Функции традиции

Функции традиции

Может быть, наиболее фундаментальным является вопрос не о том, почему изменяются традиции, а о том, почему они вообще существуют. Как считает Эдвард Шилз, «хотя люди зачастую не­удовлетворены своими традициями, но без них они не могут вы­жить» (355; 322). Если это так, то каковы же те универсальные требования, или потребности, индивидуальной и социальной жиз­ни, которые удовлетворяют традиции, иными словами, в чем со­стоят функции традиций?

1. Прежде всего в традиции сосредоточена мудрость поколе­ний, которые осуществили отбор бытовавших в прошлом и за­служивающих теперь внимания норм, ценностей, идеалов, пра­вил, сохранили созданные ранее объекты. Традиции — это своего рода кладезь идеальных и материальных ресурсов, используемых людьми в своих текущих делах, для возведения будущего на фун­даменте прошлого. В частности, традиции предписывают дейст­вия (например, в артистическом мире, в области медицины или юриспруденции), определяют ролевые модели (например, пове­дение героев, харизматических лидеров, святых и пророков), под­держивают социальные институты (например, монархию, кон­ституционализм, парламентаризм), различные образцы органи­зационного устройства (например, рынок, демократию и т.д.) и образы обществ (например, древней Греции, американского или западного). Общественную жизнь нельзя создать из ничего, на пустом месте. Традиции обеспечивают людей, формирующих свой Мир, готовыми «строительными блоками».

2. Традиция — один из источников законности, подтверж­дающий легитимность чего-либо. Фразы «так было всегда» и «люди всегда так считали» нередко используются для объяснения или Даже оправдания сегодняшних поступков (355; 21). Ту же цель преследуют ссылки на авторитеты или доктрины, бывшие попу­лярными в прошлом («так сказано в Библии», «это утверждал Аристотель», «Маркс был не против такого вывода»), Макс Вебер особо отметил роль традиции в формировании основ власти, ког­да, например, авторитет монарха узаконивается его принадлеж­ностью к прежней династии.

3. Традиция вбирает в себя символы коллективной идентич­ности, усиливает чувство общих корней, принадлежности и вер­ности нации, сообществу, группе. Таковы прежде всего нацио­нальные традиции с их гимнами, флагами, эмблемами, мифоло­гией и публичными ритуалами. Они уходят корнями вглубь исто­рии и используют прошлое для того, чтобы объединить людей в настоящем. «Ритуалы монархии воспринимаются как символ сво­боды и праздник стабильности в мятуенных проблем. Между тем попытки заменить поиск новых путей возвратом к старым, испытанным, надежным методам чаще всего влекут за собой стагнацию.

2. Столь же пагубно стремление оставаться верными традици­онному образу жизни, методам правления, экономическим стра­тегиям, несмотря на радикальные исторические сдвиги. Привер

ценность старым традициям в изменившихся условиях — лишь одно из проявлений инертности, типичной для многих челове­ческих институтов. Это может привести к неэффективности или полному провалу политики, разочарованию граждан, экономи­ческому или политическому кризису. Именно такова нынешняя ситуация в Восточной Европе и бывшем Советском Союзе, где традиции капиталистического Запада XIX в. в сочетании с идеей экономической свободы и концепцией либеральной парламент­ской демократии рассматриваются как единственно приемлемый ориентир при проведении реформ. Фетишизация подобных тра­диций в преддверии XXI в. не только малопродуктивна, она па­рализует поиски «третьего пути», отличного от полностью отверг­нутого социализма и воспринятого с таким энтузиазмом «дикого капитализма».

3. Некоторые традиции дисфункциональны или опасны по причине своего специфического содержания. Человеческая исто­рия полна трагедий и страданий, разрушения, жестокости, экс­плуатации, дискриминации, пронизанных ненавистью идеологий, иррациональных верований, несправедливых законов и тираний. Подобные традиции, возрождаемые отдельными лицами или груп­пами (как это периодически происходит с идеями милитаризма, империализма, колониализма, антисемитизма, нацизма или ста­линизма), несут в себе мощный деструктивный потенциал. Су­ществуют, например, опасные признаки сохранения крайне пра­вых традиций в Германии, Италии и Франции, пережитков ста­линизма в России.

4. Наконец, некоторые традиции поддерживаются, скорее, на уровне «социального подсознания», в силу привычки и инерции. Нельзя сказать, чтобы их специально культивировали, просто они воспринимаются как неотъемлемая составляющая обычного об­раза жизни. Исследователи бывших коммунистических стран изо­брели термин «гомо советикус» для описания типичного менталь­ного синдрома, адаптивной реакции, генерируемой тоталитар­ной системой. Сюда входят такие черты, как стремление к сию­минутной выгоде, пассивность, апатия, перекладывание ответст­венности на другого, небрежное отношение к работе, «незаинте­ресованная зависть», инфантилизм (ожидание защиты и заботы со стороны государства), иждивенческая изобретательность (по­стоянный поиск в социальной системе лазеек для собственной выгоды). С падением тоталитарных режимов такое отношение не Исчезло. Для одних все это составляло привычный образ жизни, который скоро будет сломлен под натиском капиталистической системы; другие воспринимают новую трудовую этику, личную ответственность и дух конкуренции, привнесенные капитализ­мом, как чуждые, неприемлемые требования и потому испыты­вают ностальгию по прежней, пусть даже и более бедной жизни. Возникает латентная, скрытая традиция, тем не менее влияющая на массовые действия. В изменившихся обстоятельствах такие укоренившиеся привычки и обычаи утратили свою адаптивную ценность и представляют значительные препятствия для преоб­разования политической и экономической системы. Еще более опасно, что они могут подготовить благодатную почву для попу­листских демагогов или коммунистических ястребов.