Украинский язык
Тарас Шевченко
Попробуйте ответить на такой вопрос: что такое культура? Это слово входит в самые неожиданные сочетания: древняя культура, современная культура, культура поведения, культура мысли, культура труда, культура речи, огородная культура, выращенная культура, культура микроба и т.д. А еще есть культурный слой (в археологии), культурный человек, культурная политика и тому подобное. Итак, культурой является все, что создано человеком для удовлетворения своих материальных и духовных потребностей. Поэтому среди тех многих значений, которые имеет слово культура, выделяются два главных: материальная культура и духовная культура.
Язык также создан человеком для нужд общения и для создания в памяти человечества банка данных коллективного опыта в познании мира. В конце концов, и сам человек есть продукт своей деятельности: как справедливо отмечал Ф. Энгельс, «сначала язык, а затем и вместе с ним членораздельная речь стали двумя наиглавнейшими стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг». Поскольку в основе культуры лежит общее стремление человечества к преобразованию окружающего пространства в сферу жизнедеятельности, в способ развития человеческого общества, то следует признать, что нет и не может быть природного языка, первичной функцией которого не было бы обслуживание процесса создания культуры. Итак, язык – один из видов культуры, призванный, вместе с трудом, творить все иные виды культуры. Более того, язык есть не только способ творения культуры, но и, что необходимо подчеркнуть, одним из слагаемых ее компонентов. По мысли Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова, «национальный язык входит в понятие национальной культуры, поскольку природные условия, географическое положение, уровень и специализация народного хозяйства, тенденция общественной мысли, науки, искусства – все большие и малые особенности жизни народа отражаются в языке этого народа».
Непреложной аксиомой является то, что язык является своеобразным генетическим кодом нации, составной частью и способом создания национальной культуры. Мировая наука имеет аргументированные доказательства того, что украинский язык является одним из старейших и блестящих языков из-за своей мелодичности и образности.
Говорить о языке протоукраинских племен можно лишь гипотетически. Ведь письменных памятников, дошедших до нас, еще недостаточно для полноценного исследования языка. Поэтому какие-либо хронологические вехи возникновения и первоначального развития украинского, как и вообще какого-либо иного языка, установить невозможно. Бесспорно лишь то, что украинский язык является одним из древнейших индоевропейских языков. Об этом свидетельствует и наличие архаичной лексики, и некоторые фонетические и морфологические черты, сохраненные украинским языком на протяжении веков. Древность украинского языка доказывали ряд отечественных и зарубежных ученых: Павел Шафарик, Михаил Красуский, Алексей Шахматов, Агатангел Крымский и другие. Еще в 1879 году польский ученый-лингвист Михаил Красуский в своем труде «Древность украинского языка» утверждал, что украинский язык не только старейший от всех славянских, но и от санскрита, греческого, латинского и других арийских языков.
О древности украинского языка свидетельствуют и реликтовые фольклорные произведения, особенно календарно-обрядовые песни. Например, украинский языковед Александр Потебня утверждал, что веснянка «А ми просо сіяли» существовала на Украине уже в I тысячелетии до н.э. Неужели она пелась каким-то иным языком? А колядки о сотворении мира птицами (т.е. еще с дохристианских времен) вряд ли переводились с какого-то еще более древнего языка на украинский, поскольку христиане не имели такой необходимости.
Много научных дискуссий вызывает также вопрос о существовании письменности в украинских землях. Археологические находки свидетельствуют наличие письменных знаков на глиняной посуде, пряслицах, оружии и т.п. еще до трипольского периода. То ли это было фонетическое, то ли иероглифическое письмо – точных ответов исследования пока не дали.
Свою письменность имели племена трипольской, катакомбной культуры бронзовой эры, зарубенецкой и черняховской культур. Древние авторы свидетельствуют, что это было греческое или русское письмо. Так, иранский писатель Марваруди констатирует, что «у хазар также есть письмо, которое происходит от русского», и что оно похоже на греческое.
Исследованиями древнейших систем письма на Украине занимался Николай Суслопаров, Валентин Даниленко и другие. Однако еще не установлена связь между трипольскими, скифо-сарматскими и раннеславянскими знаковыми системами.
Предполагается, что письменность на территории Украины имела несколько вариантов. Например, Северное Причерноморье пользовалось азбукой, идентичной греческой или римской (латинице), а восточные районы (особенно скифо-сарматы) – имели свою оригинальную письменность, известную в науке как сарматские знаки, которые были похожи на армянскую и грузинскую письменность.
Недостаточность памятников древней письменности можно объяснить тогдашними способами письма: повседневные записи, вероятно, выполнялись на вощеных деревянных дощечках или на бересте – материале, который плохо сохраняется. Однако, находят немало инструментов для письма, так называемых «стилей». Хорошо сохранились граффито, начерченные на свежей, еще не обоженной глине. Горшки с надписями часто имеют вид предметов повседневного обихода, простых, вручную вылепленных, что свидетельствует об их местном, аборигенном происхождении. Некоторые из этих графических изображений считают тавром (клеймом) или тамгой (знаком принадлежности) мастеров.
Немало дискуссий в научном мире вызвала деятельность Кирилла и Мефодия, с именами которых связывается создание славянской азбуки. Тщательное исследование азбуки, названной кириллицей, произвел украинский филолог, известный также как митрополит Илларион. Его труд «Славянское письмо до Константина» убедительно доказывает правдивость доводов монаха Храбра, который писал, что Евангелие и Псалтырь «русскими письменами писаны». Это событие датируется зимой 860 – 861 г.г. Если это уже сформированная письменность, то что же тогда создал Кирилл? Этот вопрос не дает покоя ученым вот уже на протяжении скольких столетий.
Краткую историю исследования этой проблемы представляет Михаил Брайчевский в труде «Происхождение славянской письменности».
Сохранилось «Житие Кирилла», написанное, как считается, его братом Мефодием. Из него узнаем. Что просветительская миссия Кирилла происходила, прежде всего, в проповеди христианства среди славян. Это было время, когда христиане уже ощущали теологические противоречия между Римом и Константинополем.
Деятельность миссионеров, проповедующих христианство латинским языком, успеха не имела. Тогда Моравский князь Ростислав обратился к Константинопольскому патриарху с просьбой прислать проповедников, которые знали бы славянские языки. В это время Кирилл возвратился после хазарской миссии, где уговорил кагана окрестить всех желающих. Такой успех, а также знание славянских языков стали решающими при выборе кандидатуры Кирилла для проповеди христианства среди славян, а также перевода богослужебных книг.
После нескольких походов на греков в Киевской Руси было уже достаточно много христиан. Поэтому и неудивительно, что Кирилл нашел и христианские книги, написанные по-русски. Какою же азбукой они писались?
Если взглянуть даже на современную украинскую азбуку, то очевидно, что большинство ее букв похожи на греческие, но есть и несколько вполне славянских. Может быть, это их Кирилл добавил к греческой азбуке? Однако же в «Житии» сообщается о создании им совершенно нового алфавита. Следует заметить, что наряду с кириллицей и одновременно с ней существовала другая азбука, известная под названием глаголица, которая имела необычный характер завитков. Ей ученые аналогов не находят. Это дает основания для утверждений, что глаголица есть штучным творением одного человека, в отличие от кириллицы, которая имеет природный органический характер и давнишние прототипы.
Итак, исследователи (Иван Огиенко, Михаил Брайчевский, Александр Мельничук и другие) считают, что Кирилл создал именно глаголицу, штучный алфавит, который просуществовал недолго, так как не получил всеобщего признания из-за своей сложности. Название же «кириллица» закрепилось за украинской, русской и некоторыми другими славянскими (например, болгарской) азбуками еще с давних времен из-за путаницы, или просто для прославления выдающегося миссионера.
Существование же этой (кириллица) азбуки еще до Кирилла доказано находками граффито на стенах Софии Киевской, буквы которого признаны протокириллицей. Исследованием этих надписей занимается украинский языковед Сергей Высоцкий, который, кроме текстов, открыл азбуку, записанную, наверное, древним книжником для памяти. Ведь ему, наверное, приходилось работать с древними книгами из Ярославовой библиотеки, которые были написаны такою же азбукой.
Чем же отличается эта азбука от более позднего варианта кириллицы? Она более проста – имеет 27 букв, среди которых 23 греческих и 4 славянских (Б, Ж, Ш, Щ). Моравская же кириллица в своем раннем варианте имела 38 букв, а позднее – 43. Часть этих букв дублировала уже имеющиеся, поэтому в более поздних русских книгах такие знаки как юсы, глухие гласные, омега и другие, постепенно исчезали как лишние.
Естественно, много неудобств для исследователей древнего украинского языка создало именно употребление церковнославянского языка как литературного. Это не была природная речь, на которой разговаривал народ. Однако положение не так уж и безнадежно, как кажется на первый взгляд. Орфография, а временами и лексика стародавних книг может еще подарить тщательным исследователям столько отклонений от норм церковнославянского языка! И именно такие ошибки летописцев, выдернутые на поверхность из украинского речевого моря, из той среды, в которой жил, к которой принадлежал автор этих ошибок.
История каждого языка изучается в неразрывной связи с историей народа, являющегося носителем этого языка, его творцом. Итак, и периодизация украинского литературного языка тесно связана с историей украинского народа.
Долгое время в среде языковедов длилась острая дискуссия относительно периодизации украинского языка. Немало предложенных схем периодизации оказалось спорными, поскольку они опирались на принцип изменения общественных формаций: язык феодализма, язык капитализма, язык социализма. Такая схема, естественно, не могла отобразить всех этапов развития украинского литературного языка, поскольку сама по себе смена формаций не отражалась не на звуковой системе, не на грамматическом строении украинского языка. Украинский литературный язык развивается и обогащается, прежде всего, с помощью новой лексики, создания четких грамматических и правописных правил, расширения литературных стилей, способов выражения мысли и т.д.
Многие современные украинские языковеды настаивают и на пересмотре ортодоксальной, на их взгляд, формулы о единстве «древнерусского» языка, общего для трех братских народов. Они считают, что это - идеологическая догма, которая навязывалась всем без исключения научным институтам в советское время и служила «имперским интересам СССР». Они считают, что научные факты, исследованные неангажированными учеными еще в начале этого (советского) периода, игнорировались или провозглашались вредными. Так, академики Алексей Шахматов и Агатангел Крымский писали: «Общерусская праречь распалась на отдельные наречия еще в предисторические времена, в конце VIII или в начале IX века».
Алексей Шахматов – это один из немногих русских ученых, который отстаивал права украинского языка еще в 1905 году. В 1916 году он посвятил исследованию украинского языка труд «Короткий очерк истории малороссийского (украинского) языка». Агатангел Крымский – украинский энциклопедист, языковед, исследователь украинской и восточных культур, поэт, преследуемый и отлученный от научной работы в 30-х годах и вывезенный в эшелоне арестованных в 1942 году в Казахстан, где и умер.
В своем труде «Украинский язык, откуда он взялся и как развивался» (1922 г.) Агатангел Крымский исследовал украинские языковые черты X – XI веков (Изборник Святослава, 1073 г.), проследил развитие южнорусского языка XIV века, который уже был близок к современному украинскому языку, а также язык литературных произведений XV – XIX веков в его развитии. Ученый также указывал на необходимость объединения двух литературных языков (надднепровского и надднестровского) на основе украинского языка центральной Украины.
Черты украинского языка четко видны в древнерусских памятниках. Это, прежде всего, украинская лексика: гребля, стріха, лагодити, лінощі, дивуємося, ліпший, яруга, туга, гримлять, полоняник, повінь, баня (купол церкви в русском языке) и другие.
Для внимательного читателя древнерусских памятников открывается ряд фонетических черт украинского языка: німая, сім’я, стіни (сравнительно с русским. немая, семья, стены); переход Е в О после шипящих: жона, чоловік, нічого, вместо жена, человек, ничего; концевая буква В в деепричастиях там, где в русском языке Л; ходив, косив, брав. Эти явления академик А. Крымский нашел в сборнике Святослава 1073 г. Достаточно часто в памятниках древнерусского письма достаточно часто встречаются такие чисто украинские языковые явления, как чередование согласных Г-З, К-Ц, Х-С в дательном падеже: дорозі, дівці, кожусі (по сравнению с русским дороге, девке, кожухе). Или изначально украинские формы местоимений: тобі, собі (русские тебе, себе) и тому подобное.
Богатый материал для исследователей дет такая грамматическая категория как деепричастие. Здесь обнаруживается столько украинских форм, что только их перечисление убедительно свидетельствует, что южнорусские литературные памятники писались летописцами украинского происхождения. Это мягкие окончания 3-го рода: носить, косить (в сравнении с русским носит, косит) или исчезновение флексии -ть: є (вместо есть), бере (вместо береть), буде (вместо будеть). Интересно, что в украинском языке сохранилась более архаичная форма будущего времени, нежели в русском языке: знатиму, читатиму, робитиму (в русском - буду знать). В старину эта форма имела такой вид: знати + имамъ (де имамъ – вспомогательное слово, которое уничтожило и и видоизменилося в современную украинскую форму). Очень древняя также концовка -мо в деепричастиях: знаємо, ходимо (в русском - знаем, ходим). Агатангел Крымский утверждает: «… сравнительно-исторические размышления показывают, что это –мо значительно старше даже времен Киевского государства». В своем труде «Украинский язык, откуда он взялся и как развивался» он делает вывод: «Язык Надднепровщины и Червоной Руси времен Владимира Святого и Ярослава Мудрого имеет в большинстве своем уже все современные малороссийские особенности».
О современном русском языке он написал: «Север создал свои собственные языковые черты, чуждые для Юга».
Для изучения истории языка большое значение имеет лексикография – отрасль языковедения, которая занимается созданием словарей и изучением их истории. Первые лексикографические попытки были уже во времена Киевской Руси. Так, «Повесть временных лет» имеет несколько мест, которые можно назвать толкованием имен: пояснение имени Феодосий, названия города Переяславль. В Сборнике Святослава есть целый раздел, в котором приведены пояснения непонятных слов из Евангелия и других книг. На страницах церковных книг встречается немало так называемых «произвольников» - записей, выполненных теми, кто, читая, сами вписывали пояснения слов, непонятных другим читателям. Все это свидетельствует о том, что потребность в словарях существовала еще во времена Киевской Руси.
В Новгородской копии «Кормчей книги» сохранился словарик "Р?чъ жидовскаго языка преложена на роускоую, неразоумно на разоумъ", где так объясняются древнееврейские имена: «Сара – приди, Ревекка – радость, Рахіль – прис?щеніє»; а также некоторые географические названия и греческие имена. Всего в нем объяснено 174 слова, а в XV веке переписчики добавили еще 350 слов. Другим известным на Украине (и в России) словарем был словарь 1431 года под названием «Тл?кованіє неудобъ познаваемомъ въ писаныхъ речемъ…», в котором пояснялись слова греческого, сербского, болгарского и словенского языков.
Украинцы развили свою речь на основе местных племенных объединений, а не какой-то «древнерусской общности» (по крайней мере, так считается в современной украинской лингвистике, считающей, что украинцы – непосредственные наследники населения Киевской Руси, и поэтому их язык унаследован от древней речи полян, древлян, волынян, северян, бужан, уличан, тиверцев и иных древнерусских племен).
В подтверждение этого вывода украинские языковеды приводят свидетельства иностранных путешественников, которые, находясь на Украине и в Московии, видели отличие этих языков: «Русинский народ относительно языка отличный как от русских, так и от поляков, уже с давних времен» (Франтишек Галацкий). «Украинцы – древний народ, а язык их богаче и содержательнее, персидский, китайский, монгольский и любой другой. Он имеет черты, похожие на московский … все они одинаково удовлетворяются 29 буквами» (Эльвия Челеби, 1657 г.). «Украинцы – это наследники Киевской Руси» (Мальт-Брюн, 1807 г.). «Итак, малороссийский язык можно считать совершенно отдельным языком, а не только диалектом великорусского языка» (Шафарик).
Зачастую, в подтверждение этого тезиса украинские лингвисты приводят красноречивое, на их взгляд, свидетельство Делямара (1869 год): «История не должна забывать, что до Петра I тот народ, который мы сейчас называет рутенами, назывался русским, или русинами, и его земля называлась Русью или Рутения, а тот народ, который мы сейчас называем русским, назывался московитами, а их земля – Московией. В конце прошлого столетия все во Франции и в Европе хорошо умели отличать Русь от Московии».
Вопросами сравнительной лексикографии украинского и русского языков занимались как российские, так и зарубежные ученые. Например, профессор Оксфордского университета Карл Абель выделял две ветви русской народности: славянорусы (украинцы) и финнорусы (московиты). Он пишет, что еще в конце XIX века только в европейской части России жило 40 млн. финно-татарского населения и лишь 15 млн. число славянского. Вот поэтому-то процесс ославянивания Московии затянулся более чем на 500 лет. Причина – большие территории, прилив финно-угорских и татарских этнических элементов. При Петре I было запрещено говорить, что в Сибири и азиатских землях живут не чистые великорусы, а финно-угры. Татары и иные народы.
Однако официальным языком стал язык великорусский, который формировался на базе церковнославянского (как давнишней официальной речи княжеско-боярской верхушки), и которая к тому же была значительно искажена фонетически, поскольку местные финно-угорские черты и до настоящего времени ощущаются в русском языке, например, «цоканье», «аканье», прерывистое «Г», «глотание» гласных, что особенно распространено в Московской области. Кроме этого, «финнорусы» (по Карлу Абелю), принимая славянскую речь, не воспринимали славянского способа мышления, они придали иной оттенок славянорусским словам, которые в звуковом оформлении остались почти не измененными.
Например: украинское лихий – злой, плохой, у русских лихой – смелый, удалой; украинское лаяти – ругать, у русских лаять – гавкать; украинское дитина (ребенок), у русских детина – большой человек; украинское запам’ятати (запомнить) – у русских запамятствовать – забыть; украинское вродливий (красивый), а у русских это уродливый. И таких примеров полного переосмысления слов можно привести очень много.
Карл Абель делает вывод о первичной давности украинского языка и дочерности великорусского языка относительно украинского. Такой же мысли придерживался и академик Николай Марр. В труде «Скифский язык» он писал, что украинская речь принадлежит к «окающей» группе языков, как и скифский язык.
В Российской империи всегда нарушался закон равноправия языков. Язык победителя (русский) платит за свою победу дорого: это не только агрессивность покоренных им народов, но и осмысленное и неосмысленное искажение ими «господствующего» языка.
Украинский язык – национальное приобретение украинского общества, но, вместе с тем – родственный, братский язык для русских и белорусов, а также народов, населяющих пространства бывшего Советского Союза, родственник многих славянских языков. Вместе с тем украинский язык, выполняя интеграционную функцию (в чем ранее предосудительно националистически настроенные украинские литераторы и языковеды обвиняли русский язык!), является важным способом укрепления государственности, обеспечения культурного и экономического развития украинского государства.
Т.Г. Шевченко был убежден, что пока язык жив в устах народа, до тех пор жив и его народ-носитель, что нет насилия более нетерпимого, чем то, которое преследует цель отнять у народа память, наследие, созданное значительными поколениями его предков. Эти мысли Кобзаря перекликаются с мыслями выдающегося педагога К. Ушинского: «Отберите у народа все – и он может все вернуть; но отберите язык – и он уже больше никогда не создаст его; умер язык в устах народа – умер и народ».
Итак, будучи творением человека, язык все время пребывает под его влиянием. Традиции нормирования языка, наверное, существуют столько, сколько существует человечество. Каждый язык «свидетельствует» в своем составе слова, которые «оценивают» характер речи: В развитом в каждом языке синонимическом «гнезде» деепричастий речи скрывается представление человека о языке искусственном и натуральном, национальном, «высоком» и «низком». Еще до сих пор во многих больших селах Украины, особенно на Черниговщине и Житомирщине, в разных уголках есть отличия и в названиях предметов, и в произношении слов.
Но вот, рядом с языком близких и далеких соседей, появляется и еще одно языковое явление – литературный язык. Признание или непризнание его народными массами не такая уж и простая вещь, как может показаться на первый взгляд. В большинстве случаев понятия народный язык и язык литературный понимаются как «обычный, будничный» язык и «высокий, носитель образования». Однако так бывает не всегда. Новый украинский литературный язык, например, при его зарождении воспринимался как нечто экзотическое. Почему? Потому что украинский народ – в большинстве своем крестьянство – разговаривал своим «обычным, будничным» языком, а интеллигенция – в большинстве своем дворянство (панство на Украине) – на русском да еще, в соответствии с обычаями русского дворянства, на французском языке. Поэтому произведения Котляревского, Г. Квитки-Основъяненко, А. Межлинского, Л. Боровиковского, Е. Гребенки, написанные на украинском языке, вызывали к себе интерес, пробуждали национальные чувства, но не воспринимались как предвестники новой литературы, а если и воспринимались, то только как зародыш провинциальной литературы народным (как песни, думы, легенды), а не литературным языком. Разбить стену «провинциальности» украинской литературы удалось только гениальному Шевченко, в творчестве которого познали себя и украинский народ, и украинская интеллигенция. Но путь к тому, чтобы украинский литературный язык признали единым представителем творческого потенциала носители народного языка, был долгим и тернистым.
Многие из нас были свидетелями, когда в официальной обстановке немало украинцев отдают предпочтение русскому языку. Один из известных украинских советских писателей вспоминает: «Я помню, какое глубокое удивление отразилось на лицах киевских туристов, когда венский гид попросил у нас извинения за то, что будет давать нам пояснения не на украинском, которого не знает, а на русском языке».
Вернемся вновь к установлению смыслового объема понятия «духовная культура». Ознакомившись с восприятием определенным этносом литературного языка на народной основе и объединив его со свойственными ему этическими представлениями, отношением к труду как источнику творчества, можно сделать вывод, что духовная культура – это реализация на практике правил поведения, которые исходят из опыта в целом и каждой нации в отдельности и способствуют утверждению своего существования приумножению духовных и материальных ценностей в процессе постоянного самоотображения и творчества. Поэтому духовная культура пронизывает все без исключения социальные явления. Она присутствует в каждом акте материальной деятельности, духовного творчества человека в обществе, обязательно отражаясь при этом в его (человека и общества) сознании. Активный характер такого отображения есть одновременно и его следствием, и предпосылкой.
Присутствует ли язык в каждом акте материального и духовного творчества? Ю.Д. Детериев (современный украинский лингвист) отвечает на этот вопрос так: «Особенности языка, его структурных элементов не отображаются во всех сферах культуры, тогда как все сферы культуры, ее структуры и структурные элементы, выделяемые общественным сознанием, должны всеобъемлюще отображаться в языке», т.е. понятийная сторона языка (а поэтому не только национальные, а и интернациональные особенности культуры) должна охватить весь объем информации о мире. При этом необходимо иметь в виду, что смысл языкового знака – это такое культурное произведение, которое возникает только в процессе человеческой деятельности.
Сколько в мире языков, столько раз в них отобразился исторический опыт различных этносов в познании мира и человека в частности. Поэтому язык не напрасно называют способом создания национальной культуры. Языковое сознание, как и общение – явление социальное, это не просто сумма индивидуальных действий, а характерное для данного коллектива явление, которое отражает его общественную деятельность.
Каждому историческому типу культуры отвечает соответствующий способ использования языка как способа развития культуры; например, в период феодализма произведения речевой культуры угнетенных и господствующих классов противопоставлялись по языковым признакам: первые создавались на базе простого народного языка (в основном устный фольклор), вторые обслуживались письменными литературными языками, которые нередко имели международное применение (латынь в западной Европе, старославянский язык в Восточной Европе и на балканском полуострове и т.д.). Почему? Да потому, что словесное творчество в средневековье (кроме фольклора) было неотделимо от религии. А поскольку церковь использовала для своих отправлений только несколькими языками, то и литература создавалась ими же. Нации же – продукт развития капиталистических отношений – способствуют созданию и расширению общенародных литературных языков, что в полной мере относится и к украинскому языку. Хотя, как уже об этом говорилось в моей работе, этот процесс не всегда проходит одинаково. Чем старше нация, тем более признанным в народе является ее литературный язык. Да и само отношение ко многим конкретным элементам культуры, в том числе и к литературному языку, представляется как социальная привилегия, которой, однако, не все охотно пользуются. Выше уже говорилось об отношении массы украинского панства (дворянства) к созданию украинского литературного языка. Но и сегодняшняя действительность подтверждает: молодые нации не всегда могут обеспечить литературное развитие своим народным языкам. Так, в бывших колониальных государствах, особенно на африканском континенте, местная элита всячески тормозит развитие народных языков в литературные. Одним из способов, которые при этом используются, является изоляция местных языков от мировых, которые вобрали в себя опыт всего человечества стремление остановить местные языки на примитивном уровне развития.
В развитых языках, к которым, безусловно, относится и украинский язык, диалектически объединены его национальные и интернациональные качества. Каждый язык обслуживает известную историческую общность людей (племя, народность, нацию) и вместе с тем является одной из разновидностей языка человечества в целом.
Каждый язык неотделим от национальной культуры, именно она лежит в основе его содержательной стороны. Но в процессе развития человеческого общества в каждой культуре (и языке) все более выразительно выступают ее интернациональные, общечеловеческие черты. Все эти рассуждения можно отнести и к украинскому языку, все более широко представляемому в мировой языковой семье как благодаря своим историческим памятникам письменности, так и современными литераторами, представителями делового мира., да и просто туристами.
Итак, язык, принимающий постоянное участие в интернационализации национальной культуры, представляет возможность передавать какие угодно достижения мировой цивилизации, что вполне применимо и к современному украинскому языку. Таким образом, возможность адекватного перевода с языка на язык становится действительностью в тех случаях, когда культура каждого из этих двух народов, во-первых, одинаково взаимопознана, а во-вторых, становится интернациональной по своему основному смыслу, сохраняя при этом национальную самобытность. Особенно активно процесс интернационализации культур и языков в многонациональных государствах, к которым, безусловно, относится и Украина.
Может ли один народ полностью освоить культуру другого народа, растворив в ней свои предыдущие культурные и языковые приобретения? Такое случалось в прошлом, очевидно, это возможно и в наше время. И все же как каждый человек, так и народ в целом, стремится к сохранению своей неповторимости, иногда идя при этом на определенные жертвы.
Принято считать (в действительности в большинстве случаев так оно и бывает), что литературный язык – это язык письменный, а народный разговорный и диалектный – устный. На самом деле все значительно сложнее. Во-первых, литературный язык неразрывно связан с народным разговорным и диалектным, причем он не только вбирает их в себя, но и отдает диалектному, а особенно народному разговорному языку свои приобретения и наработки, а во-вторых, некоторые диалекты могут стать основой литературных микроязыков.
Когда какой-то диалект надолго оторван от массива родного языка, он может преобразоваться в литературный микроязык. Таким, скажем, является русинский – по происхождению украинский – язык в Югославии.
А как быть с влиянием двуязычия и многоязычия на формирование сознания? Современные психолингвисты считают, что двуязычие и многоязычие не ведет к изменению психики человека, а наоборот, способствует лучшему познанию действительности, при этом мир понятий у человека уже сформирован родным языком. При этом, чем больше языков знает человек, тем глубже он знает окружающий мир, или, как образно выразился Гете, человек столько раз рождается, сколько языков он знает.
До этого речь шла об украинском языке (как, впрочем, и любом другом языке) как инструменте культуры и как известном виде культуры, выработанном обществом. Однако язык является также и материалом для определенного вида культуры – словесно-художественного творчества. Между обоими функциями языка – познавательно-коммуникативной и художественно-творческой – существует определенная причинная связь. Писатель претворяет язык как способ общения в материал художественных произведений, в одну из знаковых систем, которые используются в искусстве. Точнее говоря, он превращает язык из способа в ранг инструмента влияния на человеческие эмоции, хотя водораздел между двумя этими функциями языка не всегда выражен. Чем всестороннее писатель использует общенародный язык, тем большее влияние создает его творчество на развитие языка. Попытки использовать как материал язык, созданный (именно созданный, а не нормализованный!) самим писателем, не увенчались успехом ни в плане обогащения художественной культуры (а такие попытки в истории украинского, да и русского языка, предпринимались не единожды, особенно в 20-е и 30-е годы XX века), ни в плане развития общенародного языка. Итак, одним из видов наработанной человечеством духовной культуры – общенародный язык во всех его национальных различиях – претворяется в материал для индивидуального творчества в области другого вида культуры – художественной литературы. Нет и не может быть писателя, который бы не зависел в выборе материала от общенародного языка. В этом и состоит отличие словесно-художественного искусства от многих других видов художественной культуры, например скульптуры, архитектуры, живописи, которые используют как материал продукты материальной культуры. Соединительным звеном между литературой и живописью является музыка, которая, подобно языку, имеет своим строительным материалом звук, который, как и язык, может быть записан. Однако отличия между языком и музыкой достаточно большие: в языке известные звуковые комплексы служат обозначением предметов и явлений объективной действительности – конкретных и обобщенных – и только через это соотношение возвращенных к чувствам, тогда как в музыке звуковые комплексы создаются только для обращения к чувствам.
Язык – материал искусства, но материал очень своеобразный, связанный с мыслительной деятельностью (которая происходит на базе родного языка. Поэтому особенностью языка как материала искусства является его национальная неповторимость. Статуя, созданная русским (или украинским) скульптором из итальянского мрамора, является произведением русского (или украинского) творчества. Полноценное художественное произведение, написанное украинским автором русским языком – это вклад прежде всего в русскую культуру. Например, повести Т.Г. Шевченко, написанные русским языком, хотя и обогащают духовную культуру украинского народа, принадлежат все же, прежде всего, русской культуре. Н.В. Гоголь и В.Т. Нарижный – русские писатели, хотя по национальности и украинцы. Поэмы Е. Гребенки, написанные украинским языком, явления украинской культуры, а его проза – русской, и т.п. национальная принадлежность писателя выступает на первый план в том случае, когда произведение написано полинациональным языком. Так, произведения, материалом которых является английский язык, могут принадлежать английской, американской, канадской, австралийской и другой англоязычной культуре. Итак, язык – это наиболее специфический материал культуры, который достаточно часто, хотя и не всегда, определяет ее национальную принадлежность. К таким языкам, четко определяющим национальную принадлежность, и относится украинский язык.
А как же быть с переводом? Ответ будет категорическим: полноценный перевод художественного произведения становится фактом национальной культуры. Во-первых, он свидетельствует о степени готовности определенного национального языка воспринять и отобразить факт иноязычной культуры; во-вторых, в перевод нередко вкладывается творческая индивидуальность переводчика, а поэтому такой труд является продолжением оригинального творчества. Это не собственная выдумка интерпретатора, против которой пылко выступают теоретики перевода, а тот необходимый творческий процесс, когда образы одного языка проходят через поэтическое осмысление носителя другого языка и таким способом становятся фактом родной литературы. «Витязя в тигровой шкуре» дал украинцам М. Бажан, «Евгения Онегина» и «Пана Тадеуша» - М. Рыльский, болгарскую поэзию, по большому счету, открыли украинскому народу Д. Павлычко и Д. Белоус. Вспомним, как подыскивал соответствующие украинские слова по смыслу пушкинских сказок М. Рыльский: «Пошел поп по базару посмотреть кой-какого товару», - говорит А.С. Пушкин. И мы видим этого жадного попа, которому очень хочется купить как можно больше, а заплатить как можно меньше. И украинский поэт подыскивает для этой ситуации такие слова: «Пішов піп по ринку, чи не купить яку дешевинку».
Следует вспомнить, что некоторые оригинальные литераторы (как украинские, так и русские), начинали с переводов, пусть даже и не точных, а более похожих на пародию. Украинская, русская и белорусская литература еще в XVII веке вобрали в себя сюжеты о путешествиях семи мудрецов, Бовы-королевича, Ахира прекрасного. А новую украинскую литературу начал И. Котляревский своей «перелицованной» «Энеидой». Таким образом, художественный перевод – органичная часть каждой национальной культуры, одновременно и средство взаимопознания и взаимопонимания разноязычных народов, способ обогащения национального языка культурой другого народа.
Постоянным источником любой национальной культуры, в том числе и украинской, является фольклор. При этом устное народное творчество не только пополняет литературу не столько сюжетами (хотя сказочная, мифологическая аллегория часто присутствует в художественном произведении), сколько устоявшимися образами, сравнениями, метафорами. В эпосе, сказке, разговаривает все: земля и небо, лес и море, птицы и звери. Вспомним оживший по весне дуб в романе Л.Н. Толстого «Война и мир», грозный, ревущий Днепр в поэзии Т.Г. Шевченко, даже человеческий нос в повести Н.В. Гоголя. Все эти приемы применяются как в украинском языке, так и в русском, да и во многих других.
Я все же считаю, что, несмотря на старание каким-либо образом некоторыми украинскими языковедами, да и писателями и общественными деятелями Украины, отказаться от общности корней наших трех братских народов – русского, украинского и белорусского и, соответственно, их языков – неверно, как не соответствующее исторической правде, опыту и воле народов, носителей этих языков.
Языков в мире много – даже тяжело все их перечислить. Ученые сходятся в том, что их около пяти тысяч, но только двадцатая часть имеет литературную форму их воплощения. Красота языка – в устах человека-носителя. Язык – это составная часть культуры, поскольку слово присутствует во всех процессах творчества, и вместе с тем – это материал художественно-литературного творчества. Все языки хороши. Но по-настоящему они расцветают, когда становятся многофункциональным инструментом развития нации, народности. Поэтому общество всегда заботится о том, чтобы его члены пользовались языком не только спонтанно, не только как данным от природы даром, а осмысленно, как инструментом наиболее активного раскрытия своей личности.
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. "Язык в нашей жизни" – В.М.Русановский
2. "Мысль, воплощенная в слово" – В.З.Куница
3. "В языке появляются новые слова" – Г.А.Сергеев
4. "И инструмент, и материал" – В.А.Краснова
5. "Пусть слово сказано иначе" – К.Д.Ушинский
6. "Всех народов язык слышится" – С.Я.Ермоленко
7. "Слово учит, слово и воспитывает" – А.П.Грищенко
8. "Украинское народознавство" – Г.С.Лозко
9. Мультимедийный энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона «Биографии. Россия» на двух CD.
10.Мультимедийная «Большая энциклопедия Кирилла и
Мефодия» на двух CD.