О мировоззрении и миропонимании
Людей старшего поколения долго и упорно учили тому, что должно существовать только единое и к тому же "правильное"мировоззрение. Хотя, конечно же, оно воспитывается и семьей, окружением, прочитанными книгами. Немалую роль играет и религиозный фактор - та системамифов, которая идет еще от тех времен, когда религии не было, а вместо нее были эзотерические представления, вроде магии цифр (она и сегодня еще играетопределенную роль в жизни африканских народов).
В формировании мировоззрения играют роль и научные знания, и практический опыт человека. И постепенно научная,рациональная составляющая мировоззрения приобретает все большее и большее значение в жизни и деятельности людей, в принятии ими определенных решений.
Я надеюсь, что у наших педагогов уже в ближайшее время возникнет представление о необходимости пропедевтического курса"Современное миропонимание". Это обусловливается тем, что кризис во взаимоотношениях Природы и общества стремительно нарастает, и нарастаетобщественная потребность в образовании, далеко выходящем за рамки узкого профессионализма. Современный человек должен видеть мир в его целостности. Толькопредставление об общей логике развития мира, в котором мы живем, поможет преодолеть катастрофические последствия неумолимо надвигающегося кризиса, аможет быть, и избежать его!
Такой курс должен предшествовать изложению обществоведческих дисциплин и философии, для которых он является необходимымвведением. Он особенно нужен будущим специалистам в области гуманитарных наук, для которых естествознание и современная экология сейчас - на периферии ихинтересов. Он нужен и будущим инженерам, и физикам, ибо и на естественных и инженерных факультетах общих знаний о процессах развития современного мира и опроцессах познания явно не достаточно. Хотя и этим специалистам придется решать многочисленные вопросы современной экологии, политики, нравственности.
Как преподавать подобный курс в условиях той многозначности понимания существа основных процессов, протекающих в Природе иобществе, которая сегодня существует в интеллектуальной части общества? Как дать людям то видение мира, те универсалии миропонимания, которые необходимы вXXI веке, и каким оно должно быть, это видение мира? Как уберечь людей от иллюзий и фантомов? Все это должно входить в фундамент современногообразования, и потому необходим некоторый курс, предваряющий достижение основных образовательных целей и конкретного профессионализма, открывающийстудентам перспективу в самых разных сферах деятельности. Такой принципиально междисциплинарный курс еще придется создать содружеству профессионалов,работающих в разных областях знания.
Вряд ли преподавание подобного пропедевтического курса может носить стандартный характер. Так, например, я не понимаю, что вэтих условиях может дать учебник, и вообще мне кажется, что само понятие "учебник" мало подходит при изучении подобной синтетической дисциплины,открывающей студентам то, что принято иногда называть "картиной мира". Существуют учебники и учебные пособия, которые помогают студентамподготовиться к экзаменам по конкретным дисциплинам, но учебник - это важнейшее изобретение ученых педагогов - отнюдь не универсальное средство. Оно чаще всегодействительно необходимо, например, при изучении иностранного языка, может быть, арифметики, но учебник по философии (а не по истории философии) мнекажется лингвистическим и научным нонсенсом. По таким предметам нужны книги для чтения, в которых читатель знакомился бы с научными посылками автора, еговзглядами на мир. В таких книгах не излагаются "абсолютные истины", вроде таблицы умножения. Для предметов мировоззренческого плана нужны книги,которые помогут изучающему спорить с иными авторами и, самое главное, вырабатывать свою собственную точку зрения. Важно пробудить мысль читателя ипомочь обрести широту кругозора. И если его затронет изложение, то цель такого курса будет достигнута. Студент уже совсем по-иному станет восприниматьфилософию, историю, да и инженерные науки.
Я только что закончил писать именно такую книгу для чтения, посвященную проблемам мировоззрения. Я назвал ее "Универсум,общество, информация" и надеюсь, что она будет скоро опубликована. В ней я обращаюсь не только к студентам, но и ко всем тем, кто задумывается надформированием современного миропонимания, в том числе своего собственного.
Я представляю себе, сколь ограничены наши знания, и всякий раз, когда это необходимо, подчеркиваю границы неведомого.Больше всего мне хотелось бы добиться того, чтобы после чтения этой книги читатель почувствовал, что все в Природе - и неживое вещество (косная материя,по терминологии В.И. Вернадского), и мир живого, и общество - являются элементами некой единой системы и в своем развитии подчиняются некой общейлогике, которую я однажды назвал универсальным эволюционизмом!
Книга будет состоять из четырех частей. В первой части обсуждаются основы истории самоорганизации сложных нелинейных систем,которые позволяют с единой точки зрения рассмотреть развитие окружающего нас мира. Во второй части я пытаюсь применить логику теории самоорганизации кпроблемам антропогенеза и показать, что развитие этого процесса тоже подчиняется этой логике. Теория антропогенеза естественным образом включает всебя историю, а это позволяет на основе общей логики дать, как мне кажется, новое понимание смысла и содержания философии истории. В третьей части я делаюпопытку с тех же самых эволюционистских и системных позиций оценить тенденции современногоэтапа общественного развития и на примере судьбы России показать то сочетание необходимого и случайного, что характерно для любого процесса общественногоразвития. В последней, четвертой части я излагаю свои представления о возможных альтернативах развития мирового сообщества в наступающем веке. Рассуждениябазируются на той логике исторического процесса, основы которой были изложены в предыдущих частях книги.
Да, мы знаем, как опасна утопия о возможности существования единого и единственного мировоззрения. У каждого человека, побольшому счету, есть собственное мировоззрение. Но все люди принадлежат к единому биологическому виду, и значит, для обеспечения стабильности родачеловеческого необходимо должны быть некоторые универсалии, определяющие представления людей об окружающем мире и своих обязанностях по отношению к тому, что ихокружает - по отношению к Природе и другим людям. Именно эти универсалии мне и хотелось бы называть миропониманием. Попытке обсудить проблемы подобныхуниверсалий и посвящена моя новая книга.
Выработка миропонимания, формирование мировоззренческих универсалий, помогающих людям выживать в критическихситуациях, и утверждение их в сознании людей мне представляется в современных условиях важнейшей задачей цивилизации XXI века.
И теперь этот процесс уже не может быть спонтанным процессом самоорганизации. Он должен стать процессомцеленаправленной деятельности Коллективного Разума человечества. Успешное решение этих мировоззренческих проблем - ключ к будущему.
...Сегодня термин "философия истории" не особенно распростанен, а в России его вообще не употребляют. Но именносейчас, на переломе истории цивилизаций, на пороге нового глобального кризиса понимание логики исторического процесса, его философии необходимо людям больше,чем когда бы то ни было.
Словосочетание "философия истории" придумал и начал использовать великий Вольтер, соратники и последователикоторого как раз и не считали историю наукой - таков парадокс! Фиософия истории времен Вольтера не рассматривала человека в качестве творца истории и сводилаего роль только к коллекционированию курьезных фактов. Еще 200 лет назад ученым было чуждо восприятие истории как некоторого процесса - процесса развитияобщества (сопряженного к тому же со множеством других процессов, протекающих в биосфере). И несмотря на то, что понятие философии истории было детищем XVIIIвека, само понятие историзма и вера в ту роль, которую способен играть духовный мир человека в судьбах не только человека, но и общества, полностью исчезает вэпоху Просвещения. И в этом смысле эпоха Просвещения была совершенно непохожа на эпоху Возрождения, когда полагали, как и в античные времена, что человек всвоих свершениях мог стать равным Богу и что именно он творит историю!
К эпохе Вольтера нельзя относиться однозначно. Век Вольтера был великим веком. Именно тогда закладывались основырационалистического мышления, благодаря которому только и могла возникнуть современная наука. Основы успехов науки и техники XIX и ХХ веков были заложеныименно в XVIII веке, когда завершилась эпоха Реформации, утвердились основы этики протестантизма и произошли первые акты научно-технической революции.Именно тогда сформировалось понимание того, что означает наука и научный метод познания. И мы все по прошествии 200 лет несем на себе печать той системывзглядов, того классического рационализма, которые привели современную физику и другие естественные науки на современный уровень и дали ключ к построениюсистемы знаний. Но, отдавая дань гениям эпохи Просвещения, нельзя не видеть и ограниченности созданного ими миропонимания: идеалом науки была простота,образцом которой стали законы небесной механики и законы Ньютона.
Стремление к упрощению свойственно любой науке, ибо человек может мыслить лишь относительно простыми схемами. Так было и такбудет! Поэтому я не бросаю упреков стремлению к универсальности предлагавшихся схем и не считаю его пороком - это был неизбежный этап развития научногомышления на пути расставания с простотой, которым следует любая научная дисциплина. В том числе и история. Ей еще предстояло перешагнуть через тот этапмировоззрения, который представлял все мироздание в качестве некогда запущенной, причем достаточно простой, машины, действующей по раз и навсегдазаведенным правилам.
Расставание с простотой происходило постепенно. Но в мышлении титанов эпохи Просвещения был один постулат, преодоление которогооказалось возможным только в ХХ веке. И он потребовал революционной трансформации всего представления об Универсуме и месте в нем человека. Этобыло представление о человеке как о внешнем, постороннем наблюдателе. Человек, если и принадлежит этой машине, то является в ней не более чем одним из еевинтиков, не способным сколь-нибудь заметно влиять на деятельность машины и на историю в том числе.
Такой взгляд на вещи и был причиной недооценки роли индивидуальности. Ученые того времени игнорировали иррациональностьчеловека, его духовный мир, его исключительность и разнообразие типов людей. Подобно древним грекам, они принимали человека раз и навсегда заданным, непринимали всерьез изменение его представлений об окружающем мире и его влияние на протекание планетарных процессов.
История никогда не повторяется. Эту истину понимали уже в античные времена. Всегда происходит нечто новое, но природачеловека неизменна - таков основной постулат философии истории эпохи Просвещения. Да и само выражение "природа человека" появилось тольков эпоху Просвещения. Человек принадлежит Природе целиком, и во всех своих действиях является ее производной. А если нам не удается что-либо понять в егодействиях, то лишь вследствие низкого уровня наших знаний.
Теперь мы тоже принимаем человека в качестве неотъемлемой части Природы. Но мы видим его уже не посторонним наблюдателем, аактивным участником природных (в том числе и исторических) процессов. Мы отдаем отчет в иррациональности человека и не пытаемся выводить его особенности излокальных свойств окружающей природы. Хотя и принимаем факт влияния окружающей среды на человека в качестве одной из важнейших причин, формирующих обликчеловека...
Итак, человек в эпоху Просвещения представлялся посторонним наблюдателем, и можно не только понять, но и оправдать такую точкузрания. Новые знания о Природе, обретенные человеком, его наблюдения и действия в те времена не меняли сколь-нибудь заметно процессы, которые происходили вокружающем мире, и в течение ряда поколений люди жили в одних и тех же природных условиях. Человек как член общества мог влиять только на самообщество: так, король мог объявить войну или изменить налоги, но судьба Природы от деятельности человека не зависела.
Удивительно, но люди эпохи Просвещения переносили подобную точку зрения и на гуманитарные науки, полагая, что все они,в том числе и история, должны развиваться по тем же канонам, что и науки естественные. Представлялось, что и здесь не может быть обратных связей междузнаниями людей, их действиями и происходящим в мире. Считалось, что все знания абсолютны и постепенно познаются человеком. Такая позиция разделялась ученымине только в XVIII веке, но и в XIX, да и в ХХ.
До поры до времени эти взгляды находили определенные подтверждения, но позднее люди стали понимать, сколь отличенобъект гуманитарного знания от того, с чем приходится иметь дело естествоиспытателям. Успехи естествознания определяются возможностью не толькоэкспериментировать, но и многократно повторять нужный эксперимент. Обществоведение всегда имеет дело с уникальным объектом, и повторениеэксперимента в тех же условиях, как в физике, исключается полностью. В распоряжении ученых, изучающих процессы общественной природы, есть лишь одинединственный материал - прошлое. Вот почему здесь столь условны и неточны возможные аналогии.
И сколь они необходимы одновременно! И другого способа познания в истории и других гуманитарных науках просто нет. Вот почемунеобходимы не просто факты прошлого, но превращение их в науку, отыскание скрытых закономерностей или тенденций (преимущественно).
Но, с другой стороны, нельзя ожидать в истории законов типа законов Ньютона, а надо принять логику развития событий. Инаучиться следовать этой логике, а не противоречить ей!
По существу, гуманитарные науки изучают в первую очередь мышление человека, особенности его духовного мира, и, познавая ихлогику, люди совершенствуют собственное (личное) мышление. Значит, гуманитарные науки меняют самого человека и идеалы, к которым он стремится. А значит, и егодействия! И историю общества, поскольку история - это результат действия людей, преследующих собственные цели, следующих из предпочтений и идеалов человека.
Ложные аналогии между науками естественными и гуманитарными порождают различные утопии, поскольку игнорируют тот факт, чтовместе с совершенствованием самосознания и усвоением тех или иных, в том числе и ложных, догм люди начинают действовать по-другому. Усвоение догматов рождаетопределенные представления об окружающем, меняет шкалу ценностей, а следовательно, и поведение людей. Такова роль любых абстракций, в том числе имифов, рождаемых религиозным мышлением, фанатизмом и т.д. И их роль вполне сопоставима с ролью чисто материальных движителей исторического процесса.Рождение этих нематериальных факторов, влияющих на судьбы как отдельных людей, так и народов, не только подчеркивает иррациональность человека, но и чем-тонапоминает появление нейтральных мутаций, которые непосредственно не отбраковываются естественным отбором, но способны с течением времени оказать значительноевлияние на дальнейшее развитие организма.
Титаны эпохи Просвещения заложили основы научной дисциплины, которую они сами назвали философией истории и наукой не считали. Отрицаяправо истории называться наукой, они тем не менее продумывали содержание таких понятий, как "цель истории", ее "смысл", связь сестествознанием и многие другие вопросы, им сопутствующие. Даже превратив философию истории в один из разделов философии естествознания, ученые эпохиПросвещения сделали важнейший вклад в понимание единства мира. Это был тот рубеж простоты, не перешагнув через который, человек не смог бы разобраться втом нагромождении сложностей, которое на нас обрушивает современная наука.
...Постепенно понятие "философия истории" наполнялось новым содержанием и полнее рисовало возможныемеханизмы жизнедеятельности и варианты организации общества. В XIX веке произошли новые важнейшие события. Благодаря работам Гегеля, а затем и Маркса,история начинает рассматриваться как некий процесс, в основе которого лежат вполне определенные тенденции. Подчеркну - тенденции, хотя сам Маркс их иназывал законами. Казалось бы, разрозненные факты связываются постепенно в некоторую систему, история превращается в науку в современном смысле этогослова, обретает свою философию, активно влияющую на ее развитие. Но ничто не дается без потерь: теряется одно из важнейших завоеваний эпохи Просвещения -связь с естествознанием, которую нам теперь необходимо восстанавливать.
Гегель отвергал саму возможность подчинения гуманитарной мысли естественнонаучной. Он утверждал принцип независимостигуманитарной мысли и логики ее развития. Именно с ней, к тому же основанной на чисто абстрактных идеях, на стремлении к некоторому абсолютному идеалу, онсвязывает представление об историческом процессе. Но все-таки о процессе, о развитии, что является качественно новой мелодией в исторической симфонии.Одновременно он и сужает рамки истории, рассматривая лишь политическую историю. Отсюда и его представление о "конце истории" как об утверждении некойединой системы мысли и общественного устройства, оказавшее большое влияние на философию истории и даже на состояние современной мысли.
В отличие от Гегеля, Маркс рассматривал развитие общества как некоторый естественноисторический процесс, реализующийдиалектическое противоречие между Природой и обществом. И, что главное в его учении, противоречия между классами внутри общества он рассматривает в качествеглавного движителя процесса развития человечества. Итак, не стремление к идеалу, а стремление к разрешению определенного типа противоречий.
...Во второй половине XIX века во всех научных дисциплинах (и философии истории в том числе) все более заметную роль начинаютиграть позитивисты. Они трактуют историю как некоторую эмпирическую науку, регистрирующую факты, а философию истории - как открытие общих закономерностей,содержащихся в этой информации. Подобная точка зрения была, по существу, следствием той логики развития естествознания, которой оно было обязано своимиуспехами последних десятилетий, и очень упрощенных представлений о смысле словосочетания "закон развития". К сожалению, попытки позитивистовотыскать общие законы, управляющие историческим процессом, особого успеха не имели. Для этого, видимо, нужны качественно другие подходы, основанные, как мнепредставляется, на интерпретации процесса развития общества как процесса самоорганизации некоторой сложной системы, включенной в некоторую другую, ещеболее сложную систему. А основные усилия позитивистов были сосредоточены на изучении конкретных фактов. Подобный подход невольно возвращает нас ко взглядамвремен эпохи Просвещения, когда любая история представлялась лишь набором фактов, связанных между собой лишь хронологически.
В 20-х годах нынешнего столетия Н. Бердяев опубликовал нашумевшую книгу "Смысл Истории" - своеобразное кредознаменитого философа. В своем сочинении он размышлял о "тайне истории" как о тайне духовной жизни отдельного человека и народа в целом.В этой связи вполне логично звучит его выражение "трагедия истории", а апофеозом является его категорическое неприятие идеи прогресса. В рамкахисторического процесса, по Бердяеву, не разрешима трагедия индивидуального: Царства Божьего на Земле быть не может! А утверждение Царства Божьего ипреодоление трагедии истории как цель может, согласно Бердяеву, быть постигнуто только в рамках идей христианства. Отсюда и неизбежность апокалипсиса, инеизбежность конца истории. Но уже совсем не по Гегелю.
Примерно в те же годы другой христианский философ, Тейяр де Шарден, говорил о неизбежности слияния всех рас в единоечеловечество и его объединения с Природой и Богом. Это единение он считал и целью истории, и ее концом.
Этот небольшой экскурс в историю термина "философия истории" показывает, сколь по-разному разными философами иисториками не только трактуется это понятие, но и ставится сама проблема изучения истории и цель такого изучения. Вот почему, прежде чем начатьпользоваться этим термином, мне придется объяснить, какой смысл я буду иметь в виду, произнося словосочетание "философия истории", а также"логика истории".
...Философия истории - это весьма широкая область обществоведения. То, что я называю философией истории, не совпадает стем, как ее представляют классические интерпретации и традиции. В отличие от Гегеля, Бердяева и многих других я не ищу смысла истории, которого, по моемуглубокому убеждению, просто не существует, как и у любого природного процесса, а стремлюсь лишь понять особенности процесса самоорганизации, которыйназывается историей людей.
И особенно важным мне представляется установить некоторые "универсалии" или "инварианты" историческогопроцесса. Этим термином я называю такие его характеристики, которые изменяются относительно медленно. Если это удается сделать, то, совмещая их с наблюдаемымитенденциями, мы получаем инструмент, позволяющий представить себе контуры вариантов хода разворачивающихся событий.
Итак, я включаю в понимание философии истории и ее рассмотрение с позиций естествознания, изучающего особенностисаморазвивающихся динамических систем. Такой подход - тоже форма рационализма, но рожденная уже современной неклассической наукой. Он опирается на системуэмпирических обобщений и рассматривает человека в качестве активного участника мирового процесса самоорганизации. Еще раз: не наблюдателя, а участника,способного вносить изменения в характер течения исторического процесса. Притом не только активной производственной деятельностью, но и самим фактом изучения ипознания законов и тенденций мирового процесса самоорганизации, фактом развития своего мышления, появлением гуманитарного знания, изменением своегопредставления о картине мира, потенциальных возможностей развития человеческого общества.
* * *
Итак, Гегель впервые употребил словосочетание "конец истории", и он связывал этот финал с утверждением некоторогоидеального общественного устройства. Маркс тоже говорил о конце истории как об эпохе утверждения реального гуманизма (по существу, тоже некоторой идеальнойструктуры общества). Говорил о конце истории и католический мыслитель Тейяр де Шарден, предполагая, что история человечества завершится объединением всехнародов в одну семью, которая сольется с Природой и Богом в единое целое, лишенное каких-либо противоречий. Таким и будет конец истории, конец любогоэволюционного процесса.
Важно то, что авторы "конца истории" представляли себе этот финал как возникновение некоторого общества, лишенногокаких-либо противоречий (правда, Маркс допускал возможность сохранения противоречий между человеком и Природой). Сегодня к идеям конца истории сновапроявляется интерес. Открыла дискуссию ставшая знаменитой статья американского политолога Френсиса Фукуямы, которая так и называлась "Конецистории". Эта статья была очень хорошо принята читающей публикой во всем мире, в том числе и в России. По существу, она была написана в духе идей Гегеля:холодная война закончена победой Америки, с коммунизмом покончено, и следует ожидать, что на Земле установится некая единая экономическая и политическаясистема, лишенная принципиальных противоречий. Это и будет, согласно мнению почтенного американского профессора, концом истории.
Я тоже вполне допускаю возможность "конца истории", но совсем в ином смысле, чем об этом писали классики и говорятсейчас на Западе. Конец истории неизбежен так же, как неизбежно однажды потухнет Солнце или произойдет полная перестройка Универсума как системы. Но,отбрасывая в сторону возможные природные катаклизмы, на судьбу которых мы вряд ли можем оказать влияние, имеет смысл и следует говорить о возможном окончанииистории вида homo sapiens и анализировать те причины, которые его могут повлечь, ибо существует множество факторов, связанных с поведением человека,способных стать причиной катастрофического кризиса.
Многих из этих причин мы способны (во всяком случае, потенциально) избежать. Об этом еще будет идти речь в следующихразделах книги.
Список использованной литературы.
Журнал "Экология и жизнь". Статья Н.Н. Моисеева, академика РАН