8. Ответственность за нарушение договора транспортной экспедиции

        Как уже отмечалось, вопросам ответственности экспедитора по договору транспортной экспедиции в главе 41 ГК РФ посвящена отдельная статья 803, содержащая две нормы. Во-первых, данной статьей предусмотрено, что за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по договору транспортной экспедиции экспедитор несет ответственность по основаниям и в размере, которые определяются в соответствии с правилами главы 25 ГК РФ (“Ответственность за нарушение обязательств”). Во-вторых, указанная статья содержит специальное правило: если экспедитор докажет, что нарушение обязательства вызвано ненадлежащим исполнением договоров перевозки, ответственность экспедитора перед клиентом определяется по тем же правилам, по которым перед экспедитором отвечает соответствующий перевозчик.

        Таким образом, общие положения об основаниях и размере ответственности за нарушения гражданско-правовых обязательств распространяют свое действие и на правоотношения, вытекающие из договора транспортной экспедиции.

        Что же касается единственного исключения, когда ответственность экспедитора подвергается специальному регулированию, то оно затрагивает лишь те ситуации, когда по условиям договора транспортной экспедиции на экспедитора возложена обязанность заключить договор (договоры) перевозки от своего имени, поскольку только в этом случае на перевозчика может быть возложена ответственность перед экспедитором. Если же договор перевозки заключается экспедитором от имени клиента и по его доверенности, то лицом, располагающим правом привлечения перевозчика к ответственности, будет не экспедитор, а клиент, который является стороной в договоре перевозки.

        Что означает применение к экспедитору правил, по которым перед ним отвечает соответствующий перевозчик? Прежде всего необходимо подчеркнуть, что характерной чертой ответственности за нарушение обязательств по перевозке груза является ее ограниченный характер. Применительно к отдельным нарушениям условий договора перевозки груза ответственность перевозчика установлена либо в форме возмещения прямого ущерба или его части (но не упущенной выгоды), например за несохранность груза, либо в форме исключительной неустойки, в частности за просрочку его доставки. Кроме того, транспортным законодательством нередко предусматриваются особые основания освобождения перевозчика от ответственности за определенные нарушения обязательств по перевозке груза. Например, перевозчик освобождается от ответственности в случае неподачи транспортных средств, если это произошло, в частности, вследствие прекращения или ограничения перевозки грузов в определенных направлениях, в порядке, предусмотренном соответствующим транспортным уставом или кодексом (п. 2 ст. 794 ГК РФ).

        Следовательно, если экспедитору удастся доказать, что непосредственной причиной нарушения им своих обязательств, вытекающих из договора транспортной экспедиции, послужило неисполнение или ненадлежащее исполнение перевозчиком обязательств по договору перевозки груза, который экспедитор заключил с ним от своего имени, то применение в этом случае правил об ответственности перевозчика может означать, что экспедитор будет либо привлечен к ограниченной ответственности, либо вовсе освобожден от ответственности. Однако данный случай следует рассматривать в качестве исключения из общего правила, не забывая о том, что экспедитор, как и всякий должник, не исполнивший обязательства, должен возместить убытки, причиненные кредитору, в полном размере.

        Итак, ответственность экспедитора за неисполнение или ненадлежащее исполнение (кроме рассмотренного исключения) строится на общих основаниях. Поскольку обязательство экспедитора по договору транспортной экспедиции связано с осуществлением им предпринимательской деятельности, указанная ответственность строится на началах риска и наступает независимо от наличия вины экспедитора Единственным обстоятельством, которое может служить основанием освобождения экспедитора от ответственности за нарушение своих обязательств (если оно будет доказано экспедитором), является невозможность их исполнения, наступившая вследствие непреодолимой силы (п. 3 ст. 401 ГК РФ). К этому следует добавить, что возложение исполнения обязательства на третье лицо также не освобождает экспедитора от ответственности перед клиентом за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора транспортной экспедиции (ст. 805 ГК РФ).

        Правовое положение экспедитора и его ответственность за неисполнениеили ненадлежащее исполнение договора транспортной экспедиции по действующему законодательству разительно отличаются от ранее действовавшего порядка привлечения экспедитора к ответственности за нарушение договора транспортно-экспедиционного обслуживания, когда экспедитор отвечал лишь за собственную вину. Например, в свое время М.Е. Ходунов сформулировал три основных положения об ответственности экспедитора за необеспечение сохранности экспедируемого груза. Выглядят эти положения следующим образом: “Экспедитор несет ответственность перед клиентом за утрату, недостачу и повреждение груза в пределах стоимости груза с момента приема груза от клиента до сдачи его перевозчику и с момента приема груза от перевозчика до сдачи клиенту, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение произошли не по его вине… С момента сдачи груза перевозчику и до окончания перевозки экспедитор несет ответственность перед клиентом за утрату, недостачу и повреждение груза в пределах стоимости груза, если доказано, что утрата, недостача или повреждение произошли по его вине… Экспедитор не несет ответственности перед получателем за утрату, недостачу и повреждение груза, если иное не предусмотрено договором экспедиции или специальными правилами”132.

        В то время безответственность экспедитора (перед клиентами), которая нередко имела место, объяснялась особым положением экспедиторских организаций. Так, В.К. Андреевым отмечалось, что особенности ответственности экспедитора заключаются в том, что он, “выполняя транспортно-экспедиционные операции и не являясь участником договора перевозки, отвечает перед соответствующими транспортными организациями, а не перед клиентом за неисполнение обязанностей, вытекающих из договоров перевозки другим видом транспорта, как бы становясь по отношению к этому перевозчику в положение грузовладельца. При этом транспортно-экспедиционное предприятие несет самостоятельную гражданско-правовую ответственность перед другим видом транспорта за несвоевременный вывоз грузов со склада станции или порта, уплачивая им сбор за хранение или штраф за простой вагонов”133.

        В отличие от ранее существовавшего порядка в настоящее время экспедитор, заключая договор перевозки с перевозчиком и совершая иные сделки с третьими лицами от своего имени и тем самым возлагая на них исполнение своего обязательства по договору транспортной экспедиции, берет на себя всю ответственность за исполнение этого обязательства (в том числе, перевозчиком и иными лицами) перед клиентом. Возможна и иная структура ответственности, исключающая возложение неблагоприятных последствий неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств со стороны перевозчика и иных третьих лиц на экспедитора, но для этого договор транспортной экспедиции должен предусматривать, что с соответствующими перевозчиком и иными третьими лицами договор перевозки и другие сделки заключаются экспедитором не от своего имени, а от имени клиента и по доверенности последнего.

        Однако вернемся к случаям, когда нарушение обязательства транспортной экспедиции вызвано ненадлежащим исполнением договоров перевозки, и к специальному правилу, регулирующему подобные ситуации, о том, что ответственность экспедитора перед клиентом определяется по тем же правилам, по которым перед экспедитором отвечает соответствующий перевозчик (ст. 803 ГК РФ).

        Очевидно, как отмечалось ранее, что в данном случае речь идет о возможности применения к экспедитору норм об ограниченной ответственности перевозчика и об особых основаниях освобождения перевозчика от ответственности. Но только ли об этом?

        В частности, в юридической литературе поднят вопрос о необходимости применения в подобных случаях к требованиям клиента, предъявляемым к экспедитору, сокращенного срока исковой давности (один год), который установлен (п. 3 ст. 797 ГК РФ) по требованиям, вытекающим из перевозки груза134.

        Как известно, общий срок исковой давности, то есть срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, установлен в три года (ст. 196 ГК РФ). Специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком, могут устанавливаться законом для отдельных видов требований (ст. 197 ГК РФ).

        В нашем случае речь идет об иске клиента к экспедитору в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением последним своих обязательств, вытекающих из договора транспортной экспедиции. Для этого вида требований законом не установлен сокращенный срок исковой давности (конечно же имеется в виду прямая норма закона о том, что срок исковой давности по указанному требованию устанавливается в один год, или о том, что срок исковой давности по такому требованию определяется применительно к требованиям, вытекающим из перевозки груза). А выводить сокращенный срок исковой давности для требования клиента к экспедитору путем толкования (причем расширительного) положения о том, что ответственность экспедитора перед клиентом определяется по тем же правилам, по которым перед экспедитором отвечает соответствующий перевозчик, с формально-юридической точки зрения недопустимо.

        Неверен такой подход, допускающий применение сокращенного срока исковой давности, установленного для требований, вытекающих из договора перевозки груза и предъявляемых к перевозчику, и с точки зрения существа правоотношений, складывающихся между клиентом и экспедитором по договору транспортной экспедиции.

        Клиент вправе предъявлять свои требования к экспедитору в случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения последним своих обязательств, вытекающих из договора транспортной экспедиции. При этом он должен располагать определенным сроком для судебной защиты таких требований, установленным непосредственно законом и не зависящим от оценки доказательств, которые, возможно, будут представлены в суд экспедитором. А, как известно, применение правил, по которым перед экспедитором отвечает перевозчик, к правоотношениям, вытекающим из договора транспортной экспедиции, поставлено в прямую зависимость от того, удастся ли экспедитору доказать, что нарушение им своих обязательств перед клиентом вызвано ненадлежащим исполнением договора перевозки. Рассуждая подобно В.Т. Смирнову и Д.А. Медведеву, мы должны будем сделать вывод о том, что в момент предъявления иска клиентом в суд никто (ни сам клиент, ни экспедитор, ни суд) не знает и не может знать, каким же сроком исковой давности – общим или сокращенным – следует руководствоваться при оценке данного иска.

        А ведь истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является безусловным основанием к вынесению судом решения об отказе в иске. Причем данное основание к отказу в иске носит самостоятельный характер, для его применения вообще не требуется рассмотрения спора по существу (в том числе и оценки представленных сторонами доказательств). По этому пути идет и судебно-арбитражная практика. Так, в совместном постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12, 15 ноября 2001 г. № 15/18 “О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности” (п. 26) имеется разъяснение, согласно которому если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и уважительных причин (если истцом является физическое лицо) для восстановления этого срока не имеется, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим мотивам, поскольку в соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске135.

        Учитывая изложенное, мы приходим к выводу, что предусмотренная статьей 803 ГК РФ возможность применения при определенных условиях к правоотношениям, связанным с ответственностью экспедитора перед клиентом по договору транспортной экспедиции, правил, по которым перед экспедитором отвечает соответствующий перевозчик, никак не затрагивает вопросы об исковой давности, а также об обязательном претензионном порядке урегулирования спора по требованиям, вытекающим из перевозки груза.

        Для упрощения механизма возмещения убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением экспедитором своих обязательств, клиентом может быть использовано страхование экспедируемых грузов.

        Так, по одному из дел открытое акционерное общество “Ингосстрах” (далее – страховщик) обратилось в арбитражный суд с иском к экспедиторской организации о взыскании в порядке суброгации ущерба, причиненного в связи с недостачей экспедируемого груза. Как усматривалось из материалов этого дела, между экспедиторской организацией (далее – экспедитор) и торговой организацией (далее – клиент) был заключен договор транспортной экспедиции, по которому экспедитор обязался от своего имени, но за счет и в интересах клиента оказать последнему экспедиционные услуги, связанные с перевозкой, сопровождением, таможенным оформлением и доставкой груза. В соответствии с этим договором экспедитор принял на себя ответственность за сохранность груза с момента принятия его от перевозчика и до выдачи клиенту. Имеющиеся в деле документы свидетельствовали о том, что экспедитор принял от перевозчика без замечаний 729 мест груза, однако при передаче доставленного экспедитором груза обнаружилась недостача 14 мест. По факту недостачи груза страховщик во исполнение своих обязательств по договору страхования выплатил страхователю (торговой организации – клиенту по договору транспортной экспедиции) сумму страхового возмещения, составляющую стоимость недостающих 14 мест полученного груза. В результате к нему перешло право требования по отношению к экспедитору в связи с необеспечением сохранности экспедируемого груза.

        Разрешая указанный спор, арбитражный суд отверг доводы экспедитора о том, что недостача груза могла явиться следствием несоответствия друг другу сведений о количестве груза в различных перевозочных и таможенных документах, поскольку в соответствии с условиями договора транспортной экспедиции именно экспедитор отвечал за таможенное оформление груза, а также оформление всех необходимых документов, связанных с перемещением груза, поэтому он (экспедитор) и должен нести ответственность, в том числе за несоответствие реального количества груза, полученного клиентом, количеству груза, указанному в таможенных и перевозочных документах. Требования страховщика были удовлетворены136.

        Экспедитор также может использовать механизм страхования для покрытия своих рисков, связанных с исполнением договоров транспортной экспедиции. Такого рода споры встречаются в судебно-арбитражной практике.

        Страховая компания предъявила иск к автотранспортной организации о взыскании денежной суммы, выплаченной страховой компанией экспедитору в виде страхового возмещения вследствие наступления страхового случая. Арбитражный суд первой инстанции иск удовлетворил, его решение было оставлено в силе апелляционной инстанцией. Однако затем решение было отменено в кассационном порядке, в иске отказано. При проверке данного дела в порядке надзора было установлено следующее.

        В соответствии с условиями договора транспортной экспедиции экспедитор заключил от своего имени договор перевозки груза в контейнерах с автотранспортной организацией (далее – перевозчик). Контейнеры принадлежали перевозчику, однако для выполнения экспедитором своих обязательств перед клиентом временно передавались экспедитору с возложением на него материальной ответственности перед владельцем контейнеров за утрату, невозврат или повреждение контейнеров. Экспедитор, в свою очередь, застраховал в страховой компании свои имущественные интересы, связанные с обязанностью возмещения ущерба, который мог быть причинен клиенту и третьим лицам вследствие физической гибели или повреждения имущества (включая контейнеры), заключив со страховой компанией договор страхования своей гражданско-правовой ответственности.

        При осуществлении перевозки один из контейнеров опрокинулся и получил повреждения. Экспедитор, оплатив осмотр и ремонт поврежденного контейнера, обратился к страховой компании за выплатой возмещения в размере, составляющем стоимость работ по ремонту и услуг по осмотру контейнера. Составленным по этому поводу страховым актом повреждение контейнера признано страховым случаем, вследствие которого страховой компанией было выплачено страхователю (экспедитору) страховое возмещение, а затем предъявлено требование перевозчику в порядке суброгации.

        Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, рассмотрев дело в порядке надзора, иск страховщика, предъявленный в порядке суброгации, о взыскании суммы, выплаченной страхователю в качестве страхового возмещения, с перевозчика, ответственного за повреждение контейнера, признал обоснованным.

        Согласно пунктам 1 и 2 статьи 965 ГК РФ к страховщику, выплатившему страховое возмещение по договору имущественного страхования, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем и лицом, ответственным за убытки.

        Договором страхования застрахованы риски экспедитора, отнесенные статьей 929 ГК РФ к имущественным интересам. Следовательно, названный договор является договором имущественного страхования и после выплаты по нему возмещения имеет место суброгация права требования.

        В силу статьи 793 ГК РФ за ненадлежащее исполнение обязательств по перевозке перевозчик несет ответственность, установленную Кодексом, транспортными уставами, а также соглашением сторон.

        Договором перевозки, заключенным сторонами, установлена ответственность перевозчика перед экспедитором за сохранность и техническое состояние контейнеров: при утрате – в виде стоимости, при повреждении – в виде расходов, связанных с ремонтом. Повреждение контейнера произошло при перевозке, поэтому перевозчик должен отвечать за расходы по ремонту контейнера перед возместившей их страховой компанией.

        Таким образом, постановление суда кассационной инстанции, не признавшего наступление суброгации, является незаконным и необоснованным137.

        Что касается ответственности клиента за нарушение обязательств по договору транспортной экспедиции, в главе 41 ГК РФ содержится лишь одно специальное правило – на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения клиентом обязанности по предоставлению экспедитору документов и другой информации о свойствах груза, об условиях его перевозки, а также иной информации, необходимой для исполнения экспедитором обязанностей, предусмотренных договором транспортной экспедиции. При этих условиях клиент несет ответственность за убытки, причиненные экспедитору в связи с нарушением обязанности по предоставлению соответствующей информации (п. 4 ст. 804 ГК РФ).

        Нарушение клиентом своей обязанности по предоставлению информации о грузе и об условиях его перевозки, кроме возмещения экспедитору убытков (которое может иметь место лишь в том случае, если экспедитор, несмотря на отсутствие или недостаточность такой информации, все же приступит к исполнению своих обязательств), может повлечь для клиента и иное неблагоприятное последствие: в случае непредоставления клиентом необходимой информации экспедитор вправе не приступать к исполнению своих обязанностей до предоставления такой информации (п. 3 ст. 804 ГК РФ).

        Важно подчеркнуть, что законодательством не предусмотрены какие-либо иные негативные последствия на случай невыполнения указанной обязанности. К сожалению, в судебно-арбитражной практике встречаются случаи излишне широкого толкования положений, содержащихся в статье 804 ГК РФ. Иллюстрацией к сказанному может служить следующий пример.

        Индивидуальный предприниматель обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с транспортно-экспедиционной компании денежной суммы, составляющей убытки от порчи груза во время его перевозки, стоимость провозной платы, а также расходы, понесенные в связи с проведением экспертизы груза. При рассмотрении этого дела арбитражный суд квалифицировал правоотношения сторон как договор транспортной экспедиции, приняв во внимание, что по их соглашению в обязанности транспортно-экспедиционной компании входило получение груза от иногороднего (по отношению к индивидуальному предпринимателю) отправителя, доставка груза до станции и сдача его железной дороге, сопровождение груза во время его перевозки по железной дороге проводником транспортно-экспедиционной компании и выдача груза клиенту (получателю – индивидуальному предпринимателю).

        Груз (банки с краской) клиентом был получен, однако в связи с тем, что его транспортировка осуществлялась в зимний период, груз в пути следования замерз и краска, как следовало из акта экспертизы, проведенной бюро товарных экспертиз, оказалась испорченной и непригодной к использованию.

        В отзыве на иск ответчик (экспедитор) не соглашался с требованиями клиента, ссылаясь на то, что ни истец (клиент), ни грузоотправитель не поставили его в известность о специфических свойствах груза и необходимости соблюдения особого температурного режима при его перевозке, в результате чего он не имел договорной обязанности транспортировать груз при определенном температурном режиме.

        В постановлении арбитражного суда кассационной инстанции, оставившем в силе решение первой инстанции об отказе в иске, говорится, что согласно статье 804 ГК РФ клиент обязан предоставить экспедитору документы и другую информацию о свойствах груза, об условиях его перевозки, а также иную информацию, необходимую для исполнения экспедитором обязанности, предусмотренной договором транспортной экспедиции. Материалами не подтверждается, что истец, как грузополучатель и клиент ответчика по договору транспортной экспедиции, или отправитель груза поставили ответчика в известность об особенных свойствах груза, возможности его порчи в результате воздействия низких температур и необходимости соблюдения особого температурного режима при перевозке. В товарно-транспортной накладной, посредством которой оговаривались сторонами условия перевозки, отсутствуют какие-либо отметки об особенностях груза и особых условиях перевозки. Материалами дела не подтверждается вина перевозчика в порче груза, а также причинно-следственная связь между виновными действиями ответчика и порчей груза – причинением ущерба истцу138.

        Отсутствие в главе 41 ГК РФ каких-либо специальных правил об ответственности клиента за неисполнение или ненадлежащее исполнение иных обязанностей по договору транспортной экспедиции – возмещение экспедитору понесенных им расходов и уплата ему суммы вознаграждения – свидетельствует о том, что такие нарушения обязательств влекут для клиента ответственность, применяемую на основе общих положений об ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение гражданско-правовых обязательств. В данном случае клиент выступает в роли обычного должника по просроченному денежному обязательству. Поэтому экспедитор вправе потребовать от клиента уплаты просроченного денежного долга (в размере понесенных им расходов и причитающегося экспедитору вознаграждения) с начислением на клиента процентов годовых за пользование чужими денежными средствами в порядке и размере, предусмотренных статьей 395 ГК РФ, а в части, не покрытой процентами, также возмещения убытков, вызванных просрочкой уплаты денежного долга.

        И, наконец, последний вопрос, имеющий отношение к проблемам ответственности по договору транспортной экспедиции. Как мы видим, ответственность экспедитора и клиента не отличается от иных гражданско-правовых обязательств. Исключение составляет лишь один случай, когда применительно к ответственности экспедитора допускается применение правил, по которым перед ним отвечает перевозчик груза (ст. 803 ГК РФ).

        Тем не менее в юридической литературе встречаются попытки определить некие особенности ответственности участников договора транспортной экспедиции, не нашедшие какого-либо отражения в главе 41 ГК РФ. Например, В.Т. Смирнов и Д.А. Медведев пишут: “Поскольку экспедитор выступает в качестве посредника между отправителем, перевозчиком и получателем, нарушение им условий договора может привести к ответственности клиента перед перевозчиком. В равной мере нарушение своих обязанностей клиентом может повлечь ответственность экспедитора перед перевозчиком (если, конечно, эти фигуры не совпадают). Поэтому ответственность сторон в договоре может быть как прямой, так и регрессной”139.

        Нам уже приходилось отмечать, что договор транспортной экспедиции не относится к так называемым представительским сделкам (поручение, комиссия, агентирование), а значение экспедитора не сводится к роли посредника между клиентом и перевозчиком. То обстоятельство, что нарушение одной из сторон условий договора может повлечь для другой стороны ответственность перед ее контрагентом по иному договору, не может служить специфическим признаком ответственности сторон по договору транспортной экспедиции, а скорее является общей закономерностью для всего имущественного оборота. И уж конечно данное обстоятельство никак не может свидетельствовать о регрессном характере такой ответственности. Как известно, регрессные требования возникают лишь в случаях, предусмотренных законом, что не имеет места применительно к обязательствам, вытекающим из договора транспортной экспедиции.

(Следующий пункт.)

132 Ходунов М.Е. Указ. соч. С 163.

133 Андреев В.К. Указ. соч. С. 51.

134 См., напр.: Гражданское право: Учеб.: Ч. II / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 418. (Авторы В.Т. Смирнов и Д.А. Медведев.)

135 См.: ВАС РФ. 2002. № 1. С. 10.

136 См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 03.04.01 № КГ-А40/1338-01 // Справочная правовая система “Гарант”.

137 См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.03.02 № 4299/01 // Вестник ВАС РФ. 2002. № 7. С. 30–31.

138 См.: Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 04.09.2000 № А33-8092/99-С1-ФО2-1762/00-С2 // Справочная правовая система “Гарант”.

139 Гражданское право: Учеб.: Ч. II / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К Толстого. С. 418