Правило 34. Текст должен быть безжалостно вычищен от вводных слов, газетных клише, рекламных слоганов, эзотерических терминов и сленга. От чьего лица говорить

Правило 34. Текст должен быть безжалостно вычищен от вводных слов, газетных клише, рекламных слоганов, эзотерических терминов и сленга. От чьего лица говорить

Действительно, от чьего лица говорить в письменной работе, как называть самого себя "я" или "мы"? В советское время думать над этим и многими другими вопросами не приходилось, ибо выбора никакого не было. Редакторы автоматически ставили "мы", "нас", "наше". Такая безличная форма воспринималась нами как один из продуктов советского строя, еще одно свидетельство проведения сверху коллективистских установок. Поэтому, когда началась перестройка, я и мои молодые коллеги начали вставлять "я" вместо "мы" и были ужасно горды. Как будто одержали важную победу. А потом "мы" начало восстанавливаться. Выяснилось, что это не атавизм советской эпохи и не отрыжка коммунистического коллективизма, а нормальное проявление академического стиля. Говоря "наше" вместо "мое", мы подчеркиваем то, что говорим от лица профессионального сообщества, что мы соединены с этим сообществом, придерживаемся его норм и правил. В своей работе мы обращаемся к этому сообществу и одновременно выступаем его представителями. В этом смысле написанное нами не является исключительно нашим личным продуктом - это продукт сооб­щества профессионалов. И в этом нет ничего, что бы затрагивало наше самолюбие и принижало наше достоинство. Напротив, это укрепляет нас. А если это "мы" по чему ласково и ударит, то по самолюбию маргиналов и "чайников", которые озабочены своим "ячеством". До гордого "мы" надо еще дорасти.

Конечно, если писать "я", ничего страшного не произойдет. Можно делать это сознательно, если мы хотим добавить субъективности или публицистичности. Можно, наоборот, придерживаться нейтрального стиля, например, ссылаться на себя в третьем лице:

"Автор данных строк считает, что..." Это неплохой выход. Но частить с третьим лицом, к сожалению, не очень удобно с точки зрения стилистики. Наиболее "спокойным" вариантом остается форма первого лица множественного числа.

В некоторых случаях возможен комбинированный стиль. Например, в данном тексте можно заметить, что я постоянно перехожу с единственного числа на множественное и обратно. Единственное число употребляется мною в тех, случаях, когда я хочу выделить личную позицию или подчеркнуть субъективность выска­зывания. Впрочем, этот текст не вполне обычен по форме. В обычных текстах лучше выдерживать стилевое единообразие.

Еще одна вещь связана с оценками собственной работы. Следует жестко отделять логические оценки и рефлексию по поводу высказанных нами положений от оценочных суждений в отношении качества сделанной работы и нашего вклада в сокровищницу исследовательской мысли. Причем равно не уместны как возвышающие ("впервые в истории вопроса нам удалось..."), так и уничижительные оценки ("мы, конечно, не сказали ничего нового..."). В последнем случае чаще всего речь идет об элементарном кокетстве: "Автор ни в коем случае не претендует на то, чтобы..." Фраза подается так, чтобы даже ленивый тут же понял, что именно на это как раз автор и претендует, просто прикрывает себя на всякий случай фанерным щитом ритуальных оговорок.