_ 51. Мы имеем теперь необходимые точки зрения для того, чтобы определить значение старшинства со времени судебной реформы.

Ближе всего наша теперешняя система подходит к рижской практике, но с некоторыми заимствованиями из курляндского типа. Эта новая система, хотя ж стремится к примирению двух старых типов, присвоив себе выгоды того и другого, однако - совершает это примирение с большею последовательностью, нежели это происходило при предыдущих попытках подобного рода. Нынешние правила, определяющие старшинство, сводятся к следующим основным положениям. старшинства; следует считать день определения об укреплении, по крепостному журналу.

б) Несколько актов, поступившие в разные дни, но укрепленные определениями одного и того же дня, не конкурируют наравне; хотя вещное право и старшинство их возникают в день определения; однако ранее поступившему анту присвоивается старшинство перед позднейшим; по своему поступлению, актом.

в) После поступления в крепостное отделение, каждый акт подходит к определению, не отставая от других, т. е. в ближайшее крепостное заседание и, раз попавши в заседание, ни под каким видом не может быть отложен до другого заседания.

г) Все поступления одного и того же дня почитаются одновременными.

Постараемся доказать, что именно так следует понимать современный закон.

1) Решающее значение момента укрепления, содержащегося в определении по крепостному журналу, есть прежде всего заимствование из практики рижского магистрата, Раз сделка - такого рода, что она не раньше этого определения приобретает силу вещного права, то ей невозможно раньше присвоить какое-либо чтобы вещная сила и, вместе с нею, старшинство - могли приобретаться позже, нежели днем определения. Тогда, за невозможностью найти этот момент раньше или позже, будет вполне доказано наше первое положение, что решающим моментом" является самое определение. - Между тем, особого значения момент "внесения" записи в крепостной реестр иметь не может, если его отделить от "определения" по крепостному журналу, с которым он мыслится нераздельно; ибо в противном случае пришлось бы допустить, что вещное право приобретается два раза: определением и внесением. Предположение же за актом, уже укрепленным по крепостному журналу, но еще не внесенным в книгу и реестр, свойств личного обязательства, ожидающего силы вещного права, было бы отрицанием значения укрепления и крепостного журнала. Стало быть, момент внесения в реестр никакого юридического значения же имеет. Единственный как эта моментальность, при большом накоплении сделок, невозможна, то отсюда следует, что эту моментальность следует выразить фиктивно, не обременяя реестра указанием дня несущественного и помечая каждую статью в реестре днем определения по крепостному журналу. Это и должно почитаться "числом ее производства" в смысле 2 п. 23 ст. Врем, Правил. Вот, почему каждое лицо, желающее навести точную справку о состоянии данного имения, обязано, кроме обозрения крепостного реестра, взглянуть на те последние определения крепостного журнала, которые еще же успели быть исполнены.

2) Но вот, где дело осложняется. При самом последовательном проведении программ даже ежедневных дни, например в неприсутственные дни. Подвергаясь укреплению по определениям состоявшимся в один и укреплениями последующих дней; но каково будет их взаимное положение? Если бы поставить этот вопрос, при существовании эстляндско-лифляндского типа, то все эти акты оказались бы наравне. При курляндском виде - наоборот. Как же ответим мы, по современным правилам? - Одно несомненно, что старшинство не могло возникнуть со дня подачи той или другой сделки; - и не только потому, что они еще лишены были силы вещного права; но и потому, что они могли быть вовсе возвращены с отказом в укреплении и уже без всякого порядка в старшинстве. - Между тем, сохранение в данном случае чистых начал эстляндсколифляндского типа было бы несовместным с громадной подвижностью сделок в современном обороте и могло бы повести к вопиющей несправедливости. Отложение уже назначенного заседания может иногда зависеть от обстоятельств случайных. С такими обстоятельствами не должны стоять в связи ни приобретение, ни утрата чьих-либо прав. Между тем, такова была бы участь заявителей, ожидающих заседания, если бы время подачи их заявлений не ограждало их от конкуренции позднейших требований, успевающих попасть еще до заседания, или от более всего опасной силы внезапных запрещений, действующих безотлагательно, по известному нам свойству отметок, подлежащих немедленному внесению, по времени их заявления. Эти неровности предусмотрены современным законом, и против них приняты меры. Ряд статей придают особенное значение тщательному указанию времени поступления. "Словесные просьбы вносятся секретарем крепостного отделения, немедленно по их заявлении, в явочную книгу, с указанием времени заявления просьбы" (ст. 44 Врем. Правил). - "На письменных требованиях и просьбах о производстве укреплений секретарь крепостного отделения помечает время (год, месяц и число) их вступления" (ст. 45 Вр. Прав.). - "0 принятии требований и просьб о производстве укреплений секретарь выдает, по просьбе лиц, заявивших оные, удостоверение, в котором означается .... время вступления заявления и т. д. (ст. 46). - "Каждое вступившее в крепостное отделение требование о производстве укрепления и каждая о сем просьба вносятся секретарем крепостного отделения, за его подписью, немедленно в крепостной журнал под особым номером, по времени их вступления" (ст. 47).

Очевидно, такая заботливость не вызвана простым желанием удовлетворять любопытство справляющихся о крепостное отделение, в сущности, определяется старшинство укрепления".*(86)

Сводя вышеизложенное к одному выводу, мы приходим к такому положению, что старшинство, хотя и не возникает со дня поступления, для сделок, ожидающих укрепления; однако оно предоставляется очередью поступления ходатайств об уркплении; затем, через определение, оно уже создается, с соблюдением той последовательности, которая выяснилась из различных дней поступления. Если требование о запретительной отметке поступило днем позже, нежели требование об укреплении, а определение должно состояться после поступления обоих требований, то отметка, хотя и вносится в реестр, на общем основании, немедленно и под тем днем, когда она поуступила; однако такая отметка уже бессильна против статьи раньше поступившей, хотя и позже укрепленной. укрепленной,

3) При нынешней практике, различие для поступления может создавать лишь то затруднение, что неравенство возникает между одновременно укрепленными сделками. Но при существовании двух мерил старшинства, могут быть и такие случаи, когда коллизии этих начал резче, и одно из них требует признания старшинства, несовместимого с требованиями другого начала. Например, поступает 1-й акт в Понедельник, 2-й акт во Вторник; укрепляется же 2-й акт в Среду, а 1-й акт в Четверг, Спрашивается, где старшинство? Прямого ответа нет, если не допустить, что одна система старшинства уступает, в случае коллизии, перед другого. А на этот счет в законе - указаний нет. Законодатель предпочел издать такие правила, при соблюдении коих только в виде аномалии, как последствие несоблюдения крепостным отделением правила неизменной последовательности между сделками и обязательного постановления определений, без приостановления укреплений или отказов. Постановка этого правила уже не-приблизительная, как мы видели в "Корроборящонных Правилах" и в "Рижской Инструкции", а является положением безусловным и не терпящим ни малейшего исключения, - "Требования и просьбы о производстве укреплений рассматриваются начальником крепостного отделения не позже следующего, по их вступлении, заседания. Очередь рассмотрения требований и просьб определяется единственно порядком их внесения в крепостной журнале" (ст. 49 Врем. Правил). - "По каждому требованию или просьбе о производстве укрепления начальник крепостного отделения постановляет особое определение или об удовлетворении заявленных требования или просьбы, или об оставлении их без последствий. Определения о приостановлении укрепления, впредь до устранения встретившихся препятствий, не допускаются" - (ст, 52 Врем. Правил). - "Записи (в реестрах) подписываются начальником крепостного отделения все вместе в один и тот же день" (ст. 55 Врем, Правил). В первое время, в некоторых крепостных отделениях Прибалтийского края, начальники сих отделений обнаружили стремление "щадить" заявителей, не пополнивших в каком-нибудь незначительном пункте своих заявлений; например, при непредставлении пошлин, гербовой марки, плана, копии и т. п. - Нередко появлялись распоряжения, гласившие: "предоставить такому-то представить то-то". Такой образ действия, невольно перенесенный из судебной практики, не должен иметь места; да и неисправному заявителю такая снисходительность вовсе не нужна, как бывает, например, в гражданском процессе. В крепостном производстве, заявитель может до бесконечности повторять свое дополненное ходатайство, и прежний отказ ему не вредит; коль скоро его требование не содержит тех недостатков, ради которых уже состоялся отказ, на этом основании, не следует делать никаких исключений, и, в каждом заседании, крепостной журнал должен быть совершенно очищен через укрепления и отказы в безусловной форме. Эта очистка должна категорически решит судьбу всех сделок, внесенных в крепостной журнал, кроме поступлений дня заседания, для которых необходимо отвести промежуток до следующего заседания, для надлежащей их подготовки.

4) Настоящий порядок производства старшинства из последовательности поступлений не допускает более дробных различий старшинства, нежели на сутки. "Требования и просьбы, заявленные крепостному отделению, лично или через поверенных, в течение одного и того же дня, а также требования и просьбы, полученные с почты в один и тот же день, почитаются поступившими одновременно" (ст. 48 Вр. Прав.). "Определения о. производстве укрепления должны содержать в себе (между прочим), если из нескольких одновременно поступивших требований или просьб, касающихся одной и той же недвижимости, некоторые должны пользоваться старшинством перед остальными, - означение старшинства записи" (ст. 63 Вр. Прав,). Отсюда видно, что при одновременном поступлении, т. е. в течении одних и тех же суток, никакого старшинства между сделками не предполагается, если о сем нет специальной оговорки в определении. К такому устранению всякого соревнования заявителей, относительно часа заявления, нельзя не отнестись вполне сочувственно. Чрезмерная тонкость в соблюдении очереди способна вызывать излишние споры и личные столкновения соревнующих; между тем как ее польза остается сомнительной. Насколько бесспорно должны быть ограждены интересы более поспешного заявителя, пока его бдительность выражается в значительном опережении своих конкурентов; настолько безразличным является защита его превосходства, когда вся разница сводится к нескольким часам. Последовательность этого начала должна отступить в таком случае перед практической пользой ограждения крепостных отделений от необходимости вмешиваться в споры, которые по своему свойству легко могут сделаться жгучими н вызывать более или менее справедливые нападки на самое учреждение. В большей части случаев, измерение старшинства единицами времени, не менее суток, устранит все недоразумения подобного рода, мало идущие к лицу такому учреждению, которое поистине должно посвящать свои силы заботам "бесспорного производства".

Заметки и примечания

После окончания какого либо труда, занявшего некоторое время, остаются обыкновенно равного рода материалы, из коих не удилось в данном случае сделать вполне определенное употребление. В настоящих "заметках и примечаниях" мы собрали подобные начатые мысли, или намеченные спорные вопросы, загадочные факты или практические указания - в той надежде, что, быть может, и в них найдется нечто такое, над чем бы стоило позадуматься.

***

Сопоставим два факта из прибалтийского права, существовавшие до судебной реформы 1889 года:

а) внесенная в крепостные книги ипотека не покрывалась давностью (исковою) - ст. 1422, прим.;

б) давность (приобретательная) разрушительно действовала (и ныне действует) на право собственности невладеющего лица, даже вопреки содержанию крепостных книг - (ст. 855, III т. Св. М. Уз.). - Иначе говоря, книжная запись, или ингроссация оказывается действительным средством защиты против действия исковой давности; она бессильна против приобретательной давности. Спрашивается, чем объясняется такой факт?

Это, кажется, объясняется тем, что ингроссация прибалтийского права есть учреждение самобытное, не только сложившееся в старое время, вне теории ипотечного права, но даже до наших дней продолжавшее существовать без теоретических опор. Поэтому, все те рассуждения, на основании которых современные юристы стремятся к абсолютному исключению давности из сферы влияния ипотечных учреждений (_ 24), для древнейшей прибалтийской ипотечной системы должны считаться не имеющими значения. Сама по себе, корроборация не могла считаться средством, ограждающим от давности в те времена, когда теория всецело руководствовалась указаниями римского права, не знавшего никакой ингроссации. Ипотечный кредитор, с точки зрения римского права, имел полное основание опасаться истечения давности и утраты своего права. Для того, чтобы не допустить этой опасности, он имел одно единственное средство: прервать давность через предъявление иска. Отсюда и развилась форма, благодаря которой кредитор мог раз на всегда быть уверен, что при взыскании должник не сможет ему возразить: "твое требование погасло; ибо ты в суд не ходил". Для того, чтобы оберечь себя от такого возражения, кредитор заранее являлся в суд и, предъявляя свою претензию раз навсегда, как бы заводил иск на вечные времена, даже тогда, когда он еще не желал возвращения денег от должника. Этим и объясняются процессуальные формы древней корроборации в Ревеле и в ганзейских городах. Корроборация была сначала ничем иным, как процессуальной "литисконтестацией". При таком представлении весьма понятно, почему такая идея ипотечной записи неспособна была служит средством против действия приобретательной давности. Нуждавшийся в такой защите записанный собственник никакой охраны в записс не находил, коль скоро давностное приобретение нового владельца не стояло в зависимости от истечения какой-либо исковой давности, направленной против записанного собственника, и средство, исцеляющее только от последствий исковой бездеятельности -помочь уже не могло.

***

Отчуждение права собственности и право залога требуют ныне, для своей вещной силы, внесения в крепостные книги. До реформы 1889 г. правило это было почти совершенно проведено в Курляндской губернии и в городе Ревеле (ст. 1394 и след., 1581, 1587 л 1589, III т. Св. Мес. Уз.); в остальной же части края (ст. 1585 и 1586) не только законная, во и договорная ипотека - вовсе не нуждались в записи; между тем уже в то время запись в случаях отчуждения во всем крае успела приобрести безусловное господство, как единственный способ создающий вещные права для всякого приобретения собственности (ст. 809), - Сравнивая это положение с прусским Ландрехтом, нельзя не заметить, что в нем обрисовывается как раз противоположный факт, именно: Ландрехт сохранил римское значение традиции, независимо от записи; между тем как ипотеки всецело зависели от внесения (стр. 42) - Этот факт остается, для нас, необъясненным.

***

"?n quantum juris!" Не без сожаления простилась курляндская жизнь с этим постоянным камертоном ее юридических действий. Мы неоднократно указывали на те основания, по которым мы этой формуле не поклоняемся. Отметив ее несогласие с началами и стремлениями совершенного ипотечного строя, мы однако не можем не указать па то, что она сохранена в Продолжении 1890 года к III т. Св. М. Узак. - в некоторых статьях, уцелевших, по-видимому, вследствие редакционного недосмотра. Эти статьи суть 1582, 1393 и 3017, из коих как будто выходит, что в курляндской губернии и ныне крепостные отделения не вправе укреплять с такою силою, как в остальной части края, а только с оговоркой: "in quantum juris"; т. с. с тем, что третьи лица могут предъявлять особые отводы, независимо от общих оснований искового производства по недостатком укрепленных сделок. Очевидно, что если не видеть в словах "in quantura juris" - общего ограждения лиц, имеющих право оспаривать пороки корроборации исковым порядком, каковое право существует, как мы видели, не в одной только Курляндии; - то следует искать смысл этих слов в прежнем правовом строе, ныне уже исчезнувшем, когда еще существовали статьи 1575 и 1578, (ныне отмененные), дозволявшие ингроссировать сделки без согласия собственников. Тогда неизбежным дополнением такой гадательной, по своим достоинствам, ингроссации - должно было быть полнейшее к ней недоверие и полная неопределенность того, соответствует ли она истине, или нет. При таком порядке вещей - справедливо было даже сомневаться в том, относится ли эта ингроссация к делам собственника, а не к постороннему лицу, и имеет ли она вообще какое-либо законное отношение к обремененной ею недвижимости. Но такая неопределенность после корроборации есть отрицание самого понятия укрепления, в современном его значении. По логической связи с отмененными статьями 1675 и 1578, следует считать утратившими всякое значение - также статьи 1582 и 1593. - Тоже следует признать и для 3017 ст., в которой однако сохранился еще некоторый смысл, во только как противоположность 3018 ст., в которой говорится о "срочном годе" в эстляндском праве; единственный возможный смысл 3017 ст. есть то утверждение, что "срочного года" в курляндской губернии не существует; но это и без того понятно. При виде таких недосмотров в Продолжении 1890 г., сохранившем некоторые несовместные с реформою статьи, нельзя не пожелать скорейшего пересмотра и появления нового официального издания Свода Гражданских Узаконений. Только со времени введения в Прибалтийском крае русского суда, обнаружилось, до какой степени недостаточным является текст этого Свода, не только в виду его устарелости, но и в виду плохого русского перевода с немецкого подлинника. Хотя постановлено - русский текст считать подлинником, но это иногда, с разумной точки зрения, совершенно неприменимо, когда статья, вполне правильно написанная по-немецки, передана не только весьма неграмматичным русским слогом, но иной раз - совершенно бессмысленно или с явным непониманием русских терминов. Пора положить предел этому порядку вещей*(87).

***

Весьма широко развита, в Прибалтийских губерниях, практика обращения закладных путем передачи по бланковым надписям.

На первых порах после судебной реформы, это обстоятельство не могло не поразить наших юристов, привыкших к стеснительной практике нашего X тома (1 части) Свода, ст. 1653, воспрещающей как нечто противозаконное "передачу закладных по надписям". Не подлежит однако сомнению, что точка зрения X тома здесь неприменима. - 1653 статья заимствована из устава о банкротах 19 Декабря 1800 г, (Пол. Собр. Зак. N 19692), "в коем воспрещено было передавать закладные и долговые с залогом письма по надписям, и цель этого воспрещения указана в том, что поелику заемщик по этим актам вверяет залог известному заимодавцу, то сей последний не может передавать свои права на заложенное имущество другому лицу, так как залогодателю ее безразлично, тот или другой является залогодержателем*(88). Такое ограничение, связывающее существование залога с личными предполагаемыми свойствами залогодержателя, не может сохранять какой-либо вес, при существовании ипотечной системы, создающей залог, как право безличное и вещное, сохраняющее единственную связь с обязательственным правом и своем правоосновании. На почве ипотечного права, передача залога как такового но может создавать самостоятельных препятствий; остается к разрешению один только вопрос: способно ли самое правооснование подлежать передаче. Все сводитсе к вопросу о допустимости передачи того долгового обязательства, в обеспечение которого выдан залог. Затем вопрос о тои, в каком виде допускается передача, т. е. в виде именной надписи или бланком на предъявителя, есть уже не столько вопрос ипотечного права, сколько относящийся к обще гражданской догме данной страны.

Применительно к Прибалтиийским губерниям следует признать полное основание к тому, чтобы допускать самый широкий способ обращения закладных, именно по бланковым надписям. Передача заемного обязательства по воле одного кредитора вполне законна; так как заем если есть договор односторонний, а не двусторонний. - "Форма договора о передаче зависит вполне от усмотрения сторон. Согласие должника, на которого требование обращено, не считается нужным, и передача признается действительною даже если бы он ничего о ней не знал" (ст. 3471, III т. Св. М. Уз.). "Долговое обязательство может быть передаваемо посредством надписи на нем не только на имя известного кредитора, но и на каждого предъявителя. Обязательства последнего рода, равно как и снабженные бланковою надписью, подлежат правилам о бумагах на предъявителя" (ст. 8473, III т.). Эти правила указаны в 3120-3130 ст. III т. Св. М. Уз.; а главным положением есть то, что "держатель бумаги на предъявителя, пока она находится в его руках, считается кредитором выданного ее" (ст. 3122); а будучи кредитором по закладной, предъявитель может располагать залогом по крепостной книге, без всякого выражения согласия со стороны собственника. Это согласие необходимо только в том случае, если "перемена кредитора" сопровождается "обновлением" (ст. 1591, III т.); на том основании, что "обновление" (novatio) есть способ прекращения закладного права (ст. 1414, III т); а коль скоро требуется возникновение нового залога, то согласие собственника необходимо по 2 п. 39 и 2 н. 43 ст. Времен, Правил. Простая же передача (cеssio) не требует никакого согласия должника, т. е. собственника недвижимости -- ни для признания обязательности платежа денег новому кредитору, ни для укрепления (в IV ч. 3 графе) записи о переходе прав по закладной. Внесение в реестр записи о такой передаче может последовать, как по требованию передающего (ст. 1591, III т.), так и по заявлению одного лишь уполномоченного по надписи нового кредитора; а в случае бланковой надписи, - по заявлению держателя закладной. В этом отношении вполне пригоден для руководства современной практики _ 91 Рижской Инструкции, в котором положены эти начала*(89). Примечание к этому параграфу воспрещало внесение бланковых закладных в виде первоначальной, а не передаточной записи в реестре. Это ограничение совершенно сходится с примечанием к ст. 3121, III т. (по ??родол. 1890 года), в котором "частным лицам воспрещается выпускать в обращение без именные денежные знаки в виде марок, квитанции, ярлыков и всяких других знаков или обязательств на предъявителя, и т. д."

Когда закладная перешла по бланковой надписи, тогда очевидно всякое распоряжение залогом по крепостной книге, а в том числе и погашение этого залога,- вполне зависит от предъявителя такой закладной. Между тем, всякое погашение такого рода есть нечто иное как укрепление с отрицательным содержанием, к которому однако должны быть приложены те же мерила правомерности, как по всякому укреплению вообще. Поэтому, требование о погашении закладной, предъявленное ее держателем, должно быть сопровождаемо надлежащим "удостоверением самоличности и правоспособности" заявителя. Но этого мало. Для того, чтобы признать бланковую надпись действительным средством превращения закладной в бумагу на предъявителя, необходимо, в виду 2 л. 39 и 2 п. 43 ст. Врем. Правил, удостоверять "самоличность и правоспособность" прежних залогодержателей, подписавших последовательные передачи до момента учинения бланковой надписи; так как всякое погашение направлено против них настолько, насколько допустимо то предположение, что собственник сочтет одного из них кредитором, в виду неукрепления последующих передач. По этим соображениям следует, по нашему мнению, отказывать в укреплении погашений, о которых ходатайствуют лица, уполномоченные из незасвидетельствованных, хотя бы бланковых, надписей.

Уместно однако не применять всей строгости такого порядка к тем закладным, по которым надписи совершены в дореформенное время; так как прежняя практика не знала засвидетельствований "правоспособности"; а в Курляндии - всякий держатель закладной на практике почитался имеющим право просить погашения, покуда противное не будет доказано. В подобном случае было бы вредно - неуместным формализмом стеснять возможность постепенного погашения старых долгов.

***

Укажем еще одно полезное правило из Рижской Инструкции, относящееся к порядку укреплевия сервитута*(90). Если имущество находилось в городе, то требовалось представление удостоверения городского общественного управления о том, что предполагаемый сервитут признается "согласным с существующими строительными уставами" (ст. 1263, III т. Св. М. Уз.); при укреплении сервитута в заложенном имении, требовалось предварительное согласие "ипотечных кредиторов" (ст. 1260, Ш т.). Такого рода требования находят себе вполне законную почву и в современной практике, применительно ко 2 п. 39 ст. и к п.п. 2 и 4 ст. 51, Врем. Правил о пор. Произв. креп. дел.

***

В заключение, считаем не бесполезным сообщить для сведения список состоявшихся отказов в укреплении из практики вашего крепостного отделения в 1890 году, т. е. за первый год его существования. При каждом казусе прилагается, по возможности, тот параграф наших лекций, из которого могут подробнее быть разъяснены мотивы отказа.

1) Предъявлено было ходатайство о совершении укреплений на имения, для которых предварительно не было вовсе отведено крепостных отделов. Между тем, ходатайства о заведении таковых вовсе но поступало. Отказано на том основании, что всякое укрепление предварительно предполагает существование недвижимости в крепостных книгах. Случай этот повторялся неоднократно (_ 49, стр. 146).

2) Отказано в соединении в один отдел двух недвижимостей, из коих одна принадлежит одному лицу на праве полной собственности; а другая - двум лицам, на праве собственности общей (_ 49, стр. 142).

3) Отказано в укреплении купчей о предметах разнородных, по которой одновременно продавались один участок, принадлежащий продавцу на праве собственности, а другой участок - ему же на праве оброчного содержания (там же и стр. 144).

4) Отказано в совершении укреплений от имени лица, не записанного в качестве собственника, но числящегося арендатором (_ 46, стр. 130).

5) Отказано в укреплении актов на неопределенно указанной недвижимости; в нескольких случаях, недвижимость указана была обыденными признаками, но без точного указания ипотечного номера; крепостное же учреждение сочло себя не вправе от себя дополнять заявления, хотя бы при отсутствии фактического сомнения в существовании этой недвижимости (_ 49, стр. 138).

6) Отказано в укреплении купчей на отделяемый участок, за неуказанием в точности отделяемого участка; за непредставлением плана выделенного участка; за непредставлением такой городской оценки выделенного участка, которая не представляла бы сомнений в тождестве участка по ипотечным книгам. Была представлена такая оценка, которую город произвел, определив участок произвольным номером и буквой, но без известного отношения к существующим крепостным отделам (там же и стр. 140).

7) Отказано в укреплении договора подряда на недвижимости, к которой договор не относился, и на которой не установлялось даже залога. По смыслу этого договора не могло из него возникать никаких вещных прав на недвижимость (_ 32, стр. 65 и _ 39, стр. 89).

8) Отказано в укреплении купчей на имение, уже не принадлежавшее продавцу. Представлена была купчая, заключенная домашним порядком 30 лет тому назад (_ 46, стр. 130).

9) Отказано в полном укреплении купчей, заключенной на все имение одним из совладельцев, без согласия другого. Укрепление состоялось в одной только доле, принадлежавшей продавцу (там же).

10) Отказано в укреплении арендного договора та тол основании, что арендодатель не числится собственником (там же).

11) Отказано в укреплении купчей на продажу крестьянской усадьбы на выдел из фидеикоммисного имения, в коем продавец не значится фидеикоммисарием; так же за неиспрашением согласия залогодержателями (1 ??. 72 ст. Врем. ??равил); последний случай попадался неоднократно.

12) Отказано, по 2535 и 2536 ст. III., в укреплении купчей на имение, покупаемое на "фидеикоммисный капитал", благодаря свойству коего имение через покупку должно было превратиться в фидеикомисс; (ст. 7 Прил. к ст. 2554 (прим.) III т. Св. М. Узак. по ??родолж. 1890 г.). Отказ этот назван тем обстоятельством, что ипотечные кредиторы, записанные на этом имении, не заявили согласия на превращение того имения в фидеикоммис.

13) Отказано в укреплении купчей, на корроборацию которой ни в самом акте, ни отдельным заявлением - продавец не выражал согласия [2 п. 43 ст. Врем. Правил); такой же случай был при невыражении арендодателем определенного согласия на укрепление арендного договора. Подобные случаи повторялись неоднократно.

14) Отказано в совершении укреплений, в виду неудостоверения правоспособности тех лиц, против коих укрепления имели быть направлены 2 п. 43 ст. Вр. Прав.) (_ 21, стр. 47).

15) Отказано в укреплении добровольно совершаемых актов в виду существования на недвижимости запрещений и отметок об обращении изысканий (_ 23, стр. 53 и _ 44, стр. 115 ?? 119).

16) Отказано в укреплении перехода наследственных прав по престолу удостоверению волостного суда, что "такое-то лицо есть законный наследник"; на том основании, что по ст. 230 прав. о произв. гражд. дел Волост. Судеб. Устава - от волостного суда зависит "утверждение" в правах наследства, которое только и должно служить основанием (по 286 ст. ??оложения), для "внесения в крепостные книги". - На том же основании отказaно тоже в укреплении такого же рода удостоверения, выданного наследникам - почетным мировым судьей-так как такие удостоверения не содержат в себе "утверждения в правах наследства".

17) Отказано нотариусу в укреплении акта, представленного им от имени лица, не выдавшего нотариусу доверенности, или иного полномочия; между тем акт не был ни совершен, ни явлен у нотариуса (ст. 36 Врем. Правил).

18) Отказано в укреплении акта, установляющего генеральную ипотеку :_ 49, стр. 149).

19) Отказано в укреплении акта о дроблении закладной по различным целям долга, с распределением на разные части одного и того же крепостного отдела (_ 49, стр. 142).

20) Отказано в признании установленной силы в засвидетельствовании, поставленном волостным судом на акте, заключенном между не крестьянами и притом - на сумму свыше 300 рублей (ст. 278 ?Трав. о произв. гражд. дел Вол. Суд. Устава).

21) Отказано в укреплении купчей от имени сонаследников, между коими оказались некоторые несовершеннолетние, в обеспечение коих по завещанию требовалось, в случае продажи, обязательное представление депозита в надежном учреждении; между тем, свидетельство сиротского суда о совершении депозита не представлено (_ 22, стр. 51).

22) Отказано неоднократно в укреплениях, за непредставлением пошлин; также - за непредставлением узаконенных оценок, в случаях заявлений о купчих.

23) Отказано в укреплении перемен и погашений (частичных или полных) - по закладным, в крепостное отделение не представленным Ч1 п. 39 ст. и ст. 61 Врем. Правил).

24) Отказано в совершении укреплений за непредставлением установленного 42 статьею русского перевода; также - в виду совершенной неверности представленного русского перевода.

25) Отказано в укреплении акта, содержащего вытравленные цифры и неоговоренные помарки.

26) Отказано в ходатайстве об исправлении яко бы вкравшейся в реестр ошибки, за недоказанностъю того, чтобы в крепостном реестре действительно была ошибочная цифра закладной, и чтобы заявитель не желал, под видом исправления, совершать новый акт. Заявление подано было по поводу записи, совершенной несколько лет тому назад, при полном отсутствии признаков какой-либо ошибки ипотечного учреждения или сторон.