20.2. Новые знания, технологии и государственное управление

К настоящему времени накоплены огромные знания о человеке, обществе, природе. Многим кажется, что мы знаем все, отчего и уверовали в непобедимую силу субъективных замыслов, в способность делать то, что нам захочется. Но — увы! — не только объемом и качеством знаний определяется наша жизнедеятельность; она зависит главным образом от вовлеченности знаний в практику, в систему воспроизводства, в отношения "человек — общество — природа". Когда-то К.Маркс высказал мысль, которая сохраняет свою актуальность и до сих пор: "Развитие основного капитала является показателем того, до какой степени всеобщее общественное знание (Wissen, knowledge) превратилось в непосредственную производительную силу, и отсюда — показателем того, до какой степени условия самого общественного жизненного процесса подчинены контролю всеобщего интеллекта (подчеркнуто мною. — Г.А.) и преобразованы в соответствии с ним..."1. Мало иметь большие знания, надо превратить их в производительную силу, а саму эту силу поставить под контроль

\Mapкc К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч.П. С, 215.

всеобщего интеллекта, т.е. направить на удовлетворение всеобщих потребностей и интересов, обеспечение развития человека, его прав и свобод.

С этой точки зрения наше недавнее прошлое представляет собой удивительную картину. По данным руководителей АН СССР, мы в 80-х годах давали 1/3 (одну треть!) мировой научной продукции. В то же время из запатентованных открытий и изобретений, результатов академических и университетских исследований на практике использовалось едва ли 10%. И если американская "лунная" программа принесла отдачу по огромной цепи технологий и в несколько раз оправдала себя, то наши достижения от "Востока" до "Бурана" и "Мира" мало что изменяли в гражданских технологиях. После некоторого публичного представления военно-оборонного производства многие зарубежные специалисты удивлялись на выставках и салонах нашим научно-техническим изделиям. Но опять и по-прежнему все локализуется в незначительном количестве экземпляров и узком кругу "посвященных". Иметь много знаний вовсе не означает уметь их использовать, причем массово, в интересах развития всего общества.

Следующий вопрос заключается в том, на каком знании мы акцентируем внимание, что хотим освоить практически. Весь XX век прошел под знаком индустриального производства и рожденных им стереотипов. Отдавая ему должное, надо признать, что он создал современную цивилизацию, позволил многим странам насытить материальные потребности людей. Вместе с тем нельзя не видеть, что он оказался слишком агрессивным по отношению к среде обитания человека и к нему самому и в общем-то исчерпал себя. Обслуживая этот тип производства, давно возникла и функционирует система "наука — техника — производство", которая весьма сузила общественную сущность науки (знания), да и человека рассматривает лишь как средство своего саморазвития. Состоялась двузначная схема формирования личности: по линии образования и воспитания — создание хорошего работника (грамотного и дисциплинированного производителя), по линии жизненных ориентации, ценностей и установок — ненасытного потребителя, все расширяющего емкость рынка.

В итоге идеи Возрождения и Просвещения, заложившие современную цивилизацию, идеи глубоко гуманистического характера были отодвинуты в сторону, стали, образно говоря, антуражем дороги, по которой сломя голову мчится мир.

Лишь в последние десятилетия вновь вспомнили о человеке, заговорили о его правах, свободах и, главное, самоценности, на-

чали разработку теории человека, осмысление возможностей ноосферы, познание социально-психологических детерминант поведения человека, пытаются использовать социальные критерии оценки экономической деятельности и т.д. Многие явления стали анализироваться в рамках более широкой системы "наука — техника — производство — общество — человек — природа". Но до коренного перелома далеко. И основным препятствием здесь представляется сложившаяся система просвещения (в самом широком смысле), которая утилитарна по своей сущности. В ней по целям и содержанию, формам и методам, используемому инструментарию и оценкам преобладает производственный подход. Гуманитарный аспект, который, конечно,, признается и даже поддерживается, остается на второстепенном, скорее, вспомогательном месте. Есть, разумеется, гуманитарная специализация в структуре обучения, но речь идет о всеобщих, касающихся каждого человека образовании, воспитании и развитии. В школе и вузах, средствах массовой информации и в обыденных взаимоотношениях людей робко и приглушенно дают о себе знать этика и эстетика, языкознание и история, литература и искусство, философия и правоведение, т.е. именно то, что придает материальной и духовной культуре человеческую окраску, способствует становлению в каждом индивиде разумного и гуманного начала. Не отсюда ли истоки нетерпимости, непримиримости, жестокости и насилия, буквально сотрясающие нашу жизнь по всей планете?

Большим и сложным является, далее, вопрос об актуальности, достоверности и применимости знаний. Ведь не все знание, которое накоплено человечеством в традициях, обычаях, религиях, в библиотеках и фондах, содержится в памяти людей и передается из поколения в поколение, имеет в современных условиях и тем более для будущего непосредственно практическое значение. Многое осталось достоянием того времени, когда оно было создано и использовалось в соответствующих исторических условиях. В общем, необходим глубокий анализ существующей социальной информации и выделение из нее именно того знания, которое актуально в свете требований XXI века.

Заслуживает внимания проблема достоверности тех знаний, которыми мы намерены пользоваться. Время рождает сомнения в, казалось бы, очевидных выводах и оценках, даже там, где принят эксперимент и многое перепроверяется производственной практикой. Вновь и вновь в естественных и точных науках, положенных в основу механики, химических и биологических

производств, атомной энергетики, космонавтики и т.д., приходится возвращаться к исходным концепциям, понятиям и прогнозам, их пересматривать и по-новому интерпретировать. На порядок сложнее ситуация в области знания об обществе и человеке. Не случайно, по-видимому, наибольшее число ошибок, заблуждений, иллюзий, и весьма серьезных, приходится на выбор той части общественного знания, которая становится основанием политики тех.или иных партий, а нередко и государств в целом. Одни взывают к прошлому, как будто его можно восстановить, другие ищут истину подальше от родных краев, полагая, что ее лучше взять готовенькой и "внедрить" дома, третьи бросаются на что-то модное, разрекламированное, четвертые просто "попадаются на удочку", когда недруги подсовывают им то, что несет вред. Достоверность того или иного знания, его способность решать соответствующие проблемы не всегда выверяются. А для государственного управления это просто недопустимо.

Логичен и такой аспект знаний, как их применимость. Не все, что имеется в человеческом знании, можно применять в конкретных условиях места, времени и участия конкретных лиц. Нужна большая осторожность при анализе и оценке используемого в управлении знания, как выросшего на отечественной почве, так и взятого из мировых кладезей. Здесь особое значение принадлежит соотнесению национального менталитета и знания, способного решить ту или иную проблему. Нельзя забывать и о возможности формального (на словах) применения знания.

Поэтому не стоит рассматривать существование того или иного знания абстрактно; оно приобретает практическую роль лишь тогда, когда закладывается в реально действующие технологии и посредством них приносит людям (обществу) ощутимую пользу — социальный эффект. Технологии являются сложными системами, в которых каждый их элемент и каждая взаимосвязь элементов должны быть пронизаны адекватным знанием и устойчиво воспроизводить заложенный в технологии объективный результат. Это не технология, если результат зависит от случая. В таком варианте неопределенности результатов не стоит тратить ресурсы на создание и отработку технологий.

Напомню и расширю сказанное в сюжете об управленческих технологиях (11.9.5). Технология есть система жестко скоординированных следующих элементов: "цели — процедуры (правила) — технические средства — операции (действия) — мотивы (стимулы)". Главное в ней — согласованность и последовательность элементов, что является непременным для любой технологии, будь то образовательная, воспитательная, информационная, про-

извод ственная, сервисная, коммуникационная, управленческая. Везде реализация сформулированных целей должна осуществляться путем установления четких, ясных и неуклонно исполняемых процедур, диктующих логику тех или иных, разумеется, обоснованных и продуктивных действий.

Конец XX века характеризуется активным переложением накопленных научных знаний и практических навыков на язык современных технологий. Имеет место сочетание специализации и диверсификации, многооперационности на одном рабочем месте и широкой кооперации. Большинство ученых в области прогнозирования усматривают именно в усилении технологичности любых процессов (видов деятельности) грядущий XXI век. Отсюда выводы для государственного управления.

Центральный из них, ради которого, собственно говоря, и задуман данный сюжет, заключается в том, что между знаниями и технологиями самых разнообразных видов деятельности находится управление. Конечно, в разных видах, объемах, уровнях деятельности — соответственно и разные виды управления. В любом месте земного шара процветают только те компании, у которых менеджмент поднят на должную высоту. И успешно решаются каждодневные вопросы жизни людей там, где развито местное самоуправление. Как и удовлетворение социальных и национальных интересов лучше идет в условиях сильного общественного управления и самоуправления. Локальные технологии и призваны создаваться локальными видами управления.

Но когда речь идет о состоянии и развитии общества в целом, о судьбе всей страны, о становлении всего многообразия современных технологий, тогда все упирается в государственное управление. Его долг перед обществом в этом контексте сводится к тому, чтобы быть соединительным звеном между мировым и национальным знанием, прежде всего научным, и практикой поведения и деятельности своих граждан. Можно, конечно, уповать на то, что "кто ищет, тот найдет", что, если кому-то понадобятся новые технологии, тот и обратится к нужным знаниям, проектам, наработкам. Однако вряд ли где в наши дни кто-то рассчитывает на усредненное и итоговое действие стихии, вроде того, что "из хаоса родится порядок". Знание для того и дано людям и расширяется и углубляется ими, чтобы во все привносить сознательное начало: мысль, опыт, умение и волю. Социальная (общественная) ценность государственного управления в том-то и состоит, что оно должно в масштабах всего общества обеспечивать практическую целенаправленность, организацию взаимодействия и регулирование жизнедеятельности людей. По

идее — это инициирующая и движущая сила общественного развития, гармонизации системы "человек — общество — природа". Но быть таким государственное управление может, лишь основываясь на способности, опираясь на динамику человеческого познания, развиваясь опережающе, о чем следующий сюжет.