3.1.1. Ритуал

"Существует старая трагикомическая история о проповеднике из маленького городка на американском Западе, который, не зная того, купил лошадь, перед тем много лет принадлежавшую пьянице. Этот россинант заставлял своего преподобного хозяина останавливаться перед каждым кабаком и заходить туда хотя бы на минутку. В результате он приобрел в своем приходе дурную славу и, в конце концов, на самом деле спился от отчаяния. Эта история всегда рассказывается лишь в качестве шутки, но она может быть вполне правдива, по крайней мере, в том, что касается поведения лошади.

Воспитателю, этнологу, психологу и психиатру такое поведение животных должно показаться очень знакомым. Каждый, кто имеет собственных детей или хотя бы мало-мальски пригоден в качестве дядюшки, знает по собственному опыту, с какой настойчивостью маленькие дети цепляются за каждую деталь привычного, например, как они впадают в настоящее отчаяние, если, рассказывая им сказку, хоть немного уклониться от однажды установленного текста. А кто способен к самонаблюдению, тот должен будет признаться себе, что и у взрослого цивилизованного человека привычка, раз уж она закрепилась, обладает большей властью, чем мы обычно сознаем...

... Для существа, лишенного понимания причинных взаимосвязей, должно быть в высшей степени полезно придерживаться той линии поведения, которая – единожды или повторно – оказывается безопасной и ведущей к цели. Если неизвестно, какие именно детали общей последовательности действий существенны для успеха и безопасности, то лучше всего с рабской точностью повторять его целиком. Принцип "как бы чего не вышло" совершенно ясно выражается в уже упомянутых суевериях: забыв произнести заклинание, люди испытывают страх(

Самая сущность ритуала как носителя независимых мотивирующих факторов ведет к тому, что он перерастает свою первоначальную функцию коммуникации и приобретает способность выполнять две новые, столь же важные задачи, а именно – сдерживание агрессии и формирование связей между особями одного и того же вида. Тройная функция– запрета борьбы между членами группы, удержания их в замкнутом сообществе и отграничения этого сообщества от других подобных групп – настолько проявляется и в ритуалах культурного происхождения, что эта аналогия наталкивает на ряд важных соображений.

Существование любой группы людей, превосходящей по своим размерам такое сообщество, члены которого могут быть связаны личной любовью и дружбой, основывается на этих трех функциях культурно-ритуализированного поведения. Общественное поведение людей пронизано культурной реализацией до такой степени, что именно из-за ее вездесущности это почти не доходит до нашего сознания. Если захотеть привести пример заведомо неритуализированного поведения человека, то придется обратиться к таким действиям, которые открыто не производятся, как неприкрытая зевота или потягивание, ковыряние в носу или почесывание в неудобоназываемых частях тела...

Функция манер, как средства постоянного взаимного умиротворения членов группы становится ясной сразу же, как мы наблюдаем последствия выпадения этой функции. Я имею в виду не грубое нарушение обычаев, а всего лишь отсутствие маленьких проявлений учтивости, как взгляды или жесты, которыми человек обычно реагирует, например, на присутствие своего ближнего, входя в какое-то помещение. Если кто-то считает себя обиженным членами своей группы и входит в комнату, в которой они находятся, не исполнив этого маленького ритуала учтивости, а ведет себя так, словно там никого нет, такое поведение вызывает раздражение и враждебность точно так же, как и открыто агрессивное поведение. Фактически умышленное неисполнение нормальной церемонии умиротворения и равнозначно открытому агрессивному поведению."

Надо отдать дань уважения гению Конрада Лоренца, увидевшего столько интересного в вещах обыденных. Можно только добавить к сказанному, что ритуал социально дифференцирован. Один и тот же ритуал, например, ритуал приветствия, исполняется по-разному его участниками. Младший приветствует старшего не так, как старший младшего; мужчина женщину – не так, как женщина мужчину. На выполнение ритуала влияют также социальное положение, степень знакомства, ситуация и другие факторы. Причем, чем больше различия в возрасте, социальном положении и других факторах, тем больше различия в исполнении ритуала. К чему эти сложности? Каждый человек занимает какую-то нишу в СС, и одна из целей ритуала постоянно напоминать гражданам их место. "Всяк сверчок знай свой шесток". Если же о своем месте забывают, то происходят конфликты. Сколько бы ни говорили о равенстве, оно никогда не будет полным. Различия в возрасте, социальном положении, различия между мужчинами и женщинами будут всегда. Отсюда и различие социальных функций людей. Если некто считает для себя необязательным выполнение ритуала вообще, то мы вправе ожидать, что это лицо не выполняет и возлагаемых на него обществом социальных функций: семейных, профессиональных, гражданских. Король (император, царь, фараон) мог приветствовать подданных кивком головы (если он снисходил до этого), подданные должны были падать ниц и целовать его туфли, если им это позволялось (что считалось великой честью). Представьте себе, что бы было, если бы каждый стал вести себя как король.

Открытое невыполнение ритуала наблюдается редко, так как это крайне невыгодно для индивида, ведущего себя подобным образом. Да и следование ритуалу не гарантия точного исполнения социальных функций. Чаще наблюдается формальное следование ритуальному поведению при игнорировании выполнения социальных функций.

Представляется весьма важным отметить, что конфликты тоже ритуализуются. Внутривидовая агрессия, если она не имеет ограничителей, угрожает самому факту существования человечества, и есть насущная необходимость время от времени "выпускать пар" во избежание ее накопления. Этому служат, например, спортивные соревнования. Потенциальная возможность реального конфликта заменяется его имитацией. Люди разбиваются на команды и "сражаются" друг с другом. Победа в соревновании порой доставляет не меньше радости, чем победа в войне, но человеческие и иные потери несравнимо меньше. Спортивные состязания не всегда удается удержать в русле ритуала, и тогда возникают потасовки между игроками и зрителями. Общая черта коллективов, которые спаяны истинной дружбой – это постоянные подковырки, розыгрыши и насмешки, которыми члены коллектива осыпают друг друга, то есть символическая агрессия, которая не позволяет накопиться агрессии реальной.

Реальные конфликты тоже ритуализуются с целью уменьшения возможных потерь для тех, кто в этом конфликте непосредственно не участвует. Это ритуал дуэли (вызов, секунданты, выбор оружия и другая атрибутика), объявления войны (дипломатическая нота, отзыв посольств, вырыть топор войны).

Ритуал, как, впрочем, и другие ограничители – это стихийно найденное решение каких-либо проблем. А раз оно стихийное, возникшее под действием случайных причин и их создатели сами не осознавали и не осознают в полной мере ни того, что они делают, ни целей, для которых создаются ритуалы (если бы осознавали, то К. Лоренцу не было бы необходимости заниматься своими исследованиями), то, естественно, что и результаты получились разные у разных народов. Причем эти результаты, то есть ритуалы, зачастую нелогичны, внутренне противоречивы и порой закрепляют поведение, которое общественно полезным никак не назовешь, например, традиции алкоголизма.

Итак, ритуал – это ограничитель свободы личности. Он запрещает одни действия и поощряет другие. Здесь присутствуют: целевая функция – следование ритуалу; обратная связь – на этапе, когда ритуальное поведение еще не сформировано это мнение окружающих, на более позднем – сила привычки, меры воздействия – общественное мнение.