5rik.ru

Историческим предшественником капиталистических банков был денежно-торговый капитал. Еще в средние века из торговых капиталистов выделилась особая группа менял, или торговцев деньгами, которые занимались обменом местных и иностранных монет.

С зарождением и развитием капитализма происходило постепенное превращение менял в банкиров. В руках менял сосредоточивались свободные денежные капиталы купцов, помещавшиеся в виде вкладов, причем менялы стали выполнять для купцов переводные операции, избавляя их этим от риска перевозки денег из одних мест в другие. Сосредоточив у себя крупные денежные капиталы, менялы стали в дальнейшем использовать их для выдачи ссуд. Таким образом, с течением времени меняльное дело развилось в банковое дело.

Банковое дело зародилось еще в XIV в. в Венеции и других итальянских торговых городах. Чтобы освободиться от господства ростовщиков, венецианские и генуэзские купцы создавали кредитные ассоциации, выдававшие ссуды своим членам на приемлемых условиях. В XVI-XVII вв. как в итальянских торговых городах (Венеции, Генуе, Милане), так и в некоторых голландских и немецких городах (Амстердаме, Гамбурге, Нюрнберге) купеческие гильдии создали жиро-банки, сначала занимавшиеся только приемом вкладов от купцов и ведением для них безналичных расчетов, а затем также и кредитными операциями. В Англии капиталистическая банковая система возникла в XVII в.

В условиях буржуазного общества банки представляют собой особый вид капиталистических предприятий, специальной функцией которых является прежде всего посредничество в кредите: с одной стороны, мобилизация и концентрация свободных денежных капиталов, а с другой - направление их при помощи кредита в различные отрасли капиталистического хозяйства.

Непосредственному предоставлению денежных капиталов в ссуду одними капиталистами другим препятствует несовпадение размеров предлагаемых в ссуду капиталов с размерами спроса на них, а также несовпадение сроков, на которые высвобождаются эти капиталы, со сроками кредита, необходимыми для заемщиков. Если, например, у одного капиталиста высвободился капитал в 10 тыс. долл. сроком на три месяца, а другому капиталисту требуется добавочный капитал в 50 тыс. долл. сроком на шесть месяцев, то кредитная сделка между ними состояться не может. Посредничество банков устраняет эту преграду: банки мобилизуют в виде вкладов денежные капиталы различной величины и на различные сроки и потому могут предоставлять кредит функционирующим капиталистам в таких размерах и на такие сроки, какие необходимы заемщикам. Кроме того, банки, специализируясь на ведении кредитных операций, могут лучше, чем любой капиталист, определять кредитоспособность заемщиков.

Роль банков не ограничивается посредничеством между капиталистами - кредиторами и заемщиками, они выполняют и другую функцию: благодаря банкам денежные сбережения и доходы различных классов и слоев капиталистического общества превращаются в капитал. Если бы банковой системы не существовало, то мелкие сбережения, а также те денежные доходы, которые в конечном счете предназначаются их владельцами для личного потребления, но временно оказываются свободными (поскольку расходование их отсрочено), оставались бы празднолежащим сокровищем. Банки (и сберегательные кассы) аккумулируют эти денежные сбережения и доходы и передают их в распоряжение капиталистических предприятий.

К числу денежных доходов и сбережений, превращаемых при помощи банков в капитал, относятся: 1) часть прибыли, предназначаемая капиталистами для личного потребления; 2) часть прибавочной стоимости, присваиваемая землевладельцами в форме земельной ренты; 3) денежные сбережения мелких товаропроизводителей-крестьян и ремесленников; 4) денежные сбережения верхушки рабочего класса; 5) денежные сбережения служащих, лиц свободных профессий, духовенства и т.д.; 6) часть доходов государственного бюджета, временно не использованная для покрытая государственных расходов.

Банки предоставляют кредит не только за счет аккумулированных ими, привлеченных извне, денежных средств, но и путем выпуска собственных долговых обязательств. На первый взгляд, кажется, что банки здесь создают капитал “из ничего”. Так именно и изображают дело многие буржуазные экономисты - сторонники “капиталотворческой” теории кредита. Однако, когда банк “создает” кредит, выпуская собственные долговые обязательства, то это является созданием добавочного капитала лишь с частнохозяйственной точки зрения банкира, который наживает на этих операциях прибыль; совокупный же общественный капитал нисколько не увеличивается. На самом деле банки создают не действительный капитал, а кредитные орудия обращения, что способствует экономии наличных денег.

Помимо указанных выше кредитных функций, банки выполняют также функции денежно-торгового капитала, которые состоят в ведении для всего класса капиталистов технических операций, связанных с пребыванием капитала в его денежной форме. Сюда относятся: хранение денег, производство денежных платежей по поручению капиталистов и прием денег на их счета, ведение книг и т.д. Здесь банки выступают в качестве кассира промышленных и торговых капиталистов, обслуживая денежные расчеты между ними и играя, по выражению Ленина, роль “посредников в платежах”.

Из сказанного ясно, что банки имеют важное значение в капиталистической экономике. Они выполняют следующие функции: 1) посредничество в кредите между денежными и функционирующими капиталистами; 2) превращение мелких сбережений и части денежных доходов различных классов капиталистического общества в капитал; 3) создание кредитных орудий обращения, замещающих металлические деньги; 4) обслуживание денежных расчетов между капиталистами.

Капиталистическая банковая система включает в себя следующие основные звенья: 1) коммерческие банки; 2) общества финансирования и инвестиционные тресты; 3) эмиссионные банки; 4) специальные кредитные институты.

Коммерческие банки кредитуют капиталистические предприятия главным образом за счет ресурсов, которые они получают в виде депозитов, почему их называют также депозитными банками. По форме своей организации коммерческие банки делятся на: а) индивидуальные и б) акционерные. С развитием капитализма подавляющая часть всех банковских ресурсов сосредоточивается в руках акционерных банков.

В эпоху империализма в связи с образованием финансового капитала появляются особые разновидности кредитных учреждений, которые специально занимаются мобилизацией денежных капиталов для долгосрочных вложений в промышленность. Общества финансирования и инвестиционные тресты мобилизуют денежные капиталы не путем приема вкладов, а путем выпуска собственных акций и облигаций. Полученные таким образом ресурсы эти финансовые компании вкладывают в промышленные корпорации, железнодорожные общества и прочие предприятия.

При помощи обществ финансирования и инвестиционных трестов промышленные монополии используют для расширения своих предприятий чужие средства. Через общества финансирования и инвестиционные тресты в немалой мере осуществляется сращивание промышленного и банкового капитала.

Эмиссионными банками в отличие от коммерческих называются банки, ресурсы которых образуются не только за счет собственных капиталов и депозитов, но и за счет банкнотной эмиссии (на них мы остановимся в главе VI).

К числу специальных кредитных институтов относятся ипотечные банки, кредитная кооперация, сберегательные кассы и ломбарды.

Ипотечные банки занимаются выдачей долгосрочных ссуд под залог недвижимости - земли и строений. Свои ресурсы эти банки мобилизуют не путем приема вкладов, а посредством выпуска закладных листов, обеспечением которых служат все земельные участки, заложенные в банке.

Во-первых, ипотечные банки предоставляют крупные ссуды паразитическому классу помещиков, который, как правило, использует эти ссуды не для вложения в производство, а для личного, непроизводительного потребления.

Это было характерно, например, для царской России, где ипотечная задолженность частного землевладения с 1885 по 1916 г. возросла почти в 6 раз, причем около ²/₃ ее (в 1916 г. 2,3 млрд. руб. из 3,7 млрд. руб.) приходилось на долг помещиков. В Германии главными получателями банковских ипотечных ссуд также были помещики, а ипотечная задолженность достигла громадных размеров, особенно при фашизме (в 1938/39 г. она составляла 13 млрд. марок против 8 млрд. марок в 1925 г.).

Во-вторых, даже если ипотечные ссуды предоставляются сельскохозяйственным предпринимателям, то они обычно предназначаются не для производительных целей, а для покупки земли; денежные же средства, затрачиваемые на покупку земли, не функционируют как капитал в сельском хозяйстве. Тем не менее эти ссуды способствуют развитию капитализма в сельском хозяйстве, поскольку ипотечные банки снабжают предпринимателей средствами для покупки земельных участков, необходимых для ведения капиталистических предприятий. В этом смысле ипотечный кредит служит, по выражению Ленина, обходной формой проникновения капитала в земледелие - отрасль, в которой свободному проникновению капитала препятствует частная собственность на землю. Ипотечный кредит способствует концентрации как сельского хозяйства, так и земельной собственности. Крупные капиталисты, используя ипотечный кредит для скупки земель, расширяют свое хозяйство. Напротив, для мелких крестьянских хозяйств бремя ипотечной задолженности служит фактором разрушительным, ибо уплата процентов по ипотечным ссудам поглощает большую часть их дохода, а неоплаченная задолженность ведет к продаже хозяйств с молотка, причем значительная часть земель сосредоточивается в руках ипотечных банков.

Ипотечная задолженность американских ферм в 1952 г. исчислялась в 6,3 млрд. долл. против 3,2 млрд. долл. в 1910 г.

Чем больше растет задолженность ферм, тем больше власть над фермами переходит в руки банков. Будучи вынуждены уплачивать все возрастающую часть своего дохода в виде процентов по ипотечным ссудам, владельцы заложенных ферм уменьшают расходы на улучшение своего хозяйства, которое все более приходит в упадок. Масса фермеров не в состоянии погашать ипотечные долги, в результате чего их фермы экспроприируются кредиторами. Так, в США за период 1920-1939 гг. свыше 91 тыс. ферм перешло в собственность банков и страховых компаний.

Кредитная кооперация подразделяется на: а) городскую, объединяющую ремесленников, и б) сельскохозяйственную, объединяющую крестьянские хозяйства. Средства кредитных товариществ образуются из паевых взносов и вкладов их членов и предназначаются для кредитования последних.

Первичные кредитные кооперативы (товарищества) обычно объединяются в территориальные (районные, областные) союзы, возглавляемые центральными объединениями.

Мелкобуржуазные кооператоры видят в организации кооперативного кредита средство сохранения и укрепления мелкотоварного хозяйства. Подобные представления о кредитной кооперации, проповедовавшиеся в России народниками, не только утопичны, но и реакционны.

Как убедительно доказал В. И. Ленин в своей критике народников, мелкий кооперативный кредит не предотвращает развития капитализма, а, напротив, ускоряет его, ибо кредитная кооперация используется по преимуществу наиболее зажиточными городскими ремесленниками и кулацкими элементами деревни, которые получают большую часть ресурсов кредитной кооперации для развития собственных хозяйств.

Реакционность кредитно-кооперативных утопий заключается в том, что они стремятся увековечить отсталое мелкотоварное хозяйство, отвлечь трудящиеся массы крестьянства от революционной борьбы под руководством рабочего класса против капиталистического строя и направить эти массы на путь мелких реформ.

Роль сберегательных касс в капиталистической кредитной системе состоит в том, что они централизуют и превращают в ссудный капитал распыленные денежные средства, которые без них не могли бы быть вовлечены в капиталистический кредитный оборот.

Буржуазные и мелкобуржуазные “теоретики” часто изображают рост вкладов в сберегательные кассы как показатель “демократизации” капитала, утверждая, будто сберегательные кассы превращают трудящихся в капиталистов. Маркс и Ленин разоблачили эту буржуазно-апологетическую “теорию” и вскрыли подлинную классовую природу сберегательных касс при капитализме.

Маркс показал, прежде всего, что побуждая рабочих делать сбережения, буржуазия стремится отнюдь не к улучшению их положения, а к тому, чтобы рабочие за счет собственных сбережений кормили себя в периоды безработицы и падения заработной платы.

Как указывает Маркс, “.. .система сберегательных касс является тройным орудием капитала и деспотизма” (курсив наш. - Э. Б.): 1) буржуазные правительства насаждают сберегательные кассы для того, чтобы держать на золотой цепи часть рабочих и сделать их заинтересованными в сохранении капиталистического строя; 2) помещая деньги в сберегательные кассы, “...рабочие сами дают своим врагам оружие для сохранения существующей, порабощающей их организации общества”; 3) средства, мобилизованные сберегательными кассами, поступают в конечном счете в руки капиталистов, так что за счет сбережений трудящихся увеличиваются капиталы буржуазии и ее власть над народом.

Развивая марксистский анализ роли сберегательных касс при капитализме, В. И. Ленин показал, что подавляющая часть вкладов в сберегательные кассы сосредоточивается в руках имущих классов. Так, в России в 1899 г. 1,6 млн. мелких вкладчиков имели менее 8% общей суммы вкладов, а 400 тыс. крупных вкладчиков-около 54%. Подчеркивая, что на долю многочисленных мелких вкладчиков приходится лишь ничтожная часть общей суммы вкладов, Ленин указывал: “Не раздробление крупного капитала означает обилие этих мелких вкладчиков, а усиление могущества крупного капитала, получающего в свое распоряжение даже мельчайшие крохи “народных” сбережений”.

Денежные сбережения населения помещаются сберегательными кассами отчасти в ценные бумаги капиталистических предприятий, главным же образом в облигации государственных займов. Таким образом, средства сберегательных касс в капиталистических странах используются в основном непроизводительно - на финансирование расходов буржуазного государства, в первую очередь военных расходов, поскольку же эти средства обращаются на финансирование промышленности, сберегательные кассы служат насосом, всасывающим распыленные сбережения и нагнетающим их в карманы капиталистических магнатов.

Ломбарды представляют собой кредитные учреждения, занимающиеся выдачей ссуд для целей личного потребления под залог движимого имущества. Они находятся большей частью в ведении буржуазного государства и муниципалитетов. К получению ссуд в ломбардах прибегают главным образом беднейшие слои населения, причем эти ссуды еще более ухудшают их положение. Заемщики не только уплачивают высокие проценты ломбардам, но часто лишаются и заложенного имущества, не имея возможности выкупить его в срок.

Кроме указанных выше учреждений, к кредитной системе примыкают страховые общества. Последние мобилизуют большие денежные капиталы, получаемые ими в виде взносов страхователей, и помещают эти капиталы главным образом в различные ценные бумаги. Тем самым страховые общества фактически играют роль одного из важных звеньев кредитной системы.

В эпоху империализма происходит гигантская концентрация банков, в основе которой лежит концентрация производства. Крупные промышленные предприятия, естественно, предъявляют спрос на кредит в широком масштабе, удовлетворить же его в состоянии лишь банки, располагающие громадными ресурсами. Вместе с тем и свои вклады такие предприятия помещают в крупные банки, что увеличивает мощь последних.

Концентрации банков способствует то, что в конкурентной борьбе крупные банки имеют громадные преимущества перед мелкими. Во-первых, они обладают большими возможностями для привлечения новой клиентуры. Вкладчики предпочитают помещать свободные денежные капиталы и доходы в более солидные банки, а не в мелкие, которые чаще терпят крах. Кроме того, крупный банк может, опираясь на сеть филиалов, привлекать вклады из различных местностей, мелкий же банк, не имеющий филиалов, лишен этой возможности. Во-вторых, крупные банки значительно превосходят мелкие в организационно-техническом отношении, а издержки по ведению банковских операций относительно меньше при большом масштабе этих операций.

В своей конкуренции с мелкими банками мощные банки прибегают к различным методам. Они широко пользуются рекламой для того, чтобы привлечь новых клиентов и переманить их от конкурентов, предоставляют клиентуре более льготные условия и т.д. Результатом этой конкурентной борьбы является рост крупных банков н упадок мелких.

Концентрация и централизация капитала в банковом деле происходят в различных формах. Важнейшие из них следующие:

1. Рост собственных капиталов и вкладов крупных банков. По мере концентрации промышленности и роста слоя рантье увеличивается приток вкладов в крупные банки. Вместе с тем развитие акционерной формы предприятий в банковом деле способствует быстрому росту собственных капиталов таких банков путем выпуска новых акций. В результате общая сумма денежных капиталов, которыми оперируют крупные банки, быстро возрастает.

Так, с 1890 по 1952 г. собственные капиталы 5 наиболее мощных английских депозитных банков увеличились с 11 млн. ф. ст. до 137 млн. ф. ст., т.е. более чем в 12 раз, а их вклады-со 145 млн. ф. ст. до 5485 млн. ф. ст., т.е. в 38 раз.

2. Банковские амальгамации, т.е. слияния банков и поглощения мелких банков крупными.

В результате поглощения мелких банков более крупными и слияния многих банков наблюдается уменьшение общего числа банков при одновременном увеличении их капиталов.

Так, с 1890 по 1952 г. общее число акционерных банков в Англии и Уэльсе уменьшилось со 101 до 13, тогда как их капиталы и вклады увеличились с 437 млн. ф. ст. до 6426 млн. ф. ст. В 1890 г. на каждый банк приходилось в среднем 4,3 млн. ф. ст. собственных и привлеченных капиталов, а в 1952г.-свыше 494 млн. ф. ст. Таким образом, средние размеры капитала на один банк увеличились почти в 115 раз. Тот же процесс происходит и в других странах.

3. Сосредоточение все большей части банковских ресурсов в руках кучки крупнейших банков. В каждой капиталистической стране в эпоху империализма из всех банков выделяется небольшое количество крупнейших банков, удельный вес которых в общей сумме банковских капиталов и вкладов систематически растет.

В России удельный вес крупных петербургских банков в основных пассивах всех акционерных банков повысился за период 1893-1914 гг. с 26 до 61% (число таких банков составляло в 1893 г. 5, в 1914 г.-8). В Англии доля 5 крупнейших банков в общей сумме балансов всех депозитных банков за период 1900-1952 гг. увеличилась с 28 до 79%. В США за тот же период доля 20 крупнейших банков в общей сумме вкладов всех банков увеличилась с 15 до 29%. В Германии удельный вес крупнейших берлинских банков в общей сумме вкладов всех банков поднялся за период 1907-1932 гг. с 47 до 68%, причем число таких банков уменьшилось с 9 до 4.

4. Рост филиальной сети крупных банков. Подобно спруту, раскидывающему свои щупальца во все стороны, крупные банки открывают повсюду свои отделения и конторы, что позволяет им мобилизовать громадные денежные капиталы.

В России филиальная сеть петербургских банков увеличилась за период 1893-1914 гг. с 30 до 574 единиц. В Германии 6 берлинских банков имели в 1895 г. только 30 филиалов, а в 1932 г. 3 крупнейших берлинских банка имели уже 814 филиалов. В Англии у 104 акционерных банков в 1890 г. было 2 203 филиала, а в 1952 г. только 5 крупнейших лондонских банков имели 8300 филиалов.

Концентрация банков на высшей ступени своего развития приводит к организации банковых монополий. “Между немногими банками, которые в силу процесса концентрации остаются во главе всего капиталистического хозяйства, естественно все больше намечается и усиливается стремление к монополистическому соглашению, к тресту банков” .

Монополистические объединения банков имеют различные формы; важнейшие из них:

1. Банковские картели.

В банковом деле, как и в промышленности, картельные соглашения не устраняют, а лишь ограничивают самостоятельность их участников. Если в промышленности картельные соглашения предусматривают установление единой картельной цены на товары, размежевание рынков сбыта и т.д., то в банковом деле картельные соглашения предусматривают установление единообразных процентных ставок, проведение одинаковой дивидендной политики и т.д.

2. Банковские консорциумы, или синдикаты.

Это - соглашение между несколькими банками для совместного проведения крупных и выгодных финансовых операций, которые не в состоянии осуществить один банк (например, размещение государственных займов или промышленных ценных бумаг).

3. Банковские тресты.

Они организуются в результате полного слияния двух или нескольких банков, причем отдельные банки, вошедшие в трест, совершенно лишаются самостоятельности. Каждый из так называемой “большой пятерки” английских банков является по существу огромным банковским трестом, поглотившим многие ранее самостоятельные банки.

4. Банковские концерны.

Банковские концерны организуются посредством “системы участий”, т.е. скупки одним банком акций других. В результате многие мелкие банки, оставаясь юридически самостоятельными, фактически попадают под контроль крупных банков.

Характерный пример банковского концерна-концерн Немецкого банка. Накануне первой мировой войны Немецкий банк непосредственно участвовал в 30 банках, из них 14 в свою очередь участвовали в 48, а из последних 6 опять-таки участвовали в 9 банках. В общем в зависимости первой, второй и третьей степени от Немецкого банка находились 87 банков. При помощи системы участии Немецкий банк, обладавший капиталом в 200 млн. марок, контролировал капитал в 2-3 млрд. марок.

Другим примером подобной банковой монополии является концерн Моргана в США, сфера влияния которого в 1932 г. распространялась более чем на 50 финансовых корпораций и банков, сосредоточивших ¹/₄ общей суммы вкладов коммерческих банков США.

Монополия в эпоху империализма отнюдь не уничтожает конкуренции, но существует, как указывал Ленин, рядом с ней и над ней. Это относится как к промышленности, так и к банковому делу.

С одной стороны, банки-монополисты ведут ожесточенную борьбу с банками-аутсайдерами (не примыкающими к той или иной монополии), всячески препятствуя последним развивать операции.

С другой стороны, банки-монополисты ведут конкуренцию между собой, которая проявляется в различных формах.

Прежде всего происходит борьба за клиентуру. Стремясь переманить клиентуру конкурентов, банки прибегают к широкой рекламе, открывают филиалы там, где ранее оперировали другие банки, организуют передвижные агентства и т.д.

Далее, между банками-монополистами происходит борьба за контроль над предприятиями, в которых они участвуют. Если, например, акциями предприятия владеют два банка или несколько крупных банков, то каждый стремится взять в собственные руки контроль над этим предприятием и выдвинуть на руководящие посты в нем своих ставленников с целью получить наибольшие выгоды при предоставлении кредитов предприятию, выпуске его акций и т.д.

В эпоху империализма банкирский кредит приобретает ряд особенностей. К числу этих особенностей относятся прежде всего укрупнение кредита и его централизация в крупнейших банках. По мере концентрации производства и укрупнения размеров промышленных предприятий неизбежно увеличиваются и размеры кредита, приходящегося в среднем на каждое предприятие-заемщик. Вместе с тем по мере концентрации банков крупнейшие из них сосредоточивают в своих руках подавляющую долю всех выдаваемых предприятиям кредитов.

Так, в 1952 г. в Англии на долю 5 крупнейших лондонских банков приходилось 87% общей суммы учетно-ссудных операций всех английских банков, а в США в 1952 г. из общей суммы ссуд и инвестиций национальных банков свыше 60% было сосредоточено у 188 наиболее крупных банков.

Другой важной особенностью банкирского кредита в эпоху империализма является удлинение сроков кредита. Концентрация производства и развитие техники ведут к росту удельного веса основного капитала во всем капитале промышленных предприятий, для вложений же в основной капитал требуется не краткосрочный, а долгосрочный кредит. Вместе с тем концентрация банков делает возможным удовлетворение потребностей промышленности в долгосрочном кредите, ибо крупные банки располагают средствами, которые могут быть вложены в промышленность на длительные сроки. К таким средствам относятся прежде всего собственные капиталы банков и срочные вклады, а кроме того - и стабильный остаток вкладов до востребования, который тем больше, чем больше общая сумма вкладов.

В эпоху монополистического капитализма наблюдается рост удельного веса заемных средств в общей сумме промышленного капитала. Это объясняется тем, что при крупных масштабах производства для расширенного воспроизводства требуются большие добавочные капиталы, которые промышленные предприятия не могут мобилизовать только за счет собственных средств и которые они в значительной мере получают в виде заемных средств.

В области банкирского кредита в эпоху империализма происходят не только количественные, но и качественные изменения, выражающиеся в том, что кредит становится орудием монополистического капитала. Это проявляется прежде всего в использовании подавляющей части банковских кредитов крупными и крупнейшими предприятиями, входящими в монополистические объединения.

Например, в Германии в 1933 г. из общей суммы кредитов, предоставленных 4 крупнейшими банками, 78% приходилось на крупные кредиты (свыше 100 тыс. марок каждый), в том числе 33%-на крупнейшие кредиты (свыше 2 млн. марок). В США в 1946 г. из общей суммы банковских ссуд сроком свыше одного года около 80% приходилось на крупные ссуды - от 100 тыс. долл. и свыше. Понятно, что такие кредиты могут получать только крупные и крупнейшие предприятия. Около 63% общей суммы коммерческих ссуд, предоставленных на 20 ноября 1946 г. банками-членами Федеральной резервной системы США, приходилось на долю наиболее крупных предприятий-заемщиков (с активами свыше 750 тыс. долл. у каждого).

Роль кредита как орудия господства монополистического капитала выражается также в использовании кредита монополиями в качестве важного рычага конкурентной борьбы с аутсайдерами и друг с другом. Промышленные монополии через посредство банков прибегают к такому сильному средству борьбы, как лишение кредита своих конкурентов.

Став орудием господства монополистического капитала, кредит в свою очередь способствует развитию монополий. Банки играют активную роль в образовании монополий, будучи весьма заинтересованы в объединении кредитуемых ими предприятий в монополистические союзы. Такое объединение выгодно для банков, ибо не только уменьшает риск банкротства предприятий-заемщиков, но и увеличивает размеры их финансовых операций, что способствует росту операций банков и их прибылей.

На основе концентрации производства и образования промышленных монополий, с одной стороны, и на основе концентрации банков и образования банковых монополий, с другой, в эпоху империализма существенно изменяется роль банков.

В эпоху домонополистического капитализма банки, по выражению В. И. Ленина, играли скромную роль посредников. Они занимались преимущественно привлечением свободных денежных капиталов и сбережений и передачей их в порядке краткосрочного кредита промышленным и торговым капиталистам.

В эпоху монополистического капитализма связи между банками и промышленностью развиваются и упрочиваются. Крупные банки предоставляют крупным промышленным предприятиям, объединенным в монополии, большие кредиты и на длительные сроки. При этом банки становятся кровно заинтересованными в ходе дел предприятий-заемщиков и стремятся не только к детальному ознакомлению со всеми их операциями, но, по возможности, и к установлению контроля над ними. В то же время сосредоточение в крупных банках всех финансовых операций кредитуемых предприятий позволяет банкам действительно вникать в дела этих предприятий и нередко ставить их под свой контроль. Часто банк требует от своего клиента, чтобы тот хранил все свободные денежные капиталы только в данном банке и пользовался лишь его кредитом, а для контроля за использованием выданных кредитов посылает своих представителей в органы управления предприятий-заемщиков.

Новая роль банков в эпоху империализма, раскрытая и проанализированная В. И. Лениным, не ограничивается тем, что банки упрочивают свои кредитные связи с промышленностью. Монополистические банки в своей деятельности выходят далеко за рамки чисто кредитных операций; они все более внедряются в промышленность и становятся прямыми совладельцами промышленных предприятий. “По мере развития банкового дела и концентрации его в немногих учреждениях, банки перерастают из скромной роли посредников в всесильных монополистов, распоряжающихся почти всем денежным капиталом всей совокупности капиталистов и мелких хозяев, а также большею частью средств производства и источников сырья в данной стране и в целом ряде стран” .

Внедрение монополистического банкового капитала в промышленность осуществляется в различных формах, важнейшие из которых следующие:

1. Скупка акций промышленных предприятий банками. Гигантские банки-монополисты перестают уже удовлетворяться обычной прибылью от кредитных операций. Стремление участвовать в присвоении максимальной прибыли, получаемой промышленными монополиями, побуждает банки скупать акции крупных промышленных предприятий, входящих в картели и тресты.

Банки покупают акции предприятий также и для расширения своих кредитных операций: наилучшее средство побудить предприятие хранить вклады в данном банке и получать кредиты исключительно от него - это установить контроль над предприятием путем скупки его акций.

Наконец, банки приобретают акции промышленных предприятий для спекуляции и получения биржевой прибыли.

2. Выпуск и размещение ценных бумаг банками. Выпуск новых акций или облигаций предприятиями обычно производится при помощи крупных банков. Это объясняется прежде всего тем, что у банков сосредоточены огромные денежные капиталы. Предприятию, намеревающемуся выпустить новые акции, дополнительные денежные капиталы необходимы немедленно, размещение же акций требует известного времени. Беря на себя выпуск акций, банк авансирует деньги предприятию, а затем реализует эти акции постепенно. Выпуск ценных бумаг при посредстве банков диктуется также тем, что банки обладают разветвленным аппаратом и обширной клиентурой и потому легче, чем кто-либо другой, могут разместить акции и облигации на денежном рынке.

Прибыли банков от выпуска ценных бумаг, образующиеся в виде разницы между курсом, по которому банк продает акции и облигации на денежном рынке, и курсом, по которому он принимает их от предприятия, очень велики; они составляют обычно 8-10%, а нередко даже 15-20%.

3. Учредительская деятельность банков - участие их в организации новых акционерных предприятий. Так как капитал, который должен быть внесен при организации крупных акционерных предприятий, обычно превышает собственные средства промышленных предпринимателей, то в состав группы учредителей входят крупные банки. Кроме того, акции вновь организуемого акционерного общества, как правило, нельзя сразу разместить на денежном рынке, поскольку спрос на них появится лишь тогда, когда выяснится доходность предприятия; между тем чтобы начать функционировать, предприятие должно реализовать свои акции. Выходом из положения служит передача акций банку, который приобретает их, а спустя некоторое время продает на рынке.

Стимулом к активному участию банков в учреждении промышленных акционерных обществ является погоня за учредительской прибылью.

Одновременно с внедрением монополистического банкового капитала в промышленность происходит и внедрение монополистического промышленного капитала в банковое дело. Промышленные монополии скупают акции банков для того, чтобы обеспечить себе получение кредита на наиболее льготных условиях и вместе с тем преградить доступ к кредиту конкурентам. Нередко промышленные монополии учреждают собственные банки и финансовые компании.

Таким образом, в эпоху империализма происходит все большее сращивание монополистического банкового капитала с монополистическим промышленным капиталом, осуществляющееся путем внедрения банковых монополий в промышленность и наоборот. В результате возникает финансовый капитал, т.е. “...банковый капитал монополистически-немногих крупнейших банков, слившийся с капиталом монополистических союзов промышленников...” .

На примере США видно, насколько тесно сращиваются в эпоху империализма крупные банки с промышленностью. Финансовые магнаты США - Морган, Рокфеллер, Меллон, Дюпон и др. - не являются представителями только банкового или только промышленного капитала, это - одновременно и банкиры и промышленники.

Так, группа Моргана, возглавляемая его банком, контролирует большое количество банков, промышленных корпораций (в том числе стальной трест), железнодорожных компаний, компаний общественного пользования. Подобным же образом концерн Рокфеллера объединяет не только ряд крупных промышленных предприятий (в том числе 6 нефтяных компаний), но и банки, в частности самый крупный коммерческий банк США - Чейз нэйшнл бэнк. Банк Кун-Леб стоит во главе концерна, контролирующего крупные железнодорожные компании. Группа Меллона держит под своим контролем алюминиевый трест и другие промышленные корпорации, а также предприятия общественного пользования, железнодорожные компании и банки во главе с Национальным банком в Питтсбурге. Группа Дюпона контролирует не только химические, автомобильные и другие заводы, но и Национальный банк Детройта.

Выражением сращивания банкового и промышленного капитала является личная уния банков и промышленности: в руках кучки магнатов финансового капитала - финансовой олигархии- сосредоточиваются руководящие посты и в банках и в промышленности. Основой этой личной унии служит скупка банками акций промышленных предприятий, а последними - акций банков, что дает возможность банковым монополиям выдвигать своих ставленников на руководящие посты в промышленности, а промышленным монополиям - на руководящие посты в банках.

Например, 6 крупнейших германских банков в 1903 г. имели своих представителей в наблюдательных советах 751 промышленного общества, располагая в них 1 040 постами, а в 1932 г., после слияния нескольких мощных банков, только 3 крупнейших банка были представлены в наблюдательных советах 1 484 промышленных обществ, причем располагали в них 1 712 постами. Наконец, в 1943 г. 88 директоров и членов наблюдательных советов всего лишь 2 банков-Немецкого банка и Дрезденского банка-занимали 1 161 директорских должностей и должностей членов наблюдательных советов промышленных и других предприятий. С другой стороны, большое количество постов в наблюдательных советах крупнейших банков принадлежало промышленным монополиям.

Не менее показательны данные о США. Представители 15 нью-йоркских банков в 1889 г. занимали директорские посты в 1762 корпорациях, а в 1931 г.-уже в 5 824. В 1944 г. представители 8 крупнейших нью-йоркских банков занимали 3 741 директорский пост в различных акционерных компаниях, в том числе 301 место - в банках, 521 место - в компаниях общественного пользования, 585 мест - в транспортных компаниях и т.д.

Путем скупки акций, сосредоточения в своих руках контроля над громадными капиталами и занятия командных постов в банках и промышленности финансовая олигархия занимает господствующее положение во всей экономике капиталистических стран. Считают, например, что в США всего шесть десятков лиц, в том числе десяток банковских магнатов, контролируют все богатства страны.

В США в 1901 г. была только одна корпорация с капиталом свыше 1 млрд. долл., а в конце 1952 г. насчитывалось уже 66 корпораций-миллиардеров (в том числе 22 банка), причем им непосредственно принадлежало свыше 28% активов всех американских корпораций, а под их контролем находилось 75% активов всех корпораций. К этому следует добавить, что 8 главных финансовых групп США (Моргана, Рокфеллера, Дюпона, Кун-Леба, Меллона, Чикагская, Бостонская и Кливлендская) контролируют 38 из 66 корпораций-миллиардеров с общей суммой активов более 121 млрд. долл., или около 70% общей суммы активов корпораций-миллиардеров.

Предоставляя видным чиновникам высокооплачиваемые посты в своем аппарате, крупные банки и тресты осуществляют в замаскированной форме подкуп государственных деятелей и обеспечивают себе их активную поддержку в правительственных кругах.

Личная уния финансовой олигархии с государственной властью осуществляется также путем прямого участия магнатов финансового капитала в буржуазных правительствах. Характерно, что крупные банкиры и промышленники занимают руководящие посты в правительстве США. Личную унию с правительством финансовая олигархия использует для своего обогащения за счет ограбления народных масс.

Государственно-монополистический капитализм, т.е. подчинение буржуазного государства монополиям и широкое использование ими государства в целях получения максимальной прибыли, находит свое выражение и в банковом деле. Банки вкладывают большие средства в государственные ценные бумаги, способствуя этим милитаризации капиталистического хозяйства, подготовке и ведению империалистических войн, на которых наживаются капиталистические монополии. С другой стороны, буржуазное государство в критические моменты субсидирует крупные банки, спасая их от крахов. Например, в 1932 г. в США была создана правительственная Реконструктивная финансовая корпорация, которая выдала крупные ссуды (только за 1932-1933 гг. на 3,2 млрд. долл.) банкам и другим кредитным учреждениям, находившимся под угрозой краха; в Германии во время кризиса 1929-1933 гг. государство оказало значительную финансовую помощь крупным банкам путем покупки части их акций.

Такое “вмешательство” буржуазного государства в банковое дело по существу означает использование банковыми монополиями государственных финансовых ресурсов, полученных за счет налогов с трудящихся, в целях пополнения своих капиталов, закрепления и повышения своих прибылей.

При известных условиях “вмешательство” буржуазного государства в банковое дело принимает форму установления так называемого “правительственного контроля” над банками, что имело место в фашистской Германии по закону 1934 г., или даже “национализации” отдельных банков, осуществленной в Англии и Франции после второй мировой войны. Однако под видом государственного контроля над банками скрывается контроль финансовой олигархии, чьим орудием служит буржуазное государство. Что же касается буржуазной “национализации” отдельных банков, то она проводится на выгодных для капиталистов условиях путем выкупа банковских акций по высокому курсу и означает отнюдь не экспроприацию банковских магнатов, а, напротив, закрепление за ними высоких доходов (подробнее об этом см. главу VI). При этом фактическое руководство “национализированными” банками остается по-прежнему в руках крупных капиталистов, которые занимают руководящие посты в правительственных органах.

В эпоху домонополистического капитализма в ряде стран существовало “разделение труда” между банками: одни из них занимались краткосрочным кредитованием промышленности и торговли, другие - выпуском и размещением ценных бумаг, третьи - кредитованием внешней торговли. В эпоху империализма имеет место универсализация банков, выражающаяся в том, что одни и те же банки занимаются различными видами кредитных и финансовых операций. Эта универсализация банков тесно связана со сращиванием банкового капитала с промышленным и образованием финансового капитала.

Кредитная система колониальных и зависимых стран имеет некоторые особенности по сравнению с кредитной системой империалистических стран.

Одной из таких особенностей является привилегированное положение колониальных банков империалистических стран. Эти банки служат одним из важнейших орудий, с помощью которых империализм осуществляет свое господство в колониях и полуколониях и обеспечивает своим монополиям извлечение максимальной прибыли за счет ограбления колониальных народов. Например, в Индии, когда она была английской колонией, имело место засилье иностранных, главным образом английских, банков в банковой системе страны. Финансирование внешней торговли Индии и ведение валютных операций были сосредоточены всецело в руках иностранных банков. Число этих банков увеличилось за период 1880-1940 гг. с 4 до 17, а депозиты их возросли со 105 млн. рупий в 1900 г. до 815 млн. рупий в 1938 г. Накануне второй мировой войны почти ³/₅ общей суммы депозитов в Индии было сосредоточено в иностранных банках и подконтрольном англичанам Имперском банке.

Реакционная политика английских банков в Индии выражалась во всемерном торможении развития национальной промышленности Индии и ее банкового дела. Английские банки широко использовали мобилизованные ими в Индии ресурсы для кредитования главным образом не индийских, а английских фирм, ставили индийские предприятия в худшие условия при предоставлении кредитов или даже вовсе отказывали им в кредитах, вынуждали индийских заемщиков держать депозиты в английских банках, страховать свои товары в английских страховых компаниях и т.п. Такую же дискриминационную политику английские банки проводили и в отношении индийских банков, отказывая им в кредитах и затрудняя доступ в расчетные палаты.

Другая особенность кредитной системы колониальных и зависимых стран - слабое развитие национальной банковой системы. Причинами этого являются экономическая отсталость этих стран и засилье иностранного капитала в промышленности и банковом деле. По разветвленности банковской сети, по масштабам банков и размерам их ресурсов колонии и полуколонии стоят значительно позади империалистических стран.

Наконец, к характерным чертам колониальных кредитных систем относится широкое распространение ростовщического кредита (см. главу III, § 1).