Реферат: Причины правонарушений

ВВЕДЕНИЕ

1.   ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ПРАВОНАРУШЕНИЯ

1.1 Социологическое определение правонарушения

1.2 Юридическое определение правонарушения

2.   ВИДЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

2.1      Проступок

2.2      Преступление

3.   ПРИЧИНЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ.

3.1      Экономический и психологический факторы.

3.2      Информационный и юридический факторы.

3.3      Социальный и биологический факторы.

4.  ПРОФИЛАКТКА ПРАВОНАРУШЕНИЙ. РОЛЬ ОРГАНОВ

        ВНУТРЕННИХ ДЕЛ В ПРЕОДОЛЕНИИ ПРЕСТУПНОСТИ.

ВВЕДЕНИЕ

Проблема правонарушений была и остается одной из самых значимых для общества на протяжении всего времени существования человечества. Данная проблема не утрачивала своей актуальности ни при каких общественных строях и формациях. Правонарушения существовали всегда. Поэтому нельзя не согласиться с французским социологом Эмилем Дюркгеймом, который считал, что преступления являются элементом любого здорового общества.

Те или иные криминологические концепции высказывались еще древними мыслителями. Первые теоретические построения в этой области мы находим еще у Платона и Аристотеля. Большое внимание проблеме преступности уделяли такие мыслители XVIII века, как Беккариа, Бентан, Вольтер, Гельвеций, Гольбах, Дидро, Локк, Монтескье и другие. О правонарушениях и их причинах размышляли социалисты-утописты Мор, Мелье, Сен-Симон, Фурье, Оуэн, в нашей стране – Радищев, а также революционные демократы – Герцен, Белинский, Чернышевский, Добролюбов, Писарев и многие другие.

Самостоятельная наука о преступности и ее причинах сформировалась лишь во второй половине XIX века, и получила название криминология. Некоторое время ее называли также уголовной этиологией, уголовной социологией или биологией – в зависимости от того, специалистами каких наук являлись изучавшие преступность ученые.

Главная задача теории государства и права при изу­чении правонарушений в обществе состоит в рас­крытии социальной сущности этого явления. Но для того, чтобы анализировать их социальную сущность, необходимо прежде всего знать, что такое правонарушение. Иначе гово­ря, следует охарактеризовать те общие признаки, которые свойственны всем разновидностям правонарушений (пре­ступлений, гражданско-правовых,  административных и иных проступков) и отличают их от других общественных явлений.

Конкретные преступления, гражданско-правовые, адми­нистративные и иные проступки отличаются друг от друга содержанием действий, из которых они складываются; ха­рактером общественных отношений, в сфере которых они имеют место и которые затрагивают; вредностью для обще­ства. Тем не менее, всем преступлениям, гражданско-правовым нарушениям, административным проступкам и т. д. свойственны определенные общие черты. Их роднит, преж­де всего, единство их внутренней, социальной сущности, о котором более подробно мы будем говорить несколько ниже. Но, кроме того, все они имеют определенные общие внешние (описательные) признаки, характеризующие их в целом как особое общественное явление - правонару­шения.

Правонарушения, во-первых, совершаются людьми, не силами природы, предметами или животными. Правона­рушения неразрывно связаны с правом, которое регулирует только общественные отношения, т. е. отношения людей (отдельных индивидов или их организаций).

Лишь применительно к древности и средним векам, когда людям еще не была достаточно ясна природа права и юридической ответственности как чисто общественных явлений, когда юридическая ответственность распространя­лась в некоторых случаях не только на животных, но и на неодушевленные предметы, можно весьма условно говорить о «правонарушениях» как действиях не только людей, но и сил природы, животных. Новейшая история человеческого общества таких случаев не знает.

Правонарушения могут совершаться отдельными инди­видами - гражданами России (в качестве граждан или должностных лиц), лицами без гражданства, иностранца­ми. Субъектами правонарушений могут быть также органи­зации.

Субъектом правонарушения может быть, однако, не вся­кий индивид. Современное право признает самостоятельную возможность выполнять юридические обязанности только за людьми, достигшими определенного возраста и вменяе­мыми. Правонарушения связаны, прежде всего, с неисполне­нием юридических обязанностей. Поэтому неправомерными не могут быть поступки детей, которые не достигли указан­ного законом возраста, а также действия лиц невменяемых.

Теория государства и права не может свести свою ра­боту к компилятивному изложению выводов отраслевых дисциплин об отдельных видах правонарушений. Она дол­жна, прежде всего раскрыть социальную сущность правона­рушений. Но это только одна сторона дела. Исследование социальной сущности правонарушений должно служить бо­лее глубокому и правильному решению юридических вопро­сов, связанных с этим явлением. Поэтому в задачи науки теории государства и права входит также раскрытие юри­дической формы общественной вредности правонарушений, выявление необходимых элементов их объективной и субъективной стороны, анализ основных специфических черт преступлений и проступков, разграничение смежных правонарушений.

Раскрытие понятия правонарушения — важная предпо­сылка для глубокой научной разработки проблемы ликви­дации рассматриваемого общественного явления. Но это только одна предпосылка. Другая состоит в систематиче­ском и планомерном изучении динамики всех видов правонарушений, детальном исследовании конкретных условий, способствующих их совершению, и т. д. Вторая предпосылка требует длительной работы большого коллектива ученых. Поэтому в настоящей работе проблема преодоления правонарушений рассматривается лишь с общих позиций их социальной природы. Сначала мы сформируем понятие правонарушения, сопоставив его социологическую и юридическую стороны, и выделим признаки каждой из них, потом рассмотрим виды правонарушений, подробнее остановившись на проступках и преступлениях и, в свою очередь, составим их внутреннюю классификацию, и в конце постараемся охарактеризовать основные причины этого общественного явления, ознакомившись со взглядами ученых различных направлений, которые, каждый в свое время, развивали или создавали заново теории мотивации правонарушений.  

1.  ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ПРАВОНАРУШЕНИЯ

1.1 Социологическое определение правонарушения

Правонарушение по своим объективным свойствам — это посягательство отдельного субъекта права на установив­шийся в обществе порядок отношений между людьми, коллек­тивами, между коллективом и личностью.

Отсюда правонарушение - социальное, общественно зна­чимое явление. Даже тогда, когда, казалось бы, ущерб поне­сен только потерпевшим, правонарушитель причиняет вред обществу, ибо посягает на его члена, занимающего свое место в системе общественного разделения труда и потому функци­онально связанного со всеми остальными членами общества. «Если в результате правонарушения будет уничтожен товар, то пострадает и его собственник, и общество, поскольку этот товар не поступит на рынок и не удовлетворит потребностей тех, кто в нем нуждается. Если в результате преступления будет убит человек, то пострадает и он сам, и экономика (он никогда не будет производить товары), и семья, которая ли­шиться мужа, отца, брата и т.д., и государство, которое не до­считается одного гражданина, потенциального государствен­ного деятеля или солдата. Следовательно, прав был Карл Маркс, когда говорил, что "наказание есть не что иное, как средство самозащиты общества против нарушения условий его существования, каковы бы ни были эти условия"».[1]

Коль скоро правонарушение — социальное явление, социо­логическое понятие правонарушения с точки зрения логи­ческой последовательности предшествует его юридическому определению. Ознакомление с ранними правовыми системами показывает, что так же было и в истории права. В них еще не были записаны позитивные правила поведения, и речь шла прямо о возмещении ущерба или наказании тех, кто причи­нил вред теми или иными конкретными действиями. По этой причине, следуя гегелевскому принципу единства историче­ского и логического, в сформулированное нами определение правонарушения как посягательства субъекта на установив­шийся в обществе порядок отношений не включены никакие его юридические признаки. Правонарушение надлежит исследовать, прежде всего как социальный факт.                                             

Правонарушение — прежде всего посягательство на правопорядок. Действия, которые на него не посягают, правонарушением не являются. Вот почему, теория указывает на объект правонарушения как на его важнейший материальный признак. Им выступают общественные отношения, совокупность которых, в конечном счете, и образует социальный организм[2].

Второй социологический признак преступления — специ­фический способ посягательства на сложившийся порядок. Им охватываются такие действия, которые объективно нарушают или могут нарушить установившиеся социальные связи.

Способы совершения правонарушений обусловлены особен­ностями общественных отношений, на порядок которых они посягают. Действия, объективно опасные обществу в одной исторической ситуации, могут быть социально нейтральны­ми или даже общественным благом в другой. Частнопред­принимательская деятельность, например, лишь спорадиче­ски возникающая в добуржуазную эпоху, общественно полез­на при капитализме и отвергается социализмом как совер­шенно чуждая последнему (под "социализмом" здесь пони­мается общество, возникающее в результате насильственно-революционного обращения всех средств производства в соб­ственность государства). Она не затрагивает основ натураль­ного помещичьего хозяйства, полностью совпадает с частно­предпринимательской сущностью капиталистического произ­водства, в своей классической форме основанного на принци­пе свободной конкуренции, и вступает в прямое противоре­чие с социалистическими хозяйственными началами. Более того, исторически определенные типы общественных отно­шений вообще исключают отдельные виды правонарушений или даже делают правонарушаемость в принципе невозмож­ной. Нельзя стать вором в родовой общине. Непосредственно коллективный характер родовой собственности привел бы к выводу, что человек, совершая "кражу", тайно похищает иму­щество у самого себя.

Третий социологический признак правонарушения харак­теризует субъекта покушения на сложившийся общественный порядок.

Чтобы покушаться на какой-либо предмет, покушающийся должен противостоять ему. Это значит, что покушающийся на общество правонарушитель, будь то отдельный индивид или коллектив, должен существовать автономно, быть персо­нифицирован как целостность и обладать способностью вы­ражать свою волю, не совпадающую с волей общества. Цех Санкт-Петербургского металлического завода, например, — не субъект совершенного этим заводом правонарушения, вы­разившегося в несвоевременном исполнении договора о прода­же турбины западногерманской фирме: он не имеет автономии (цех — составная часть завода, не могущая существовать вне его), не персонифицирован как целое и не в состоянии прини­мать общезаводские решения.

Субъект правонарушения — лицо, умышленно выступаю­щее против устоев коллективной жизни или, по крайней мере, сознательно допускающее, что при удовлетворении своих эгоистических интересов вопреки сложившемуся порядку оно объективно посягает на основы общественных связей.

Вместе с тем из того, что правонарушение совершает авто­номный субъект, вовсе не следует, что он начисто отторгнут от социального организма. Даже если правонарушитель — индивид (а не коллективное образование), это отнюдь не зна­чит, что он — одиночка типа Робинзона. Напротив, лишь тот, кто реально включен в систему социальных связей, объектив­но может нарушить их. Правонарушитель — современник своей эпохи, член исторически данного общества и носитель его типичных социальных свойств, обладающий, в частности, определенным социальным положением и обязанный выпол­нять функции, связанные с его местом в системе обществен­ного разделения труда. Но, как и всякий человек, он должен удовлетворять свои потребности при помощи средств, в дан­ный момент предлагаемых обществом. Как видим, Робинзон на своем необитаемом острове ни при каких обстоятельствах не мог бы совершить правонарушения. Для этого ему при­шлось бы возвратиться в буржуазную Англию. Правонару­шитель — относительно автономный индивид, обладающий свободой воли, но его обособление происходит в обществе и под влиянием социальных условий.

Четвертый социологический признак правонарушения — его общественная опасность. Он является следствием трех предыдущих, ибо общественная опасность деяния зависит от вида общественных отношений, на который покушается субъ­ект, от способа покушения, а также от особенностей его лич­ности, если речь идет о правонарушителе — физическом лице, или от индивидуальных свойств предприятия, организации, учреждения, если речь идет о правонарушителе — коллектив­ном субъекте.

Общим масштабом оценки социальной опасности правона­рушения является степень его несоответствия основным за­кономерностям общественной эволюции. Кроме того, социоло­гический критерий общественного вреда учитывает важность общественного отношения, служащего объектом посягатель­ства того или иного субъекта.

С точки зрения теории общества, коллективное бытие лю­дей основывается, во-первых, на общественных условиях жиз­недеятельности этого коллектива. К их числу относятся такие предпосылки существования человечества, как поддержание нормальных экологических условий, мир, соблюдение правил общежития, обеспечивающих сохранение жизни и здоровья людей, охрана нормальных для данной исторической эпохи способов коллективного взаимодействия индивидов и т.д. Во-вторых, поскольку речь идет не о человечестве вообще, а об исторически конкретном обществе, условиями его существо­вания являются специфические экономические отношения, к числу которых относятся господствующие формы собствен­ности на средства труда. Наконец, в-третьих, коль скоро кол­лективные формы деятельности объективно требуют коорди­нации усилий составных частей коллектива и управления со­циально значимыми поведенческими актами людей, необходи­мыми предпосылками существования общества являются по­литические институты, через которые оно осуществляет свою власть (государство, партии, институты голосования и т.д.)

С позиций социологии, наибольшую общественную опас­ность для исторически определенного общественного строя составляют покушения на его политические институты, ибо именно через них общество обеспечивает охрану условий сво­его существования. Поскольку важнейшим составным момен­том этих условий является обмен, т.е. тот способ, который объединяет орду одиночек в социальное целое, постольку об­менные, в первую очередь экономические отношения занима­ют второе место на этой шкале общественной опасности. Об­щие же предпосылки существования человечества (например, экологические условия, мир и даже сами люди) охраняются, как свидетельствует социальный опыт, лишь в той мере, в ка­кой их уничтожение начинает угрожать жизни как таковой, в том числе и физическому существованию власть имущих. Истории известны многочисленные примеры бессмысленных войн или варварского разграбления природных богатств во имя одной только наживы отдельных лиц, что в большинстве случаев вообще не считалось правонарушением.

Социологический критерий степени опасности правонару­шения, далее, включает меру интенсивности действия, совер­шая которое правонарушитель покушается на то или иное об­щественное отношение. Ведь от степени интенсивности этого действия зависит размер ущерба — социального вреда, при­чиняемого правонарушением, и, стало быть, определение тех условий, которые позволяют отличить преступления от про­ступков, а проступки от общественно безвредных действий. Без учета меры интенсивности действия вряд ли можно от­личить озорство от хулиганства, нерадивость от преступной халатности и т.д.

Наконец, существенным моментом, влияющим на степень опасности деяний, является их распространенность. То, что имеет случайный характер, обществом не улавливается и как социально опасное явление не фиксируется. Вместе с тем слишком значительная распространенность того или иного поступка среди людей иногда служит объективным препят­ствием для объявления этого поступка правонарушением и тем более — преступлением. Так, нисколько не сомневаясь в общественной опасности пьянства, сквернословия т.п., право не рассматривает в качестве преступников сквернословящих лиц, злоупотребляющих спиртными напитками. В противном случае государству пришлось бы применить столь обоюдо­острое социальное оружие, как уголовное наказание, к значи­тельной части населения, что явно нецелесообразно. Здесь мы сталкиваемся с такой ситуацией, когда большинство населе­ния еще не считает пьянство и нецензурную брань настоль­ко опасными для общества поступками, что их можно было бы включить в официальный перечень преступлений. Усло­вия быта, уровень культуры и образования и некоторые дру­гие моменты таковы, что правосознание населения исключает возможность применения уголовной кары за злоупотребление спиртными напитками, сквернословие и т.п.

Социологический подход дает возможность объяснить, по­чему правонарушение имеет место не только тогда, когда субъект активно действует, покушаясь на общественные от­ношения, но в ряде случаев и тогда, когда он бездействует.

«Санкт-Петербургский металлический завод не отгрузил тур­бину западногерманской фирме и тем самым совершил право­нарушение. Заведующий складом не обеспечил ремонт кры­ши, вследствие чего дождь испортил товары, которые храни­лись в складском помещении. Врач отказал в помощи боль­ному, который из-за этого умер, т.д. Во всех приведенных примерах субъект бездействовал в то время, как в силу об­щественного разделения труда был обязан действовать. Од­ностороннее самоисключение из социальной системы, суще­ствующей на основе обмена деятельностями и их продукта­ми, тотчас же сказывается на тех, с кем бездействовавший субъект непосредственно связан, а в конечном счете — и на обществе в целом»[3].

Итак, с позиций социологии, правонарушение — обще­ственно опасное деяние, покушающееся на сложившийся по­рядок общественных отношений.

1.2 Юридическое определение правонарушения

 Юридическое понятие правонарушения имеет своей исторической и логической предпосылкой его социологиче­ское определение. С точки зрения юриспруденции, правона­рушение — общественно опасное противоправное виновное деяние. В плане формальной логики его характеристика как общественно опасного деяния указывает на родовой признак правонарушения, противоправность и виновность образуют его видовые отличия.

«По существу юридическое определение дополняет и кон­кретизирует социологическое, высвечивая в анализируемом феномене свойства, на которые теория общества смотрит со­всем с другой стороны. Так, юриспруденция признает обще­ственную опасность неотъемлемым свойством правонаруше­ния. Это признание — отражение требований действующего законодательства и правоприменительной практики. Напри­мер, часть II статьи 7 УК РСФСР устанавливает, что "не является преступлением действие или бездействие, хотя фор­мально и содержащее признаки какого-либо деяния, преду­смотренного особенной частью настоящего Кодекса, но в силу малозначительности не представляющее общественной опас­ности"»[4].

Однако, с точки зрения юриста, общественной опасно­стью обладают лишь такие деяния, которые противоправны, т.е. противоречат установившимся в ходе исторического развития нормам. При этом предполагается, что сформировав­шееся подобным образом право "взяло под охрану" как раз те общественные отношения, которые существенны для со­хранения и функционирования общества как целого и потому подлежат защите со стороны нуждающегося в защите целого.

С другой стороны, активная роль государства, часто го­тового взять под охрану прежде всего то, что угодно лишь узурпировавшей власть клике, может привести к ситуации, в которой правонарушениями объявляются деяния, противоре­чащие только закону, но соответствующие праву. Так, бес­спорно противоречил праву Закон СССР об уголовной от­ветственности за измену Родине от 8 июня 1934 г., устано­вивший, в частности, положение, в соответствии с которым "несовершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения преступления, — подлежат лишению избиратель­ных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на 5 лет". Грубо противопоставлялись праву изданные в декабре 1934 года уголовно-процессуальные нормы, вводившие внесудебное применение уголовно-правовых репрессий (правосудие осуще­ствляется только судом), лишавшие подсудимого права на об­жалование приговора, право на защиту (это — основопола­гающие правовые принципы уголовного процесса, закреплен­ные, в частности, в Конституциях большинства стран мира) и т.д.[5]

Трансформация социального в юридическое получает вы­ражение в составе правонарушения, в четырех элементах которого юридически оформляются все его социологические свойства. Первый и, по-видимому, важнейший из них — объ­ект правонарушения. В современной российской юриспруден­ции общепризнанно, что им являются общественные отноше­ния. Такая трактовка объекта, очевидно, связана с матери­альным понятием правонарушения как деяния, опасного для основ общественного строя, а не просто нарушающего юри­дическую норму.

Вместе с тем непосредственно правонарушение не затра­гивает общественное отношение как таковое. Правонаруши­тель посягает, например, не на производственные отношения и даже не на общественные отношения собственности, а на вещи. Он покушается не на политические отношения вообще, а совершает, к примеру, террористический акт против кон­кретного государственного или общественного деятеля. Он дестабилизирует не гражданский оборот как таковой, а не вы­полняет договорные условия купли-продажи товаров. Число подобных иллюстраций можно было бы многократно умно­жить. Но и сказанного достаточно, чтобы понять, почему за­конодатель, стремясь воспроизвести объективные юридиче­ские свойства правонарушений, многие их составы построил таким образом, что в качестве объекта в них указываются не общественные отношения, а либо их элементы (например, субъекты политической деятельности), либо то, по поводу че­го они, общественные отношения, складываются (например, Частное имущество).

Действительная сложность объекта правонарушения обу­словливает и трудности его воспроизводства в теории. Напри­мер, науке уголовного права пришлось ввести в свою теорию понятия общего, родового и непосредственного объектов пре­ступления. Под общим объектом преступления понимается вся совокупность общественных отношений как таковых. Под родовым (его иногда называют также групповым) объектом преступления понимается отдельный класс однородных отно­шений (например, политические, хозяйственные и т.д.). На­конец, под непосредственным объектом чаще всего разумеют отдельные общественные отношения, на которые покушается преступник. Для обозначения же того, на что непосредствен­но посягает правонарушитель, теория пользуется понятием предмета преступления. Под ним понимаются те материаль­ные предпосылки или элементы общественного отношения, которые становятся предметом прямого преступного посяга­тельства (например, вещи, люди и т.д.).

Различение общего, родового и непосредственного объек­тов методологически оправдывается тем, что, по существу, оно представляет собой частный случай вскрытого гегелев­ской философией противоречия между общим, особенным и единичным. Имеет оно под собой и чисто эмпирические осно­вания. Скажем, вор, укравший в магазине какую-либо вещь, посягнул, во-первых, на саму эту вещь (предмет посягатель­ства), во-вторых, — на отношения владения, собственности, ибо украденная вещь находилась в обладании магазина (не­посредственный объект преступления), в-третьих, на отношения собственности, поскольку лишил магазин возможности владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом (родовой объект), и, наконец, в-четвертых, на сами принци­пы обмена, выражающие глубинную сущность современного общественного строя (общий объект преступления).

Однако такой подход все еще продолжает оставаться слиш­ком абстрактным, чтобы прийти к решению ряда важных, но более конкретных проблем. Так, если и в самом деле "объ­ект правонарушения есть тот необходимый признак его соста­ва, который в значительной мере определяет природу данного преступления и степень его общественной опасности", то изучение именно этого элемента состава должно привести к познанию и механизма посягательства на общественное от­ношение, и способов его правовой защиты, и социальных усло­вий эффективности юридической нормы.. Отправляясь же от абстрактного понятия "объект правонарушения", хотя бы и подразделенного на общий, родовой и непосредственный, мы не получим ответа на все эти вопросы. Между тем путь даль­нейшего развития науки большинство специалистов в области права видит в углубленном изучении именно объекта право­нарушения.

Причина такого положения современной юридической тео­рии коренится вовсе не в недостатке внимания к обществен­ным отношениям как объекту правонарушения. Дело, на наш взгляд, заключается в том, что исследовательская мысль все еще не вышла за пределы собственно правовой сферы и на­ше знание этой области не стало результатом комплексного изучения предмета средствами не только юриспруденции, но и других наук.

Среди них в первую очередь должна быть названа социо­логия, ибо изучение общественного отношения — ее непосред­ственная задача.

На первый взгляд, развиваемая здесь точка зрения на объ­ект правонарушения как общественное отношение не в состо­янии использоваться в правоведении. Оставаясь, например, на позициях традиционной теории права, против нее как буд­то бы можно основательно возразить: коль скоро обществен­ное отношение не есть отношение между вещами, более то­го, коль скоро оно имеет безличностную природу, посягатель­ство на имущество (вещи) или даже на отдельного человека общественных отношений никак не затрагивает. Любое об­щественное отношение как нечто "нематериальное" в прин­ципе не зависит от грубого материалиста-правонарушителя, который всегда имеет дело с конкретными вещами и людь­ми и в огромном большинстве случаев даже не подозревает о том, что его могут обвинить в посягательстве на эти неуло­вимые, неосязаемые "общественные отношения". Даже терро­рист, убивший политического деятеля, ничего не меняет в су­ществе системы политических отношений, ибо на месте уби­того тотчас оказывается другой. Обществу безразлично, кто персонально займет позицию предпринимателя или наемного рабочего, кто станет депутатом парламента, мэром города, боссом партийной группировки и т.д., лишь бы принявший на себя социальную роль исправно защищал интересы соци­ального целого.

Приведенные возражения выдвигают вопрос: коль скоро даже удачливый вор и террорист как крайние случаи не мо­гут изменить природу общественного отношения, то правилен ли вообще тезис, что оно — объект правонарушения, а стало быть, и объект закрепления, регулирования и охраны? Более того, не опровергают ли указанные факты правомерности са­мого социологического подхода, ибо для него общественное отношение — отправной пункт всех дальнейших теоретиче­ских построений?

Человек — непременный участник, субъект всех социаль­ных процессов. И никто не оспаривает, что в конечном счете люди, население — необходимая предпосылка общественных связей. И коль скоро юридические нормы — не продукт на­учной мысли и законодатель скорее практик, чем теоретик, в социальной действительности оказывается, что право за­крепляет и охраняет прежде всего то, что имеет практиче­ское значение — эмпирические предпосылки существования общественных отношений. К их числу относятся люди, среда их обитания (экология), общие условия их существования[6].

Второй элемент состава правонарушения образует его объ­ективная сторона. Она охватывает деяние, т.е. отдель­ный поведенческий акт, находящийся под контролем сознания и воли субъекта, причиненный им вред, который делает это деяние общественно опасным, и причинную связь меж­ду деянием и наступившим социальным ущербом.

Ясно, что мускульное движение человека не есть деяние в том смысле, в каком о нем идет речь в юриспруденции. Оно может, в частности, сложиться из нескольких движений. Одно деяние, образующее состав правонарушения, иногда склады­вается из движений и деяний многих субъектов. Определеннее всего значение того или иного понимания деяния проявляется в практике применения уголовно-правовых норм: преступле­ния как самый опасный вид правонарушений издавна при­влекали наибольшее внимание теоретиков права. С этой про­блемой, в частности, связана трактовка простого, длящегося, продолжаемого и сложного преступлений, проблема их реаль­ной и идеальной совокупности, вопрос о соучастии и т.д.

Различия в стадиях развития действия, в степени его ин­тенсивности как критерия его общественной опасности обу­словливали возникновение таких уголовно-правовых институ­тов, как приготовление к преступлению и покушение на него. Естественно, что в преобладающем большинстве случаев об­щественная опасность приготовления и покушения меньше, чем общественная опасность оконченного правонарушения.

То обстоятельство, что субъект правонарушения, по опре­делению, — изолированное лицо, как правило, влечет за со­бой повышение ответственности за общественно опасное де­яние, совершенное совместно двумя или более лицами. При этом большую общественную опасность представляют собой устойчивые объединения (например, банда). Однако и здесь речь идет не о том, что коллектив становится субъектом правонарушения (субъектом уголовного преступления может быть только физическое лицо), а лишь о повышенной обще­ственной опасности коллективной противоправной деятельно­сти.

Применительно к уголовному праву социологическое и юридическое значение института соучастия заключается и в том, чтобы обосновать ответственность лиц, которые непо­средственно не совершали преступления, но вместе с тем сво­ими действиями умышленно способствовали совершению преступления иным лицом или иными лицами. Для определения степени прикосновенности к преступлению и соучастия в нем служит различная степень интенсивности действия каждого из соучастников как мера его индивидуальной общественной опасности (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособ­ник — виды соучастия; заранее не обещанное укрывательство и недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении — виды прикосновенности, уста­навливаемые уголовным правом).

Наконец, само собой разумеется, что оконченным право­нарушение будет тогда, когда его объекту — общественным отношениям — причинен какой-либо вред. Действия, не пося­гавшие на общественные отношения, с теоретической точки зрения правонарушениями не являются.

Объективная сторона — это то, в чем правонарушение по­лучает свое внешнее выражение. Именно по объективной сто­роне судят и о его авторе. Как отмечал Гегель, "ряд поступ­ков субъекта, это и есть он сам"[7].

Третий элемент состава правонарушения — его субъект. Его социальная и правовая природа раскрыта нами ранее, ко­гда давалась характеристика правосубъектности, в частно­сти, деликтоспособности как ее составной части. Здесь до­статочно лишь подчеркнуть, что, поскольку правонарушение — посягательство на порядок общественных отношений, его субъектом может быть лицо — коллективное или индиви­дуальное, способное сознавать характер своих действий. На­сколько при этом реально достигнутое будет соответство­вать желаемому — другой вопрос, ответ на который опре­делен многими моментами субъективного (уровень организа­ции коллективного субъекта права, уровень развития индиви­да, если субъектом права является он, характер имеющихся у них средств и орудий и т.д.) и объективного (характери­стика физической и социальной среды, в которой приходится действовать правонарушителю, в частности, уровень право­сознания общества) порядка.

Отсюда ясно, почему в уголовном праве не является пре­ступником лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть, по определению советского уголовного закона, "не могло отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими вследствие хронической болезни, временного расстройства ду­шевной деятельности, слабоумия или иного болезненного со­стояния" (ст. 11 УК РСФСР)[8].

Аналогичные принципы действуют и во всех остальных отраслях права. Право исходит из того, что человек только в том случае несет полную ответственность за свои поступки, если он со­вершил их, обладая полной свободой воли, и поэтому, после­довательно проводя такую линию, право исключает возмож­ность оценки как противоправных действий, которые, хотя и являются общественно опасными, но совершены в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны, а равно ли­цом, не достигшим возраста дееспособности.

Установление уголовной ответственности за совершение преступления по неосторожности (то есть, как указано в ст.9 УК РСФСР, в тех случаях, "если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия, но легкомы­сленно рассчитывало на их предотвращение, либо не пред­видело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть") — явление сравнитель­но позднее и связано с необходимостью повышения индивиду­альной дисциплины поведения в условиях усложнения коллек­тивного бытия людей. Будучи промежуточным звеном меж­ду ответственностью за умышленные действия, совершаемые при "полной свободе воли", и освобождением от ответствен­ности за действия, совершаемые невменяемым или лицом, на­ходящимся в состоянии необходимой обороны или крайней не­обходимости, ответственность за преступления по неосторож­ности лишь уточняет, но отнюдь не отменяет общего правила.

Наконец, четвертый элемент состава — субъективная сто­рона правонарушения. В юридической теории ее называют виной, понимая ее как реальное интеллектуальное и волевое отношение лица к совершаемому им противоправному дея­нию и его результатам. В вине субъекта права получает кон­кретизацию принцип свободы воли — краеугольный камень концепций права, правонарушения и ответственности Нового времени. Через сознание и волю субъекта права преломля­ются все элементы состава правонарушения, вследствие чего оно предстает перед нами как воплощение свободного замы­сла дееспособного лица, воплощение, которое превратило его в правонарушителя. "Хотя все изменения (в наличном бытии) как таковые, поскольку они положены деятельностью субъекта, являются его делом, однако из-за одного этого он еще не признает их своим поступком, но признает своей виной только то наличное бытие в действии, которое заключалось в его знании и воле, только то, что было его умыслом, было ему принадлежащим", — писал Гегель[9].       

Вина выступает в форме умысла и неосторожности. В свою очередь, умысел может быть прямым и косвенным, или эвентуальным. Прямой умысел имеет место тогда, когда субъект предвидит наступление тех или иных результатов своих действий и желает их наступления. С косвенным умы­слом мы сталкиваемся тогда, когда правонарушитель, пред­видя результаты своих поступков, наступления их не желает, но сознательно их допускает.

При неосторожности в форме небрежности лицо не пред­видело вредных последствий своих действий, хотя по обстоя­тельствам дела должно было их предвидеть. В случае неосто­рожности в форме самонадеянности правонарушитель пред­видит возможность наступления общественно опасных по­следствий своих поступков, но легкомысленно надеяться их предотвратить.

Если лицо не предвидело и не могло предвидеть обществен­но опасные последствия своих действий, то имеет место слу­чай, или казус, что исключает его квалификацию как право­нарушения.

Только наличие в деянии всех четырех элементов состава делает это деяние правонарушением.

2.  ВИДЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

Виды правонарушений или их классификация - это деление правонарушений на группы, категории по определенным признакам: характеру регулируемых отношений, степени общественной опасности, субъектам, распространенности (по количеству, времени, регионам).

По областям регулируемых отношений правонарушения различаются:

1) гражданские - правонарушения в области гражданского законодательства.

2) трудовые - правонарушения по поводу выполнения трудового законодательства.

3) уголовные - правонарушения, подводящиеся под уголовную ответственность

4) административные - правонарушения, за которые настоящим Кодексом или законами, субъектов Российской Федерации установлена административная ответственность.[10]

5) процессуальные

По общественной опасности правонарушения принято делить на:

1) преступления

2) иные правонарушения (проступки, деликты) - административные, дисциплинарные, гражданско-правовые.

Существует также классификация правонарушений на основе наличия экономических, социальных, политический отношений общества. В связи с этим различают три вида правонарушений:

-  в области экономических отношений (собственность, труд, распределение, и другие)

- в области социально - бытовых отношений (семья, быт, общественный порядок)

- в сфере управления (деятельность государственного аппарата, общегражданские обязанности).

Можно также различать правонарушения, посягающие на:

- духовные или материальные блага

- общественные или личные интересы

Каждая классификация в известной степени условна, поскольку между различными правонарушениями проявляется определенная связь. Например, совершение правонарушения одним человеком может предопределить совершение правонарушения другим человеком. Одно и тоже деяние может нарушить диспозиции нескольких отраслей законодательства и одновременно влечь несколько различных санкций. Так, например, кража имущества руководителем предприятия влечет гражданско-правовую обязанность по возмещению материального ущерба, административную (отрешение от должности) и уголовную ответственность[11].

2.1 Проступок

Проступками называются виновные противоправные деяния, не являющиеся общественно опасными, влекущие применение не нака­заний, а взысканий. Проступки различаются по видам отношений, в которые они вносят беспорядок, и по видам взысканий, которые за них применяются.

Административным правонарушением (проступком) по действу­ющему законодательству признается посягающее на государственный или общественный порядок, государственную или общественную соб­ственность, права и свободы граждан, на установленный порядок уп­равления противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие или бездействие, за которое законодательством предусмотре­на административная ответственность. К административным правона­рушениям относятся проступки в области охраны труда и здоровья, окружающей среды, памятников истории и культуры, нарушения ветеринарно-санитарных правил, правил, действующих на транспорте, нарушения общественного порядка и др.

За совершение административных правонарушений могут приме­няться предупреждение, штраф, лишение специального права (права управления транспортными средствами, права охоты), исправитель­ные работы (до двух месяцев), административный арест (до 15 суток) и др. Административное взыскание может быть наложено не позднее двух месяцев со дня совершения правонарушения. Административные взыскания, а также органы, уполномоченные рассматривать дела об административных правонарушениях, производство по делам о них и порядок исполнения постановлений о наложении административных взысканий определены кодексом об административных правонару­шениях.

Дисциплинарным проступком называется нарушение трудовой, служебной, учебной, воинской дисциплины. Кодексом законов о труде предусмотрены такие дисциплинарные взыскания, как замечание, вы­говор, строгий выговор, перевод на нижеоплачиваемую работу или перевод на низшую должность на определенный срок, увольнение. Ус­тавами о дисциплине предусмотрены еще некоторые виды взысканий, соответствующие специфике воинской службы, работы в гражданской авиации, на железнодорожном транспорте и др. Дисциплинарная ответственность судей, прокуроров и некоторых других категорий дол­жностных   лиц   регулируется   специальными   положениями. Дисциплинарное    взыскание    применяется    администрацией предприятия, учреждения, организации не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка; взыскание не может быть наложено позд­нее шести месяцев со дня совершения проступка. Давность дисциплинарного взыскания (как и административного) — один год.

Гражданские правонарушения (деликты) — причинение неправо­мерными действиями вреда личности или имуществу гражданина, а также причинение вреда организации, заключение противозаконной сделки, неисполнение договорных обязательств, нарушение права соб­ственности, авторских или изобретательских прав и других граж­данских прав. Гражданские правонарушения влекут применение таких санкций, как возмещение вреда, принудительное восстанов­ление нарушенного права или исполнение невыполненной обязан­ности, а также других правовосстановительных санкций.

Материальная ответственность рабочих и служащих за ущерб, причиненный   предприятию   (учреждению,   организации),   в большинстве случаев (в зависимости от объекта, способа причинения и других обстоятельств) ограничена частью оклада или средней заработ­ной платы (1/3, 2/3, 1 среднемесячный заработок).

Особым видом правонарушений является создание противоправ­ного состояния — самовольное вселение или строительство, удер­жание чужой вещи, заключение противозаконной сделки, издание не­законного акта, нарушающего права граждан или возлагающего на них не предусмотренные законом обязанности и т.п. Эти и аналогичные правонарушения  влекут  применение  правовосстановительных санкций.

Как отмечено (см. лекцию 20), по способам охраны правопорядка санкции делятся на два основных вида: правовосстановительные и штрафные, карательные.

Правовосстановительными санкциями определяются возмещение имущественного вреда, ущерба (гражданско-правовая ответствен­ность, материальная ответственность рабочих и служащих), отмена противоречащих закону актов и сделок, а также непосредственное принуждение,  применяемое государственным аппаратом для реализации невыполненных обязанностей и пресечения противоправ­ных состояний (выселение, изъятие, принудительное исполнение и др.). Эти санкции абсолютно определенны, причем законодательством не ограничено число правовосстановительных санкций, применяемых для устранения последствий правонарушения, поскольку предел их реализации — восстановление нарушенных прав, исполнение невы­полненных обязанностей, ликвидация противоправного состояния.

Штрафные, карательные санкции применяются за проступки (дисциплинарные или административные взыскания) или за преступления (уголовные наказания). Эти санкции, рассчитанные на приме­нение с учетом обстоятельств дела и личности правонарушителя, носят относительно определенный характер, определяя либо альтернативу подлежащих применению принудительных мер, либо их пределы. При применении штрафных, карательных санкций за несколько правона­рушений общим правилом является поглощение (полностью или частично) менее строгого наказания более строгим. Наконец, приме­нение штрафных, карательных санкций порождает, как отмечено, сос­тояние наказанности (судимость, наличие дисциплинарного или административного взыскания).

2.2 Преступление.

Преступлениями называются виновно совершенные общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законодательством под угро­зой наказания. Испокон веков целью уголовного правосудия признает­ся охрана общества в целом. Поэтому любое деяние, подлежащее уго­ловному суду, считается общественно опасным.

За преступления применяются наказания — наиболее строгие ме­ры государственного принуждения, существенно ограничивающие пра­вовой статус лица, признанного виновным в совершении преступления (лишение или ограничение свободы, длительные сроки исправительных работ или лишение каких-либо специальных прав, крупные штрафы и др.). За особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь, применяет­ся исключительная мера наказания — смертная казнь. Уголовное нака­зание применяется не только за совершение преступления, но и за покушение, приготовление, соучастие, а по некоторым составам — за укрывательство и недонесение о преступлении. Давность привлечения к уголовной ответственности в зависимости от тяжести преступления может достигать пятнадцать лет (к лицам, совершившим преступления против мира и человечества, сроки давности не применяются).

Признать виновным в совершении преступления и назначить на­казание может только суд в установленной для того процессуальной форме (уголовно-процессуальный кодекс). Отбывание наказания регулируется специальным (уголовно-исполнительным) законода­тельством. После отбытия наказания у лица, осужденного за преступ­ление, длительное время (в зависимости от тяжести преступления и соответственно отбытого наказания) сохраняется «судимость» — осо­бое правовое состояние, являющееся отягчающим обстоятельством при повторном преступлении, отражающееся на моральном и правовом статусе лица, считающегося судимым.

 Отличие преступления от других видов правонарушений заключается в его повышенной степени общественной опасности. Степень общественной опасности преступлений, позволяющая их отграничить от других правонарушений зависит от ряда объективных и субъективных признаков. Большое значение при этом имеет учет таких признаков, как объект посягательства, его важность, ценность объективных признаков правонарушения (повторность, систематичность, промысел, характер преступных последствий), степень вины, мотивы и цель деяния, особенности личности правонарушителя (состояние психики субъекта).

УК РФ классифицирует преступления, взяв за основу такое понятие, как степень тяжести деяния, выраженная в санкциях соответствующих статей. В соответствии этим статья 15 УК РФ различает четыре категории преступлений:

1) преступления небольшой тяжести;

2) преступления средней тяжести;

3) тяжкие преступления;

4) особо тяжкие преступления.

Преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное уголовным законом, не превышает двух лет лишения свободы.

Преступлениями средней тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное уголовным законом, не превышает пяти лет лишения свободы.

Преступлениями средней тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное уголовным законом, не превышает десяти лет лишения свободы.

Особо тяжкими признаются умышленные деяния, за совершение которых уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок выше десяти лет или более строгое наказание[12].

3.  ПРИЧИНЫ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

Наука о преступности и ее причинах сформировалась во второй половине XIX века и получила название криминология. Некоторое время ее называли также уголовной этиологией, уголовной социологией или биологией — в за­висимости от того, специалистами каких наук являлись изучавшие преступность ученые.

Следует заметить, что те или иные криминологические концепции, а точнее, взгляды на преступность высказы­вались и значительно раньше мыслителями, специально этой проблемой не занимавшимися. Первые теоретиче­ские построения в этой области мы находим еще у Пла­тона и Аристотеля. Большое внимание проблеме преступ­ности уделяли такие мыслители XVIII века, как Беккариа, Бентам, Вольтер, Гельвеций, Гольбах, Дидро, Локк, Монтескье и другие. Они видели причины преступности в социальной неустроенности общества и плохом воспи­тании граждан и предлагали законодателям смягчить ре­прессии и уделять большее внимание предупредительным мерам.

О преступности и ее причинах размышляли социалисты-утописты. Т. Мор видел возможность ее преодоления в переустройстве общества на социалистических началах. Ж. Мелье, разоблачая преступную деятельность значительной части католического духовенства, призывал к ликвидации общества, основанного на господстве част­ной собственности. Причины преступности он видел, пре­жде всего, в неравенстве людей, порождающем низмен­ные чувства, и в существовании паразитирующих элемен­тов—богатых бездельников. Морелли также полагал, что человек становится преступником вследствие непра­вильной организации общества, и видел источник всех зол в частной собственности. А. Сен-Симон, Ш. Фурье ут­верждали, что преступность коренится в самой природе частнособственнического общества, основанного на экс­плуатации и угнетении людей, и указывали на безрезуль­татность борьбы с преступностью с помощью одних лишь уголовных наказаний. На подобных позициях стоял и Р. Оуэн. Для всех социалистов-утопистов характерно, что они не обвиняли самого человека, ставшего на преступ­ный путь, а усматривали причины преступного поведения в порочной организации общества, основанного на част­ной собственности и эксплуатации людей.

Такие же идеи развивали Ж. П. Марат и А. Н. Ради­щев. Марат пытался усмотреть истоки преступности в по­рядках общества, состоящего из «презренных рабов и по­велевающих господ». А. Н. Радищев также связывал ха­рактеристику состояния преступности с общественным строем государства и с историческими изменениями, про­исходящими в обществе. Мы вправе считать его и осно­вателем уголовной статистики в России, ибо он поставил в качестве государственной задачи систематический учет совершаемых преступлений.

Революционные демократы — А. И. Герцен, В. Г. Бе­линский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, Д. И. Писарев,— будучи, по сути дела, единомышленни­ками в понимании существа данной проблемы, видели причины преступности в самой природе эксплуататорско­го строя. Так, А. И. Герцен полагал, что преступность как явление общественной жизни подчинена общему закону причинности и объясняется внешними условиями жизни людей. Он придавал, в частности, большое значение эко­номическому положению населения, таким факторам, как социальное неравенство и нищета[13], и отмечал, что буржуазное общество не способно ликвидировать ни при­чины, порождающие преступность, ни сами преступле­ния. В. Г. Белинский подчеркивал, что речь должна идти не об отдельных, частных причинах преступности, а обо всей системе общественных отношений. Ближе всех к по­ниманию классовой обусловленности преступности подо­шел Н. Г. Чернышевский.

Рассмотрим теперь вкратце специальные теории о природе преступности и ее причинах, разрабатывавшиеся в области социальных наук.

История развития учений о природе преступности — это в основном история борьбы двух направлений. Пред­ставители одного из них исследовали преступность как социальное явление» представители другого — как явле­ние биологическое. Известны и попытки соединения двух направлений в одно - естественно, на уровне развития науки своего времени.

Хотя исторически идеи о социальном характере пре­ступности были развиты раньше и подробнее, чем пред­ставление о ее биологической сущности, все же начало принадлежало не им. В древности и в средневековье, ко­гда уровень развития и общественных, и естественных наук был еще крайне низок, большую роль играли рели­гиозные представления и суеверия. Преступников нередко считали умалишенными, людьми, в которых вселился дьявол, «злой дух». Отказ признать за преступником право на человеческое существование привел к поискам преступного в самом человеке.                         

Большую роль в развитии буржуазной криминологической мысли сыграла так называемая антропологическая школа уголовного права, основателем которой был итальянский психиатр Чезаре Ломброзо (1835—1909). Имя его давно уже стало нарицательным, как и термины «ломброзианство» и «неоломброзианство». Философской основой его теории явился позитивизм, соединенный с социал-дарвинистскими идеями. Преступление, по Ломбро­зо, — явление столь же естественное и необходимое, как рождение и смерть человека, как зачатие и болезни, в ча­стности психические. Происхождение преступности — биологическое. (Впоследствии Ломброзо признавал, что в той или иной степени преступность связана и со сре­дой.) В работах «Преступный человек» и «Преступле­ние, его причины и средства лечения» Ломброзо утверж­дал, что существуют «прирожденные» преступники; они обладают специфическими антропологическими, физио­логическими и психологическими признаками и составля­ют до 35 процентов всех преступников. Ломброзо пы­тался описать характерный облик такого преступника пу­тем измерений черепа, роста, веса, выявления аномалий строения тела и т. д. На этом основании он пришел, на­пример, к чудовищному выводу о «прирожденной пре­ступности» ряда деятелей французской буржуазной рево­люции, Парижской коммуны и представителей I Интер­национала. Так был сделан первый шаг к использованию биологических теорий для борьбы с политическими про­тивниками. Позже Ломброзо, руководствуясь теми же исходными положениями, назвал еще 16 групп факторов, влияющих на преступность, весьма разнообразных и в значительной степени несопоставимых (сюда входили метеорологические, географические, экономические и дру­гие данные, а также расовые признаки). Система мер предупреждения преступлений, по Ломброзо, включала лечение, пожизненную изоляцию и прямое физическое уничтожение «прирожденных» преступников. Несомнен­но, здесь были заложены основы для внедрения в прак­тику человеконенавистнических мер, получивших госу­дарственное признание при фашизме.

Откровенную реакционность взглядов Ломброзо пы­тались смягчить его ученики и последователи. Э. Ферри — автор итальянского фашистского уголовного кодек­са, затушевывая прямолинейность ломброзианского био­логизма, выделял наряду с антропологическими и соци­альные факторы, влияющие на преступность. Однако, признавая расистские «методы» борьбы с преступни­ками, он тем самым содействовал пропаганде расовых теорий.

В последующее время популярность биологических теорий преступности заметно упала. Тем не менее, объяс­нение преступности только или главным образом биоло­гическими причинами продолжает существовать, хотя и в модернизированном виде, с учетом развития естествен­ных наук. Чем же вызвана живучесть биологических тео­рий в данной области?

Прежде всего, это объясняется недостаточной изучен­ностью мотивационной стороны поступков человека, глу­бинных процессов формирования его личности. В самом деле, иногда очень трудно бывает понять причины анти­общественного поведения того или иного лица, особенно если это связано с проявлениями неоправданной жестоко­сти. К тому же еще и сегодня преступление — нарушение закона, установленного людьми, — нередко смешивают с поведением, обусловленным расстройством психики чело­века, его болезненным состоянием, когда уже неправо­мерно говорить о преступлении в собственном смысле слова. Наконец, успехи биологических наук, медицины и генетики порождают у широких слоев населения надеж­ды на то, что эти науки помогут людям преодолеть те не­гативные явления — преступность, алкоголизм, неврозы и т. д.,— с которыми пока еще не справились общест­венные науки и опирающаяся на них социальная прак­тика.

В настоящее время биологические теории преступно­сти большей частью сочетаются с социологическими, культурологическими, психологическими или иными объ­яснениями. Укажем в этой связи на некоторые основные учения о причинах преступности, получившие в настоя­щее время достаточно широкое распространение.

Немалое число сторонников имеет теория наследст­венного предрасположения к преступлениям (О. Кинберг, О. Ланге, Е. Гейер,  А. Штумпль и другие) Некоторые из них — юристы, другие —медики. Они по­лагают, что, поскольку по наследству передаются многие психические свойства, это характерно и для склонно­сти к преступлениям. В такой связи анализируются биографии однояйцовых близнецов или у преступников выис­кивается дополнительная хромосома.

Разновидностью данной теории является концепции конституционального предрасположения к преступлению. Немецкому психиатру Э. Кречмеру принадлежит идея  связи между физической конституцией человека, психическим складом и типом поведения. Он делил по этим признакам людей на три типа, утверждая, например, что атлетически сложенные люди могут быть склонны к тяж­ким насильственным преступлениям.

Теория эндокринного предрасположения человека к преступлению (Ди Туллио, Р. Фунес и другие) сводится к признанию основной причиной преступного поведения наличия аномалий в железах внутренней секреции.

Известной популярностью пользуется психоаналити­ческая теория 3. Фрейда и его последователей. Фрейд рассматривал преступление как проявление врожденных, глубоко заложенных в психике человека бессознательных инстинктов и влечений, главным образом сексуального характера, а также страха смерти. Человек, таким обра­зом, выступал в отрыве от реальных условий своего соци­ального бытия.

Как уже отмечалось, и философы-просветители, и со­циалисты-утописты, и революционные демократы рас­сматривали преступность и ее причины в тесной связи с общественной практикой людей. Обвинить человека в том, что он преступен по природе, несложно. Но сколько тяжких последствий для человеческой личности влечет за собой такое обвинение! Это хорошо видели и чувство­вали прогрессивные политические мыслители и ученые, подвергавшие критике биологические концепции, и, мо­жет быть, именно по этой причине столь резко отрицали подчас влияние на преступность психобиологических фак­торов вообще. Заметим, однако, что раскрыть истинное значение социальных факторов, присущих определенной общественно-экономической формации, их влияние на преступность отнюдь не простая задача. Поэтому социо­логическое направление в криминологии развивалось довольно сложным путем.

Исследование преступности с позиций ее социальной природы начали первыми ученые-статистики. Известный бельгийский социолог А. Кетле, изучая особенности рас­пределения преступников по полу, возрасту, месту и времени совершения преступлений, обратил внимание на связь их поведения с различными сторонами социального бытия. Представляют интерес взгляды на преступ­ность английского ученого Д. Говарда. Он, в частности полагал, что успехи в борьбе с преступностью и в исправ­лении преступников может принести разумная организация исполнения наказания, при которой важными состав­ными частями являлись бы производительный труд, воспитание и обучение осужденных. При этом подчеркивалось, что преступники имеют право на человеческое отношение, хотя бы потому, что само общество сделало их преступниками.

Заслуживают внимания исследования французских ученых П. Дюпати и Ж.-П. Бриссо, видевших причину преступности в пороках социальной жизни, в политическом и экономическом неравенстве людей. Анализируя статистические данные, Дюпати пришел к выводу, что число ежегодно совершаемых преступлений должно быть всегда приблизительно одинаковым, поскольку существуют общие и постоянные причины преступности. Этот вывод явился преддверием социальных теорий о вечности преступности, которые были развиты в конце ХIХ - начале XX века Э. Дюркгеймом, Н. Д. Сергеевским, а в современный период — П. Солисом, М. Клайнердом и другими. Наиболее четко мысль о вечности преступности как социального явления выразил французский социолог Э. Дюркгейм, считавший, что нельзя представить общество без преступлений; они, по его мнению, являются элементом любого здорового общества.

Подвергая критике антропологические теории, многие представители социологической теории преступности при­зывали к социальным реформам, однако, характеризуя причины преступности, они не смогли выделить самое главное среди множества экономических, культурных, географических, климатических и других факторов. Со­циальные причины преступности не связывались ими с основными закономерностями развития общества, с об­щественными отношениями. Допускалось, что простая сумма конкретных причин отдельных преступлений по­зволяет раскрыть законы движения преступности.

Представители социологической школы в криминоло­гии обычно придерживались двух- или трехчленной клас­сификации причин («факторов») преступности. Эти фак­торы делились на индивидуальные (пол, возраст, раса и т.д.); физические (географическая среда, время года, климат и т. д.); социальные в собственном смысле слова (безработица, уровень цен на продукты, заработная пла­та, потребление алкоголя и т. д.). В теории фак­торов, ставшей методологической основой социологиче­ских теорий, причудливо сочетались несовместимые и не­сопоставимые понятия. В одном ряду находились явления действительно существенные и явления, оказывающие на преступность ничтожное влияние. Один из видных аме­риканских ученых, Э. Сатерленд, автор теории «диффе­ренциальной ассоциации», назвал теорию факторов «ка­талогом несопоставимых ценностей».

О теории Сатерленда следует сказать подробнее. Он различал факторы, характеризующие социальные процес­сы, включая социальные конфликты (социальную дезор­ганизацию), а также физические и физиологические фак­торы (времена года, наследственные заболевания, физи­ческие дефекты, возраст, пол), психопатологические фак­торы, включая алкоголизм и наркоманию, факторы культуры — типы семей, социальные институты и т. д. Видя многочисленные противоречия между этими факторами и их действием, Сатерленд приходил к заключению о су­ществовании «дифференциальной ассоциации», под кото­рой он понимал принятие личностью одних ценностей и отрицание других. Особую известность он приобрел в связи с анализом преступности «белых воротничков», т. е. высшего слоя общества.

Можно было бы продолжить обзор теорий социологи­ческого направления. Но мне кажется, что больший ин­терес представляет обобщенная характеристика совре­менных социологических теорий, отразивших в концент­рированном виде то, что накоплено конкретными иссле­дованиями по проблеме преступности.

Раз правонарушения — общественные явления, со­циальные законы и условия, которыми они обусловлены, определяют их особенности, состояние, динамику и струк­туру. Историки и социологи различают законы, действу­ющие на всем протяжении развития коллективных форм бытия людей, и законы, свойственные лишь определен­ным его этапам (в марксистской литературе их называют общественно-экономическими формациями). Первые отража­ют общие условия существования человека, играющие роль предпосылок любых конкретных форм общественной жиз­ни (жизнь, здоровье, неприкосновенность индивида, его соб­ственность, свобода, государство как гарант перечисленных условий и т.д.). Посягательства на них (убийство, телесное повреждение, побои и насилие, кража, разбой, грабеж, бан­дитизм, посягательства на высшие органы государственной власти, торговый оборот и т.д.) объявляются преступления­ми всеми кодексами и во все времена и потому были названы теорией права "абсолютными".

Вторая группа социальных законов отражает такие пред­посылки совместного существования людей, которые необхо­димы им на определенных этапах развития общества. В них всеобщие условия коллективного бытия человека модифици­руются (деформируются) и предстают в исторически огра­ниченной форме, выступая как феодальные, буржуазные и т.д. Посягательства на них не являются "абсолютными" и признаются противоправными не во все времена, а лишь на определенных ступенях истории общества, частично в даль­нейшем сохраняясь в перечне деяний, преследуемых в юри­дическом порядке, частично исчезая их них в зависимости от изменений условий социально-экономического и политическо­го характера.

Сегодня бессмысленно ставить вопрос, насколько общая парадигма объяснения правонарушаемости, хотя бы и в моди­фицированной форме, применима к объяснению правонаруша­емости в современной России: такой парадигмы, которая была бы признана всеми, пока еще нет. Поэтому ограничимся мето­дом, разработанным советскими криминологами применительно к обществам, осно­ванным на товарном производстве и существующим в разви­том виде лишь в Новое время.

Этот метод исходит из того, что отрицает наличие одной единственной причины, которая обусловливала бы все формы отклоняющего поведения. Он не пытается вычислить удель­ный вес вклада каждого социального фактора в совокупный итог действия всех криминогенных факторов, т.е. математи­чески определить роль каждого социального явления в гене­зисе правонарушаемости. Вместе с тем предлагаемый подход не только не исключает, но и не умаляет роли ни одного из социальных явлений, образующих комплекс причин правона­рушаемости. Вопрос состоит не в том, существуют или не существуют собственно социальные факторы, которые сами по себе со стопроцентной вероятностью превращали бы лю­дей в правонарушителей. Таких феноменов в обществе нет (денежные затруднения, например, могут толкнуть человека на кражу, но в неменьшей степени и на труд; безотцовщина может способствовать как деформации личности, что в со­стоянии иногда привести к правонарушению, так и ее закал­ке). Вопрос состоит в том, чтобы искать механизм взаимодей­ствия социальных явлений, каждое из которых, может быть, и не порождает противоправные деяния, но которые, взятые вместе, порождают правонарушаемость как свой совокупный эффект.

Исследования показали, что этот механизм, прежде всего, проявляется в противоречии между потребностями индивида и социальными возможностями их удовлетворения, которые, в конечном счете, зависят от его общественного положения. В свою очередь, последнее выражается в том, что он занима­ет в системе общественных отношений ряд позиций в сферах производства, политики, культуры, быта, потребления и т.д., которые для нормальной жизнедеятельности человека долж­ны соответствовать друг другу. То или иное место в систе­ме разделения общественного труда предполагает определенное положение людей в профессионально-квалификационной структуре общества, наличие у них соответствующих образо­вательных и культурных статусов, последние обусловливают необходимость соответствующего уровня потребления и т.д.

Несоответствие (рассогласование) социальных статусов индивида друг другу обусловливает его покушения на суще­ствующий общественный порядок. Так поступает личность, когда ее экономическому господству не соответствует фак­тическое положение в сфере политики, где формально рав­ны все (она покупает государственных чиновников, "голоса" на выборах, старается опорочить политического противника или даже устранить его физически и т.д.), в семье (прелюбо­деяние), в сфере быта (изнасилование, убийства) и т.п. Так поступает интеллигент, когда его образовательный статус не обеспечивает ему соответствующего места в экономике, поли­тике, культуре ("беловоротничковая" преступность как сред­ство улучшения положения в обществе). Так поступает по­литический деятель, когда злоупотребляет властью, чтобы "уравнять" свое экономическое положение с ролью в партии и государстве. Так поступают лица наемного труда, когда продажа рабочей силы не позволяет удовлетворить сформиро­ванные обществом потребности, что побуждает их к исполь­зованию нелегальных возможностей. Наконец, так поступают те, кто вообще не занимает официальных социальных пози­ций или занимает их не во всех сферах и у кого иных, кроме нелегальных, средств к жизни нет (деклассированные элемен­ты, безработные, заключенные и т.д.).

Противоречия между потребностями и социальными сред­ствами их удовлетворения, равно как и рассогласования ста­тусов индивида, неизбежны. Тип реально удовлетворяемых потребностей высшего слоя общества задает уровень потреб­ностей всех остальных социальных групп, который, оставаясь идеалом, ими не достигается.

Аналогично этому социальные статусы индивидов, зани­мающих места в производстве, политике, культуре, в быту, в потреблении, неизбежно рассогласуются вследствие того, что все эти сферы общественной жизни развиваются неравномер­но.

Развитие начинается, как правило, с эволюции произво­дительных сил, изменяющей количество и качество социаль­ных позиций, в частности, структуру рабочих мест, а, следова­тельно, и те пропорции, в которых индивиды распределяются по общественным классам и группам. От состояния произво­дительных сил зависит и доля общественного продукта, по­лучаемая каждой социальной группой, а, в конечном счете, и каждым индивидом. Наконец, уровень производительных сил определяет и те культурно-образовательные свойства, кото­рыми должен обладать индивид, чтобы занять ту или иную социальную позицию. Этот спрос обусловливает и качества функционирующей в обществе системы образования, и общий уровень культуры населения, и его социальные возможности. Таким образом, складывается объективная очередность изме­нений производительных сил, производственных отношений и институтов культуры и быта, а, следовательно, и отношений между социальными позициями в этих сферах общественной жизни. Поэтому изменения в этих сферах не совпадают во времени и могут совпадать лишь случайно. Ближайший ре­зультат такого несовпадения — ситуация, в которой социаль­ное положение индивида отнюдь не всегда соответствует его положению в сфере труда, а его культурно-образовательная подготовка отнюдь не во всех случаях обеспечивает выполне­ние им функций, содержание которых определено разделением общественного труда. В конечном счете, рынок выравнивает их, но лишь для того, чтобы прогресс или регресс производ­ства запустил описанный социальный механизм снова. Регу­лирующих способностей рынка оказывается достаточно, что­бы удерживать рассогласующие тенденции в определенных рамках, но рыночного механизма совершенно недостаточно, чтобы ликвидировать их вовсе. Равным образом общество, основанное на товарно-рыночных связях, способно удержи­вать правонарушаемость в ее статистической норме, но оно не способно искоренить ее.

Правонарушаемость выступает как неизбежное следствие социального развития, связанного с ним прогресса или регрес­са производства и обусловленных ими рассогласованний со­циальных статусов индивидов. Однако общество, свидетель­ствует исторический опыт, может удерживать правонаруша­емость в определенных рамках, не давая ей выйти за их преде­лы. Одним из самых действенных правовых средств для этого является институт юридической ответственности.

        3.1Экономический  и  психологический факторы .

Под  причиной  понимается  явление  (или  их  совокупность),  которые  порождают  другое  явление,  рассматриваемое  как  следствие.  Причины  создают  возможность  определённого  следствия,   для  наступления  которого  необходимы  дополнительные  условия,   сами  по  себе  не  порождающие  данное  следствие,  но  создающие  соответствующую  обстановку  для  реализации  действия  причины. Применительно  к  П.  характер  такой  связи  может  быть  установлен  в  конкретном   преступлении  (правонарушении). 

Пример:  Экспертиза  и  суд  определяют,  что  причиной  смерти  было  необратимое  повреждение  жизненно важных  органов  в  результате  нанесения  удара.

По  мере  перенесения  анализа  от   единичного  (конкретного   П.)   к  особенному  (их  видам)  и  общему  (совокупность  П.)  взаимосвязь  между  детерминантами    (причинами  и  условиями)  и  между  ними  и  следствием  (правонарушение)  усложняется,  и  различия  между  причинами  и  условиями  значительно  сокращаются. С  учётом  этого  можно  говорить  о  "причинах-условиях"  П. 

Существует  взгляд,  что  преступность  в  капиталистическом  обществе   порождается  самими  капиталистическими  производственными  отношениями,  экономическим  базисом,  и  потому  не  может   быть  устранена  никакими   мерами,  она  фатально  неизбежна.   И  с  этим  можно  согласиться.

Мыслители  и борцы  эпохи  Просвещения  в  18  веке  прокладывали  путь  установлению  господства  капитализма,   стремились  утвердить  новые  гуманистические  идеалы,  свергнуть  духовный  гнёт  церкви,  вывести  человечество из  тьмы  средневековья  в  новый  светлый  (как им казалось)  мир  справедливости  и  разума,  где  вечно  будет  царить  свобода,  равенство,  братство.

В  действительности  же  не получилось  ни  свободы,  ни  равенства,  ни  братства.  Все  принципиально   свойственные  капиталистическому  обществу  противоречия  не  исчезли  ни  в  технотронном,  ни  в  постиндустриальном  обществе.  Главными  из  них  в  смысле  их  криминогенного  потенциала  можно  отметить  всё  углубляющееся  имущественное  неравенство  и  общий  антигуманный  характер  общества.

Нас  больше  будут  интересовать  причины  преступности в  нашем  обществе.

До  недавнего  (недавнего  по  масштабам  историческим)  преобладающая  точка  зрения  на  причины  преступности  в  социалистическом  обществе  формулировалась  примерно  так:  новая  социальная  среда,   новые  производственные  отношения  не  могут  быть  причиной  и  не  могут  создавать  условий  для преступности.  Мол,  причины  преступности   коренятся  не  в  том,  что  свойственно  самому  социализму,  а  в  том,  что  унаследовано  от  прошлого  (теория пресловутых  "родимых  пятен").   Причины  преступности  имеют  комплексный характер,  причины  и  психологического  и  экономического  происхождения.

Первые  -  дефекты  сознания,  элементы  социальной  психологии, проявляющиеся  в искажённых  потребностях,  интересах,  целях,  мотивах,  нравственных ценностях  и  правосознании;  с  завидным  постоянством  воспроизводившиеся  из  поколения  в  поколения  вопреки  "заповедям  строителя  коммунизма"  и  прочим  воспитательным  усилиям  правящей  партии.  Вторые:   общественное  разделение  труда,  выливающееся  в  противоречие  между  требующими  развития  всеми  человеческими  и  неадекватным  спросом  на  развитие  лишь  определённой  части  этих  потенций.  Это противоречие  усугубляется  неравным  (количественно  и  качественно)   распределением  предметов  потребления.  Эти  противоречия  влекут   неудовлетворённость,  эгоизм  и  другие  отрицательные  качества  индивидов,  которые  при определённых  условиях  могут  стать  криминогенными .  "Древом  жизни"  преступности  является  недостаточно  высокий  уровень  производительных  сил  который  не  исключает  острых  противоречий  между   разумными  потребностями  и  легальными  возможностями  их  удовлетворения ,  не  исключает  таких  профессий,  которые  по  своему  характеру  и  содержанию  не  способствуют  превращению  труда  в  жизненную  потребность  человека ,  не  развивают  его  интеллект  и  облегчают  формирование  антисоциальных  свойств.  Полезно  вспомнить  примечательное  высказывание  И. Сталина   о  том,   что труд   превратился  из  тяжкого   бремени  в  "... дело  чести,   дело   доблести  и  геройства..."   На  самом  деле  это,   конечно,   было  далеко  от  истины.

Экономические  условия   являются  решающими  и  определяющими  все  иные  стороны  жизни  общества,  в  том  числе  потребности,  интересы  людей,  их  поведение. 

В  экономических  отношениях   основные   причины-условия  как  социально  полезно, так  и  антисоциального  образа  мыслей  и  поведения.

Принцип  социализма  "От  каждого  по  способности,  каждому  по  труду"  в  принципе весьма  справедлив  и,  казалось  бы,  наделён  огромным  созидательным  потенциалом.  Первое  положение  принципа  "от  каждого  по  способностям"  имеет  объективные  отклонения.  Способности  граждан  ограничиваются  потребностями  общества.

Пример:  Не  все  желающие  получить  высшее образование  имеют  на  то  возможность.  Не  все,  способные  стать  актёрами,  журналистами,  юристами,  врачами  и так  далее  становятся  ими.  Государство  вынуждено  регулировать  подготовку  кадров  и,  таким  образом,  в  известной  степени  ограничивает  способности  граждан.

Такое  ограничение  имеет  деликтогенное  значение  (протекционизм,  взятки).

Второе  положение  "Каждому  по  труду"  объективно  невозможно  осуществить;  измерить,  взвесить,  оценить  вклад  каждого  в  общественное  производство  весьма сложно,  идеальная  оценка  труда  каждого  просто  невозможна.

Другим  экономическим  фактором,  обусловливающим  П .  является  противоречие  между  существующим  уровнем  производства  и  потребления,  выражающемся  в  дефиците  товаров,  услуг,  продукции,  необходимых  для  удовлетворения  растущих  потребностей  граждан  и  экономики.

Если  взглянуть  на  современную  ситуацию,  что  конфликт  между  уровнем  производства  и  потребления  решён   "перестроечниками"  и  "реформаторами",  дефицита  нет.  И  это  оказалось  возможным  при  вдвое  снизившихся  объёмах  производства, как  в  промышленности,  так  и  сельском  хозяйстве.  Причина  проста  -  катастрофическое  падение  уровня  потребления,  разгром  здравоохранения,  образования,  науки.       

  3.2 Информационный  и  юридический  факторы .

Одним   из  важнейших  направлений борьбы  с  П.  является  строгое  соблюдение  принципа  гласности. П.  "боятся "   гласности,  они  совершаются  (как правило) тайно.  Гласность  и  П.  -  взаимно  исключающие  явления.  Там,  где  нет  гласности,  есть  благоприятная  почва  для  П.

Гласность  не  может  зависеть  от  какого-либо  усмотрения, поскольку  является  конституционной  обязанностью  субъектов  власти  и управления.   Информированность  общества  -  один  из  существенных  признаков  демократии,  определяющий  уровень  политического  доверия  государства  к  своим  гражданам  и  уважения  государственными  органами  общественного  мнения.  Общественное  мнение  является  одним  из  видов  социального  контроля, осуществляемого  повседневно  постоянно  всеми  гражданами.

Информированность  общества  способствует  эффективному  функционированию  государственного  механизма,  в  том  числе  искоренению  причин-условий  П.  Правовую информацию  составляет  совокупность  сведений  оправе.  Прежде  всего,  подлежат публикации  нормативные  акты.  Законы  публикуются  в  официальных  источниках.

Подзаконные  акты,  составляя  по  объёму  большую  часть  нормативного  материала,  не  все  доступны  для  населения  и  не  всегда  соответствуют  закону.

Одним  из  существенных  деликтогенных  факторов  является   нарушение принципа неотвратимости  ответственности  за  П.  Уверенность  или  надежда  на  то,  что за П.  не  последует  с  неотвратимостью  наказание,  ослабляет  императивное  значение  правовых  норм-запретов,  сдерживающий  фактор,  содержащийся  в  санкциях, и  таким  образом  стимулирует  неправомерное  поведение.

Важна  не  тяжесть  наказания ,  а  гласность  и  неотвратимость  ответственности  на  всех  уровнях  и  независимо  от  занимаемого  поста,  как  один  из  факторов  предупреждения  П.  Если  же  значительная  часть   осуждённых  не  отбывает  полностью  срок  наказания,  то  это  снижает  превентивное  воспитательное  значение  норм  уголовного  кодекса,  создаёт  не  только  у  правонарушителей,  но  и  у  лиц,  воздерживающихся  от  преступлений  под  страхом  наказания,  перспективу  частичной  безнаказанности.

3.3 Социальный  и  биологический  факторы.

Человек  не  рождается  чистым,  как  лист  бумаги,  на  котором  что  угодно  может написать  социальная  среда:  этот  лист  уже  достаточно  исписанный,  "запрограммированный ",  хотя  наука  пока  не  может  его  прочесть.  Различие между  людьми   зависит  не  только  от  среды,  воспитания,  но  и  от  наследуемой  генной  программы.  При   этом  речь  идёт  не  о  специальных  "преступных  генах",  а  о  генах,  программирующих   склонность  к  определённому  поведению.  Но  гены  определяют  лишь  возможность  (а  не  неизбежность) развития  свойств  и  признаков  личности  в  необходимых  условиях  внешней среды:  достаточно  изменить  среду  -  и  генетически  предопределённые  признаки  не  смогут  себя  проявить.  Унаследованные  антисоциальные  качества личности  могут  быть  подавлены.

Существует  непреложный  фундаментальный  закон,  согласно  которому  все свойства  живых  существ,  включая  человека,  создаются  как  при  участии  наследственности,  так  и  среды.  Этот  закон  не  знает  исключений, в  том числе  и  отношении особенности  нервной  системы,  определяющей  инстинкты,  темперамент,  возбудимость ,  ум,  память,  склонности  к  определённому виду  деятельности,  способности  и  таланты,  общие  черты  характера:  доброту,  жизнерадостность,  угрюмость  и  злобность ,  а  также  эмоциональные реакции:  любовь  и  сострадание,  ненависть  и  ярость,  эгоизм  и  альтруизм .

В  определении  конечных  признаков  организма  наследственностью  и  средой нет  абсолютного  детерминизма  в  силу  существования  объективной  случайности,  которая,  однако,  не   изменяет  наследственности  и  не  колеблет  среды.

Впрочем,  существует  в  науке  и  полностью  противоположное  мнение  -  психика  человека  не  заложена  в  генах  и  что  только  социальное  наследование, то  есть  передача  от  поколения  к  поколению  положительного  опыта,  материальной  и  духовной  культуры,  и  условия  современной  среды  индивида создают  человека.

4. ПРФИЛАКТИКА ПРАВОНАРУШЕНИЙ. РОЛЬ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ В ПРЕОДОЛЕНИИ ПРЕСТУПНОСТИ.

Нормами различных отраслей права довольно детально регулируются все виды профилактики правонарушений  общая, индивидуальная, а также основные направления: профилактика правонарушений несовершеннолетних, рецидивных и бытовых преступлений, пьянства, наркомании и др. 

Регулятивная роль юридических норм, составляющих правовую основу профилактики преступлений, проявляется применительно к деятельности всех её субъектов: основных и вспомогательных, специализированных и неспециализированных, государственных органов, общественных организаций и граждан.

Юридическими нормами регламентируются ( с разной степенью детализации правовых предписаний, дозволений и запретов ) все основные элементы сложного многогранного процесса профилактики правонарушений: её информационное обеспечение, планирование, порядок применения основных методов, учёт и оценка результатов и т.д.  Юридические нормы, в совокупности составляющие правовую основу профилактики преступлений, охватывают все известные их виды: общие и специальные, регулятивные и правоохранительные, материальные и процессуальные, управомочивающие, обязывающие (запрещающие) и предоставительно-обязывающие.

Однако, необходимо отметить, что в настоящее время совокупность юридических норм, регулирующих профилактику правонарушений, является не более чем" системой со слабыми взаимодействиями".  Для того, чтобы она стала более цельной и прочной,

эти нормы следует подвергнуть дальнейшей систематизации, которая одновременно с восполнением пробелов в правовом регулировании профилактики правонарушений может завершиться кодификацией как наиболее совершенной формой систематизации правового материала. 

               Воздействие на криминогенные ситуации, предупреждение их возникновения, их устранение или нейтрализация - важное направление профилактической работы органов внутренних дел.

Предупреждение преступлений достигается воздействием не только на причины, но и на условия их совершения. Во многих случаях устранить условия, способствующие совершению преступлений, создать противостоящие этому другие условия и тем самым блокировать действие причин практически легче, чем устранить сами причины.  Профилактическая деятельность органов внутренних дел в значительной мере идет именно по этому пути. В частности, организация наружной службы, патрулирование, административный надзор, непосредственная охрана объектов, борьба с пьянством и наркоманией, с безнадзорностью подростков - всё это противодействует причинам преступности, устраняет условия, способствующие совершению правонарушений.        

              Обстоятельства (объективные и субъективные), обусловливающие совершение преступлений, могут проявляться, во-первых, в индивидуальной жизни конкретных лиц, допускающих отклонения от норм поведения и способных в силу этого встать на путь противоправного поведения; во-вторых, в различных сферах социальной жизни: производственно-трудовой, семейно-бытовой и т.д. Соответственно и профилактика преступлений осуществляется двояким образом : путем выявления и устранения обстоятельств, непосредственно связанных с поведением, образом жизни конкретных лиц, могущих встать на путь совершения преступлений, и не связанных с этим. В зависимости от этого выделяют индивидуальную профилактику, с одной стороны, и общую - с другой.

Осуществляя индивидуальную профилактику, органы внутренних дел выявляют лиц, от которых, судя по достоверно установленным фактам их противоправного поведения, можно ожидать совершения преступлений, и принимают меры по оказанию на таких лиц необходимого воспитательного воздействия и предупреждению с их стороны преступлений.

Занимаясь общей профилактикой, органы внутренних дел устанавливают в различных сферах социальной жизни причины и условия, способствующие совершению преступлений, разрабатывают и осуществляют меры по их устранению.

Кроме того, органы внутренних дел выявляют лица, замышляющие или подготавливающие преступления, и принимают меры по предотвращению с их стороны преступлений.

          Таковы основные виды (направления) деятельности органов внутренних дел по профилактике преступлений. Они характерны для всех без исключения служб органов внутренних дел: уголовного розыска, ОБЭП, следственных аппаратов, ГИБДД и д.р., решающих наряду с профилактическими и иные задачи.

Разнообразие компетенции органов внутренних дел, средств и методов деятельности, присущих их отдельным службам, позволяет им  эффективно воздействовать почти на все известные криминогенные факторы, на самые различные обстоятельства, обусловливающие совершение преступлений, и на так называемые фоновые явления преступности (пьянство, наркоманию, паразитический образ жизни и д.р.). Так, органы внутренних дел ведут профилактическую работу во всех основных сферах социальной жизни, где проявляется действие причин и условий преступности (семья, ближайшее бытовое окружение, коллективы и т.д.). Они осуществляют профилактические мероприятия в отношении самых различных  категорий лиц, склонных к совершению преступлений (несовершеннолетних правонарушителей; лиц, состоящих под административным надзором, и других категорий освобожденных из мест лишения свободы; осужденных условно, к исправительным работам и д.р.).

         Методы и формы деятельности органов внутренних дел по профилактике правонарушений различаются в зависимости от её видов (направлений).  Основным методом индивидуально-профилактической работы является убеждение. Задачи индивидуальной профилактики решаются и путём выявления и устранения объективных (внешних) условий, способствующих совершению преступлений, в частности путём оказания профилактируемым социальной помощи в решении вопросов жизненного устройства.  Наконец, в случаях, предусмотренных законом, в качестве вспомогательного метода индивидуальной профилактики используется принуждение.

          Для решения задач общей профилактики преступлений органы внутренних дел осуществляют следующие основные мероприятия: анализируют данные о совершённых преступлениях и иных правонарушениях; систематически обследуют расположенные на обслуживаемой территории объекты, где наиболее часто совершаются правонарушения; изучают соответствующие материалы печати, сообщения должностных лиц, представителей общественности, письма и заявления граждан; самостоятельно осуществляют в прории объекты, где наиболее часто совершаются правонарушения; изучают соответствующие материалы печати, сообщения должностных лиц, представителей общественности, письма и заявления граждан; самостоятельно осуществляют в пределах своей  компетенции меры, непосредственно направленные на устранение выявленных обстоятельств, способствующих совершению правонарушений.

           Если методы индивидуальной профилактики, как это уже видно из её названия, полностью подчинены задаче предупреждения, недопущения конкретных преступлений со стороны определённых лиц, могущих встать на преступный путь, то методы общей профилактики применяются в более широких целях - для воздействия на обстоятельства, которые могут порождать, продуцировать преступность в относительно массовых масштабах, способствовать совершению многих преступлений.

          Таким образом, профилактика правонарушений направлена на ликвидацию истоков преступности и является основным видом упреждающего воздействия на криминогенные факторы, которое осуществляется на ранних стадиях их развития.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.      Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. – Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1983.

2.      Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н. Генетика, поведение, ответственность. – М.: Изд-во политической литературы, 1982.

3.      Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996, 18 июня.

4.      Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986.

5.      Лунеев В.В. Преступность в России при переходе от социализма к капитализму // Государство и право. - 1998, №5.

6.      Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем УК РФ // Государство и право. – 1997, № 12.

7.      Мальков В.П. Состав преступления в теории и законе // Российская юстиция. – 1998, № 6.

8.      Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственнось.М.1985.

9.      Спиридонов И.И. Теория государства и права. – М.: 1995.

10.   НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ К УГОЛОВНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ в двух томах под редакцией  Морева И.М., Рогожникова Э.С. – Нижний Новгород: НОМОС, 1996.

11.   ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА под редакцией Марченко М.Н. – М.: Зерцало, 1998.

12.   ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА  под редакцией Матузова Н.И., Малько А.В. – М.: Юристъ, 1997.

13.   Алексеев А. И. Правовые основы профилактики преступлений органами внутренних дел. М., 1980.

14.   Алексеев А. И., Сахаров А. Б. Причины преступлений и их устранение органами внутренних дел. М., 1982

[1] Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986, с. 23.

[2] Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. – Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1983, с 56.

[3] Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем УК РФ // Государство и право. – 1997, № 12, с. 34.

[4] Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986, с.44.

[5] Лунеев В.В. Преступность в России при переходе от социализма к капитализму // Государство и право. - 1998, №5.

[6] Мальков В.П. Состав преступления в теории и законе // Российская юстиция. – 1998, № 6, с20.

[7] Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996, 18 июня, с. 7.

[8] Кудрявцев В.Н. Закон, поступок, ответственность. – М.: Наука, 1986, с. 51.

[9] Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996, 18 июня, с. 7.

[10] Глава 2, Ст. 2.1. Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

[11] Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. – Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1983, с. 74.

[12] Катанян К. Четыре категории преступлений // Независимая газета. – 1996, 18 июня, с. 2.

[13] Подобные идеи можно встретить у русских мыслителей и ра­нее, в частности у декабристов П. И. Пестеля, С. И. Муравьева-Апостола и др.