо прочего, «техническую изоляцию», и послужила началом следующей «технической интервенции». Произошло это в 1868 году, когда рухнула система с гуната Токугава, неприменимая в новых для Японии условиях. В стране, население которой в то время насчитывало около 30 млн человек, на базе достижений западной научно-технической революции были построены промышленные предприятия, созданы транспортные сети, телефон, телеграф и т. д.
   Однако в отличие от прежних процессов модернизации, протекавших медленно и естественно, последний, относящийся к концу XIX - началу XX века, сознательно запущенный и проводимый ускоренными темпами, породил определенное социальное напряжение в стране. Но японцы нс испытывали особого страха перед новыми механизмами. Это, вероятно, можно объяснить наличием в характере японцев такой черты, как трудолюбие, которая крайне необходима человеку для выживания в трудных природно-климатических условиях.
   Тем не менее накануне Второй мировой войны в Японии еще ощущалась большая потребность в обновлении и модернизации промышленности, так как уровень техновооруженности заводов и фабрик значительно уступал соответствующим показателям стран Запада. Когда после окончания войны в Европе произошли крупные технические сдвиги, это отставание углубилось.
   Вторая половина XX века ознаменовалась переломным этапом в технологическом общепланетарном развитии, что было обусловлено сменой его основополагающих целей. Раньше технологический прогресс был направлен на расширение физических возможностей человека и создание средств, потребляющих все возрастающее количество энергии. Со второй половины XX века приоритеты стали связывать с развитием интеллектуального потенциала человека и созданием средств, позволяющих обрабатывать растущие объемы информации. Этот сдвиг проявился особенно рельефно после Второй мировой войны, обозначив контуры «нового информационного века» [З].
   Уровень жизни населения Японии в середине XX века был очень низким. Например, рядовой японец «жил в доме, построенном из дерева и бумаги, питался рисом, бобовой пастой и рыбой, в лучшем случае изредка отведывал мясо, молоко и сливочное масло, носил одежду из хлопчатобумажных тканей или тканей штапельного волокна (шелк являлся в Японии предметом роскоши и производился до 1937 года главным образом для экспорта), матерчатые ботинки на резиновой подошве (редко кожаной), а чаще всего еще более дешевые деревянные «гета» (сандалии). Автомобили, стиральные машины, канализированные уборные, радиоприемники и прочее ему были совершенно незнакомы» [4].
   Процесс превращения довоенного японского «индустриального общества» в послевоенное «информационное» в краткой форме изложен в популярной в Японии концепции профессора. Масуда [5]. Схематично она выглядит следующим образом (см. габл.).

   Два первых временных отрезка включают начало послевоенного восстановления с 1945 года) и первую половину периода высоких темпов экономического роста (до; ередины 60-х годов). Этот период примечателен тем, что со второй половины 50-х годов вслед за политикой рационализации производства начинается создание новых для Японии отраслей промышленности с большим потенциалом роста. Одной из таких отраслей стала электронно-техническая промышленность, в отношении кото рой была разработана программа развития примерно на пять лет, а в мае 1957 года был принят «Закон о временных мерах по развитию электронно-технической промышленности», на основе которого активно осуществлялась поддержка опытноисследовательских разработок и внедрения их в производство с учетом уровня развития, достигнутого каждой из подотраслей. Электронная техника вошла в число отраслей, которые были выделены японцами в качестве объектов первоочередного развития.
   Как отмечают российские исследователи, формирование «информационного общества» стало превращением информации в жизненно важный и повсеместно пользующийся спросом ресурс [б]. Иными словами, более 125 млн японцев, живущих в стране, которая не имеет богатых запасов полезных ископаемых, импортирует более 80% основных энергетических ресурсов, стали обладателями нового вида ресурса - мультимедиа'. Это, безусловно, качественно меняет жизнь японцев и, как представляется, может сделать страну более открытой для мирового сообщества.
   Вместе с тем необходимо срочно, в течение 10-15 лет, перестроить общество в целом, включая реформу промышленной структуры и производственных отношений, разработать новую законодательную базу, снять бюрократические ограничения для частного сектора в области компьютеризации, привести в соответствие с международными стандартами оборудование, которое будет использоваться в новой гелекоммуникационной системе, и т. д. Кроме того, в сжатые сроки должна произойти юциально-психологическая переориентация каждого человека с учетом требований мультимедиа.
   Необходимо, чтобы «информационное общество» состояло из «людей-творцов», способных производить новые идеи, новые знания [7]. Сегодня таких личностей в Японии немного, и резкий рост числа «людей-творцов» пока не предвидится. По крайней мере таков вывод японских социологов [8]. Таким образом, можно сказать, что это требование мультимедиа и объективная реальность Японии на данный момент не совпадают.
   Что касается насыщенности японского общества компьютерной техникой, то ейчас только одна десятая часть семей в Японии имеет домашний компьютер; в юмпаниях компьютер на своем рабочем месте имеют менее одной четверти работников. В США же домашний компьютер имеет одна треть семей, на рабочих местах пользуются компьютером половина работников [9]. В то же время, согласно результатам последних социологических опросов госслужащих США, среди них стала распространяться своего рода болезнь, вызванная мультимедиа, - компьютерофобия. Опрошенные госчиновники условно разделились на три группы: одна сразу приняла условия мультимедиа; другая, переборов себя, покорилась им; третья до сих пор «не сдалась» и всячески им противостоит.
   В настоящее время в Японии стараются предвосхитить возникновение подобной проблемы. Прежде всего стремятся подготовить подрастающее поколение к общению с различными видами компьютеров: выпускают учебные программы обеспечения почти по всем школьным предметам, начиная с математики и кончая музыкой, электронные «записные книжки», «блокноты» для младших школьников, карманные калькуляторы с дополнительной игровой функцией - выращиванием электронных домашних животных: собак, кошек, певчих птиц, рыбок.
   Для взрослых, по аналогии с традиционными японскими «собраниями у колодца», создаются «электронные кафе», в которых на столах стоят компьютеры, заменяя собеседника. С помощью компьютеров можно поиграть в игры либо узнать новости о жизни в стране или «попасть» в сеть Интернета.
   Предпринимаемые японскими властями с 1993 года усилия по ознакомлению или, скорее, по насаждению среди японцев «компьютерного стиля жизни» положительно воспринимаются в основном молодежью, студентами, людьми с высшим образованием, теми, кто работал за границей и поддерживает связи с иностранными гражданами. Это не случайно и во многом объясняется тем, что они владеют необходимым для пользователя Интернета английским языком. Данная социальная группа включает в себя примерно одну треть населения страны.
   Следует отметить, что мультимедиа требуют от японцев приспосабливаться к новому стилю жизни, вызванному экономическим подъемом 60-х годов, который сменил полунищенские довоенный и военный периоды и первые послевоенные годы. Видимо, на тех, кому сейчас 50-60 лет и больше, такие резкие перепады в экономическом состоянии произвели неоднозначный психологический эффект. Во всяком случае в Японии, население которой в XXI веке будет самым «старым» на планете, в середине 90-х годов возросло число самоубийств.
   По мнению японских социологов, в Японии на основе синтеза трех начал - традиционного, модернистского и постмодернистского - возникло новое поколение молодых людей (син дзинруй), выросших в годы «экономического чуда», бессознательно отвергающих систему жизненных целей тех лет, но оказавшихся не в состоянии определить свои подлинные идеалы и ценности. У молодых японцев возник духовный вакуум, им стали присущи эгоизм, нигилизм, социальная апатия, что считается в Японии тревожной тенденцией. Этой части молодежи «ближе удовольствия, чем страдания; развлечения, чем труд; потребление, чем производство; оценка, чем творчество; движение, чем стабильность; изменчивость, чем устойчивость; текучесть, чем организованность; знаки, чем вещи; внешний вид, чем сущность; свободная форма, чем структура» [10]. Однако с большой долей уверенности можно сказать, что в отличие от старшего поколения молодые японцы легко адаптируются к техническим изменениям и быстро овладевают компьютерами.
   По данным опросов 1994 года, японский социум разделился почти пополам в своем отношении к возможностям науки: 54% респондентов согласны с утверждением, что «наука делает жизнь здоровой, безопасной и приятной», 57% считают, что «наука делает нашу жизнь более неспокойной»; не согласны с первой формулировкой 32%, со второй-41% [II].
   Специфичность указанных статистических данных отражает ситуацию на научнотехническом рынке: ведь, не секрет, что его услугами пользуются как в мирных, так и в военных целях. Например, профессор Митио Кондо из университета Цукуба в конце июля 1996 года выступил в газете «Сэкай ниппо» с заявлением, что США ведут работы по созданию неизвестного человечеству компьютерно-электронного оружия, направленные волны которого будут выводить из строя компьютеры в стране противника, начиная с тех, которые обеспечивают, например, связь, и кончая «электронными мозгами» боевых ракет [12].
   В то же время в Японии с 1997 года нескольким сотням японских семей на полтора года предоставлены бесплатные услуги мультимедиа. Таким образом, на практике отрабатывается модель инфраструктуры информационной системы будущего, его мирная форма.
   У японцев возникло опасение, что современные компьютерные технологии смогут вызвать к жизни компьютерную преступность: экономическую, порнографическую и т. д. Такое мнение в конце 1995 года высказали 90% японцев. Это обстоятельство вынудило японское правительство немедленно приступить к рассмотрению вопроса о создании полиции телекоммуникаций.
   Наконец, нельзя забывать, что на построение «компьютерного общества», которое предполагает перестройку сознания каждого японца в отдельности и всего общества в целом, в Японии отведено всего 10-15 лет. Реально ли это и чем способно обернуться? Ведь искусственное увеличение темпов очередной модернизации страны, учитывая не совсем подготовленную для нее базу, о чем свидетельствуют приведенные выше данные, в очень короткий временной отрезок может привести к неоптимальному варианту дальнейшего развития японского социума.
   По мнению японских исследователей, «компьютер - это модель мыслящего индивида» [13] и с учетом этого «судьба японского общества в век мультимедиа будет в немалой степени зависеть от того, сумеют ли японцы изменить свою психологию, отбросить веками культивируемые шаблоны общинного мышления и коллективистского поведения, сделать акцент на развитии творческого индивидуализма» [14].
   А пока японцы довольно оптимистично оценивают перспективу создания у себя «информационного общества». Вероятно, такой подход убедил совет Международного бюро выставок принять 13 июля 1997 года решение о проведении в 2005 году в японской префектуре Айти Всемирной выставки под предложенным японцами девизом: «Технология, культура и коммуникация во имя создания нового глобального сообщества».

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

   1. The Japan Times. 1994. 16 Nov.
   2. Сакаия Т. Что такое Япония? М., 1992. С. 154, 157.
   3. Japan Echo. 1986. Vol. 13. 2. Р. 37.
   4. КоенДж. Б. Военная экономика Японии. М., 1951. С. 323, 324.
   5. Y. Masuda. The Information Society as Post-Industrial Society. Washington, 1983. P. 37.
   6. Росин В. Я. «Информация к размышлению» об «информационном обществе» // Японский опыт для российских реформ. М., 1995. 2. С. 48.
   7. Пшенников В. Стратегия информации//Япония сегодня. 1996. Апрель. С. 3.
   8. Хаяси Т. Нихондзин-но кокоро-о хакару (Японский национальный характер. Анализ обследований). Токио, 1988. С. 60.
   9. Бантин В. Япония на пороге «информационного общества» // Компас. 1996. 1. С. 46.
   10. Nakano 0. A Sociological Analysis of the «New Breed» // Japan Echo. 1988. Vol. 15. Special Issue. P. 15-16.
   11. Денисов Ю. Д. Основные принципы научно-технической политики // Японский опыт для российских реформ. М., 1996, №4, С.45.
   12. Сэкай ниппо. 1996. 31. VII.
   13. Кавано Х. Кагаку гидзюцу-то гэйдзюцу (Научная технология и искусство). Токио, 1983. Т.5. С. 100.
   14. Цукио И. Киберпространство - новый шанс для бизнеса // Япония сегодня. 1996. Сентябрь. С.11