Реферат: Ответственность за соучастие в преступлении

Астраханский Государственный Технический Университет

                               Кафедра ”Дисциплины уголовно-правового цикла”

КУРСОВАЯ РАБОТА

по уголовному праву РФ

на тему: “ Ответственность за соучастие в преступлении ”.

                                                                                                              Выполнил студент 3 курса

Группа ДЮФ-31

                                                                                                   Зачетная книжка  №

Резаков .М.Р

Проверил преподаватель

Кривошеин Д.П.

Астрахань 2002

План:

      Введение.

1. Понятие и признаки соучастия.

2. Виды соучастников. Основания и пределы ответственности соучастников.

3. Прикосновенность к преступлению  и ее виды, отличие от соучастия.

     Заключение.

     Список литературы.

ВВЕДЕНИЕ

В отличие от других социальных идей и политических ориентаций де­мократическое правовое государство при верховенстве правового закона и приоритете прав человека и гражданина практически воспринято обществом как будущее государственного строя России. Решение этой задачи связа­но не только с созданием современного законодательства, обеспечением законности деятельности государства и его органов, муниципальной сис­темы и общественных формирований, надежной, быстрой и справедливой юс­тиции, независимого правосудия, но с преодолением достигшего опасных пределов правового нигилизма, находящегося ныне на грани беспредела во всех сферах государственной и общественной жизни, и, главное, формиро­вание высокого уровня правовой культуры общества и каждого человека.

Это потребует высокопрофессионального состава юристов и достаточ­ной правовой грамотности государственных служащих и других лиц, заня­тых юридической деятельностью. Общественная полезность и престижность этой деятельности значительно возрастает в период революционных преоб­разований, социальной конструкции общества, его новых экономических и политических ориентаций. Все вышесказанное относится к различным от­раслям права, а к уголовному праву как ведущей отрасли права - вдвойне.

Институт соучастия в преступлении обоснованно признается одним из наиболее сложных в уголовном праве. На протяжении многих лет ему уде­лялось большое внимание в науке уголовного права, однако до настоящего времени вопрос о понятии соучастия нельзя назвать окончательно решен­ным. Еще в 1902 году видный русский ученный профессор Н.С. Таганцев писал, что учение о соучастии находится в хаотическом состоянии. Бо­лее чем через 80 лет профессор Ф.Г.Бурчак констатирует, что вопрос о понятии соучастия, несмотря на многочисленную литературу, относится к числу спорных[1]. Почти каждый автор, касавшийся проблемы соучастия, пред­лагал свое, пусть немного да отличающееся от других определение соучас­тия.

Вместе с тем нельзя не отметить, что современная преступность в России характеризуется ростом числа преступлений, совершаемых в соу­частии. Особую опасность для общества представляет организованная преступность, поскольку в структуре общества действуют организован­но, сплоченно и целенаправленно криминальные объединения, которые пре­пятствуют осуществлению не только уголовно-правовой, но и социаль­но-экономической политики государства.

Предлагаемая ниже тема - Ответственность за соучастие в преступлении - дает возможность разобраться в столь сложной и многогранной проблеме, как проблема уголовной ответственнос­ти за соучастие в преступлении.

1.    Понятие и признаки соучастия.

Институт соучастия в преступлении является одним из самых важных и сложных в теории уголовного права. И это неслучайно. Преступная деятельность, как и всякое твор­чество человека, может осуществляться как в одиночку, так и группой лиц, и даже определенной организацией людей с разветвленной деятельностью, наделенных различными пре­ступными "правами" и "обязанностями", с иерархическим руководством: от организаторов до исполнителей, пособни­ков и укрывателей.

Правоприменительная практика показывает, что в со­участии совершается очень большое количество преступлений (примерно одна треть), причем наиболее тяжких и опасных. Естественно поэтому, что в законодательстве соучастию от­водится большое место. Не обойдена эта проблема и теорией уголовного права. Соучастию в преступлении был посвящен седьмой Международный Конгресс по уголовному праву, про­ходивший в 1957 г. в Афинах, который принял весьма важную резолюцию, воплотившую наиболее прогрессивные концепции, принятые на вооружение большинством европейских, латино­американских и азиатских стран.

Нормы о соучастии сосредоточены в главе 7 УК РФ (в ст. 32—36). В ст. 32 дается научно-практическое определение самого понятия соучастия в преступлении. В нем сформули­рованы основные признаки соучастия, которые отражают принятую в России концепцию, выработанную русскими уче­ными-правоведами еще во второй половине XIX столетия.

Это определение звучит так: "Соучастием в преступле­нии признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления". Дан­ное определение и все последующие постановления закона, развивающие основные положения этого общего правила, полностью соответствуют ключевым положениям Резолюции седьмого Международного Конгресса по уголовному праву.[2]

Существует несколько взглядов на саму юридическую природу института соучастия. Основные позиции, которые их разделяют, можно свести к двум основополагающим:

а) возможно ли неосторожное соучастие в умышленном или неосторожном преступлении; б) является ли юридическая природа соучастия акцессорной, т. е. базируется ли она на основе исполнения преступления, или же все соучастники, несмотря на их различную роль, являются своеобразными исполнителями преступного деяния, либо среди них централь­ной является фигура исполнителя, а все остальные соучаст­ники группируются вокруг него, как бы являясь его помощ­никами?

Ответ можно найти в тексте ст. 32 УК. В законе прямо подчеркивается, что соучастием признается умышленное участие нескольких лиц и только в умышленном преступ­лении. Четкость этого постановления совершенно исключает неосторожное соучастие в умышленном или неосторожном преступлении (речь идет о применении именно постановле­ний о соучастии в названных обстоятельствах).

В ч. 1 ст. 33 УК "Виды соучастников преступления" ска­зано: "Соучастниками преступления наряду с исполнителем признаются организатор, подстрекатель и пособник". Эта формула лишь очерчивает круг лиц, ответственность кото­рых определяется по правилам, устанавливаемым главой 7 УК, но не раскрывает самой юридической природы соуча­стия. Думается, что законодательная формула целиком и пол­ностью демонстрирует акцессорную природу соучастия в УК РФ. Суть акцессорной теории заключена в признании того очевидного факта, что ключевой фигурой является исполни­тель, ибо без него соучастия нет и не может быть, хотя от­сутствие среди действующих лиц организатора, либо под­стрекателя, либо пособника не исключает соучастия. Кроме того, особые условия и формы ответственности соучастников возможны только в том случае, если исполнитель закончил задуманный состав преступления или, по крайней мере, на­чал его выполнять. А раз это так, то соучастие по самой своей сущности акцессорно, т. е. зависит от действий испол­нителя. Об этом свидетельствует уже тот факт, что неудав­шееся подстрекательство или пособничество не имеет ника­кого отношения к соучастию, а квалифицируется по правилам преступной деятельности.

Русская теория уголовного права, по нашему мнению, стоит на признании логической акцессорности, согласно ко­торой действия соучастников должны квалифицироваться по той статье, которая вменяется исполнителю. Отступле­ние от этого правила возможно лишь в строго определенных случаях. Правила акцессорности требуют, чтобы: а) все участ­ники действовали совместно; б) действия каждого соучаст­ника находились в причинной связи с действиями исполни­теля и далее с преступным результатом; в) все участники действовали умышленно. Все эти правила неуклонно со­блюдаются ^на протяжении многих лет судебной практикой нашей страны по крайней мере в лице ее высших судебных органов.

Согласно ст. 32 УК соучастием признается лишь умыш­ленная деятельность участвующих в преступлении лиц.

Умысел свидетельствует о наличии единства действий участников, не только внешне, но и внутренне сцементиро­ванных единой волей и единым стремлением к преступлению. Как известно, при соучастии состав преступления непосред­ственно осуществляется исполнителем. Действия других со­участников создают лишь благоприятные для этого условия. Поэтому любая их деятельность всегда определенным образом отражается в действиях исполнителя, которые и приводят к преступному результату.

Вторым признаком, указанным в законодательном оп­ределении, является совместность участия в преступлении. Совместность означает, что все они участвуют: а) в совер­шении одного и того же преступления либо как соисполни­тели, т. е. совместно выполняют объективную сторону пре­ступления, либо одновременно или частью и в разное время;

б) в качестве организаторов, подстрекателей и пособников.

В этом случае они, как правило, не участвуют в исполнении состава преступления, но либо руководят им (организатор), либо возбуждают в исполнителе решимость совершить его, либо содействуют совершению преступления физически или интеллектуально (подстрекатель и пособник).

Соучастие, как правило, с объективной стороны пред­полагает действия, но в ряде случаев они могут быть совер­шены и путем бездействия. Такие случаи возможны, если бездействию предшествовало соглашение, заключенное до совершения преступления или в момент его совершения, но всегда до наступления преступного результата. Например, умышленное бездействие должностного лица, обязанного в силу своего служебного положения принимать меры по пред­отвращению преступления, когда оно заведомо по соглашению с преступником таких мер не принимает. Эту точку зрения высказывал Верховный Суд СССР, и она в принципе верна.

Причинная связь — необходимое условие ответствен­ности за соучастие. Общее учение о причинной связи изложе­но в главе 7 "Объективная сторона состава преступления". Здесь мы рассмотрим лишь то, что относится к особенностям соучастия. Требование причинной связи дает возможность очертить круг действий, которые относятся к соучастию.

Первое важное правило: соучастие мыслимо либо бо мо­мента совершения преступления, либо как присоединяю­щаяся деятельность в момент начала преступления и во время его продолжения, но всегда до наступления преступного результата. Это положение высказано еще на седьмом Кон­грессе по уголовному праву и неуклонно соблюдается в за­конодательстве большинства государств.

Второй предпосылкой причинной связи является требо­вание, чтобы соучастники чем-либо активно содействовали преступлению. При этом вновь возникает вопрос о бездейст­вии. В подавляющем большинстве работ о причинной связи считается, что и бездействие в уголовно-правовом смысле может причинять вред, так как любое преступное бездейст­вие всегда представляет собой неисполнение определенных обязанностей, благодаря чему начинают действовать вредо­носные силы, причиняющие преступный результат, и причинителем его признается тот субъект, который должен был в данный момент действовать, чтобы предотвратить преступ­ные последствия. К этому следует добавить: только то без­действие может считаться соучастием, которое исполнитель использует как средство, помогающее ему совершить престу­пление. Кроме того, обязательно требуется, чтобы соучастник был осведомлен о действиях исполнителя, а последний— о бездействии соучастника.

Следующей особенностью причинной связи при соуча­стии надо признать то положение, что деятельность соучаст­ников в любой стадии совершения преступления причинно связана с интеллектуально-волевой деятельностью испол­нителя преступления: все нити ведут к сознанию и воле ис­полнителя. Совокупные действия всех соучастников при этом становятся необходимым условием успеха преступной дея­тельности исполнителя и наступления преступного резуль­тата. К этому нужно добавить, что деятельность подстрека­теля и пособника имеет своим последствием: а) совершение исполнителем преступного действия; б) преступный резуль­тат, наступивший непосредственно от действий исполнителя.

Содержание и характер вины при соучастии. Как уже было сказано, состав преступления выполняет исполнитель, но все соучастники отвечают за преступление, совершенное им, и связующим звеном всех их внешне разрозненных дей­ствий является умысел. Именно он делает преступную дея­тельность этих лиц совместной. При такой форме соучастия, как соисполнительство, действия каждого соисполнителя ха­рактеризуются не только умыслом, но и знанием того, что преступление совершается им совместно с другими (хотя бы одним) исполнителями. Без этой осведомленности каждый участник действует самостоятельно и отвечает в пределах им лично совершенного. Если А. и Б. порознь причинили здоровью В. легкий вред, который в совокупности образует тяжкий вред, то они отвечают за это только при условии взаимной осведомленности о совместном причинении тяж­кого вреда здоровью человека. В этом смысле они действуют заведомо сообща, даже если не было предварительной дого­воренности. Без такого знания нет соисполнительства, и речь может идти либо о действиях в одиночку, либо о посредственном причинении. Если А., желая убить Б., причинит тяжкий вред его здоровью, а В. добьет его, то А. будет отвечать за покушение на убийство, а В. — за оконченное убийство.

При соучастии необходимо, чтобы все соучастники зна­ли об исполнителе преступления, в котором они участвуют. Знание заключается в том, что они сознают те стороны пре­ступного деяния, которые образуют основные признаки и элементы состава преступления. Сказанное не требует не­посредственного знакомства с исполнителем; достаточно со­знания того, что таковой есть, преступление им совершается или будет совершено.

Так называемое посредственное соучастие, т. е. подстре­кательство к подстрекательству, пособничеству, либо пособ­ничество подстрекательству или пособничеству должно рас­сматриваться как обыкновенное соучастие. Верховный Суд в таких случаях всегда употреблял очень четкую формулу:

все соучастники должны иметь представление о преступном характере намерений и действий исполнителя. Не менее важ­ным является вопрос и знания исполнителем других соучаст­ников. На этот вопрос следует ответить так: если исполни­тель не сознает преступной деятельности подстрекателя, а выступает в качестве простого орудия в руках подстрекате­ля, то ни тот ни другой не могут считаться соучастниками одного и того же преступления. Независимо от ответствен­ности исполнителя подстрекатель в данном случае должен рассматриваться как посредственный причинитель. Однако для подстрекательства не требуется личного общения с ис­полнителем, т. е. исполнитель вовсе не должен всегда знать лично подстрекателя. То же самое можно сказать и о пособ­нике. Важно лишь, чтобы он знал, что оказывает помощь исполнителю в совершении преступного акта.[3]

Итак, исполнитель должен всегда отдавать себе отчет, что мысль о совершении преступления пришла к нему от подстрекателя, а не возникла сама по себе; при этом неважно, соответствовала ли эта мысль его собственным желаниям. Но, если подстрекатель использовал заблуждение исполни­теля, то здесь вырисовывается другая картина. То же самое можно сказать и о пособничестве.

Итак, соучастие возможно там, где у соучастников име­ются: а) взаимное знание о преступной деятельности друг друга; б) единое намерение совершить одно и то же пре­ступление, хотя, разумеется, цели и мотивы у них могут быть и разными.

С интеллектуальной стороны умысел соучастников от­личается от умысла лица, действующего в одиночку. Требу­ется, чтобы они сознавали обстоятельства, относящиеся не только к их собственному поведению, но и к деятельности других соучастников. Для интеллектуального момента умысла соучастников характерно: а) сознание общественно опасного характера своей деятельности; б) предвидение ее общественно опасного результата, т. е. преступных действий со стороны исполнителя со всеми их последствиями.

Разумеется, не требуется знание преступного деяния во всех его деталях. Необходимо лишь представление об основ­ных элементах состава совершаемого преступления.

В тех случаях, когда закон конструирует состав пре­ступления, предъявляя особые требования к его субъектив­ной стороне, это требование распространяется и на других соучастников. Соучастники умышленного убийства из корыст­ных побуждений (п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ) должны знать о наличии корыстного мотива у исполнителя. Напомним, что Верховный Суд СССР и Верховный Суд РФ всегда в своих решениях и постановлениях подчеркивали: соучастие в пре­ступлении предполагает осведомленность каждого из соучаст­ников о преступных целях лиц, участвующих в преступле­нии. Если же закон не указывает на специальные цели и мотивы преступления, то знание их, если они имелись у ис­полнителя, соучастниками не требуется. В этом случае до­статочно знания того, что преступление совершается испол­нителем умышленно.

Далее. Лица могут нести ответственность за соучастие в более тяжком преступлении лишь в случае, если они знали о его квалифицирующих признаках. Если исполнитель пре­ступления признан невменяемым или несовершеннолетним, а соучастники не знали об этом, то речь должна идти о поку­шении на преступление с негодными средствами. Если под­стрекатель склоняет исполнителя к умышленному преступ­лению, а он действует неосторожно, то также нет соучастия, а есть покушение на умышленное преступление; исполни­тель же отвечает за неосторожное. Знание или незнание чисто личных обстоятельств, характеризующих исполнителя, если они не относятся к основным элементам состава преступле­ния, не может влиять на ответственность соучастников.

Особенности волевого момента умысла соучастников за­ключаются в том, что во всех случаях он является прямым. Нельзя говорить о соучастии в преступлении, если подстре­катель или пособник действовали с косвенным умыслом. Со­участник, сознавая, что его действия способствуют соверше­нию преступления, не может сознательно допускать, что в нем участвует. Если он содействует преступлению или под­стрекает к нему, то он желает этого.

Вместе с тем общность намерения всех соучастников совершить преступление не означает общности их целей и мотивов. Наличие у подстрекателя и пособника иных моти­вов, чем у исполнителя (исполнитель совершает корыстное преступление, а соучастники действуют из мести), не влияет на квалификацию (участие в корыстном преступлении). Та­ким образом, юридическая судьба соучастников зависит от исполнителя. Суть акцессорности соучастия в том и заключается, что не личные побуждения, цели, мотивы и действия определяют в конечном итоге характер их ответственности, а лишь те, которые они внушали исполнителю и которыми он руководствовался, совершая преступление. Судебная прак­тика России всегда придерживалась такой позиции. Так, на­пример, Ш., подговаривая своего брата Д. обокрасть К., дей­ствовала из ревности и мести. К. же совершил кражу и Ш. отвечала за подстрекательство к краже, хотя не преследо­вала корыстных целей.

В связи с этим в судебной практике иногда возникает проблема юридической оценки действий агента-провокатора, т. е. лица, которое подстрекает исполнителя на преступле­ние, преследуя цель его последующего изобличения. В прин­ципе названная проблема особых сложностей не вызывает. В практике работы правоохранительных органов агентурная деятельность имеет важное значение, но вряд ли она может представлять собой неограниченное поле для провокаций преступлений, хотя бы и для последующего разоблачения виновных. Разумеется, в агентурной работе всякое может быть. Возможно и участие в каких-то действиях, способству­ющих осуществлению преступных замыслов, когда преступ­ная задача поставлена, план выработан и решение принято. Конечно, каждый конкретный случай деятельности агента должен обсуждаться с точки зрения законности, но наибо­лее ответственные действия санкционируются соответству­ющей службой, которая и должна взять на себя ответствен­ность. Во всяком случае решение (решимость) осуществить преступление не должна исходить от агентурного работни­ка, а если такое решение принято главарями преступной организации, то агенты могут быть замешаны в подготовке преступления или его осуществлении, но лишь постольку и в такой мере, в которой они содействуют не совершению, а раскрытию преступления.

2. Виды соучастников. Основания и пределы ответственности соучастников.

УК РФ называет четыре вида соучастников: исполнитель, организатор, подстрекатель и пособник. Все они отличаются друг от друга формами и характером участия в преступлении. Какие же критерии положены в основу их разграничения? На этот счет следует сделать несколько предварительных замечаний.

Существуют две основные теории — субъективная и объ­ективная. Суть первой состоит в том, что проводить различие между ними следует, учитывая заинтересованность в пре­ступном результате, независимо от их объективного вклада в его достижение. Согласно этому те, кто считает деяние своим собственным, должен признаваться главным виновни­ком (в частности, исполнителем), все остальные — соучаст­никами. На основе этой теории много лет назад один герман­ский суд признал исполнителем преступления мать ново­рожденного ребенка, хотя его собственноручно задушила ее сестра, а мать только помогла ей в этом. Учитывая, что убий­ство было совершено в интересах матери, она и была при­знана исполнителем, а тетка ребенка — пособником. Однако против такого решения единодушно восстало большинство теоретиков уголовного права и представителей практики. С тех пор данная теория не пользуется успехом среди пред­ставителей догмы уголовного права и почти единодушно от­вергается судебной практикой. В СССР и России всегда в основу различения соучастников выдвигались объективные критерии. Ст. 34 УК РФ говорит о двух критериях, которые должны быть положены в основу, — степень и характер уча­стия в преступлении. Поскольку закон не предусматривает обязательного смягчения уголовной ответственности по фор­мальным основаниям, то главным в определении объема вины соучастников является степень участия, хотя не следует за­бывать и того, что в большинстве случаев она напрямую зави­сит от характера деятельности соучастника.

Степень участия представляет собой всестороннюю оцен­ку фактической роли субъекта в совершении преступления. Характер же участия представляет собой критерий разгра­ничения исполнителей, подстрекателей и пособников между собой. Однако указанный критерий в отношении организа­тора преступлений должен быть дополнен и некоторыми другими деталями. Основным моментом, характеризующим организатора преступления, является степень его участия в преступлении, которая всегда оказывается наивысшей. Итак, характер участия в преступлении определяет разграничение исполнителей, подстрекателей и пособников. Наивысшая сте­пень участия характерна для организатора преступления, хотя формально его роль в преступлении может выглядеть как ис­полнение, подстрекательство или даже пособничество деянию. Исполнитель преступления. Часть 2 ст. 33 УК гласит:

Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной от­ветственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом.[4]

Подстрекательство к преступлению. Часть 4. ст. 33 УК гласит: "Подстрекателем признается лицо, склонившее дру­гое лицо к совершению преступления путем уговора, подку­па, угрозы или другим способом". Прежде чем рассматри­вать способы подстрекательства, следует выяснить, в чем усматривать основу ответственности за него: в самом факте склонения на преступление, в возникшей у исполнителя ре­шимости его совершить, или только в реализации этой ре­шимости. В литературе высказывались самые различные точки зрения. В российской теории уголовного права и в су­дебной практике сложился вполне определенный взгляд на этот институт уголовного права и его можно определить сле­дующим образом: подстрекательство предполагает такое склонение другого лица к преступлению, при котором у под­стрекаемого возникает намерение совершить преступление, если это намерение полностью или частично было реализо­вано. В судебной практике подстрекательство в чистом виде встречается крайне редко. Чаще всего оно выливается в ор­ганизацию преступления. Тем не менее опасность этого вида соучастия, особенно в настоящее время, увеличивается.

Пособничество преступлению представляет собой на­иболее распространенный вид соучастия. В общей массе пре­ступности на долю пособничества приходится около трех процентов. Согласно ч. 5 ст. 33 УК, "Пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или ору­дий совершения преступления либо устранением препятст­вий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы пре­ступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы".

Организатор преступления. Согласно ч. 3 ст. 33 УК "Ор­ганизатором признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сооб­щество (преступную организацию) либо руководившее ими".

Одной из важных юридических проблем борьбы с орга­низованной преступностью является законодательное оформ­ление пределов и степени ответственности организатора, но прежде чем это сделать, следует указать на особенности субъективной стороны его деятельности.

Естественно, умысел организатора может быть только прямым. Что касается особенностей интеллектуального мо­мента его умысла, то необходимо напомнить: объективно организатор может выступать в роли любого соучастника — от исполнителя до пособника. Как и во всех других случаях соучастия, характерным для умысла организатора является намерение совершить преступление.

Существует несколько точек зрения на то, как квали­фицировать его действия. Автором этих строк высказыва­лось мнение, что действия организатора всегда являются действиями исполнения преступления. Судебная практика Верховного Суда СССР и РСФСР придерживалась этой точки зрения. Однако ч. 3 ст. 34 УК содержит следующее указа­ние: "Уголовная ответственность организатора, подстрека­теля и пособника наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на статью 33 настоящего Кодекса, за исключением случаев, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления". Думается, что с таким решением законодателя можно согла­ситься, поскольку УК не предусматривает обязательного смягчения наказания соучастникам по сравнению с наказа­нием, предусмотренным для исполнителя.

Ответственность соучастников. Ст. 34 УК предусматри­вает общие основания ответственности соучастников. Часть 5 ст. 35 УК оговаривает особенности ответственности органи­заторов преступного сообщества и его участников. Согласно ч. 1 ст. 34 УК "Ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью участия каждого из них в совершенном преступлении". Что касается соисполни­телей, то они отвечают по одной статье УК за совместно совершенное ими преступление. Все остальные соучастники отвечают по той же статье Особенной части УК, но со ссылкой на ст. 33 УК. Далее в ст. 34 УК содержатся постановления о неудавшемся соучастии.

Степень участия в преступлении — это мера интенсивно­сти и эффективности деятельности соучастников как в осуще­ствлении преступного действия, так и в достижении реального результата или в создании возможности его наступления. Вместе с тем из всех названных соучастников можно выде­лить организатора, степень участия которого в преступлении логически всегда является наивысшей. Поэтому в отношении него наказание может быть смягчено только при наличии смягчающих обстоятельств личного характера. Говоря же об индивидуализации ответственности соучастников, необходимо иметь в виду, что любому из них могут быть вменены все элементы, характеризующие состав деяния, совершенного исполнителем. Вместе с тем соучастники могут нести ответ­ственность только за обстоятельства, связанные с составом выполненного деяния, но не с личностью исполнителя, а по­тому объективные отягчающие или смягчающие обстоятель­ства распространяются на всех соучастников, тогда как лич­ные обстоятельства должны вменяться только их носителю.

К конструктивным признакам объективного характера следует отнести наступление или возможность наступления тяжких последствий, обстановку, способ, время и место со­вершения преступления. Если они охватывались сознанием соучастников, то безусловно должны влиять на ответствен­ность. К обстоятельствам, которые характеризуют субъек­тивную сторону или субъекта преступления, относятся воз­раст, особые мотивы и цели, присущие субъективной стороне преступления. Если они являются конструктивными призна­ками состава, то вменяются в вину всем соучастникам. При этом следует различать два случая: а) когда эти элементы имеются на стороне исполнителя; б) когда они имеются на стороне других соучастников.

Все субъективные обстоятельства, указанные в диспо­зиции статьи УК, вмененной исполнителю, подлежат вмене­нию всем соучастникам, даже если они фактически отсут­ствовали. Например, пособник корыстного убийства будет отвечать за соучастие в нем и в том случае, если он не пре­следовал таких целей.

Если закон в качестве квалифицирующего обстоятель­ства предусматривает неоднократность и она имеется на сто­роне исполнителя, то вменяется и соучастникам, которые об этом знали. На том же основании следует считать правиль­ной конструкцию, которая допускает возможность соучастия со специальным субъектом. Это правило зафиксировано в ч.4 ст. 34 УК:

"Лицо, не являющееся субъектом преступления, специ­ально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступ­ления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную от­ветственность за данное преступление в качестве его ор­ганизатора, подстрекателя или пособника". Сказанное, однако, не относится к случаям невменяемости исполнителя или со­участника. То же самое следует сказать и о возрасте ис­полнителя и соучастников (ст. 20 УК). Если личные обстоя­тельства, зафиксированные в законе, имеются только на сто­роне соучастников (кроме исполнителя), то они вменяются именно им.

Эксцесс исполнителя. Термином "эксцесс" обозначается обычно крайнее проявление чего-либо. Согласно ст. 36 УК РФ "Эксцессом исполнителя признается совершение испол­нителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат".

Как уже отмечалось, при эксцессе исполнителя волевой и интеллектуальный моменты умысла соучастников харак­теризуются незнанием того, что исполнитель задумал выйти за пределы совместной преступной деятельности или совер­шить иное, более квалифицированное преступление. Сказан­ное означает, что при эксцессе отсутствует как причинная связь между действиями соучастников и преступлением, со­вершенным исполнителем, так и вина, и это является осно­ванием освобождения соучастников от ответственности за действия, совершенные исполнителем. Исполнитель являет­ся действующим лицом преступления, а не механическим инструментом. При выполнении даже самого тщательного плана исполнитель всегда, сообразуясь с обстановкой, вно­сит в него существенные коррективы и иногда столь значи­тельные, что меняется сам облик преступления.

Эксцесс исполнителя можно разделить на два вида — эксцесс количественный и эксцесс качественный.

При количественном эксцессе преступление однородно тому, которое было задумано. Несмотря на известные отклонения, оно не прерывает причинной связи. Вместе с тем со­участники не могут отвечать за преступление, совершенное исполнителем, поскольку оно не охватывалось их предвидени­ем. Они отвечают лишь за преступление, в котором участвова­ли и на которое уполномочили исполнителя. Например, под­стрекатель, склонивший исполнителя к вымогательству, будет отвечать за соучастие именно в вымогательстве, хотя испол­нитель и совершил разбойное нападение. То же самое будет и в том случае, если исполнитель совершил менее тяжкое преступление.

Иначе обстоит дело при качественном эксцессе, когда совершенное преступление неоднородно задуманному соуча­стниками. В этом случае абсолютная несоизмеримость двух преступлений (задуманного и совершенного) прерывает при­чинную связь между действиями соучастников и исполнителя. Поэтому первые не могут отвечать за соучастие в том, чего не было. Они должны отвечать за приготовление к задуман­ному преступлению, если оно было задумано как тяжкое или особо тяжкое (ч. 2 ст. 30 УК).

Неудавшееся соучастие относится к случаям, которые можно назвать беспоследственным соучастием. Рассмотрим следующие обстоятельства: а) подстрекатель пытался скло­нить исполнителя к преступлению, организатор сделал по­пытку организовать преступление, но исполнитель (испол­нители) отказался его совершить; б) исполнитель согласился, но затем отказался совершить преступление; в) исполнитель хотел совершить преступление, но не довел его до конца;

г) пособник снабдил исполнителя орудиями преступления или дал совет, как его совершить, но ни тем ни другим исполни­тель не воспользовался; д) исполнитель не довел преступле­ние до конца по не зависящим от него обстоятельствам, хотя и воспользовался содействием соучастников.

Неудавшимся соучастием будут только случаи, указан­ные в п. а, б, г. Отличие этих случаев от остальных заключа­ется в том, что при неудавшемся подстрекательстве и по­собничестве либо нет преступления вообще, либо отсутствует объективная связь между действиями исполнителя и соучас­тников. При таких обстоятельствах возникает вопрос: можно ли случаи неудавшегося соучастия квалифицировать вообще как соучастие? В УК РФ этот вопрос частично решен в ч. 5 ст. 34 УК: "В случае недоведения исполнителем преступле­ния до конца по не зависящим от него обстоятельствам ос­тальные соучастники несут уголовную ответственность за приготовление к преступлению или покушение на преступление. За приготовление к преступлению несет уголовную ответственность также лицо, которому по не зависящим от него обстоятельствам не удалось склонить других лиц к со­вершению преступления". Из сказанного следует, что здесь соучастие превращается как бы в исполнение, когда соучаст­ники пытаются сами осуществить преступление, создавая для этого необходимые условия. Они и отвечают в таких слу­чаях за приготовление к преступлению. Это не относится к преступлениям, где исполнителем может быть только спе­циальный субъект.

Добровольный отказ соучастников подробно регулиру­ется ст. 31 У К. Часть 1 ст. 31 УК считает добровольным от­казом: "... прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действия (бездействия), непосредственно направленного на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца". В ч. 2 названной статьи сказано, что лицо не подлежит уго­ловной ответственности, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца. Бес­спорно, в этой части ст. 31 УК речь идет об исполнителе преступления. Он может отказаться от преступления, про­сто прервав его осуществление либо не начиная последнее. Отказ должен быть окончательным и бесповоротным, а не временным прерыванием преступной деятельности. Что же касается добровольного отказа других соучастников преступ­ления, то к сказанному следует добавить: особенности добровольного отказа соучастников зависят от того, что их действия совершаются, как правило, до начала исполнения преступления. Вследствие этого и добровольный отказ их возможен до либо в самый начальный момент деятельности исполнителя, т. е. всегда до наступления преступного ре­зультата. Дело в том, что при добровольном отказе соучаст­ников мы сталкиваемся с положением, которое возникает при добровольном отказе от оконченного покушения. Но до­бровольный отказ при оконченном покушении возможен в весьма ограниченных случаях и при соблюдении некоторых условий[5]. Они указаны в ч. 4 и 5 ст. 31 УК:

 Организатор преступления и подстрекатель к пре­ступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными своевременно предпринятыми мерами предотвратили дове­дение преступления исполнителем до конца.

Пособник не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предот­вратить совершение преступления.

 Если действия организатора или подстрекателя, преду­смотренные частью четвертой настоящей статьи, не привели к предотвращению совершения преступления исполнителем, то предпринятые им меры могут быть признаны смягчаю­щими обстоятельствами при назначении наказания".

Что касается характера деятельности организатора и подстрекателя при добровольном отказе, то она должна быть всегда активно направлена на предотвращение преступления. Добровольный отказ пособника может выразиться в бездей­ствии в том случае, если он пообещал предоставить испол­нителю орудия или средства для совершения преступления, но не сделал этого.

3.Прикосновенность к преступлению  и ее виды, отличие от соучастия.

      Прикосновенность как уголовно правовая категория, рассматривается как присоединение к преступное деятельности исполнителя после совершения им преступного деяния. Юридическая природа данного явления представляет собой поведение прикосновенных лиц, позволяющее основным преступникам избегать воздействия, создаёт условия для продолжения преступной деятельности, но, тем не менее, в абсолютным большинстве случаев прикосновенность по степени влияния создаваемых условии на возможность совершения новых преступлении не достигает уровня общественной опасности. Понятие прикосновенности имеет очень важное значение при отграничении собственно соучастия от действии лишь внешне примыкающих к нему. Действующее законодательство, признаёт соучастие лишь такую совместную деятельность, которая является необходимым условием совершения преступления и причиной наступивших в результате этой деятельности преступных последствии, последовательно и чётко решает вопрос о значении причинной связи для отграничения соучастия от прикосновенности. Лицо, прикосновенное к преступлению не причиняет преступного результата, его действия в отличии от действии соучастника не составляют необходимого условия для совершения преступления другими лицами. При определении объекта прикосновенности, я склонен, согласится с мнением Бушуева, который определяет его как препятствие нормальной деятельности органов правосудия, тем более что один из видов прикосновенности заранее не обещанное укрывательство законодатель поместил в УК 1997 г. в главе 31 «Преступление против правосудия». В настоящее время уголовно-правовая теория и судебная практика единодушно считают, что прикосновенность к преступлению может быть совершена только умышленно. Но одни криминалисты полагают, что прикосновенность может быть совершена и с прямым и с косвенным умыслом, всё же с точки зрения современного уголовного более правильна и обоснована первая позиция. В теории уголовного права, как полагают многие криминалисты, институт прикосновенности к преступлению объединяет:

Заранее не обещанное укрывательство

Недоносительство о готовящемся или совершённом преступлении

Попустительство преступлению. Из истории уголовного законодательства известно, что Руководящие начала 1919 г. попустительство рассматривали как одну из форм соучастия в виде пособничества. В последствии же ни в одном из законодательных актов, кроме УК РСФСР 1926 г. о попустительстве не упоминалось. Это обстоятельство послужило поводом к ограничению прикосновенности двумя видами:

Укрывательством

Недоносительством

Недоносительство

        Законодательной практике стало известно с первых декретов советской власти, регулирующих уголовно–правовые отношения. Однако первое систематизированное издание уголовно–правовых норм (Руководящие начала 1919) не содержало нормы, предусматривающее уголовную ответственность за недонесение. И только в УК РСФСР 1922 г. впервые была включена норма устанавливающая уголовную ответственность за недоносительство. Недонесение о готовящемся преступлении охватывает сведения характеризующие стадию приготовления и неоконченного покушения, а недонесение о совершённом преступлении, сведения об оконченном преступлении. Следовательно, лицо своевременно не информирующее компетентные органы о готовящемся преступлении тем самым создаёт условия для его совершения, а недонесение о совершённом преступлении создаёт условия для продолжения преступной деятельности. Для недоносительства характерно ряд характеризующих его признаков:

        Достоверность сведении– уголовной ответственности за недонесение подлежит только такое лицо которое имея информация о готовящемся или совершаемом преступлении сознаёт, что полученная информация не вызывает сомнения–факты

Объём сведении – должен характеризовать состав готовящегося или совершённого преступления, сведения, характеризующие демографическое место нахождение личности.

Время в течение, которого лицо обязано довести их до соответствующих органов. Поведение лица будет правомерно в тех случаях, когда органы, получившие информацию, объективно имеют возможность предотвратить окончание начатого преступления.           Недонесение в отличие от укрывательства, деятельность пассивная (так называемое чистое бездействие). Поскольку укрывательство в качестве одного из своих элементов включат в себя и недонесение о том преступлении, которое укрывается, оно (укрывательство) поглощает собой недонесение и лицо в таких случаях отвечает за укрывательство. Все приведенные выше обстоятельства учитывались УК РСФСР в соответствии, с которым (ст. 19) недонесение образовывало самостоятельное преступление, но круг преступлении о которых необходимо было сообщать правоохранительным органам ограничивался ст.88 ,190УК РСФСР. Современное уголовное законодательство нашей страны отказалось от данного института, но споры в связи с этим не утехают до настоящего времени. Попытаемся прояснить сложившуюся ситуацию. Сторонники позиции однозначного отрицания института доносительство указывают на то обстоятельство, что существование данного института идёт в разрез с демократическими принципами, но, тем не менее, например, в США данный институт закреплён в Своде Законов США раздел18 глава 1 §4 b и наказание предусматривается вплоть до тюремного заключения сроком до 3 лет. На пространстве бывшего СССР данный институт до сих пор существует на Украине и закреплён с ст.21 УКУ правда, за преступления предусмотренные в ст. 187 (гос. измена, посягательство на жизнь гос. деятеля, представителя иностранного государства). Другой вопрос, что ни в том, ни в другом из приведённых мной примеров нет указания на круг лиц, которые не подпадают под эту статью. Оправдано будет и мнение о том, что общество также наряду с правоохранительными органами должно бороться с преступностью, которую оно само порождает, по моему мнению, эту помощь не следует рассматривать как перекладывание обязанностей правоохранительных органов по раскрытию и предотвращению преступлении на плечи граждан.

            В связи с вышеперечисленным представляется, что при наличии следующих обстоятельств:

Замена термина недонесение термином извещение

Установления ограниченного круга преступлении

Определение круга лиц освобождающихся от обязанности извещать соответствующие органы, недопустима естественно ситуации, когда в соответствии со ст. 186и 187 УКУ субъектами недонесения являются любые лица вне зависимости от родственных связей. С этической точки зрения такое положение естественно противоречит устоявшимся во всём цивилизованном мире представлениям об общечеловеческих нормах морали и нравственности.

Наложение не столь сурового наказания как, например это предусмотрено в США, а ограничить его крупным штрафом. Так вот в условиях возрастания в России особо тяжких преступлении представляется возможным введение подобной нормы в УК. Но даже самые мягкие уголовные меры ни в коем случае нельзя вводить до тех пор, пока закон и государство реально не гарантирует безопасность гражданам, оказавшим содействие правоохранительным органам в борьбе с преступностью. Нельзя пойти по пути Украины, где не работает «программа защиты свидетелей» хотя в ст. 180 УКУ декларирована уголовная ответственность за воздействие на свидетеля с целью воспрепятствования установления истины по делу. Подводя итог в вопросе о недонесении хочется заметить, что данная проблема не имеет однозначного решения, применять такие меры в нашей стране необходимо с большой осторожностью, дабы не допустить произвола в отношении граждан, чтобы получилось лучше, а не как всегда. Следующий вид прикосновенности, о которой пойдет речь это: 

Заранее не обещанное

укрывательство

Укрывательство–это активная деятельность лица по сокрытию преступления, самого преступника, средств и орудии совершения преступления его следов или предметов, добытых преступным путём. Причём речь идёт только о заранее не обещанном укрывательстве. Если же такое укрывательство было обещано до начала или, а процессе совершения преступления, но до его окончания, такое укрывательство рассматривается как соучастие в преступлении. Данный институт характерен для уголовного законодательства многих стран США, Испании, закреплён он и в современном российском УК с ст.316. Общественная опасность заранее не обещанного укрывательства особо тяжких преступлении, в том, что этими действиями чинятся препятствия к своевременному разоблачению и изоляции от общества преступника. Нет единого мнения в определении формы вины укрывательства. Одни (Шнеидер М.А., Наумов) считают, что заранее не обещанное укрывательство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, другие и это, по моему мнению, самая обоснованная позиция считают, что только с прямым (Б.Т.Разгильдиев, Скуратов Ю.И. Особенность данной статьи и данного института В УК РФ заключается в примечании к этой статье в соответствии с котором субъектом заранее не обещанного укрывательства не является супруг или близкиё родственник, это положение закрепляет положение ч. 1 ст.51 Конституции РФ «Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется ФЗ». В соответствии с п.9 ст. 34 УПК РФ это:

Родители, усыновители

Дети

Родные братья и сёстры

Дед, бабка, внуки.

Супругом признаётся только лицо, с которым брак заключён в органах ЗАГС.

Существование данной нормы в редакции предложенной УКРФ вызывает споры между учёными. Одни утверждают, что это положение не оправдано, ни для кого нельзя делать исключения, другие же признавая необходимость привлечения родственников за заранее не обещанное укрывательство, предлагают ограничиться определёнными составами, например: особо опасными государственными преступлениями, умышленным убийством. При решении данного вопроса будет весьма полезным обратиться к опыту уголовного законодательства зарубежных стран. Например, в Украинском, Американском кодексах ограничении связанных с родством нет, более того в США в отличии от нашей статьи наказание за заранее не обещанное укрывательство поставлено в зависимость от наказания, предусмотренного совершённое исполнителем преступление, если каким либо актом Конгресса США не предусмотрено иное «Пособник после факта совершения посягательства наказывается тюремным заключением на срок не более половины максимального срока, предусмотренного для наказания исполнителя, или подвергается штрафу в размере не больше половины суммы, предусмотренной для наказания исполнителя либо тому и другому одновременно, если исполнителю назначена смертная казнь пособник подвергается заключению на срок не более 15 лет». Тогда как наш УК предусматривает до двух лет лишения свободы, таким образом, наш УК в этом вопросе отличается определённым гуманизмом. Нельзя не признать, что родственные отношения прикосновенного лица с исполнителем основного преступления накладывают серьезный отпечаток на поведение укрывателя. Статья 454 УК Испании предусматривает ту же норму что и наш УК, но особенностью Испанского кодекса является норма закреплённая в ст. 453, где указывается, что положение главы 3 «Об укрывательстве» применяются даже в том случае если исполнитель укрываемого преступления не может нести ответственность или освобождён от наказания, но из правила об освобождении от уголовной ответственности близких родственников есть исключения если была оказана помощь исполнителям или соучастникам в получении выгод, дохода или цены за преступление без умысла собственной выгоды до 3 лет.[6]

       Всё же исходя из гуманных начал уголовного права необходимо освобождать от уголовной ответственности за укрывательство лиц находящихся в родственных отношениях.

Нецелесообразно, видимо, отменять уголовную ответственность этих лиц, если укрывательство совершается из корыстных побуждении.

Попустительство

Заключается в том, что лицо, которое обязано и могло воспрепятствовать совершению преступления, такому преступлению не препятствует и поэтому оно совершается. В общей части УК не установлена ответственность за попустительство по действующему УК решается двояким образом:

Если оно было заранее обещанным, то становится пособничеством

Заранее не обещанное может образовать собой в определённых случаях, предусмотренных в Особенной части УК должностное преступление (халатность ст. 293)

Таким образом, мы приходим к выводу о том, что законодателю следовало бы, обратить своё внимание на институт прикосновенности, и на первых порах ввести в общую часть УК понятие заранее не обещанного укрывательства. Помимо этого при дальнейшим развитии уголовного законодательства следует, возможно, рассмотреть вопрос о необходимости и приемлемости нормы о недонесении, о готовящемся или совершённом преступлении.

Заключение.

Институт соучастия является одним из важнейших уголовно-правовых институтов, в понятии «соучастие в преступлении» находит отражение и закрепляется в уголовном законе специфическая преступная деятельность, что предопределяет особенности квалификации содеянного и пределы ответственности соучастников в отличие от случаев. Рассмотрение вопросов, связанных с понятием соучастия, его сущности в отечественном уголовном праве, конструкции института соучастия, позволяет сделать вывод о том, что законодатель и практика следственных и судебных органов по применению законодательных норм исходят из принципа индивидуальной ответственности каждого соучастника за виновно совершенные им уголовно-наказуемые деяния. Общими условиями правильной квалификации содеянного соучастником преступления являются: правильное определение вида соучастия, выяснение того, предусмотрено или нет в диспозиции статьи Особенной части УК к исполнителю, и к иным соучастникам преступления. Данная работа не претендует на исчерпывающий анализ вопросов поставленных в ее начале. Многими юристами соучастие признается одной из сложнейших проблем в общем учении о преступлении, в ней переплетаются вопросы общих оснований уголовной ответственности, вины , причинной связи и т. д. В сфере института соучастия все эти проблемы приобретают свою специфику и нуждаются в специальном рассмотрении. Касаясь отдельных вопросов, я старался осмыслить взгляды ученых на эту проблему , найти пересечение пределов и границ даваемых ими понятий соучастия и форм соучастия, совместности и разрозненности действий преступников и т. п. Определенно ясно, что на настоящий момент в теории и законодательстве не поставлена точка в изучении проблем , связанных с соучастием, определения его юридических и криминологических границ. И в первую очередь это связано с обновляющимися общественными отношениями, а именно с все набирающей обороты организованной преступностью, которая приобретает качественно новые формы соучастия, в связи с чем, некоторыми авторами уже ставится вопрос о переосмыслении понятия соучастия. Таким образом, проблема форм соучастия в уголовном праве выходит на новый виток своего исследования. Решение этой проблемы предстоит искать и законодателю, и науке, и практическим работникам, т.к. борьба с организованной преступностью предполагает глубокие криминологические знания о самом явлении, затем адекватное отражение данного явления в законе и , наконец систему продуманных общих и специальных мер по локализации этой преступности.

Список литературы.

1. Конституция Российской Федерации. Комментарий. М:. 1994.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации. М. 1996.
3. Постатейный Комментарий к Уголовному кодексу РФ /  Под редакцией Наумова А.В. 1996 М:.
4. Комментарий к Уголовному кодексу РФ /  Под общей редакцией Ю.И.Скуратова

и В.М. Лебедева. М:. Изд-во Норма 2000.

5. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций.- М: Изд-во БЕК. 1999.
6. Курс уголовного права : Особенная часть. М., 1999.
7. Лекции по Уголовному праву. Изд-во Пальма. М:. 2001.
8. Бурчак Ф.Г., Учение о соучастии по советскому уголовному праву М. 1986.
9. Миненок. Д.М. Формы соучастия в новом уголовном кодексе России. Актуальные вопросы уголовного права, процесса и криминалистики: Сб. науч. тр. / Калинингр. ун-т. - Калининград, 1998. - 86 с
10. Успенский А.В. Проблема обоснования причинной связи при соучастии в совершении преступления.

Задание.

Понятие и правовые последствия судимости. Порядок ее погашения и снятия.

Основное направление совершенствования института судимости в новом УК сводится к двум проблемам. Во-первых, законодатель в соответствии с принципом законности определил правовое значение судимости и уголовно-правовые последствия ее снятия или погашения. Во-вторых, четко прослеживается намерение законодателя по возможности сократить число лиц, гражданские права которых ограничиваются в связи с наличием у них судимости. Эта линия проявляется в разных аспектах. Так, не изменяя практически продолжительности сроков погашения судимости, УК 1996 г. предоставил каждому осужденному право ходатайствовать о досрочном снятии с него судимости при наличии безупречного поведения после отбытия наказания. Новый УК отменил особый порядок снятия судимости с лиц, отбывших длительные сроки лишения свободы, и отказался от прерывания срока судимости при совершении нового преступления.

Судимость есть правовое последствие отбытия наказания за совершенное преступление, связанное с возложением на лицо определенных ограничений уголовно-правового и общего характера.

В ч. 1 комментируемой статьи указывается, что уголовно-правовые последствия судимости проявляются в двух отношениях. Во-первых, судимость учитывается при установлении простого, опасного и особо опасного рецидива и при назначении наказания за эти виды рецидива (см. комментарий к ст.ст. 18 и 68). Во-вторых, наличие прежней судимости учитывается при назначении наказания, поскольку она является отягчающим обстоятельством, что предусмотрено в п. "а" ч. 1 ст. 63 УК; лица, имеющие прежнюю судимость, при назначении им лишения свободы направляются в колонии с более строгим режимом содержания.

Кроме того, наличие неоднократной судимости за одно и то же или сходное преступление в некоторых случаях влияет на квалификацию преступления. Так, в п. "в" ч. 3 ст. 158, п. "в" ч. 3 ст. 159, п. "в" ч. 3 ст. 161 и некоторых других статьях УК совершение кражи, мошенничества, грабежа лицом, имеющим две и более судимости за хищения или вымогательство, признается преступлением, совершенным при особо отягчающих обстоятельствах.

 Общие ограничения, связанные с судимостью, сводятся только к ограничениям в трудоустройстве, предусмотренным некоторыми ведомственными актами, в частности, в ограничении права поступления на работу в правоохранительные органы.

В комментируемой статье впервые законодательно устанавливаются начальный и конечный моменты состояния судимости. В ч. 1 определяется, что лицо считается судимым со дня вступления обвинительного приговора в законную силу, а заканчивается ее погашением или снятием. Именно в этот период действуют ограничения уголовно-правового и общего характера, указанные в пп. 3 и 4 настоящего комментария.

Очень важное для правового статуса граждан положение содержится в ч. 6 комментируемой статьи: погашение или снятие судимости аннулирует все ее правовые последствия. Следовательно, с этого момента она не учитывается ни при совершении нового преступления, ни в общегражданском смысле. Поэтому вопросы типа "Были ли Вы судимы?" с точки зрения УК РФ 1996 г. являются незаконными. Судимость не должна у лица сохраняться пожизненно.

В соответствии с ч. 2 комментируемой статьи лица, освобожденные от наказания, считаются несудимыми. Законодатель имеет в виду случаи, когда лицо вообще не отбывало наказание за совершенное им преступление, т. е. было полностью от наказания освобождено. По УК 1996 г. это может быть в двух случаях - при освобождении от наказания военнослужащего в связи с заболеванием, препятствующим несению военной службы (см. комментарий к ч. 3 ст. 81), и при освобождении от отбывания наказания в связи с истечением срока давности обвинительного приговора (см. комментарий к ст. 83).

Во всех других случаях судимость лица может быть либо погашена, либо снята, как правило, по истечении определенного срока.

Погашение судимости есть автоматическое ее аннулирование при определенных условиях. Новый УК, в отличие от УК1960 г., распространяет погашение судимости по истечении определенных сроков после отбытия наказания на всех без исключения осужденных. Условия такого погашения предусмотрены в пп. "а" - "д" ч. 3 комментируемой статьи.

В двух случаях судимость погашается независимо от категории совершенного преступления: при благоприятном истечении испытательного срока, назначенного условно-осужденному лицу (п. "а"), и по истечении одного года после отбытия назначенного судом наказания, не связанного с лишением свободы (п. "б"). Во всех других случаях, когда лицу было назначено наказание в виде лишения свободы, погашение судимости зависит от категории совершенного преступления. При совершении преступлений небольшой и средней тяжести судимость погашается по истечении 3 лет, при совершении тяжкого преступления - по истечении 6 лет, при совершении особо тяжкого преступления - по истечении 8 лет после отбытия наказания.

Срок погашения судимости начинает исчисляться с момента отбытия основного и дополнительного наказаний. Это значит, что при назначении штрафа судимость начинает исчисляться со дня его уплаты, а при отбытии всех других наказаний судимость начинает исчисляться со дня отбытия основного (например, лишения свободы) и дополнительного наказаний (например, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью).

Если назначенное судом наказание было сокращено или заменено более мягким наказанием, срок судимости исчисляется из фактически отбытого лицом срока наказания. Так, если к лицу было применено условно-досрочное освобождение или если ему по амнистии или помилованию срок наказания был сокращен, то судимость исчисляется, независимо от категории совершенного преступления, из того срока, который лицо фактически отбыло до момента своего досрочного освобождения. Если, например, наказание в виде лишения свободы по отбытии одной трети было заменено ограничением свободы, то для исчисления срока судимости учитывается фактически отбытый срок лишения свободы и срок лишения свободы, эквивалентный фактически отбытому ограничению свободы.

 Судимость может быть снята актами амнистии или помилования (см. комментарий к ст.ст. 84, 85).

10. В ч. 5 комментируемой статьи сформулирована так называемая стимулирующая норма: при безупречном поведении лицо может ходатайствовать о снятии с него судимости до истечения установленного срока. В отличие от УК 1960 г. новый УК не содержит каких-либо формальных ограничений для обращения с ходатайством о досрочном снятии судимости. С таким ходатайством может обратиться лицо, отбывшее любой вид наказания. Как и прежде, в законе не указывается какого-либо ограничивающего срока для подачи такого ходатайства. Но суд должен располагать доказательствами, удостоверяющими безупречное поведение лица после отбытия наказания, что, несомненно, требует истечения определенного времени или проверки поведения этого лица. Снятие судимости производится специальным определением суда.

Вопрос о снятии судимости, в соответствии со статьей 86 Уголовного кодекса Российской Федерации, разрешается судьей районного (городского) народного суда по месту жительства лица, отбывшего наказание, по ходатайству этого лица.

О поступившем ходатайстве извещается прокурор. Неявка в судебное заседание прокурора не останавливает рассмотрение ходатайства.

Присутствие на суде лица, в отношении которого рассматривается ходатайство о снятии судимости, обязательно. В случае, если ходатайство о снятии судимости возбуждено общественной организацией, обязательно также присутствие представителя этой организации.

Рассмотрение ходатайства о снятии судимости начинается докладом судьи, после чего он заслушивает вызванных лиц и заключение прокурора.

В случае отказа судьи в снятии судимости повторное ходатайство об этом может быть возбуждено не ранее, чем по истечении одного года со дня вынесения постановления об отказе.

Задача.

В июне 1993г. Каплин изготовил, а затем носил при себе и хранил малокалиберный пистолет. В августе 1997г. угрожая этим пистолетом, Каплин совершил разбойное нападение. В ходе предварительного следствия содеянное Каплиным было квалифицировано по п. г ч. 2 ст. 162, ч.1 ст. 222 и ч.1 ст.223 УК РФ 1996г. В судебном заседании адвокат оспаривал квалификацию по ч.1 ст. 222 и ч.1 ст. 223 УК.РФ, ссылаясь на криминализацию деяния и время совершения преступления, и просил переквалифицировать изготовление, ношение и хранение огнестрельного оружия на ч. 1 ст. 218 УК РСФСР 1960г. исключающую совокупность преступлений.

Обоснованы ли доводы адвоката? какое решение должен принять суд? Время совершения преступлений. Имеет ли в данном случае уголовный закон обратную силу?

[1] Бурчак Ф.Г., Учение о соучастии по советскому уголовному праву М. 1986.

[2] Лекции по Уголовному праву. Изд-во Глобус. М:. 2001.

[3] Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций.- М: Изд-во БЕК. 1999.

[4] Миненок. Д.М. Формы соучастия в новом уголовном кодексе России. Актуальные вопросы уголовного права, процесса и криминалистики: Сб. науч. тр. / Калинингр. ун-т. - Калининград, 1998. - 86 с

[5] Успенский А.В. Проблема обоснования причинной связи при соучастии в совершении преступления.

[6] Курс уголовного права : Особенная часть. М., 1999.