Доклад: Современная русская церковная музыка

Говоря о современной церковной музыке, нужно сделать четкое разграничение между богослужебным пением, употребляемым в Церкви и духовной музыкой, т.е. музыкой, написанной на церковные тексты, но стилистически являющейся музыкой светской, предназначенной для исполнения в концертной обстановке или на различных светских церемониях.

Н.Герасимова-Персидская в своей книге "Русская музыка XVII века. Встреча двух эпох" отмечает, что изменение отношения к духовной музыке произошло в XVII веке, вместе с приходом на Русь новой эстетики, нового отношения к литургическому искусству. Если до этого времени в церковном пении преобладало сакральное начало, то с появлением многоголосного партесного пения пришло начало эстетическое.

Знаменный распев с его бесстрастной отрешенностью, с длительным развертыванием во времени (когда начинает теряться само ощущение времени), с бесконечным плетением мелодического узора, когда мелодия как бы вращается вокруг одного и того же звука, избегая резких скачков, обращал человека внутрь себя, отрешал от всего чувственного, нейтрализовал само сознание человека, чтобы возвести его к "горнему", и вне разума, - вне времени и пространства соединить душу человека с Богом. ["... в бессознательном все происходит вне времени и пространства." (доктор Сильвио Фанти "Микропсихоанализ")]. Многоголосное партесное пение, наоборот, своей четкой ритмичностью и симметричностью музыкальных построений, кадансами и звуковыми эффектами (противопоставлениями звучностей solo и tutti) вводит человека в ограниченное текущее время, направляет внимание его вовне - в пространство, в окружающий чувственный мир. Новое гармоническое пение уже стремится не к бесстрастности, а к выражению чувств, заложенных в богослужебном тексте. Это пение уже рассчитано не на молящегося, а на слушателя, на аудиторию. Это пение - концертно. Хотя постепенно происходил процесс "воцерковления" многоголосного пения, слияния новой и старой традиций. Это слияние идеальным образом проявилось в многоголосном русском монастырском пении. На Западе вершиной соединения духовности "горизонтальной" монодии григорианского распева и органной "вертикальной" аккордовой гармонии явилась полифония И.С. Баха.

Кроме смещения акцента в самом богослужебном пении в сторону эстетического начала, параллельно развивается и линия внелитургической духовной музыки. Начиная от духовного покаянного стиха, псальмы, канта, музыки школьной драмы, эта традиция приводит к появлению духовной музыки ораториальной и оперно-хоровой. Написанная на библейские или даже на литургические тексты эта музыка, тем не менее, далека от церковного богослужения. Образцом такой музыки в конце XIX века можно считать хоровое творчество русского композитора А.Гречанинова. Написанная на канонические богослужебные тексты его "Литургия Иоанна Златоуста" для четырехголосного смешанного хора в сопровождении органа или фортепиано, а также его хоровой цикл "Страстная седмица" не были приняты Церковью для богослужения и стали исполняться только в концертах.

Такой духовной концертной музыки сейчас пишется очень много современными русскими композиторами. Эта хоровая музыка, исполняяясь на концертах, как бы раздвигает рамки церковности.

Что касается чисто богослужебной церковной музыки, то развитие ее приостановилось в 1917 году, и в течение последующих семидесяти лет Русская Православная Церковь старалась сохранить хотя бы обиходный минимум церковного пения в самом ограниченном объеме.

В настоящее время появляются новые церковные песнопения. Авторы их большей частью регенты церковных хоров или музыканты-певчие. Прежде всего появляются различные переложения, музыкальные аранжировки известных авторских или обиходных песнопений, различные новые гармонизации гласовых мелодий, сделанные для конкретного хора, конкретного певческого состава. Новые же композиции пишутся на основе мелодического материала знаменного и других распевов, а также на основе русской классической хоровой традиции. Интересный опыт в этом направлении имеется, например, на регентском отделении Санкт-Петербургской Духовной Семинарии и Академии. Проводится также работа по возвращению знаменного распева в его исконном звучании в богослужебное пение Русской Православной Церкви. Такие попытки делались в Москве в храме Воскресения Словущего, когда в определенные дни недели службы пелись полность знаменным распевом. Опыты возвращения знаменного распева в богослужебную практику делаются и в других городах - в монастырских и приходских храмах. Хотя, надо отметить, что овладение древним распевом идет уже через западное музыкальное мышление, через нотную запись, что, несомненно, приводит к искажению как самого распева, так и его восприятия.

Дальнейшее развитие русского церковного православного пения определит сама жизнь - как церковная, так и культурная. Поскольку православное церковное пение - это живой голос живой традиции, то, думается, нет необходимости искусственно вмешиваться в процесс его развития, пытаясь направить его в ту или иную сторону, отдавая предпочтение тому или иному историческому периоду.

Как огромное дерево развилось и выросло из маленького зернышка, так и церковное пение выросло из зерна молитвы. И если мы вернемся к его началу, к самому этому зерну, то мы услышим тягучее и знойное, как пустыня, пение месопотамских пастухов - потомков Авраама - пение, родившееся на заре Ветхозаветных времен, когда эти кочевники, глядя на таинство ночного звездного неба из-за завесы своего шатра или мерно покачиваясь на спине верблюда, обращали к своему единственному Богу протяжную гортанную песнь, полную страстной тоски, любви и надежды. Затем эти пустынные бедуинские напевы, отшлифованные в царственных псалмах Давида, застыли, откристаллизировавшись, в греческих семиступенных ладах, выверенных священными числами эллинских математиков, отлились в безупречные канонические формы византийского осмогласия, узорные напевы которого застыв, как льдинки, среди заснеженных просторов Руси, впитали в себя ароматы русских полевых трав, славянских слов и мелодий. Затем соединились с пронизанным любовным томлением среденевековых трубадуров григорианским пением и вознеслись ввысь со стройными, как свечи, органными аккордами. Разрисовались кружевными и затейливыми ритмами колокольных перезвонов и опалились огнем и тоской русских песен.

Вот из этих веточек и из этих побегов и возросло через тысячелетия могучее дерево русского православного церковного пения. Как можно теперь сказать: вот эта ветвь наша, а эта - не наша; эту надо отсечь, а эту оставить? Или как можно заставить дерево вновь стать семечком? Только когда дерево принесет поды - в этих плодах будут новые семена, а в новых семенах будет новое дерево - и так бесконечно.

Церковное искусство обращено к Богу, и пока есть молитва, будет звучать под звездным небом протяжный напев древней или новой песни, взывая ко Христу:

"Заутра услыши глас мой, Царю мой и Боже мой..."

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.mediaterra.ru/