1.1. Исторические аспекты унификации права международных коммерческих контрактов

Исследование методологии унификации права международных коммерческих контрактов невозможно без выявления особенностей исторического развития движения к унификации. Историческое исследование любого явления позволяет выявить логику и динамику его развития; осмысление прошлого не только обогащает настоящее, но и дает возможность прогнозировать эволюцию будущего.

Движение времени налагает определенные обязательства на исследователя любой проблемы, тем более такой многогранной, как унификация права международных коммерческих контрактов. Рассмотрение исторического аспекта данной проблематики тем более важно в начале XXI в., когда перед человечеством стоит задача не только сохранить накопленные предыдущими поколениями достижения, но и создать необходимые для сотрудничества условия, когда глобализация во многих сферах человеческой деятельности привела к тому, что несоизмеримо возросли взаимовлияние и взаимозависимость отдельных стран, их политических и экономических объединений.

Это тем более важно, поскольку в 2003 г. отмечалось 110-летие Гаагской конференции по международному частному праву, в 2001 г. - 75-летие деятельности Международного института по унификации частного права и 30-летие деятельности Комиссии ООН по праву международной торговли. Таким образом, сама динамика развития основных центров по унификации права международных коммерческих контрактов обусловливает необходимость осмысления их деятельности в исторической ретроспективе.

Создание в последнее десятилетие прошлого века Содружества Независимых Государств выявляет потребность, во-первых, в осмыслении и оценке новых социально-политических и экономических отношений, в которые вступили страны Содружества, и, во-вторых, в выработке общих направлений правового регулирования экономических отношений между хозяйствующими субъектами, прежде всего путем унификации права. Творческое использование результатов, достигнутых в сфере универсальной и региональной унификации международных коммерческих контрактов, может помочь в выработке наиболее оптимальных путей реализации указанной потребности в рамках СНГ.

В одной из работ 1928 г. В.М. Корецкий отмечал: "Весьма поучительно проследить за тем, как складывается правовое нормирование мирохозяйственных отношений, порождаемых новыми объектами хозяйственной деятельности" <*>. Однако едва ли не более увлекательным представляется изучение сложившихся институтов, которые в своей эволюции прошли немалый путь, знали различные варианты развития, неодинаковые позиции и точки зрения именитых ученых; поведение государств и позиции международных организаций оказывали свое влияние. Эти институты развивались по собственной определенной логике, которая с течением времени становится все более ясной и обоснованной самим ходом истории, а не только влиянием обычно выделяемых объективных и субъективных факторов, существующих в тот или иной отрезок времени.

--------------------------------

<*> Корецкий В.М. Международное радиоправо: Избранные труды. Киев: Наукова думка, 1989. Кн. 1. С. 104.

Любое историческое явление имеет собственную, присущую только ему логику развития. Имеет ее и развитие унификации права международных контрактов - договора международной купли-продажи товаров и договоров-сателлитов, опосредующих продвижение и сбыт реализуемых в рамках купли-продажи товаров. Выделение данного аспекта унификации в отдельный параграф направлено на выявление логики развития такой унификации.

История унификации права международной торговли в наиболее концентрированном виде представлена в работах Р. Давида и К. Шмиттгоффа <*>. В отечественной литературе развитию права международной торговли и его унификации внимание уделялось такими учеными, как Л.А. Лунц, О.Н. Садиков, В.С. Поздняков, М.М. Богуславский, А.С. Комаров, С.Н. Лебедев, А.Л. Маковский, В.П. Звеков, И.С. Зыкин, Д.Ф. Рамзайцев, М.П. Бардина, Н.Г. Доронина, М.П. Шестакова <**>. Современное состояние права международной купли-продажи получило многогранное отражение в работах М.Г. Розенберга <***>.

--------------------------------

<*> David R. The International Unification of Private Law // International Encyclopedia of Comparative Law. Vol. II. The Legal Systems of the World. Their Comparison and Unification. N. Y.: Oceana Publications, Inc. 1971. P. 3; Schmitthoff C. The Unification of the Law of International Trade // The Journal of Business Law. 1968. Аpril. P. 105 - 106; Black's Law Dictionary. 6th ed. Р. 359.

<**> См.: Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. М.: Юрид. лит., 1973. С. 23 - 28; Садиков О.Н. Унифицированные нормы в международном частном праве // Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М.: Юрид. лит., 1984. С. 38 - 49; Садиков О.Н. Унификация как средство совершенствования гражданского законодательства // Правоведение. 1972. N 6; Богуславский М.М., Поздняков В.С. Источники права - экспортно-импортные операции. Правовое регулирование. М.: Международн. отношения, 1970. С. 29 - 37; Поздняков В.С. Источники права // Правовое регулирование отношений по внешней торговле СССР. М.: Международн. отношения, 1985. С. 7 - 22; Он же. Международные договоры и национальное право, применимое к экспортно-импортным операциям // Право и внешняя торговля. М.: Международн. отношения, 1987. С. 4 - 11; Он же. Международный коммерческий арбитраж в Российской Федерации. М.: Международн. центр фин.-экон. развития, 1996. С. 5 - 16; Богуславский М.М. Международное частное право. М.: Международн. отношения, 1994. С. 47 - 73; Лебедев С.Н. Унификация правового регулирования международных хозяйственных отношений // Юридические аспекты осуществления внешнеэкономических связей. Труды кафедры международного частного и гражданского права МГИМО. М., 1979. С. 15 - 43; Маковский А.Л. Вопросы теории международно-правовой унификации права и состав международного частного права // Материалы Секции права ТПП СССР. Вып. 34. М., 1983. С. 26 - 33; Он же. О международно-правовом регулировании имущественных отношений в области торгового мореплавания // Ученые записки ВНИИСЗ. Вып. 28. М., 1973. С. 100 - 117; Он же. Международно-правовая унификация морского права // Международное частное морское право. Л.: Судостроение, 1984. С. 37 - 59; Бардина М.П. Ответственность хозяйственных организаций стран - членов СЭВ по внешнеторговым сделкам. М.: Международн. отношения, 1981; Она же. Соотношение общих условий поставок СЭВ и субсидиарно применяемого национального права. Материалы Секции права ТПП СССР. Вып. 36. М., 1985. С. 3 - 9; Доронина Н.Г. Унификация и гармонизация права в условиях международной интеграции // Журнал российского права. 2000. N 6; Звеков В.П. Международное частное право. Курс лекций. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999. С. 64 - 90; Зыкин И.С. Обычаи и обыкновения в международной торговле. М.: Международн. отношения, 1983; Он же. Внешнеэкономические операции: право и практика. М.: Международн. отношения, 1994. С. 243 - 249; Рамзайцев Д.Ф. Договор купли-продажи во внешней торговле СССР. М.: Внешторгиздат, 1961.

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий М.Г. Розенберга "Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров" включен в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Книжный мир", 2003 (издание четвертое, переработанное и дополненное).

<***> См.: Розенберг М.Г. Договор международной купли-продажи (Комментарий к законодательству и практике разрешения споров). М.: КОНТРАКТ-ИНФРА-М, 2001; Он же. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров. М.: Книжный мир, 1998; Он же. Применение международных конвенций в практике МКАС при ТПП РФ. М.: Статут, 1999; Практика МКАС. Научно-практический комментарий / Составитель и автор комментария М.Г. Розенберг. М.: Международн. центр фин.-экон. развития, 1998.

Можно выделить пять доминирующих подходов зарубежной доктрины к отражению развития унификации права международной торговли: одни исследователи анализируют историю и динамику процесса унификации в универсальном масштабе, что характерно для работ Р. Давида, К. Шмиттгоффа, Б. Нольде, М. Матеуччи, Роя Гуде, К. Бергера <1>; другие, исходя из географического подхода, сосредоточивают внимание на результатах, достигнутых на отдельных континентах (в этой связи можно выделить работы А. Гарро, А. Боджиано, М. Кеба, К. Мбайе, М. Ндуло, Г. Бамоду, П. Мейер, К. Имхоос и Г. Кенфак Дуажни, Ж. Мбокко <2>); третьи рассматривают развитие международного частного права в целом, включая вопросы унификации (Е. Жейме, П. Лалив, А. Даймонд <3>); четвертые концентрируют внимание на унификации отдельных институтов права международной торговли (большинство исследователей обращается именно к данному аспекту унификации, среди них можно назвать Э. Рабеля, Г. Бермана, Ф. Жюэнджера, М. Бонелля, Дж. Хоннольда, Ф. Эндерляйна, А. Фарнсворса, Дж. Бадра, О. Ландо <4>); пятые ставят в центр исследования международные организации и оценивают процесс унификации по результатам их деятельности (Дж. Дроз, Л. Липштейн, А. Хольцман, М. Матеуччи, А. Данхэм <5>).

--------------------------------

<1> David R. The International Unification of Private Law; Idem. Le Droit de Commerce International. Reflexions d'un comparativiste sur le droit international prive. Paris: Economica, 1987; Schmitthoff C. Op. cit.; Nolde B. La сodification du droit international prive // Recueil des Cours de l'Academie de droit international de la Haye. Tome 56, 1936-IV. Paris. Sirey, 1963; Idem. Les methodes de l'unification du droit. Rapport General // 1st Meeting of the organisations concerned with the Unification of Law. Yearbook 1956. Vol III. Rome: UNIDROIT, 1957; Goode R. Reflections on the Harmonization of Commercial Law // Uniform Law Review. 1991. N 1. P. 54 - 74; Mateucci M. Introduction a l'etude sistematique du droit uniforme // Recueil des Cours de l'Academie de droit international de la Haye. Tome 91,1957-I. Leyde: Sijhoff, 1958; Berger K.P. The Creeping Codification of the Lex Mercatoria. The Hague: Kluwer Law International, 1999.

<2> Garro A. Unification and Harmonization of Private Law in Latin America // Ameriсan Journal of Comparative Law. Vol. 42. 1992. P. 587; Boggiano A. The Experience of Latin American States // International Uniform Law in Practice. Acts and Proceedings of the 3rd Congress on Private Law held by UNIDROIT. Rome, 7-10.09.1987; UNIDROIT. Rome, 1988. Oceana Publications, Inc. N. Y. P. 28 - 30; Bamodu G. Transnational Law, Unification and Garmonization of International Commercial Law in Africa // Journal of African Law. 1994. Vol. 38. N 2. P. 125 - 143; Ndulo M. Harmonization of Trade Laws in the African Еconomic Community // International Comparative Law Quarterly. 1993. N 42. P. 101 - 108; Mbaye K. L'experience du droit uniforme dans les pays d'Afrique // Actes de 3-me Congres de droit prive organise par l'Institut UNIDROIT. Rome, 7-10.09.1987; Rome. UNIDROIT. 1988. Oceana Publications, Inc. N. Y. P. 48 - 65; Meyer P. OHADA Uniform Act on the Arbitration Law // International Business Law Journal. 1999. N 7. P. 629 - 651; Imhoos C., Kenfack Douajni. The Arbitration rules of the OHADA Joint Court of Justice and Arbitration // International Business Law Journal.1999. N 7. P. 825 - 843; Mbosso J. The Role of National Jurisdictions and Harmonised Law // International Business Law Journal. 2000. N 2. P. 216 - 237.

<3> Jayme E. Considerations historiques et actuelles sur la codification de droit international prive // Recueil des Cours de l'Academie de droit international de la Haye. Tome 177. 1982-IV. The Hague: Nijhoff. 1983; Diamond A.L. Harmonisation of Private International Law relating to Contractual Obligations // Recueil des Cours de l'Academie de droit international de la Haye. Tome 199. 1986-IV. P. 233 - 312; Idem. Conventions and their revision // Unification and Comparative Law in Theorie and Practice. Contributions in Honour of Jean Georges Sauveplanne. Deventer: Kluwer and Taxation Publishers. 1984. P. 45 - 60; Lalive P. Tendances et methodes en droit international prive (cours general) // Recuiel des Cours de l'Academie de droit international de la Haye. Tome 155. 1977-II. Alpen an den Rijn: Sijthoff, 1979.

<4> Bonell M.J. Methodology in Applying Uniform Law for International Sales under the UN Convention (Wien, 1980) // Italian National Reports to the XII International Congress of Comparative Law. Sydney, 1986. Milano: A. Giuffre ed. Vol. 1. P. 43 - 66; Idem. The Relevance of Courses of Dealing, Usages and Customs in the Interpretaion of International Commercial Contracts // New Directions in International Trade Law. Vol. 1. N. Y.: Oceana Publications. 1977; Idem. The 1983 Geneva Convention on Agency in the International Sale of Goods // American Journal of Comparative Law. Vol. XXXI. 1984. N 4. P. 717 - 749; Rabel E. On Сomparative Research in Legal History and Modern Law // Quarterly Bulletin of the Polish Institute of Art and Sciences in Аmerica. April 1944; Idem. Private Laws of Western Civilization // Louisiana Law Review. Vol. X. N 1-4. 1949 - 1950; Idem. L'Unification du droit de la vente internationale. Ses rapports avec les formulaires ou contrats-types des divers commerce // Introduction a l'Etude du Droit Compare. Recueil d'Etudes a l'honneur d'Edouard Lambert. Quatrieme partie. Le droit compare comme science internationale moderne. Paris: Sirey, 1938. P. 688 - 704; Juenger F.K. The Inter-American Convention on the Law applicable to International Contracts: Some Highlights and Comparisons // 42 American Journal of Comparative Law. 1994. P. 601 - 610; Honnold J.O. The Reconciliation of International and National Codifications of the International Trade Law // Internationl Economic and Trade Law, Universal and Regional Integration. Schmitthoff C.M., Simmonds R.R. editors. Leyden: Sijthoff. 1976; Honnold J.O. editor. Unification of the Law Governing International Sales of Goods. IALS Colloquium. N. Y., 1964; Honnold J.O. The Life of the Law. Redding on the Growth of Legal Institutions. London: Free Press. Collier MacMillan. 1964; Idem. Uniform Law of International Sales under the 1980 UN Convention. Second edition. Deventer. Boston: Kluwer Law and Taxation Publishers, 1991; Farnsworth E.A. Uniform Law and its Impact on Business Circles (General Report) // Uniform Law in Practice. 1991. P. 547; Enderlein F., Maskow D. Inrternational Sales Law. UN Convention on Contracts for the International Sale of Goods, Convention on the Limitation Period in the International Sale of Goods. N. Y.: Oceana Publication Inc. 1992; Unification of Sales Law: Usage and Cours of Dealing // Unification and Comparative Law in Theory and Practice. Contributions in Honour of Jean Georges Sauveplanne. Deventer: Kluwer Law and Taxation Publishers. 1984. P. 81 - 90; Badr G.M. Agency: Unification of Material Law and of Conflict Rules.-I, Tome 184. The Hague-Boston-London: 1985. Nijhoff publ. P. 9 - 168; Lando O. The Conflict of Law on Contracts. General Principles // General Course on Private International Law // Recueil des Cours de l'Academie de droit international de la Haye. 1984-VI. Tome 189. Dordrecht, 1988. P. 225 - 448; Is Unification needed in Europe? Principles of European Contract Law and Relationship to Dutch Law // European Review of Private Law. 1993. N 1.

<5> Lipstein K. One Hundred Years of Hague Conferences on Private International Law, applicable to International Contracts, and Trends for the 1990 // Vanderbilt Journal of Transnational Law. 1995. Vol. 28. N 3. P. 367 - 387; One Hundred Years of Hague Conferences on Private International Law // International and Сomparative Law Quarterly. 1993. Vol. 42. P. 553 - 653; Mateucci M. Op. cit.; Holtzmann H.M. Key Factors for the Success of Uniform International Commercial Legal Texts // Etudes de droit international en l'honneur de Pierre Lalive. Bale/Francfort-sur-Main: Helbrung & Lichtenhaln, 1993.

В отечественной доктрине историческому аспекту унификации не уделялось много внимания. Исходя из приведенного выше деления, можно выделить имеющие общий характер работы Л.А. Лунца, С.Н. Лебедева, О.Н. Садикова, В.П. Звекова <*>; географический подход отражен в диссертационном исследовании А.А. Маковской, в работах М.П. Бардиной, Н.Г. Дорониной, Н.И. Шебановой, М.П. Шестаковой и А.И. Минакова <**>; унификация отдельных институтов частного права отражена в работах С.Н. Лебедева, А.Л. Маковского, М.Г. Розенберга, А.С. Комарова, Е.В. Кабатовой <***>. Деятельность международных организаций нашла отражение в статьях Е.К. Медведева, М.Г. Розенберга, С.Н. Лебедева, посвященных в основном ЮНСИТРАЛ. Естественно, что приведенное выше деление, хотя и отражает общую направленность интересов тех или иных ученых, все же достаточно условно, поскольку в силу широты их интересов и глубины знаний они, естественно, обращались и к иным аспектам данной и смежной тематики.

--------------------------------

<*> См.: Лунц Л.А. Цит. соч.; Лебедев С.Н. Цит. соч.; Садиков О.Н. Цит. соч.; Звеков В.П. Цит. соч.

<**> См.: Бардина М.П. Ответственность хозяйственных организаций стран - членов СЭВ по внешнеторговым сделкам; Доронина Н.Г. Унификация международного частного права в странах Латинской Америки // Сов. ежегодник международного права. 1989 - 1991. СПб., 1992. С. 170 - 179; Международно-правовая унификация коллизионного права Латинской Америки // Материалы по иностранному законодательству и международному частному праву. Труды ВНИИСЗ. Вып. 44. М., 1989. С. 114 - 134; Унификация права стран Латинской Америки // Законодательство зарубежных государств. Обзорная информация. Вып. 9. Ин-т законодательства и сравнительного правоведения. М., 1991; Шебанова Н.И. Проблема кодификации по международному частному праву в странах Латинской Америки // Проблемы совершенствования международного частного права. М.: Наука, 1988. С. 113 - 129; Шестакова М.П. О порядке зачета поставляемых товаров // Материалы Секции права ТПП СССР. Вып. 35. М., 1984. С. 7 - 14; Она же. Практика разрешения споров по качеству товаров в Арбитражном суде при ТПП СССР. Материалы Секции права ТПП СССР. Вып. 38. М., 1988. С. 28 - 34.

<***> См.: Лебедев С.Н. Унификация правового регулирования международных хозяйственных отношений; Маковский А.Л. О международно-правовом регулировании имущественных отношений в области торгового мореплавания; Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров (Комментарий к законодательству и практике применения); Комаров А.С. Ответственность в международном коммерческом обороте. М.: Юрид. лит., 1991. С. 180 - 195; Кабатова Е.В. Лизинг: понятие, правовое регулирование, международная унификация. М.: Наука, 1991. С. 105 - 131.

Анализ исторического развития движения к унификации позволяет выделить несколько периодов.

К. Шмиттгофф <*> выделяет три стадии развития права международной торговли. Первая стадия охватывает средние века - период, в течение которого возникла международная торговля и инструмент ее регулирования - Law Merchant - право купцов, представлявшее набор торговых обычаев, регламентировавших космополитическую общность купцов, которые путешествовали от порта к порту и от ярмарки к ярмарке.

--------------------------------

<*> Schmitthoff C. The Unification of the Law of International Trade. P. 105 - 106; Black's Law Dictionnary. 6th ed. P. 359.

Вторая стадия началась с инкорпорации law merchant в национальные правовые системы, что осуществлялось в каждой стране отдельно в разное время и по разным основаниям.

Третья стадия - период, имеющий целью унификацию права международной торговли на международном уровне и означающий возникновение нового law merchant, которое отражает международный дух сотрудничества в политической и экономической сферах. При этом К. Шмиттгофф подчеркивал, что, во-первых, современное ему право международной торговли не является отраслью ius gentium, оно применяется в рамках каждой национальной юрисдикции на основании согласия суверена, причем публичный порядок или квалификация отдельного правила могут исключить применение того или иного правила. По его мнению, современное право международной торговли не является случайным скоплением правил, а состоит из норм, практики или обычаев, которые собираются авторитетными международными организациями: ЮНСИТРАЛ, УНИДРУА, ЕЭК ООН, МТП.

По-иному строит периодизацию развития права международной торговли Р. Давид <1>. Пограничным критерием он избирает XIX век, когда с принятием в основных странах континентальной Европы гражданских и торговых кодексов завершился процесс национальной унификации (кодификации) и возникло движение за унификацию международную. Это столетие он рассматривает в виде пограничной линии, отделяющей эти два направления. Одновременно в рамках первого периода им выделяются три характерных явления. Во-первых, движение за снижение и устранение различий внутри той или иной страны, иными словами, за устранение той "пестроты" правовых систем, на которую обращал внимание В.М. Корецкий, или, по выражению Л. Голдшмита, сближение "правовых диалектов". Савиньи писал о том, что в г. Бреслау на 1 января 1840 г. существовало пять различных систем наследования, брачно-имущественных отношений и т.д.; применение некоторых из них ограничивалось одним судебным округом, нередко два соседних дома подчинялись двум различным системам, а некоторые дома расположены были на границе двух правовых систем, так что живущие в одной части дома подчинялись одной системе, а живущие в другой части дома - другой <2>. В.М. Корецкий отмечал наличие в Германии 59 вексельных законодательств <3>. Аналогичную ситуацию, существовавшую во Франции, можно проиллюстрировать остроумным выражением Вольтера о том, что, передвигаясь по современной ему Франции, путешественник, меняя лошадей, одновременно меняет и правовые системы <4>.

--------------------------------

<1> David R. The International Unification of Private Law. P. 3.

<2> Цит. по: Корецкий В.М. Савиньи в международном частном праве // Избранные труды. Кн. 1. С. 84.

<3> Корецкий В.М. Униформизм в праве // Там же. С. 95.

<4> Цит. по: Weiss A. Manuel de droit international prive. P. XI.

Во-вторых, в рамках того же первого периода возникла и получила распространение идея существования в христианском мире права, основанного на религиозных идеях справедливости, что отражалось в jus commune, академическом транснациональном праве, одинаковом для всех цивилизованных государств (под которыми в тот период понимались только европейские страны).

В-третьих, в рамках того же периода постепенно упрочилась идея национального суверенитета и понимания права как национального феномена, что постепенно привело к замещению jus commune национальным законодательством; данный процесс именуется Р. Давидом национальной унификацией.

Выделяя в истории права Европы три составляющие - римское право, каноническое право и городское право, Э. Аннерс <*> характеризует международное торговое право, зародившееся на крупных рынках в ходе функционирования специальных рыночных судов, как самостоятельное ответвление от городского права. Другим ответвлением им признается морское право, уходящее своими корнями в традиционные правовые нормы античного Средиземноморья (установления Олерона и правила Висби). В рецепции римского права он видит основу зарождения и развития гражданского права, а в каноническом праве - основу уголовного, семейного, наследственного права. Он выделяет три основных периода развития права в Европе: древние времена, средневековье, новое время.

--------------------------------

<*> См.: Аннерс Э. История европейского права. М.: Наука, 1996. С. 190 - 191.

Оперируя глобальными категориями, отражающими вхождение США в процессы унификации права в целом и права международных контрактов в частности, Г.С. Бурман подразделяет развитие унификации права международной торговли на два периода - современный и предшествующий ему период; по его мнению, современный период развития начался в 1950 г. <*>.

--------------------------------

<*> Burman H.S. International Conflicts of Laws. The 1994 Inter-American Convention on the Law Applicable to International Contracts, and Trends for the 1990's // Vanderbilt Journal of Transnational Law. 1995. Vol. 27. N 3. P. 375.

Исследование исторических аспектов унификации права международных контрактов выявляет особенности, обусловленные различными путями формирования национального права отдельных стран, а также аналогии, обусловленные совпадением развития коммерческих отношений, прежде всего через ярмарки. Они возникли на западе Европы около 1000 г., и их развитие происходило благодаря наличию нескольких основных факторов.

К первому фактору относится покровительство публичной власти, которая взамен оказываемого ею патронажа получала значительную прибыль от собираемых отчислений. Во Франции это проявилось в эпоху меровингов и каролингов в VII - IX вв. Бенефициар, как правило монастырь, получал от короля или сеньора разрешение открыть рынок и сохранять все или часть доходов в виде таксы. Это следует из дипломов Шарлеманя (775 г.), Шарля Лысого (849 г.), оба - в пользу аббатства Сент-Пьера Флавиньи <*>. Одновременно, особенно во второй половине IX в., в силу экономической и политической эволюции периода феодализма расширялись права концессионеров ярмарок и рынков, что выражалось в признании за ними некоторых прерогатив публичной власти в виде права чеканить монету или права на осуществление судебных полномочий по коммерческим спорам. Jus mercati или jus mercatоrium означало в тот период право на открытие рынка или ярмарки и на собирание отчислений от их функционирования.

--------------------------------

<*> Bart J. La lex mercatoria au moyen age: Mythe ou realite // Souverainete etatique et marches internationaux a la fin du 20-eme siecle. Melanges en l'honneur de Philippe Kahn. Travaux du Centre de recherche sur le droit des marches et des investissements internationaux. Vol. 20. LITEC. 2000. P. 9 - 22.

Французский исследователь XIX в. Поль Ювелен (Paul Uvelin) отмечал идентичность происхождения торговцев (mercatores) и горожан (bourgeois; буржуа от слова "бург" - город); именно mercatores становились буржуа, а рынок превращался в город. Слова "граждане" (cives), "горожане" (burgenses), "торговцы" (mercatores) превратились в синонимы. Право на ведение коммерции было первой свободой, а рынок представлял зародыш муниципального организма. Экономическое развитие городских агломераций стало возможным благодаря предоставлявшимся торговцам свободам и привилегиям. Обычаи ярмарок и рынков носили территориальный характер, применялись они в конкретном месте, не были постоянными и изменялись от одного места к другому (можно найти упоминание о "праве и обычае ярмарки в Корбейе - jus et consuetudo fori Corbolio, 1173 г.", о "привилегиях и обычаях ярмарки в Шампани - XIII в.").

Вторым важным фактором, способствовавшим развитию ярмарок и рынков, было "объявление мира" на период их проведения. Для привлечения торговцев король или сеньоры должны были обеспечивать их безопасность, что оправдывало взимание ими отчислений. Знаком такой публичной защиты служило возведение в месте торговли креста, символизировавшего отсутствие военных действий в этом месте. Такая защита предоставлялась и на период путешествий, предпринимаемых торговцами. Отсюда появилась conductus (conduit - сопровождение) - охрана, предоставляемая на землях местного сеньора, которая заканчивалась с окончанием ярмарки. Во многих городах ярмарки становились постоянными, поэтому "объявление мира" также становилось постоянным, что обеспечивало осуществление в этом месте хозяйственной деятельности. Во многих городских агломерациях защита рынков материализовалась в возведении стен.

Третьим важным фактором, способствовавшим развитию ярмарок и рынков, была отмена права сеньора на выморочное имущество скончавшегося на его землях иностранца. Это было отражено, например, в договоре 1294 г. итальянских купцов, торговавших на ярмарках Шампани, с графом де Саланс. Подобная льгота была предоставлена всем ломбардцам, которые были многочисленны в Булони и Франш-Конте, независимо от того, проезжали они по этим провинциям или проживали там. Принятая Филиппом IV Красивым в Брюсселе в 1465 г. для подтверждения привилегий ярмаркам в Шалоне-на-Саоне хартия уточняла, что иностранные купцы могут свободно оставлять завещания, а в случае кончины без завещания их законные наследники наследуют им полностью и без возражений, как если бы это имело место в их родных землях или в местах их жительства <*>.

--------------------------------

<*> Хартия была опубликована: Toussaint P. Les foires de Chalon-sur-Saone des origines au XVI sciecle. Dijon, 1910. P. 177. Цит. по: Bart J. La lex mercatoria au moyen age: Mythe ou realite. P. 10 - 11.

Четвертым важным фактором, способствовавшим развитию ярмарок и рынков, явилась отмена "права клейма", в силу которого по договорным долгам или внедоговорным обязательствам, взятым их согражданами на территории сеньории или города, ответственность несли любые находящиеся на их территории иностранцы. Упомянутой хартией 1465 г. всем торговцам и иным лицам независимо от их состояния, национальности или условий, в которых они находятся (кроме англичан - древних врагов королевства, изгнанных лиц и беглецов), предоставлялось право свободного проживания не только на территории ярмарок, но и "на наших землях и сеньориях" наряду "с нашими гражданами", т.е. им предоставлялся национальный режим.

Пятым важным фактором, способствовавшим развитию ярмарок и рынков, являлось "освобождение от ареста", т.е. свобода от личного ареста и приостановление заявленных до их прибытия на ярмарку исков и требований к торговцам или к их имуществу. Например, в хартии о франшизах Лорри из Гатинэ 1155 г. предусматривалось, что ни одно лицо, прибывшее на ярмарку города, не может быть арестовано за правонарушение, за исключением случаев воровства или явного мошенничества в период ярмарки. Однако такая свобода от ареста и преследования не распространялась на требования из обязательств, возникших в период ярмарки.

В завершение обзора привилегий, предоставляемых купцам, которые двигались от ярмарки к ярмарке, можно выделить эволюцию способов платежа и появление налогов. В эпоху франков после 1000 г., когда наличные деньги были редкостью, одной из прерогатив ярмарок и рынков было право чеканить свою монету. По признанию Поля Ювелена, существует почти обязательная корреляция между предоставлением jus mercati и правом чеканить свою монету. Однако в средние века самостоятельные монеты ярмарок довольно скоро исчезли, так как королевства или княжества смогли в достатке чеканить свою монету, причем было принято возможным использование на ярмарках любой монеты. Так, в Шалоне-на-Саоне герцог Бургундии Филипп IV Красивый признал в 1465 г., что любые иностранные монеты принимаются по их номинальной цене и стоимости. Начиная же с XV в. валютой расчетов для этого стал "дукат ярмарок".

Операции обмена осуществлялись торговцами, специализирующимися на торговле драгоценными металлами и на кредитовании, - менялами (changeurs). В этом обычае зародился и вексель (lettre de change). Первоначально это было обещание произвести уплату в ином месте и лицу, которое в нем указано. Начиная с XII в. данный способ стал широко применяться, что позволило обобщить практику принятия таких документов на ярмарках: сначала - в Шампани в XIII в., а затем - в Лионе, Антверпене, Генуе. В XVI в. в Италии практика индоссамента обеспечила оборотоспособность векселя, который быстро превратился в разновидность бумажных денег.

В связи с ростом коммерческих потоков возникла необходимость определения для них определенных правил поведения, поэтому в течение XI и XII вв. начался процесс расчленения публичной власти таким образом, что правами, ранее принадлежавшими только сеньорам, стали пользоваться и частные лица. В первых хартиях для их определения использовалось слово "обычаи" (consuetudines), в первую очередь связанное со взиманием налогов в виде отчислений, именовавшихся в тот период "tonlieux", а сегодня - "пошлины" (droits). Постепенно такие обычаи приобретали значение юридических правил конкретных судебных округов сеньории или города.

Помимо обеспечения физической безопасности торговцев и их товаров, подобные обычаи играли двоякую роль: с одной стороны, коммерсантам предоставлялись свободы, немыслимые для некоммерсантов, с другой - на основе указанных обычаев возникали новые нормы и институты. Строгие принципы ярмарочного права, обеспечивавшего гарантии для договорных обязательств, были навеяны принципами римского обязательственного права, первый ренессанс которого имел место именно в момент развития товарообмена на отдаленные расстояния; с этим связано возникновение двух юридических феноменов.

Первый феномен состоит в появлении принципа добросовестности, доверия, которые должны существовать на ярмарках между не знакомыми друг с другом лицами, отсюда - большая доказательственная сила и исполнимость записей, сделанных "за печатью ярмарки", которые в Италии и некоторых регионах юга Франции могли быть принудительно исполнены вообще без суда. Отсюда же произошли и способы обеспечения, предоставляемые кредиторам по любым обязательствам, в виде общей привилегированной подразумеваемой ипотеки (что имело место задолго до того, как оформилась эта происходящая из римского права гарантия): начиная с XII в. заключаемые в период ярмарки договоры подразумевали включение ипотеки без какого-либо специального указания, и это позволяло кредитору получить причитающиеся ему платежи из всего имущества несостоятельного или недобросовестного должника перед всеми иными кредиторами.

Второй феномен состоит в обеспечении безопасности коммерческой деятельности, в частности, против должников, путем бегства стремившихся уклониться от уплаты долгов. Такой должник мог быть арестован и заключен в тюрьму ярмарки за его счет до полной уплаты долгов. Если он оказывался более быстрым и более ловким и ему удавалось бежать, его кредиторы получали против простого предъявления доказательств долга "предписание исполнения", которое направлялось судебным властям страны или места жительства беглеца; эти власти должны были либо выдать его суду ярмарки, либо наложить взыскание на имущество должника. Если же должник не возвращался в место своего жительства (что было довольно частым явлением), судебная власть его страны должна была изъять и продать на торгах его движимое и недвижимое имущество для погашения задолженности перед кредиторами. В любом случае такое уклонение от исполнения принятых обязательств могло стать причиной позора, что помимо всего прочего являлось явным доказательством некредитоспособности и наносило ущерб коммерческой репутации. В приведенных последствиях бегства должника усматриваются зачатки банкротства. Другой обычай Шампани, распространившийся затем на все крупные ярмарки, в частности в Лионе, где он стал обязательным, и усиливающий его сходство с банкротством, состоял в объявлении соглашения между несостоятельным должником и кредиторами, согласно которому кредиторы предоставляют должнику свободу в возвращении на ярмарку без угрозы жизни для выявления, каким наилучшим образом возможно достижение соглашения и уплата долгов.

Соблюдение мира обеспечивалось публичными местными властями начиная с Х в. - наиболее влиятельными сеньорами, которые единственные могли гарантировать определенную безопасность купцов. Для этого они создавали органы, уполномоченные от их имени осуществлять контроль за деятельностью купцов и разрешать возникающие между ними споры. Первоначально такие обязанности выполняли офицеры сеньора, кастеляны их замков, настоятели, королевские чиновники. Затем, например в Шампани в XII в., появились стражи ярмарок "guardes des foires (custodes nundinarum)", именовавшиеся maitres или baillis ярмарок, в полномочия которых входили сначала общее наблюдение за местом торговли и вооруженная защита тех, кто там появляется, а затем и право юрисдикции, позволявшее им издавать регламенты. Они именовались нотариусами ярмарок, хранили печать, которой скреплялись исходящие от них акты, а также обладали судебной юрисдикцией в отношении всех скрепленных их печатью договоров. Постепенно их компетенция становилась все шире. Один из актов XIV в. уточняет, что за стражами ярмарок признавались права юрисдикции, наказания и дознания по всем уголовным и гражданским делам любых купцов и иных посетителей ярмарок, в отношении любых договоров (совершенных за их печатью или без нее), а также в отношении любых препятствий и оскорблений любого купца или иного посетителя ярмарки, независимо от места его жительства и его личности, с возможностью апеллировать к Большому жюри Труана.

Таким образом, стражи ярмарок представляли суд (трибунал), именовавшийся в XV в. "хранителем ярмарок", который действовал от имени короля или сеньора, в зависимости от конкретного местонахождения; в этом прослеживается зарождение государственной судебной юрисдикции.

Одновременно наряду с данной юрисдикцией, вначале в Италии и на юге Франции, появились собственные органы купцов, постепенно приобретавшие правомочия на разрешение споров и вступавшие поэтому в конкуренцию с судебной властью. Руководители корпораций - торговые судьи (consules) совместно с советниками (сonsiliarii) или единолично в купеческой курии (curia mercatorum) разрешали передаваемые им споры. Когда члены корпорации отправлялись на ярмарки, расположенные за пределами их провинции, их сопровождал как минимум один такой торговый судья (consul), которому было предоставлено право представлять данную корпорацию или город перед местными властями сеньора; при этом они сохраняли компетенцию на разрешение споров между членами корпорации. Договором 1278 г., заключенным итальянскими купцами с королем Филиппом Отважным, при их участии в проводимых на территории Франции ярмарках за ними было признано право назначать капитанов (capitaneus), руководителей (rectores) и торговых судей (consules), которые помимо прочего осуществляли дисциплинарную юрисдикцию в отношении указанных купцов в соответствии с их профессиональными правилами (secundeum legem suae professionis). Однако такая компетенция была ограничена только членами определенной корпорации, а при возникновении спора между принадлежавшими к различным корпорациям купцами компетенцией на разрешение таких споров обладали только стражи ярмарки.

Для купцов, прибывавших на ярмарки издалека, естественным было желание ускорить рассмотрение споров, затруднявших их деятельность. Для этого наследник Шарлеманя Людовик Набожный отменил архаическую судебную дуэль для купцов. Затем в XIII в. Филипп Красивый подтвердил необходимость сокращения сроков рассмотрения исков о возмещении ущерба с участием купцов и пилигримов. Повестка с вызовом в суд производилась одним из сержантов ярмарки с указанием точного времени прибытия к судьям "с утра до вечера" и "с вечера до утра", так как трибунал ярмарки заседал несколько раз в сутки. Истец излагал свое требование и предлагал представить доказательства; ответчик должен был отвечать на каждое слово требования: ему не предоставлялось права на оспаривание или на отсрочку. Начавшаяся процедура продолжалась с возможной скоростью, а доказательства должны были представляться в течение дня слушания - все было организовано таким образом, чтобы из-за судебного процесса купцы не лишались до конца ярмарки возможности осуществлять сделки.

В Старой Англии торговцы заморскими товарами судились на ярмарках в так называемых "пыльных судах" (сourts of piepowder), применявших "право пыльных пешеходов" (lex pede pulveroso), а также в портах в так называемых half-tongue juries (полуязычные жюри), т.е. жюри, состоявшие наполовину из отечественных и наполовину из зарубежных купцов.

Выносимые торговыми судьями решения могли быть принудительно исполнены только в их стране или в их городе, но не в месте проведения ярмарки. Поэтому принудительное исполнение решений торговых судей было возложено на стражей ярмарки. В документе, именуемом Обычаи, правила и обыкновения канцлерского суда ярмарок в Шампани и в Бри, подчеркивалось, что решения судей из Прованса обязательны только для провансальцев, а судей из Италии - для итальянцев. Исполнение же их решений в отношении иных лиц осуществляется путем обращения к стражам ярмарки.

Только в начале XVI в. по мере становления абсолютизма короли Франции все более выступали за организацию и контроль товарообмена, желая кодифицировать регулировавшие его нормы. В качестве примеров можно привести ордонанс Людовика XIV о торговле землей, именуемый Купеческий кодекс или Кодекс Савари, названный по имени парижского негоцианта, работы которого вдохновили составителей данного текста, а также ордонанс от августа 1681 г. о заморской торговле. Эти ордонансы явились предшественниками Торгового кодекса 1807 г.

Применительно к Франции, а также к иным странам Европейского континента можно сделать вывод, что средневековые обыкновения рынков и купцов послужили основой возникновения внутринационального коммерческого (торгового) права, а не lex mercatoria. Таким образом, можно констатировать, что в основных европейских странах периоду международной унификации предшествовал период становления национального права (национальной унификации, кодификации).

Характерным является также совпадение в праве многих стран таких понятий, как "автономия сторон", "принцип надлежащего исполнения договора", хотя имелись и различия, обусловленные наличием двух основных систем права. Именно указанные совпадения дали импульс возникновению идеи унификации права международных коммерческих контрактов.

Данный первый период характеризуется феодальной раздробленностью, отсутствием национального государства и права, развитием самостоятельного регулирования ярмарочной деятельности, которое заложило основы коммерческого права. Этот процесс происходил под влиянием римского и канонического права.

Слабость национальных государств обусловливала не международные (межгосударственные) отношения, а межсеньориальные отношения или отношения торговли на большие расстояния. Поэтому jus mercatorum (как и остальное право) формировалось в пространстве, замкнутом границами территорий сеньорий, городов и княжеств. Несмотря на общие черты, каждая ярмарка сохраняла свое собственное регламентирование, свой собственный статус, а следовательно, и jus mercatorum того периода не являлось универсальным.

Однако нельзя недооценивать происходившие в период средневековья процессы зарождения основ международного морского и международного коммерческого права. Возникшие во времена финикийцев и греков и собранные в законы в 80 - 60-е гг. до н.э. морские обычаи развились в Consulado del Mar, ставший затем морским кодексом Средиземноморья, распространенный на Атлантику согласно установлениям Олерона в 1160 г., что положило начало английскому морскому праву позднее и праву севера Балтики, известному как Морские законы Висби, а затем и международному морскому праву. В этот же период возникли категории и обычаи международного делового общения, которые используются и сегодня и без которых невозможно представить осуществление современных деловых операций: вексель, коносамент, чартер-партия, коммерческий кредит, различные формы расчетов, сделки FOB и CIF, коммерческая корпорация.

В этот же период происходило становление канонического права в Европе, получила распространение идея существования в христианском мире права, основанного на религиозных идеях справедливости, что отражалось в jus commune, академическом транснациональном праве, одинаковом для всех цивилизованных государств, под которыми в тот период понимались только европейские страны.

Поэтому, не разделяя крайних позиций, высказанных в доктрине <*>, следует объективно оценить данный период как зарождение права международного коммерческого оборота.

--------------------------------

<*> Возможно ли выявить в приведенных элементах наличие того единого права купцов lex mercatoria, о котором сегодня вспоминают как о единообразном коммерческом праве средних веков, представляя его правом периода глобализации? Идея универсальных обыкновений неодинаково оценивается в доктрине. Крайними являются позиции К. Шмиттгоффа, по мнению которого космополитическое по натуре и неизбежно превосходящее общее право, право купцов в конце периода средневековья стало настоящим фундаментом для распространения торговли по всему миру, и Ж. Барта, который считал идею средневекового lex mercatoria мифической.

Второй период характеризуется становлением национального законодательства и охватывает период, соответствующий развитию национальных государств, - период с конца XVII и до конца XIX в. Его значение состоит не только в возникновении и развитии национального права; гораздо более важным является то, что именно национальное право явилось основой для унификации. Среди основных источников национального права помимо римского и канонического важное место занимает право первого периода.

Данный процесс начался во Франции путем подготовки министром Людовика XIV Кольбером двух ордонансов - ордонанса о торговле 1673 г. и ордонанса о мореплавании 1681 г., составивших впоследствии основу для наполеоновского Торгового кодекса 1807 г. В Англии инкорпорация law merchant в общее право была осуществлена лордом Мэнсфилдом, который заседал в Лондонском Сити со специальными членами жюри. В Германии национальная кодификация торгового права была достаточно поздней: она произошла в конце XIX столетия и явилась отражением движения за политическую унификацию Германии; в 1834 г. Зольферейн подготовил проект единообразного закона о векселях (взамен многочисленных аналогичных законов, действовавших в отдельных княжествах Германии), который был принят в 1848 г., а в 1861 г. Германская конфедерация приняла Единообразный торговый кодекс, который был положен в основу Германского Торгового уложения 1897 г.

Третий период начался в конце XIX в. с появлением под эгидой государств идеи широкой унификации права - и в сфере материально-правовых и в сфере коллизионных норм, регулирующих отношения с иностранным элементом, и завершился он в конце ХХ в., когда на смену идеям унификации права пришли идеи глобализации не только экономики, но и права.

Поэтому конец ХХ - начало XXI в. можно охарактеризовать как четвертый период развития права международных коммерческих контрактов.

Обращение к истории европейского права периода XIII - XIX вв. выявляет два основных направления его развития или национальной кодификации: с одной стороны, происходило становление национального законодательства, новатором в этом отношении явились Франция и Германия, а затем под влиянием достигнутых ими результатов и другие страны Европы принимали национальные законы в сфере гражданского и торгового права. Право стало рассматриваться как национальный феномен и превратилось в выражение государственного суверенитета. С другой стороны, помимо национального законодательства, зарождалось международное частное право, имевшее целью нахождение способов регламентирования многочисленных отношений с иностранным элементом, и прежде всего в сфере международных коммерческих контрактов. Это происходило главным образом в виде установления в национальном праве коллизионных норм, часто ориентировавших судью на применение его собственного права.

Франция и Германия являются пионерами в национальной кодификации, тогда как Англия и Италия являются лидерами в возникновении торговых обычаев, ставших общепризнанными в международном коммерческом обороте, а также многих правил международного частного права.

Истоки унификации международного частного права восходят к Джону Вуту, который, несмотря на приверженность территориальному принципу права, выступал также за применение в некоторых случаях иностранного законодательства на основе Comitas gentium. Поэтому он советовал заключать договоры для определения сферы географического применения различных законов <*>.

--------------------------------

<*> Commentarius and Pandectas. Book I. Title IV. De Statutis.

Практические шаги для реализации идеи международной унификации коллизионных норм были реализованы Паскуале Станислао Манчини. Впервые данная идея была высказана им в Prolusione - лекции по случаю открытия кафедры публичного и международного частного права университета в Турине 24 января 1851 г. под названием "О гражданстве как основе права народов".

В 1873 г. Институт международного права, основанный в Генуе 20 учеными-международниками, предусмотрел в программе своей деятельности осуществление международного сотрудничества с целью гармонизации и кодификации международного частного права. Для ее реализации было принято решение о подготовке проектов общего договора и специальных договоров по отдельным вопросам международного частного права, а Бланчли предложил проект конвенции по вопросам национальности. Год спустя, 31 августа 1874 г., П. Манчини представил данному институту доклад "О пользе создания путем заключения одного или нескольких международных договоров общих правил международного частного права для обеспечения единообразного решения при возникновении коллизий гражданского и уголовного законодательства различных государств" <*>. Институт международного права 5 сентября 1874 г. одобрил Резолюцию о полезности общего соглашения о единообразных правилах международного частного права <**>. В силу занимаемого им поста министра иностранных дел П. Манчини смог реализовать свои научные идеи на практике. Начиная с сентября 1881 г. им были установлены контакты для выяснения позиции европейских государств и некоторых стран Латинской Америки (Аргентины, Бразилии, Чили) относительно унификации норм международного частного права. Учитывая положительные мнения, а также резолюцию, принятую в 1883 г. в Милане Ассоциацией за реформу и кодификацию международного права, Манчини предложил провести конгресс с приглашением 15 европейских государств, США и 14 стран Латинской Америки. Однако в связи с начавшейся в стране эпидемией провести такой конгресс в Милане в 1884 г. не удалось. Затем последовала отставка Манчини с поста министра иностранных дел, а после его смерти прекратились и усилия Италии в этом направлении.

--------------------------------

<*> Journal de droit international. 1874. P. 221 - 239, 285 - 304.

<**> Wehberg H. Tableau general des resolutions. 1873 - 1956. Basel, 1957. P. 267 - 268.

Однако данная идея имела уже своих сторонников. В 1880 г. Тобиас М.С. Ассер опубликовал в журнале "Международное и сравнительное право" статью "Международное частное право и единообразное право". Ему удалось убедить правительство Нидерландов провести упомянутый конгресс. К приглашению прилагался вопросник, состоявший из двух разделов: первый - общие принципы (личный статут и правоспособность, собственность и вещные права, формальности и существо юридических актов); второй - семейное право (брак, отношения родителей и детей, усыновление, родительская власть, опека, наследование и завещания). Для облегчения дискуссии был разработан также предварительный проект общих правил о коллизионных нормах по вопросам международного частного права.

Первая Гаагская конференция по международному частному праву открылась 12 сентября 1893 г., в ней приняли участие представители 13 государств Европы (по разным причинам отсутствовали представители Великобритании, Норвегии, Швеции, Греции, Турции и Сербии).

Как и многие исторические явления нашего времени, деятельность данной конференции неразрывно связана с историей Европы. Поэтому общепринятая периодизация деятельности Гаагской конференции по международному частному праву основана на этапах, отмеченных войнами, повлекшими возникновение не только новых государств, новых организаций, но и новых явлений и проблем в международном частном праве. Первый период деятельности Гаагской конференции по международному частному праву включает четыре сессии, которые состоялись в конце XIX - начале XX столетия (1893, 1894, 1900, 1904). На первой сессии были представлены Австро-Венгрия, Бельгия, Дания, Германия, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Румыния, Россия, Испания и Швейцария, в 1894 г. присутствовали Норвегия и Швеция, в 1904 г. участвовала Япония; с этого времени начался период универсализации в деятельности Гаагской конференции по международному частному праву.

Первая Гаагская конференция по международному частному праву завершилась подготовкой предварительных замечаний, которые следовало представить соответствующим правительствам; впоследствии они были приняты в виде конвенций. Они устанавливали коллизионные нормы о правовом положении граждан, касались отношений брака и развода, прав и обязанностей супругов и опеки несовершеннолетних. Результаты работы Гаагской конференции были положительно восприняты в Европе и в США, однако первая мировая война привела к денонсации рядом стран заключенных ими конвенций (Франция, Бельгия, Швейцария, Швеция и Германия). Версальский 1919 г., Сен-Жерменский 1919 г. и Трианонский 1920 г. договоры имели значение и для Гаагских конвенций, так как согласно их предписаниям оставались в силе лишь указанные в них договаривающимися сторонами Гаагские конвенции о гражданском процессе и опеке.

Второй период деятельности Гаагской конференции по международному частному праву охватывает время до Второй мировой войны. В это время состоялись две конференции - в 1925 и 1928 гг., в работе которых начала участвовать Великобритания. Именно в этот период все более стали проявляться различия между отдельными системами права. Каких-либо конвенций в тот период принято не было.

Третий период деятельности Гаагской конференции по международному частному праву начался по окончании Второй мировой войны и продолжается в настоящее время. После войны правительство Нидерландов возобновило усилия по оживлению работы конференции, и на седьмой ее сессии был одобрен Устав Гаагской конференции по международному частному праву, вступивший в силу с 15 июля 1955 г. В ст. 1 Устава определена основная цель организации, состоящая в работе по прогрессивной унификации правил международного частного права.

Современный период деятельности Гаагской конференции по международному частному праву характеризуется расширением диапазона ее деятельности: впервые с момента ее создания вопросы унификации отдельных аспектов права международных коммерческих контрактов не только были включены в повестку дня, но и были приняты конкретные документы: Конвенция от 15 июня 1955 г. о праве, применимом к международной купле-продаже товаров (движимых материальных вещей) <1>, Конвенция от 15 апреля 1958 г. о праве, применимом к передаче права собственности в международной купле-продаже товаров <2>, Конвенция от 14 марта 1978 г. о праве, применимом к агентским отношениям <3>, Конвенция от 1 июля 1985 г. о праве, применимом к доверительной собственности и ее признанию <4>, и Конвенция от 22 декабря 1986 г. о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров <5>.

--------------------------------

<1> The Hague Conference on Private International Law. Collection of Conventions. Kluwer. The Hague, 1997. P. 12 - 14.

<2> Ibid. P. 16 - 19.

<3> Ibid. P. 252 - 263.

<4> Ibid. P. 314 - 325.

<5> Ibid. P. 326 - 329.

Подытоживая 100-летний период деятельности Гаагской конференции по международному частному праву, можно сделать некоторые выводы.

Во-первых, за это время были приняты 32 международные конвенции по широкому кругу вопросов международного частного права.

Во-вторых, конференция отошла от первоначально выдвинутой П. Манчини идеи создания глобального документа, охватывающего все вопросы международного частного права, и сосредоточила внимание на двух группах вопросов: во-первых, на определении статуса граждан в международном частном праве и, во-вторых, на актуальных для международной торговли вопросах. Основной своей целью Гаагская конференция по международному частному праву полагала достижение гармонизации результатов и обеспечение по возможности максимума определенности и юридической безопасности.

В-третьих, весьма важным для обеспечения развития международного коммерческого оборота явилась разработка и принятие в течение третьего периода деятельности Гаагской конференции по международному частному праву 16 унификационных актов в сфере коллизионного права.

В-четвертых, с созданием ЮНСИТРАЛ можно констатировать своеобразное разделение труда между этими двумя международными организациями: одна из них занимается унификацией коллизионных норм, другая - унификацией норм материально-правовых. Однако недостатком деятельности Гаагской конференции по международному частному праву является относительно небольшое число стран - участниц конвенций, являющихся предметом рассмотрения в настоящей работе. Причины этого анализируются в гл. 2 и 3.

Признание международным сообществом значения унификации права международных коммерческих контрактов и смежных вопросов особенно отчетливо проявилось в создании Комиссии ООН по праву международной торговли. Данное предложение было внесено Венгрией; затем по поручению Генеральной Ассамблеи ООН К. Шмиттгофф подготовил доклад, в котором предложил назвать комиссию Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ). После обсуждения на 6-м юридическом комитете в декабре 1966 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о создании ЮНСИТРАЛ. Комиссия включает 29 членов: семь - от стран Африки, пять - от стран Азии, четыре - от стран Восточной Европы, пять - от стран Латинской Америки, восемь - от стран Западной Европы. Основные задачи Комиссии состоят в подготовке, содействии принятию новых международных конвенций, типовых законов и единообразных законов, а также в содействии широкому применению международных торговых терминов, положений, обычаев и практики.

По предложению Венгрии ЮНСИТРАЛ сосредоточила внимание на унификации материальных, а не коллизионных норм в сфере международной торговли. Таким образом, произошло отмеченное ранее разделение труда между ЮНСИТРАЛ и Гаагской конференцией по международному частному праву.

Хотя в первоначальных документах Комиссии не были определены методы разработки унификационных документов, ЮНСИТРАЛ не только использовала имевшийся к этому времени инструментарий в виде разработки международных конвенций и рекомендательных документов (Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ 1976 г. <*>), но и предложила новый метод, завоевавший широкое признание государств, а именно метод разработки типовых законов (первым и наиболее широко признанным является Типовой закон о международном коммерческом арбитраже 1985 г. <**>). Таким образом, ЮНСИТРАЛ не только смогла подготовить документы, широко признанные в мире, но и обогатила практический инструментарий унификации <***>.

--------------------------------

<*> Опубликовано: Розенберг М.Г. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров. С. 726 - 745.

<**> UNCITRAL Model Law on International Commercial Arbitration. United Nations. UNCITRAL Secretariat. Vienna International Center. 1994.

<***> Итоги работы ЮНСИТРАЛ подведены Г. Херманном, бывшим четверть века ее генеральным секретарем. Hermann G. The Future оf Trade Law Unification // IHR Internationales Handelsrecht. 2001. N 1. P. 6 - 12.

В результате деятельности Комиссии диапазон возможностей реализации совместных договоренностей значительно расширился и применяется другими организациями. В качестве примера можно привести унификационную деятельность в рамках СНГ: в виде Конвенции оформлено соглашение между этими странами о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. <1>; в виде Соглашения унифицированы правила о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности 1992 г. <2>; Правила об общих условиях поставок между организациями государств - участников СНГ 1992 г. <3>; модельные кодексы призваны обеспечить единообразие правового регулирования отдельных областей и сфер деятельности. Наиболее важным представляется принятый 17 февраля 1996 г. на седьмом пленарном заседании Межпарламентской ассамблеи государств - участников СНГ Модельный Гражданский кодекс <4>.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 17. Ст. 1472.

<2> Содружество. Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ. Вып. 4. Минск, 1992. С. 53.

<3> Там же. С. 57.

<4> Приложение к Информационному вестнику Совета глав государств и Совета глав правительств. 1996. N 10. Значение модельных законов в унификации подчеркивалось В.А. Егиазаровым, который отмечал, что Межпарламентской ассамблеей государств - участников СНГ было рекомендовано свыше 90 модельных актов, более 20 из которых направлены на регулирование связанных с экономикой отношений. См.: Егиазаров В.А. Унификация гражданского законодательства участников договора о создании союзного государства // Право и экономика. 2000. N 9.

Обращаясь к географическому подходу, нельзя не отметить неодинаковое внимание зарубежной и отечественной доктрины к отдельным континентам: так, с наибольшей полнотой и тщательностью проанализированы история и результаты унификации на Европейском континенте в рамках Гаагской конференции международного частного права и Европейского союза и на Американском континенте. Менее исследованными остаются процессы становления права и движения к унификации в странах Африканского континента. Зарубежная доктрина ограничивается статьями и докладами (можно привести книгу Р. Давида "Основные правовые системы современности", назвать статьи М. Мбайе, М. Ндуло, Г. Бамоду, П. Мейер, К. Имхоос и Г. Кенфак Дуажни, Ж. Мбокко), отечественная же практически не представлена. Также не получили должного отражения в доктрине происходящие в странах Азии процессы, направленные на унификацию права. Это может быть объяснено тем, что правовые системы государств этих континентов находятся в процессе становления, испытывая, с одной стороны, влияние религиозных (в Азии), религиозно-племенных (в Африке) установлений и обычаев и, с другой стороны, влияние и давление стран - бывших метрополий в рамках Британского Содружества Наций и создаваемого Францией Содружества франкоговорящих государств, включая создание в 1993 г. Организации по гармонизации в Африке предпринимательского права. Даже такое авторитетное издание, как "Сборник лекций Гаагской академии международного права", не нашел возможности отразить состояние и развитие международного частного права этих континентов.

Подробно исследовались в отечественной доктрине отдельные конвенции стран СНГ, затрагивающие международные коммерческие контракты, однако исследованию общих закономерностей происходящих в рамках СНГ унификационных процессов не уделялось достаточно внимания. Одной из целей настоящей работы является ликвидация данного пробела <*>.

--------------------------------

<*> См.: Марышева Н.И. Правовая помощь в отношениях между странами СНГ // Московский журнал международного права. 1992. N 4; Она же. Развитие законодательства о международном частном праве // Журнал российского права. 1997. N 1; Звеков В.П. Новый Гражданский кодекс и некоторые вопросы международного частного права // Дело и право. 1993. N 11/12; Материалы международной научно-практической конференции "Гражданское законодательство РФ: состояние, проблемы, перспективы". М., 1994; Маковский А.Л. Новый этап в развитии международного частного права в России // Журнал российского права. 1997. N 1; Клейн Н.И., Марышева Н.И. Разрешение споров между хозяйственными организациями стран СНГ. М., 1993; Вилкова Н.Г. Унификация коллизионных норм в рамках СНГ // Журнал российского права. 1997. N 10.

Достаточным своеобразием отличается унификация в странах Латинской Америки. По остроумному замечанию А. Гарро <*>, эти страны являются чемпионами в деле унификации права. В то время как юристы Европы еще только обдумывали вопрос об унификации или гармонизации законов, Латинская Америка уже предприняла первую в мире попытку кодификации международного частного права, причем страны Латинской Америки не только творчески восприняли предложенную П. Манчини идею унификации частного права, но и были первыми в принятии в 1928 г. такого основополагающего документа, как Кодекс Бустаманте.

--------------------------------

<*> Garro A. Unification and Harmonization of Private Law in Latin America. P. 587.

В течение трех столетий испанского колониального владычества принятые в Испании и адресованные обеим Индиям законы (современники открытия Америки были убеждены в том, что открыт новый путь к Индии, поэтому и первоначально использовался данный термин) единообразно применялись судами в испанских колониях. Рецепция французского ГК и пришедшие вместе с ним правовые школы не много изменили в традициях романизированных испанских институтов. Процесс кодификации в Латинской Америке разумно сочетал национальное восприятие и упрощение колониального законодательства. Рецепция странами Латинской Америки европейских кодексов содействовала определенной гармонизации их права, прежде всего гражданского, а в его рамках - обязательственного. Это объясняется тем, что европейские кодексы составлялись под влиянием прежде всего Французского гражданского кодекса (ФГК) 1804 г. Французское влияние уменьшилось в ХХ столетии, и латиноамериканские правовые системы постепенно строились исходя из своих собственных источников.

Первая попытка осуществления кодификации на Американском континенте может быть отнесена к конгрессу в Панаме в 1826 г., на котором перуанская делегация представила некоторые основы для подготовки Кодекса международного права, отражавшие особенности данного региона, однако позитивных результатов не было достигнуто.

Вторая (оказавшаяся более успешной) попытка имела место более полувека спустя. В 1875 г. правительство Перу пригласило группу латиноамериканских юристов в Лиму для определения, имеются ли в Латинской Америке достаточно согласованные концепции относительно единообразных кодексов частного права. Конгресс в Лиме оставил идею о разработке унифицированных кодексов материального права и пришел к выводу, что более важными для Латинской Америки являются единообразные национальные коллизионные нормы и координация политики в отношении разрешения споров на межамериканском уровне, а не унификация материальных норм гражданского или коммерческого права. Семь стран выразили согласие в отношении договора о коллизионных нормах в области личного статута и правоспособности, брака, наследования, международной юрисдикции и исполнения иностранных судебных решений, и конгресс завершился подписанием 9 ноября 1878 г. Договора об установлении единообразных правил по международному частному праву, состоящего из 60 статей, разделенных на восемь глав. Он был подписан представителями Аргентины, Боливии, Чили, Коста-Рики, Эквадора, Перу и Венесуэлы (но ратифицирован только Перу и в силу не вступил). Одной из причин неуспеха в ратификации договора является широкое применение странами Латинской Америки принципа домицилия при определении личного статута граждан.

Ряд стран Центральной Америки и Андского региона также предпринимал аналогичные попытки в период непосредственно после указанной конференции в Лиме: в 1897 г. в Гватемале состоялся первый Центрально-Американский юридический конгресс, на котором было подписано несколько договоров по вопросам унификации коммерческого, уголовного и гражданского права и процесса, об авторских правах и о правах промышленной собственности, однако все они не были ратифицированы. Второй Центрально-Американский конгресс состоялся в Эль-Сальвадоре в 1901 г. и имел целью пересмотр договоров, принятых первым конгрессом. Однако и эта попытка не увенчалась успехом, так как лишь Сальвадор ратифицировал эти документы, но в силу они так и не вступили.

Затем в 1911 г. пять Андских стран - Венесуэла, Боливия, Колумбия, Эквадор и Перу - организовали так называемый Боливарский (по имени Симона Боливара) конгресс в Каракасе для рассмотрения тех вопросов международного частного права, по которым возможно различное толкование, и для определения наилучшего способа их унификации. Результатом встречи было подписание соглашений о выдаче преступников и признании иностранных законов.

Спустя десять лет правительства Аргентины и Уругвая решили созвать Южно-Американский юридический конгресс по международному частному праву, который открылся 25 августа 1888 г. в Монтевидео. На второй его сессии 18 февраля 1889 г. были одобрены следующие документы: Договор о международном процессуальном праве, Договор о международном торговом праве, Договор о международном уголовном праве, Договор о международном гражданском праве и Дополнительный протокол к договорам о международном частном праве. Таким образом, впервые в мире возникла достаточно полная унификация, состоявшая, однако, из нескольких независимых документов по отдельным вопросам, а не изложенная в виде единого документа.

В связи с 50-й годовщиной конгрессов Монтевидео правительства Аргентины и Уругвая разослали приглашения всем государствам, участвовавшим в этих конгрессах, в результате чего в 1939 г. состоялся второй Южно-Американский конгресс по международному частному праву. Хотя одобренные на данном конгрессе документы не имели значительных отличий по сравнению с документами, принятыми на конгрессе 1889 г., однако в них еще более проявилась тенденция к принятию в качестве коллизионной привязки принципа домицилия.

Поскольку договоры Монтевидео имели ограниченное территориальное действие, правительство Бразилии на втором конгрессе в Мехико в 1902 г. и на третьем конгрессе в Рио-де-Жанейро в 1906 г. настаивало на расширении круга участников. В результате такой инициативы была создана Международная комиссия юрисконсультов, встреча которой в 1912 г., однако, прошла без достижения какого-либо результата.

В 1923 г. V Панамериканская конференция в Сантьяго (Чили) вновь высказалась за кодификацию с помощью упомянутой комиссии правил международного частного права. Собравшаяся в 1927 г. в Рио-де-Жанейро Международная комиссия юрисконсультов рассмотрела и приняла почти без изменений проект, разработанный известным кубинским юристом Антонио Санчесом де Бустаманте и Сирвен. В следующем году - 20 февраля 1928 г. - участники VI Панамериканской конференции одобрили данный документ, который в виде конвенции был предложен для подписания. В честь его создателя он получил наименование Кодекса Бустаманте <*>, под которым широко известен. Основное содержание данного документа анализируется в гл. 2.

--------------------------------

<*> Международное частное право. Иностранное законодательство. М.: Статут, 2000. С. 746 - 799.

Таким образом, можно констатировать, что в течение почти ста лет предпринимались региональные усилия по унификации, и только в 1928 г. был принят панамериканский документ.

Конвенция о вступлении Кодекса Бустаманте в силу была ратифицирована 15 американскими государствами (Кубой и Панамой - в 1928 г., Доминиканской Республикой, Бразилией, Перу и Гватемалой - в 1929 г., Гаити, Коста-Рикой, Никарагуа и Гондурасом - в 1930 г., Сальвадором - в 1931 г., Венесуэлой и Боливией - в 1932 г., Чили и Эквадором - в 1933 г.). В полном объеме Конвенция была принята только Кубой, Гватемалой, Гондурасом, Панамой и Перу; четыре страны сделали оговорки в отношении конкретных статей (Бразилия, Гаити, Доминиканская Республика и Венесуэла), а пять стран - Боливия, Коста-Рика, Чили, Эквадор и Сальвадор - при ратификации сделали общую оговорку о неприменении Кодекса при его противоречии в настоящем или в будущем их внутреннему праву, что сделало их отношение к Конвенции весьма символичным. Пять государств - Аргентина, Колумбия, Мексика, Парагвай и США - отказались подписать Конвенцию, причем США сослались на то, что подписание соглашений по вопросам частного права входит исключительно в компетенцию штатов, а не федерального правительства.

Во второй половине текущего столетия региональная унификация в Латинской Америке происходит в рамках созданной в 1948 г. Организации американских государств и ограничивается в основном сферой коллизионного права.

Соглашение о создании ОАГ и ее Устав были подписаны в Боготе, Колумбия, 30 марта 1948 г. на девятом международном американском конгрессе. Согласно Уставу один из органов ОАГ - Межамериканский совет юрисконсультов - уполномочен содействовать прогрессивному развитию и кодификации публичного международного и частного международного права. Необходимость в этом объяснялась тем, что не все американские государства ратифицировали Кодекс Бустаманте, ряд государств склонялся к договорам Монтевидео, а не к Кодексу Бустаманте, а США стремились сохранить собственную систему коллизионных норм. Межамериканский юридический комитет как постоянный орган Межамериканского совета юрисконсультов в сентябре 1949 г. подготовил доклад о плане прогрессивного развития и кодификации публичного международного и частного международного права, с тем чтобы были учтены положения договоров Монтевидео, Кодекса Бустаманте и Свод коллизионного права (Restatement of the Law of Conflicts of Law). Подготовка такого единого документа не удалась, и в 1953 г. один из членов юридического комитета, доктор Хозе Хоакин Каиседо Кастилла, в работе "Сравнительный анализ Кодекса Бустаманте, договоров Монтевидео и Свода коллизионного права" предложил исключить указанный Свод из этой работы, что и было впоследствии принято правительствами стран - участниц данной организации.

В апреле 1971 г. Генеральная Ассамблея Организации американских государств приняла решение создать конференцию по международному частному праву, и начиная с 1975 г. такие специализированные межамериканские конференции по частному праву, как Conferencias Internationales on Derecho Internationale Privado CIDIP, созываются каждые пять лет. В результате такой работы на четырех конференциях СIDIP была принята 21 Межамериканская конвенция по вопросам коллизионных норм и судебного взаимодействия.

Первая Специализированная Межамериканская конференция по международному частному праву (CIDIP-I) состоялась в 1975 г. в Панаме; в ней участвовало 20 государств - членов ОАГ (Аргентина, Бразилия, Колумбия, Коста-Рика, Чили, Эквадор, Сальвадор, Гватемала, Гондурас, Ямайка, Мексика, Никарагуа, Панама, Парагвай, Перу, Доминиканская Республика, Тринидад и Тобаго, США, Уругвай и Венесуэла) и были одобрены следующие документы: Межамериканская конвенция о коллизионных нормах в отношении векселей и счетов-фактур, Межамериканская конвенция о коллизионных нормах в отношении чеков, Межамериканская конвенция о международном коммерческом арбитраже, Межамериканская конвенция о выполнении судебных поручений, Межамериканская конвенция о свидетельских показаниях за рубежом и Межамериканская конвенция о юридическом статусе доверенностей, выдаваемых за границей.

Генеральная Ассамблея ОАГ, состоявшаяся в том же 1975 г., оценила это как большой успех, и было решено созвать вторую Специализированную Межамериканскую конференцию по международному частному праву (CIDIP-II). Конференция состоялась в Монтевидео, Уругвай, и в мае 1979 г. были одобрены следующие документы: Межамериканская конвенция об экстерриториальной действительности иностранных судебных и арбитражных решений, Межамериканская конвенция об осуществлении предварительных мер, Межамериканская конвенция о доказательствах и свидетельских показаниях за рубежом и доказывании иностранного права, Дополнительный протокол к Межамериканской конвенции о выполнении судебных поручений, Межамериканская конвенция о коллизионных нормах в отношении чеков, Межамериканская конвенция о коллизионных нормах в отношении коммерческих компаний, Межамериканская конвенция о домицилии физических лиц в частном международном праве и Межамериканская конвенция об общих правилах частного международного права.

Третья Специализированная Межамериканская конференция по международному частному праву (CIDIP-III) состоялась в Ла-Пасе, Боливия; в ней участвовали 18 государств. 24 мая 1984 г. были приняты следующие документы: Дополнительный протокол к Межамериканской конвенции о свидетельских показаниях за рубежом, Межамериканская конвенция о юрисдикции в отношении экстерриториального действия иностранных судебных решений, Межамериканская конвенция о личном статуте и правоспособности юридических лиц в частном международном праве, Межамериканская конвенция о коллизионных нормах в отношении усыновления несовершеннолетних.

Четвертая Специализированная Межамериканская конференция по международному частному праву (CIDIP-IV) состоялась в 1989 г. в Монтевидео, где были приняты четыре Конвенции: об усыновлении несовершеннолетних, о дееспособности юридических лиц в международном частном праве, о международной юрисдикции в отношении экстерриториальной действительности иностранных судебных решений, а также дополнительный протокол о получении доказательств за рубежом.

Пятая Специализированная Межамериканская конференция по международному частному праву (CIDIP-V) состоялась в 1994 г. в Мехико. На данной конференции была принята Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам <*>, которая рассматривается в гл. 2.

--------------------------------

<*> 33 International Legal Materials. 732. 1994.

Обзор деятельности по унификации частного права в Америке позволяет сделать некоторые выводы.

Прежде всего необходимо отметить, что, за исключением Европы, ни на одном другом континенте не происходило и не происходит ничего подобного. Уникальность данного явления состоит в том, что именно эти страны не только положительно восприняли призывы П. Манчини об унификации частного права, но и впервые в мире еще до возникновения Гаагской конференции по международному частному праву начали практические преобразования в этой области.

С точки зрения исторического развития можно выделить два периода в становлении и развитии унификации на континенте.

Первый период - с 1826 г. до окончания Второй мировой войны и создания Организации американских государств, когда унификация носила более региональный, нежели континентальный характер. В этот период состоялись: в 1826 г. - конгресс в Панаме, в 1897 г. - конгресс стран Центрально-Американского и Андского регионов, в 1901 и 1911 гг. - два конгресса стран Центрально-Американского региона и, что является наиболее примечательным с точки зрения достигнутых результатов, три конгресса (в 1889, 1902 и 1906 гг.) Южно-американского региона, приведшие в конечном счете к принятию в 1928 г. Кодекса Бустаманте.

Второй период исторического развития унификации на данном континенте начался с создания в 1948 г. Организации американских государств. Характеризуется он двумя основными чертами: во-первых, данная организация объединяет все страны Американского континента, включая Мексику и США, что позволяет говорить о расширении масштабов унификации до границ целого континента; во-вторых, разработка новых унификационных актов с созданием в 1971 г. Специализированной Межамериканской конференции по международному частному праву (СIDIP) приобрела постоянный и стабильный характер.

Интерес представляет также выявление причин того, почему не в "цивилизованной" Европе, за которой многими исследователями признается авторитет первооткрывателя в данной сфере, а на достаточно отдаленном и изолированном континенте возникло и реализуется движение за унификацию международного частного права. Обращение к возникновению национального гражданского законодательства выявляет традиционный подход этих стран к созданию собственного права путем заимствования и рецепции первоначально французского, а затем испанского и итальянского гражданского законодательства, и в этом нет ничего особенного по сравнению с Европой. Не только и не столько общность культуры, в том числе политической и правовой, языка и религии обусловила движение стран этого региона за унификацию. Более важным фактором, который и в настоящее время сохраняет свое значение и влияет на отношение стран этого региона к унификации универсальной, является убежденность в значительном отличии политической, социальной и экономической основы от Западной Европы, в существовании серьезных различий в социально-экономической ситуации и политической культуре между Западной Европой и Латинской Америкой.

Подобные различия находят двоякое отражение в правовой действительности: с одной стороны, в стремлении этих стран к региональной унификации и, с другой стороны, в их осторожном участии в инструментах унификации универсальной. Например, на октябрь 2001 г. в Конвенции ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров участвуют Аргентина, Венесуэла, Канада, Колумбия, Куба, Мексика, США, Перу, Уругвай, Чили и Эквадор (из общего числа участников - 60); в Нью-Йоркской конвенции ООН 1958 г. о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (из общего числа участников - 126) - 21 страна: Аргентина, Барбадос, Боливия, Венесуэла, Гаити, Гватемала, Гондурас, Доминиканская Республика, Канада, Колумбия, Коста-Рика, Куба, Мексика, Панама, Парагвай, Перу, Сальвадор, США, Уругвай, Чили и Эквадор. Вместе с тем положения приведенных Конвенций оказывают значительное влияние на правовые реалии данного континента. Так, Аргентина включила в проект Гражданского кодекса практически все основные положения Венской конвенции о заключении договоров. Другой иллюстрацией может служить тот факт, что Межамериканская конвенция о международном коммерческом арбитраже <*> инкорпорировала значительное число положений Нью-Йоркской конвенции ООН 1958 г. о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений <**>.

--------------------------------

<*> См.: Лебедев С.Н. Международное сотрудничество в области коммерческого арбитража. ТПП СССР. М., 1980. С. 135 - 137.

<**> Ведомости Верховного Совета СССР. 1960. N 46. Ст. 421.

Вместе с тем нельзя не отметить и особенности региональной унификации на данном континенте в отличие от унификации универсальной.

Во-первых, унификации подлежат в основном вопросы частного международного права, которые затрагивают статут личности: в значительной степени личные и имущественные отношения граждан, возникающие в сфере гражданско-правовых и брачно-семейных отношений. Отношения же коммерческого оборота, особенно между предприятиями стран данного региона, не получили значительного отражения. Исключением являются Конвенция Мехико 1994 г. о праве, применимом к международным контрактам, Межамериканская конвенция о международном коммерческом арбитраже 1975 г. Кроме того, в гражданское законодательство Мексики и Аргентины включены положения Гаагской конвенции 1986 г. о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, в гражданское законодательство Аргентины - положения Венской конвенции 1980 г., однако это всего лишь один из немногих примеров.

Во-вторых, основным направлением унификации остается по-прежнему стремление путем использования различных коллизионных привязок подчинить соответствующие отношения национальному праву.

В-третьих, нельзя не отметить тот факт, что, несмотря на большое число различных международных конференций, где принимаются многочисленные конвенции, ратифицируются они и вступают в силу лишь между отдельными странами.

В-четвертых, в рамках первого периода унификации возникла и получила распространение идея существования в христианском мире права, основанного на религиозных идеях справедливости, что отражалось в jus commune, академическом транснациональном праве, одинаковом для всех цивилизованных государств (под которым в тот период понимались только европейские страны).

В-пятых, в рамках того же периода постепенно упрочилась идея национального суверенитета и понимания права как национального феномена, что постепенно привело к замещению jus commune национальным законодательством, что получило у Р. Давида наименование национальной унификации (явления, именуемого в настоящее время кодификацией). Второй период характеризуется им как период возникновения унификации международной, призванной на основе национального законодательства содействовать созданию права транснационального или нового jus commune ХХ в. Потребностями в регулировании отношений с иностранным элементом, прежде всего в сфере международного коммерческого оборота, было обусловлено возникновение в каждой из стран собственной системы правил международного частного права.

«все книги     «к разделу      «содержание      Глав: 250      Главы:  1.  2.  3.  4.  5.  6.  7.  8.  9.  10.  11. >