3.2. Роль логических операций в познании экономических отношений

Познание любого экономического явления всегда начинается с разложения его на составные части, то есть анализа. Это справедливо даже в том случае, когда речь идет о простое созерцание. Если в процессе созерцания различаются свойство товара удовлетворять какую-то потребность человека и способность обмениваться на другие товары, то тем самым объект уже раскладывается на части, потому что ни способность удовлетворять какие-то потребности, ни способность обмениваться не образуют врозь всего предмета. Правда, это не обычные части и их следовало бы обозначить конкретными категориями, но то, что это характеристика не целого, а части, не подлежит сумниву.
Разложение на части экономических явлений должно осуществляться так, чтобы обособленная часть не потеряла функциональной специфики, для чего должна быть не только отделено от целого, но и удержана в нем. Следовательно, должен быть анализ, который одновременно является синтезом, т.е. соединением частей. Синтез здесь не составляет еще значительного воздействия, однако он существует. Изучены в дальнейшем в своей относительной виокремлености части синтезируются, но так, чтобы не терялась их специфика. Это синтез, содержащий аналитичность. В результате - исходное целое, но уже познано через взаимодействие его частей. Однако такое аналитико-синтетическое изучение объекта не является сугубо умственным актом, а имеет свои основания в действительности и воспроизводит реальную структурно-функциональную обособленность и объединенность частей. Если умственный анализ и синтез не имеют реальных аналогов в действительности, то они превращаются в пустые упражнения, лишенные научного результата и достоинства истинности. Если отделить от экономической действительности любой товар, например костюм, и осуществить аналитическую операцию без синтеза, то можно получить костюм просто как вещь, что можно носить, гладить и т.д., но никак нельзя понять, почему это не просто костюм, а товар. Товаром дело делают ее меновые отношения с другими вещами. Если при отделении товара со всей экономической действительности упускается из виду его соединительный, синтетический связь, то теряется и специфика товара. Анализ в таком случае привел бы к потере для сознания существенной свойства товара, а не к познанию этой властивости.
Единство анализа и синтеза необходима не только в таком достаточно сложном случае, который составляет познания экономических явлений, но даже в простой аналитической действия, такой, как разбивание ореха. Хотя в практическом действии орех не воспроизводится снова, а его содержимое потребляется, в сознании человека содержится представление о внутреннем содержание ореха вместе с его оболочкой. Знание, которое возникло в процессе анализа, является синтетическим по своей сути. Без этого человек вообще ничего бы не научилась, не смогла бы получить никакого опыта. Раскалывания ореха превратилось бы в случайный акт, в котором нет никакого познания. Вид другого ореха не вызывал никаких ассоциаций, потому что он не был соединен в представлении с его внутренним содержанием. Анализ без синтеза перестал бы быть методом познания, это было бы чистое разрушение. Познание же всегда является творением знания, и оно синтетически конкретное. Если даже такой примитивный акт анализа, как раскалывания ореха, который, казалось бы, за внешней видимостью ничего общего не имеет с синтезом, однако при пристальном рассмотрении оказался по сути синтетическим, то в сложных актах познания единство анализа и синтеза несомненна. В процессе анализа и синтеза определяется, что объект раскладывается на отдельные части и состоит из них. Но это еще не дает знания о том, что собой представляет каждая часть, как она взаимодействует с другими. Чтобы выяснить это, необходимо представить разные части в отношениях друг с другом, сравнить их. В процессе сравнения выясняется одинаковое и неодинаковое в предметах. Так, сравнение товаров в процессе обмена выявляет их различные потребительские стоимости и одинаковую вартисть.
Сравнение является, с одной стороны, анализом, потому что оно разлагает сравниваемые предметы на две части: равное и неодинаковую, с другой - синтезом, потому что отделение одинакового в предметах составляет получение некоторого целого, которое состоит из одинаковых частей. Это не то первоначальное целое, которое делилось на части, а новое, ранее неизвестное. Оно получено последующим делением частей и соединением их одинаковых составляющих. Если установлено, что товары имеют одинаковую стоимость, то стоимость обозначает стоимость одного, и другого товара. Это целое, состоящее из одинаковых частей. Переход к такому целого является абстрагированием (т.е. отвлечением), потому что оно оставляет в стороне неодинаково. Однако в такой операции равные части вступают в отношения не только с неодинаковыми частями, но и между собой. Поэтому это одинаковое становится также общим для предметов, из которых оно отвлеченно. Абстрагирование приобретает характер обобщения. Так, отделение стоимости обмениваемых товаров является не только абстрагирования от их неодинаковых потребительских стоимостей, но и выявлением общей для них стоимости. Таким образом, сравнение через абстрагирование выделяет не просто одинаковое, а равно общее в предметах и потому переходит в узагальнення.
Одинаковое как общее выступает двояко: во-первых, общее для образований, содержащих одинаковое и неодинаковое, во-вторых, совместное отражение одинаковых частей. В таком случае общее по содержанию совпадает с каждой из частей. Если, например, есть совокупность одинаковых карандашей, отделенных из мира других предметов, то карандаш означает и то и этот т.д.. Здесь целое, выражающее совокупность экземпляров как нечто одинаковое, выступает как общее, а каждый отдельный экземпляр - как частица. Очевидно, что в таком обобщении речь идет о простом наведении доли на общее, о переходе от частного к общему, то есть о индукцию.
Индукция не существует без противоположности - дедукции (выведение доли из общего), так как выделение общего осуществляется только в отношении доли, следовательно, содержит обратный переход. Дедукция - акт, осуществляемый индукцией, содержит индукцию, потому что общее не растворяется в части, а сохраняет свою относительную обособленность. Здесь общее совпадает по содержанию с долей, понятно, что расхождение между ними носит формальный характер и происходит от субъекта познания. Так, расхождение между карандашом вообще и каждым отдельным экземпляром приобретает характер различия воображаемого и реального, потому что нет такого карандаша вообще, который бы реально существовал рядом с конкретными. Если взять другой пример, то нет такого товара вообще, реально бы существовал рядом с конкретными товарами. Если же пытаться найти какой-то особый содержание общего, то окажется, что общее лежит за пределами целого и обнаруживает свою общность именно через специфическое отличие образования от других (в примере с карандашами - через отличие карандашей и других предметов; в примере с товарами - через отличие товаров денег, потому что деньги и есть товар вообще, общий товар, который обменивается непосредственно на все другие товары). Следовательно, вопрос о содержании общего выводит за пределы первоначального явления и свидетельствует о переходе к другому явления. Но такой переход есть не что иное, как теоретическое отражение реального движения и взаимосвязи экономических явищ.
Рассмотренные операции: анализ и синтез; сравнения, абстрагирования и обобщения; индукция и дедукция составляют субъективную действие, направленное на проникновение в объект. Использование операций для изучения предмета является оперирование. Операция имеет своим результатом выявления структурных элементов целого и их взаимосвязи. Высшей целью оперирования является такое проникновение в предмет, при котором субъективная познавательное действие начинает совпадать с объективным движением предмета. Операция в таком случае оказывается теоретическим воспроизведением объекта. Переход к взаимосвязи общего, особенного и единичного раз и означает переход от оперирования к воспроизведению, поскольку в таких понятиях отражаются уже не познавательные операции, а логические определения движения самого объекта исследования, то есть логические определения реальной истории предмета.
3.1. Единство теории и метода 3.3. Единство исторического и логического