7.2. Идеологические

Есть некая хорошая идеология (разумеется, это та идеология, поборниками которой мы являемся), которая является воплощением всего самого лучшего, что только может быть. Спасение человечества в том, чтобы ее принять, а его несчастья оттого, что оно ее не разделяет. Так, или примерно так, рассуждают поборники всех идеологий без исключения.

Когда говорят о том, что вот как хорошо живут жители одной страны, а все потому, что они являются приверженцами такой-то идеологии, на память приходят другие страны, люди в которых живут несколько хуже, хотя являются приверженцами той же идеологии. Когда нам расписывают, как гуманны принципы христианства, вспоминаются крестовые походы и священная инквизиция. Кстати сказать, фашисты тоже были христианами. Повествования о достоинствах коммунистической идеологии вызывают в памяти "диктатуру пролетариата", сталинские лагеря, геноцид народов СССР. Приверженцами одной и той же идеологии могут быть люди, совершенно между собой несовместимые ни по складу ума, ни по нравственным качествам, ни по конкретным действиям. Перечисляя наиболее ярких представителей христианства, обычно говорят, например, о Сергии Радонежском. Но можно вспомнить и других христиан, например, Ивана Грозного, Малюту Скуратова, Григория Распутина. Говоря о пороках идеологии коммунизма, обычно перечисляют Сталина, Берия и других. Но можно вспомнить и Хрущева, который разоблачил, пусть и частично, непоследовательно, культ личности, Горбачева, продолжившего разоблачение культа, положившего начало демократизации страны, о чем так не любят вспоминать отечественные демократы. Но это все политики, всемирно известные люди. В СССР были миллионы коммунистов. Неужто все они были людоедами, как получается из рассуждений нынешних демократов (кстати, в прошлом многие из них были членами КПСС и даже занимали в ней руководящие посты)? Не стоило бы об это забывать в пылу полемики, если, конечно, мы ищем истину, а не идеологическую победу.

Какой же вывод? "Каков философ, такова и философия". Каков приверженец идеологии, такова и идеология в его "исполнении". Сама по себе идеология может быть сколь угодно совершенной, но воплощают ее в жизнь люди, и реализация идеи не может не нести на себе отпечатков пальцев воплотителей, не будет свободна от их пороков (см. "Самовоспроизводство").

Человек, принесший людям новую идеологию, стоит намного выше основной массы населения по духовным и интеллектуальным качествам. Его идеи не могут быть доведены до сознания людей в том виде, как их понимает основатель, так как они слишком сложны для обывателя. Поэтому они неминуемо будут упрощены и извращены, поскольку каждый пытается упростить их так, чтобы они были ему понятны (а это невозможно сделать без их искажения), приспособить их для своих нужд, для оправдания собственных действий. Не случайно весь марксизм сводится у Шарикова к простой формуле "отнять и разделить". Более сложные вещи для него просто непонятны, да и неинтересны. Ему нужна простая философия, которая придала бы "научный фундамент" его паразитизму. Пифагор в одноименном спектакле пытается объяснить Эпихарму суть своего открытия: человек подобен треугольнику, стороны которого – духовность, ум, физическое здоровье и у человека гармонично развитого все стороны равны. Но он не успевает это сделать. Эпихарм, с криком "Человек – треугольник!", убегает проповедовать его открытие. Он считает, что полностью понял суть открытия Пифагора.

Много ли людей, называющих себя христианами, прочитали все основные документы христианства? Много ли людей, называющих себя коммунистами, изучили хотя бы половину трудов классиков своей идеологии? Идеология выбирается не на основе изучения каких-либо канонических документов, если здесь вообще уместно слово "выбирается". "Человеческая мысль в любом сообществе не более, чем примитивное принятие идей без их рассмотрения; это сонный часовой, который позволяет пройти через ворота всякому, кто кажется ему прилично одетым, или имеет благообразную внешность, или может промямлить что-то, напоминающее знакомый пароль" (Ауробиндо). Человек просто принимает на веру догматы идеологии, а двигаться далее его заставляет просто необходимость быть последовательным в своих действиях. Зашоренность сознания не позволяет ему видеть противоречия в исповедуемой им идеологии, которые кажутся очевидны последователям других идеологий. Не случайно другое название идеологии – вера. Если некто утверждает, что та или иная идеология, лучше всех остальных, то это просто означает, во-первых, что он является приверженцем этой идеологии, а во-вторых, что, скорее всего, он не знаком ни с какой другой идеологией.

Принятие той или иной идеологии чаще всего происходит в детстве, когда ребенку внушают мысль о том, что он должен исповедовать ту или иную идеологию. Прием беспроигрышный, потому что у детей нет аргументов за или против, им не с чем сравнивать то, о чем им говорят. Это убеждение не с помощью аргументов, а с помощью внушения. Другой, не менее частый вариант: случилось несчастье, человек чувствует, что никому до него нет дела, ищет опору в жизни, и тут подворачиваются представители какой-то секты, которые возвращают его к жизни, а заодно приобретают еще одного приверженца (хорошо если бескорыстно).

Демократы немало потрудились, чтобы дискредитировать атеизм и пропагандировать христианство, постоянно повторяя, что первое – это бездуховность, второе – духовность. В таком случае, не странно ли, что нынешний "рост духовности" сопровождается еще более бурным ростом преступности?

Ни в коей мере не желаю дискредитировать или возвеличивать ни одну из идеологий, тем более, что для этого нет никаких оснований, но нелепо абсолютизировать значение идеологии в жизни общества, как и нелепо его игнорировать. Любая идеология хороша ровно в той мере, в какой хороши ее последователи, не больше и не меньше. Поэтому спасение государства не в разрушении одних храмов и возведении других, а в совершенствовании людей, из которых состоит общество.

Идеология занимает весьма важное место в системе общественного сознания, так как она провозглашает цель развития общества. А результат функционирования любой системы, как мы уже говорили, в весьма значительной степени определяется целью, во имя достижения которой она функционирует. Разумеется, цели зачастую бывают чисто декларативными, провозглашаются для услады слуха толпы, но, хочет того провозгласивший ту или иную цель или нет, он должен что-то делать для ее достижения.

Цель, во имя которой существовала фашистская Германия – покорение мира – изначально предполагала конфликт со всем остальным миром, а такой конфликт не мог иметь благоприятного разрешения для его инициатора. Милитаризация Германии, вторая мировая война и поражение Германии в ней прямо вытекают из характера идеологии, принятой ею на вооружение.

Цель, провозглашенная большевиками – мировая революция – оказалась им не по зубам, и они, отодвинув ее на второй план (политика "мирного сосуществования государств с различным общественным устройством"), но не забывая о ней полностью, занялись вопросами социальной защиты населения, и, как выясняется, немало сделали на этом поприще. Во всяком случае, больше чем демократы, которые пока только разрушают то, что было.