Этика о сущности морали

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
1. ДИСКУССИИ О ПРИРОДЕ МОРАЛИ В ИСТОРИИ ЭТИКИ
2. СОЦИАЛЬНАЯ ПРИРОДА МОРАЛИ
3. СТРУКТУРА МОРАЛИ
3.1 КЛАССИФИКАЦИЯ МОРАЛИ С ИСТОРИКО-ФОРМАЦИОННЫХ
ПОЗИЦИИ
3.1.1 ДОКЛАССОВАЯ МОРАЛЬ
3.1.2 МОРАЛЬ КЛАССОВОГО ОБЩЕСТВА
3.2 СТРУКТУРА МОРАЛИ КАК ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ
ИНДИВИДУАЛЬНОГО И СОЦИАЛЬНОГО
3.3 КЛАССИФИКАЦИЯ МОРАЛИ ПО СФЕРАМ ПРИМЕНЕНИЯ
3.4 КАТЕГОРИИ МОРАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ОТНОШЕНИЙ И
СОЗНАНИЯ КАК СОСТАВЛЯЮЩИЕ МОРАЛИ
4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ
Выбор темы "Этика о сущности морали" обусловлен тем, что дан-
ная тема позволяет в наиболее общих чертах рассмотреть вопросы
касающиеся предмета изучения науки этики - морали. Это позволяет
прояснить сущность морали, ее место в системе других обществен-
ных отношений, проанализировать ее природу и внутреннюю структу-
ру, дать ответы на вопросы о ее происхождении и историческом раз-
витиии нравственности, рассмотреть теоретические предпосылки
появления той или иной морали.
1. ДИСКУССИИ О ПРИРОДЕ МОРАЛИ В ИСТОРИИ ЭТИКИ
Раньше всегда спорили о тех или иных этических проблемах,
сейчас проблемой стала сама этика, о ней все время пишут и гово-
рят. Сказано и написано на эту тему много, есть ряд понятий, ко-
торые постоянно путают.
Что есть нравственность? Примем, что это примерно то же, что
"нравственная жизнь", а нравственная жизнь- это просто человечес-
кая жизнь, личная и общественная, если смотреть на нее в свете
нравственных правил. Нравственная жизнь становится предметом нау-
ки, научного исследования. Если мы исследуем факты нравственной
жизни индуктивным методом, исходя из опыта, получится так назы-
ваемая наука о морали. Она берет существующие нравственные нормы
и устанавливает, что в данном обществе или в данной исторической
эпохе считают или считали добром или злом. Наука о морали не оп-
ределяет, что добро, а что- зло. Этим занимается этика, которая
подходит к нравственной жизни не с описательной, а с нормативной
точки зрения. Она определяет нормы, т.е. судит о том, что хорошо,
что плохо, и суждения эти обосновывает, показывая, почему все
именно так, а не иначе. Вот чем отличается описательная наука о
морали и этика, наука нормативная. Однако, в обычном разговоре
"наукой о морали" нередко называют этику, "этикой" - мораль. Осо-
бенно часто смешивют последние два понятия.
Традицию, начало которой положил Демокрит, лучше всего наз-
вать натуралистической (от латинского natura -природа). Так сог-
ласно этому течению основа морали, то -есть, прошу прошения за
тафтологию, природа морали - есть природа. По словам Аристотеля,
Демокрит принадлежал к философам, которые приняли начало всего
того, о чем учили "соответственно природе, какова она в действи-
тельности есть". Добро, справедливое, прекрасное рассматриваются
Демокритом как проявления естественного порядка вещей. Природа -
закон всему, в ней и только в ней следует искать происхождение,
основание и критерий всяких человеческих ценностей. В самом чело-
веке, считает Демокрит, есть надежный путеводитель, позволяющий
ему безошибочно отличать должное от непозволительного, добро от
зла. Это способность человека испытывать наслаждение и страдание.
Тогда получается, что если ценно все то, что приносит удо-
вольствие, то смысл жизни состоит в погоне за наслаждениями. Вы-
ходит, наиболее нравственным является тот, кто во всем угождает
своим чувственным страстям. Но стремление только к приятному де-
лает людей рабами своих вожделений. Добро здесь непременно прев-
ращается в зло. Древний философ пытаясь выйти из этого затрудни-
тельного положения провозглашает: "Отказывайся от всякого удо-
вольствия, которое не полезно","не всякое удовольствие должно
принимать, но лишь связанное с прекрасным".
Рациональная теория сущности морали, этики была выдвинута
просветителями. Гольбах ставит себе целью обосновать "принципы
естественной морали". В чем они состоят? Основой морали, говорит
он, является природа человека, его потребности. Сама "природа хо-
чет, чтобы человек трудился для своего счастья". Люди в своих
действиях способны следовать только собственным интересам. Но как
же они могут поступать морально? Чтобы быть добродетельным, лю-
дям вовсе не следует отрекаться от себя, стать аскетом, подав-
лять в себе естественные наклонности.Напротив, должно во всем
следовать велениям своего естества, ибо "обязанности человека вы-
текают из его природы". Стремясь к счастью, человек по самой ло-
гике вещей становится добродетельным. И наоборот, "только благо-
даря добродетели человек может стать счастливым". В некотором ро-
де это напоминает морализующего проповедника, обещающего людям
блаженство в награду за праведность. Насколько надо идеализиро-
вать человека, чтобы сказать, что его забота о самом себе автома-
тически ведет к добродетели! Однако, "добродетель,- цитирует
Гольбах Цицерона, - не что иное, как совершенная в себе и дове-
денная до своей вершины природа". Иными словами, подлинно мо-
ральное (ценность!) - это то же самое, что "естественное" в чело-
веке. Должное вытекает из сущего.
Так и в сфере морали свобода личности целиком совпадает с
внешней необходимостью, личная потребность - с общественной обя-
занностью. Но как же это возможно? Ведь свобода, как принято счи-
тать, состоит в возможности делать все, что заблагорассудится.
Нет, говорит Монтескье, "свобода состоит не в том, чтобы делать
то, что хочется...Свобода может заключаться лишь в том, чтобы
иметь возможность делать то, чего должно хотеть..." Подлиная сво-
бода, по Гольбаху, не имеет ничего общего с "безрассудным своево-
лием". Суть рациональность предполагает, что все науки и виды
деятельности человека составляющие творчество, включая и, напри-
мер, искусство - "разумны"- они постигают сущность мира и сами
понятны разуму. Иными словами, следуя этой логике рассуждения,
чувства - это то же самое, что и разум, только в другом обличие.
Подобным образом дело обстояло и с моралью, этикой. Предполага-
лось, что они не заключают в себе ровно ничего, что не подлежит
суду разума. " Мораль, - пишет Гольбах, - представляет собой нау-
ку, принципы которой могут быть обоснованы с такой же ясностью и
строгой точностью, как принципы арифметики и геометрии". Если
этика должна стать научной, то наука в свою очередь совпадает с
этикой. По определению Гольбаха, наука есть "знание о предметах,
на которых люди сосредотачивали свое внимание, чтобы распознать,
полезны ли эти предметы для человеческого счастья"."...Все дол-
жно было предсать перед судом разума и либо оправдать свое сущес-
твование, либо отказаться от него, - пишет Энгельс, излагая кон-
цепцию просветителей. - Мыслящий рассудок стал единственным мери-
лом всего существующего...Человеческая голова и те положения, ко-
торые она открыла посредством своего мышления, выступили с требо-
ванием, чтобы их признали основой всех человеческих действий и
общественных отношений".
Имеется течение "Критики практического разума", предложеное
Кантом. Нравственность, по Канту, есть продукт разума. "Чистый
разум сам по себе есть практический разум и дает (людям) всеоб-
щий закон, который мы называем нравственным законом", - пишет он
в "Критике практического разума". Нравственный принцип распрос-
траняется не только на людей, но и на все конечные существа, об-
ладающие разумом и волей; он господствует также в сфере "высшего
мыслящего существа", бога. Конечные разумные существа внечелове-
ческого происхождения являются у Канта логическим постулатом,
призванным заострить мысль о безусловной всеобщности нравствен-
ности в пределах разума. Кант критикует натуралистическую концеп-
цию морали просветителей по трем основным пунктам. Прежде всего
он считает, что стремление человека к счастью не может сделать
его нравственным. Чаще всего желание благополучия, удовлетворе-
ния собственных интересов толкает людей на аморальные поступки. И
тем не менее - это естественное стремление человека, от которого
он просто не может отказаться. Но если так, то человек, покуда он
остается естественным существом, не способен подняться до подлин-
ной нравственности. Он может стать моральным лишь в том случае,
если будет подавлять в себе природное начало, поступать вопреки
ему, принуждая себя, повинуясь одному только чувству долга. Мо-
раль, стало быть, - область противоестественного. Для возникнове-
ния обязующей силы долга в человеке, по мнению Канта, должно быть
внеестественное начало, которое кант не считает общественным. Вы-
ражая недоверие "естественному человеку", Кант в действительнос-
ти имеет в виду "эгоиста по природе", т.е. буржуазного индивида.
А весь строй жизни и мысли этого индивида обусловлен строем об-
щества, в котором он обитает. Если человек поступает ради интере-
сов других людей, из чувства доброжелательности, желая оказать им
благодеяние, то это еще не подлинная нравственность. Отказываясь
от своего эгоизма, человек жертвует в пользу эгоизма других. Так
или иначе здесь преследуется практический расчет, поступки выби-
раются и оцениваются с точки зрения их полезности, пригодности
для чего-либо и выгоды для кого-либо. В поступках видят лишь
средство для достижения какой-то иной, внеморальной цели.
Так Кант заявляет о том, что ему претит утилитарный дух бур-
жуазного общества и его мораль трезвого расчета. Он вовсе не про-
тив того, чтобы моральные действия совершались ради человека. Но
реально существующий в буржуазном обществе индивид не кажется ему
достойным обьектом нравственного подвижничества. Служение челове-
ку Кант понимает как служение идеалу человека. А такого идеала он
не видит в реальной жизни. Вот почему Кант приходит к выводу, что
основание нравственных обязанностей вообще не следует искать "в
природе человека или в тех обстоятельствах в мире, в какие он
поставлен..." Во имя человека, но не для человека. Поступать мо-
рально, согласно Канту, означает оказывать уважение "не к жизни,
а к чему-то совершенно другому, в сравнении и сопоставлении с чем
жизнь со всеми ее удовольствиями не имеет никакого значения".
Другими словами, если моральные требования не могут основываться
на законах и потребностях этого мира, они должны исходить из ка-
кого-то иного мира. Так Кант делает первый шаг к созданию потус-
тороннего царства должного, совершенно не связанного с тем, что
есть в действительности. И все-таки Кант вынужден признать закон-
ность стремления человека к счастью. Без этого стремления мораль
утратит для человека всякий смысл. Просветители, стремясь дока-
зать, что человек сам заинтересован в соблюдении требований мора-
ли,заверяли его, что добродетель есть прямой путь к личному счас-
тью. С этим Кант уже не согласен. Сколь бы ни был добродетелен
индивид, законы реальной жизни не гарантируют ему соответствующе-
го вознаграждения."Отчего под ношей крестной, весь в крови, вла-
чится правый? Отчего везде бесчестный встречен почестью и
славой?"- вопрошает Гейне. В действительности добродетель часто
оказывается в незавидном положении, а порок остается безнаказан-
ным и торжествует. Буржуазное общество уже не представляется Кан-
ту абсолютно справедливым.
Но тогда как же тогда можно требовать от людей исполнения
веления нравственности? Человек, выполняющий свой долг, должен
быть уверен, что ему воздастся. Счастье должно совпадать с добро-
детелью, иначе мораль несправедлива. Чтобы выйти из создавшегося
затруднения, Кант снова должен допустить существование некоего
иного, более разумного и абсолютно справедливого мира. Должны су-
ществовать бог, гарантирующий эту справедливость, и вечная жизнь,
в которой всякий в конце концов получит по заслугам.
Наконец, Кант отвергает просветительную концепцию тождества
внутренней свободы человека и внешней необходимости. Он согласен
с просветителями в том, что все поступки человека в реальной жиз-
ни подчинены строгой необходимости. Что бы тот ни совершил, его
действие есть следствие определенных причин. Но раз так, то мо-
раль опять невозможна. Можно ли винить человека за проступок, ес-
ли он был необходим и не мог быть иным? Очевидно нельзя. Человек
оказывается морально невменяемым. И точно так же не его заслуга,
если он поступил добродетельно. Когда мы одобряем или осуждаем
человека за что-либо, то исходим из предположения, что он обла-
дает свободой выбора, что в его воле поступить так или иначе. Но
такая свобода совершенно исключается законами естественного мира.
Из создавшегося затруднения Кант видит только один выход:
Снова допустить существование иного мира (правда, на этот раз без
бога). У него получается, что человек одновременно пребывает в
двух различных мирах. Как существо природное, человек принадле-
жит к миру пространства и времени, причин и следствий, здесь он
несвободен. Его действия можно заранее предвидеть и рассчитать с
такой же точностью, как затмения солнца, и только в другом,
внеестественном мире человек свободен, выбирает свои поступки и
ответствен за них, его можно одобрять или осуждать. Только в этом
"ином" мире человек, по Канту, является моральным существом. Тем
не менее, "...Объективная реальность морального закона,- говорит
Кант,- не может быть доказана никакой дедукцией и никакими уси-
лиями теоретического, спекулятивного или эмпирически поддерживае-
мого разума... и все же она сама по себе несомненна". Спустя сто-
летие идеи Канта о "регулятивных принципах" разума и "практичес-
ких" основаниях нравственности были вновь извлечены из архива ис-
тории. Так если просветитель готов был самые возвышенные устрем-
ления и идеалы вывести из эгоизма частного собственника, то сов-
ременный его приемник, утративший веру в то, что капиталистичес-
кое общество полностью воплощает в себе достижения всемирной
культуры, мыслит совсем иначе. С одной стороны он видит мораль,
диктуемую потребностями данного общества и официально санкциони-
рованнующую его экономический строй, политику и юридические зако-
ны. Но, с другой стороны, перед его мысленным взором раскрывает-
ся некая более высокая мораль, осуждающая существующую несправед-
ливость и политический прагматизм. Эта вторая нравственность ка-
жется ему противной всякой общественной целесообразности и прак-
тическим человеческим интересам. Понятно, что такая мораль может
представляться только сверхчеловеческой и внеобщественной по
своему происхождению. В воображении философа возникает царство
извечных и потусторонних ценностей, императивов и целей, которые
человеку "суждено в мире" частично исполнять, а частично - прег-
решать против них и мучиться сознанием своей вселенской вины.
Нравственность, не укладывающаяся в рамки данных социальных отно-
шений, вполне логично вырастает до космических масштабов.
Факты нравственной жизни говорят о людях, о мире, но не о са-
мой этике. Однако зададимся вопросом, можно ли считать этику в
определенном выше значении источником морали, а если можно - то в
какой степени.
Существует наука, называемая аксиологией, оперирующая фило-
совскими категориями, являющаяся наукой о ценности. Аксиология
задает свойственный ей вопрос: была бы природа красивой, если бы
не было человека? Обнаруживается, что ответить на этот вопрос не
так-то просто. Кажется абсурдным говорить, что до появления на
земле разумного существа девственная природа не была такой, како-
ва она теперь, не заключала в себе всего того, что мы называем
прекрасным. Но вместе с тем сами по себе эти пространственные
соотношения, электромагнитые и воздушные колебания, т.е. все то,
что мы воспринимаем как формы, цвета и звуки, не содержат в себе
никакой красоты. Целиком завися от них, она есть что-то совсем
иное, не сводимое к свойствам мироздания. Нечто такое, что не со-
держится в природе самой по себе и что не является лишь видимос-
тью сознания.
Нечто подобное - "противоестественное" - аксиолог обнаружи-
вает и в моральных ценностях. Допустим, совершено преступление,
кража. Нравственное сознание выносит поступку вердикт: зло. Но в
чем это зло заключается? Вопрос всегда был довольно каверзным для
теоретиков на протяжении всей истории этики. Наиболее эмпиричес-
ки и рассудочно мыслящие из них пытались свести моральное зло к
чему-то непосредственно наблюдаемому, к ощутимым результатам со-
вершенного действия. Логика их рассуждения такова. Следствием во-
ровства явилось то, что были нарушены интересы человека, он был
лишен возможности пользоваться принадлежавшим ему предметом, нас-
лаждаться им и т.п. зло, стало быть, заключается в некотором
ущербе, причиненном поступком, в страдании, тогда как добро - в
полезном эффекте, приносимом действиями людей в наслаждении и
счастье. В общем так (говоря с известным упрощением) понимали
природу морального добра и зла в разные исторические эпохи сто-
ронники так называемой гедонистической и эвдемонистической этики
- Демокрит и Эпикур, французские материалисты 18 века и англий-
ские утилитаристы 19 века, а также и иные современные буржуазные
этики.
Но противники этой точки зрения опровергали ее посредством
столь же очевидных примеров. А что если человек, незаконно приоб-
ретший предмет, получил большую пользу, чем мог извлечь из него
владелец. Или если преступление было сразу же раскрыто и его па-
губные последствия были предотвращены? Или, наконец, поступок
только замышлялся, но не был совершен по каким-либо не зависящим
от человека обстоятельствам? Ведь и в этом случае с точки зрения
нравственности поступок, попытка к нему или только умысел являет-
ся злом. Последствия (единственно, что может недвусмысленно уста-
новить наука, изучающая факты), таким образом, здесь ни при чем.
Источник морального значения деяний и побуждений надо искать в
чем-то другом. Если полезный результат считать единственным кри-
терием морального, то, следуя этой логике, человек должен посту-
пать в морали как расчетливый делец или политик, ему дозволено
преступать, скажем, законы честности, когда это покажется ему вы-
годным для тех, интересы кого он защищает.
В начале 20 столетия один из основателей аксиологии, англий-
ский философ Джордж Мур установил наличие грубой логической ошиб-
ки в традиционных рассуждениях гедонистов и эвдемонистов. В са-
мом деле, когда философ говорит, что добро есть то, что приводит
к наслаждению или счастью, он молчаливо подразумевает, что само
наслаждение или счастье является добром. Люди стремяться к ним,
потому, что в них они видят то, к чему стоит, должно стремиться.
Получается, следовательно, логический круг: основание добра, оп-
ределяется через добро. Эту ошибку Мур назвал
"натуралистической"; она состояла в том, что ценность понималась
как естественное свойство, тогда как на самом деле она была опре-
делена через должное. Ценность, заключает Мур, есть "внеестес-
твенное" качество, его нельзя вывести из всего того, что мы знаем
о законах сущего.
Мы видим, что в чем-то Мур прав: моральное добро и зло не
могут быть объяснены естественной наукой. Это задача науки общес-
твенной. Но Мур (и другие аксиологи) с последним не согласится.
Для него всякая наука -"естественная", даже, например, социоло-
гия, поскольку она изучает то, что "есть". Добро же, с точки зре-
ния аксиолога, - явление уникальное, относящееся к области дол-
жного, а не сущего. Отсюда, далее делаются выводы, имеющие уже
явно иррационалистический смысл. Наука, дескать, бессильна
что-либо сказать о природе моральной ценности, дать основание для
решения нравственных проблем. Люди способны постичь смысл добра,
дать моральную оценку явлениям лишь отказавшись от всего того,
что они знают из опыта и науки. В оценке вступает в силу особое
моральное прозрение - интуиция, непосредственное усмотрение, вос-
приятие "самоочевидного", - не имеющее ничего общего с эмпиричес-
кой достоверностью фактов и логикой умозаключений.
К моральным ценностям вполне приемлем закон "противоотноси-
тельности". Подобно тому как металл считается драгоценным лишь
благодаря своей редкости и исключительным качествам, так и выше
оценивается достоинство того или иного поступка, чем реже он со-
вершается. Оснований для пессимизма здесь никаких нет, просто
ценностное сознание перевернуло отношение причин и следствий: лю-
ди считают самым возвышенным то, что исключительно. Многие поко-
ления моралистов-проповедников мечтали о победе добра над злом, о
мире ничем не омраченного блаженства. Но если бы нечто подобное и
произошло и зло бы полностью было бы устранено, то и добро бы
"исчезло".
Главной проблемой этики всегда был вопрос о природе и проис-
хождении морали, однако в истории этических учений он обычно ста-
вился в виде вопроса об основании представлений морального созна-
ния о должном, о критерии нравственной оценки. Резюмируя все вы-
ше сказанное, касающееся истории этики, заметим, что в зависимос-
ти от того, в чем усматривалось основание морали, все имеющиеся в
истории этики учения можно отнести к двум типам. первый включает
теории, выводящие нравственные требования из наличной действи-
тельности человеческого бытия - "природы человека", естественных
потребностей или стремлений людей, прирожденных им чувств или ка-
ких-либо фактов их жизни, рассматриваемых как самоочевидное
внеисторическое основание морали. Теории этого типа обычно тяго-
теют к биоантропологическому детерминизму; содержат в себе эле-
менты материализма (древне-греческие материалисты, Аристотель,
Спиноза, Гоббс, французские материалисты 18 века, утилитаризм,
Л.Фейербах, русские революционные демократы), но часто в них
преобладают тенденции субъективного идеализма (английская школа
нравственного чувства 17-18 веков, Дж. Батлер; в современной бур-
жуазной этика - Дж. Дьюи, Р.Б. Перри, Э. Вестмарк, Э. Дюркгейм,
В.Парето,У.Самнер и другие). В теориях другого типа основанием
морали считается некоторое безусловное и внеисторическоеначало,
внешнее бытию человека. Это начало может пониматьсянатуралисти-
чески ("закон природы" стоиков, закон "космической теологии",
эволюции органической жизни) или же идеаллистически: "высшее бла-
го" (Платон), абсолютной идей (Г.Гегель), божественный закон (то-
мизм и неотомизм), априорный моральный закон (Кант), простые и
самоочевидные идеи или отношения, не зависящие от природы мироз-
дания (кембриджские платоники). В истории этики следует особо вы-
делить авторитарные концепции морали, согласно которым единствен-
ным основанием ее требований является некий авторитет - божес-
твенный или личный.
В современной буржуазной этике проблема основания морали час-
то представляется вообще неразрешимой. В интуитивизме основные
моральные понятия считаются не связанными с природой всего суще-
го, а потому самоочевидными, недоказуемыми и неопровержимыми.
Сторонники неопозитивизма, противопоставляя "факты" и "ценности",
приходят к выводу о невозможности научного обоснования моральных
суждений. Представители экзистенциализма считают, что сущность
человека не имеет общих определений и поэтому не может дать осно-
вания для формулирования каких-либо конкретных нравственных прин-
ципов. Правда, в так называемой натуралистической этике
1950-60гг. (Э. Эдел, Р. Брандт - США, и другие), выступающей
против иррационализма и формализма в этике, основания морали вы-
водятся из потребностей общественной жизни, данных антропологии,
этнографии, социологических исследований.
Вопрос о природе морали в истории этической мысли иногда
приобретал и другой вид: является ли нравственная деятельность по
своей сущности целесообразной, служащей осуществлению каких-либо
практических чцелей и достижению конкретных результатов, или же
она целиком внецелесообразна, представляет собой лишь исполнение
закона, требований некоторого абсолютного долженствования, пред-
шествующего всякой потребности и цели. Эта же альтернатива обле-
калась в форму вопроса о соотношении в морали понятий внемо-
рального блага и морального должного: либо требование долга осно-
ваны на том благе, которое может быть достигнуто (этой точки зре-
ния придерживалось подавляющее большинство этиков), либо, наобо-
рот само понятие благо следует определять и обосновывать посред-
ством должного (Кант, английские философы Ч. Брод, Э.Юинг). Пер-
вое решение обычно приводило к концепции так называемой консек-
венциальной этике (латинское consequentia - последствия), соглас-
но которой моральные действия должны выбираться и оцениваться в
зависимости от тех практических результатов, к каким они приво-
дят (гедонизм, эвдемонизм, утилитаризм и другие). Такое решение
упрощало нравственную проблему: оказывались неважными мотивы пос-
тупка и следование общему принципу. Противники консеквенциальной
этики доказывали, что в морали важен в первую очередь мотив и сам
поступок во исполнение закона, а не последствия (Кант); намере-
ние, стремление, приложенные усилия, а не их результат, который
не всегда зависит от человека (Д.Росс, Э.Кэррит, Великобритания);
важно не содержание действия, а то, в каком отношении к нему
стоит его субъект (то, что выбор совершен свободно, - Ж.П.Сартр;
что человек критически относится к своим действиям и побуждениям,
каковы бы они ни были, - К. Барт, Э.Бруннер).
Наконец вопрос о природе морали в истории этики часто высту-
пал в виде вопроса о характере самой нравственной деятельности,
соотношении ее с остальной повседневной жизнедеятельностью чело-
века. От древности до наших дней в этике прослеживаются две про-
тивоположные традиции: гедонистически-эвдемонистическая и ригори-
ческая. В первой проблема основания морали сливается с вопросом о
путях реализации нравственных требований. Так как мораль выводит-
ся здесь из "естественной" природы человека и его жизненных зап-
росов, то предполагается, что люди в конечном счете сами заинте-
ресованы в осуществлении ее требований. Эта традиция достигла
своего апогея в концепции "разумного эгоизма". Однако в истории
классово антагонистического общества требования морали часто
вступали в острое противоречие с устремлениями индивида. В нрав-
ственном сознании это отразилось в виде мысли об извечном кон-
фликте между склонностью и долгом, практическим расчетом и возвы-
шенным мотивом, а в этике послужило основой для второй традиции,
в русле которой находятся этические концепций стоицизма, кантиан-
ства, христианства, восточных религий. Представители этой тради-
ции считают невозможным исходить из "природы" человека и истолко-
вывают мораль как нечто изначальнопротивоположное практическим
интересам и естественным склонностям людей. Из этого противопос-
тавления вытекало аскетическое понимание моральной деятельности
как сурового подвижничества и подавления человеком своих естес-
твенных побуждений, с этим же была связана и пессимистическая
оценка нравственности дееспособности человека. Идеи невыводимос-
ти морального начала из бытия человека, о невозможности найти ос-
нование морали в сфере сущего вылились в философско-теоретичес-
ком плане в концепцию автономной этики, которая в буржуазной эти-
ке 20 века выразилась в отрицании социально-целесообразного ха-
рактера нравственной деятельности (экзистенциализм, протестан-
тская неортодоксия и другие). Особую трудность для немарксис-
тской этики представляет проблема соотношения общечеловеческого и
конкретно-исторического в морали: конкретное содержание нрав-
ственных требований либо понимается как вечное и универсальное
(этический абсолютизм), либо в нем усматривается нечто лишь час-
тное, относительное,преходящее (этический релятивизм).
Опираясь на предшествующую историю развития этической мысли,
марксистская этика рассматривает ряд вопросов в разрезе материа-
лизма и гуманизма, ориентируется на основании материалистической
теории законов исторического развития. Основание морали - нрав-
ственных идей, целей и устремлений - марксистская этика усматри-
вает в конечном итоге в предположительно объективных законах пос-
тупательного развития человечества. Используя социально-истори-
ческий подход к анализу морали, марксистская этика пытается прео-
долеть антитезу этического релятивизма и абсолютизма. Та или иная
классовая мораль выражает положение различных социальных групп в
процессе общественного производства культуры и ее исторического
развития и в конечном счете так или иначе отражает и объективные
законы истории. С точки зрения марксисткой этики, если обществен-
ная позиция некоторого класса исторически прогрессивна, и особен-
но, если это позиция трудящихся масс, испытывающих на себе гнет
эксплуатации, неравенства, насилия, а потому объективно заинтере-
сованных в установлении более гуманных, равноправных и свободных
отношений, то данная мораль, оставаясь классовой вносит вклад в
нравстенный прогресс общества в целом, формирует элементы общече-
ловеческой нравственности (данное положение лично у меня вызы-
вает чувство несогласия - истории, к сожалению, известны метамор-
фозы "собачьих сердец" в России после октября 17 - несогласие по
чисто практическому опыту нашей страны, хотя теория марксистской
этики представляется в общем целостной и привлекательной). Одной
из основных целей марксистская мораль ставит уничтожение классов
вообще, утверждая, таким образом, действительно общечеловеческие
ценности.
2. СОЦИАЛЬНАЯ ПРИРОДА МОРАЛИ
Моральная ценность - не самое сложное для понимания явление
ценности. По крайней мере, здесь ясно видна его обществен-
ная природа. Лишь религиозное сознание может наделять явления
природы моральным смыслом, видеть в них действие злых сил или
проявление божественной кары. Мы же знаем, что область морали це-
ликом исчерпывается сферой действия социальных законов.
Однако, откуда могло возникнуть представление о том что мо-
ральная оценка есть акт непосредственного усмотрения, кажущегося
"самоочевидным". Таким может представиться акт оценки обыденному
моральному сознанию. Ученый-теоретик подходит к анализу нрав-
ственных явлений и оценивает их с точки зрения их социального
значения. Человек, испытывающий эмоции на предмет определенного
поступка, может и не подозревать о тех социальных условиях и
сложном переплетении общественных связей, которые делают оцени-
ваемый им поступок добром или злом.
Социолог скажет, что дело здесь вовсе не в какой-то особой
проницательности нравственного чувства по сравнению с рацио-
нальным рассуждением. Ведь в этом чувстве тоже имеется рацио-
нальное содержание: в нем отложился прошлый жизненный опыт инди-
вида, когда-то найденные им решения, а так-же исторический опыт
многих поколений, выработавших "самоочевидные" представления о
добре и зле. Но человеку, выбирающему и оценивающему поступки в
повседневной житейской ситуации, до этого - социального - проис-
хождения моральных представлений чувств часто нет никакого дела.
Он просто оказывает предпочтение тому, что ему дорого, и проти-
вится тому, что вызывает у него протест.
Очевиден весьма определенный подход к человеку в условиях
частнособственнических интересов, свойственным эпохе современного
капитализма. Поскольку индивид достигает своих частных целей лишь
путем служения "общественному интересу" фирмы, постольку частно-
собственнический эгоизм должен всячески скрываться, снаружи дол-
жно быть видно только его служебное рвение, преданность заинтере-
сованность в процветании не принадлежащего ему дела. Индивид те-
перь не эгоист, а "беззаветный служитель общему делу". Эта обще-
распространенная и неофициальная узаконенная в буржуазном общес-
тве ложь становится моралью личности. Она витает в виде общеупот-
ребительных фраз, одобрения начальства, лицемерных заверений в
своей собственной лояльности и спорадических наговоров на других,
такой лояльности не проявляющих.
В свое время В. И. Ленин писал: - "Люди всегда были и всегда
будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока
они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политичес-
кими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать
интересы тех или иных классов". Из сказанного ясно, что этика ор-
ганически включена в идеологическую борьбу. Уместно вспомнить еще
недавнее противостояние буржуазной и социалистической этике.
Предполагалось, что буржуазная идеология не может выполнить свое
классовое назначение без определенного минимума знаний оприроде и
функционировании нравственности, ибо без этого невозможно целе-
направленно влиять на реальное нравстенное сознание общества. Но
в целом адекватное теоретическое воссоздание сущности и законо-
мерностей развития нравственности находится в прямом противоре-
чии с классовыми интересами буржуазии. Это социальное противоре-
чие находит свое разрешение в идеалистической этике. Подразумева-
лось, что социалистическая идеология, напротив, стремится к раз-
витию нравственных возможностей трудящихся. Считалось, что объек-
тивные потребности борьбы за коммунизм требуют, чтобы миллионные
массы населения пробудились к активному историческому творчеству,
чтобы они поверили в свои силы, сплотились в солидарной борьбе,
возненавидели любые формы эксплуатации и угнетения, чтобы они
постоянно становились лучше и чище. Нравственное здоровье рас-
сматривалось как необходимая предпосылка как для усвоения классо-
вых целей пролетариата, так и для борьбы для за их осуществление.
(Однако, несмотря на логическую стройность и завершенность ряда
коммунистических нравственных основ, материальные условия жизни
привели впоследствии к их эррозии, появлению "кухонного
синдрома", - синдрома раздвоения личности советского человека).
Но как бы там ни было та или иная теоретическая интерпритация
нравственности независимо, а часто даже вопреки субьективным на-
мерениям исследователей приобретает определенный классовый смысл,
оказывается выгодной той или иной группе людей в обществе. Со-
циальная природа нравственности становится очевидной, если проа-
нализировать какие изменения претерпевает мораль при смене одной
общественно-экономической формации другой.
Одним из важнейших вопросов, вокруг которого разворачивается
острая борьба идей в этике, является вопрос осоциальной природе
нравственности. Формулируя исходные принципы материалистической
этики (лично мне весьма симпатичен уклон полит-экономии), К.
Маркс и Ф. Энгельс подвергли резкой критике философскую спекуля-
цию, которая отрывала "представления индивидов от условий их жиз-
ни, от их практических коллизий и противоречий", которая перево-
рачивала вверх ногами действительные отношения, мистифицировала
сущность морали, наделяла ее самостоятельным бытием. Оторванные
от своего эмпирического базиса, нравственные представления из
следствия становятся причиной, из предикта - субьектом, искажен-
ное сознание идеологов наделяет их такими способностями, такими
творческими потенциями, которые на самом деле они никогда не об-
ладали. Практически-политическим следствием этой идеалистической
иллюзии является морализирование - бессилие, обращенное в дей-
ствие, попытка заменить действительную борьбу сентиментальным
благодушием.
Нравственность есть сугубо исторический социальный феномен,
тайна которого заключена в условиях производства и воспроизвод-
ства общества, именно установление таких, казалось бы простых ис-
тин, что моральное сознание, как и всякое сознание, "никогда не
может быть чем-либо иным, как осознанным бытием" (К. Маркс и Ф.
Энгельс. Соч., т. 3, стр. 278), что, следовательно, моральное об-
новление человека и общества не только не является основанием и
производящей причиной исторического процесса, но само может быть
рационально осмыслено и правильно понято лишь как момент практи-
ческой миропреобразующей деятельности, ознаменовало переворот во
взглядах на нравственность, положило начало ее научному осмысле-
нию. Вся последующая история марксистской этики была дальнейшим
углублением, конкретизацией, развитием и защитой этих положений,
по основам которых постоянна шла борьба с буржуазно-идеалистичес-
кими концепциями. Вскрывая принципиальные различия между материа-
листической этикой марксизма и всякими прочими теориями морали,
В.И. Ленин говорил: "Всякую такую нравственность, взятую из вне-
человеческого, внеклассового понятия, мы отрицаем. Мы говорим,
что это обман, что это надувательство и забивание умов рабочих и
крестьян в интересах помещиков и капиталистов". Социальная обус-
ловленность нравственности допускается в буржуазной этике лишь в
тех пределах, которые ограничиваются исходным идеалистическим
постулатом о первичности и безусловности мира моральных ценнос-
тей. Напротив, с точки зрения научной методологии исторического
материализма социальное - это не аспект, сторона, внешнее усло-
вие, свойство и т. д. морали, а ее суть, подлинная и единствен-
ная природа. Иной природы, иного источника у нее нет. Искать тай-
ну нравственности вне общественно-исторической практики, будь то
вымышленные миры теологов и идеалистов или вполне реальные биоло-
гические основы человеческого существования, является абсолютно
бесперспективным. Всякие попытки выйти для объяснения нравствен-
ности за социальные границы бесплодны в теоретическом отношении.
Кстати, это один из тех пунктов, в котором позиции марксис-
тско-ленинской этики и идеалистических концепций нравственности
диаметрально противоположны. Конечно, далеко не со всеми положе-
ниями терии марксизма можно согласиться, однако мысль о призна-
нии коренных интересов общества (классов) в качестве масштаба
нравственного действия, существенного содержания морального дол-
женствования, - представляется весьма логичной.
Конкретизируя вопрос о социальной природе нравственности,
марксистская этика в соответствиии с историко-материалистической
теорией общественно-экономических формаций рассматривает ее в ка-
честве формы общественного сознания. Наряду с другими формами ей
свойственны следующие признаки. Нравственность уходит своими кор-
нями в обьективно-экономические отношения. Ф. Энгельс писал, что
"люди, сознательно или бессознательно, черпают свои нравственные
воззрения в последнем счете из практических отношений, на кото-
рых основано их классовое положение, т.е. из экономических отно-
шений, в которых совершается производство и обмен" (К. Маркс и Ф.
Энгельс. Соч., т.20, с. 95).
В обществе, которое основано на классовых противоположностях,
мораль всегда носит классовый характер, она или оправдывает гос-
подство и привилегии эксплуататорских классов, или является сред-
ством выражения интересов угнетенных. " Вот почему мы говорим:
для нас нравственность, взятая вне человеческого общества, не су-
ществует; это обман." (В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, с.
310). Нравственность по своему существу есть явление историчес-
кое, она коренным образом меняется от эпохи к эпохе. " Не подле-
жит сомнению, что при этом в морали, как и во всех других отрас-
лях человеческого познания, в общем и целом наблюдается прогресс"
( К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т.3, с. 25). Однако, будучи явле-
нием вторичным, производным, нравственность в то же время обла-
дает относительной самостоятельностью, в частности, она имеет
свою логику исторического движения, оказывает обратное воздей-
ствие на развитие экономического базиса, играет социально-актив-
ную роль в обществе.
Словом, тайна нравственности заключена не в индивиде и не в
ней самой; как явление вторичное, надстроечное, она уходит свои-
ми истоками и целями в материально-экономические потребности и ее
содержание, как уже отмечалось, не может быть чем-либо иным, как
осознанным общественным бытием. (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т.
3, с. 25).
Чтобы выявить специфику нравственности, ее внутренние качес-
твенные границы, необходимо определить ее своеобразие в рамках
самого общественного сознания. Формы оющественного сознаниия при-
нято различать между собой по слудующим критериям: а) роли в об-
ществе; б) способу отражения; в) социальному источнику. Имеет
смысл рассмотреть особенности нравственности в свете этих крите-
риев.
Нравственность является одним из основных типов социальной
регуляции, своеобразным способом организации реального процесса
человеческой жизнедеятельности. Объективные потребности общества,
фиксируясь в нравственности, принимают форму оценок, общих пра-
вил и практических предписаний. Материальные отношения отражают-
ся в ней под углом зрения того, как они могут и должны реализо-
ваться в непосредственной деятельности отдельных индивидов и
групп. Фиксируя те требования, которые общественное бытие
предъявляет к сознательно действующим индивидам, нравственность
выступает как способ практического ориентирования людей в общес-
твенной жизни. Она по своей роли в обществе однопорядкова с пра-
вом, обычаями и т.д. Мораль согласно понятию "практически-духов-
ного освоения мира" К. Маркса (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т.
12, с.728) - это форма духовного отношения к миру, но такая, ко-
торая практически ориентирована, и ее непосредственная задача
состоит в организации реального общения между людьми.
Для понимания регулятивной природы нравственности представ-
ляются существенными, по крайней мере, четыре момента:
а) она представляет собой определенное ценностное отношение
к миру, - точнее - субьективно-заинтересованное. Она рассматри-
вает мир, отдельные социальные явления и акты (действия индиви-
дов и групп, социальные институты, их решения и т. д.) не сами по
себе, а с точки зрения их значения для общества (класса). Мно-
гообразие эмпирических событий она классифицирует или как положи-
тельные, или как отрицательные, или как нейтральные. Мир воспри-
нимается в черно-белом изображении.
б) нравственность является выражением активности человечес-
кого сознания, - ценностное отношение к миру есть в то же время
отношение деятельное. Характеризуя нечто как добро или зло, нрав-
ственность одновременно подразумевает, что к первому надо стре-
миться, а второго избегать. В.И. Ленин в конспекте "Науки логики"
Гегеля делает такую заметку: "...переход идеи истины в идею доб-
ра, теории в практику и vice versa" (В.И. Ленин. Полн. собр.соч.,
т. 29, с.198). Движение от истины к добру есть движение в направ-
лении от теории к практике. Здесь подчеркнута практическая наце-
ленность нравственных понятии.
в) нравственные взгляды и представления даны в единстве с
практическими отношениями, - особенность нравственного сознания,
рассмотренного в целом, состоит в том, что оно является норматив-
но-предписательным, нацеленным на определенные действия, поэтому
моральные взгляды и представоения надо брать в единстве с
реальными нравственными отношениями. Это верно и тогда, когда
речь идет об отдельных индивидах и тогда, когда речь идет о
большой группе людей. Типичным заблуждением идеалистических эти-
ческих учений как в прошлом, так и в настоящем является то, что
они суживают содержание нравственности, односторонне сводят его к
сфере внутриличностной мотивации. Известный позитивист Виктор
Крафт в своей книге "Рациональное обоснование нравственности" пи-
шет, что специфика "морали в отличие от всех регуляторов состоит
в том, что последние касаются только внешнего поведения, в то
время как предметом морали является убеждение, желание". Но из
этого вовсе не вытекает, что внутренняя мотивиция является един-
ственным предметом или, что право и иные социальные регуляторы
совершенно равнодушны к субъективным основаниям действия. Таким
образом, точка зрения идеалистов дает искаженное изображение,
обедняет нравственность, смазывает ее основную общественную фун-
кцию, социально-организующую роль.
г) основным средством освоения действительности является
нравственное требование, - понятие нравственного требование здесь
имеет смысл употребить не в узком значении (требование как один
из структурных элементов в отличие от принципов, норм и т. д.)6 а
в широком, понимая под ним некий общий знаменатель нравственных
принципов, норм, качеств, понятий, идеалов, а также реальных нра-
вов. Понятие нравственного требования концентрированно фиксирует
тот факт, что нравственность является способом регламентирования
человеческой деятельности.
Таким образом, основной мыслью всех предыдущих рассуждения
является то, что социальная сущность нравственности находит свое
концентрированное выражение в регулятивной функции.
3 . СТРУКТУРА МОРАЛИ
3.1 КЛАССИФИКАЦИЯ МОРАЛИ С ИСТОРИКО-ФОРМАЦИОННЫХ ПОЗИЦИИ
В силу наличия нескольких основных общественных формаций
имеет смысл говорить о структуре морали с позиции наличия соот-
ветствующих исторических форм нравственности.
3.1.1 ДОКЛАССОВАЯ МОРАЛЬ
Доклассовая мораль характеризуется относительной простотой,
неполной отвлеченностью от архаических обычаев, неразвитостью об-
щих принципов и связана с не вполне еще самостоятельным положе-
нием индивида в общественно-родовом обществе." племя оставалось
для человека границей как по отношению к иноплеменнику, так и по
отношению к самому себе... Люди этой эпохи... не оторвались
еще... от пуповины первобытной общности". (Энгельс Ф., Соч., 2
изд., т.21, с.99). Равенство индивидов предполагается само собой,
но именно поэтому оно еще не выступает в качестве особого требо-
вания уважения равных прав каждой личности. Требование справедли-
вости относилось ко всем членам коллектива и предусматривало раз-
личные права и обязанности индивида перед родовым целым. В этот
период формировались простейшие моральные требования к человеку
как члену рода, производителю и воину (уважение к обычаям рода,
выносливость, смелость, почитание старших, чувство равенства в
дележе добычи), тогда как многие формы личных взаимоотношений в
брачно-семейных и других сферах регулировались в основном еще
иными способами (обычаями, ритуалами и церемониалами, религиоз-
но-мифическими представлениями).
3.1.2 МОРАЛЬ КЛАССОВОГО ОБЩЕСТВА
В доклассовом и раннеклассовом обществе впервые осознается
неполное соответствие и даже противоположность требований морали
общепринятой практике обычного поведения. Наступившая эпоха со-
циального неравенства, частнособственнических интересов и конку-
ренции индивидов, классового угнетения и неравноправного положе-
ния трудящихся способствует формированию в широких массах созна-
ния несправедливости существующих порядков, деградации нравов по
сравнению с прошлым, "...которые прямо представляются нам упад-
ком, грехопадением по сравнению с высоким нравственным уровнем
старого родового общества" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд.,
т. 21, с. 99). Эти мотивы нравственного осуждения пороков сущес-
твующего общества и устремления к полному осуществлению основных
требований морали красной нитью проходят через всю историю клас-
совой борьбы и являются одной из сторон формирования революцион-
ной морали угнетенных классов, принимая всякий раз особую форму.
Каждая из господствовавших систем нравственности также обла-
дает своими особенностями. В морали античного общества производи-
тельный труд не выступал как дело, достойное свободного человека.
Раб обычно исключался из сферы действия морали и считался, с од-
ной стороны, существом к которому нельзя предъявлять никаких тре-
бований добродетели, а с другой - объектом отношения, не подпа-
давшим под критерии нравственности. В феодальном обществе, напро-
тив, труд выступает уже как обязанность человека (крепостного,
свободного крестьянина или ремесленника), получая одновременно и
религиозную санкцию. В рыцарско-феодальном сословии добродетеля-
ми считались в основном лишь воинские доблести, чувство дворян-
ской чести. В европейско-феодальном обществе христианская мораль,
наиболее общий синтез и санкцая данного строя, по характеристике
Энгельса (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т.7, с. 361), де-
лала особый упор на смирение, укрощение плоти и "гордыни" в про-
тивовес культу разума, воли или чувственности человека в антич-
ности. Раннехристианская заповедь "любви к ближнему" в средневе-
ковье раннего и среднего периодов почти не затрагивала обычных
межчеловеческих отношений (массовое сознание рыцарского и крес-
тьянского сословий в основном остается еще языческим); в позднее
же средневековье эта заповедь приобрела отвлеченно-религиозный
смысл служения людям (милости, сострадания) как "сынам бога", что
не касалось существа господствующих отношений между классами.
Укреплению существующих порядков служит характерное для феодализ-
ма разграничение обязанностей и добродетелей привилегированных и
угнетаемых слоев населения.
Нарождающаяся буржуазная мораль выступила с признанием ра-
венства всех людей, но лишь в качестве "равенства возможностей"
для индивидов как потенциальных свободных предпринимателей
(Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 106-107). По су-
ществу это означало равенство лишь частных собственников. В
борьбе с феодально-христианской моралью буржуазная мораль перво-
начально выступила под знаком "разумного эгоизма" и "взаимного
испльзования", т.е. основывалась на той иллюзии, что любой чело-
век, добиваясь только собственных "разумных" целей, тем самым
способствует благу других и общества в целом. В классическом бур-
жуазном представлении мораль в целом сводилась к способу достиже-
ния индивидом жизненного успеха и счастья. Особенно это характер-
но для морали эпохи первоначального накопления, где принципом
добродетели считался аскетизм усердия и скопидомства и откладыва-
ния на будущее наслаждений и наград. Впоследствии этот принцип
воздержания проповедовался рабочему классу как путь обретения
жизненного благополучия. Однако для рабочего, по словам Ф.
Энгельса, "...честность, трудолюбие, бережливость и все прочие
добродетели, рекомендуемые ему мудрой буржуазией...", вовсе не
являются гарантией того, что они "...действительно приведут его к
счастью" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т.2, с. 265). В
рамках буржуазной морали находят, конечно, выражение и некоторые
общечеловеческие нравственные нормы, но они толкуются, как прави-
ло, ограниченно, применительно к условиям господства капиталисти-
ческих отношений, и практикуются лишь до тех пор, пока не всту-
пают в противоречие с классовыми интересами буржуазии. Действи-
тельное состояние нравов буржуазии и особенно тех ее групп, кото-
рые связаны с большим бизнесом и государственной политикой, всег-
да было весьма далеко от требований общечеловеческой нравствен-
ности и противоречило даже тем принципам, которые исповедовались
буржуазным моральным сознанием. Это противоречие особенно харак-
терно для эпохи монополистического капитализма и политики импе-
риализма, когда в государственных масштабах совершаются преступ-
ления против других народов, процветают коррупция и взаимное по-
пустительство в рамках экономических, политических корпораций.
Для буржуазного сознания типичны непримеримые конфликты между
требованиями морали и политики, правилами практического благора-
зумия, жизненного успеха и соображениям честности, гуманности и
справедливости.
В противовес буржуазии, рабочий класс уже в капиталистичес-
ком обществе вырабатывает свою мораль, осознавая свою миссию как
противоположную господствующему строю. так возникла революцион-
но-пролетарская мораль, основным требованием которой является
уничтожение эксплуатации и социального неравенства, всеобщая обя-
зательность труда, солидарность трудящихся в борьбе с капиталом.
Эта мораль "...подчинена вполне интересам классовой борьбы проле-
тариата...", по словам В.И. Ленина (Полн. собр. соч., 5 изд., т.
41, с. 309); в борьбе за свои права "...рабочий класс поднимает-
ся вместе с тем и морально.." (там же, т. 21, с. 319), проявляет
по выражению Ф. Энгельса, "... свои самые привлекательные, самые
благородные, самые человечные черты" (Маркс К. и Энгельс Ф.,
Соч., 2 изд.,т. 2, с. 438). Эта мораль становится впоследствии
краеугольным камнем социалистической и коммунистической нрав-
ственности, которые концентрируют в себе в наиболее полном выра-
жении все нормы общечеловеческой морали. По мере утверждения со-
циалистических отношений эта мораль становится регулятором повсе-
местных взаимоотношений между людьми, постепенно проникая во все
сферы общественной жизни и формируя сознание, быт и нравы миллио-
нов людей (известный впоследствии феномен "Homo Soveticus"). Для
коммунистической нравственности характерны последовательное осу-
ществление принципа равенства и сотрудничества между людьми и на-
родами, коллективизм, уважение к человеку во всех сферах его об-
щественных и личных проявлений на основе того принципа, что
"...свободное развитие каждого является условием свободного раз-
вития всех" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 4, с. 447).
Поскольку коммунистической морали чуждо рассмотрение общества и
индивидуальной жизни как внешних средств одного по отношению к
другому, а то и другое выступает в нерасторжимом единстве, пос-
тольку для нее неприемлимы характерные для буржуазной морали
жертвы одним нравственным принципом ради другого (например, жер-
тва честностью ради выгоды, достижение целей одних ценой ущемле-
ния интересов других, компромиссы политики и совести).
Однако рассуждая о пролетарской морали Маркс и Энгельс, а
позднее В.И. Ленин неоднократно указывали, что сами по себе чув-
ства и устремления трудящихся масс, их нравственное негодование и
идеалы не являются доказательством правильности их социально-ис-
торической теории. " Эта аппеляция к морали и праву в научном от-
ношении нисколько не подвигает нас вперед; в нравственном негодо-
вании, как бы оно ни было справедливо, экономическая наука (мож-
но расширить-общественно-историческая наука в целом,- О.Д.) мо-
жет усматривать не доказательство, а только симптом" (К.Маркс и
Ф. Энгельс. Соч., т.20, с.153),(далее Энгельс сам поясняет что
значит нравственное негодование масс для науки является симпто-
мом,- когда говорит, что точка зрения морали применительно к ис-
тории неправомерна в "формальном смысле", так как "Если нрав-
ственное сознание массы обьявляет какой-либо экономический факт
несправедливым, как в свое время рабство или барщину, то это есть
доказательство того, что этот факт сам пережил себя, что появи-
лись другие экономические факты, в силу которых он стал невыноси-
мым и несохранимым"). Далее Ф.Энгельс пишет: " Когда... мы гово-
рим это несправедливо, этого не должно быть,- то до этого полити-
ческой экономии (общественной науке вообще) непосредственно нет
никакого дела. Мы говорим лишь, что этот экономический факи про-
тиворечит нашему нравственному чувству. Поэтому Маркс никогда не
обосновывал свои коммунистическме требования такими доводами, а
основывался на неизбежном... крушении капиталистического способа
производства..."(К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 184).
Таким образом, марксизм принципиально враждебен всякому наивному
морализированию, в котором достоверный анализ действительности
подменяется выбором предпочитательного, желательного, рассужде-
ния о том, что "лучше" и что "хуже". Именно это имели ввиду Маркс
и Энгельс, когда противопоставляли свое мировоззрение утопичес-
ким программам: "Коммунизм для нас не состояние, которое должно
быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться дей-
ствительность. Мы называем коммунизмом действительное движение,
которое уничтожает теперешнее состояние. Условия этого движения
порождены имеющейся теперь налицо предпосылкой". (К. Маркс и Ф.
Энгельс. Соч.,т. 3, с.34)
3.2 СТРУКТУРА МОРАЛИ КАК ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ ИНДИВИДУАЛЬНОГО И
СОЦИАЛЬНОГО
Сфера деятельности морали широка, но тем не менее богатство
человеческих отношений можно свести к отношениям: а) индивида и
общества; б) индивида и коллектива; в) коллектива и общества; г)
коллектива и коллектива; д) человека и человека; е) человека к
самому себе. Таким образом, в решении вопросов морали правомочно
не только, коллективное, но и индивидуальное сознание: нравствен-
ный авторитет кого-либо зависит от того, насколько правильно он
осознает общие моральные принципы и идеалы общества и отраженную
в них историческую необходимость. Объективность основания как раз
и позволяет личности самостоятельно , в меру собственной созна-
тельности, воспринимать и реализовывать общественные требования,
принимать решения, вырабатывать для себя правила жизни и оцени-
вать происходящее. Здесь встает проблема соотношения свободы и
необходимости. Правильное определение общего основания морали еще
не означает однозначного выведения из него конкретных нравствен-
ных норм и принципов или непосредственного следования индивида
"исторической тенденции". нравственная деятельность включает не
только исполнение, но и творчество новых норм и принципов, нахож-
дение наиболее отвечающих современности идеалов и путей их осу-
ществления.
3.3 КЛАССИФИКАЦИЯ МОРАЛИ ПО СФЕРАМ ПРИМЕНЕНИЯ
Во всяком обществе действия громадного множества людей дол-
жны быть согласованы в совокупную массовую деятельность, при всем
своем разнообразии подчиняться определенным общесоциальным зако-
нам. Функцию такого согласования и выполняет мораль наряду с дру-
гими формами общественной дисциплины, тесно переплетаясь с ними и
вместе с тем представляя собой нечто специфическое. Мораль регу-
лирует поведение человека во всех без исключения сферах его об-
щественной жизни - в труде и в быту, в политике и науке, в семье
и общественных местах, хотя и играет неодинаковую роль. Неслучай-
но в этике используют такие понятия как труда нравственность,
профессиональная этика, быта нравственность, брачно-семейная мо-
раль.
Труда нравственность - одна из важнейших сфер морали, охва-
тывающая все области общественно полезной деятельности человека
(в первую очередь материально - производительный труд, а также
научную и культурно-просветительную деятельность, художественное
творчество, деятельность государственного и общественного управ-
ления, обслуживания и т. п., поскольку все они также являются от-
раслями общественного труда). Понятие труда нравственности вклю-
чает две основные стороны - отношение к труду и нормы взаимоотно-
шений между участниками совместной деятельности. Наряду с общими
вопросами трудовой морали существуют также специфические пробле-
мы нравственности, связанные с профессиональными особенностями
различных отраслей труда (профессиональная этика). Нравственную
сторону труда определяет прежде всего то, что он есть основное
условие человеческого существования. Общественная полезность тру-
да - главный показатель его моральной ценности и источник нрав-
ственных отношений, складывающихся в процессе труда. Труда нрав-
ственность - имея исторический характер, обладает рядом общих
черт в условиях различных общественно-экономических формаций. При
первобытнообщинном строе трудовые взаимотношения складываются в
основном по принципам простой кооперации (объединение членов ро-
да для выполнения одной операции, например на охоте) и разделе-
ния труда между полами и возрастными группами. В этих условиях в
отношениях между членами рода решаюшее значение имеет слажен-
ность усилий, полное подчинение правилам совместной деятельности,
указаниям старейшин, жесткое ограничение свободы действий и пот-
ребностей индивида. Необходимость повседневно бороться с силами
природы и постоянные лишения диктуют людям потребность в воспита-
нии физической выносливости, стойкости, смелости и дисциплиниро-
ванности. С разложением родового строя, в условиях натурального и
мелкотоварного хозяйства трудовое сотрудничество ограничивается в
основном рамками отдельной семьи. По мере развития промышленного
производства и обобществлению труда возникает необходимость в
тесном сотрудничестве большого количества работников. Сам харак-
тер промышленного труда порождает потребность в установлении от-
ношений трудовой солидарности между рабочими. Труд на благо об-
щества формирует в людях высокие нравственные качества - трудолю-
бие, бережливость, самоотверженность. К сожалению, с изменением
курса экономической ориентации страны перестало уделяться должно-
го внимания формированию отношений взаимопомощи, трудовому воспи-
танию, воспитанию чувства необходимости труда посредством различ-
ных общественных организаций.
Профессиональная этика (или профессиональная мораль) - так
принято называть кодексы поведения, обеспечивающие нравственный
характер тех взаимоотношений между людьмим, которые вытекают из
профессиональной деятельности. Несмотря на всеобщий характер мо-
ральных всеобщий требований (равенство), и наличие единой трудо-
вой морали класса или общества (труда нравственность), сущес-
твуют еще и специфические нормы поведения для определенных видов
профессиональной деятельности. Возникновение и развитие таких ко-
дексов представляет собой одну из линий нравственного прогресса
человечества, поскольку они отражают возрастание ценности личнос-
ти и утверждают гуманность в межличностных отношениях. Так, нап-
ример, в основе управленчески-административной этики лежит требо-
вание безусловного уважения к человеку, к личности., в основе
врачебной этики лежат традиционные представления о гуманном наз-
начении труда медика, который должен руководствоваться в своих
действиях соображениями телесного и духовного здоровья больного,
не считаясь при этом с трудностями, а в исключительных обстоя-
тельствах - и собственной безопасностью. От представителей права
профессиональная этика требует неподкупности, верности духу и
букве закона, соблюдения равенства всех перед законом. Одним из
гуманистических принципов права является "презумпция невиновнос-
ти" - требование считать обвиняемого невиновным до тех пор, пока
его вина не доказана. Гуманистичекими аспектами насыщена и педа-
гогическая этика. Она так регулирует , например, поведение учите-
ля, чтобы оно укрепляло его авторитет, обеспечивало единство уси-
лий педагогического коллектива. Вместе с тем она реализует прин-
цип единства уважения к личности ученика и требовательности к не-
му, ставит вопрос о моральном доверии общества к учителю. В сфе-
ре науки профессиональна этика требует отстаивать истину и доби-
ваться использования научных достижений в интересах человечества.
Она формирует готовность правильно воспринимать критику, способ-
ность сочетать научную добросовестность с личной честностью ис-
следователя, осуждает конъюнктурщину, начетничество, стремление
приспосабливать результаты лабораторных исследований, приукраши-
вать факты для доказательства того или иного теоретического поло-
жения, плагиат - присвоение и использование чужих открытий и
научных идей в качестве своих собственных, попытки создания моно-
полии той или иной научной школы, подкрепляет систему правил ве-
дения дискуссий, способов закрепления научного приоритета, форм
выражения признательности коллегам и др. Профессиональная этика
журналиста, писателя, художника, композитора, деятеля театра, ки-
но, телевидения и радио требует от работников культуры беззавет-
ного служения народу, гражданской страстности и принципиальности,
этико-философской образованности, позволяющей выносить точные и
обоснованные оценки изображаемым явлениям, высокого творческого
подъема, мастерства и вкуса в художественном отражении действи-
тельности. Прфессиональна этика работников сферы обслуживания
(сервиса) связана в первую очередь с культурой общения, с необхо-
димостью обеспечить удовлетворение растущих запросов и потребнос-
тей человека. Особые моральные кодексы складываются и в тех ви-
дах деятельности, которые связаны с использованием каких-либо
специфических общественных функций ( например, в воинской и мили-
цейской службе, в области спорта и др.).
Быта нравственность - сфера действия морали, распространяю-
щаяся на всю область жизнедеятельности человека вне его производ-
ственной, политической, научной и всякой другой служебной и доб-
ровольно-общественной деятельности (труда нравственность, профес-
сиональная этика). В первую очередь сюда относяться брачно-семей-
ные отношения (брачно-семейная мораль), личные взаимоотношения
людей вне работы, поведение человека в общественных местах, удов-
летворение личных потребностей, проведение отдыха. Большинству
этик чуждо противопоставление области быта и общественно полез-
ной деятельности человека. В сфере быта человек восстанавливает
силы, развивает свои потребности и способности, усваивая содержа-
ние общественной культуры; воспитание подрастающих поколений,
подготовка их к будущей общественной деятельности осуществляется
в значительной мере в семье. Поэтому в своем быту человек, точ-
но так же как и в общественно полезной деятельности, выступает в
качестве социального существа, члена общества, подчиняется тем же
самым социально-историческим законам и требованиям нравственнос-
ти, хотя это и происходит в иной форме. Так быта нравственность
призвана разрешить вопрос раздвоения личности - когда, например,
частный предприниматель выступает как бы в двух противоположных
обликах: в деловых операциях поневоле в виде эгоиста, а в быту
нередко в роли частного благотворителя по отношению к "ближним"
(альтруизм). Служащий и администратор - это "должностное лицо",
исполнитель заданной функции на работе и просто человек, "свобод-
ная личность" в частной жизни. В настоящее время общественно по-
лезный труд становится собственно человеческим призванием, а быт
- столь же общественной по своему значению жизнедеятельностью.
Господствующие ныне принципы нравственности основываются на том,
что формирование нравственного отношения происходит не только в
процессе труда и общественной деятельности, но и в быту, в каж-
додневном общении вне работы, в зависимости от характера досуга,
семейной обстановки и способа удовлетворения личных потребностей.
Ее требования - уважение к людям, скромность, непримиримость к
злу, честность, взаимопомощь и многое другое - в равной степени
относится и к быту. Однако, не могу согласиться с положением не-
давно господствующей социалистической морали о требовании, что
быт человека должен подвергаться каждодневному публичному контро-
лю, общественной регламентации, всеобщей гласности в той же мере,
как трудовая и политическая деятельность.
Брачно-семейная мораль представляет собой одну из важнейших
сфер деятельности морали, выступающей наряду, с правом в качес-
тве основного регулятора взаимоотношений между супругами, родите-
лями и детьми (и другими родственниками, поскольку между ними
поддерживаются семейные связи). Роль брака и семьи в жизни общес-
тва, их исторические формы и соответствующие им нравственные тре-
бования к человеку определяются экономическим строем общества,
всей системой общественных отношений, а также уровнем развития
человеческой цивилизации и культуры в целом. В историческом раз-
витии брачно-семейной морали отчетливо прослеживается ход общего
социального и морального прогресса человечества, в котором можно
установить следующие определенные закономерности:
1.Вытесняя различные формы многобрачия (полигамии), все бо-
лее прочно утверждается связь мужчины и женщины. В раннем перво-
бытнообщинном обществе брак регулировался преимущественно обыч-
ным правом, которое непосредственно исходило из интересов консо-
лидации сначала первобытного стада, затем рода как производствен-
но-трудовых ячеек. Это был период, когда форирующиеся нравствен-
ные нормы были еще непосредственно вплетены в процессы произ-
водства предметов потребления и самого человека. В становлении
рабовладельческой, феодальной и буржуазной форм моногамии преоб-
ладающую роль играли экономические факторы: подчиненность женщин
и их экономическая зависимость от "сильного пола", материальный
расчет, функционирование семей крестьян и ремесленников одновре-
менно в качестве производственных ячеек общества. Вместе с тем
моногамия явилась ответом и на развивающиеся нравственные потреб-
ности людей. Прогресс в области брачно-семейных отношений выра-
жается в стремлении к добровольности и равноправию брачного сою-
за, к его свободе от утилитарно-экономических соображений, бо-
гатству духовно-нравственной жизни семьи, гармоничности интере-
сов семьи и всего общества, к усилению роли и значения воспита-
тельной деятельности семьи, а следовательно к повышению ее граж-
данской и моральной ответственности.
2.На основе утверждения моногамии в отношении полов и со-
циально-культурного развития общества любовь превращается из
простого естественного влечения в специфически человеческое чув-
ство: в любви сексуальная потребность проявляется как потреб-
ность в общении, охватывающем собой все богатство личности каждо-
го из супругов. Всестороннее развитие человека, все большая утон-
ченность его интеллектуальных и эмоциональных запросов превра-
щает любовь из простой потребности природы в момент прежде всего
духовного единения мужчины и женщины.
3. С установлением подлинной моногамии, основанной на взаим-
ной склонности супругов, половая любовь из силы, "стремящейся к
разрушению брака", превращается в силу, "которая должна стать его
основой" (Маркс К., Энгельс Ф.,т.21, с.80). Поскольку же в любви
участвуют двое, а возникает третья, новая жизнь, в отношениях по-
лов, как отмечал В.И. Ленин, кроется общественный интерес: возни-
кает долг по отношению к обществу. Это единство любви и долга
составляет основу современного брака, является реальным воплоше-
нием нравственной свободы личности в брачно-семейных отношениях.
При этом забота о воспитании детей является не только нравствен-
ной, но и конституционной обязанностью.
4. По мере укрепления подлинной моногамии и органического
слияния моральных требований в области семейно-брачных отношений
и внутренних потребностей личности возрастает способность супру-
гов и членов семьи самостоятельно регулировать свои взаимоотноше-
ния, без повседневного внешнего контроля со стороны общества.
3.4 КАТЕГОРИИ МОРАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ОТНОШЕНИЙ И СОЗНАНИЯ
КАК СОСТАВЛЯЮЩИЕ МОРАЛИ
В системе категорий современной этики воссоздается структура
морали как целостного общественного образования, обладающего мно-
жеством сторон и моментов. Основу такой системы составляют кате-
гории моральной деятельности, нравственных отношений и морально-
го сознания, которые отражают три основные стороны морали - со-
держание предписываемых и оцениваемых нравственностью действий и
их нравственных мотиваций; способ регуляции этой деятельности мо-
ралью, выражающийся в совокупности общественных связей, направ-
ляющих и контролирующих индивидуальное и коллективное поведение;
наконец, идеальное отражение деятельности и отношений морали в
сознании и их специфическое нравственное обоснование. Категория
нравственной деятельности включает следующие моменты: структура
отдельного поступка и составляющие его элементы (мотив, побужде-
ние, намерение, выбор, решение, деяние, цели и средства, послед-
ствия), общая линия поведения индивида (в том числе нравственные
привычки, навыки, склонности, убеждения, чувства); нормы поведе-
ния и нравы общества, составляющие в совокупности его нравствен-
ный образ жизни в целом. Анализ структуры нравственных отношений
и нравственного сознания позволяет установить соотношение таких
категорий, как нравственное требование, обязанность, долг, ответ-
ственность, достоинство личности, совесть, отражающих различные
формы отношения личности к обществу, а также взаимосвязь таких
категорий, как норма, моральное качество, оценка, нравственный
принцип, общественные и нравственные идеалы, добро и зло, спра-
ведливость, смысл жизни, назначение и счастье человека, состав-
ляющие логический каркас всякой системы морали и наполняющие каж-
дый раз иным содержанием.
Моральное сознание как система оценок со знаками плюс или ми-
нус, отражает действительность сквозь призму одобрений и осужде-
ний, через противоположность добра и зла, отношение и дея-
тельность, намерения - эти категории в опросах этики первостепен-
ноезначение. Аристотель, впервые в европейской этике всесторонне
рассмотрел понятие "намерение", понимал его именно как основание
добродетели и сознательно противопоставлял, отличал от воли и
представления ("Никомахова этика", книга III, гл.4, 5, 6, 7). На-
мерение не имеет дело с тем, что невозможно осуществить, а нап-
равлено на то, что во власти человека, оно касается средств дос-
тижения цели (нельзя сказать: я намереваюсь быть блаженным) в от-
личие от воли вообще, которая может иметь дело с невозможным (же-
лание бессмертия, например), и направлять на то, что вне нашей
власти (желание победы тому или иному атлету в соревновании), ка-
сается целей человека. Рациональное зерно мысли Аристотеля, сог-
ласно которой намерение касается средств, а воля - целей челове-
ческой деятельности, состоит в том, что содержанием намерения мо-
гут быть, как правило, цели осуществимые, реальные, взятые в
единстве со средствами их достижения. Намерение также не есть
представление. Первое всегда практически ориентировано, выделяет
в мире только то, что во власти человека, второе простирается на
все: и на вечное, и на невозможное; первое различается добром из-
лом, второе - истинностью и ложностью; первое есть указание к
действию, говорит о том, чего добиваться и чего избегать, что де-
лать с предметом; второе анализирует, что такое сам предмет и чем
он полезен; первое хвалят, когда оно сообразуется с долгом, вто-
рое - когда оно истинно; первое касается того, что известно, вто-
рое того, что нам неизвестно. К тому же, завершает свою сравни-
тельную характеристику Аристотель, лучшие намерения и лучшие
представления встречаются не у одних и тех же людей. Собственный
существенный признак намерения Аристотель усматривает в том, что
ему предшествует предварительный выбор, взвешивание мотивов, под
которыми он прежде всего понимает различную побуждающую роль ра-
зума и удовольствий: " Оно есть нечто, что избирается преимущес-
твенно перед другими".
Понятие намерения фиксирует в себе отмеченные нами выше осо-
бенности, своеобразие функционирования нравственного требования в
отдельном индивиде. Оно есть такое идеальное побуждение к дей-
ствию, которое включает в себя в качестве собственных моментов и
волеизъявление и целеполагание, но само является более богатым и
конкретным по содержанию. Если воля выражает наше личностное от-
ношение к миру, субъективную заинтересованность и для воли сущес-
твенно, что она моя воля, а для целеполагания, наоборот, харак-
терно рассмотрение предметов в их собственных объективных соотно-
шениях, как они существуют сами по себе, и для цели существенно,
что она объективна, то намерение есть единство того и другого.
Для него существенно, что оно есть мое стремление к объективно
необходимому.
Действие, поскольку оно управляемо, соотнесено с намерением,
выступает как нравственный поступок. Невинность, замечает Гегель,
не есть добродетель. Добро полагает себя не случайно, а необходи-
мо как добро. Оно сознательно мыслит свое содержание через актив-
ное противостояние злу. И нравственный поступок в этом смысле
есть поступок, который совершен потому, что он нравственный. Это
предполагает, что поступок, или собственно действие, надо соотно-
сить не только с предыдущей, но и с последующей моральной рефлек-
сией индивида, ибо знание того, что нравственно вообще, не гаран-
тирует правильного решения, что нравственно в каждом отдельном
случае, и часто только по послудующей реакции на действие можно
судить о первоначальном намерении. Поскольку объективно возможны
несовпадения между непосредственным побуждением и действительным
значением поступка, то важно знать, как этот поступок ложится в
ряд других поступков данного индивида, насколько он для него ти-
пичен. Поэтому нравственный поступок иначе еще можно определить
как поступок нравственного человека. Объясняя смысл этой тавтоло-
гии, какой она на первый взгляд кажется мы хотим еще раз с благо-
дарностью процитировать великого Аристотеля: " итак, действия на-
зываются тогда справедливыми и умеренными, когда они таковые, ка-
кие мог бы совершить справедливый и умеренный человек; справедли-
вый же и умеренный человек не тот, кто поступает так (ибо он мог
поступить так и случайно), но тот, кто поступает так, как спра-
ведливые и умеренные".
4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Анализируя сферу деятельности этики, как науки о морали,
необходимо отметить прежде всего огромное практическое значение
этики для решения социальных проблем современной эпохи и, в час-
тности, проблемы формирования всесторонне развитой личности.
Однако, благополучное разрешение этой задачи возможно только в
тесном взаимодействии с другими науками - социологией, психоло-
гией, теорией общественного воспитания, педагогикой, а также эс-
тетикой, с которыми этика имеет ряд пограничных проблем.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Дробницкий О.Г. Мир оживших предметов Издательство политичес-
кой литературы, Москва, 1967г.
2. Мораль Большая советская энциклопедия т. 16,с.559-561 третье
издание, Москва, издательство "Советская энциклопедия", 1974г.
3. Этика Большая советская энциклопедия т.30, с 291-293 третье
издание, Москва, издательство "Советская энциклопедия", 1974г.
3. Словарь по этике, под редакцией И.С. Кона - 5-е изд.- М.: По-
литиздат, 1983.
4. Войтыла К. Основания этики.// Вопросы философии. 1991,N 1
с.28-60
5. Кропоткин П. Этика. М.,1991г.
6. Гусейнов А.А. Социальная природа нравственности , Издательство
Московского университета, 1974г.