Христианство древней Руси
I. Язычество в древней Руси.
II. Христианство до официального принятия.
1. Первое проникновение христианства на Руси.
2. Неудачные попытки Ольги крестить Русь.
а) Что побудило Ольгу принять крещение. Визит в Константинополь.
б) Процесс крещения.
в) Неудачные попытки Ольги склонить Святослава к православию.
г) Реакция язычников на крещение.
III. Необходимость принятия христианства.
IV. Крещение Владимира.
1. Первое громкое выступление против языческой веры.
2. Выбор религии.
а) Поход на Белгород и иноземные послы в Киеве.
б) Совещание Владимира и рассказ послов о своем путешествии.
в) Осада Корсуня и принятия Владимиром христианской веры.
V. Крещение Руси.
1. Содержание идолов.
2. Крещение киевлян и новгородцев.
VI. Значение.
Введение.
История христианства, и в частности крещение Руси – темы неизменно актуальны. Разные церкви претендуют на участие в событиях тысячелетней давности, стремясь таким путем упрочить и нынешнее положение. Смена верований в крупнейшем государстве средневековья, естественно, привлекает внимание и светских историков, поскольку религия в древних обществах неразрывна связана с культурой и необходимо тончайшая операция, дабы с предрассудками не выбросить на свалку многовековой культурно - социальный и хозяйственный опыт. А последнее, к сожалению, случается не так уж редко.
Русская православная церковь издавна считает себя наследницей византийского православия. Ну так же издавна ее трактовку оспаривают папская курия и униаты. Не в Риме, не в Константинополе акт крещения Руси при Владимире не был отмечен.
Главным источником по теме крещения Руси является «Повесть временных лет», хотя начало летописи относится ко времени Владимира, причем к 1ой половине его княжения, повествования о крещении составлено явно позднее и из разных источников. Поэтому все события связанные с выбором христианства весьма сомнительны.
I.
Язычество в древней Руси
Языческое мировоззрение земледельцев Восточной Европы сложилось во II – I тысячелетиях до н.э., в эпоху первобытного строя и бронзового века, задолго до возникновения славянских государств. У древних славян сформировался культ земли, солнца, дождя, рек, источников, то есть всего того, что было связано с производственной деятельностью земледельца. Зависимость величины урожая не только от вложенного труда, но и от природных, прежде всего погодных, условий, от правильного выбора времени работ придавало особое значение годовому сельскохозяйственному циклу и подчиняла ему всю жизнь деревенского хлебопашца. Не располагая научными знаниями об окружающем мире, причинах погодных явлений, смены времен года, рождения и смерти, человек раннего средневековья находился в плену сложных религиозных, в частности магических, верований, обожествляя постоянно повторяющиеся природные явления. Социальное усложнение общества способствовало и возникновению разных уровней богов. Сравнительно поздний культ Перуна стоял на ровне со сложившимся в разное время и имевшими разное происхождение культами Сварога, Хорса и Ярилы. Наряду с ними почитались божества плодородия и предков – Род и Рожаницы, бог скота Волос, женское божество Мокошь, множество низших божеств, духи добра и зла – Берегыни и Упари, Русалки и пр. Со временем бог Род превратился в главного бога, что с наметившимся развитием религиозных представлений в сторону монотеизма. Своеобразно было осмысленно суточное движение солнца, которое днем везли по небосводу везли кони, а ночью по подземному Мировому океану оно плыло в ладье. Солнечные символы Древней Руси тесно связаны с конем (коньком) и водоплавающей птицей, прежде всего с уткой. Их изображение в прикладном искусстве в виде амулетов - оберегов часто находят при раскопках курганов. Вера в существование загробного мира заставляла вместе с покойником класть в могилу все то, что могло ему пригодиться, в том числе жертвенную пищу. При похоронах лиц, принадлежавших к социальной верхушке, сжигали их наложниц.
Местами языческого культа на Руси были святилища (капища), где происходили моления и жертвоприношения. Они представляли собой округлые или сложные по очертаниям, как розетки, земляные и деревянные сооружения на возвышенных местах или насыпях, окруженные валами или рвами. В центре капища находилось каменное или деревянное антропоморфное изображение бога, вокруг него жгли жертвенные костры. Такие святилища изучены на Волхве под Новгородом и в других местах. Киевское капище на древнейшей территории города было сложено из камня и четырьмя выступами ориентированно по сторонам света. В жертву богам приносили плоды земли, животных и птиц, были известны и человеческие жертвоприношения.
Славянская мифическая мифология не была записана и литературно оформлена, но следы остались как в языке, так и в изобразительном искусстве. Передача в древнеславянских переводах греческих терминов «кошунословие» и пр. позволяет считать, что этими словами обозначались языческие космологические сказания, противопоставляемые библейским и превратно интерпретирующие их. Языческий четырехсторонний идол из реки Збруча на Волыни дает картину мира предхристианского времени. На нем изображены три горизонтальных ряда человеческих фигур, что свидетельствует о существовании в представлениях того времени трех ярусов мира – верхнего, почти бесконечного неба с устремленными вверх мужскими и женскими богами, близкого зрителям среднего – земли и нижнего – подземного, боги которого держат на себе верхние ярусы вселенной. В верхнем мире могут быть опознаны Перун с саблей и конем, Дажьбог, женские божества с рогом изобилия и коньком (Берегыня или Рожаница) и др.
Обслуживанием культа и выполнением ритуальных действий занимались волхвы, кудесники, обладающие даром психологического воздействия на людей и составлявшие особый социальный слой. В древности функции культа были соединены с властью племенных старейшин и князей, но в Древней Руси жречество уже отделилось от политической власти, и свидетельства XI в. о языческих выступлениях против князей подтверждают это.
Формирование господствующего класса, связано с военной функцией, с внеэкономическим принуждением изменяло традиционное соотношение божеств и выдвигало дружинного бога молнии Перуна на первое место. Именно он мог стать объектом монотеистического культа при дальнейшем развитии религии на основе язычества.
Создание государственности и превращения князя из предводителя племени или племенного союза в главу социальной группы осуществляющей классовую основной массы трудящегося населения, поднимало язычество на новую ступень и делало его государственным культом.
II.
Христианство до официального принятия
1. Первое проникновение христианства на Русь
По преданию святой Апостол Первозванный был, с проповедью Евангелия в Скифии то есть в стране из которой впоследствии образовалась Россия. Поднявшись на киевские горы, он поставил там деревянный крест, и предсказал, что в этой стране будет сиять истинная вера христианства.
Святой Апостол Андрей пришел в будущую землю Русскую от юга до севера: от киевских гор до Новгорода и даже был на острове Валааме. Об этом свидетельствуют новейшие исследования. Так местное (на севере России) предание указывает, что святой Апостол Андрей Первозванный, просветитель скифов и славя, прибыл из Киева в Новгород. Отсюда по реке Волхову доплыл до Ладожского озера, а потом до Валаама. Тем благословил горы каменным крестом. Истребил капища Велеса и Перуна, обратил в христову веру жрецов идольских и обитавших на острове язычников, положив основания на Валааме исповедание веры Христовой. Оставил пастырями ново собранного стада Христова некоторых сопутствующих ему учеников.
В древнейшей рукописи хранившееся в библиотеке Владимирского Монастыря, об этом говорится так: «Святой Андрей от Иерусалима прошел Голяд, Косог, Роден, Скеф, Скифии словень смежный степями, достиг Смоленска, и ополчений Скиф и Славянска Великого, и Ладогу оставил, в ладьях сев, в бурное вращающееся озеро на Валаам пошел, крестя повсюду и поставлял по всем местам кресты каменные. Ученики же его сына Сила, Фирс, Елисей, Лукослав, Иосиф, Косма повсюду сделали ограды и все посадники (тесть заместители князей правителей) доезжали от Славянска и Смоленска, и многие жрецы окрестились, и капища Перуна и Велеса разрушили и уничтожили».
О пребывании Святого апостола Андрея на Валааме и другой памятник древности: « ».
В « » говорится: «Ноября 30 – го святого апостола. Вахвального Андрея Первозванного и Церкви поборника восхвалим: зане, якоже древле тому прейдете в Киев Смоленск Новгород Гругик и Валааму».
Исследователи указывают на то, что устное и письменное предание Валаама утверждает, что Православную Веру _ Христову на Валааме основал св. апостола Андрей. Продолжалось – ли христианство на Валааме непрерывно до времени основания там монастыря – это положительно теперь нельзя определить.
Из сказаний древнейшей рукописи « » видно, что на Валааме, после святого апостола Андрея, существовала и может быть, и не прерывалась правительственная организация, что там существовало свое вече, по образцу Новгородского, что о Валааме знали и в чужих землях, и в случаях опасности искали спасения в нем, что, наконец, и каменный крест святого апостола Андрея сохранился там, до времени преподобного Сергея Валаамского, что указывает на существования христианства. Одним словом Валаам, до основания на нем монастыря, принадлежал славянам и, вероятно находился в гражданском союзе с Новгородом, и на Валааме не исчезли следы христианской Православной Веры до преподобного Сергея. Хотя рядом с христианством не прерывалось еще и язычество.
Первыми из русских князей, по преданию крестились киевские князья Аскольд и Дир (867 г.).
Христианство стало проникать в басен Днепра во второй половине первого тысячелетия. В Малой Азии, на Балканском полуострове в Северном Причерноморье и Крыму вели свои проповеди первые христианские апостолы и ученики. В Крыму и на Таманском полуострове от тех времен сохранились катакомбные церкви. По свидетельству Иоан-Хордадбеха, относящемуся к 840 г. русские купцы, приезжавшие на восток, считали себя христианами. Варяжские купцы и дружинники, раньше и чаще славян ходившие в Царьград, прежде славян стали там обращаться в христианство и приносили на Русь новое учение, передовая его славянам. Христианская литература, написанная на старославянском, языке проникала на Русь из соседней Болгарии.
Во времена Игоря в Киеве уже было немало христиан, и стояла церковь святого Ильи, христианского дворянина языческого бога Перуна.
Церковь святого Ильи, обслуживавшая ту часть дружины Игоря, которая, по словам, летописи, исповедовала христианство и при заключении договора с греками клялась именем христианского бога, в то время как остальные дружинники клялись Перуном. Где именно находилась эта церковь, и что она собой представляла до сих пор не известно. Она была в прошлом свободной церковью варягов-христиан.
Однако христианство не проникало еще глубоко в древнерусское общество. Его влияние распространилось лишь на некоторых представителей высшей знати и купечества. Да и у ряда киевских князей оно не получило признания, они сознательно медлили с принятием христианства так как при
тогдашних богословско-юридических воззрений Византийцев принятия крещения из их рук означало переход новообращенного народа в зависимость от Византии.
Христианство до владимирской поры на Руси не было единообразным. В этой связи исключительный интерес представлял более, чем странный обряд погребения, выявляемый у киевских христиан веков археологами.
Могильники Киева и близ лежавших территорий содержат разные типы захоронений, отражая разнообразие верований и памятных традиций. Наряду со славянскими и отчасти не славянскими трупосожжениями здесь имеется и несколько типов трупосожжений. Более столетия вокруг последних шли споры: христиане или язычники, славяне или не славяне?
Неопределенностью пытались воспользоваться норманисты- сторонники скандинавского происхождения варягов Руси. Но исследования антропологов, показали, что захороненные от германцев отличаются больше, чем любая группа славян, хотя и от славян они отличались тоже.
Признать могильники с трупоположениями христианскими долго не позволял погребальный инвентарь. Захоронения сопровождались обычным для язычников набором вещей, а в ряде случаев с умершим хоронили коня и женщину (видимо рабыню). Но вот недавно С.С Ширинским было указано, что подобные захоронения достаточно многочисленные и на христианских кладбищах того времени в Моравии. На этом основании Б.АЮ Рыбаков усматривает в обряде отражение двоеверия - смешения христианских и языческих обычаев. Христианскими теперь признаются все погребения, ориентированные с запада на восток (так хоронили христиан). Погребенья ориентированные с севера на юг, и захоронения в сидячем положении признаются языческими.
Таким образом, христианская община известная по договору Игоря с Византией 944 года, находит материализованное воплощение в могильниках конца века. Факт этот отвечает на многие вопросы и ставит другие не менее сложные. Ясно, что ни греческих, ни римских священников при отправлении обряда погребения киевских христиан не было: они не допустили бы такого святотатства, как захоронения рабыни, да и вообще язык сопровождения отражающие отнюдь не христианские представления о загробном мире. По летописи христианами были варяги, а ближайшие параллели обнаруживаются в Моравии. Византийских изделий в погребениях практически нет, хотя вроде бы действовал путь «из варяг в греки», а князья ходили на Византию походами.
Итак, за разъяснением многих специфических особенностей раннего русского христианства надо обращаться к Моравии, вообще землям подунайских славян, где развертывалась деятельность Кирилла и Мифодия Для понимания же религиозной ситуации на Дунае необходим еще более глубокий экскурс в истории распространении здесь христианства.
2. Неудачные попытки Ольги крестить Русь
а). Что побудило Ольгу принять крещение, визит в Константинополь
О побуждениях, которые заставили Ольгу принять христианство и принять христианство именно в Константинополе, не находим ничего ни в известных списках нашей летописи, ни в известиях иностранных. Очень легко могло быть, что Ольга отправилась в Царьград язычницею, без твердого еще намерения принять новую веру, была поражена в Константинополе величием греческой религии и возвратилась домой христианкой.
Установив порядок внутри государства, Ольга обратила свои взоры на внешнею политику. Перед Русью стоял и вопрос установления прочных политических и экономических отношений с сильными соседями. Это могло возвысить авторитет и государства, и династии, которая уже прочно утверждалась на киевском престоле. Мы видим, что везде в Европе, как на западе, так и на востоке, варвары, не смотря на то что опустошали области Империи и брали дань с повелителей обоих Римов, питали всегда благоговейное уважение к Империи, к блестящим формам ее жизни, которые так поражали их воображение; таковы бывают постоянно отношения народов необразованных к образованным. Это уважение варваров к Империи способствовало также распространению между ними христианства. Не одна надежда корысти могла привлекать нашу Русь в Константинополь, но также любопытство посмотреть чудеса образованного мира; сколько дивных рассказов приносили к своим очагам бывальцы в Византии! Как следствии этого возвышался тот, кто был в Константинополе, и как у других разгоралось желание побывать там! После этого странно было бы, чтобы Ольга, которая считалась мудрейшей из людей, не захотела побывать в Византии. В 957 году Ольга отправилась в Константинополь, сама возглавив пышное и многолюдное посольство, состоявшее более чем из ста человек, не считая обслуги, корабельщиков. Ольга была принята по самому высокому рангу. Ее пригласили в императорские покои на обед, была она принята и императрицей. В ходе беседы император Константин Багрянородный и Ольга подтвердили действие прежнего договора, как и военный союз двух государств, направленный в первую очередь против арабов и Хазарии.
Что же прежде всего должно было обратить ее внимание? Разумеется, то, что всегда резче отличало греков от Руси, - религия; известно, что греки обыкновенно сами обращали внимание варварских князей и послов на свою религию, показывали их храмы, священные сокровища; разумеется, при этом и основные догматы веры были объяснены искусными толковниками. Если многие из мужчин, воинов русских, принимали христианство в Греции, то нет ничего удивительного, что обратилась к нему Ольга, во-первых, как женщина, в характере которой было к тому менее препятствий, чем в характере князей-воинов, во-вторых, как мудрейшая из людей, могшая, следовательно яснее других понять превосходство греческой веры перед русскою. Но кроме этого трудно отвергать от, что Ольга была уже в Киеве знакома с христианством и предубеждена в его пользу; это предубеждение в пользу христианства могло сильно содействовать к принятию его в Царьграде, но от предубеждения в пользу до решительного шага еще далеко. Есть известия, что Ольга еще в Киеве была расположена к христианству, видя добродетельную жизнь исповедников этой религии, даже вошла с ними в тесную связь и хотела креститься в Киеве, но не исполнила своего намерения, боясь язычников. Принимая первую половину известия, мы не можем допустить второй: опасность от язычников не уменьшалась для Ольги и в том случае, когда она принимала крещение в Константинополе.
К середине IX в. почти все крупные государства Западной Европы, а также часть народов Балканского полуострова и Кавказа приняли христианство – одни по римскому, другие - по византийскому образцу. Христианство приобщало государства и народы к новой цивилизации обогащало их духовную культуру, поднимало на более высокий уровень престиж крестившихся государственных деятелей.
Но для языческого мира процесс этот был непростым и болезненным. Вот почему в большинстве стран принятие христианства проходило в несколько этапов, именно различные формы. Во Франкском государстве король Хлодвиг принял христианство вместе с дружиной еще на рубеже V – VI вв. Цель крещения была ясна: получить помощь со стороны папского Рима в борьбе с сильными противниками в еще языческой Европе. Основная часть франкского общества еще долгое время оставалась языческой и лишь позднее была христианизирована. В Англии в VII в. короли принимали личное крещение, но потом под влиянием языческой оппозиции отрекались от него а затем снова крестились. В Болгарии IX в. к христианству вместе с Борисом I перешло все население. Там корни христианства под влиянием соседней Византии были весьма глубоки.
Ольга выбрала для себя в качестве образца крещение английских королей. Она, будучи весьма прозорливой правительницей, понимала, что дальнейшее укрепление государственного престижа страны и династии было немыслимо без принятия христианства. Но понимала и сложность этого процесса на Руси с его мощной языческой традицией, с большой приверженностью народа и части правящих кругов к старой религии. В крупных городах среди купечества, горожан, части боярства было уже немало христиан и они имели равные права с язычниками. Но чем дальше от центра государства, тем влияние языческих порядков, а главное – языческих волхвов было сильнее. Поэтому Ольга решила принять личное крещение, положив этому процессу начало в княжеской среде.
К тому же и в нравственном отношении княгиня была уже подготовлена к этому акту. Пережив трагическую смерть мужа, кровавые бои с древлянами, уничтожение в огне их столицы, Ольга могла обратиться за ответом на тревожащие ее человеческие вопросы к новой религии, которая как раз настраивалась на внутренний мир человека и пыталась ответить на его извечные вопросы о смысле бытия и своем месте в мире. Если язычество искало ответы на все извечные вопросы вне человека, в могучих действиях сил природы, христианство обращалось к миру человеческих чувств и человеческого разума.
б). Процесс крещения
Крещение Ольга обставила с подобающей для великого государства пышностью. Крещение происходило в храме святой Софии. Ее крестным отцом был сам император, а крестил ее патриарх. Ольга приняла в крещении имя Елены, в честь матери Константина Великого, византийского императора, сделавшего в IV в. христианство официальной религией империи. После крещения Ольга была принята патриархом и имела с ним беседу о вере.
в). Неудавшиеся попытки Ольги склонить Святослава к православию
Утаить обращение по приезде в Киев было очень трудно, и притом Ольга, как видно, вовсе не хотела таиться – это было несовместно ни с ревностью новообращенной ни с характером Ольги; не хотела она таиться и равнодушно смотреть, как сын ее, вся семья и весь народ остаются в язычестве, следовательно, лишаются вечного спасения. Так, по возвращению в Киев Ольга начала уговаривать сына Святослава к принятию христианства, но он и слышать не хотел об этом; впрочем, кто хотел креститься, тому не запрещали, а только смеялись над ним. В этом известии мы находим прямое указание, что христианство распространялось в Киеве, тогда как прежние христиане из варягов могли принимать греческую веру в Константинополе. В характере сына Ольгина, который не мог принять христианства по своим наклонностям, а не по привязанности к древней религии. Ольга по свидетельству летописи, часто говорила ему: «Я знаю бога и радуюсь; если и ты узнаешь его, то также станешь радоваться». Святослав не слушался и отвечал на это: «Как мне одному принять другой закон? Дружина станет над этим смеяться». Ольга возражала: «Если крестишься, то и все станут это делать».Святославу нечего было отвечать на это; не насмешек дружины боялся он, но собственный характер его противился принятию христианства. Он не послушался матери, говорит летописец, и жил по обычаю языческому. Эта самая невозможность отвечать на возражения матери должна была раздражать Святослава, о чем свидетельствуют и летописцы, говоря, что он сердиться на мать. Ольга ожидала даже больших опасностей со стороны язычников, что видно из ее слов патриарху: «Народ и сын мой в язычестве; дай мне бог уберечь от всякого зла!» Святослав ссылался на настроение дружины. против крещения своих вельмож он вроде бы против ничего не имел. Лишь в так называемой летописи Иокимовской, которая была в распоряжении 1го русского историка В.И. Тапищева (1686-1750), Святослав представлен воинствующим язычником. В этой летописи сама гибель князя оценивается как божья кара за насилие в отношении христиан. Но и там эти репрессии отнесены к периоду пребывания Святослава на Дунае, именно к тому периоду, когда русское войско начали преследовать неудачи.
г). Реакция язычников на крещение
Над принимавшими христианство начали смеяться в Киеве, но на прежних христиан при Игоре, как видно не обращали внимания; следовательно, хотя не было явного преследования, однако насмешки были уже началом преследования и знаком усиления христианства, чего обращение Ольги могло быть и причиною и следствием; можно заметить, что новая религия начала принимать видное положение, обратила на себя внимание древней религии, и это враждебное внимание выразилось насмешками. Борьба начиналась: славянское язычество, принятое и руссами, могло противопоставить христианству мало положительного и потому должно было скоро приклониться перед ним, но христианство само по себе без отношения к славянскому язычеству встретило сильное сопротивление. Через несколько лет после поездки в Константинополь Ольга направила посольство к германскому императору Оттону. Чем был вызван такой шаг опять таки не ясно. Не исключено что это была реакция на притязания Константинополя. Цель посольства была двояка – установить постоянные политические отношения с Германией и укрепить религиозные связи. Ревностный христианин Оттон I направил в Киев христианских миссионеров и проповедника Адальберта. О и достиг Киева в 961-962 г. Ольга продолжала свою миссию. Однако киевские язычники выгнали миссионеров из города и едва не перебили их. Винили германские хронисты в этом вероломных руссов-ругов, которые как казалось им, сами не знали чего хотели. Вероятнее же, что руссы-христиане ожидали вовсе не того, что им пытались навязать миссионеры. В 961-962 г. идет борьба язычников и христиан. Не исключительно, что на заезжих христиан язычники реагировали остро нежели на домашних. Спутникам Адольберта похоже здесь вообще не на кого было опереться.
III.
Необходимость принятия христианства
Необходимость новой религии определялась социально-политическим развитием страны. С ликвидацией автономии славянских союзов, племенных княжеств складывалась структура единого государства с единой династией во главе, с единым господствующим слоем, представленным военно-служилой знатью (включавшей дружину киевского князя и дружины его родственников-вассалов). В этих условиях оказались непригодными для центральной власти старые центры племенных княжеств, создавались новые (Владимир-волынский, Смоленск на новом месте, Ростов, новая крепость-детинец в Полоцке, Туров и т.д.), в которых и располагались князья –родственники, киевского правителя. В сфере же идеологической стали непригодные прежние языческие культы, носившие местный характер и могущие служить сепаратистским тенденциям.
Принятие на Руси христианства как государственной религии определялось рядом причин. Возникновение в VIII-IX вв. кассового раннефеодального строя явилось результатом связанных друг с другом процессов. Это было перерастание родовой и племенной знати поздних этапов первобытнообщинного строя в местных князей, союзов племен – в государственные организации, социального неравенства внутри традиционных коллективов (общин, миров), имевшего различное происхождение, как функциональное (должностное), так и имущественное, - в неравенство классовое. Составной частью этих процессов было и появление в составе челяди наряду с пленниками – иноплеменниками и иноземцами – также и рабов – соотечественников.
Формирование местных княжений и создание на их основе в IX в. Древнерусского государства с центром в Киеве, основанное на раннефеодальное эксплуатации в форме централизованной ренты – даней, полюдья, - требовало и изменений в идеологической области, в религии. Можно ли было привести довольно примитивную систему славянских культов в соответствии с новыми требованиями, которые были выдвинуты появлением классового общества и государства? Попытки противопоставить христианству реформированный языческий культ не перевели к успеху. Лучше всего эти требования могла удовлетворить мировая религия, сама созданная в условиях поздней античности, приспособленная к феодальному обществу и отвечающая той стадии развития, в которую вступила Русь. Христианство, как господствующая религия в средневековье, освящало классовое неравенство, отношение господства и подчинения, феодальную структуру общества, обожествляло государственную власть, что вполне соответствовало условиям Руси.
В средневековье, несмотря на довольно значительную замкнутость отдельных феодальных миров как политических организмов, международное общение играло значительную роль, выражаясь в торговле между отдельными странами, в политических и матримониальных союзах, в использовании иностранных наемных дружин, в обмене достижениями культуры. В этих условиях правители всех европейских государств были заинтересованы в принятии одной религии – христианства, как части античного наследия. Это делало их формально равными друг другу, принадлежащими к одному культурному миру, противостоящему язычникам – варварам, хотя реальные политические условия и другие факторы не могли не вести к активной борьбе внутри этого мира и подчинению одних стран другим.
Русь в IX – X вв. традиционна была связана с Константинополем – «Царьградом» и со славянами в Центральной Европе и на Балканском полуострове, также находившимися в тесном общении с Византией. Эти связи в значительной степени определяли церковную ориентацию Руси на восточно-христианский мир константинопольскую кафедру в блистательной столице древнего государства, для уравнения с которым принятие христианства давало достаточно оснований. При заинтересованности обоих христианских центров, Рима и Константинополя, в обращении в свою веру народов Европы киевские князья могли сами выбрать то направление христианства, которое, по их мнению, должно было лучше отвечать политическим и культурным нуждам государства. Принятие христианства как государственной религии связано с сыном Святослава великим князем киевским Владимиром (980 – 1015 гг.), который осознал необходимость реформы религиозного культа. Его попытка предотвратить распространение на Руси христианства путем создания интернационального языческого пантеона во главе с Перуном, олицетворявшим новое социальное отношение раннефеодального общества, оказалась неудачной. За ней последовали разрушение социального пантеона и официальная христианизация.
Это событие было ускорено ходом политических взаимоотношений между Русью и Византией в конце 80-х годов X в.
IV.
Крещение Владимира
1. Первое громкое выступление против языческой веры
Под 983 годом, в начале княжения Владимира, летописец помещает рассказ о следующем событии: Владимир после похода на ятвягов возвратился в Киев и приносил жертву кумирам вместе со своими людьми; старцы и бояре сказали: «Кинем жребий на отроков и девиц; на кого падет, того принесем в жертву богам». В это время жил в Киеве один варяг, который пришел из Греции и держал христианскую веру; был у него сын, прекрасный лицом и душою, на этого – то молодого варяга и пал жребий. Посланные от народа (об участии князя не говорится ни слова) пришли к старому варягу и сказали ему: «Пал жребий на твоего сына, богам угодно взять его себе, и мы хотим принести его им в жертву». Варяг отвечал: «У вас не боги, а дерево; нынче есть а завтра сгинет, не едят, не пьют, не говорят, но сделаны руками человеческими из дерева; а бог один, которому служат греки и кланяются, который сотворил небо и землю, звезды и луну, и солнце, и человека, дал ему жизнь на земле; а эти боги что сделали? сами деланные; не дам сына своего бесам!» Посланные рассказали эти речи народу; толпа взяла оружие, пошла к варягову дому и разломали забор вокруг него; варяг стоял на сенях с сыном. Народ кричал ему: «Дай сына своего богам». Он отвечал: «Если они боги, то пусть пошлют какого – нибудь одного бога взять моего сына, а вы о чем хлопочете?» Яростный клик был ответом толпы, которая бросилась к варягам, подсекла под ними сени и убила их. Несмотря на то что смелый варяг пар жертвою торжествующего, по – видимому, язычества, событие это не могло не произвести сильное впечатление: язычеству, кумирам сделан был торжественный вызов, над ними торжественно надругались; проповедь была произнесена громко; народ в пылу ярости убил проповедника, но ярость прошла, а страшные слова остались: ваши боги – дерево; бог – один, которому кланяются греки, который сотворил все, - и безответны стояли кумиры Владимира перед этими словами, и что могла в самом деле славянская религия сказать в свою пользу, что могла отвечать на высокие запросы, заданные ей проповедниками других религий? Самые важные из ни были вопросы о начале мира и будущей жизни. Что вопрос о будущей жизни действовал магически и на языческих славян, как на других народов, видно из предания о том, как царь болгарский обратился в христианство вследствие впечатления, произведенного на него картиною страшного суда.
2. Выбор религии
а). Поход на Болгар и иноземные послы в Киеве
Через год после мучительной смерти двух варягов Владимир пошел войною болгар камских. Те болгары не были славяне. Издавна отделились они от своих единоплеменников. Жили в тех местах, где Кама сливается с Волгою, и выше, где ныне город Казань. В ста двадцать трех верстах нынешней Казани и в девяти верстах от берега была у них столица под названием: Болгары. Доныне уцелели от нее развалины, около десяти разных зданий. Теперь на этом месте, близ города Тетюши, село Богородицко – Успенское Спасского уезда. Болгары были веры магометовой. Владимир пошел на них со своим дядею Добрыней и победил. После сражения Добрыня сказал Владимиру: «Я смотрел болгарских пленников: они в сапогах ходят, такие не станут нам постоянно давать дань, пойдем искать лапотников». И Владимир заключил мир с болгарами. Те поклялись: «Тогда не будет мира между нами, когда камень начнет плавиться в воде, а хмель тонуть!»
На другой год после заключения мира пришли от этих болгар послы к Владимиру. Они говорили: «Ты князь мудрый и смышленый, а не знаешь закона; веруй в наш закон и поклонись Магомету…»
Потом приходили к Владимиру немцы – католики из Рима и уговаривали принять их веру.
Затем приходили иудеи из хазарского царства. Хазары в то время жили около Нижней Волги. Там, где Волга сближается с Доном, стоял у правого берега Дона их город Белая Вежа, Саркел, построенный по их просьбе греками. Теперь эта местность находится в земле войска Донского.
Наконец, греки присылают к Владимиру одного философа. «Философ» по - гречески «мудрец». Греки велели сказать Владимиру: «Слышали мы, что приходили к тебе болгары, уча, чтобы ты принял их веру, но их вера нечистая. Приходили также немцы из Рима; их вера немного разнится от нашей, но они ее не исправили».
Владимир сказал философу:
- Вот еще иудеи говорили мне, что немцы и греки веруют в Того, Кого он распяли…
- Да, мы в Него веруем, - отвечал философ.
- Зачем же Он сходил на землю и принял такое страдание? – спросил Владимир.
Философ отвечает:
- Если хочешь послушать, я тебе все с начала расскажу, зачем Бог сходил на землю.
- Послушать рад, - сказал князь.
И философ рассказал ему о сотворении мира, о потопе, потом о пришествии Христа Спасителя на землю, о Его крещении, страданиях и воскресении. После своего рассказа он показал завесу, вытканную золотом. На ней была изображена картина суда Господне. Философ указал князю праведников на правой стороне картины, идущих с радостью в рай, а грешников по левую сторону идущих на мучения. Владимир, вздохнул, сказал: «Добро этим на право, и горе тем кто на лево». Философ и говорит: «Если хочешь стоять направо с праведниками, то крестись». Владимир сохранил в сердце слова философа но сказал ему: «Подожду еще немного». Владимиру хотелось еще лучше разузнать и раздумать о всех верах. Философу он сделал дорогие подарки и с великой честью отправил в Царьград.
Задумался князь Владимир, какую веру принять ему с народом. Конечно, не всему народу нравилось жестокое язычество. Сколько сгубило оно сыновей и дочерей у родителей! Ведь родители должны были по жребию приносить своих детей в жертву. В то же время некоторые славяне уже ведут добрую жизнь христианскую, посвященные святыми Кириллом и Мифодием.
б). Совещание Владимира и рассказ послов о своем путешествии
Через год после своего разговора с иноземными послами о вере Владимир созвал своих бояр и старцев из горожан киевских и сказал им:
- Вот приходили ко мне болгары, советую принять их закон; потом пришли немцы из Рима, и те хвалили свой закон; еще приходили иудеи. Последними приходили греки, хулили все законы и хвалили только свой. Много рассказывали о жизни всего мира с самого его начала. Искусно они умели говорить, чудесно слушать их. Они говорят – кто в их веру вступит, тот по смерти восстанет и уже никогда не умрет… Ума моего не достает, не знаю, что сделать… придайте мне ума, посоветуйте!..
- Ты знаешь князь, что никто не хулит своего, а хвалит, - отвечали Владимиру бояре и старцы от народа. – Если хочешь еще лучше испытать все веры, то у тебя есть мужи: пошли их, и узнаешь службу каждого народа, как он молится богу.
Полюбилась эта речь князю и всем людям. Выбрали из киевлян десять человек, хороших и смыленных, и сказали им: «Идите сперва к болгарам, узнайте их веру». Выборные отправились в болгарскую землю; не понравилось им магометанское богослужение в мечетях. Потом Владимир послал этих выборных к немцам. «А оттуда, - сказал он, - идите к грекам».
Побывали десять русских послов в немецких краях, потом приходят в Царьград. Тогдашний греческий царь принял их к себе и спросил, зачем пришли. Они все ему рассказали. Услышав их ответ, царь очень обрадовался и оказал им большой почет. На другой же день утром послал сказать патриарху: «Русские послы пришли, желают испытать нашу веру; приготовь церковь и клир, а сам облачись в святительские ризы – пусть русские увидят славу Бога нашего.» Услышав это, патриарх велел созвать весь клир церковный, то есть всех духовных лиц. Устроили в великом, богато украшенном храме Св. Софии праздничное соборное служение; зажгли все паникадила, и на обоих клиросах установлены были лики, то есть собрание певчих. Император пришел с русскими послами во храм и поставил их на просторном месте. Показал всю красоту церковную. Слушали они чудесное пение певчих, то певших поочередно с правого и левого клироса, то сливавших голоса в один согласный хор. Русские послы видели всю архиерейскую службу и предстояние дьяконов. Греки объяснили русским все исполнившееся на их глазах богослужения. Русские послы изумились и хвалили православную службу. Когда кончилась церковная служба, послов позвали во дворец; там оделили их богатыми подарками и отпустили на родину.
Выборные вернулись в Киев, Владимир вновь созвал бояр и старцев из народа и сказал им: «Вот воротились посланные нами мужи, послушаем, что они видели». Выборные рассказали:
- Ходили мы к болгарам, смотрели, смотрели как они поклоняются в своем храме, то есть в мечети: стоят, распоясавшиеся, поклоняются, сядут и глядят туда и сюда будто бешенные. И нет у них веселья, но печаль и смрад великий; нет добра в их законе… Приходим после к немцам; видели – многие службы бывают в их храмах, а красоты никакой не видели… А вот пришли к грекам и повели они нас туда, где служат своему Богу. Не знаем, на небе ль мы были, на земле ли! Не умеем сказать, есть где на земле такой вид или такая красота! Только знаем, что там, в греческих храмах, Бог пребывает с людьми; и служба у греков лучше, чем во всех других землях. Мы не можем забыть ту красоту… Всякий человек, если отведает сладкого, после не принимает горького: так и мы не можем больше оставаться в своей вере…
Тогда бояре сказали Владимиру:
- Если бы дурен был греческий закон, то бабушка твоя Ольга приняла бы его. А она была мудрее всякого человека…
- Где женам принять крещение? – спросил Владимир.
- Где тебе угодно – отвечали бояре и старцы от киевского народа.
И вот рассказы русских выборных послов стали из княжьего терема расходиться по Киеву среди народа и далее за его пределы. Русский народ задумался о вере начал признавать христианство…
3. Осада Корсуян и принятие Владимиром христианской веры
Все было готово к принятию новой веры, ждали только удобного случая. «Подожду еще немного», - говорил Владимир, по свидетельству начального летописца киевского. Удобный случай представился в войне с греками; предание тесно соединяет поход на греков с принятием христианства, хочет выставить, что первый был предпринят для второго. Владимир спросил у бояр: «где принять нам крещение?». Те отвечали: «Где тебе любо». И по прошествии года Владимир выступил с войском на Корсунь. Корсунцы затворились в городе и крепко отбивались, несмотря на изнеможение; Владимир объявил им, что если они не сдадутся, то он будет три года стоять под городом. Когда эта угроза не подействовала, Владимир велел делать вал около города, но корсуняне подкопали городскую стену у уносили присыпаемую русскими землю к себе в город; русские сыпали еще больше, и Владимир все стоял. Тогда один корсунянин, именем Анастас, пустил в русский стан ко Владимиру стрелу, на которой было написано: «За тобою с восточной стороны лежат колодцы, от них вода идет по трубам в город, перекопай и перейми ее». Владимир услыхав об этом, взглянул на небо и сказал: «Если это будится, я крещусь». Известие верно ходу событий: это не первый пример, что князь языческого народа принимает христианство при условии победы, которую должен получить с помощью нового божества. Владимир тот час велел копать против труб, вода была перенята; херсонцы изнемогли от жажды и сдались. Владимир вошел в город с дружиною и послал сказать греческим императорам Василию и Константину: «Я взял ваш славный город; слышу, что у вас сестра в девицах; если не отдадите ее за меня, то и с вашим городом будит то же, что с корсунем». Испуганные и огорченные таким требованием, императоры велели отвечать Владимиру: «Не следует христианам отдавать родственниц своих за язычников; но если крестишься, то и сестру нашу получишь, и вместе царство небесное, и с нами будишь единоверник; если же не хочешь креститься, то не можем выдать сестры своей за тебя». Владимир отвечал на это царским посланием: «Скажите царям, что я крещусь; и уже прежде испытал ваш закон, люба мне ваша вера и служение, о которых мне рассказывали посланные нами мужи». Цари обрадовались этим словам, умолили сестру свою Анну выйти за Владимира и послали сказать ему: «Крестись и тогда пошлем к тебе сестру». Но Владимир велел отвечать: «Пусть те священники, которые придут с сестрою вашею, крестят меня». Цари послушались и послали сестру свою вместе с некоторыми сановниками и пресвитерами. Анне очень не хотелось идти. «Иду точно в полон, - говорила она, лучше бы мне здесь умереть». Братья утешали ее: «А что если бог обратит тобою Русскую землю в покаяние, а Греческую землю избавит от лютой рати: видишь, сколько зла наделала Русь грекам?» И теперь, если не пойдешь, будет тоже. И едва уговорили ее идти. Анна села в корабль, простилась с родней и поплыла с горем в Корсунь, где была торжественно встречена жителями. В это время, продолжает предание, Владимир разболелся глазами, ничего не мог видеть и сильно тужил; тогда царевна велела сказать ему: «Если хочешь исцелиться от болезни, то крестись поскорее; если же не крестишься, то и не вылечишься». Владимир сказал на это: «Если в самом деле так случиться, то по истине велик будет бог христианский» - и объявил, что готов к крещению. Епископ корсуньский с царевниными священниками, огласив, крестили Владимира, в церкви Св. Василия, стоявшей на торговой площади среди города. (Владимиру при крещении дали имя Василий). И когда возложили на него руки, то он вдруг прозрел; удивясь такому внезапному исцелению, Владимир сказал: «Теперь только я узнал истинного бога!» Видя это, и из дружины его многие крестились. После крещения совершен был брак Владимира с Анною.
Владимир вышел из Корсуня с царицею, взял с собой Анастаса, священников корсуньских, мощи св. Климента и Фива, сосуды церковные, иконы, взял два медных истукана и четыре медных коня; Корсунь отдал грекам назад за жену свою, по выражению летописца. По некоторым известиям, в Корсунь же явился ко Владимиру и митрополит Михаил, назначенный управлять новою русскою церковью, - известие очень вероятное, потому что константинопольская не могла медлить присылкою этого лица, столь необходимого для утверждения нового порядка вещей на севере.
V.
Крещение Руси
1. Свержение идолов
По возвращению в Киев Владимир прежде всего крестил сыновей своих и людей близких. Вслед за тем велел ниспровергнуть идолов. Этим должно было приступить к обращению народа, ниспровержением прежних предметов почитания нужно было показать их ничтожество, это средство считалось самым действительным почти у всех проповедников и действительно было таковым; кроме того, ревность новообращенного не могла позволить Владимиру удержать хотя на некоторое время идолов которые стояли на самых видных местах города и которым, вероятно, не нерестовали приносить жертвы; притом если не все, то большая часть истуканов напоминали Владимиру его собственных грех, потому что он их сам постави. Из ниспровергнутых идолов одних рассекали на части, других сжигали, а главного Перуна привязали к хвосту лошади и потащили с горы, причем двенадцать человек били истукана палками; это было сделано, прибавляет летописец, не потому, чтобы дерево чувствовало, но на поругание бесу, который этим идолом прельщал людей, - так пусть же от людей примет возмездие. Перуна столкнули в Днепр. Владимир приставил людей, сказав им: «Если где он подплывет к берегу, вы отталкивайте его». Есть предание, будто язычники бежали за плывшими идолами и кричали: «Выдыбай, наш боже!» - то есть, «выплывай». Идол в одном месте выплыл на прибережье. Когда язычники хотели взять идола, христиане навязали на него каменья и утопили в реке. Место, где идол приплыл к берегу, прозвано с того времени Выдибичи, или Выдубичи. На нем после выстроен выдубицкий Михайловский монастырь.
2. Крещение киевлян и новгородцев
После уничтожения идолов Владимир приступил к обращению киевских язычников к христианству. Сначала он окрестил своих сыновей от прежних жен. Теперь, по христианскому закону, он стал жить с одной супругой Анной. Других жен оставил. Не известно что с ними сталось. Только о Рогнеде говорили, что она крестилась и постриглась в монахини под именем Анастасия. Сыновей же было у Владимира двенадцать. По преданию и теперь указывают в Киеве место, где все они приняли крещение. Это место называется Крещатик. Исстари здесь была поставлена часовня над ручьем, протекающего внутри глубокого оврага, поросшего лесом; исстари же к ручью каждогодно, 15 июля, приходил крестный ход из Десятинной церкви. В 1802 г. над источником построена каменная часовня и поставлен памятник с крестом наверху.
После крещения сыновей княжеских митрополит Михаил, приехавший из Греции, родом болгарский славянин, и священники, приехавшие из Корсуня, пошли по городу с проповедью. Сам князь Владимир помогал им: ходил среди народа, поучая его новой вере. Многие киевляне тогда же с радостью крестились. Другие только слушали проповедь и раздумывали о новой вере. После проповеди и увещаний Владимир послал кликать по Киеву : «Кто на другой день не придет к реке, богат ли он, беден или нищ, работник ли, тот будет князю противен!» Многие из народа с радостью слушали это и говорили: «Это было бы не добро, если бы князь с боярами не приняли этого». И пошел князь на призыв народа. Утром Владимир вышел с царицыными и корсунскими священниками к реке Почайне. Множество народа собралось туда же. Стали входить киевляне в воду и стояли в реке, одни по шею, другие по грудь; дети стояли у самого берега; многие взрослые входили в воду с младенцами на руках; а крещеные бродили по реке, уча крестившихся, что им делать во время совершения таинства, и становясь тут же их восприемниками.
Священники же читали с берега молитвы. Окрестились киевляне и стали расходится каждый в свой дом. Владимир же молился и радовался. Подняв глаза к небу, он говорил: «Боже сотворивший небо и землю! Дай узнать этим людям Тебя истинного Бога...Утверди в них праведную веру. И мне помоги Господи побеждать всякое зло…» Так произошло крещение киевского народа. Есть придание, что иные, очень усердные язычники не хотели, и смотреть на крещение и бежали в леса и степи. Но таких, наверное, было очень не много. Почайна, где крестились киевляне, соединяется с Днепром. Прежде она была большой, судоходной рекою. Еще при великой княгини Ольги в Почайне останавливались греческие суда. Ныне русло реки почти совсем пересохло; остался вместо нее маленький ручеек.
Есть известия, что митрополит с епископами, присланными из Царьграда с Добрынею, дядею Владимировым, и с Анастасом ходили на север и крестили народ; естественно, что они шли сначала по великому водному пути, вверх по Днепру, волоком и Ловатью, до северного конца этого пути – Новгорода Великого. Здесь были крещены многие люди, построена церковь для новых христиан; но с первого раза христианство было распространено далеко не между всеми жителями; из Новгорода, по всей вероятности, путем водным и шекснинским, проповедники оправились к востоку до Ростова. Этим кончилась деятельность первого митрополита Михаила в 990 году; в 991-м он умер; легко представить, как смерть его легко должна была опечалить Владимира в его новом положении; князя едва могли утешить другие епископы и бояре; скоро, впрочем, был призван из Царьграда новый митрополит – Леон; с помощью поставленного им в Новгород епископа Иоакима Корсунянина язычество здесь сокрушено окончательно.
Вот любопытное известие об этом из так называемой Иоакимовой летописи: «Когда в Новгороде узнали, что Добрыня идет крестить, то собрали вече и поклялись не пускать его в город, не давать идолов на ниспровержение»; и точно, когда Добрыня пришел, то новгородцы разметали большой мост и вышли против этого с оружием; Добрыня стал, было уговаривать их ласковыми словами, но они и слышать не хотели, вывезли две камнестрельные машины (порски) и поставили их на мосту; особенно уговаривал их не покорятся главный между жрецами то есть волхвами их, какой-то Богомил, прозванный за красноречие Соловьем. Епископ Иоаким со священниками стояли на торговой стороне; они ходили по торгам, улицам, учили людей, сколько могли, и в два дня успели окрестить несколько сот. Между тем на другой стороне новгородский тысятский Угоняй ездя сюду, кричал: «Лучше нам помереть, чем дать богов наших на поругание»; народ на той стороне Волхова рассвирепел, разорил дом Добрыни, разграбил имение убил жену и еще некоторых из родни. Тогда Тысятский Владимиров Путята, приготовил лодки и выбрав из ростовцев пятьсот человек, ночью перевезся выше крепости на ту сторону реки, и вошел в город беспрепятственно, ибо все думали, что это свои ратники. Путята дошел до двора Угоняева, схватил его и других лучших людей и отослал их к Добрыне за реку. Когда весть об этом разнеслась, то народ собрался до 5000, обступили Путяту и начали с ним злую сечу, а некоторые пошли разметали церковь Преображения господня и начали грабить дома христиан. На рассвете приспел Добрыня со всеми своими людьми и велел зажечь некоторые дома на берегу; новгородцы испугались побежали тушить пожар , и сеча перестала. Тогда самые знатные люди пришли к Добрыне просить мира. Добрыня собрал войско, запретил грабеж; но тотчас велел сокрушить идолов – деревянных сжечь, а каменных изломав, побросать в реку.
Мужчины и женщины, видя это с воплем, с воплем и слезами просили за них, как за своих богов. Добрыня с насмешкою отвечал им: «Нечего вам жалеть о тех, которые себя оборонить не могут, какой пользы вам от них ждать? – и послал всюду с объяснениями, чтоб шли крестится. Посадник Воробей сын Стоянов, воспитанный при Владимире, человек красноречивый, пошел на торг и сильнее всех уговаривал народ; многие пошли к реке сами собою, а кто не хотел, тех войны тащили, и крестились: мужчины выше моста, женщины ниже. Тогда многие язычники, чтоб отбыть от крещения, объявляли, что крещены, для этого Иоаким велел всем крещеным надеть на шею кресты, а кто на будет иметь на себе креста тому не верить, что крещен, и крестить. Разметанную церковь Преображения построили снова. Окончив это дело, Путята пошел в Киев; вот почему есть бранная для новгородцев пословица: «Путята крестил мечом, а Добрыня – огнем».
VI.
Значение
Что дало Руси христианство? Такого рода вопросы всегда не просты, поскольку учитывать надо не только приобретения, но и потери. Папа Иоан-Павел 11 явно недоговаривал, когда оправдывал «увлечения» насильственными акциями церкви в деле искоренения язычества. Там, где христианизация проводилась насильственно, она для большинства обращенных означала порабощение. Именно поэтому на протяжении ряда веков вели борьбу с крестоносцами балтийские славяне и другие прибалтийские народы. Поэтому особенно важно оценить, как именно проходила христианизация, и в каком виде христианство выступало.
Специалисты достаточно единодушны в оценке крещения Руси, как явления прогрессивного. При этом, однако, чаще всего имеется в виду соотношения абстрактного христианства и абстрактного язычества. А сравнение должно быть конкретным: что привносило, и что разрушало христианство на Руси.
Главное достоинство язычества заключалось в сохранении в рамках его хозяйственного опыта. При насильственной христианизации часто терялись именно практические завоевания многих поколений! Собственно хозяйственному опыту на Руси христианство особого ущерба не наносило: оно не пыталось, по крайней мере, на государственном уровне бороться с теми самыми поверьями, в которые одевается многовековая практика овладения законами природы. Более того. Церковь, приспосабливаясь к языческим праздникам, относящихся к циклу сельскохозяйственных работ сложнее всего отношение к народной медицине, часто принимающей форму волшебства.
Всюду в Европе горели костры, сжигающие языческих кудесников. на Руси тоже эти костры вспыхнут, но несколько лет позже: впервые об этом напоминает новгородский летописец под 1227 годом, а затем сведения о них относятся к XV веку, когда само русское христианство, наконец, приобретает характерные византийские черты. Несомненны потери также в области поэтического творчества народа. Поэзия – обязательный спутник язычества и вообще племенного стоя. Исторические песни поддерживали связь времен, а живая связь с природой давала образы, понятные язычника и подозрительные для христианина. В монашеско-аскетическом варианте христианства особенному гонению подвергались вообще языческое жизнеутверждающее «веселье» поучения наполнены осуждения светских развлечений, но результат от этого был крайне незначительный. В конце XI века митрополит-грек Иоанн II осуждает священников, участвующих вместе с мирянами в пирах и гулянках, совместные гуляния мужчин и женщин проводились даже в монастырях. В миру же на такого рода призывы практически не обращали внимания.
Церковь на Руси изначально стояла все-таки под княжеской властью. А, по замечанию видного знатока позднего язычества Н.М. Гальковского, « в деле искоренения игр и плясок гражданские власти не всегда проявляли энергию, потому что сами в глубине души сочувствовали этого рода развлечениям». И много столетий спустя перед церковными служителями будут стоять те же самые проблемы. В началеXVI века игумен Елизарова монастыря Памфил осуждал псковичей за празднование Купальской ночи: «Мало не весь град возмятется, и в селах возбесятся, в бубны и в сопели и гудением струнным, и всякими неподобными играми сотонинскими, плесканием и плесанием, женам же и девам и главам накивание и устнам их неприятен клич, всескверныя песни бесовъскыя и хрептом их вихляния, и ногами скакания и топчания. Ту же есть мужем и и отороком великое падение, на женское и девичье шатание и блудание им возрение. Також есть и женам мужатым беззаконное осквернение ту же и девам растленение».
Много позднее, в 1636 году, нижегородские священники жалуются на свою паству, празднующую Семик – русалии, приспособленный к христианству как троицын день: «В седьмой четверок по Пасце собираются жены и девицы под древа, под березы, и приносят, яко жертвы, пироги и каши и яичницы, и поклоняясь березам, учнут походя песни сатанинские приплетая пети и дланми плескати, и всяко бесятся». В быт никак не могла войти восточная неделя с нерабочим днем в воскресение. Еще и в XVI веке, причем и у мордвы, и в Южной Руси, праздновали пятницу – остаток старого славянского календаря. Не случайно позднее пятница станет базарным, торговым днем во многих районах: в язычестве в этот день нельзя было работать, но можно было торговать.
Должно отметить, что русское духовенство, хотя и боролось с языческими пережитками, все-таки относилось к ним довольно терпимо. И именно это обстоятельство обеспечивало обратную терпимость язычников к христианству. Лишь в пору голодных лет, моров, следовавших обычно за извне приходившими разорениями (вроде татарско-монгольского нашествия), обострялись отношения между теми и другими, а веры и суеверия проникаются фанатизмом.
Наступление церкви на повседневный быт, естественно, возрастает в эпоху образования централизованного государства, когда подчинение требованиям церкви становится одним из средств усиления контроля специальных верхов над низами. При этом низам запрещается теперь делать то, что позволяется верхам. В требнике XVI века можно прочесть вопросы на исповеди: «Не пел ли еси песней бесовских. Не играл ли еси в гусли или шахматы». В то же время в связи с третей свадьбой Ивана Грозного по всем городам и волостям переписывали «веселых людей» и ученых медведей, которых и свезли на потеху в Москву.
Обычно отмечается положительная роль церкви в деле стабилизации государственности, укреплении феодального способа производства, прогрессивного для данного времени. В этой связи необходима только некоторая конкретизация. Довольно стройная система самоуправления в рамках городов и племенных союзов была эффективной, но не справлялась с новыми условиями: углубляющиеся противоречия между землями принимали угрожающий характер. Внешняя, не связанная с землями власть не идеальным вариантом, но относительно меньшим злом. Язычество не могло снять напряжение между землями и разными общественными слоями. Христианство этой цели служило, и в той мере, в какой это было целесообразно в данное время, оно выполняло положительную роль.
С христианством обязательно связана письменность. Обучение грамоте начинается уже при Владимире. При Ярославе в Новгороде в учение было отдано 300 человек, и плоды скоро скажутся в широком использовании письменности в повседневной жизни новгородцев. Письменность расширит возможности обмена опытом в рамках, по крайней мере, всего христианского мира. В этой связи, однако , не следует приуменьшать возможности язычества в поддержании преемственности. Преемственность сама в язычестве является объектом и формой культа. Все племя так, а не иначе участвовало в сохранении преданий, песен традиций. Но все это передавалось лишь людьми. Книги же могут пережить и людей, и общество, и государства. Проникновение на Руси христианства разными каналами способствовало обогащению культуры за счет достижений разных народов.
С религией обычно связаны все виды искусств. Христианство позволяло использовать опыт работы по камню, росписи стен и. т. п. При этом, однако, не следует забывать и о большинстве достижений в этой сфере язычества. Германские авторы выражают удивление, например, по поводу качества красок в росписях языческих храмов балтийских славян. Во всяком случае, красок такого качества у католических западноевропейских художников не было бесспорен вклад в строительное дело. На Руси ранее не практиковалось каменное строительство. Теперь оно приходит из христианских стран (не только из Византии), достигая уже в XI – XII веках высокого развития.
В послемонгольское время церковь станет крупнейшим феодалом. Это увеличит ее экономические и политические возможности, но не поднимет нравственного авторитета. Борьба крестьян с монастырями за землю станет одним из главных проявлений классовой борьбы XV – XVII веков, пока монастырские земли не будут переведены в казну. В эпоху становления абсолютизма у церкви возрастут возможности подчинять, но таким образом она становится лишь ветвью и проявлением Власти, все более отдаляющейся от Народа. Сила способна подавить, но связанные с ней идеи не станут органический частью мировоззрения ни тех, кого подавляют, ни даже тех, кто подавляет.
Хотя христианство и дало название основной массе сельских жителей – «крестьяне», мировоззрением их оно не овладело. В быту в производстве крестьянин оставался язычником. Иначе и быть не могло. В условиях жизни и труда крестьянина за тысячу лет мало что изменилось. По-прежнему подворье составляло основу хозяйства и повседневной жизни, а община удовлетворяла большую часть потребности в общении, обмена знаниями и опытом.
На византийской почве возникло двоеверие, которое официальные русские историки церкви считали почему-то оригинальным русским явлением. Это двоеверие!. Связи с фетишизмом мощей и икон и с магией таинств и обрядов и было той плоскостью, на которой произошло слияние днепровской религии с византийским христианством. В христианских святых и священных реликвиях, которым церковь присвоила чудотворную силу, приднепровец вновь находил утраченных, было специальных богов –0покровителей и фетишей. В непонятном для него культе он находил замену прежних волхований, а на монахов и на священников смотрел как на волохов. Наконец византийские погребальные обряды с учением о бессмертии души и, воскресении легко соединялись с первобытным культом мертвых.
Разложение общины отодвигало в привычные поверья. Уезжающие в город, как правило, оставляли в родных покидаемых местах леших и водяных, живших обычно в дремучих лесах и мрачноватых водоемах. Даже домовому не находились места в городской коммунальной квартире. А где-нибудь у сельского колодца совсем недавно можно было услышать страстные, убежденные рассказы о встречах с домовыми. (Обычно «встречались» с ним женщины, а сами встречи происходили во сне или в полудреме). Бог небесный (и языческий и христианский) был где-то далеко в заоблачной выси. А домовой всегда рядом. Его боялись. Но еще больше боялись, как бы он, обидевшись, не покинул свое жилье (чаще всего под печкой). Тогда – быть беде.
Поверья и предрассудки теперь вытеснялись не другой верой, а наукой, просвещением. Можно лишь пожелать, что искоренение предрассудков не обошлось и без некоторых потерь. Ведь в мистической форме часто выступали знания, добытые многовековой практикой. Само знание традиционно мистифицировалось, и даже шарлатаны далеко не всегда были просто шарлатанами. Что-то они знали из недоступного простым смертным, хотя и не могли объяснить природы своих секретов.
Язычество – общее название пантеистических, «многобожных» религий по их противоположности к теизму – «однобожию».
Христианство – одна из трех мировых религий. Возникло в I в. н.э. в восточной провинции Римской империи (в Палестине) как религия угнетенных. Из гонимой и презираемой «иудейской секты» превратилась в IV в. в государственную религию Римской империи. Главное в христианстве – учение о богочеловеке Иисусе Христе, Сыне Божием, спасителе мира, который принял страдание смерть ради искупления первородного греха, воскрес и вознесся на небо. Постепенно в христианстве выделилось три направления, католицизм, православие, протестантизм.
Двоеверие – это смещение христианских и языческих обрядов.
Уния – церковной унией называется объединение православной и католической церквей.
Изборник – древне русский сборник произведений правоучительного и богослужебного характера.
Постриг – христианский обряд посвящения в монахи либо в духовное звание, которое сопровождается обрезанием («постриганием») волос на голове верующего.
Православие – одно из основных и старейших направлений христианства, возникло с разделением Римской империи в 395 г. на западную и восточную, развивалась преимущественно территория Византии, где в 9-11 вв. определились его богословские основы. Как самостоятельная церковь окончательно сложилась в 1054 г., с началом разделения христианской церкви на католическую и православную. В отличии католицизма не имела и не имеет единого церковного центра. Православие постепенно разделилось на несколько афтокифальных церквей. На Руси православие принято было в 9 в., тогда же была основана русская православная церковь, 1448 г. получившая автокефалию. Православные составляет большую часть верующих в России. В православие как и в католицизм, существует представление о триедином Боге (Троица) и семи таинствах (крещение, миропомазание, причащения, покаяние – исповеди, браки, священства, слеоосвящения).
Волхвы, кудесники – занимались обслуживанием и выполнением ритуальных действий, обладали даром психологического воздействия на людей, они составляли особый социальный слой.
Капилища – места языческого культа, где происходили моления и жертвоприношения.
Коизунословие – слова обозначающие языческие космологические сказания, противопоставляемые библейским и превратно интерпретирующие их.
Список литературы
1. Кузьмин «Падение Перуна, становление христианства на Руси». (1988 г.)
2. Клибанов «Русское Православие». (1989 г.)
3. Никольский «История Русской Церкви». (1988 г.)
4. Алексеев, Степанов «Страницы Российской истории». (1998)
5. Волков, Каринов.
6. Дансина «Большой справочник по истории».
7. Зуев «История России».
8. Исаев.
9. Кислицин.
10. Кацва, Юрганов.
11. Костомаров «Русская История» (1997 г.)
12. Кмочевский «История России».
13. Майков.
14. Лузичаев, «История России» (1998 г.)
15. Соловьев «Об истории Древней Руси».
16. Платонов.
17. Сахаров «История России с древнейших времен и до конца XVII в.» (1998 г.)
18. Самсонов.