§ 2. Древний Рим

Естсственноиравовые идеи древнегреческих мыслителей о свободе и равенстве всех людей получили дальнейшее развитие в Древнем Риме.

Так, положения греческих стоиков (Зенона, Хрнсиппа и др.) о мировом естественном законе ("общем законе" для всех людей и народов) были использованы римскими стоиками (Се-

Матерпалисты Древней Греции. С. 235.

§ 2   Древний Рим         49

некой, Эпиктетом, Марком Аврелием) для обоснования универ­сальной концепции естественного права и космополитических идей, согласно которым все люди (по своей природе и по зако­нам мироздания в целом) — граждане единого мирового госу­дарства и что человек — гражданин вселенной. "Весьма уди­вительно, — писал Плутарх по поводу этих идеи стоиков, — что главное в форме правления, которую описал Зепоп, поло­живший начало школе сгопков, состоит не в том, что мы обита­ем в городах и областях н отличаемся своими особыми закона­ми и правами, а в том, что мы рассматриваем всех людей как своих сограждан, что жизнь одна подобно тому, как мироздание одно. Это как бы стадо, которое пасется на общих пастбищах согласно общему закону"1.

Из естествсшюправовых позиций стоиков следует, что раб­ство не имеет оправдания, поскольку оно противоречит общему закону и мировому согражданству людей.

В естественноправоиой концепции Сенеки неминуемый и божественный по своему характеру "закон судьбы" играет роль того права природы, которому подчинены все человечес­кие установления, в том числе государство и законы. Вселен­ная, согласно Сенеке, естественное государство со своим есте­ственным правом, признание которых — дело необходимое и разумное. Членами этого государства но закону природы яв­ляются все люди независимо от того, признают они это или нет. Что же касается отдельных государственных образова­ний и их установлений, то они случайны и значимы не для всего человеческого рода, а лишь для ограниченного числа люден.

Исходя из естественного права как общеобязательного и равного для всех мирового закона, Сенека наиболее пос­ледовательно среди стоиков отстаивал идею духовной свободы и равенства всех людей.

Сходные естественнонравовыс представления развивал Эпиктет. Каждый, поучал он, должен надлежаще исполнять ту роль, которая ниспослана ему судьбой и мировым законом. Исходя из этого, он отстаивает следующий принцип: "Чего не желаешь себе, не желай и другим"2. Этот принцип он исиользу-

1 Антология мировой философии  Т   1. Ч   1. С  503

2 Там же. С. 519.

50         Глава II. Права человека в истории политико-правовой мысли!

ст для критики рабства как безнравственного и порочного яв-| лошя, противоречащего естественному праву.

Стоик Марк Аврелий (в 161 — 180 гг.  — римский нмпера-1 тор) развивал представление о "государстве с равным для всех" законом, управляемом согласно равенству п равноправию всех, и царстве, превыше всего чтущем свободу подданных"'. Из об­щего всем людям духовного начала, писал Марк Аврелий в сочинении "К самому себе", следует, что все мы разумные суще­ства. "Если так,  — продолжает он,  — то и разум, повелеваю­щий, что делать п чего не делать, тоже будет общим; если так, то и закон общий; если так, то мы граждане. Следовательно, мы причастны какому-нибудь гражданскому устройству, а мир по­добен Граду. Ибо кто мог бы указать на какое-нибудь другое общее устройство, которому был бы нрнчастсп весь род челове-1 ческий? Отсюда-то, из этого Града, и духовное начало в пас, и разумное, и закон"2.

Усилиями стоиков естсствеппоправовая идея свободы и равенства всех людей была выведена за узкополисныс и этнические рамки и распространена на всех представителей человеческого рода как сограждан единого космополитического государства.

С позиций естественного права философское учение о государстве, законе и правах людей весьма основательно разработал Цицерон (106 — 43 гг. до и. э.).

В основе права, согласно Цицерону, лежит присущая природе справедливость. Причем справедливость эта трактуется им как вечное, неизменное н неотъемлемое свойство природы в целом, включая и человеческую природу. Следовательно, под "природой" как источником справедливости и права (права по природе, естественного нрава) Цицерон понимает весь космос, весь окружающий человека физический и социальный мир, формы человеческого общения и общежития, а также само человеческое бытие, охватывающее его тело и душу, внешнюю и внутреннюю жизнь.

Цицерон дает такое определение естественного права: "Истинный закон — это разумное положение, соответствующее природе, распространяющееся на всех людей, постоянное, вечное,

1 Антология мировой философии. Т. 1.4. 1. С. 519.

2 Там же. С. 520.

§ 2. Древний Рим          51

которое призывает к исполнению долга, приказывая, запрещая, от преступления отпугивает; оно, однако, ничего, когда это не нужно, не приказывает честным людям и не запрещает им и не воздействует на бесчестных, приказывая им что-либо или запрещая. Предлагать полную или частичную отмену такого закона — кощунство; сколько-нибудь ограничить его действие не дозволено; отменить его полностью невозможно, н мы ни постановлением сената, ни постановлением народа освободить­ся от этого закона не можем" (О государстве, III, XXII, 33).

Этот "истинный закон" — один и тот же везде и всегда, и "на все народы в любое время будет распространяться один извечный и неизменный закон, причем будет один общий как бы наставник и повелитель всех людей — бог, создатель, судья, автор закона" (О государстве, III, XXII, 33). Всякого, кто, презрев человеческую природу, своевольно и произвольно не покоряется данному закону, Цицерон характеризует как беглеца от самого себя, который неминуемо понесет величайшую (божью) кару, если даже ему удастся избежать обычного людского наказания.

Значение этой справедливости в плане прав человека состоит в том, что "она воздает каждому свое и сохраняет равенство между ними" (О государстве, III, VII, 10). Речь при этом идет именно о правовом равенстве людей, а не об уравнивании их имущественного положения. Нарушение неприкосновенности частной н государственной собственности Цицерон расценивал как осквернение и нарушение справед­ливости и права (Об обязанностях, I, 20 — 21).

Естественное право (высший, истинный закон), согласно Цицерону, возникло "раньше, чем какой бы то ни было писаный закон, вернее, раньше, чем какое-либо государство вообще было основано" (О законах, II, 19). Само государство как "общий правопорядок" (О государстве, I, XXV, 39) — это по существу естественное право самих людей (граждан государства).

Право, по Цицерону, устанавливается природой, а не чело­веческими решениями и постановлениями. "Если бы права ус­танавливались повелениями народов, решениями первенствую­щих людей, приговорами судей, то существовало бы право раз­бойничать, право прелюбодействовать, право предъявлять под­ложные завещания, — если бы права эти могли получать одоб­рение голосованием или решением толпы" (О законах, I, 43). Закон, устанавливаемый людьми, не должен нарушать порядок

52

Глава II. Права человека в истории политико-правовой мысли

в природе и создавать право из неправа или благо из зла, чест­ное из позорного.

Соответствие пли несоответствие человеческих законов природе (и естественному праву) выступает как критерий и мерило их справедливости или несправедливости. Приводя примеры законов, противоречащих справедливости и праву, Цицерон отмечает, в частности, законы тридцати тиранов, пра­вивших в Афинах в 404—403 гг. до п. э., а также римский закон 82 г. до и. э., согласно которому одобрялись все действия Сул-лы как консула и проконсула и ему предоставлялись неограни­ченные полномочия, включая право жизни и смерти но отноше­нию к римским гражданам.

Подобные несправедливые законы, как и многие другие "пагубные постановления народов", по словам Цицерона, "заслуживают названия закона не больше, чем решения, с общего согласия принятые разбойниками" (О законах, II, 13).

Свои общие представления о справедливых законах Ци­церон конкретизировал в предлагаемых им проектах законов о религии и о магистратах (О законах, II, 19 — 68; III, 1 —48). Подчеркивая универсальный характер этих законов, он писал: "Ведь мы издаем законы не для одного только римского наро­да, но и для всех пародов, честных и стойких духом" (О зако­нах, II, 35).

Цицерон всемерно восхвалял политическую и правовую активность граждан и подчеркивал, что "при защите свободы граждан нет частных лиц" (О государстве, II, XXV, 46).

Существенный вклад в развитие юридических представле­ний о правах человека внесли римские юристы. Важное значе­ние в этом плане имели разработанные ими положения о субъек­те права, о правовых статусах людей, о свободе людей по есте­ственному праву, о делении нрава па частное и публичное, о справедливом и несправедливом праве и т. д. Они формирова­ли более четкие воззрения на юридический смысл прав людей в контексте систематического научного учения о нраве п госу­дарстве, о различении естественного и позитивного права, пра­вовом характере взаимоотношений между индивидом и госу­дарством, соотношении права личности и компетенции органа власти, формах и процедурах реализации субъективных прав и исполнении юридических обязанностей, государственно-право­вых средствах и способах защиты прав индивидов и т. д.

§ 2. Дрсвшш Рим.        53

Поясняя деление права на публичное и частное, Ульпиан отмечал, что публичное право "относится к положению римс­кого государства", а частное право "относится к пользе отдель­ных лиц". Частное право, в свою очередь, включало в себя сле­дующие три части: естественное право (шз па1:игае, Ш5 па1:ига1е), право народов (ш$ §епиит) н цивильное право (шз с1у11е). "Частное право, — писал Ульпиан (Д. 1.1.1.2), — делится на три части, ибо оно составляется или из естественных предписа­ний, или (из предписаний) народов, или (из предписаний) ци­вильных".

К естественному праву относились все значимые с точки зрения права предписания природы. Ульпиан писал: "Естест­венное право — это то, которому природа научила все живое: ибо это право присуще не только человеческому роду, по и всем животным, которые рождаются на земле и в море, и пти­цам". К институтам естественного права Ульпиан относит, в частности, брак и воспитание детей, отмечая, что "и животные, даже дикие, обладают знанием этого права" (Д. 1.1.1.3).

Право народов римские юристы понимали как такое право, которым "пользуются народы человечества; можно легко по­нять его отличие от естественного права: последнее является общим для всех животных, а первое — лишь для людей (в их отношениях) между собой" (Ульпиан. Д. 1.1.1.4). Право на­родов, таким образом, трактовалось как часть естественного права.

Под цивильным правом понималось собственно римское право. "Цивильное право, — пояснял Ульпиан — не отделя­ется всецело от естественного права или от права народов и не во всем придерживается его; если мы что-либо прибавляем к общему праву или что-нибудь из него исключаем, то мы созда­ем собственное, т. е. цивильное, право" (Д. 1.1.6).

Аналогичные воззрения развивал в середине II в. н. э. юрист Гай. "Все народы, которые управляются на основании законов и обычаев, — писал он, — пользуются частью своим собственным правом, частью правом, общим для всех людей. Ибо то право, которое каждый народ установил для себя, явля­ется собственным правом государства и называется цивиль­ным правом, как бы собственным правом самого государства; то же право, которое естественный разум установил между всеми

3 Права человека

54

Глава II. Права человека в истории политико-правовой мысли

людьми, соблюдается у всех одинаково и называется правом народов, как бы тем правом, которым пользуются все народы" (Гай. Д. 1.1.9).

Естественное право, согласно пониманию римских юрис­тов, воплощало требования справедливости и в целом выража­ло ту основополагающую идею, что право вообще справедливо. "Слово "право", — писал юрист Павел, — употребляется в нескольких смыслах: во-первых, "право" означает то, что все­гда является справедливым и добрым — каково естественное право" (Д. 1.1.11). Показательно, что именно (и только!) "по естественному праву все рождаются свободными" (Ульпиан Д. 1.1.4).

С точки зрения античного (афинского, римского) пози­тивного права не все люди — человеки, не все они признаны в качестве правомочного человека. "И хотя все мы, — писал Ульпиан, — носим единое наименование "люди", но, согласно праву народов, возникло три категории: свободные, и в противоположность им рабы, и третья категория — отпущенные на волю, т. е. те, кто перестали быть рабами" (Д. 1.1.4). Здесь только по естественному праву раб признается свободным, т. е. человеком. Отсюда и великая идея естественного равенства как основа прошлых и современных представлений о естественных правах и свободах любого из людей.

Но раб юридически не признавался человеком по дейст­вовавшему афинскому или римскому праву; в этом позитивно-правовом измерении раб (все люди, находившиеся в состоянии рабства) был объектом, а не субъектом права. Он был по свое­му правовому положению "вещью", "говорящим орудием", объек­том собственности наряду с прочим хозяйственным инвента­рем и средствами производства.

Характеристика права как справедливости и добра восходит к знаменитому юристу I в н. э. Цельсу. В этой связи Ульпиаи писал: "Занимающемуся правом следует сначала выяснить, откуда пришло наименование права (шз). Оно восходит к справедливости (ш5Ш1а): ведь, как элегантно определяет Цельс, Ш5 651: агз Ьош е! ае^ш" ("право есть искусство добра и эквивалента") (Д. 1.1.1).

Противоположность между справедливым и несправед­ливым правом в римской юриспруденции выражалась путем противопоставления ае^иит шз (эквивалентного, равного пра-

§ 2. Древний Рим          55

ва) шз пщиит (праву неэквивалентному, неравному). Здесь, да и вообще в любом праве правовой эквивалент означает рав­ную справедливость, или, что то же самое, справедливое равен­ство. Идея такого правопонимания присутствует и в известном определении Ульнианом понятия справедливости. "Справед­ливость, — подчеркивал Ульпиаи, — есть неизменная и по­стоянная воля предоставлять каждому его право. Предписа­ния права суть следующие: жить честно, не чинить вред друго­му, каждому воздавать то, что ему принадлежит. Справедли­вость есть познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом" (Д. 1.1.10).

В этом определении, опирающемся на сходные предшеству­ющие (древнегреческие и римские) философско-правовые идеи и положения, но существу речь идет об основном принципе права (не только естественного права, но и права вообще) — о равенстве, которое предполагает и выражает равную справед­ливость и справедливое равенство для всех людей — субъек­тов права. Идея такого правопонимания лежала в основе рим­ской юриспруденции.

Учение римских юристов о естествениоправовой справед­ливости и справедливом праве существенно повлияло на фор­мирование и развитие юридической концепции прав и свобод человека.

Опираясь на источники действующего права, римские юристы в своей трактовке прав индивидов интерпретировали сложившиеся правовые нормы в духе их соответствия требованиям справедливости (аецшЬаз) и в случае коллизий зачастую изменяли старую норму с учетом новых представлений о справедливости и справедливом праве (ас^иит шз). Такая правозащитная и правопреобразующая деятельность римских юристов обеспечивала взаимосвязь различных источников права и содействовала сочетанию стабильности и гибкости в развитии и обновлении юридической конструкции прав индивида как основного субъекта права.

Известный романист Т. Кипп писал: "Ни одно из самых блестящих положений римского права не обеспечивало за ним в такой мере право на бессмертие, как его отношение к ас^и^(;а5. Ае^и^^;а5 (аеяииз, Ьопит с! ае^иит) есть прежде всего нравственное понятие, означающее справедливость, правиль­ность. Представляя с субъективной стороны лишь известную

56

Глава II. Права человека в истории политико-правовой мысл!&

добродетель, аедшслз в то же время определяла содержание норм"1.

Ае^и^(:а5 как принцип играла роль руководящей идеи при интерпретации норм позитивного права вообще п прав пндпви-' да в особенности. Тем самым отвлеченное представление о ес-тествениоправовой справедливости было трансформировано в принцип самого позитивного права и стало основным критери­ем подлинного права. "Идеей справедливости, т. с. соответствия права потребностям жизни, — отмечал В.И. Синайский, — руководились римские юристы, создавая "право юристов". В этом соответствии лежала мощь права юристов, которое ни­когда не было законом. Под воздействием же идеи справедли­вости создалось наконец резкое различие старого римского стро­гого права (шз зЬпсЬит) н права справедливого (шз ае^иит). Идея естественного права была видоизмененной идеей цивиль­ной, народной справедливости, т. с. справедливости, осуществ­ленной в отношениях членов одной н той же гражданской об­щины"2.

Трактовка справедливости как необходимого свойства са­мого права п конституирующего момента его понятия означала, что все нормы, противоречащие требованиям принципа естс-ственпоправовой справедливости, не имеют юридической силы.

Юридическая конкретизация смысла и значения представ­лений о естествешюправовой справедливости, включая и соот­ветствующее противопоставление справедливого права нраву несправедливому и т. д., разработанная юристами Модестн-ном, Павлом, Юлианом, стала важной вехой в научном осмыс­лении проблем правосубъектности индивида и заложила необ­ходимые теоретические основы для дальнейшего развития юри­дических положений о естественных правах и свободах чело­века.

Большое значение для развития концепций прав п свобод человека имело разработанное римскими юристами правовое понимание и толкование государства, правовое определение полномочий и обязанностей должностных лиц и учреждений. Согласно римской юриспруденции, государство в его отпоше-

1 Клип Т. История источников римского права  СПб., 1908  С  7 — 8.

2 Синайский В.И. История источников римского права Варшава, 1911. С. 59.1

§ 3. Средние века____________________________________57

пнях с индивидами стоит не вне и над правопорядком, а внутри его в качестве его составной части, которой присущи все основ­ные свойства права вообще.

В римской юриспруденции основанием и критерием спра­ведливого, правомерного и правильного в отношениях между индивидом и государством является право (правовая справед­ливость и справедливое право — Ьош ег, ае^и^, аециит шз), а не государство: юридическое правопопимание здесь первично и оно определяет также правовой характер понимания госу­дарства (полномочий магистратов, компетенции магистратур и т. д.). Государство, следовательно, должно относиться к инди­видам не по собственным особым (внсправовым) правилам, а как нравопослушный субъект в соответствии с общими для всех требованиями права — требованиями Ьош е!: ае^ш, ае^иит

Ш5.

Таким образом, римская юриспруденция, распространяя на государство (как объект своего изучения наряду с позитивным правом) единое понятие права, трактовала взаимосвязи госу­дарства и личности как правоотношения.