§ 1. Понятие правовых принципов

Слово «принцип» в переводе с латинского означает «основа» или «первоначало».

В теории права под правовыми принципами понимаются руко­водящие идеи, которые выражают сущность, основные свойства и общую направленность развития правовых норм в пределах систе­мы права либо ее отдельных отраслей или институтов.

В науке подчеркивается значение этой категории, однако единст­во в ее понимании отсутствует. Споры обычно сводятся к тому, являются ли принципы права только «руководящими идеями» и потому достаточно вывести их из смысла правовых норм, или они обязательно должны быть еще и закреплены в этих нормах. Исследо­вание этого вопроса, как известно, в течение долгого времени ослож­нялось излишней идеологизацией общества. И тем не менее, видимо, правы те, кто считает, что правовые принципы - это нормативно-руководящие начала права* (выделено мной. - Л.С.). Подтвержде­ние тому - Конституция РФ, в главе второй которой закреплены права и свободы человека и гражданина. Все они, включая свободу труда, право на отдых и другие права и свободы, представляют собой руководящие положения, зафиксированные на самом высоком нор­мативном уровне, которым должны соответствовать акты всех нормотворческих и правоприменительных органов. Эти основные поло­жения можно по-разному сформулировать, например, как «свобода труда» или право «свободно распоряжаться своими способностями к труду», можно также добавить и то, что «принудительный труд за­прещен», но в любом случае содержание данного принципа должно определяться ст. 37 Конституции РФ, и именно оно в установленных законодателем пределах должно обеспечиваться каждому граждани­ну государства.

*См. Алексеев С. С. Проблемы теории права. Свердловск, 1972. Т. 1. С. 102-103.

Определение правового принципа только как некой руководящей идеи без обязательного закрепления ее в праве перевело бы эту категорию в область правосознания или правовой науки и тем самым лишило бы ее назначения.

Вместе с тем принцип права не тождествен понятию правовой нормы. Устанавливая общее правило поведения на основе руководящей идеи, он не содержит всех элементов правовой нормы (гипотезы, диспозиции и санкции). С его помощью нельзя урегулировать кон­кретное отношение между субъектами права.

Различая эти понятия, нельзя, однако, не видеть тесной связи между ними. Принципы непременно проявляют себя в нормах права, а нормы права не могут не соответствовать правовым прин­ципам.

Не менее полемичен в науке и вопрос о тождественности право­вых принципов и субъективных прав и обязанностей граждан. По­скольку в ряде статей Конституции РФ действительно сформулиро­ваны права и свободы граждан, формальные основания для этого есть, однако по существу это разные категории. Субъективное право принято определять как вид и меру возможного, а субъективную обязанность - как вид и меру должного поведения лица.

Правовые принципы, хотя текстуально они и совпадают с указан­ными правовыми категориями, - это особый аспект, отражающий роль государства в закреплении определенного уровня гарантий при­менительно к правам и обязанностям, который оно обязано обеспе­чить тем или иным субъектам права. Поэтому принципы - это часть права в объективном смысле, и очень важной в понимании их значе­ния является ст. 18 Конституции РФ, в которой сказано, что права и свободы определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (выделено мной, - Л. С.).

Правовые принципы имеют значение не только в нормотворческой, но и в правоприменительной деятельности. Являясь основными руководящими положениями нормативного характера, они служат тем правовым «камертоном», ориентируясь на который законодатель формулирует «рядовые» отраслевые нормы, вносит изменения и до­полнения в действующие нормативные акты. Они помогают глубже уяснить смысл конкретных норм законодательства и определяют тенденцию его развития.

В соответствии с принципами права осуществляется толкование его норм, особенно в тех случаях, когда в них имеются различного рода противоречия и пробелы.

Для уяснения вопроса сравним упомянутый выше принцип сво­боды труда со сходным принципом, закрепленным в Конституции СССР 1977 г. Там в ст. 40 шла речь о том, что все граждане имеют право на труд, т.е. на получение гарантированной работы, включая право на выбор профессии, рода занятий и работы в соответствии с призванием, способностями, профессиональной подготовкой, об­разованием и с учетом общественных потребностей (выделено мной. - Л.С.). И хотя законодатель ограничил обязанность предо­ставления работы «соответствующей профессиональной подготов­кой и образованием» обратившегося «с учетом общественных по­требностей», тем не менее установление именно такой обязанности для государства имеет существенное значение.

В течение многих лет государственная политика в области заня­тости строилась на основе именно такого рода гарантий права на труд, служила, так сказать, базой социального оптимизма, не требуя особой отдачи от каждого труженика. А установка на полную заня­тость, повышавшая уровень социальных гарантий, повлекла за собой фактически если не бездеятельность для многих, то значительные потери рабочего времени для общества.

Сможет ли такая установка оказаться действующей в условиях рыночной экономики? Логичен поэтому и другой вытекающий из первого вопрос: должно ли теперь государство сохранить гарантию-обязанность обеспечить каждого обратившегося в службу занятости работой, соответствующей по квалификации той, которую он выпол­нял до увольнения?

Ответить на него положительно - значит сохранить прежнее количество по существу не работающих людей, но зато реализо­вавших право на труд в прежнем его понимании. Такое решение, естественно, рыночная экономика отторгнет. Она требует принци­пиально иной системы подготовки работников и их переквалифи­кации, а это, в свою очередь - особой государственной политики, соответствующей правовой основы, организационной перестройки и, что не менее важно, времени. При этом нельзя не учитывать, что новое решение, обусловленное переходом к рынку, и отказ от «привычного» права на труд повлечет за собой рост социальной напряженности в обществе.

Поскольку действующий Закон «О занятости Населения в РСФСР» был принят 19 апреля 1991 г., еще до принятия Конституции РФ 1993 г., в нем отсутствуют нормы, рассчитанные на новые экономические условия и не содержащие уже права на труд в прежнем его понимании, а закрепляющие только свободу труда и право на защиту от безработицы.

В соответствии с этим Законом порядок высвобождения работни­ков из предприятий, учреждений, организаций, обусловленный со­кращением численности или штатов, предполагает обязательное трудоустройство либо самой организацией, в которой трудился работ­ник, либо службой занятости. В первом случае работник может дать согласие на предлагаемую работу, во втором - служба должна пред­ложить ему подходящую работу, повторный отказ от которой влечет за собой утрату права трудоустраиваемого на пособие по безработице. Поэтому понятие «подходящая работа», ее правовые критерии очень важны (подробнее см. § 3 гл. VII).

В Конституции РФ содержание принципа «свобода труда и право на защиту от безработицы» соответствует рыночной экономике, но уровень гарантий здесь значительно ниже, ибо гражданам гаранти­руется только защита от безработицы. Сказанное не означает, что ст. 43 Закона о занятости населения не действует, но, сформулировав ст. 37 Конституции РФ в ныне действующей редакции, законодатель вправе принять новую отраслевую норму, приведя ее в соответствие с указанным принципом, ибо гарантия провозглашения свободного труда и защиты от безработицы не обязывает государство обеспечи­вать работнику, высвобожденному в результате реорганизации и сокращения штатов, предоставление в порядке трудоустройства ра­боты, соответствующей той, которую он выполнял до увольнения.

Таким образом, само понятие права на труд отличается от свобо­ды труда наличием гарантий, обеспечивающих субъективное право, и если бы законодатель не дополнил ст. 37 правом на защиту от безработицы (причем не раскрывая содержания и характера работы, которую государство должно предоставить безработному), то свобо­да труда, конечно же, не предполагала бы встречной обязанности трудоустройства со стороны государства.

Поэтому трудно согласиться с утверждением, высказанным в учебнике по трудовому праву, что сама «свобода труда немыслима без обеспечения занятости»*.

* Трудовое право // Под ред. О. В. Смирнова М., 1996. С. 26.

Закрепление в Конституции РФ только принципа свободы труда порождает вопрос о том, каково содержание соответствующих норм в основополагающих международных актах, есть ли они там.

Всеобщая декларация прав человека в ст. 23 закрепляет «право на труд, на свободный выбор работы, на справедливые и благоприятные условия труда и на защиту от безработицы». Однако в преамбуле этого акта говорится, что Генеральная Ассамблея провозглашает Все­общую декларацию прав человека в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и все государства, с тем чтобы каждый человек и каждый орган общества путем просвещения и образования содействовали уважению этих прав и свобод и обеспечению путем национальных и международных прогрессивных меро­приятий всеобщего и эффективного признания и осуществления их как среди народов государств - членов Организации, так и среди народов территорий, находящихся под их юрисдикцией (выделено мной. - Л. С.).