ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

Почти четверть века занимаясь любимым делом – изучением гражданского права, я поняла, что даже в самой последовательности индивидуального постижения этой удивительной науки, во всех случайных стечениях обстоятельств, внешнеполитических ситуациях, экономической конъюнктуре есть свои закономерности, прослеживается некая красная нить, называемая научной судьбой.

С проблемой вещных прав я столкнулась еще на втором курсе юридического факультета Пермского университета. К тому времени у меня уже имелся определенный научный багаж в виде научного исследования по политэкономии, который получил высокую оценку на нескольких конкурсах студенческих научных работ по общественным наукам. Этот в общем-то случайный успех в экономических исследованиях, кстати, посвященный экономическому учению К. Маркса о собственности, во многом предрешил всю мою дальнейшую научную судьбу.

И дело было здесь не столько в диалектической связи экономического и гражданско-правового, хотя, конечно, и это имело большое значение. Просто стартовый научный успех позволил обратить на себя внимание. Раньше, как, впрочем, и сейчас, мы имеем возможность выбирать студентов для своей специализации. Мне же повезло, потому что в начале научного пути меня буквально уговорили заняться не просто гражданским правом, а проблемой самого распространенного в эпоху социа-

4

лизма вещного права – права оперативного управления.

Этот поворот в моей научной жизни .в дальнейшем пустил глубокие корни, а в то время я с упоением читала фундаментальный труд А. В. Бенедиктова «Право государственной социалистической собственности». Мне нравилось сравнивать идеи условно выделяемых тогда представителей московской и ленинградской школ права. Это были уже маститый в то время ученый С. М. Корнеев, который впоследствии взял меня под свое крыло, став руководителем моей кандидатской диссертации, и очень активно начинающий свою научную карьеру А. А. Собчак.

А потом судьба увела меня от прав вещных к отдельным видам обязательств. Этот поворот был случайным и в то же время не совсем случайным. Просто объективная ситуация, возможности для научного исследования, определяемые потребностями отечественного законодателя, были тогда, можно сказать, обязательственно-правовыми. Практика нетипичных договоров требовала их научной разработки и соответствующего закрепления в действующем гражданском законодательстве. Вот почему почти два десятилетия моей деятельности были связаны с туризмом и культурой, с общественными отношениями в этих сферах и гражданско-правовыми договорами, оформляющими эти отношения.

И только пережив перестройку, экономические потрясения, на новой волне развития российского гражданского законодательства в 1996 году я вновь вернулась к вещно-правовой проблематике. Юношеская увлеченность, оказавшись на деле значительно серьезнее «болезни роста», обернулась серьезным научным интересом. Мое возвращение было ознаменовано выходом в свет простенького учебного пособия «Вещные права в гражданском праве России» в 1996 году в издательстве БЕК. Оно получилось действительно незамысловатым, но с него начинался спецкурс «Вещное право», им была обозначена для меня сфера приложения творческих сил на будущее.

Представленная выше «личная лирика» – не прояв-

5

ление естественной тяги к мемуарам, а живое свидетельство того очевидного факта, насколько уязвимым, тонким, подверженным влиянию политико-экономических катаклизмов является раздел гражданского права, называемый правом вещным. Он был неистребим, непотопляем. Свидетельством тому – право оперативного управления, процветающее при социализме. Одновременно «за деревьями» этого ограниченного вещного права и права государственной социалистической собственности в тот период забыли про «лес» – институт вещного права в целом. Он, как важнейшая составляющая права гражданского, оказался в загоне, лишен самостоятельного существования и важной роли. Ему некуда было расти, и он оказался обреченным на многолетнюю стагнацию так же, как и вещно-правовая наука.

Возрождение института вещного права в России ~ свидетельство качественного обновления нашего гражданского законодательства. Нормам о правах вещных был дан простор. Принятие нового Гражданского кодекса позволило решить целый ряд проблем. Кодифицированный закон России может похвастаться своими достижениями. Тем не менее сегодня становится особенно понятным, что многолетний застой в законодательстве и цивилистической науке не мог не сказаться на качестве нормативно-правового регулирования статических гражданско-правовых отношений. На новом витке экономической жизни российская цивилистичес-кая наука не может не оглянуться в свое дореволюционное прошлое, чтобы не упустить крупицы отечественного опыта. Одновременно не менее важным является обращение к зарубежному опыту. Думается, что на базе такого исторического и сравнительно-правового подхода можно сформулировать конкретные предложения по совершенствованию действующего гражданского законодательства, посвященного правам вещным.

Данное пособие является научным, так как ставит своей главной целью выработку конкретных предложений по совершенствованию действующего гражданского законодательства. В нем предлагается решение ряда теоретических проблем и спорных вопросов. Помимо на-

6

учной, книга преследует цель и учебно-методическую. Предполагается, что она станет базовой в изучении спецкурса «Вещное право» студентами юридических факультетов высших учебных заведений. Этим объясняется и форма подачи материала: в каждой главе проблемные вопросы для учащихся предваряют авторский текст. Часть вопросов сформулирована нетрадиционно. И это не случайно, так как автор приглашает студентов-читателей к диалогу, к активному сотворчеству. Ведь именно новому поколению наших учеников предстоит продолжить начатое дело по совершенствованию отечественного гражданского законодательства. Следовательно, заставить их задуматься, подвергнуть сомнению прежние постулаты и стереотипы, заглянуть в историю права, предложить иные варианты подхода, в том числе зарубежного, в гражданско-правовом регулировании – вот в чем я вижу методические задачи современного преподавания гражданского права в высшей школе.