Реферат: Политическая система общества

Лекция 5 ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ОБЩЕСТВА

В современном политическом словаре стран Востока и Запада, пожалуй, трудно найти более распространенного и вместе с тем более противоречивого термина или словосочета­ния, чем «политическая система». О политической системе обще­ства в разных странах и особенно в нашей сейчас говорят и пишут не только и даже не столько на профессиональном, сколько на обыденном уровне, не столько юристы, политологи, историки и специалисты в области других гуманитарных и общественных наук, сколько люди весьма далекие в профессиональном плане от данной материи, так называемые «популисты». Со страниц акаде­мических журналов и других изданий «политическая система» в последние годы почти полностью перекочевала на страницы популярных и непопулярных газет, пропагандистских брошюр и журналов, а также иных «рассчитанных на широкого массового читателя» изданий.

Глубокие и поверхностные, содержательные и бессодержатель­ные рассуждения и умозаключения о политической системе общества сейчас можно встретить гораздо чаще, чем это было раньше, например, на страницах английского «Экономиста», пове­ствующего в одном из своих номеров о том, что «западные симпатии» к бывшему Советскому Союзу и лично к М. Горбачеву «базируются на заверениях последнего реформировать СССР» по образу и подобию стран Восточной Европы; или американского «Ньюсуика», анализирующего причины медленного осуществле­ния радикальных преобразований в политической системе России и рассуждавшего в связи с этим в 1990 г. о том, что хотя «мастер­ство Михаила Горбачева по формированию и проведению крем­левского политического курса почти полностью исчерпано», но «ему так и не удалось добиться своей главной, принципиальной цели — спасти советскую систему от самое себя».

Можно было бы привести множество и других примеров, подтверждающих сказанное. Однако без того ясно, что к полити­ческой системе общества вообще и к политической системе нашего общества в частности в последние годы проявляется весьма обостренное и в то же время довольно противоречивое внимание.

Несомненно, это следует рассматривать и оценивать положитель­но, но при условии) Конечно, что ставится цель—понять и объ­яснить, а не сознательно «затемнить» и исказить настоящее и прошлое, рассуждать на основе глубокого и разностороннего анализа окружающей действительности, а не путем гадания на кофейной гуще. И этот аналитический подход вряд ли возможен, если не иметь четкого.» разностороннего понимания того, что представляет собой политическая система. Каковы ее природа, содержание и назначение? Как традиционно она понималась в западной и марксистской политологии и социологии? Как понимается и представляется сейчас?

Обратимся вначале к марксистской трактовке политической системы. Согласно традиционному, ставшему своего рода «класси­ческим» марксистскому представлению, политическая система (организация) общества', подобно государству, праву и другим политическим явлениям, институтам и учреждениям, представляет собой объективное явление. Ее существование и функционирова­ние неразрывно связаны и обусловлены историческими рамками существования и функционирования классового общества. Вместе с ним она и формируется и видоизменяется в силу раскола общества на классы и возникновения объективно существующих классовых противоречий. По Мере развития классового общества и превращения его в бесклассовое политическая система, согласно марксистским воззрениям, отмирает. На протяжении всей истории своего существования и функционирования политическая система общества неизменно выражает и защищает волю и интересы прежде всего господствующего класса (классов), а в социалисти­ческом обществе должна выражать и защищать волю и интересы всего народа.

Разумеется, как показывают исторический опыт, политическая теория и политическая практика в силу множества объективных и субъективных причин далеко не всегда друг с другом совпадают. В советской политической теории 60—80-х годов, например, господствовала доктрина, утверждавшая, что в СССР существо­вало общенародной государство, и политическая система была не чем иным, как общенародной политической организацией. Однако анализ политической практики этих и всех последующих лет со всей очевидностью показал, что в стране существовала и функцио­нировала в модернизированном виде сложившаяся еще в период культа личности Сталина тоталитарная административно-командная система. Аналогичные выводы соотносимы не только с поли­тической, но и с социальной, экономической и иными системами, возникшими и развившимися на базе советского общества.

Сегодня особенно важно подчеркнуть, что, выдвигая в процес­се анализа политической системы общества ее классовый ха­рактер, классовые волю и интересы на первый план, марксистская политическая наука вместе с тем не теряла из вида при этом общечеловеческие, групповые, национальные и иные интересы и ценности. Классовые и другие, в частности общечеловеческие, интересы не отождествляются, не нивелируются и не подменяются друг другом, но в то же время они и не противопоставляются друг Другу.

Будучи весьма сложным и многогранным явлением, политиче­ская система классового общества связана множеством невиди­мых нитей с другими однопорядковыми с ней (т. е. политическими по своему характеру) и разнопорядковыми явлениями. Кон­центрируя в себе основное политическое содержание классового общества, она выступает в реальной действительности как система существующих в его пределах политических организаций (объеди­нений). К числу последних относятся: государство, являющееся, по общему правилу, политической организацией экономически господствующего класса, политические партии, многочисленные общественные объединения, в той или иной степени принимающие участие в политической жизни своей страны.

В структуре политической системы общества все эти организа­ции неразрывно связаны между собой и взаимодействуют друг с другом. Они никогда не существовали и не могут существовать сами по себе, взятые в «чистом», изолированном виде. Структур­ные элементы, составные части политической системы классового общества рассматриваются в комплексе порождаемых ими связей и отношений, различных опосредуемых данные связи и отношения социальных норм, в единстве со всеми обосновывающими их существование и функционирование политическими идеями, тео­риями, взглядами и представлениями.

Политическая система общества никогда не остается безуча­стной, пассивной ни по отношению к надстроечным явлениям, ни по отношению к базисной среде. Подвергаясь в процессе своего становления и развития прямому воздействию со стороны, напри­мер, явлений идеологии, права и морали, она постоянно оказывает на них обратное влияние. Это свидетельствует об относительной самостоятельности политической системы общества и указывает на ее способность выступать одновременно в качестве объекта воздействия со стороны других надстроечных явлений и субъекта активного воздействия на окружающую надстроечную среду.

Аналогичные по своему характеру и обоюдной направленности связи устанавливаются также между политической системой общества и экономикой, всем материальным базисом общества, образующим определенную систему производственных отношений, соответствующих прежде всего господствующему способу про­изводства..

Квинтэссенция, суть этих взаимосвязей наиболее полно и четко выражена в классической формуле, выведенной В. И. Лениным, согласно которой «политика есть концентрированное выражение экономики»', ее продолжение, развитие и обобщение. Экономика оказывает решающее воздействие на политику. В свою очередь политика активно воздействует на экономику. Какова экономика, такова в конечном счете должна быть и политика, а вместе с тем и соответствующие ей институты и учреждения, включая полити­ческую организацию классового общества.

В общественно-экономических формациях, какими являются рабовладельческая, феодальная и капиталистическая формации, свойственный им внутренне противоречивый характер экономики накладывает свой неизгладимый отпечаток на природу и характер существующих в их пределах не только экономической, социаль­ной и духовной, но и политической систем. Антагонизм экономиче­ских интересов противостоящих друг другу основных классовых сил (рабовладельцев и рабов, феодалов и крестьян, буржуа и пролетариев) обусловливает в конечном счете антагонизм политических интересов этих классов и образуемых ими организа­ций. Вследствие этого политическая система общества, отражаю­щая данный экономический строй, постоянно остается расчле­ненной, расколотой на целый ряд противостоящих друг другу и противоборствующих друг с другом организаций. Одни из них образуют в соответствии со своими классовыми целями и интере­сами систему организаций господствующего класса (систему диктатуры класса рабовладельцев, феодалов и буржуазии), а дру­гие — систему организаций подвластных классов (систему орга­низаций их классового противодействия экономическому, полити­ческому и иным видам диктата со стороны господствующего класса).

Марксистские воззрения исходят из того, что в условиях коммунистической общественно-экономической формации в проти­воположность всем предшествующим ей классовым формациям должна складываться относительно непротиворечивая, однотип­ная экономика, оказывающая определяющее влияние на политику и тем самым способствующая образованию и развитию на ее основе такой же внутренне непротиворечивой в классовом и дру­гих отношениях политической системы общества. Неантагонисти­ческий характер экономических отношений, материального базиса социалистического общества должен обусловливать существова­ние соответствующих им по своей природе и содержанию полити­ческих отношений, политической жизни и политической системы.

Это не будет означать, согласно марксистским взглядам, отсутствия в экономической, социальной, духовной или политиче­ской системе социалистического общества антагонистических и неантагонистических противоречий. Утверждение обратного означало бы неоправданное нивелирование, искажение реальной действительности. На всех этапах развития социалистического «общества, как и всякого другого, и во всех сферах его жизни всегда существовали и будут существовать различные противоре­чия. Однако их характер на каждом из этапов может быть иным.

Понятие политической системы общества — это общее, родовое по отношению к понятию каждой отдельной политической системы, существующей в рамках той или иной общественно-экономической формации, а также в пределах отдельно взятой страны. Его не следует смешивать с понятием политической организации общества вообще, функционирующей, по мнению ряда авторов, в социально «чистом» виде, в виде некой чистой — «внеклассовой» или «надклассовой» организации, выражающей и защищающей интересы всех социальных слоев и групп независи­мо от их фактического положения в капиталистическом обществе. «...Ни в одной цивилизованной капиталистической стране,— отмечал по аналогичному поводу В. И. Ленин,— не существует «демократии вообще», а существует только буржуазная демокра­тия». Классу буржуазии «выгодно и необходимо,— писал он,— скрывать от народа буржуазный характер современной демократии, изображать ее демократией вообще или «чистой

демократией»

Выступая в качестве общеродового понятия, политическая система общества вбирает в себя все те наиболее общие признаки и черты, которые свойственны всем без исключения конкретным политическим системам, существующим в пределах различных общественно-экономических формаций. В ней наряду с сугубо классовыми признаками и чертами отражаются также межклассо­вые, общесоциальные, национальные, групповые и общечеловече­ские признаки и черты.

В качестве общих моментов, объединяющих различные полити­ческие системы как однопорядковые явления, можно выделить следующие. Во-первых, существование и функционирование их лишь в рамках классового общества, возникновение и развитие с появлением и развитием классов. Во-вторых, охват каждой из них не только отдельных составных частей, но и всего классового общества в целом, существующего в пределах той или иной страны. В-третьих, наличие у каждой из них политического характера, выступление данных систем в качестве политических, а не экономических или каких-либо иных по своему характеру образований. В-четвертых, опора каждой политической системы общества на определенный тип экономики, социальной структуры и идеологии. И в-пятых, выступление в качестве структурных элементов любой политической системы различных государствен­ных, партийных и общественных организаций, участвующих в по­литической жизни той или иной страны.

Политическая система общества выступает как явление и понятие фактическое, но отнюдь не формально-юридическое. Это означает, что в разряд ее основных частей входят не только официально признанные господствующим классом в лице соответствующих государственных органов организации, но и объедине­ния (например, как неоднократно бывало в истории буржуазной действительности, марксистско-ленинские партии, прогрессивные молодежные или любые иные организации), объявленные или объявлявшиеся в силу тех или иных причин вне закона.

Основными требованиями-критериями, предъявляемыми при рассмотрении ко всем без исключения структурным Элементам политической организации общества, являются требования их внутренней упорядоченности, организованности и хотя бы мини­мальной политичности. Суть первого из них сводится к тому, чтобы каждое общественно-политическое объединение, рассматри­ваемое в качестве структурного элемента политической организа­ции общества, выступало бы прежде всего как организация и обладало бы признаками организации.

Характерными признаками любой организации являются: определенный порядок ее образования и функционирования; наличие Устава, Положения или иного подобного рода им акта, свидетельствующего о сформированности и формально-юридиче­ской оформленности того или иного объединения; функционирова­ние каждой общественно-политической организации ради дости­жения определенных, непосредственно стоящих перед ней целей и задач; деятельность каждой организации в определенной сфере общественной жизни и в соответствии с установленными принци­пами; наличие у всех без исключения организаций органов, ведающих их внутренними и внешними делами.

Суть второго требования, предъявляемого к структурным элементам политической системы общества, заключается в том, чтобы они как составные звенья были не только внутренне организованными, но и хотя бы в минимальной степени политиче­скими. Каждый структурный элемент политической организации классового общества должен быть не просто организацией, а политической по своему характеру организацией. Это означает, что он непременно должен: а) выражать политические интересы определенного класса или любой иной социальной общности; б) быть участником политической жизни и носителем политиче­ских отношений; в) иметь непосредственное или опосредованное отношение к государственной власти—ее завоеванию, организа­ции или использованию, причем не обязательно взаимодействуя с государственными органами, но и противодействуя им; г) руко­водствоваться в своей повседневной деятельности политическими нормами или правилами, сложившимися в недрах политической жизни той или иной страны.

Говоря о политическом характере структурных элементов политической системы общества, следует иметь в виду, что не все они в своем содержании имеют одинаковый политический аспект.

У одних организаций политика проявляется более ярко и занимает в их деятельности значительное место, в то время как у других играет второстепенную роль. В зависимости от этого все объедине­ния — структурные элементы политической организации обще­ства — в марксистской научной литературе подразделяются на организации собственно политические, несобственно-политические и организации, имеющие в своем содержании лишь незначитель­ный политический аспект.

К числу собственно политических организаций относятся государства, политические партии и некоторые общественные объединения. Характерным признаком этих организаций является организационная связь с политикой и их прямое, проявляющееся в самых различных формах воздействие на политику. Непосред­ственной целью их создания и функционирования выступает политика. Она заключается в формировании и осуществлении политики того или иного класса, в политическом воспитании различных слоев классового общества и в проведении политиче­ских интересов той или иной социальной общности в жизнь.

Решающую роль среди собственно политических, а равно и среди всех остальных структурных элементов политической системы общества, несомненно, играет государство. Будучи осна­щенным специальным аппаратом принуждения и подавления с соответствующими «вещественными придатками» в виде тюрем и иных принудительных учреждений, государство выступает как главная сила в руках господствующего класса, как главный проводник его воли и интересов в жизнь, как важнейшее средство осуществления его политической власти. В структуре политиче­ской системы общества государство является объективно необхо­димым, неотъемлемым ее составным элементом. Видоизменяясь в своей сущности, форме и содержании, оно неизбежно сохраня­ется на протяжении всей истории развития классового общества, а следовательно и его политической системы. В то же время, как известно, все остальные ее составные звенья — политические партии и различные общественные организации, имеющие полити­ческий характер,— могут появляться на определенных этапах развития политической системы общества и, выполнив возло­женные на них задачи, исчезать. Многочисленные примеры такого круговорота политических институтов можно постоянно наблю­дать в рамках политической системы различных государств.

К несобственно политическим объединениям — структурным элементам системы общества — относятся такие объединения, которые возникают и развиваются не в силу непосредственно политических, а в силу экономических и других им подобных причин. Прямой целью их создания и функционирования, в отли­чие от собственно политических организаций, никогда не выступа­ет политика. Свою основную деятельность данные институты, к числу которых можно отнести профсоюзные, кооперативные и иные организации, осуществляют соответственно в производ­ственной, социально-бытовой, культурной, торговой и других сферах жизни общества. Они не ставят перед собой непосредственных задач активного воздействия в политических целях на государственную власть. Политическая деятельность этих органи­заций не составляет основу их функционирования и выступает; в этом смысле если не второстепенной, то во всяком случае не имеющей для них решающего значения. Это не означает, разумеется, принижения роли и значения несобственно-политических. объединений в структуре политической системы общества, ибо речь в данном случае идет лишь об отсутствии доминирующего политического аспекта в их деятельности, а не об отрицании его как такового вообще.

Последнее легко прослеживается на примере деятельности кооперации в рамках политической и экономической систем нашего общества, которая, как говорилось в Законе о кооперации в СССР, «открывает перед гражданами широкие возможности для приложения своих сил и Знаний к производительному труду» и которая «предоставляет членам кооперативов реальные возмож­ности и материально заинтересовывает их в повышении эффектив­ности хозяйствования» на основе самостоятельной разработки и реализации кооперативами своих планов производства, распре­деления и продажи товаров, выполнения работ, оказания услуг и осуществления других видов деятельности, а также в улучшении социальных условий жизни коллектива.

Среди многочисленных организаций, имеющих в своем содер­жании лишь незначительный политический аспект, выделяются объединения, возникающие и функционирующие на основе чисто личных склонностей и интересов той или иной группы людей к занятию определенной деятельностью. К их числу следует отнести объединения типа нумизматов, филателистов, авто- и мо­толюбителей, туристов и др. Политический оттенок в своей деятельности они приобретают лишь как объекты воздействия на них со стороны государственных и иных политических по своему характеру органов и организаций, но отнюдь не как субъекты, носители политической власти и соответствующих политических отношений.

Предложенное в марксистской политологической и социологи­ческой литературе разделение различных институтов в структуре политической системы общества по политическому и другим признакам отражает настоятельную необходимость использова­ния в процессе исследования помимо всех прочих методов и подхо­дов институционального метода.

Суть его, кратко говоря, заключается не только в определении и выделении формирующих политическую систему (организацию) общества институтов, но и в анализе ее элементно-структурных, субъектно-институциональных и отчасти формально-юридических сторон. С институциональной точки зрения политическая система любого общества выступает как сложный комплекс взаимосвя­занных, взаимодействующих друг с другом или же противодей­ствующих друг другу политических институтов.

Институциональный подход к исследованию политической системы общества может органически сочетаться с другими методическими подходами и дополняться ими. В марксистской юридической и философской литературе иногда указывается, в частности, на необходимость использования функционального, регулятивного и коммуникативного подходов. Каждый из них акцентирует внимание на одной из сторон политической системы общества, а вместе взятые, они дают о ней полное и разносто­роннее представление.

В целях более глубокого и разностороннего исследования политической системы общества, учитывая сложность, разноха­рактерность и многоаспектность ее составных частей, методологи­чески важным представляется рассмотрение ее в виде свое­образного системного комплекса, полисистемы или общей систе­мы, складывающейся из ряда частных систем или подсистем. В качестве последних в соответствии с различными сторонами и подходами к исследованию политической системы общества можно выделить наряду с институциональной подсистемой, зани­мающей ведущее положение среди других подсистем, также функциональную систему (подсистему), складывающуюся соот­ветственно из совокупности тех направлений деятельности или функций, которые выполняются отдельными общественно-полити­ческими институтами, группами институтов, политической систе­мой общества в целом; регулятивную систему (подсистему), выступающую в виде совокупности различных социальных норм и других регулятивных средств (традиций, принципов, политиче­ских воззрений, обычаев и пр.), направленных на регламентацию внутренней жизни и деятельности политической системы общества в целом и ее отдельных структурных элементов; коммуникативную систему (подсистему), представляющую собой совокупность раз­нообразных связей и отношений, существующих между различны­ми составными частями, элементами политической организации общества и «стягивающих» последние в единый системный комп­лекс, полисистему и др.

Институциональная подсистема в решающей мере предопреде­ляет понятие и содержание политической системы общества в целом, оказывает огромное влияние на основные направления ее деятельности, социальное содержание и назначение. По отноше­нию к политической организации общества в целом, а также по отношению к ее отдельным частям институциональная система (подсистема) выступает в качестве основополагающей системы. Это обусловлено тем, что именно она является источником всех наиболее важных связей, возникающих в рамках политической организации общества. Она предопределяет характер норм, регу­лирующих данные отношения. Именно по отношению к ней политические идеи, взгляды, теории и представления выполняют служебные функции, формируя свои собственные частные системы (подсистемы). При рассмотрении политической системы общества с институциональной и других сторон ключевое значение имеют вопросы, касающиеся в первую очередь специфических черт и особенностей составляющих ее элементов. Не случайно, что именно вокруг этих вопросов в марксистской юридической, философской и отчасти в социологической литературе в течение продолжительного време­ни ведутся нескончаемые споры. Наряду с ранее высказанным мнением, согласно которому в качестве структурных элементов политической системы общества предлагается рассматривать лишь различные социально-политические институты, обладающие признаками организационности и политичности, в отечественной и зарубежной марксистской литературе имеют место и иные суждения.

Одни авторы рассматривают, в частности, в качестве ее структурных элементов помимо различных общественно-политических институтов также и политические отношения.

Другие склонны относить к структурным элементам политической системы кроме институтов трудовые коллективы, классы, народ, нацию, семью, различные формы общественной самодея­тельности, средства массовой информации, различные формы непосредственной демократии и т.п.

Наконец, третья группа исследователей политической системы общества считает возможным относить в разряд ее структурных элементов политические идеи, взгляды, представления, политическое сознание, политическую идеологию и т.п.

Не ставя перед собой задачу проведения анализа высказанных точек зрения и суждений относительно допустимости включения техтех или иных явлений в число структурных элементов политической системы общества, обратим внимание лишь на то, насколько правомерным и обоснованным является рассмотрение в качестве самостоятельных структурных элементов наряду с государственными и негосударственными институтами всех иных общественно-политических явлений, политических идей, взглядов, представле­ний.

Не подлежит никакому сомнению, в частности, тот факт, что политическая система любого конкретного общества, с одной стороны, и соответствующие ей политические идеи, представления, политическое сознание — с другой, никогда не существуют изоли­рованно, в отрыве друг от друга, как нечто обособленное, не взаимосвязанное, положенное извне. Выступая как совокупность важнейших политических институтов, возникающих и функционирующих на основе определенных политических идей, политическая система того или иного общества и соответствующие ей идеи непрерывно взаимодействуют друг с другом, оказывают посто­янное влияние и предполагают друг друга. При этом, как справедливо отмечается в философской литературе, «политические учреждения «соответствуют» политическим взглядам не как чему-то внешнему, эти взгляды функционируют именно как сама деятельность данных учреждений. Они выражаются, проявляются именно в многообразных политических актах, как сознательных действиях по самой своей социальной сущности».

Однако следует ли из этого вывод о том, что политические идеи, взгляды и представления, будучи неразрывно связанными с соответствующими институтами и учреждениями и материализу­ясь в них, целиком растворяются в них и в этом превращенном виде становятся элементами политической организации общества? Можно ли вообще рассматривать политические идеи, взгляды и представления в «превращенном виде» или взятыми сами по себе в качестве самостоятельных структурных элементов послед­ней? Очевидно, нет.

От того, что различные идеи материализуются в отдельных элементах политической организации общества и в ней самой, выступающей как целое, они не утрачивают своей субстанции, не перестают быть идеями и не превращаются, таким образом, в материальные объекты—элементы политической организации общества. Иной вывод и иное допущение были бы по существу своему неверными, ибо в таком случае невольно допускалась бы и оправдывалась возможность смешения в рамках структуры политической организации общества «материальных» объектов, какими являются различные общественно-политические институ­ты, с «нематериальными», идеальными объектами, какими являют­ся политические взгляды, идеи и представления. Перед исследова­телем структуры политической организации общества и ее отдель­ных элементов в таком случае неизбежно возникала бы необходи­мость сопоставления (или противопоставления) таких разнопорядковых, несопоставимых между собой объектов, какими являются «материальные» и идеальные объекты. А это, есте­ственно, было бы крайне нелогичным.

Известно, как строго критически относился В. И. Ленин ко всякого рода попыткам сравнения и сопоставления разнопорядковых явлений между собой или их противопоставления. Критикуя меньшевизм в работе «Тактическая платформа меньшевиков», он, в частности, писал: «Мы недоумеваем, как можно сравнивать и сопоставлять классы (либеральная буржуазия) с учением (социализм)? Практическую политику (поползновения) с взгля­дами (предрассудки)?? Это верх нелогичности. Чтобы связать концы с концами в тактической платформе, надо противопоста­вить: 1) один класс другому,—например, либеральную буржуа­зию демократическому (или реакционному?) крестьянству; 2) од­ну политику другой,— например, контрреволюционную — револю­ционной; 3) одни учения, взгляды и предрассудки — другим учениям, взглядам и предрассудкам»^. Таким образом, в качестве однопорядковых, сопоставимых между собой объектов могут выступать либо материальные, либо идеальные объекты, взятые в отдельности. Любые попытки их смешения, сопоставления или противопоставления друг другу, являются с точки зрения элементарной логики совершенно недопустимыми. Идеальные объекты, соотносясь друг с другом и взаимодействуя между собой, образуют идеальную, если можно таксказать, систему, т. е. систему определенных политических взглядов, идей и представлений. В свою очередь материальные объекты,
обладающие признаками элементов, взаимодействуя между собой и оказывая соответствующее влияние друг на друга, образуют материальную систему. В качестве одной из таких материальных систем наряду с другими системами выступает политическая организация общества. Она, как неоднократно отмечалось в
марксистской литературе, образует материальную основу политической части надстройки и проявляется как совокупность тех учреждений, которые соответствуют политическим взглядам общества на данном этапе его развития.

Исходя из этого вполне корректно предположить, что если политическая организация общества является материальной системой, то и составные ее части с необходимостью должны быть материальными. В противном случае мы неизбежно столкнемся с неразрешимыми проблемами структуры политической системы общества и с необходимостью сопоставления и сравнительного изучения таких несовместимых между собой, разнопорядковых явлений, какими являются, с одной стороны, материальные объекты, а с другой — идеальные.

Аналогично обстоит дело, как представляется, и с попытками рассмотрения в качестве самостоятельных структурных элементов политической системы общества, исследуемой в институциональном и иных планах, политических отношений, норм, принципов, средств коммуникации, массовой информации и др.

Широко используя выделяемые в философской литературе основные признаки структурных элементов, в особенности такие, как их однопорядковость, субстанциональная совместимость, непосредственная связь со структурой, их детерминированность друг с другом и окружающей средой, можно с полной уверенностью сказать, что в качестве структурных элементов политической системы общества с институциональной точки зрения выступают и могут выступать только соответствующие ей по своей суб-
станции и качественной определенности государственные и негосударственные организации, институты. Что же касается других явлений — политических норм, отношений, представлений и т. п.,— то в силу тех же причин они могут рассматриваться лишь в качестве элементов соответствующих частных систем (подсистем ).

Это означает, что элементами коммуникативной системы (подсистемы) могут считаться лишь системообразующие, системоразрушающие и индифферентные к системному процессу связи и отношения; в качестве элементов регулятивной системы (подсистемы) выступают лишь соотносящиеся с ней социальные нормы (нормы права, морали, нормы, содержащиеся в решениях полити­ческих партий и общественных организаций) и иные регулятивные средства; структурными элементами «идеальной» системы (подси­стемы) могут считаться, как было отмечено, лишь соответствую­щие идеи, взгляды и представления.

Разумеется, как сами частные системы (подсистемы), так и составляющие их элементы не существуют изолированно, в отрыве друг от друга. В реальной действительности они всегда находились и находятся в тесной взаимосвязи и взаимодействии. Исходя из этого можно сказать, во-первых, что вычленение и рассмотрение их в «чистом», несколько разобщенном виде весьма относительно и условно; а во-вторых, что выделение в качестве структурных элементов политической системы обще­ства государства, политических партий, разнообразных обще­ственных организаций не только не исключает, а, наоборот, всячески предполагает всесторонний учет и тщательный анализ взаимосвязанных и взаимодействующих с ними элементов различ­ных частей систем (подсистем).

Политическая организация любого конкретного общества как сложный, системный комплекс должна иметь, исходя из принци­пов детерминированности и совместимости элементов и структуры, также и соответствующие ей элементы. В качестве таковых можно рассматривать не отдельные одномерные явления, а лишь слож­ные, емкие комплексы, образуемые в результате взаимосвязи и взаимодействия элементов одной, ведущей институциональной системы (подсистемы) с элементами других, ведомых частных систем (подсистем). Иными словами, в качестве элементов поли­тической системы общества могут выступать не сами по себе общественно-политические институты, взятые в «чистом», изоли­рованном друг от друга и от элементов других частных систем (подсистем) виде, а институты, рассматриваемые в комплексе с порождаемыми ими связями и отношениями, опосредуемыми данные связи и отношения социальными нормами, в единстве со всеми лежащими в основе их существования и функционирования политическими идеями, теориями, взглядами и представлениями.

Такая постановка вопроса об элементах и структуре политиче­ской системы помогает, как представляется, более адекватно отразить действительность, составить довольно полное представ­ление о понятии, его содержании и внутреннем строении. В общем и целом это отражает марксистское видение исследуемой пробле­матики.

Наряду с марксистским представлением о политической систе­ме большое значение для глубокого понимания данного политиче­ского феномена имеет и немарксистское видение. Несмотря на существенные различия в оценках и подходах к анализу политиче­ской системы марксистских и немарксистских авторов, по многим параметрам их взгляды, хотя это и может показаться пара­доксальным для сложившегося в прежние годы общественного сознания, совпадают. Такое совпадение прослеживается, напри­мер, в том, что и с той и с другой стороны в исследовании полити­ческой системы преобладает многовариантность ее понимания и толкования, что основной упор делается не на регулятивном, коммуникативном или ином аспекте, а на институциональном; что в основу исследования политической системы берутся не ее функции, а структура и т. п.

Сказанное позволяет сделать вывод о том, что при анализе марксистских и немарксистских представлений о политической системе следует исходить прежде всего не из их противопоставле­ния друг другу, а из их сопоставления и не из их «абсолютной» противоположности друг другу, а из их относительной общности.

Как же трактуется политическая система общества с не­марксистских позиций в западной политологии и социологии? Отвечая на этот вопрос, следует прежде всего отметить, что в рамках западной политологии и социологии нет единого представления о политической системе. Существует несколько вариантов теории политической системы. Каждый из них отража­ет собой различные направления политической науки, послу­жившие основой в том или ином случае для разработки метода системного анализа и теории политической системы.

В зависимости от того, какие направления берутся за исходное, а также в зависимости от того, на каких сторонах (аспектах) политической жизни концентрируется внимание иссле­дователей, западные политологи в одних случаях склонны говорить о двух вариантах теории политической системы. Ха­рактерными при этом являются рассуждения о том, что свое начало системный анализ берет преимущественно в биологии и «привносится в политическую науку через социологию в основ­ном благодаря работам Д. Истона и Г. Алмонда». Особое внимание в данном случае обращается на два подхода к системно­му анализу. Один из них, рассматривая политическую систему под углом зрения составляющих ее подсистем, концентрирует внима­ние исследователей на изучении совокупности взаимосвязей и взаимодействий, возникающих внутри политической системы, тогда как второй подход в противоположность первому «кон­центрируется на рассмотрении более общих характеристик»'. а именно на изучении «входов», «выходов» и «обратных связей», устанавливающихся между политической системой и средой.

В других случаях западными политологами, взявшими на вооружение системный анализ, выделяются три различных варианта теории политической системы. При этом варианты Истона и Алмонда дополняются еще одним довольно распростра­ненным в настоящее время на Западе вариантом теории политиче­ской системы К. Дойтча, суть которого изложена в его работах «Национализм и социальная связь» и «Нервы управления»^. и сводится, по мнению ряда авторов, к «заимствованию основных положений данной концепции у тех, кто разрабатывает компь­ютерные системы», и механическому перенесению терминологии, принципов деятельности и важнейших положений кибернетиков в сферу политики.

В третьих случаях кроме названных вариантов теории политической системы в западной политологии рассматриваются также и некоторые другие ее разновидности, среди которых выделяется, например, теория политической системы Д. Трумэна, раскрытая им в таких работах, как «Кризис американской политической системы» и «Управленческий процесс», и исходящая при анализе политической системы и ее структуры из основных положений социального плюрализма и широко известных постула­тов теории «групп давления», теория политической систе­мы Г. Пауэлла и М. Каплана, представляющая собой фактически попытку экстраполяции, перенесения основных положений концеп­ции Д. Истона из сферы внутриполитической жизни той или иной страны в сферу внешних отношений, теория функциональной политической системы, построенная на основных постулатах социальной системы Т. Парсонса; теория политической системы как специфической, активной структуры и др.

Наличие различных вариантов теории политической системы в известной мере предопределяет множественность и противоречи­вость бытующих в западной литературе определений политической системы, а также существование порой взаимоисключающих представлений о ней. В качестве иллюстративного материала могут служить, в частности, такие разноречивые представления о политической системе, какие отражены, например, с одной стороны, в определении политической системы Д. Истона, согласно которому система рассматривается как «совокупность взаимодействий субъектов, посредством которых в обществе властно, авторитарно распределяются ценности»', а с другой стороны, в определении, содержащемся в работах И. Хус, где система представляется в совершенно ином, несколько идеалисти­ческом плане, а именно как «комплекс идей, принципов, законов, доктрин и т. п., формирующих единое целое и заполняющих собой содержание определенной философии, религии, формы правле­ния...».

Перечень разноречивых дефиниций политической системы, отражающих различные течения, направления и подходы за­падных политологов к исследуемой теме, можно дополнить еще одним определением политической системы, данным М. Капланом, согласно которому система рассматривается как «совокупность переменных величин, связанных между собой одной или несколь­кими функциями»; дефиницией Ст. Колмана, в соответствии с которой «система может быть определена как совокупность объектов или элементов (реальных или абстрактных), взятых вместе с существующими между ними отношениями»; дефини­цией Т. Мадрона, согласно которой политическая система общества определяется как «совокупность объектов и их признаков, скрепленных сетью отношений», и др.

Многочисленные и противоречивые определения политической системы наряду с другими факторами, как отмечают западные авторы, вызывают трудности в процессе оперирования данной концепцией и снижают ее социальную эффективность. Отсутствие твердой, устоявшейся дефиниции политической системы, пишет по этому поводу теоретик И. Хус, «толкает некоторых исследовате­лей, имеющих дело с системным анализом, ко всякого рода методологической изобретательности, которая, по общему прави­лу, противореча основным принципам (догмам) научного метода, приводит часто к очень плачевным результатам»".

Говоря об этом, не следует, однако, преувеличивать существу­ющие различия многочисленных вариантов теории политической системы и негативные последствия разнобоя в определенных и представлениях о политической системе для развития политологии. Ибо, несмотря на все многообразие существующих в не­марксистской политологии вариантов и представлений о политиче­ской системе, несмотря на все бытующие и отличающиеся в той .или иной мере ее разновидности, все они объединены между собой общностью экономических, политических и идеологических основ, единством конечных общесоциальных и классовых целей, общно­стью выражаемых и защищаемых ими интересов,. общими принципами построения и функционирования, сходством взятых в качестве отправных положений при их создании и развитии постулатов. При всем отличии вариантов теории политической системы все они в конечном счете выполняют одни и те же «заложенные» в них функции, осуществляют в общем и целом одну и ту же фундаментальную (методологическую) и приклад­ную роль.

В чем же это конкретно проявляется и как данная роль реализуется? Обратимся вначале к методологическому аспекту теории политической системы. О нем довольно много говорится и пишется западными авторами.

Выделяя теорию политической системы и подчеркивая ее значимость, западные политологи и социологи называют ее зачастую не иначе как «весьма ценным инструментом социального и политического анализа» (Т. Мадрон, К. Шелф), перспективной концепцией, определяющей «общие рамки научных исследований в области политической науки» (Р. Голдмэн, Т. Яниг), важнейшей доктриной, обладающей «центральным теоретическим статусом и выступающей в качестве исходной точки при проведении любых анализов структуры и процессов» (Дж. Велтмен) и т. п.

Теорию политической системы, а вместе с ней и системный анализ как таковой называют также «особым социальным феноменом, обладающим огромной социальной значимостью» и представляющим собой в методологическом плане «нечто гораздо большее, чем простая совокупность технических приемов, средств и методов познания». Ее рассматривают нередко в каче­стве развивающейся в рамках буржуазной политологии своего рода «методологической идеологии».

В чем же усматривается методологическая важность концеп­ции политической системы и соответственно ее социальная значимость? В чем заключается, с их точки зрения, ценность теории политической системы, рассматриваемой в методологиче­ском плане, и как она проявляется? Отвечая на эти и другие им подобные вопросы,, следует иметь в виду, что западные политологи и социологи не выработали какого-либо однозначного их решения. В зависимости от развиваемых ими взглядов, а также в зависимо­сти от их приверженности к тем или иным существующим в системе буржуазной политологии течениям, одни из них усматривают методологическую значимость теории политической системы в том, что она является идеальной моделью для широкого применения и раскрытия всех потенциальных возможностей функционализма. Другие видят ее методологическую ценность в том, что она выступает в качестве своеобразной опоры и средст­ва дальнейшего укрепления концепции «групп давления» и доктри­ны политического плюрализма. Третьи, выделяя методологический аспект теории политической системы, указывают на то, что, будучи универсальной, глобальной концепцией, она в ряде случаев служит основой для выработки и развития других концепций и всякого рода теоретических моделей.

При рассмотрении методологического аспекта теории полити­ческой системы западные авторы обращают также внимание и на иные пути и формы его проявления. Отмечается, в частности, что методологический аспект теории политической системы проявля­ется, помимо всего прочего, в том, что данная теория помогает глубже изучить различные стороны политической жизни того или иного общества и предвидеть перспективы развития той или иной страны; что она привлекает внимание и позволяет исследовать такие ранее выпадавшие из поля зрения теоретиков аспекты политики, как «макроскопические» (т. е. всеобъемлющие, глобаль­ные); что она способствует «возрождению утраченного ранее интереса к исследованию системы связей и отношений, возникаю­щих между структурой и функциями, между статикой и динами­кой», и т. л.

Методологическая значимость теории политической системы усматривается западными политологами и в других отношениях. Существует немало работ, в которых раскрываются (и при этом нередко преувеличиваются) ее методологические возможности и черты. Однако вместе с тем нельзя не заметить, что в буржу­азной литературе за последние годы появляется все больше публикаций, содержащих довольно критические высказывания в адрес теории политической системы и ставящих иной раз под сомнение ее методологические возможности. Довольно типичным в данном случае является высказывание М. Вайнштейна о том, что «принятие учеными на вооружение концепции системы вовсе не означает разрешения каких бы то ни было из существующих теоретических проблем. Оно означает лишь условное определение тех рамок, в пределах которых могут вестись дискуссии о полити­ческой жизни в целом».

Нередки также замечания ряда политологов и социологов (особенно тех, кто выступает против представления о теории политической системы как о глобальной и методологически универсальной концепции) о том, что применение различных вариантов теории политической системы следует ограничивать лишь определенными сферами политической жизни, в которых «они могли бы быть в максимальной степени полезными», и целями, которым они служат и ради достижения которых они, собственно, и существуют. «Будучи далеко не совершенным инструментом научного познания,— скептически отзывается с ме­тодологических возможностях теории политической системы американский политолог П. Нэттл,— концепция системы даже в ее самом узком смысле находится под угрозой стать яблоком раздора между ее сторонниками и противниками» и проявляться лишь как минимально полезная концепция ввиду ее противоречи­вого понимания и толкования.

В адрес теории политической системы, рассматриваемой в методологическом плане, западными авторами высказывается немало и других критических замечаний. Однако они отнюдь не свидетельствуют о методологической несостоятельности или об отсутствии в ней каких бы то ни было рациональных зерен и достоинств.

Помимо методологического и других аспектов теории полити­ческой системы особое место в ее содержании и социальном назначении занимает также и сугубо «прикладной», практический аспект. Суть его, кратко говоря, сводится к тому, что при создании и развитии концепции политической системы западные теоретики не только наделяют ее методологическими или, скажем, апологе­тическими функциями, но и рассматривают среди главных теоретических средств решения назревших в области политики практических проблем. Для того чтобы преодолеть различные препятствия, возникающие на пути достижения поставленных целей и успешно решить важнейшие политические проблемы, пишет, в частности, Р. Голдмэн, «люди активно вовлекают себя в политику, создавая при этом или, наоборот, разрушая политические системы.

Стремясь подчеркнуть не только академический, но и сугубо прикладной, практический характер теории политической системы, западные политологи именуют ее иногда не иначе как «проблемо-разрешающей» концепцией и рассматривают неизменно как составную часть процесса взаимодействия политической теории и политической практики.

Какие же практические задачи призвана решать теория политической системы в западной политологии и в чем, собственно, усматривается ее сугубо прикладной, практический аспект? В литературе называется целый ряд разнообразных практических задач, решению которых, по мнению авторов, долж­на способствовать теория политической системы'. Но наиболее важными из них, дающими общее представление о практическом аспекте теории политической системы, являются следующие.

Во-первых, теория политической системы, по мнению ее создателей и последователей, призвана способствовать выработке рекомендаций по совершенствованию структуры политической системы, а также по выработке мер, направленных на повышение ее адаптивности к окружающей среде и усиление социальной эффективности. В настоящее время, утверждается в связи с этим, для того чтобы добиться большей эффективности политических систем, необходимо планировать процесс развития их механизмов в целом, необходимо понять весь комплекс факторов, оказываю­щих на них постоянное влияние, необходимо вмешиваться в процесс развития политической системы. Не подлежит никакому сомнению, пишет, например, И. Хаас, что все большие, сложные системы способны к определенной самоадаптации. Однако вместе с тем следует иметь в виду, что под давлением огромных политических, социальных, экономических и технологических стрессов они вынуждены будут развивать свои новые структуры. «Это может легко привести к серьезным социальным потрясениям, если процесс адаптации системы не будет тщательно планировать­ся, а будет пущен на самотек». Иными словами, если профессио­нальные политологи и социологи, используя теорию политической системы и другие теоретические средства и конструкции, не смогут заранее предусмотреть всех тех изменений в структуре политиче­ской системы, которые могут произойти под влиянием политиче­ских и социально-экономических факторов, и, исходя из этого, не смогут своевременно выработать соответствующие меры для ее защиты и сохранения в них господствующего положения прежних, но радикально измененных политических институтов, то такую политическую систему могут постигнуть «серьезные социальные потрясения».

Во-вторых, теория политической системы призвана способство­вать, по замыслу ее создателей и последователей, дальнейшему расширению и укреплению экономических, политических и соци­альных основ реально существующей, но постепенно теряющей свою опору в массах политической системы.

Кроме того, с теорией политической системы связываются надежды многих политологов и социологов на сохранение в будущем «социального равновесия» между определенной политической системой и непосредственно окружающей социаль­ной средой, а также надежды на сохранение и упрочение ее внутренней «политической стабильности». Практическая значи­мость теории политической системы в данном случае усматрива­ется западными политологами в том, что она помогает, по их мнению, не только глубже понять смысл и содержание таких явлений и свойственных большинству политических систем черт, как равновесие, стабильность, устойчивость и т. п., но и определить уровень их развития на том или ином этапе эволюции общества и политической системы и в случае появления признаков ослабления этих черт выработать рекомендации по их восстановлению и усилению.

Определяя политическую стабильность как «регулярность потока политических обменов», где термин «регулярность» приме­нительно к политическому действию, изданному акту или взаимо­действию социальных сил означает не что иное, как соответствие «общепринятому (читай — западному) образу поведения», многие политологи и социологи убеждают широкие массы в том, что достижение такого рода политической стабильности, социального равновесия и устойчивости, скажем, буржуазной политической системы жизненно важно и отвечает интересам всех без исключе­ния слоев капиталистического общества'. Отсюда нередкими являются лозунги и призывы, обращенные прежде всего к трудо­вым слоям, «ограничивать самих себя и соизмерять свое поведение с установленными образцами поведения», быть лояль­ными к существующему строю не нарушать «действующих в обществе юридических законов», «оказывать необходимую поддержку политическим лидерам», «добровольно воспринимать и соблюдать все официальные решения» и т. д.

В-третьих, теория политической системы широко используется западными авторами в целях дальнейшего изучения и совершен­ствования таких государственных органов и общественно-полити­ческих институтов, рассматриваемых в качестве составных частей политической системы капиталистического общества, как исполни­тельно-распорядительные и судебные органы, избирательная система, церковные и иные общественные объединения, политиче­ские партии и др. Показательными в этом отношении являются даже названия работ, в которых проводятся подобные исследова­ния и в которых авторы рассматривают различные государ­ственные органы и общественно-политические институты в каче­стве подсистем в структуре политической системы общества в целом. Среди них можно назвать, например, такие работы, как «Избирательная система как политическая система: современное развитие в Британии», «Федеральные суды как политическая система», «Введение в правовую систему», «Возврат к государ­ству» и др.

В-четвертых, в рамках западной политологии концепция политической системы служит одним из важнейших теоретических средств определения «стрессовых» ситуаций, дисфункций, полити­ческих и социальных «напряжений» в буржуазной политической системе и выработки мер по их устранению. В послевоенный период, писал в 1973 г. западный политолог Ф. фон Меден, «71 нация пострадала от совершенных государственных переворо­тов или попыток совершения революции». В связи с этим проблема определения возможных стрессовых ситуаций, политиче­ских и социальных напряжений в политической системе и разра­ботка наиболее эффективных средств их ослабления, а затем полного устранения стала одной из наиболее важных в совре­менной западной политологии и социологии Совершенно не случайно поэтому известный американский ученый Д. Истон и его последователи в процессе изучения политической системы и выра­ботки ее теории постоянно ставили во главу угла вопрос о самосохранении, поддержании стабильности и «самовыжива­нии» политической системы в условиях непрерывно изменяю­щейся и далеко не всегда благоприятствующей ее укреплению и развитию окружающей среды. Для того чтобы справиться с возникающими в политической системе стрессовыми ситуациями, считают американские теоретики, политическая система должна обладать «способностью к ослаблению напряжений, исходящих из окружающей среды», «способностью к реорганизации самой себя и внешнего окружения таким образом, чтобы положить конец возникновению напряжений вообще или по крайней мере их появлению в прежних формах».

И в-пятых, теория политической системы используется за­падными политологами и социологами для определения уровня политической стабильности в той или иной стране, для снижения к минимуму или полному избежанию риска в отношении вкладываемых в экономику этих стран иностранных капиталовло­жений. Как резонно замечает по этому поводу американский политолог Р. Грин, управляющие и менеджеры 'компаний, размещающих свои капиталы в других странах, должны следить за политическим климатом этих стран, тщательно учитывать уровень политической стабильности и в случае необходимости принимать соответствующие меры «для защиты своих интересов». Следует учитывать также, пишет автор, что «радикальные изменения в политической философии правительств тех или иных стран могут представлять собой огромную угрозу для интересов транснациональных компаний в этих странах» и в зависимости от характера происходящих изменений и уровня политической стабильности в данных странах размещать в них свои капиталы'. Опыт показывает, заключает Р. Грин, что изменения в политиче­ской системе, вызываемые революциями, всегда имеют «серьезные последствия для интересов иностранного бизнеса и капитала».

Кроме названных проявлений практического характера и слу­жебной роли теории политической системы в западной политологии существуют и иные формы ее выражения. Все они свидетель­ствуют, несмотря на их различие, не только об академической, но и о политико-практической, прикладной значимости рассматривае­мой темы.