§ 2. ПРЕСТУПНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ В СЛОЖНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ

Единые сложные преступления — это, как указывалось выше, составные преступления, преступления с двумя действиями, длящиеся, продолжаемые и преступления, квалифицируемые наличием тяжких последствий. Причинение единого ущерба во всех этих пре-

1 Наиболее правильным является введение в Уголовный кодекс специальных статей, которые предусматривали бы ответственность шоферов-непрофессионалов за нарушения правил движения, повлекшие тяжкие последствия.

См. «Бюллетень Верховного Суда СССР» 1957 г. № 2, стр. 27.

Часть I. Уголовное право_____________________________________115

ступлениях весьма своеобразно и нередко вызывает трудности при их квалификации.

Составные преступления составляются1 из двух или более преступных деяний, каждое из которых, если рассматривать их изолировано, представляет собой самостоятельное простое преступление. Таких составов в Уголовном кодексе РСФСР и уголовных кодексах других союзных республик сравнительно немного. Так сконструирован, например, состав массовых беспорядков ч. 1 ст. 592 УК. Группа лиц при массовых беспорядках может совершать погромы, убийства, поджоги, разрушать железнодорожные пути, чинить насилие над представителями власти и т. д. Единый ущерб массовых беспорядков, таким образом, слагается из ряда последствий простых преступлений: убийства, поджога, сопротивления представителю власти и др. Специфика составного преступления состоит в том, что каждый из этих ущербов не имеет значения элемента состава и не образует самостоятельного законченного преступления, поэтому в подобных случаях нет совокупности простых преступлений, а имеется единое сложное преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 592 УК.

Аналогично сконструирован и состав бандитизма (ст. 593 УК). Как правильно отмечает проф. А. А. Герцензон, в понятие бандитизма входит: а) организация банды, б) участие в банде, в) совершение убийств, г) причинение телесных повреждений, д) совершение изнасилования, е) похищение имущества, ж) уничтожение имущества, з) повреждение путей сообщения, однако «квалифицируя преступления, совершенные бандой, было бы ошибочным подходить к ним, как к отдельным единичным преступлениям, так как сам закон конструирует понятие бандитизм в качестве составного преступления»2.

Единое составное последствие бандитизма может складываться из всех указанных простых ущербов, но так же может и ограничиться только одним из них, например, созданием банды. Так следует признать оконченным бандитизмом действия виновных, выразившиеся в организации банды, хотя банда еще не успела совершить ни одного нападения.

1              Отсюда и название «составные» (автор).

2         А. А Герцензон. Уголовное право, 1948, стр. 442.

1РЧ

116____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ

А. и Ю. совершили нападение на постового милиционера, перерезали ему сонную артерию, забрали из кобуры пистолет с восемью боевыми патронами и скрылись. Суд первой инстанции осудил их по ст. 593 УК и ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Верховный Суд РСФСР переквалифицировал действия виновных на ст. 2 названного Указа и ст. 136 УК. Пленум Верховного Суда СССР признал в действиях осужденных состав бандитизма и хищение социалистической собственности. Единое последствие бандитизма в данном случае слагалось из организации банды, убийства милиционера и завладения государственным имуществом. Поэтому Пленум исключил ст. 136 УК, указав что бандитское нападение, сопряженное с убийством, не требует квалификации помимо ст. 593 УК, также и по ст. 136 УК и что в этих случаях, если это необходимо, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1954 г. «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство» может применяться и при квалификации по ст. 593УК'.

Пленум исключил из квалификации лишь обвинение в убийстве, оставив самостоятельной квалификацию по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. В руководящем постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. указывалось, что хищение государственного или общественного имущества при наличии признаков бандитизма должно квалифицироваться по совокупности ст. 593 УК и соответствующей статье Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. Строго говоря, хищение государственного имущества не должно отражаться в квалификации бандитизма. Бандитизм — сложное составное преступление, охватывающее и хищение. Признание совокупности хищения и бандитизма на практике вызвано, очевидно, соображениями назначения наказания. Санкция бандитизма не дает возможности назначать наказание в пределах от 10 до 25 лет. Квалификация бандитизма по совокупности с хищением обеспечивает эту возможность2.

1              См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1955 г. № 5, стр. 1-3.

2            Такое положение, конечно, нельзя признать правильным.

И. Г. Сапожников справедливо критикует Б. С. Утевского и 3. А. Вышинскую за «не научную», как он пишет, аргументацию разграничения хищения государственной собственности и самовольного захвата воды в ирригационных системах. Авторы, ис-

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                     117

Для квалификации хищения, убийства, изнасилования и других действий, как частей единого состава бандитизма необходимо четко установить, что ущербы этих преступлений не носят самостоятельного характера, а выступают лишь в качестве составной части бандитизма. На практике нередки случаи ошибочной квалификации хищения или убийства не по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. или ст. 136 УК, а по ст. 593 УК1.

В единый состав ущерба бандитизма входят лишь ущербы, представляющие собой общественно вредные изменения в объекте бандитизма, например, повреждение и уничтожение не только средств связи, указанных в ст. 593 УК, но и уничтожение другого государственного, общественного и личного имущества. Если же банда совершит преступление, которое посягает на другой объект, члены банды отвечают на общих основаниях по совокупности преступлений. Так, члены банды будут отвечать по совокупности ст.ст. 593 и 598 УК, если они занимались фальшивомонетничеством. Член банды, который уклонялся от призыва в армию, будет отвечать по ст.ст. 693 и 594 УК.

Единое последствие в составном преступлении может иногда складываться из ущербов, которые находятся в определенном соотношении друг с другом. Так, например, в составном преступлении— уклонении от службы в армии путем подлога и подкупа должностного лица (ч. 2 ст. 594 УК) — подлог или подкуп выполняет в отношении основного состава — уклонения от службы в армии — роль необходимого приготовления. Поэтому если преступная деятельность, направленная на уклонение от службы в армии, будет прервана по не зависящим от субъекта обстоятельствам на стадии подделки, документов или подкупа должностного лица, виновный должен отвечать за приготовление к уклонению от службы в армии.

ходя из санкции соответствующих статей Уголовных кодексов Туркменской, Таджикской, Узбекской ССР и Указа от 4 июня 1947 г., считают, что в этих случаях при захвате воды не требуется дополнительной квалификации по Указу от 4 июня 1947 г. «Выходит,— заключает И. Г. Сапожников,— что не состав преступления определяет квалификацию, а характер санкции закона». (См. И. Сапожников, рецензия на книгу Б С. Утевского и 3. А. Вышинской «Практика применения законодательства по борьбе с хищением социалистического имущества», «Советское государство и право» 1955 г. №б, стр. 121).

1 См., например, дело Я. и 3., «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1955, г. № 3, стр. 7-8; дело Д. и др., «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1955 г. №1, стр. 5-6.

118____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ГРУДА/

Совокупности ст. 72 или 118 УК и ст. 19 и ч. 2 ст. 594 УК не требуется, как не требуется такой совокупности и при оконченном уклонении от службы в армии1.

В составных преступлениях — сопротивлении власти с насилием над личностью (ч. 1 ст. 73 УК), превышении власти с насилием (ч. 2 ст. ПО УК), незаконном освобождении арестованного с насилием над стражей (ч. 2 и ч. 3 ст. 81 УК) — причинение второго ущерба — насилия следует за основным ущербом соответственно сопротивления представителю власти, превышения власти и содействия побегу арестованного. Эти составные преступления нельзя смешивать с преступлениями, где последующий ущербугежит за составом и указан в законе как цель (например, корыстное убийство).

Составным является преступление, предусмотренное ст. 77 УК. Так, если лицо, присвоив себе звание милиционера, в пьяном виде производит обыск в чужой квартире, то за все действия оно отвечает только по ст. 77 УК. Разбойное нападение также является сложным составным преступлением. Оно слагается из посягательства на личность и посягательства на имущественные интересы личности или государства. Разбой признается оконченным с момента нападения на личность с целью изъятия чужого имущества. Следовательно, самое завладение имуществом в разбойном нападении, как и в корыстном убийстве, лежит за составом разбоя. Посягательство на имущественные интересы личности или государства при разбое выражается в том, что жертва разбойного нападения лишается возможности законного обращения с личным или государственным имуществом. На практике еще можно встретить ошибочную квалификацию оконченного разбойного нападения как покушение на разбой. Эта ошибка прямо вытекает из неправильного толкования разбоя как сложного преступления, слагающегося из посягательства на личность и кражи2.

Подобное толкование разбойного нападения можно наблюдать и среди криминалистов-теоретиков. Одни считают, что разбой, осо-

1                Правильно решает этот вопрос М. М. Исаев и А. А. Пионтковский в работе «Вопросы уголовного права, военно-уголовного права и уголовного процесса в судебной практике Верховного Суда СССР». М., 1947, стр. 8-88; А. Н. Трайнин в работе «Общее учение о составе преступления», М., 1957, стр. 307.

2            См. Н. Ф. Кузнецова. О квалификации разбойного нападения, «Советское государство и право» 1957 г. № 9, стр. 109.

Цасть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                            119

бенно в отношении государственного и общественного имущества. является оконченным с момента изъятия имущества1. Другие признают разбой оконченным с момента нападения на личность в соответствии с определением разбоя по ст. 2 Указа от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан»2.

Указанные составные преступления следует отличать от альтернативных составов, которые по словам А. Н. Трайнина, характеризуются тем, что «для обоснования уголовной ответственности нужно наличие не всех названных в законе элементов состава, а одних или других»1. Многие составы в Уголовном кодексе РСФСР сформулированы по типу альтернативных. Альтернативными могут быть действия или последствия. Так, состав преступления, предусмотренный в ч. 1 ст. 78 УК, признается оконченным, если субъект совершит или похищение, или повреждение, или сокрытие, или уничтожение официальных или частных документов. Если же лицо выполнит одно и другое действие, то простое преступление не превращается в составное и отвечать лицо будет почтой же ст. 78 УК.

Альтернативно указаны последствия в составе преступлений, предусмотренных ст. ст. 593в, 593г, 109 и радом других статей Уголовного кодекса, РСФСР. Причинение каждого из последствий образует состав оконченного преступления. Причинение сразу нескольких ущербов лишь отягощает вину преступника, но не образует составного преступления и не влияет на квалификацию.

От составов с альтернативной объективной стороной в свою очередь следует отличать диспозицию статей, в которых размещается два или более отдельных состава. Так, в ст. 139 УК предусмотрено: неосторожное убийство и убийство в результате превышения пределов необходимой обороны. Диспозиция ст. 111 УК также говорит о двух составах — бездействии и халатности.

Рассмотренные виды составных преступлений характерны тем, что простые действия, из которых они слагаются разнородны, и, ее-

\

1                  См А. А. Пионтковский, В. Д. Меньшагин. Курс советского уголовного права, 1955, т. 1, стр. 722; А. Н. Васильев, рецензия на книгу Б. С. Утевского и 3 А. Вышинской «Практика применения законодательства по борьбе с хищениями социалистического имущества», «Социалистическая законность» 1955 г. Ns 1, стр. 86.

2            См. 3. А. Вышинская. Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества, М., 1948, стр. 19

3          А. И. Трайнин. Общее учение о составе преступления, М , 1957, стр. 109-110.

120____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ

ли бы законодатель не соединил их в один состав, они рассматривались бы как самостоятельные преступления1.

Но имеются и такие преступления, которым конструктивно, по самой природе, присущ сложный составной характер. Такой сложный составной характер носит, например, ущерб в составе изнасилования. Если его, так сказать, разложить на составные части, можно различить отдельно ущербы лишения свободы (ст. 147 УК), оскорбления личности словом и действием (ст. 159 УК), телесного повреждения (ст. ст. 142, 143 УК) и, может быть, истязания и побоев (ст. 146 УК). Убийство обязательно включает в себя телесное повреждение: нельзя убить, не причинив ранения, а уничтожение имущества включает в себя и повреждение имущества.

Сложный составной характер носит ущерб, причиняемый хулиганством. Хулиганские действия редко выражаются в одном акте особенно, если это квалифицированное хулиганство. Хулиганы обычно оскорбляют, наносят телесное повреждение, повреждают имущество, нарушают общественный порядок. Эти отдельные последствия, сливаясь воедино, образуют сложный состав хулиганства. Так, Г., Ч. и П. пьяные ворвались в зрительный зал во время демонстрации кинокартины, начали оскорблять зрителей нецензурной бранью, драться, а затем вытащили из будки киномеханика, избили его и сорвали показ кинокартины2. Виновные, таким образом, причинили несколько вредных последствий — оскорбление личности, побои, нарушение общественного порядка в клубе и даже нанесли некоторый материальный ущерб гражданам.

Нельзя согласиться с мнением, что в хулиганстве два объекта— правила социалистического общежития и здоровье личности3. В противном случае, будучи последовательным, пришлось бы признать объектом хулиганства также честь и достоинство граждан, государственную и личную собственность, ибо злостное хулиганство нередко причиняет ущерб и этим объектам. Но тогда был бы ликви-

Это, конечно, не означает, что законодатель произвольно и механически соединил разнородные деяния. При конструкции составных преступлений законодатель исходил из определенной объективной связи простых деяний, образующих данное составное преступление.

2          См. «Социалистическая законность» 1952 г. № 10, стр. 33.

3            См. Я. Гурвич. Ответственность за хулиганство по советскому уголовному праву, «Социалистическая законность» 1955 г. №5, стр. 33; А. Н. Трайнин. Состав преступления по советскому уголовному праву, М., 1951, стр. 154-155.

I

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        121

дирован состав злостного хулиганства: он распался бы на составные части.

Основательны возражения тт. Солодкина и Филановского против признания вторым объектом хулиганства личность граждан. Они считают, что личность и имущество в хулиганстве выступают как предмет посягательства1. Такова точка зрения большинства советских криминалистов. Не последовательно придерживается и судебная практика.

В связи с указанной спецификой ущерба хулиганства, как сложного и составного, на практике нередко встают вопросы разграничения хулиганства и преступлений против личности, в частности, встает вопрос, требуется ли в случаях хулиганства, сопряженного с причинением ущерба личности, совокупность статей Уголовного кодекса о преступлениях против личностей (ст. ст. 146, 143, 142, 136 УК).

Решение этого вопроса становится очевидным, если подходить к оценке ущерба хулиганства как сложного и составного ущерба правилам социалистического общежития, ущерба, который складывается из ряда разнородных простых ущербов личности, имуществу и общественному порядку. Все случаи причинения ущерба личности, имуществу и общественному порядку теряют самостоятельный характер, когда они выступают как часть единого ущерба, причиненного хулиганством. Причинение их — лишь форма проявления, составной элемент злостного хулиганства. Поэтому при хулиганстве, выразившемся в нанесении побоев или телесных повреждений, действия виновного квалифицируются только по ч. 2 ст. 74 УК. Верховный Суд СССР по делу К. и других сделал тот вывод, что телесное повреждение, кроме тяжкого, или побои, нанесенные из хулиганских побуждений, должны квалифицироваться как хулиганство".

Это не исключает, разумеется, случаев реальной совокупности ч. 2 ст. 74 УК и соответствующих статей о преступлениях против личности (ст.ст. 146,143,159 УК), когда лицо сначала посягает на

1               См. И. И. Солодкин. И. Г. Филановский Основные вопросы борьбы с хулиганством, «Советское государство и право» 1956 г. № 3, стр. 106.

2          См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1949 г. № 2, стр. 35.

122____________________________Я. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ_

личность, а затем продолжает это посягательство в таких формах, что оно перерастает в хулиганство1.

Пленум Верховного Суда СССР протокольным постановлением 20 марта 1953 г. № 5 правильно исключил из действующего руководящего постановления Пленума Верховного Суда СССР от 4 мая 1929 г. по вопросу о хулиганстве фразу: «...когда в их основе (хулиганских действий. — Н. К.) лежали мотивы, связанные с личными взаимоотношениями обвиняемого с потерпевшим». Нередко хулиганство начинается именно по мотивам, связанным с личными взаимоотношениями с потерпевшим, то есть как преступление против личности (оскорбление, побои), но затем, будучи совершено в общественном месте, по своим формам перерастает в хулиганство. В таких случаях правильной является квалификация по совокупности преступления против личности и хулиганства. Такая совокупность, на наш взгляд, имелась в деле В. Присутствуя на состоявшейся после общегородского собрания женщин города Самарканда кинокартине, В. увидел в зале свою бывшую жену В-ву, которая спросила у него, когда им будет разрешен вопрос о разводе и уплате алиментов на ребенка. В. тут же во время демонстрации кинокартины начал оскорблять В-ву, а затем ударил ее, повалил на землю и нанес легкие телесные повреждения2. Верховный Суд Узбекской ССР квалифицировал действия В. как легкое телесное повреждение. Верховный Суд СССР признал такую квалификацию неправильной, найдя в действиях В. злостное хулиганство.

Дело В. типичный случай, когда начатое субъектом преступление против личности, перешло затем в злостное хулиганство. Поэтому более правильной была бы квалификация действий В. по совокупности телесных повреждений и хулиганства.

Иначе, без совокупности, должны квалифицироваться те случаи хулиганства, где нанесение телесных повреждений было лишь составной частью, формой проявления хулиганства (избиение зрителей и киномеханика в приведенном выше деле Г. и др.).

Сложный составной ущерб хулиганства образовывается лишь из относительно менее вредных последствий, чем он сам, ибо часть не может быть больше целого. Так не могут входить в ущерб хулиган-

1                 Правильно решают этот вопрос И. И. Солодкин и И. Г. Филановский в указанной статье.

2         См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1951, № 7, стр. 20-21.

Часть I. Уголовное право________________________________________123

ства такие вредные последствия как убийство, тяжкое телесное повреждение, значительное повреждение и уничтожение имущества. Поэтому, если хулиган причинит эти вредные последствия, его действия должны квалифицироваться либо по совокупности ч. 2 ст. 74 УК я соответствующим статьям Уголовного кодекса РСФСР о преступлениях против личности и имущества, либо только по какой-то из последних статей, если убийство или тяжкие телесные (повреждения были причинены по хулиганским мотивам.

От указанных двух групп составных преступлений несколько отличается причинение ущерба в составах с двумя действиями, например, спекуляция (скупка и перепродажа с целью наживы). Здесь причинение ущерба первым действием, так же, как и в составном преступлении не имеет значения последствия элемента состава. Но в отличие от составного преступления последствие первого действия не образует, даже внешне самостоятельного простого преступления. Ущерб от скупки носит подчиненный в отношении ущерба перепродажи характер. Скупка создает необходимые условия для последующей перепродажи товаров. Поэтому, если преступная деятельность субъекта будет остановлена на стадии скупки товаров, он должен отвечать за приготовление к спекуляции1.

Аналогично сформулированы составы уклонения от службы в армии (ч. 2 ст. 594 и ч. 2 ст. 63 УК) в той части, где говорится о симуляции болезни, повреждения здоровья и иных обманных действиях.

Весьма своеобразно причинение преступного ущерба в длящихся преступлениях.

Действующее руководящее постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. указывает: «...длящееся преступление начинается с момента наступления преступного состояния и конча-

1 См. А. Н. Трайнин. Общее учение о составе преступления, М., 1957, стр. 112. Мы не согласны с точкой зрения Н. Д. Дурманова о том, что скупка товаров должна Рассматриваться как покушение на спекуляцию («Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву», М., 1955, стр. 58-59). В тех составных и двуактных преступлениях, где не основное действие предшествует основному, оно выполняет в отношении него функции необходимого приготовления (подлог и подкуп в уклонении от службы в армии).

124____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ_

ется в момент прекращения этого преступного состояния вследствие действия самого виновного, натравленного к прекращению преступления, или наступления событий, препятствующих совершению преступления (вмешательство органов власти)».

Выражение, «преступное состояние», хотя и создает известную образность в характеристике длящегося преступления, однако, в целом для этого определения неудачно.

А. А. Герцензон в своем учебнике определяет длящееся преступление как «такое преступление, которое не завершается с момента его совершения, но постоянно возобновляется последующей деятельностью субъекта и длится до прекращения этой деятельности»^.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                       •

Это определение страдает некоторой нечеткостью во второй его половине, где говорится о «возобновлении» преступной деятельности так как момент возобновления характерен не для длящегося, а для продолжаемого преступления.

Более удачно определение, которое дает М. Д. Шаргородский: «Длящимся преступлением является такое, которое совершается не в какой-либо определенный момент, а имеет длительный характер. Длящееся преступление характеризуется непрерывным осуществлением определенного преступного деяния» .

Нельзя, на наш взгляд, искать специфику длящегося преступления в стадии его исполнения. Действия исполнения в длящемся преступлении однократные, по характеру простые и заканчиваются в определенный момент. Так, участие в банде — длящееся преступление, но субъект заканчивает его в определенный момент, а именно в момент вступления в банду. Субъект, дезертировавший из части, совершает оконченное преступление с момента оставления части. Таким образом, действия исполнения в длящемся преступлении ограничены конкретным моментом начала и конца преступной деятельности, так же, как и действия наполнения во всяком ином преступлении.

Специфика длящихся преступлений проявляется в стадии наступления преступного ущерба. Преступный ущерб, однажды наступив, длится затем во времени и пространстве, пока не будет пре-

1

1            А. А. Герцензон. Уголовное право, 1948, стр. 443.

2            М. Д. Шаргородский. Вопросы общей части уголовного права, Л., 1955, стр. 236

цасть 1. Уголовное право

сечен самим субъектом или не зависящими от него обстоятельствами, при этом чем большее время длится этот ущерб, тем он опаснее. Дезертир, который по прошествии двух суток вернется в часть, совершает оконченное дезертирство, но менее опасное, чем дезертир, явившийся в часть через полгода, и тем более не явившийся, а задержанный органами власти.

Длящимися преступлениями являются участие лица в контрреволюционной организации (ст. 58й УК), участие в банде (ст. 593 УК), уклонение от службы в армии (ч. 2 ст. 594 и ч. 2 ст. 68 УК).

К длящимся преступлениям относится, кроме того, недоносительство, предусмотренное ст.ст. 581г 5812, 5913 УК, ст. 5 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и ст. 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан». Состав недоносительства является законченным с момента несообщения органам власти о готовящемся или совершенном преступлении, когда у лица имелись к этому все возможности. Преступный ущерб недоносительства — неполучение органами власти от граждан известных им сведений о преступлениях — длится неограниченно долгое время, пока субъект либо не сообщит о совершенном преступлении, либо не будет арестован за недоносительство. Факт раскрытия того преступления, о котором не было донесено не прекращает течение преступного ущерба недоносительства. Однако не всегда бывает целесообразно привлекать к уголовной ответственности за недоносительство, когда преступление уже раскрыто и виновные понесли заслуженное наказание или когда лицо хотя и с запозданием (то есть позже, чем у него имелась реальная возможность), но все же добровольно сообщает соответствующим органам известные ему факты о преступлении.

Аналогичное положение с укрывательством в тех республиканских уголовных кодексах, которые рассматривают укрывательство как преступление против интересов правосудия (Уголовный кодекс Украинской ССР, Уголовный кодекс Грузинской ССР). В Уголовном кодексе РСФСР укрывательство — вид пособничества. По своей природе всякое укрывательство — деяние длящееся. Поэтому укрыватель считается продолжающим свое преступление даже после окончания укрываемого преступления. Укрывательство прекращает-

126____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЬ1_

ся с того момента, когда укрыватель явится с повинной или будет арестован. Явка с повинной, особенно когда она позволяет раскрыть преступление, часто дает основание для прекращения дела по ст. 8 УК.

Длящимися преступлениями считаются, кроме перечисленных выше составов, незаконное ношение ордена (ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 мая 1943 г. «Об ответственности за незаконное награждение орденами и медалями СССР и нагрудными знаками, за присвоение орденов, медалей и нагрудных знаков и передачу их награжденными лицами другим лицам»), незаконное лишение свободы (ст. 147 УК), двоеженство и многоженство (ст. 199 УК), хранение яда (ст. 179 УК), хранение оружия (ст. 182 УК).

Длящийся характер ущерба, таким образом, создает как бы двойное окончание преступления. С одной стороны, длящееся преступление является оконченным в первый момент наступления ущерба (неявка в часть, лишение свободы, ношение ордена), и лицо отвечает за оконченное преступление. С другой стороны, преступление не считается завершенным, ибо ущерб не прекращается с первым моментом его наступления, а длится пока не будет пресечен.

Иной характер носит причинение преступного ущерба в продолжаемом преступлении.

Руководящее постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. считает продолжаемым «преступление, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели, и составляющее в своей совокупности единое преступление». «Началом продолжаемого преступления,— указывает далее Пленум,— надлежит считать совершение первого действия из числа нескольких тождественных действий, составляющих одно продолжаемое преступление, а концом — момент совершения последнего преступного действия».1

1 Определение Пленумом продолжаемого преступления является правильным. Оно требует лишь уточнения относительно «тождественности» отдельных действий. Не всегда отдельные акты в продолжаемом преступлении тождественны. Так, акты, из которых слагается вредительство, отнюдь не тождественны, хотя и однородны, а

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        127

В продолжаемом преступлении единому объекту наносится единый ущерб. Это главный признак продолжаемого преступления. Он позволяет отграничить продолжаемое преступление, с одной стороны, от совокупности преступлений, а с другой — от повторно-сти. При совокупности преступлений разным объектам наносятся соответственно разные ущербы, а при повторности одному объекту наносится ущерб дважды и большее количество раз.

Единый ущерб в продолжаемом преступлении слагается из ряда более мелких однородных ущербов, которые имеют значение элемента состава только в их совокупности. Эти отдельные преступления, рассматриваемые изолированно, внешне как бы содержат в уменьшенном размере состав того преступления, частями которого они в действительности являются. Так, в растрате, совершаемой по частям, отдельные акты хищения, как бы образуют самостоятельные мелкие или даже малозначительные хищения. Но, повторяем, как во всяком ином сложном едином ущербе отдельные простые ущербы, из которых слагается ущерб продолжаемого преступления, не имеют значения элементов состава. Они являются лишь частью большого целого ущерба — элемента состава.

Правильно подчеркивает этот важный признак продолжаемого преступления Б. С. Никифоров. Он пишет, что действия образуют продолжаемую кражу, «если они по замыслу виновного и по обстоятельствам дела представляют собою по существу одно деяние, которое лишь по соображениям «технического порядка» выполняется в два (или более) приема»1.

Причинение ущерба в продолжаемом преступлении отличается от причинения ущерба в длящемся преступлении тем, что в длящемся преступлении при одноактном действии или бездействии ущерб длится во времени и пространстве. В продолжаемом преступлении единый ущерб представляет собой сумму отдельных мелких однородных ущербов, которые причиняются отдельными, также однородными действиями.

Некоторые преступления уже по своей природе являются продолжаемыми. Например, вредительство, как правило, осуществляет-

при злоупотреблении власти ущерб может быть причинен различными по форме действиями.

1 Б. С Никифоров. Некоторые вопросы квалификации преступлений против личной собственности граждан, «Социалистическая законность» 1954 г. № 9, стр. 18.

128____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ

ся рядом отдельных актов, направленных к одной цели — подрыву экономических и политических основ социалистического строя. Так же строится и состав контрреволюционного саботажа. Он слагается из ряда актов бездействия или незаконных действий, направленных к одной цели и причиняющих единый ущерб. Пропаганда войны, которую запрещает «Закон о защите мира» от 12 марта 1951 г., также обычно выражается не в одном, а в ряде последовательно совершаемых действий, объединенных единым замыслом субъекта.

Часто в форме продолжаемых преступлений выполняются составы злоупотребления властью (ст. 109 УК), халатности (ст. 111 УК), обмеривания и обвешивания (ст. Д28В УК)1.

Количество продолжаемых преступлений не исчерпывается названными составами. Ряд преступлений, которые не являются по своей природе продолжаемыми, могут оказаться таковыми, если субъект выполняет их рядом отдельных действий. Например, субъект, задумав причинить тяжкий ущерб здоровью лица, осуществляет свой замысел путем ежедневной дачи яда в небольших дозах. Если действия такого лица будут прерваны до того, как они достигли задуманной цели, то это лицо должно быть привлечено к ответственности за покушение на тяжкое телесное повреждение

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1955 г. «Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного и общественного имущества» предусматривает в части 2 повторное мелкое хищение. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» в ст. ст. 2 и 4 также предусматривает повторное хищение. Вместе с тем возможно и продолжаемое хищение.

Некоторые теоретики полагают, что к составам, в которых законодатель говорит о повторное™, неприменимо понятие продолжаемых преступлений2. С такой точкой зрения согласиться нельзя. Она противоречит судебной практике и теоретически неправильна.

1                          См. дело А., «Судебная практика Верховного Суда СССР», 1947, вып. 1 (XXXV), стр 25

2           А. Пионтковский в Курсе советского уголовного права т. 1, хотя прямо и не высказывает такой точки зрения, но не трудно догадаться, что автор следует ей. В сноске на стр 453-454 он критикует авторов общей части учебника «Советское уголовное право», 1952 г., А А. Герцензона и составителей «Настольной книги следователя» за признание ими продолжаемых хищений

\стъ I. Уголовное право_________________________________                                                                                                                                                            129

Основным признаком разграничения продолжаемого хищения от повторного является единая цель на причинение единого ущерба социалистической собственности. Каждое отдельное мелкое хищение выступает в продолжаемом хищении лишь как удобный для субъекта в данной обстановке способ изъятия социалистической собственности.

Единство ущерба в хищении нетрудно определить, когда хищение направлено на один, цельный предмет. Так, субъект, желая собрать для себя автомашину, решил выкрадывать ее отдельными частями из гаража, хозяин которого находился в длительной командировке. Каждую ночь, используя поддельный ключ, вор уносил из гаража отдельные детали машины. Здесь единый умысел на причинение единого ущерба очевиден. Единство ущерба определяется единством предмета хищения. Каждое отдельное хищение — лишь эпизод единого преступления.

Сложнее обстоит дело с хищением денег и неконкретизирован-ных по количеству предметов социалистического имущества.

Не вызывает сомнений, что хищение является единым там, где умысел определен конкретной суммой денег или определенным количеством предметов. Например, субъект, отправляясь в командировку, получил в подотчет наличными крупную сумму денег и решил растратить их на свои нужды. Трату денег он производил мелкими частями. Здесь единое преступление, и в зависимости от суммы растраченных денег оно должно квалифицироваться по ст. 1 или 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества».

Наибольшие трудности в разграничении повторного и продолжаемого хищения начинаются там, где нет прямых доказательств на причинение единого, более или менее определенного материального ущерба. Иногда такими доказательствами могут служить поддельные документы. Так, П. подделал четыре доверенности на получение зарплаты четырех рабочих и получил по ним 1214 руб. 56 коп. Народный суд оправдал П. по ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Верховный суд оправдательный приговор народного суда отменил, а дело

5 Зак 4470

130____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ_

возвратил для нового рассмотрения со стадии судебного разбирательства1 .

Квалификация действий П. не изменилась, если бы он получал деньги по поддельным доверенностям не сразу, а по каждой доверенности в отдельности, через определенные промежутки времени. Умысел виновного тем не менее распространялся на один результат — похитить приблизительно 1200 руб. государственных денег.

Практика признает единое продолжаемое хищение и там, где по однажды подделанному документу субъект систематически получал известную сумму денег. Так, С.-Ф. при поступлении на работу с целью сохранения непрерывного стажа работы и получения надбавки к заработной плате за выслугу лет, совершила подлог в трудовой книжке, в результате чего она некоторое время незаконно получала от государства деньги, что составило 2000 руб. Верховный Суд СССР нашел, что народный суд неправильно осудил С.-Ф. по ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. за повторное хищение. Каждое отдельное хищение (ежемесячное получение надбавки к заработной плате) нельзя рассматривать как самостоятельное хищение, поэтому Верховный Суд СССР переквалифицировал действия виновной на ст. 1 этого Указа2.

В самом деле, в повторном хищений каждый причиненный ущерб представляет собой самостоятельный ущерб, образующий оконченное преступление. В приведенном деле каждый отдельный случай присвоения государственных средств не был самостоятельным оконченным хищением. Правда, в отличие от дела П., единый ущерб здесь точно не предусматривался, но он был достаточно определен, чтобы не считать каждый из актов хищения, его образующих, самостоятельным мелким хищением, а все хищение — повторным мелким хищением. Умысел виновной был направлен не на мелкое хищение, а также, если не доказано обратное, и не на крупное. Поэтому, даже в случае раскрытия преступления С.-Ф. на втором или на третьем случае незаконного получения государственных средств и тогда она должна была бы отвечать не за повторное мелкое хищение по ч. 2 Указа Президиума Верховного Совета ССОР от 10 января 1956 г. «Об уголовной ответственности за мелкое хище-

1              См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1956 г. № 1, стр. 4-5.

2           См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1953 г. № 6, стр. 10-11.

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         131

ние государственного и общественного имущества», а по ст. 19 УК и ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества».

Доказательством наличия умысла на причинение единого ущерба может служить также причинение рядом отдельных актов хищения мелкого, может быть даже малозначительного ущерба социалистической собственности. Так, Н. на протяжении девяти месяцев занимался хищением радиодеталей с завода, на котором работал. Всего за это время им было похищено 142 детали на сумму 636 руб. Стоимость каждой детали составляла 3 руб. 70 коп.

Народный суд, а затем и городской, правильно признали в действиях Н. единое продолжаемое хищение и квалифицировали их по ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества»1. Если же рассматривать каждый акт хищения как самостоятельное преступление, пришлось бы прекратить уголовное преследование в силу примечания к ст. 6 УК. Стоимость похищенного имущества по каждому отдельному эпизоду говорила о том, что эти акты хищения были лишь частью единого продолжаемого и немелкого хищения социалистической собственности. По соображениям, так сказать, технического порядка субъект выносил похищенное небольшими партиями.

Важным доказательством наличия умысла на единый ущерб служит место и время совершения преступления. Так, Б. М. и Б. Р. были осуждены народным судом по ч. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1955 г. за то, что по договоренности между собой совершили кражу картофеля в количестве 179 кг из колхозного бурта на поле.

Верховный Суд РСФСР признал квалификацию действий осужденных неправильной. Виновные совершили хищение картофеля из одного бурта, дважды ходили за картофелем в один и тот же вечер, потратив около двух часов на то, чтобы перенести похищенный с поля картофель в свой дом. Оставив картофель дома, они немедленно вторично пошли за картофелем. Коллегия признала в действиях

' «Социалистическая законность», 1956 г. №9, стр. 22, см. также дело Щ., «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1955 г. № 5, стр. 7-8

132____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ_

осужденных единое мелкое хищение и квалифицировала их действие по ч. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1955 г. «Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного и общественного имущества»1. Также лицо, которое явилось в магазин с целью хищения и крадет, пусть даже в разных отделах одного магазина, различные предметы, должно отвечать не за повторное, а за единое продолжаемое хищение социалистической собственности.

Последним видом сложного преступления являются преступления, квалифицируемые наличием тяжких последствий. В таких составах, помимо основных, предусмотрены и более тяжкие последствия. Эти более тяжкие последствия указаны иногда исчерпывающим образом, иногда альтернативно, иногда в общей форме «особо тяжких последствий».

Примером преступления, квалифицируемого наличием тяжких последствий, является причинение телесного повреждения со смертельным исходом (ч. 2 ст. 142 УК). В этом составе два последствия: телесные повреждения, опасные для жизни, и смерть жертвы. Таковы же конструкции повреждения имущества с тяжелыми последствиями в виде приостановки производства, человеческих жертв и т. д. (ч. 2 ст. 79 и ч. 3 ст. 175 УК), а также изнасилования, повлекшего тяжелые последствия (ч. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 г. «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование»).

Выше, в разделе о последствиях в простых преступлениях были рассмотрены квалифицированные по тяжести ущерба составы простых преступлений. Это крупное хищение, транспортные преступления, причинившие крупный ущерб, тяжкие телесные повреждения (ч. 1 ст. 142 УК) и др. Как во всяком простом преступлении, в этих преступлениях одним действием причиняется одному объекту посягательства единый однородный ущерб.

1 Архив Верховного Суда РСФСР, Надзорное производство, 1956 г., дело №83-Д6-ЗУ.

Часть 1. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        133

В сложных преступлениях, квалифицированных наличием тяжких последствий, причиняется по меньшей мере два ущерба, соответственно двум объектам. Однако эти два разнородных ущерба не образуют совокупности преступлений: в этом и состоит специфика указанных сложных преступлений. Так, в тяжком телесном повреждении со смертельным исходом (ч. 2 ст. 142 УК), один ущерб — ущерб здоровью жертвы, второй — ущерб жизни жертвы. В повреждении и уничтожении имущества (ч. 2 ст. 79 УК) причиняется материальный ущерб собственности, а также ущерб хозяйственной деятельности предприятия (приостановка или перерыв производства). В повреждении и уничтожении личного имущества (ч. 3 ст. 176 УК) ущерб личной собственности и ущерб жизни и здоровью граждан и т. д.

Более тяжкие последствия предполагают обычно неосторожную вину. Так, в тяжких телесных повреждениях основной ущерб — вред здоровью, причиняется умышленно, смерть же наступает вследствие неосторожной вины. В простых преступлениях ничего подобного нет. Там одна форма вины на причинение одного тяжкого последствия. Поэтому никак нельзя согласиться с Н. Д. Дурмано-вым. который причисляет к составам, квалифицированным наличием тяжких последствий, крупное хищение.1

Преступления, квалифицируемые наличием тяжких последствий, отличаются от составных преступлений следующими признаками. В составном преступлении два или более ущерба сливаются в единый ущерб. Так что говорить раздельно об этих ущербах можно лишь, искусственно расчленяя сложный ущерб на отдельные части. В составах, квалифицированных наличием тяжких последствий, второй, более тяжкий ущерб, хотя и не образует самостоятельного преступления, однако настолько специфичен, что в едином преступлении он сохраняет некоторое обособленное существование, так что в отношении него должна быть установлена, как указывалось, самостоятельная форма вины.

Из всех преступлений, квалифицированных наличием тяжких последствий, в практике чаще всего приходится иметь дело с телесными повреждениями, повлекшими смерть (ч. 2 ст. 142 УК). При

1 См Н. Д. Дурманов Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву, М., 1955, стр. 166

_134_____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ

этом сложность вызывают следующие ситуации: 1) лицо причиняет легкое телесное повреждение (реже тяжкое телесное повреждение, не опасное для жизни). Смерть наступает в силу случайного стечения обстоятельств. Возникает вопрос, следует данные действия квалифицировать по ст. 143 УК либо ч. 1 ст. 142 УК или по ч. 2 ст. 142 УК, 2) лицо умышленно причиняет телесное повреждение, опасное для жизни, в результате чего последовала смерть. Встает вопрос в плане субъективной стороны: причинил ли субъект телесное повреждение со смертельным исходом (ч. 2 ст. 142 УК) или умышленное убийство (ст. 136 УК).

В качестве примеров первой ситуации можно привести ряд дел. Например, известное дело П., который нанес ученице Т. удар в живот ногой, обутой в валеный сапог. Ввиду того, что Т. недавно перенесла сложную операцию аппендицита, удар в живот вызвал у нее перитонит со смертельным исходом. Действия П. были квалифицированы Верховным Судом СССР по ч. 2 ст. 142 УК1.

Другое дело — дело Е., нанесшей пятилетнему мальчику — Жене С. — удар по голове рукой, сжатой в кулак. Женя рос болезненным ребенком, перенес немало инфекционных заболеваний, от чего швы его черепа были хрупкими, поэтому удар по темени оказался для него смертельным. Действия Е. Пленум Верховного Суда СССР квалифицировал по ст. 139 УК как неосторожное убийство2.

И, наконец, в третьем деле П. наехал подводой на девочку К. Колеса пришлись на мягкие части лица. Девочка, перенесшая незадолго перед этим инфекционное заболевание, была очень истощена, а поэтому причиненные ей легкие телесные повреждения явились причиной ее смерти от заражения крови. Действия П. были квалифицированы Верховным Судом СССР как легкие телесные повреждения3.

1                      См «Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда Союза ССР 1943 г.», М., 1948, стр 133-134.

2            Заместитель прокурора РСФСР Л. И. Ураков справедливо критиковал А. А. Пи-онтковского в рецензии на его книгу «Вопросы Общей части уголовного права в практике судебно-прокурорских органов» («Советское государство и право» 1956 г № 1) за то, что тот привел дело Е. и комментировал это дело, соглашаясь с постановлением Пленума Верховного Суда СССР Это постановление небесспорно и во всяком случае нетипично для подобной категории дел

3            См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1952 г. № 1, стр. 27-28.

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         135

Приведенные дела совершенно аналогичны. Квалификация же их, как мы видим, отличается большой пестротой. Бесспорно, что все три указанных субъекта причинили легкие телесные поврежде-ния. Если бы пострадавшая Т. не перенесла аппендицита, а С. и {(. — инфекционных заболеваний, причиненный ущерб мог бы вызвать лишь легкие телесные повреждения. Верховный Суд СССР по делу П. правильно указал, что в результате перенесенных потерпевшей инфекционных заболеваний, незначительные повреждения мягких тканей лица от столкновения с подводой явились источником заражения всего организма. Эти же телесные повреждения при отсутствии инфекции повлекли бы ответственность лишь за легкие телесные повреждения без расстройства здоровья1.

В приведенных делах обычное развитие причинной связи осложнилось посторонними факторами, в результате чего наступила смерть потерпевших. Между действиями виновных и смертью жертв есть причинная связь, но отсутствует вина на причинение смерти. Поэтому правильной является квалификация всех трех случаев как легкого телесного повреждения, но с иной аргументацией: отсутствует не причинная, а виновная связь.

Другие вопросы возникают во второй указанной ситуации: лицо умышленно причиняет тяжкое телесное повреждение, опасное для жизни и повлекшее смерть потерпевшего. Здесь объективное течение причинной связи происходит нормально, без каких-либо осложнений. Вменение смерти не вызывает сомнений. Вопрос состоит в том, должна ли смерть вменяться как квалифицирующее последствие тяжкого телесного повреждения или как убийство. Решение этого вопроса целиком зависит от содержания умысла. Умысел субъекта может быть определен такими объективными доказательствами по делу, как характер орудий преступления, направленность и интенсивность ударов, мотивы деятельности, обстановка совершения преступления, наличие подготовительной деятельности, прежних Угроз, количество участников преступления и некоторые другие обстоятельства, оцениваемые судом в каждом конкретном случае.

Например, Д. был избит неизвестными лицами из числа окончивших школу ФЗО и находился на излечении в больнице. После Оздоровления он стал преследовать рабочих, окончивших школы

1 См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1952 г. № 1, стр. 27-28.

~

136____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ

ФЗО, угрожая их перебить. Во исполнение своей угрозы Д. нанес железной тростью удар по голове проходившему мимо его дома молодому рабочему К. После этого Д. пошел домой, а К. последовал за ним. Когда К. вошел в подъезд, где проживал Д., последний нанес К. несколько ударов по голове топором, а 3., проживавший в том же доме, нанес К. удар ножом в живот. Затем они закрыли дверь коридора, ведущего в их квартиру, и на требование рабочих, пришедших на помощь К., открыть дверь, не отвечали. От полученных ударов К. вскоре умер.

Суд первой инстанции квалифицировал действия Д. и 3. по ч. 2 ст. 142 УК. Вышестоящий суд с полным основанием отменил приговор, найдя в действиях осужденных состав убийства из низменных побуждений (ст. 136 п. «а» УК) и указал, что суд первой инстанции не учел мотивов, обстановки и способов совершения преступления. Действительно, угроза убийством со стороны Д., неоднократно высказываемое им чувство мести, и, наконец, орудия, которые были использованы Д. и 3. (тяжелый железный стержень, топор и нож),— вое это не оставляло сомнения в содержании умысла виновных. Удары наносились неоднократно по голове и в живот, то есть по наиболее уязвимым частям человеческого тела. Убийство совершали два лица против одного, уже обессилевшего от первых ударов. Обстановка совершения убийства также говорила за то, что у виновных был умысел на лишение жизни, так как они, закрыв двери, оставили истекающего кровью К. без помощи. Сложность доказательства вины на причинение смерти при нанесении тяжкого телесного повреждения приводила некоторых теоретиков к мысли, что в составе ч. 2 ст. 142 УК и подобных ему составах преступлений, квалифицированных наличием тяжких последствий, имеет место объективное вменение тяжкого последствия1.

Подобная точка зрения является глубоко ошибочной и чуждой советскому уголовному праву. Преступный ущерб, как бы тяжел он ни был, может вменяться лишь при виновном его причинении.

Нельзя согласиться с оценкой состава тяжкого телесного повреждения со смертельным исходом, данной проф. М. Д. Шаргород-ским в его монографии «Преступления против жизни и здоровья», где он пишет, что в составе ч. 2 ст. 142 УК имеется не неосторожное

1 См. ГродзинскиО. Преступления против личности, 1924, стр. 28.

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                          137

причинение смерти, а какой-то иной вид вины, более тяжкий, чем неосторожность, но более легкий, чем прямой умысел. Однако поскольку такая форма вины невозможна в советском уголовном праве, то М. Д. Шаргородский делает следующий вывод: «Мы полагаем, что в советском праве подобного рода квалифицирующие обстоятельства не нужны. Последствия повреждения при такой конструкции субъективной стороны практически зачастую совершенно случайны» .

Конструкция телесного повреждения со смертельным исходом была известна Уголовному кодексу РСФСР 1922 г. и в течение 36 лет успешно применяется на практике. Случаи объективного вменения смерти чрезвычайно редки2 и с ними должна: вестись такая же борьба, как со всякого рода иными судебными ошибками, вытекающими из неправильной оценки доказательств, а отнюдь не из какой-то внутренней порочности законодательной конструкции состава ч. 2 ст. 142 УК.

Во избежание всякого рода недоразумений при квалификации подобных преступлений может быть целесообразно, как предлагает В. Г. Макашвили, ввести в уголовные кодексы союзных республик специальную статью, которая гласила бы: «Если статья Особенной части настоящего Кодекса предусматривает повышенное наказание ввиду наступления тяжелого последствия, то такое повышение может иметь место лишь в том случае, когда лицо должно было и могло предвидеть наступление означенного последствия»3.

Все сказанное выше о тяжких телесных повреждениях распространяется и на иные преступления, квалифицированные наличием тяжких последствий. Примером может служить дело П., который, следуя в качестве кочегара товарного поезда, на станции Лошкарев-ка перелез через тендер паровоза и по крышам добрался до хвостового вагона, где на тормозной площадке покушался изнасиловать ехавшую там гр-ку Н. Последняя оказала сопротивление. Тогда П. сбросил ее на ходу поезда. В результате падения Н. получила сотря-

1              М Д. Шаргородский. Преступления против жизни и здоровья, М , 1948, стр. 336

2             Ошибка в квалификации телесного повреждения со смертельным исходом, когда, смерть была случайной и потому не могла вменяться субъекту, была допущена, например, в деле А , «Советская юстиция» 1939 г № 1, стр 73

3          8. Г Макашвипи Некоторые вопросы вины в советском законодательстве, «Советское государство и право» 1952 г. № 1, стр. 40.

138____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЬ]

сение мозга и повреждение грудной клетки. Кроме того, совершенно очевидно, что падение на ходу поезда представляло прямую угрозу жизни Н.

Суд первой инстанции признал покушение на изнасилование квалифицированным наличием тяжких последствий. Вышестоящий суд переквалифицировал его действия с ч. 2 на ч. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 г. «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование», так как не нашел в действиях П. ни одного из тяжких последствий, предусмотренных ч. 2 названного Указа. Верховный Суд СССР с такой оценкой тяжких последствий не согласился, признав правильной квалификацию по ч. 2 этого Указа1.

Кроме того тяжкими последствиями, квалифицирующими состав изнасилования, могут быть также физическое или психическое заболевание жертвы, самоубийство, заражение венерической болезнью и т. д.

Несмотря на то что в составах, квалифицированных наличием тяжких последствий, эти последние имеют известные качественные отличия от основного ущерба, преступления этого рода остаются едиными сложными преступлениями. Ущерб в них, хотя и отличается большой сложностью, но все же последствия, из которых он складывается в конечном итоге, не имеют самостоятельного значения. Телесное повреждение со смертельным исходом остается единым телесным повреждением, а не превращается в совокупность телесного повреждения и убийства. Уничтожение имущества с причинением человеческих жертв также единое сложное преступление против имущества, но не совокупность уничтожения имущества и убийства. Смерть жертв в обоих составах отличается от основного ущерба, однако приводится в составах как характеристика тяжести основного ущерба.

---------------

1 См. «Социалистическая законность» 1952 г. № 4, стр. 91.

^

Часть I. Уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        139